Морально противоречивый

Глава 30

Марчелло

Лина бросает на меня обеспокоенный взгляд, поспешно выходя из кабинета вслед за Сиси. Оставшись наедине с бичом моего существования, я закрываю глаза, глубоко дыша.

Прежде чем я успеваю помочь себе, мой кулак соприкасается с его челюстью. Я уже замечаю, как его глаза следят за каждым моим движением, и как он просто позволяет моим костяшкам пробить его плоть, не прилагая ни малейших усилий, чтобы защититься.

Влад моргает. Медленно. Затем на его лице появляется извращенная ухмылка, когда он вытирает кровь со рта и подносит ее к губам.

— Неплохо, — пожимает он плечами, — но ничто по сравнению с твоей сестрой, — говорит Влад, и мне требуется все, чтобы не наброситься на него снова.

Он пытается приманить меня.

Несколько вдохов спустя я беру себя в руки. Я не могу поддаться на его игры разума, тем более что я знаю, что Влад никогда не делает ничего без цели, и последнее, чего я хочу, это пригласить опасность в свой собственный дом.

Повернувшись к нему спиной, я беру со стола графин и наливаю себе крепкий напиток. Я уже чувствую, как начинает болеть голова, когда думаю о признаниях Сиси в любви.

Я громко фыркаю, эта мысль настолько абсурдна, что мне хочется смеяться. Но больше всего на свете я хочу знать, как Владу удалось так промыть ей мозги. Что это для него?

Я никогда не знал, чтобы он раньше интересовался женщинами, да и кроме Бьянки, думаю, он не со многими общался. Циничная улыбка тянется по моим губам, когда я понимаю, что Сиси была права в одном отношении - Влад не совсем дамский угодник.

Тогда в чем его суть? Чего он пытается добиться, преследуя Сиси?

Влад всегда был непостоянным ублюдком, но даже он не опустился бы так низко, чтобы втянуть в свои игры невиновного.

— Думаю, теперь мы можем поговорить открыто? —промурлыкал он, снова опускаясь в кресло, на его лице появилась вялая улыбка.

Это его обычная притворная приветливость, которая злит меня еще больше, потому что я знаю, что он не воспринимает это всерьез.

— Я обещал Сиси, что не буду тебя злить, но это так трудно, — усмехается он про себя, потирая рану на плече и с непостижимым выражением глядя на свои испачканные кровью пальцы. Но как только оно появляется, то сразу же исчезает, и я с удивлением вижу, что он еще не поддался одному из своих приступов.

— Переходим к делу, Влад. Что ты хочешь, чтобы Сиси осталась одна? — спрашиваю я его прямо.

Он поднимает взгляд и встречается с моим, его глаза темнеют.

— Это не обсуждается, Марчелло. Ни сейчас, ни когда-либо. Ты можешь мне не верить, но я действительно люблю твою сестру, — пожимает он плечами, — и она - единственное, что помогает мне оставаться в здравом уме. Забрать ее у меня, — он сделал паузу, наклонив голову, чтобы задумчиво посмотреть на меня, — означало бы начать войну.

— Война, — фыркнул я.

— А ты знаешь, как мне нравятся мои войны, — его рот растянулся в широкой улыбке, зубы сверкнули в слабом освещении комнаты, — когда никто не остается в живых.

— Видишь ли, в этом-то и дело, Влад. Ты так непринужденно говоришь об убийстве всех, но при этом хочешь, чтобы я поверил, что ты относишься к моей сестре с каким-то превосходством, — закатываю я глаза.

— Сиси — не все, Марчелло. И это твоя первая ошибка — считать, что она такая же, как все. Она — единственная причина, по которой я не убил тебя за то, что ты стер улыбку с ее лица, — говорит он, его голос низкий, а тон серьезный.

Встав, он подходит ко мне, берет графин и наливает себе стакан виски. Но вместо того, чтобы выпить его, он поднимает его к плечу, выливая содержимое на открытую рану.

Я смотрю на его лицо, на котором нет никакой реакции. Нет ни малейшего намека на то, что ему больно.

Его улыбка расширяется, когда он видит мое озадаченное выражение лица, он наливает еще один стакан и подносит его к губам, выпивая жидкость одним махом.

— Почему бы нам просто не оставить это позади, — начинает он, — Сиси будет расстроена, если ты вдруг перестанешь присутствовать в ее жизни, а этого я хотел бы меньше всего. Так что для ее блага, — его губы подергиваются, — и для блага всех остальных, мы должны помириться.

— Ты угрожаешь мне, Влад? — Я поднимаю на него бровь.

— Тебе? — Он качает головой, из его уст вырывается усмешка. — Ты забыл одну вещь, Челло. Я не угрожаю. Я исполняю, — он ставит стакан обратно на стол, внезапный звук еще больше подчеркивает молчаливое напряжение между нами.

— Так ты просто хочешь, чтобы я забыл обо всем и принял тебя в семью с распростертыми объятиями, — саркастически говорю я, и его лицо светлеет.

— Именно, — быстро произносит он.

— Я не знаю, в каком мире ты живешь, Влад, но этого никогда не произойдет, — сухо смеюсь я. — Думаешь, стоит сделать из моей сестры шлюху, и я приму тебя с распростертыми объятиями?

— Осторожнее, Марчелло, — хмыкает он, его голос напряжен, кулаки сжаты, — осторожнее с тем, как ты к ней обращаешься, — он делает шаг вперед, его руки внезапно оказываются на моей рубашке.

Я вижу, как дрожат его руки, словно он едва сдерживает себя. Влад поправляет воротник моей рубашки, его взгляд устремлен на мою шею.

— Кто-нибудь другой, и они были бы на дне канавы, — бормочет он себе под нос, прежде чем его губы снова искривляются в улыбке. — Но я не могу сделать это сейчас, не так ли? — продолжает он, — не тогда, когда мы семья, — он поджимает губы, похлопывая меня по груди, прежде чем отойти.

Без всякого предупреждения он разворачивается, разбивая одну из моих полок вдребезги. Достаточно одного удара его кулака, чтобы дерево поддалось и раскололось на две части.

Я внимательно наблюдаю за ним, это зрелище совершенно не похоже на Влада, которого я знаю. Наклонив голову в сторону, я изучаю, как он тяжело дышит, закрыв глаза и пытаясь восстановить контроль над собой.

— Никто, — скрипит он зубами, повернувшись ко мне спиной, — никто не оскорбляет Сиси, — слова звучат отрывисто и едва связно. — И уж тем более не называют ее шлюхой, — он выплевывает это слово, как будто это самая мерзкая вещь.

На костяшках его пальцев синяки, кожа отслаивается, а он продолжает штурмовать мои полки, пока от них ничего не осталось.

Тем не менее, я не вмешиваюсь, ожидая, когда его гнев утихнет.

Но даже наблюдая со стороны, я не могу отделаться от ощущения, что во Владе что-то изменилось. В прошлом он никогда бы не позволил себе такой вспышки, если бы это не был один из его эпизодов. Его маска вежливости прочно держится на месте, ему нравится представлять себя полностью непричастным к миру.

А сейчас он делает все наоборот.

Он поворачивается ко мне боковым профилем, его ноздри раздуваются, зубы оскалены. Не говоря ни слова, он выходит за дверь, захлопывая ее за собой.

Я делаю глубокий вдох, уже устав от противостояния. По крайней мере, Сиси выглядела ничуть не хуже. За исключением чудовищной татуировки на шее, она выглядела невредимой.

Я сажусь за свой стол, снимаю очки и массирую лоб.

— Марчелло, — голос Лины застает меня врасплох, когда она скользит по комнате, глаза моей жены расширились, когда она увидела катастрофу, которую оставил после себя Влад.

Вытянув руку в ее сторону, я притягиваю Лину к себе, упираясь головой в ее живот.

— Правильно ли мы поступаем, Лина? — спрашиваю я, не зная, как к этому подойти. Я не хочу отталкивать Сиси, но в то же время я слишком хорошо знаю Влада, чтобы не усомниться в его внезапном интересе к моей сестре.

— Я так не думаю, — задумчиво отвечает она, шокируя меня.

— Что ты имеешь в виду? — я поднимаю голову, чтобы посмотреть на нее.

Положив руку мне на голову, она проводит пальцами по моим волосам, лаская их, успокаивая меня так, как может только она.

— Он пошел в ее комнату, — говорит она мне, — а я... я осталась, чтобы подслушать, — признается она, на ее щеках появляется румянец. — Я не думаю, что у него плохие намерения, Марчелло. Если уж на то пошло, я думаю, что он может быть искренним.

— Только не ты, Лина, — простонал я.

— Нет, послушай, — останавливает она меня от продолжения. — Открой свой компьютер и получи запись с камеры в комнате Сиси. Я оставила дверь приоткрытой, так что мы должны что-то увидеть, — предлагает она, и мои глаза слегка расширяются.

— Ты хитрая, не так ли? — Улыбка тянется к моим губам.

— Я хочу убедиться. Я никогда не прощу себе, если позволю Сиси уйти, не убедившись... — она качает головой, и я вижу, как она волнуется.

Для нее Сиси — как младшая сестра. Конечно, она ее лучшая подруга, и я знаю, как сильно она заботится о ней и ее безопасности. С тех пор как она исчезла на свадьбе, Лина, по-моему, так и не смогла нормально выспаться.

Каждый раз, когда я звонил, она прибегала ко мне, чтобы узнать новости о Сиси.

Даже когда Влад позвонил и мы получили подтверждение, что она в безопасности, Лина умоляла меня найти ее как можно быстрее.

И я пытался. Если бы не тот факт, что Влад — хитрый ублюдок, я бы нашел ее местонахождение. Вместо этого Влад не оставил никаких следов, просто исчез на несколько месяцев.

— Хорошо, — соглашаюсь я, нуждаясь и в этом подтверждении.

Лина уютно устроилась у меня на коленях, когда я включил компьютер. Я обхватываю ее руками, прижимая ближе к своей груди.

— Я уже говорил тебе сегодня, как сильно я тебя люблю? — пробормотал я, касаясь ее щеки. Уголок ее губ приподнимается.

— Только сто раз, — шепчет она, ненадолго поворачиваясь, чтобы быстро поцеловать меня. — Я тоже тебя люблю, — говорит она мне в губы, и одни эти слова способны вернуть мне хорошее настроение.

Экран оживает, и я быстро открываю запись с камеры. Как и заметила Лина, дверь в комнату Сиси полуоткрыта, и камера открывает прямой вид внутрь.

— Как ты думаешь, мы можем получить и звук? — спрашивает она, и я киваю, регулируя настройки.

Это не очень много, но мы можем разобрать некоторые звуки, доносящиеся из ее комнаты.

Первое, что мы видим, - Влад несет Сиси на руках, усаживаясь на кровать. Он прижимает ее к груди, что совсем не похоже на то, в каком положении я нахожусь с Линой.

— Она... плачет? — шепчет Лина, напрягая слух.

— Да, — отвечаю я почти автоматически, не в силах поверить своим глазам.

Всю свою жизнь я думал, что видел все, что можно было увидеть во Владе. Роботизированный гений в человеческой одежде, его вспышки — ненормальные случаи для обычно спокойного и уравновешенного человека. На самом деле, его спокойствие было его выигрышным качеством, поскольку оно позволяло ему изучать комнату и принимать взвешенные решения.

Сегодняшняя вспышка была первой, как и тот факт, что он так нежно прикасается к Сиси, тоже первый.

Запустив руку в ее волосы, он легонько поглаживает их, как будто она для него самый дорогой человек.

— Шшш, — кажется, говорит он, — когда тебе больно, больно и мне, — продолжает он, и мы с Линой смотрим друг на друга, не в силах поверить, что эти слова произносит Влад.

— Он все еще убийца, Лина, — чувствую я, что вынужден добавить.

— Да. Но он убийца, который проливает слезы, — хмурится она, указывая на экран.

Нахмурившись, я снова надеваю очки и прищуриваюсь, чтобы разглядеть так называемые слезы.

Моя челюсть отвисает, мой рот широко открыт, когда я ошеломленно смотрю на человека, которого прозвали Берсеркером за его убийственную ярость, и на то, как его глаза действительно проливают слезы.

— Я никогда не видел, чтобы он плакал, — добавляю я, почти в трансе.

Черт, я никогда не видел, чтобы он делал что-то из этого.

Он крепко прижимается к Сиси, пытаясь утешить ее. Она поднимает руки к его лицу, большими пальцами нежно проводит по его щекам, смахивая слезы, а затем наклоняется и осыпает его лицо поцелуями.

Мне вдруг становится не по себе, как будто я вторгаюсь в приватный момент, предназначенный только для них двоих.

Ее руки блуждают по всей его спине, когда она быстро снимает с него рубашку.

— Ну все, Лина, — простонал я, собираясь закрыть компьютер.

— Нет, подожди, — останавливает она мою руку. — Смотри, — хмурится она.

Сиси встает, чтобы что-то взять, а затем снова садится на кровать.

— Я думаю, она зашивает его рану, — шепчет Лина, ее глаза прикованы к экрану.

И она права: я наблюдаю, как моя сестра старательно пытается обработать рану Влада, ее движения неаккуратны даже на расстоянии.

— У нее это никогда не получалось, — шутит Лина, и на моих губах играет улыбка.

— Удивительно, что она не брезглива, — комментирую я.

Влад даже не вздрагивает, когда игла проникает в его кожу, его взгляд полностью сосредоточен на Сиси.

И тогда я вижу в его взгляде что-то, что никогда бы не связал с Владом.

Любовь.

— Я думаю, ты права, Лина, — говорю я ей, поднося ее руку к губам для быстрого поцелуя. — Может быть, нам нужно еще раз поговорить с ними.