Морально противоречивый

Глава 14

Влад

— Я удивлен видеть тебя здесь, — говорит Энцо, поднимая бровь, прикуривая сигарету.

— Правда? — спрашиваю я, садясь поудобнее.

Учитывая нашу прежнюю вражду, может показаться удивительным, что я навещаю Энцо прямо в его доме. Но недавно я нашёл несколько крупиц информации, которые изменили мое представление о нем и о нашей ситуации. Тот факт, что он не принимает меня с дробовиком у лица, только подтверждает то, что я уже знаю — Энцо Агости хитрый сукин сын.

И я вынужден с неохотой признать, что мое уважение к этому человеку возросло.

Я давно присматривался к бизнесу Агости, особенно после того, как до меня дошли не самые приятные слухи. В отчаянии я решил взять Агости под микроскоп. И для этого я использовал свою бывшую партнершу Бьянку. В качестве обмена за услугу она установила несколько жучков в офисе Энцо, и вот уже несколько месяцев полученная информация помогает мне сузить круг возможных вариантов.

— Ближе к делу, Кузнецов, — говорит Энцо, выглядя уже скучающим.

Но когда он услышит, что я хочу сказать, то эта скука наверняка сотрется с его лица.

— Такой нетерпеливый. И это у меня синдром дефицита внимания, — шучу я, без приглашения угощаясь его пачкой сигарет.

Он бросает на меня взгляд, когда я прикуриваю сигарету и делаю полную затяжку.

— Я не в настроении для твоих выходок, Влад, — он закатывает глаза, явно надеясь, что я скоро уйду.

— Хм, и о каких выходках мы говорим? — я притворяюсь, что не понимаю его.

Энцо поднимает бровь:

— Правда? — он качает головой. — Может, мне напомнить тебе, что случилось в последний раз, когда мы были вместе в одной комнате? — спрашивает он, и я начинаю смеяться.

У нас были разногласия на протяжении многих лет, и все они начались из-за его жены, или, по крайней мере, его нынешней жены. После первой размолвки у нас было не так много возможностей встретиться. Но однажды на саммите мы снова сцепились, когда я нанял свиту стриптизеров, чтобы они вышли прямо посреди встречи. Я даже послал их с персональным сообщением, что они предназначены для его жены, поскольку он не в состоянии удовлетворить ее.

Энцо был основательно обескуражен, как я и хотел, но его реакция не была такой бурной, как я ожидал.

Теперь я знаю, почему...

Тем не менее, плохая кровь течет глубоко, и я сомневаюсь, что один разговор волшебным образом все исправит. Однако у него есть кое-что, что мне нужно, так что я немного уступлю.

— Ну же, Агости. Где твое чувство юмора? Они тоже были высшего класса. Ты даже не представляешь, сколько они берут в час, — я смотрю на него сверху вниз, мои губы подрагивают. — Знаешь, если ты когда-нибудь захочешь уйти на пенсию, это может быть одним из вариантов. Ты не так уж плох на вид. Конечно, ты нравишься дамам... — я прервался, когда увидел, что у него напряглась челюсть.

— Интересно, Кузнецов, есть ли у тебя желание умереть? Я всегда знал тебя как безрассудного, но не совсем самоубийцу. — Ах, Энцо, Энцо, — усмехаюсь я, — безрассудство - это всего лишь желание умереть, но не смелость. Может быть, мне просто нравится встречаться со смертью, но я еще не готов встретить своего создателя, — говорю я, забавляясь.

— Ну, вот ты и готов, — отвечает Энцо резко, и я решаю перейти к делу, чтобы он не наставил на меня свои пистолеты. Я бы предпочел, чтобы у меня не было никаких дыр, когда я встречусь с Сиси сегодня вечером.

— Мне нужна информация, — говорю я ему, моя улыбка полностью исчезла.

Он насмехается надо мной, и я понимаю, что мне нужно пустить бомбу.

— Хименес, — начинаю я, и его внимание переключается на меня. — Я знаю, что ты работал с ним. Это означает, что в настоящее время ты владеешь некоторыми из его предприятий.

Его маска не спадает при упоминании, но его уши определенно навострены.

— Что тебе нужно? — напряженно спрашивает он. Ах, я знал, что Энцо умен. Если он понимает, что я в курсе его внеклассных занятий, значит, он должен понимать, что я знаю гораздо больше.

— Я же сказал тебе. Информация. Я ищу некоего Майлза, связанного с проектом «Гуманитас».

Он переводит на меня свой ледяной взгляд, минуту раздумывая, что ответить.

— Да ладно, Агости, тебе ничего не стоит помочь парню. С другой стороны... это будет дорого стоить для тех, кто живет в Сакре-Кёр, — я растягиваюсь на своем сиденье, с удовольствием наблюдая, как моя угроза проникает в его душу.

Он скрипит зубами, но бодро кивает мне.

— Я ничего не знаю о проекте «Гуманитас», — говорит Энцо, и я быстро бросаю на него взгляд, — но, — продолжает он, — есть один Майлз, который известен в клубной среде, особенно на территории Хименеса. Я не знаю этого парня лично, но у него есть несколько брокеров, которые покупают у него каждый месяц.

— Чудесно, — восклицаю я, на моих губах появляется широкая улыбка, — и где же я могу найти этого Майлза?

— Как я уже говорил, он сам себя не показывает. Но ты можешь найти его брокеров, — продолжает он, доставая свой компьютер и нажимая несколько клавиш. — Вот клубы, о которых я точно знаю, которые они часто посещают, — он пододвигает ко мне экран, и я наклоняюсь, чтобы прочитать список клубов и их адреса.

— Не знал, что «Папиллион» был клубом Хименеса, — сузил я глаза. Остальные клубы мне знакомы, поскольку я бывал во всех из них в прошлом в поисках ответов. Но все они находятся за пределами штата. «Папиллион», хотя и находится в Нью-Йорке, широко известен тем, что находится в распоряжении Агости.

— Никто не был, — объясняет Энцо, — но поскольку в Нью-Йорке ему не были рады, он замаскировал клуб. Это было первое условие, на которое я согласился, когда сотрудничал с ним. Я открывал клуб на свое имя, а он имел над ним полную свободу действий.

— Понятно, — говорю я, — мне понадобится доступ в клуб.

Энцо делает небольшую паузу.

— Я доверяю твоему благоразумию...

— Даю слово.

Он кивает, достает свой телефон и делает несколько звонков.

— Ты пойдешь как VIP. Постарайся не слишком выделяться. Возможно, он носит мое имя, но он не находится в моей власти, — говорит Энцо.

— Не волнуйся, Агости. Я буду как муха на стене, — я одариваю его ослепительной улыбкой, и он закрывает глаза, прижимная руки к вискам.

— Вот о чем я беспокоюсь, — простонал он. — Я серьезно, Влад. Люди, которые часто посещают эти места, не те, кого ты хочешь видеть в качестве врагов. Будет лучше, если ты привлечешь как можно меньше внимания.

— Да ладно, насколько все может быть плохо? — я думаю, что все должно быть наоборот, поскольку мое настроение в лучшем случае переменчиво.

Он не клюнул на мою приманку. Вместо этого он достает флешку, подключает его к своему компьютеру и программирует на нем несколько вещей.

— Это даст тебе доступ к каналу. Ты знаешь, как это делается. Клуб — это прикрытие, аукционы проходят в подвале. Папиллион в основном известен иммигрантами, —комментирует он, передавая мне флешку.

Ах, он хочет избавиться от меня как можно быстрее. Я могу только подчиниться, встаю и убираю флешку в карман.

Однако, уходя, я чувствую себя вынужденным добавить:

— Услуга за услугу, Агости. Твой секрет в безопасности со мной.

Я не оглядываюсь, когда покидаю его дом, понимая, что мне нужно спланировать свой следующий шаг.



Бросив последний взгляд на пакеты с купленной одеждой, я могу только надеяться, что она понравится Сиси. Поскольку наша авантюра с прыжком из окна не увенчалась успехом, мы импровизировали и разработали систему, позволяющую ей выбраться незамеченной через служебную дверь в задней части дома.

Я уже припарковал машину у главной дороги и теперь просто ждал, когда она придет.

Покинув дом Энцо, я весь день следил за трансляцией из Папиллиона, составлял план этого места и придумывал запасные на случай, если наш визит привлечет нежелательное внимание. Я решил позволить Сиси сопровождать меня по трем причинам. Во-первых... ну, я не хочу пропустить ни одного дня с ней. Во-вторых, она поможет мне слиться с толпой. И, в-третьих, она поможет мне не отвлекаться, поскольку Ваня не будет проблемой, если Сиси будет рядом.

Просто нет причин не взять ее с собой, тем более что я доверяю себе, поэтому она будет в безопасности.

— Ты снова улыбаешься, — замечает Ваня, и я бросаю на нее взгляд.

— Я не улыбаюсь, — хмыкаю я.

— Нет, улыбаешься, — она скрещивает руки на груди, поднимая бровь. — Это ведь девушка, не так ли? — спрашивает она со знанием.

— Конечно, нет, — отвечаю я немного слишком быстро, и она только ухмыляется.

— Это девушка, — повторяет она, и я вздыхаю.

— Ладно, может быть, это девушка. Но я не утверждаю, что это так. Я говорю, что есть такая возможность, — я обхожу этот вопрос, надеясь, что она оставит эту тему.

Ваня уже не первый раз поднимает этот вопрос. По ее собственным словам, она пытается заставить меня осознать мои чувства к Сиси и что я должен как можно скорее стать ее мужем. То есть, технически, то, что она говорит, не такая уж плохая идея. Если я возьму ее в жены, то она будет принадлежать только мне. С чувствами все немного туманно, поскольку я не думаю, что они у меня есть — заводской дефект, к сожалению, но я, конечно, могу притвориться.

— Я так и знала! — восклицает она. — У тебя всегда такое мечтательное, влюблённое выражение лица, —добавляет она, и у меня открывается рот.

— Нет! — решительно заявляю я, но она только бросает на меня взгляд.

— Ты слишком много протестуешь, — она ухмыляется мне, а затем ее форма исчезает в воздухе. Подняв взгляд, я вижу, как Сиси бежит к машине вдалеке.

На мгновение я вспоминаю наблюдения Вани. Я согласен, что, возможно, я как влюбленный школьник. Но кто бы им не был? Сиси не только невероятно привлекательна, но и остроумна и весела, не отстает от моего поганого чувства юмора. Она даже одобряет мои не совсем обычные болезненные наклонности. Если она не ангел, то я не знаю, кто.

Может, мне стоит взять ее в жены?

Идея не так уж плоха. Марчелло может попытаться убить меня, но, по крайней мере, мы не будем постоянно прятаться. Я даже смогу видеть ее при дневном свете, что до сих пор было очень трудно. Можно подумать, что мы, вампиры, ведем ночной образ жизни.

Но чем больше времени я провожу с ней, тем больше ее жажду. Мне недостаточно просто видеть ее рядом, слушать ее смех, пробовать на вкус ее тело.

— Боже, — простонал я вслух, потянувшись вниз, чтобы поправить свой член. Теперь это обычное явление. Стоит мне только подумать о ней, и я уже тверд. Это так просто.

Черт, в ту ночь на пляже я был настолько без ума от нее, что кончил в штаны. Неловко, но я смог отмахнуться от этого, предложив еще раз окунуться в воду. Ее запах, вкус, просто ощущение ее киски на моем языке — это был опыт, не похожий ни на какой другой.

И как человек, который раньше с насмешкой относился к мысли о том, чтобы подойти так близко к другому человеку, я обнаружил, что теперь не могу находиться достаточно далеко.

Для этого мне нужно сделать все возможное, чтобы не испортить ситуацию. Я знаю, что у меня не так уж много достоинств, и что она могла бы сделать все гораздо лучше и нормальнее, но я должен показать ей, что даже с моими недостатками я — лучший выбор.

Хорошо, что у меня надежная защита на компьютере, потому что было бы неловко просматривать историю просмотров.

Какой подготовленный убийца ищет советы о том, как завести роман с женщиной?

Еще хуже, какой убийца проводит время на женских форумах, смотря идеи для свиданий? Я был бы позором для всего сообщества убийц, если таковое вообще существует.

Стали бы мои жертвы бояться меня, если бы знали, что я часами выбираю женскую одежду? Или что я теперь знаю, что существуют разные оттенки синего? Я, должно быть, запомнил всю цветовую палитру в поисках того, что понравится Сиси.

Черт возьми!

На этот раз я действительно теряю голову.

— Ты здесь, — Сиси открывает пассажирскую дверь и забирается внутрь. Она запыхалась от бега, но ее улыбка широко расплывается на лице.

— Ты пришла, — оцепенело повторяю я, как заевшая пластинка.

Сиси не теряет времени, наклоняется вперед и быстро целует меня.

— Итак, что у нас на вечер? — спрашивает она взволнованно, и я обнаруживаю, что оставил позади все свои опасения, стремясь вместо этого впитать в себя ее присутствие.

— Сегодня вечером мы идем на охоту, — говорю я ей, быстро описывая свой план.

«Папиллион» работает немного иначе, чем «Блок», другой из самых известных клубов Хименеса.

Просматривая записи, я заметил одну деталь. Клуб открывается в двенадцать, работает как обычный стриптиз-клуб до двух часов. Затем инсайдеры приглашаются в подвал, чтобы посмотреть на ночные развлечения и сделать ставки на своих фаворитов. Энцо не шутил, когда говорил, что иммигранты — главная достопримечательность.

Клуб получает запросы на разных типов людей со всего мира, но вместо того, чтобы выполнить их в рамках разовой сделки, они предпочитают заставить покупателей бороться за товар и таким образом повысить свою прибыль. С точки зрения бизнеса все это весьма изобретательно, поскольку, очевидно, способность «Папиллиона» передавать на аутсорсинг людей любого типа, которые не имеют себе равных.

Я определенно понимаю, почему Майлз может быть завсегдатаем такого места. Однако теперь мне любопытно узнать, какие индивидуальные запросы он выполняет.

К счастью, из того, что мне удалось узнать, хозяин называет спецификации, тем самым ставя потенциального покупателя в тупик и гарантируя, что потенциальные конкуренты узнают об этом и поднимут цены.

Вся схема блестящая, и я могу только представить, какие деньги приносит «Папиллион».

Наш план довольно прост. Мы с Сиси зайдем внутрь, побудем там, пока нас не позовут на аукцион, а потом будем следить за людьми Майлза.

Наряды, которые я подобрал, должны были помочь нам слиться с толпой. Я специально выбрал стиль, совершенно не похожий на мой обычный. Таким образом, даже если кто-то и узнает меня, то его отпугнут две вещи — присутствие Сиси и моя одежда.

— Ты серьезно? — Сиси поднимает бровь, заканчивая надевать одежду, которую я ей подарил.

— Черт, — присвистнул я, любуясь видом.

Ладно, возможно, мне стоило выбрать более консервативную одежду.

На ней кожаные штаны, которые подчеркивают ее ноги, а смелый контур ее задницы заставляет мужчин рыдать. Конечно, мой член одобряет это. А вот голова не очень, поскольку все остальные будут видеть то же самое.

Для верха я выбрал простую черную рубашку, на этот раз убедившись, что декольте не видно, поскольку ее сиськи — это билет в один конец ада для любого, кто хоть немного отвлечется.

— Да ладно, ты же не серьезно, — повторяет она, протягивая кожаную куртку с надписью — Собственность Берсеркера.

— Это мило! — отвечаю я, поворачиваясь спиной и указывая на надпись Берсеркер на своей. — Мы похожи, видишь?

Она качает головой, но в конце концов сдается и надевает ее.

Честно говоря, мне пришлось быстро импровизировать и искать хорошую маскировку, особенно для такого клуба. Поэтому я пошел по легкому пути — притворился, что являюсь членом какого-то выдуманного отделения мотоклуба под названием «White Trash», случайно забредшим в «Папиллион» со своей байкершей, чтобы купить новых людей.

Учитывая, что все мое тело покрыто татуировками, не кажется слишком уж надуманным, что я могу быть частью какой-то гнусной банды. Но самое главное, это настолько полярно противоположно тому, как я обычно себя преподношу, что должно остаться незамеченным.

Чтобы соответствовать наряду Сиси, я также надел пару кожаных штанов, белую майку и кожаную косуху с названием клуба. Уловит ли кто-нибудь иронию в названии, еще предстоит выяснить, хотя, судя по предыдущему опыту, подкол должен остаться без внимания.

Я также сделал все возможное, чтобы временно изменить свою татуировку Братвы, чтобы никто не узнал ее.

— Не могу поверить, что согласилась на это, — пробормотала Сиси себе под нос.

— Мы должны пройти незамеченными. Просто думай об этом как о новом приключении. Когда еще у тебя будет шанс снова стать байкерской крошкой?

— Не уверена, что это мое лучшее приключение, — она закатывает глаза, — но я помогу тебе.

— Отлично! — говорю я, громко шлепая ее по заднице.

— Ай! Зачем ты это сделал? — ее руки тянутся к заднице, пытаясь заглушить боль.

— Вхожу в образ, — подмигиваю я ей.

И в довершение всего я купил старую «Ямаху», которая пылилась у меня в гараже. На этот раз, когда Сиси видит мотоцикл, она не насмехается над ним. Наоборот, она с энтузиазмом восприняла перспективу прокатиться на нем.

— Вау, — выдохнула она, когда я протянул ей шлем. — Это потрясающе.

— Тебе так нравится кататься на байке? — шучу я, и ее глаза расширяются, прежде чем я получаю удар под ребра. — Шучу, шучу, — поднимаю я руки вверх в знак капитуляции.

Она дуется, и я поворачиваюсь к ней, грубо целуя и ловя зубами ее нижнюю губу, прикусывая ее.

— Держись крепче, — говорю я ей в губы, когда беру ее руки и обхватываю ими свою талию.

Мы добираемся до клуба как раз в тот момент, когда он открывается, и после того, как я показываю вышибале, что у меня есть разрешение Энцо, нас приглашают внутрь и просят подождать сотрудника, который проводит нас в VIP-зал.

Когда мы заходим в клуб, то я замечаю, что в нем нет ничего особенного. По крайней мере, по сравнению с некоторыми другими местами, которые я видел, этот довольно скромный.

Здесь есть мини-сцены, на которых выступают танцовщицы с шестом и стриптизерши в окружении озабоченных мужчин. Сзади есть несколько диванов и столов, все они заняты мужчинами и женщинами на разных стадиях секса. Издалека это выглядит как банкет, достойный самого Калигулы.

— Это что? — шепчет Сиси, увидев это зрелище, и на секунду я жалею, что привел ее сюда. Я не хочу, чтобы она видела член какого-то незнакомца.

Прикрыв глаза рукой, я отвлекаю ее внимание, направляя ее к бару.

— Вау, — продолжает она, оглядываясь вокруг в благоговении. — Это выглядит так весело, — показывает она на девушек, танцующих на шестах. — Но и тяжело, —хмурится она, когда видит, как они выполняют довольно сложное движение.

— Для этого нужны сильные мышцы. — Я почти не смотрю на шест, все мое внимание приковано к ней. Ее эмоции настолько яркие, настолько завораживающие, что они способны заставить меня забыть о себе.

— Я хочу попробовать, — оживленно отвечает она.

— Что?

— Я хочу попробовать это. Это выглядит так интересно, — повторяет она, выпуская мечтательный вздох, продолжая любоваться движениями девушек.

Покачав головой, поскольку об этом явно не может быть и речи, я поворачиваюсь к бармену и прошу две рюмки водки.

— Вот, — я протягиваю ей одну, немного раздраженный тем, что ее внимание полностью сосредоточено на сцене. Сиси даже не смотрит на меня, когда берет рюмку из моих рук и выпивает ее, быстро кашляя. Она подносит руку к лицу, чтобы успокоиться, и поворачивается ко мне с широко раскрытыми глазами, прося о помощи.

— Дыши, — наклоняюсь я, чтобы прошептать.

— Это так сильно... — с трудом выговаривает она слова.

До сих пор я предлагал ей только более мягкие напитки, такие как вино или шампанское, желая облегчить ей знакомство с алкоголем.

— Чья вина в том, что ты выпила его как профессионал? — я подтруниваю над ней, забавляясь. — Позволь мне показать тебе, как это делается, — говорю я ей, пристально глядя на нее.

Я беру свою рюмку и выпиваю ее одним махом. Затем, прежде чем она успевает отреагировать, моя рука вырывается, хватает ее за челюсть, большой палец раздвигает ее губы, и я дразню ее своим ртом. Широко открыв рот, я делюсь с ней напитком, облизывая ее губы.

Когда заканчиваю, она молчит, ее глаза блуждают по мне, ее возбуждение ясно видно по тому, как расширяются ее зрачки. Она медленно кусает губы, притягивая, этот жест мгновенно заставляет меня напрячься.

Я настолько сосредоточен на ней и ее соблазнительных играх, что не замечаю, когда перед нами появляется другая женщина.

Сиси первой поворачивает головой, изучая женщину суженными глазами.

— Танец на коленях? — спрашивает она, кладя руку мне на плечо. — Она может посмотреть, — кивает она в сторону Сиси. Женщина одета только в бикини, все прелести на виду, так как она, несомненно, пытается найти клиентов на вечер.

Я собираюсь убрать ее руку, но Сиси опережает меня, грубо хватая ее за запястье и сгибая его.

— Нет, спасибо, — притворно улыбается она, вставая на ноги и становясь между мной и женщиной.

Ну, разве это не интересно...

— Я тебя не спрашивала, — самодовольно отвечает женщина и поворачивается ко мне: — Я не знала, что сучки могут говорить в ответ, — продолжает она, с отвращением оглядывая Сиси с ног до головы, и мне требуется мгновение, чтобы понять, что байкерские малышки должны быть покорными.

Увы, я неудачно выбрал эту маскировку, поскольку Сиси — кто угодно, только не покорная.

— О, я могу, — отвечает Сиси, крепче сжимая запястье женщины и выкручивая его. Женщина хнычет от боли, но, похоже, не сдается, так как другой рукой она тянется к волосам Сиси.

Я думаю о том, чтобы вмешаться, но один взгляд Сиси, и я поднимаю руки вверх, позволяя ей делать свое дело. Так что я просто откидываюсь назад и наблюдаю за шоу.

Сиси быстро парирует руку женщины, обхватывает пальцами ее затылок и ударяет головой о барный стол. Раздается гулкий удар, и все вдруг фиксируют свои взгляды на продолжающемся поединке.

Я с удовольствием наблюдаю, как Сиси продолжает бить женщину головой об стол, пока кровь не начинает сочиться с ее лица.

Черт, если это не делает меня еще тверже.

Интересно, что никто не вмешивается, чтобы помочь женщине, учитывая, что она здесь работает. Нет, вместо этого все болеют за Сиси, пока она портит лицо женщины.

Ее улыбка искривлена по углам; у нее вид чистого удовлетворения, когда она еще больше бьет женщину. Только когда женщина затихает в ее руках, она отпускает ее, и та падает на пол, не двигаясь.

Сиси не беспокоится, она перешагивает через ее тело и подходит ко мне.

— Она была права, знаешь, ты должна быть покорной, —добавляю я с сарказмом, и не успеваю опомниться, как она наносит удар, костяшками пальцев задевая мою щеку.

— Ты позволил ей прикасаться к тебе, — шипит она на меня, и я дважды моргаю, удивленный ее вспышкой.

— Я позволил? — медленно спрашиваю я, странно возбужденный этой ее стороной.

— Ты позволил ей прикасаться к тебе, — она тычет пальцем в мою грудь, агрессия срывается с нее, когда она наваливается на меня.

Мой взгляд перемещается по ее телу, по тому, как быстро поднимается и опускается ее грудь, как сжимается ее горло, образуя впадинку чуть выше ключиц.

— Трахни ее! Трахни ее! Трахни ее! — гул становится все громче, поскольку все больше людей окружают нас, все заинтересованы в происходящем зрелище. — Трахни ее! Трахни ее! Трахни ее!

Не желая упускать драматический выход, я быстро поднимаю Сиси с ног, перекидываю ее через плечо и подаю сигнал работодателю, чтобы он проводил нас в нашу комнату отдыха.

Муха на стене... Что ж, задание выполнено.



Комната небольшая, но уединенная, с круглой кушеткой и столиком посередине. Я киваю персоналу и закрываю дверь, окончательно опуская Сиси на пол.

— Ты, — рычит она на меня, и я впервые вижу ее такой.

И мне это чертовски нравится.

Не теряя времени, она валит меня на диван и забирается на меня сверху, ее руки вцепились в ткань моей рубашки.

Ее вспышка забавляет и одновременно восхищает меня, так что я просто лежу и позволяю ей делать со мной все, что она захочет.

— Ты хотел танец на коленях? — спрашивает она, выражение ее лица серьезное и ох, такое кровожадное. Мой член дергается в штанах, ублюдку, блядь, нравится эта ее сторона.

— Если я правильно помню, я даже не отреагировал на ее предложение, — указываю я на это, пытаясь сохранить серьезное выражение лица. Но ей это не нравится.

Отстранившись от меня, она снимает косуху и рубашку, оставаясь только в лифчике. Ее пышное тело в будущем доведет меня до сердечного приступа.

— Проклятье, — шепчу я, устремив взгляд на ее сиськи.

— У тебя будет танец на коленях, — говорит она мне, чувственно двигаясь, ее сиськи покачиваются, когда она медленно поднимается на меня.

Я глотаю. Тяжело.

— Ты вообще знаешь, как танцевать на коленях? — спрашиваю я, улыбаясь.

— Это не так уж и сложно, — бормочет она под нос. Ее выражение лица тут же меняется, и она соблазнительно хлопает ресницами, прижимаясь ко мне грудью и обдувая мою шею горячим воздухом.

Руками она ласкает мои, а попкой соблазнительно скользит по моему члену. Мои глаза уже остекленели, я сосредоточен исключительно на этой искусительнице перед собой, которая, кажется, обладает собственнической жилкой.

Обхватив Сиси за талию, я прижимаю ее к своей груди, останавливая ее движения. Она недоверчиво смотрит на меня, когда я беру ее руку и кладу между нами.

— Почувствуй это, дьяволица, — говорю я, прижимая ее руку к своей эрекции, чтобы она видела, как сильно она на меня влияет. — Это только для тебя. Я твёрд только для тебя.

Я притягиваю ее ближе к себе, упираясь лбом в ее лоб.

— Вбей в свою хорошенькую головку, что я не собираюсь смотреть на другую женщину. Никогда.

— Хорошо. Иначе я буду вынуждена сделать то, что мне не понравится, — говорит она, все еще глядя на меня.

— Что? — прохрипел я, простое ощущение ее прикосновения сводит меня с ума.

— Убить тебя, — шепчет она, лаская руками мою грудь, пока она не останавливается на моих брюках. — Я бы отрезала твой член, а потом убила бы тебя, — продолжает она, ее пальцы обводят контур моего твердого члена через брюки.

— Правда? — спрашиваю я, похоть бурлит в моей крови. Черт меня побери, но почему она должна быть такой сексуальной, когда говорит, что отрезала бы мне член?

— Да, и мне было бы очень грустно, — говорит она, высунув язык и лизнув мою щеку. — Но, возможно, я бы сохранила его как сувенир, — она дышит мне в лицо, и я чуть не сгораю от этого.

— Он твой, — простонал я, когда она медленно расстегнула молнию, ее руки переместились за пояс моих боксеров.

Она дразняще медлит, и мое дыхание останавливается, когда она кладет свою руку на меня.

Ей-богу, это пытка.

На мгновение мне приходится мысленно взять паузу, делая все возможное, чтобы не лопнуть в эту секунду.

— Хм, — произносит она гортанно, ее ладонь раскрывается на моем члене, и она ласкает меня от кончика до основания.

Я закрываю глаза, ощущение ее маленькой руки на моем члене заставляет меня вздрагивать.

— Я прочитала в интернете о силе большого члена, —говорит Сиси, ее голос низкий и хриплый.

— Правда? — спрашиваю я с приглушённым стоном.

Я знаю, что она читала. Черт, я знаю всю ее историю поиска наизусть. Я даже знаю, что моя грешная монашка читала непристойные книги, и она явно делала заметки, чтобы доставить мне удовольствие.

Не то чтобы я осуждаю, ведь я делал то же самое.

— Ммм, — наклоняется она, чтобы лизнуть мое ухо, — это подходит, — шепчет она, крепче прижимаясь ко мне, и я громко стону.

Ее рука уже движется вверх и вниз по моему члену, ее большой палец проводит по головке, используя сперму для смазки своих движений.

Да, она определенно ведет записи.

— Ты убиваешь меня, дьяволица, — я хватаю ее за горло, держа ее лицо прижатым к моему. — Ты, блядь, убиваешь меня.

— Еще нет, — нахально отвечает она.

— Этому тебя учили в женском монастыре? Как сводить мужчин с ума? Потому что, блядь, ты преуспеваешь, — я стиснул зубы, пока она продолжает использовать свои изящные руки.

Ее рот растягивается в улыбке, и она прикусывает губу.

— Ну, технически мы — невесты Христа... — она прерывается, и я чуть не теряю дар речи.

Черт, неужели я ревную к вымышленному пророку?

Но мысль о том, что кто-то, даже святой, прикоснется или даже посмотрит на Сиси, сводит меня с ума.

Я и так едва контролирую себя, позволяя ей взять бразды правления в свои руки и заставляя себя не нагибать ее и не трахать как животное — быстро и грязно, пока она не отречется от своей религии и не провозгласит меня своим новым богом.

И пока ее рука продолжает терзать меня, движения становятся все быстрее, я могу только взять ее рот в кровопролитном поцелуе, наши языки борются, наши рты смыкаются. Я наслаждаюсь дикостью, которая, кажется, отражает мою собственную.

Впиваясь рукой в ее волосы, я прижимаю ее к себе, покусывая, желая навсегда запечатлеть ее как свою.

— Черт, — ругаюсь я, пока она продолжает гладить меня.

Ни с того ни с сего она отпихивает мою руку в сторону, встает на колени и открывает рот, чтобы принять мой член внутрь. Ее губы растягиваются по головке, она облизывает и целует ее, проводя языком по основанию, как профессионал.

От тепла ее рта, когда она охватывает все большую часть моего члена, я почти теряю сознание, новое ощущение возбуждает.

Но только потому, что это она.

Сиси продолжает засасывать меня глубоко в рот, ее губы легко скользят по моему члену, а она осыпает его поцелуями. Ее рука все еще двигается вверх и вниз, и она использует свою слюну, чтобы сделать всю мою длину влажной.

Блядь!

Я протягиваю руку и ласкаю ее щеку, откидывая волосы в сторону, пока она сосет мой член так, словно должна была поклоняться Иисусу.

— Ты такая плохая монашка, — прохрипел я, мои глаза попеременно то закрываются, то открываются.

Она улыбается с моим членом во рту, и, черт возьми, если я когда-либо видел более красивую картину. Захлопав ресницами, она берет меня глубже в рот, заглатывая мой член, пока не задыхается.

То, как она смотрит на меня, ее соблазнительный взгляд, окутанный невинностью, заставляет меня быть на грани.

Она ласкает мои яйца, медленно массируя их. Приподнимая мой член одной рукой, она лижет его, прокладывая путь вниз, обхватывая губами мои яйца и всасывая их в рот.

— Сиси, — мой голос звучит чужим для моих ушей, когда она нежно сжимает мои яйца во рту, оставляя дорожку слюны по всей длине моего члена.

Как она может быть реальной?

Она искусительница, спустившаяся чтобы заманить меня в грех — не то чтобы я и так не был в нем по колено. Но, блядь, если бы я не был благодарен за то, что она была спрятана все это время. Потому что иначе мне пришлось бы убить весь город, чтобы сделать ее своей.

Красота и ум Сиси привлекли бы всё внимание, и она могла бы выбирать мужчин.

Черт, но я даже не знаю, уделила бы она мне время, если бы я не добрался до нее первым. И от этой мысли я не могу успокоиться.

Я никогда не отпущу ее.

Теперь она привязана ко мне, а я такой собственник, что ни один другой мужчина даже не коснется ее руки. Нет, все ее прикосновения предназначены только для меня. Все ее улыбки и соблазнительные взгляды.

Все.

Ее руки гладят меня вверх и вниз, ее рот посасывает головку, ее глаза прикованы ко мне. Она проводит языком вокруг кончика, позволяя слюне стекать по моей длине и используя ее для дополнительного трения.

Она так прекрасна, что я едва могу дышать. Эти пухлые губы обхватывают мой член так, что мне хочется описать только как теплый, влажный, небесный рай, я знаю, что больше не могу продержаться.

— Я кончаю, — предупреждаю я ее, чувствуя покалывание по позвоночнику, когда мои яйца сжимаются. Я жду, что она отстранится, но она не отстраняется.

Она продолжает работать с моим членом, пока моя сперма не вырывается в ее ждущий рот. Она не останавливается, пока я не кончу, проглатывая все до последней капли.

С лукавой улыбкой она двигает своим телом, снова поднимаясь на ноги, и ее ноги оказываются по обе стороны от моих, когда она опускается на меня.

— Прости меня, отец, ибо я согрешила, — озорно шепчет она мне на ухо.

— В чем твой грех, — спрашиваю я.

— Я была очень, очень плохой, — вздыхает она.

— Как же так, — моя рука тянется к ее длинным волосам, и я перебираю прядь, подношу ее к носу и глубоко вдыхаю.

— Я сосала член... и мне понравилось, — застенчиво признается она.

— Тебе понравилось? Это очень, очень плохо, — говорю я ей, проводя рукой по ее спине, пока не касаюсь ее задницы, — ты можешь попасть в ад.

Она притворяется испуганной, ее глаза расширяются, рот приоткрывается.

— О, нет! — восклицает она.

— Но все в порядке, — поправляет она нахально. — У меня будет компания, — подмигивает она мне.

Будь все проклято, но я никогда не отпущу эту женщину.

Быстро защелкнув пуговицу, я расстегиваю ее брюки, рукой отодвигаю в сторону ее трусики и обнаруживаю, что она вся мокрая.

— Ты мокрая, дьяволица, — я смотрю ей в глаза, мои пальцы уже ласкают ее киску, а потом переходят к клитору. — Почему бы тебе не помолиться, чтобы я мог забрать тебя на небеса? — я уткнулся лицом в ее шею, ее дыхание стало резким, когда она насаживалась на мои пальцы. — Ты можешь это сделать? — спрашиваю я, и она задыхается, когда я вхожу в нее, используя ее соки, чтобы облегчить себе путь внутрь.

— Отец наш, сущий на небесах, — начинает она и делает паузу, когда я вхожу в нее, погружая два пальца. — Да святится… — стонет она, когда я большим пальцем поглаживаю ее клитор, — Имя твое, — прочищает она горло, ее стенки сжимаются вокруг меня. Она такая чертовски тугая, ее киска жадно вцепилась в мои пальцы, когда я гладил ее глубоко. — Да прибудет царствие твое... — она прерывается на долгий стон, когда я ввожу свои пальцы внутрь нее, нащупывая ее точку G.

— Пожалуйста, заставь меня кончить, — она тяжело дышит, оставляя молитву и опускаясь на мою руку в поисках разрядки.

На мгновение мне хочется продолжать дразнить Сиси, наслаждаясь ее легким мычанием и тем, как она податлива в моих руках. Но один взгляд в ее глаза, и я не могу сдержаться: я сосредоточиваю свое внимание на ее клиторе, пока она не выкрикивает мое имя.



— Я и не знал, какая ты ревнивица, — комментирую я, пока она смотрит на меня сквозь ресницы. Сиси лежит на моей груди, обмякшая и удовлетворенно мурлычет, когда я провожу рукой вверх и вниз по ее рукам в легких ласках.

Она одаривает меня овечьей улыбкой.

— Я серьезно отношусь к своей собственности, — добавляет она, слегка зевая.

— Так вот кто я для тебя? — я поднимаю бровь, притворяясь обиженным.

— Ммм, — она зарывается лицом в мою грудь, — ты мой, — говорит она, проводя пальцами по моей коже свое имя.

Я еще никогда никому не принадлежал, и перспектива быть ее собственностью наполняет меня небывалым теплом.

— Я... — начал я, но меня прервал стук в дверь.

Быстро помогая ей одеться, я сразу же одеваюсь, открывая дверь.

— Развлечения скоро начнутся, — сообщает мне служащий, и я киваю ему.

— Готова? — я поворачиваюсь к Сиси, и она подходит ко мне, переплетая свои пальцы с моими.

— Давай сделаем это, — шепчет она, целуя меня в щеку.

Служащий проводит пальцем по стальной двери в задней части клуба, приглашая нас следовать за ним. Нас ведут по темному коридору, пока мы не достигаем лестницы. Когда мы начинаем спускаться в подвал, шум начинает доноситься до моих ушей. Звучит музыка, но ее почти заглушают коллективные голоса, которые кричат, подбадривают и ругаются. На мгновение я растерялся, поскольку предполагалось, что это всего лишь аукцион.

Но когда мы ступаем на платформу, и перед нами расстилается весь подвал, то я понимаю, почему Энцо сказал, что их развлечения разнообразны.

Подвал был превращен в арену для боев. Посреди комнаты раскинулась большая сцена, вокруг нее расположились люди, которые подбадривают друг друга, некоторые размахивают аукционными веслами, выкрикивая непомерные суммы.

Когда служащий проводит нас в угол, он протягивает мне аукционное брелок с номером 64 на нем. Уходя, он даже не взглянул на Сиси, и мне еще раз напомнили, что в этих местах женщины — не более чем скот.

Она, кажется, не замечает оскорбления, ее глаза прикованы к сцене, на которую поднимается один мужчина с микрофоном в руке.

— Все ли готовы к сегодняшнему вечеру? — обращается он, и люди кричат ему «да». Представившись Мауро, он вкратце рассказывает о том, что нас ждет сегодня вечером.

Я слушаю его вполуха, мои глаза сосредоточены на окружающей обстановке, пока я рассматриваю всех, ища знакомые лица. Сразу же вижу людей, за которыми я следил годами, все они по локоть погружены в торговлю людьми.

Итак, кто может быть посредником Майлза...

Я почему-то не сомневаюсь, что господин Петрович когда-то работал на него, или на любого другого влиятельного человека, поскольку кто-то должен был послать этих людей на его поиски. Я изучал их биографии, пытаясь связать их с кем-то из ближнего круга господина Петровича, но ничего не нашел. Жаль, что мистер Петрович умер вскоре после того, как разгласил имя Майлза, поскольку я не сомневаюсь, что у него было больше информации, чем он сообщил.

— Они... — Сиси дергает меня за руку, кивая в сторону сцены. Двое мужчин, больше похожих на машину-убийцу, выходят на сцену.

— Справа — Сет, выходец прямо из пирамид. За его плечами в общей сложности пятьдесят убийств, и он еще не побежден на ринге. Последние два месяца он был без хозяина, так что делайте ваши ставки, господа. У нас будет интересное шоу.

Ведущий представляет одного из мужчин, громоздкого зверя ростом не менее семи с половиной футов. Все его тело покрыто шрамами, один из глаз заменен стеклянным.

— Черт, это, должно быть, тяжело, — бормочу я.

— Почему? — Сиси наклоняется ко мне.

— Это чертовски плохо для бойца. Глаза нужны не только для координации, но и для периферийного обзора. Если ему удалось одержать столько побед с одним глазом... — я присвистнул от восхищения.

— Следующий — Дрю, наш постоянный чемпион. Мистер Мейстер разрешил нам взять его на еще один развлекательный вечер. Давайте поаплодируем мистеру Мейстеру, — ведущий указывает на одного из мужчин на балконах, который самодовольно машет толпе.

— Кто он? — спрашивает Сиси.

— Криминальный авторитет, более или менее, — отвечаю я с полуулыбкой.

Я ожидал увидеть здесь знакомых мне людей, поскольку большая часть преступного мира не отличается щепетильностью, особенно когда дело касается самой простой и дешевой формы эксплуатации — человеческого труда и сексуальности. Но я точно не ожидал увидеть здесь Петро Мейстера.

И теперь крайне важно, чтобы он меня не заметил.

— Будем надеяться, что мы не привлечем его внимания, — говорю я Сиси, вкратце рассказывая ей о своей истории с этим человеком.

Украинский иммигрант, он долгое время находился под крылом моего отца, а затем разветвился и создал свою собственную империю. Все было хорошо и прекрасно, пока Миша не убил отца, а потом я убил Мишу. Петро обратился ко мне с предложением о возможном союзе с его дочерью, от которого я сразу же отказался. Он принял это на свой счет, и с тех пор мы не раз сталкивались лбами, но в основном по бизнесу. Я не знаю, почему его так обидел мой отказ, но каждый раз, когда я собирался заключить сделку, он вмешивался и пытался остановить ее.

— Его мелочность не знает границ, — добавляю я резко.

Я никогда не занимался его поисками, но, насколько мне известно, он занимался торговлей метамфетамином. Интересно, что он поднялся на уровень выше, и это заставляет меня задуматься, есть ли у него связь с Хименесом и Галлагерами.

— Дрю любимчик мистера Мейстера, и у него за плечами в общей сложности двести пятьдесят четыре убийства. Довольно большое расхождение, не так ли? — спрашивает ведущий у публики, и все быстро выкрикивают свои прогнозы. Дрю прикончит Сета.

— В чем смысл всего этого? — спрашивает Сиси, выглядя заинтригованной.

— Он выпендривается, без сомнения, — объясняю я. Зная высокомерие Петро, именно поэтому он предоставил своего чемпиона для одного из этих боев. — Кроме того, я полагаю, что должны быть торги на победителя, если Сет выиграет вместо Дрю.

— А ты что думаешь? Кто победит?

Я внимательно смотрю на двух мужчин. Их телосложения близко соответствуют друг другу, но, логически рассуждая, Дрю имеет больше опыта и должен быть фаворитом в этой битве.

— Сет, — говорю я, прищурив глаза и глядя на сцену.

— Что? Правда? Почему? У него пятьдесят убийств против двухсот пятидесяти четырех. Как у него может быть шанс?

— Посмотрим, — добавляю я, мне тоже интересно узнать результат.

Но хотя эти два бойца выглядят равными по физической силе, у Сета есть то, чего нет у Дрю — желание жить. Должно быть, многочисленные победы Дрю погладили его самолюбие, потому что я вижу самодовольство в его взгляде, когда он смотрит на Сета.

Длинный монолог ведущего и удар гонга — бой официально начинается.

Дрю первым выходит вперед, сразу же переходя в наступление. Сет, напротив, обходит сцену, избегая прямой конфронтации. Вместо этого его взгляд сфокусирован на движениях Дрю, анализируя каждый шаг и то, как эти шаги выполняются.

Интересно.

Еще больше танцев вокруг друг друга, и Дрю начинает проявлять нетерпение, как и толпа. И из этого нетерпения рождается первая ошибка. Дрю прыгает на Сета, бросаясь всем своим весом вперед, несомненно, рассчитывая повалить Сета на землю. Вместо этого Сет остается на месте, пока Дрю не окажется в миллиметре от него, после чего он стремительно уходит в сторону с невероятной для человека его роста скоростью.

Он располагает свое тело по диагонали, упираясь нижней половиной в землю, одновременно поворачивая туловище вправо. Удерживая одну ногу внизу, он использует другую, чтобы ударить противника коленом в живот, причем суммарный импульс от прыжка Дрю и сила удара Сета усиливают боль. Дрю вздрагивает, из него выбило воздух, и ему требуется секунда, чтобы стабилизировать свое положение.

Секунда лишняя, потому что Сет, наконец, раскрывает свой истинный потенциал, набрасываясь на Дрю с кулаками. Он концентрируется на его голове, нанося удар за ударом по вискам, пока Дрю едва может стоять на месте.

Еще один удар, и Дрю ошарашенно смотрит на толпу, прежде чем его колени подгибаются, и он падает на пол.

— Вау… — вздохнула Сиси, и я разделяю это чувство.

Впечатляще. Очень впечатляюще.

Весь зал молчит, вероятно, оплакивая потерю своих ставок, и я украдкой бросаю взгляд на мистера Мейстера, который смотрит на сцену, словно не может поверить в то, что только что произошло.

Как я и предсказывал, ведущий пролепетал небольшую речь, в итоге выставив Сета на торги.

— Начальная цена определяется мистером Мейстером, поскольку это его потеря, — говорит ведущий, но тот уже уходит с балкона, несомненно, разочарование слишком велико для его хрупкого эго.

Мои губы растягиваются в улыбке, когда ведущий выбирает случайную сумму, причем несколько человек уже пытаются поднять предыдущую ставку.

— Десять, — поднимаю я весло, не в силах сдержаться.

Все словно замирают, когда хозяин смотрит на меня, закатывая глаза, несомненно, из-за моего нынешнего наряда.

— Простите, сэр, но речь идет о миллионах, а не о тысячах, —говорит он почти с отчаянием.

— Десять миллионов, — соглашаюсь я, пожимая плечами.

Сиси смотрит на меня так, будто у меня выросла вторая голова, а вся комната, кажется, ужасно притихла от моего заявления.

— Так, значит... десять миллионов раз, десять миллионов два... — ни одна душа не оспаривает сумму, так что хозяин обязан объявить меня победителем.

— Что ты сделаешь с бойцом? — в шоке спрашивает Сиси. — Боец за десять миллионов долларов?

— А что я могу сделать? Заставить его драться, конечно, — я одариваю ее блестящей улыбкой.

Увидев его навыки воочию, я убедился в этом. Он —идеальный кандидат. Потому что в какой-то момент в будущем ему придется драться. Это интригует. Сет может оказаться воином, нарисованным на моей спине, воплощенным в реальность.

Тот, кто спасет мир от меня.