Морально нечестивый

Глава 32

Каталина

—Ты уверена, что с тобой все в порядке? Ты можешь говорить со мной, о чем угодно. — Я накидываю одеяло на маленькое тело Сиси. Она свернулась калачиком в постели, ее глаза красные от обильных слез. Я беспокоюсь за нее. Она не была прежней с тех пор, как мы покинули Сакре-Кер, и я понятия не имею, почему.

— Спасибо, Лина. — Она трепетно улыбается мне, прежде чем повернуться и закончить разговор.

Я вздыхаю и поворачиваюсь, чтобы уйти. Врач выписал ее поздно вечером и сказал, что ей будет комфортнее дома, где есть поддержка. Я просто хочу, чтобы она открылась мне, но я знаю, что она, должно быть, все еще в шоке. Насколько я поняла, она даже не подозревала о своей беременности.

Я закрываю дверь и вижу, что Марчелло ждет снаружи, опираясь на балюстраду.

— Все в порядке? — спрашивает он, заметив легкую хмурость на моем лбу. Я бодро киваю ему. Он протягивает мне руку, и я беру ее, переплетая свои пальцы с его. Мы идем в его кабинет, и он наливает два стакана виски. Передав мне один, он садится напротив меня.

— Как Клаудия? — спрашивает он.

— Хорошо. Миссис Эванс начала учить ее в доме Энцо.

Он кивает, опуская взгляд в свой бокал.

Это почти нереально — снова быть здесь. Последние два месяца Марчелло не выходил у меня из головы. Мне было интересно, как у него дела, но я не хотела вмешиваться или мешать его успехам, поэтому держалась в стороне. Я потеряла себя в своих проектах и даже нашла для них покупателей. Кто бы мог подумать, что люди так жаждут вещей ручной работы? Это начиналось как хобби, но вскоре я начала зарабатывать деньги. Думаю, это было самым шокирующим моментом. От меня, дочери дона, не ожидали, что я буду работать ради денег, а предоставят все это моему мужу. Когда я увидела свой первый чек, хотя это была всего пара сотен долларов, я была в восторге. Я увидела свой первый шанс на независимость.

Но потом он позвонил. Не думаю, что я когда-либо была так счастлива, как когда увидела его номер на экране. У меня было достаточно времени, чтобы подумать о наших отношениях, особенно с учетом постоянного вмешательства Энцо. Ему по-прежнему не нравился Марчелло, и он пытался переубедить меня при каждом удобном случае. Но я никогда не сомневалась.

Мне нужен только он и никто другой. Думаю, я даже убедила брата, потому что, когда я помчалась в больницу, он даже не стал спорить со мной, предложив присмотреть за Клаудией, пока меня не будет.

— А ты? Как ты? — он чуть приподнимает глаза. Где тот уверенный Марчелло, который был раньше? Тот, который собирался взять меня в кладовке?

— Я начала свой бизнес. Я думаю, все идет хорошо. — Его рот кривится.

— Ты думаешь?

Я пожимаю плечами.

— Похоже, людям нравятся мои проекты.

— Я горжусь тобой. — Его знающая улыбка заставляет меня думать, что он слышит об этом не в первый раз.

— С тех пор как ты позвонил мне... — начинаю я, пытаясь найти в себе мужество спросить его, достаточно ли хорошо он себя чувствует, чтобы впустить меня.

— Да, — сразу же говорит он, не давая мне закончить. — Это означает именно это. — Поставив свой бокал на стол, он придвигается ближе и становится напротив меня. Его пальцы касаются моих волос, убирая прядь за ухо. Я откидываю голову назад, чтобы посмотреть ему в глаза. — Боже, ты даже не представляешь, как я скучал по тебе. Но я должен был... — он слегка качает головой, его и без того хриплый голос звучит еще жестче от интенсивности эмоций. — Чтобы полностью отдаться тебе, мне нужно было сначала найти себя.

— Правда? — спрашиваю я, почти задыхаясь от его близости.

Он кивает, его пальцы обводят мои губы.

— Это сложный процесс, но я к нему иду. Я хочу показать тебе кое-что. — Расстегивая рубашку, он поворачивается ко мне, медленно сдвигая ее вниз, чтобы показать свою покрытую шрамами спину. Она выглядит лучше, чем в последний раз, когда я видела, но это все еще злобное зрелище, как будто кто-то взял нож и злобно разорвал полотно. Я поднимаю руку и, с его разрешения, начинаю обводить шрамы.

— Я остановился, — замечает он. Я вопросительно поднимаю брови. — Я перестал причинять себе боль. — Я задыхаюсь от его слов.

— Ты... ты сделал это с собой? — он кивает, опустив голову в стыде. — Зачем? Зачем ты это сделал? — мой голос срывается, и мне приходится смахнуть слезы.

— Это был мой способ искупить вину за то, что с тобой случилось. Только так я мог почувствовать то, что чувствовала ты. — Он поворачивается и берет мои руки в свои. — Твоя боль отпечаталась на мне, и я никогда не забывал.

— Марчелло... — у меня нет слов. — Тебе нужно оставить прошлое позади. — Я делаю глубокий вдох. — Нам нужно оставить прошлое позади.

— Но как ты вообще можешь смотреть на меня? Зная, что я... — он проглатывает свои слова.

— Потому что теперь я знаю обстоятельства. И я знаю тебя, — я указываю пальцем на его грудь, — человека, в которого я влюбилась; человека, который поставил свою жизнь на кон ради меня. Как я могу не любить? — я подношу руки к его лицу, обхватываю его щеки и заставляю посмотреть мне в глаза. — Теперь мы здесь. Пусть остальное уйдет.

— Но... — я качаю головой, прерывая его.

— Даже если бы ты мог изменить прошлое, я бы этого не хотела. Как я могу заставить себя сожалеть о том, что произошло, ведь это подарило мне Клаудию? У нас прекрасная дочь, Марчелло. — Все страдания и все презрение, которые я терпела, стоили того. Я бы не променяла свою дочь ни на что на свете.

— Лина, — простонал он, закрывая глаза и отдаваясь моим прикосновениям. — Я обещаю, что сделаю все, что в моих силах. Ты не пожалеешь, что выбрала меня.

— Я тоже так думаю, — добавляю я нахально, проводя пальцем по его груди.

— Что ты делаешь?

— Мне кажется, ты что-то начал кое-что раньше. — Мысль о том, что меня почти поймали на месте преступления, делает меня еще горячее.

Глаза Марчелло темнеют, намек понятен. Но есть еще кое-что, что я должна ему сказать.

— Не сдерживайся, пожалуйста. Больше не сдерживайся. — Не думаю, что чувство вины позволило ему отдаться мне до того, как между нами осталась тайна. Теперь все стерто с лица земли.

— Ты уверена? — спрашивает он, и я киваю, прижимаясь щекой к его груди, приникая ртом к его соску.

— Люби меня так, как ты всегда хотел, — умоляю я, в моем голосе звучат два месяца сдерживаемого желания.

Он проводит большим пальцем по моему подбородку и целует меня в нос, прежде чем вернуть меня в кабинет. Я ударяюсь спиной о деревянную раму, но он не останавливается. Руки на моей попе, он поднимает меня, пока я не сажусь на стол, его торс оказывается между моих раздвинутых ног.

— Мне кажется, на тебе слишком много одежды, — замечает он, его взгляд путешествует по моему телу и останавливается на моей белой блузке. Я так торопилась попасть в больницу, что даже не надела лифчик. Мои соски напряглись и уперлись в материал, а его глаза, казалось, пожирали это зрелище.

— Сними это, — приказывает он, его голос совершенно другой. В нем есть что-то дымное, что заставляет меня дрожать. Я подчиняюсь, стягиваю блузку с себя и бросаю ее на пол.

— У тебя самые великолепные сиськи, Лина, — хрипит он, благоговейно глядя на меня. Он обводит пальцами сосок, и я откидываю голову назад, задыхаясь от ощущений. Его рот следующий, губы сосут, зубы обгладывают. Ошеломленная, я поднимаю его вверх по своему телу, целуя его так, как мечтала все эти два месяца. Мои руки тянутся к его брюкам, и я борюсь с молнией, нетерпеливо ожидая, когда он снова почувствует меня.

— Полегче, — усмехается он и помогает мне снять его брюки, а затем делает то же самое с моими джинсами. Я обхватываю его руками, медленно поглаживая его.

— Черт! Вот так. Боже... — Глаза закрыты, рот приоткрыт, Марчелло потерялся в ощущениях. Наслаждаясь его видом в муках страсти, я делаю еще один шаг вперед. Я спрыгиваю со стола и становлюсь на колени. Мое лицо оказывается на одном уровне с его возбуждением, и я высовываю язык, обводя им головку. Его внезапный вздох говорит мне, что я делаю все правильно, поэтому я продолжаю ласкать его, сосредоточившись на нижней части, где он кажется наиболее чувствительным. Я поднимаю голову, наблюдая за его лицом в поисках подсказок. Его брови сведены вместе, руки в моих волосах. Я обхватываю губами член, всасывая его.

— Черт возьми, Лина! Ты, блять, убиваешь меня. — Его голос резок, и это только подстегивает меня. Я двигаю головой вверх-вниз по его длине, забирая как можно больше. — Да! Возьми меня глубже. Твой рот — просто рай, — хрипит он, проникая в мой рот и ударяясь о заднюю стенку горла. — Блять, я кончаю! — он пытается двигаться, но я обхватываю его руками, двигая его вверх и вниз, пока он не кончает в мое горло.

— Черт! Ты... — я облизываю губы, показывая ему, что я нисколько не возражаю. На самом деле, возможно, это была самая сексуальная вещь в моей жизни - когда он был в моей власти — вот так.

— Черт, ты меня просто убиваешь, Лина. — Я поднимаю брови в замешательстве, поднимаюсь на ноги и поворачиваюсь лицом к столу. Опираясь на локти, я упираюсь в него задницей и, собрав все свое мужество, произношу фразу, которую мне было стыдно сказать раньше.

— Трахни меня, пожалуйста, — громко стонет он, мои слова возымели желаемый эффект. Но он ничего не делает.

— Лина... ты уверена? Это... — он прерывается, боль слышна в его голосе.

— Да. Пожалуйста. — Я хочу этого. Нет, мне нужно это, чтобы наконец закрыть эту ужасную главу моей жизни. Мне нужно, чтобы он взял меня сзади и стер все воспоминания о той ночи.

Он все еще колеблется, и когда я собираюсь что-то сказать, то чувствую, как его рот целует мой позвоночник и спускается ниже. Он тянется к моей попке, его язык пробирается между моих складок.

— О, — извиваюсь я, ощущение новое, но совсем не неприятное. Щелчки его языка заставляют меня ухватиться за край стола. Мои стоны усиливаются, когда он перемещается ниже, захватывая мой клитор и посасывая его.

— Мар... — начинаю я, но меня шокирует, когда он вставляет один палец между моих складок, его язык все еще играет со мной. Движения медленные, но манящие, палец входит и выходит. Мое удовольствие нарастает, пока я не выкрикиваю его имя во всю силу своих легких. Господи, я никогда не думала, что смогу так потерять себя. Но с Марчелло...

Даже мои мысли прерываются, когда он внезапно входит в меня, его длинный и толстый член растягивает меня. Его руки лежат по обе стороны от моих бедер, и он вводит и выводит член. Я задыхаюсь, когда он нащупывает точку глубоко внутри, и наклоняю свой зад навстречу его тазу. Толчки начинаются медленно, но вскоре он увеличивает темп и доводит меня до предела.

— Лина, — стонет он, заполняя меня до самой души. — Я чертовски люблю тебя. Обожаю тебя. Поклоняюсь тебе. — Он задыхается, переходя на итальянский. — Cara mia, ti amo, ti adoro, ti venero⁶. — Эти звуки возбуждают меня еще больше, и я сжимаюсь вокруг него, чувствуя приближение оргазма. Я тянусь назад, касаясь его бедра и побуждая его двигаться быстрее.

— Блять! — кричит он, изливаясь в меня в тот самый момент, когда я кончаю. Он падает на меня, обнимая меня сзади и целуя в плечо.

— Ты — все для меня. Ты знаешь это, не так ли? — Говорит он, касаясь моей кожи, теплый воздух заставляет меня дрожать. Я поворачиваю шею и прижимаю его голову к своему плечу, чтобы прикоснуться губами к его губам.

— Я тоже люблю тебя, marito, — шепчу я, используя слово «муж», называя его своим собственным.

Мы остаемся так на некоторое время, он все еще внутри меня, его кожа излучает тепло, его руки обвивают мои. Пока не звонит его телефон.

— Черт! — бормочет он, неохотно отрываясь от меня. — Да? — Марчелло отвечает на звонок, и я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него. Он хмурится, сузив глаза на то, что говорит собеседник.

— Кто-нибудь ранен? — Что? Я выпрямляюсь, мне стало любопытно.

— Понятно, — говорит он, поджав губы. Он кладет трубку, бросает телефон на стол, прежде чем обратиться ко мне.

— Это был твой брат. В Сакре-Кер был пожар.

— И? — я вдруг насторожилась.

— Твоя невестка мертва.