Мои турецкие ночи

Глава тридцатая

Мы тихонько входим в дом, как нашкодившие котята и идём на голоса. Чем ближе я подхожу к залу, тем громче они раздаются. Когда мы с Давутом входим в комнату, то видим, что Алихан и его отец стоят друг напротив друга, взъерошенные, напряженные. От обоих исходят волны агрессии.

Давут громко здоровается, подходит к старшему мужчине, и склонившись в поклоне, берёт его руку, по турецкой традиции целует и прикладывает к своему лбу.

Конечно, у таких красавцев не менее сногсшибательный отец. Моложавый мужчина примерно одного роста с Алиханом, под модным костюмом — подтянутая фигура и ни грамма жира. Кажется, таких называют «серебряный лис»: волосы полностью седые, уложены в модную стрижку. Взгляд хищный и прожигает меня насквозь.

— Снежана Тарасова, — представляет нас друг другу Малахитовые глаза, — Юсуф Османоулу.

«Османоулу». Логотип с этой фамилией можно встретить везде в Турции: от авиалиний до супермаркетов и отрубных печенек, которые я люблю брать на перекус. Значит, таблоиды не врали, и эта семья распоряжается баснословным богатством.

Я протягиваю руку для рукопожатия, но папаша смеривает меня таким взглядом, будто я пытаюсь подсунуть ему мертвую змею.

— Эдипов комплекс в действии, сын? — спрашивает Алихана отец, пристально разглядывая меня с ног до головы, и я переступаю от смущения. — Белые волосы, голубые дьявольские глаза, как у твоей матери?!

— Отец, если ты рассчитывал, что можешь прийти ко мне в дом и начать оскорблять мою возлюбленную…

— Мне плевать, с кем ты спишь и крутишь романы, пока всё идёт по плану, — прерывает Алихана отец. — Девчонка Демиров тоже обнаглела и встречается с каким-то немцем. Меня не волнует, с кем ты делишь кровать в данный момент, но ты должен объединить наши семьи, и ты знаешь, чем грозит нарушение клятвы.

— Кому, как не тебе знать, отец! — Насмешливо цедит Алихан, но улыбка не касается его глаз.

— Давут! Выведи ханым эфенди из комнаты. Мне нужно поговорить с вами обоими, — рычит мужчина.

Я поднимаю руки ладонями вверх и демонстративно выхожу в сад. Там я сворачиваю к клумбам, с ногами забираюсь в качели и начинаю раскачиваться от злости изо всех сил. Одного только я не учла. В открытое окно мне всё прекрасно слышно.

— Знаешь, что у твоей прекрасной дамы отец умер от спиртного? Она — дочь алкоголика! Девка зарабатывает себе на жизнь, раскрашивая людям лица! Ты не мог выбрать кого-то с биографией получше?

Я вцепляюсь в подушку и слушаю, что ответит Алихан.

— Для меня не важно происхождение человека, если у него прекрасна душа, отец. Снег получила университетское образование, если для тебя это важно. Для меня — нет.

— Конечно, не важно, ведь ты сам — необразованный неудачник! Я так рассчитывал, что ты сможешь принять на себя управление строительным бизнесом! А ты вместо этого светишь голым торсом на всех экранах страны, чтобы опозорить меня еще больше!

— Отец, ну сколько раз мы будем возвращаться к этому обсуждению, — сухо смеётся Алихан. — Зато Давут у нас — отличник, будущий магистр делового администрирования! Почему не он родился старшим? Да еще наследник полного набора генов, а не полукровка вроде меня.

— Это мать заморочила тебе голову, будь она проклята! Проклинаю день, когда решил жениться на ней! Не вздумай, сын, не вздумай повторить мою ошибку! Эта девка такая же, как Мерьем! Смотри, сколько в ней гордости! За такими женщинами мужчины бегают, как цирковые псы! Завтра, когда тебе нужно будет жениться на девчонке из семьи Демиров, только попробуй пойти на попятный! Напомнить тебе, чтоб случилось, когда мы поссорились с ними в прошлый раз?

— Когда ты женился на моей матери?

— Когда мой прадед решил захватить часть их пашен и засеять их своей пшеницей девяносто лет назад! Они вырезали половину нашей деревни в Ване! Нам пришлось тоже взяться за ножи. Там убили твоего прапрадеда! Когда я совершил ошибку, твоему деду она стоила очень дорого. Но я все-таки выполнил свои обязательства. И ты выполни свои. Не буди лиха, сын! Кровь кузенов будет на твоих руках!

— Отец, я сделаю, как нужно! — я слышу отчаяние в голосе Алихана. Мне хочется облегчить, забрать его боль, но как?

— Не делай глупостей, бей-эфенди. — Мужчина говорит так тихо, что я едва разбираю слова.

— Давут! Ты отправляешься в Берлин! Встреться с чёртовой девчонкой и передай от нас послание, ты понял? Пусть ведёт себя скромнее, она, в конце концов, женщина и будущая мать моих наследников!

— Как прикажете, отец, — почтительно отзывается парень.

Через некоторое время в сад выходит Алихан и сразу находит меня на садовых качелях. Он садится рядом со мной и принимается раскачиваться.

— Это правда, что твой отец мёртв? — спрашивает он, поднимая голову к вечернему небу.

— Мама называет это «допиться до белых чертей», — я тоже поднимаю голову и пытаюсь понять, что напоминает проплывающее над нами облако. — Я испытала облегчение, когда он умер. Как будто нас с мамой выпустили из плена. Ты теперь относишься ко мне хуже?

На позор. Всё это похоже на позор.

Вместо ответа Алихан обнимает меня и целует в волосы.

— Для меня ты — идеальна, Снег. Мне не важно, из какой ты семьи.

— А каким был твой отец, когда воспитывал тебя?

— Он редко бывал дома. После смерти деда отец уехал в Стамбул и приезжал не чаще раза в месяц. Я ждал его, как праздника.

— Дай угадаю: ему было наплевать на тебя.

— Только с появлением мачехи я почувствовал, что кто-то заботится обо мне.

Алихан молча трёт лоб.

— Снег, ты ведь не бросишь меня, когда я женюсь?