Монтесума

МЯТЕЖ НОПАЛЛАНА И ИКПАТЕПЕКА

В следующем году туман был настолько густым, что казалось — горели камни. Это не помешало наверстать в больших походах то, что было упущено в прошлом году. При том с участием Тескоко, где вроде бы действовал объявленный королем Незауальпилли мораторий.

Города-государства Ноналлан и Икпатенек отказались, несмотря на неоднократные напоминания, платить дань. Расположенные в южной части Оахаки, соответственно в тридцати и в шестидесяти километрах на север от Пуэрто- Эскопдидо, они рассчитывали избежать наказания в силу своей удаленности от Мехико, а также благодаря укреплениям, состоявшим из высоких и широких в основании земляных валов, усиленных обшивкой из дерева и камня. Но- паллан находился рядом с Теуктенеком и принадлежал к независимому королевству Тототепек. Этого факта было достаточно для того, чтобы у Мехико появилось желание покорить этот небольшой город. Непонятно, правда, почему это покорение не состоялось раньше, во время одной из экспедиций против Теуктенека.

Годы от 1510 до 1512, по Codex Tellerianus Remensis.

Под 1510 годом — затмение солнца и смерть короля Чи- этлана. Под 1511 годом — война против Тлачквиауко, «игра в мяч-дождь», над глифом которой — воин, одетый в ритуальную одежду жертвы. В том же году — штурм Икпатепека с применением лестниц. В 1512 году — дожди и дымящиеся камни; ниже — взятие Нопаллана («Место кактуса-нопала») и Квимичинтепека («Гора мышей»). Нопаллан связан чертой с указанием на троекратное землетрясение

Как только вопрос о войне был решен, Мехико послал своих представителей с соответствующими инструкциями в союзные города. Мобилизация, говорится в Chronique X, была всеобщей, а уклоняющимся грозило публичное осуждение и высылка. Приходится усомниться в подобных утверждениях, поскольку действительно всеобщая мобилизация поставила бы под знамена слишком большое количество людей.

Приготовления длились дольше обычного времени, так как нужно было изготовить лестницы из дерева и веревок, пики, копалки и прочие приспособления для преодоления земляных валов. Все это, в основном, было унесено не в готовом виде, а в сыром материале, что значительно утяжелило поклажу и потребовало дополнительного числа носильщиков в ущерб числу бойцов. Армии Тройственного Союза, Чалько, Хочимилько и других провинций шли под личным руководством Монтесумы.

Прибыв под стены Нопаллана, союзники разбили свой лагерь. Ночью бесстрашные разведчики проникли в город, где они обнаружили спящих часовых. Разведчики отрезали часовым головы, чтобы показать их императору. Другие разведчики проникли в императорский дворец и в храм и забрали там не только мельничный жернов, но и младенцев, которые спали около своей матери. Чтобы младенцы не плакали, их завернули в плащи и так отнесли в лагерь... Нональтеки так ничего и не заметили. Подобные подвиги были уже отмечены, например, в рассказе о штурме Халь- тепека. Это общие места, которые рассказчики очень часто воскрешали в описаниях военных походов. В общем, эти рассказы кажутся стереотипными, как если бы войны представляли собой лишь молниеносные карательные рейды или своего рода военные прогулки. С трудом представляется, что войны действительно могли развиваться гак, как это описывается в источниках. Можно ли поверить, что ни жрецы, которые шли отдельным отрядом, опережавшим войско, ни собственно военные части никогда не подвергались нападениям из засады, что «мятежники» не получали никакой информации о продвижении союзников, ие замечали имнерцев, когда те разбивали лагерь иод стенами их города или никогда не устраивали вылазок? Даже

в ритуализовапных конфликтах подобные внезапные атаки вполне могли иметь место.

Штурм Нопаллаиа был приурочен к моменту восхода утренней звезды. Как только жрецы заметили ее появление, они сразу же дали сигнал к бою. Менее чем за полчаса были пробиты огромные бреши и тысячи солдат — шестьдесят тысяч, как говорит Дюран, устремились в город, чтобы убивать и грабить. Испуская громкие крики и вопли, они поджигали дома и храмы, убивали мужчин, женщин и детей, которые имели несчастье родиться нональтеками.

В семь часов утра, когда солдаты немного пришли в себя, они стали надевать ошейник пленного на каждого, кто им попадался иод руку. Другие разошлись но окрестностям — опустошать поля и огороды, рубить деревья какао и грабить напропалую. Побежденные громко причитали и выражали полную готовность выплатить все, что от них требовалось. В конце концов Моптесума дал себя уговорить: он принял от побежденных государей «положенную» дащ> и приказал отвести войска. Как только весть о поражении Ноналлана распространилась но стране, делегации из других городов и деревень потянулись засвидетельствовать свою покорность. Победитель остерег своих вынужденных хозяев от попытки повторения мятежа, пригрозив в случае ослушания полностью разрушить город. Назначив губернатора, он отправился предъявить счет Икнатенеку. Вскоре состоялось возвращение — с богатой добычей и примерно с пятью тысячами ста пленными из Ноналлана и тремя тысячами восемьюстами шестьюдесятью пленными из Икнатенека.

Возможно, во время этого похода союзники подчинили себе также и другие центры — такие как Квимичинтенек и Ицквиксочитенек, откуда они привели четыреста пленных.