Мой слуга Тень (СИ)

Глава 18. От прошлого не скрыться

Все стоявшие у стойки проводили барышню Лисси восхищенными взглядами, а Ирис – кислым.

– Какая прекрасная девушка, – вздохнул Барнабас. – Красивая, добрая, чуткая…

– Чуткая? – ошарашенно переспросила Ирис.

– Да! – с непоколебимой убежденностью влюбленного подтвердил учитель. – Не без недостатков – их у нее полно, не буду отрицать. Мы часто ссоримся… Но я не встречал девушки настолько наполненной солнцем, как Лисси. Дети ее обожают. Она иногда заходит в школу, помогает мне в библиотеке. Слушайте, надо позвать ее на наш спектакль! Лисси будет ассистировать вам или продавать билеты. Вот увидите, какая она замечательная.

– Ладно, позовем, – с сомнением согласилась Ирис и сочувственно спросила:

– Вы в нее влюблены, да? А она в вас?

– Да, влюблен до смерти, – твердо и без тени смущения признал учитель. – Она в меня? – он горько и сардонически хохотнул. – Конечно, нет! Что вы! Кто она, и кто я…

– А кто вы? Вы красивый и умный юноша.

– Я нищий учитель с обузой в виде сестры, – понизив голос заметил Барни.

– Если Лисси любит детей, ваша сестра ей не обуза. А вы станете директором школы, когда старый пень Телеман уйдет в отставку.

Учитель отрицательно помотал головой, но все же зарделся от удовольствия.

– Лисси не задержится в Альсингене. Ей тут скучно. Но без нее станет совсем тоскливо. Она рвется в столицу, но мне кажется, ее место здесь… столица ее прожует, проглотит и выплюнет.

– Запросто, – кивнула Ирис со знающим видом. – Не падайте духом, Барни. Я подумаю, как вам помочь. Обязательно позову Лисси на спектакль. Вам нужно проводить больше времени вместе.

– Спасибо, Ирис! – расцвел Барни. – Вы тоже прекрасная девушка. Друзья?

Он протянул ей руку, и Ирис с удовольствием ее пожала.

– И со мной друзья! – вмешалась Соня. Липкая детская ладонь втиснулась в руку Ирис. – Ты не такая красивая, как Лисси, но тоже ничего.

Ирис подмигнула ей, попрощалась с Барни и трактирщиком и отправилась домой.

Выйдя наружу, постояла на крыльце, любуясь видом. Чудесная все же деревушка, этот Альсинген! Глупая Лисси, как можно рваться в столицу, когда здесь такие милые домики, зелень, солнце! И пони в лесах, и птички, и… и Арман.

При одной мысли о дворецком у Ирис в груди зажглось жаркое беспокойство и томление – ей даже стало на миг страшно. Ей не терпелось увидеться с ним, доложить, что поручение она выполнила с блеском, и заслужить его скупую улыбку.

Улица была пустой, залитой солнцем, за низкими заборами пламенели цветы, а занавески на окнах шевелились от легкого ветерка.

Ирис шла вдоль палисадника у трактира, густо заросшего акацией, с покосившимся забором, где не хватало досок. Глубоко погрузилась в мысли, и радостные, и волнительные.

И поэтому не обратила внимание, как хлопнула дверь трактира, выпуская еще одного посетителя, и как сзади послышались тяжелые торопливые шаги.

Шершавая, пропахшая смолой и табаком ладонь с размаху легла ей на лицо, запечатывая рот. Грубая рука стиснула ее талию, приподняла, оторвала от земли. Ирис втиснули в проем в заборе и потащили вглубь одичавшего сада.

От шока в первый момент Ирис обвисла в руках напавшего, как сломанная кукла. Но в следующий миг в ее груди взорвалась вспышка страха и гнева. Ирис начала мычать, брыкаться и пинаться. С удовлетворением услышала, как под ее каблуками хрустнула коленная чашечка, а бандит сдавленно, но забористо выругался. По выражениям вроде «Аваст, лярва!» и «Фок-грот-брамсель тебе в кишки!» Ирис поняла, что имеет дело с моряком.

Очередной пинок заставил флибустьера выпустить Ирис. Она крутанулась на пятках, быстро вынимая из волос шпильку. В ее руках шпилька могла стать грозным оружием; Ирис собиралась воткнуть ее кое-кому в глаз.

Но когда она увидела три фигуры, ждущие ее в тени деревьев, рука со шпилькой бессильно опустилась, а сердце ушло в пятки.

– Добрый день, Ирис, – приветствовал ее Картавый Рик, пощипывая себя за ус. Он ни капельки не изменился за эти недели. Явился в клетчатом костюме с ярко-зеленым галстуком, и у Ирис зарябило в глазах от его бандитского шика.

Рядом с Риком стояли и ухмылялись Бугай Барт и Карась Клод.

– Лягается, зараза, – пожаловался четвертый в шайке, тот самый флибустьер, оказавшийся рыжим громилой с перебитым носом и кривыми ногами, облаченный в старый морской бушлат. Это он сидел в трактире, притворяясь спящим. И, стало быть, слышал все ее разговоры.

– Что, ты нынче без кукол? – спросил Барт с жадным интересом.

– Привет, ребята, – пробормотала Ирис, лихорадочно соображая, что теперь делать.

– Привет, привет, – любезно откликнулся Рик. – Ну, когда должок платить будем?

– Как вы меня нашли?

– Карась постарался. Он у нас умный, газеты читает. Вот и увидел заметку о кончине барона цу Герике и о его новоявленной наследнице госпоже Ирис Диль, – захихикал Рик. – Стало быть, ты богатенькая баронесса? Для баронесс у нас особый тариф. Теперь ты нам должна в два раза больше, если не хочешь, чтобы твое новое поместье спалили. К тебе же и папаша приехал, да? Ему нужны две целые ноги? У тебя родня тут имеется. Видели, видели. Тощая бледная дамочка и хлыщ-художник, твой братец. А им когда-нибудь ломали голени?

– Еще в доме живет красавчик-дворецкий, – вспомнил Клод. – Здоровый на вид, сволочь. Но он уже не будет таким красавчиком, если у него на лбу вырезать крест. А что здоровый... так это ненадолго, пока наших дубинок не отведает.

– К ней еще скоро столичные постояльцы приедут, тоже из богатеньких, – наябедничал моряк. – Слышал, как она трепалась об этом в трактире, да и люди в деревне всякое болтают... интересное.

– Парни, послушайте… – Ирис сглотнула и быстро заговорила. – Скажу честно: я хоть и наследница, но унаследовала шиш да маленько. Ну нет у меня сейчас денег!

– А ты найди, – лениво потребовал Карась, поигрывая дубинкой. Рик достал из кармана длинный нож и принялся чистить ногти, заодно демонстрируя острое лезвие.

– Дайте мне неделю, – попросила Ирис севшим голосом. Она прекрасно знала, на что способны эти подлецы. Угроз на ветер они не бросают. Ей стало очень страшно. Она навлекла беду не только на себя – на всех, кто ей дорог!

– Клянусь, я заплачу. Но мне нужно время…

– Три дня, – согласился Рик. – На три дня мы можем тут задержаться. Славное местечко! Тихо, уютно. Людишки опять же такие милые. Уже уважают тебя, да? Вот им будет интересно узнать, кто ты такая на самом деле! А они будут тебя жалеть, когда мы тебе пальцы переломаем?

– Где вы остановились?

Рик укоризненно покачал головой.

– В надежном месте, не беспокойся. Ты нас не ищи, мы тебя сами найдем. Через три дня в полдень за старой скотобойней. Придешь и принесешь всю сумму – в двойном размере. Нам пришлось потратиться, пока тебя отыскали. И нос у меня еще до конца не зажил, а докторишки дорого нынче берут за лекарства. Опять же, ущерб репутации, – Рик загибал пальцы. – Надо мной последняя шантрапа смеялась – Рика укусила в нос кукла, это же позор! Ты мне крепко задолжала за этот смех, дорогуша. И зачем мне новая примета для полиции?

У Рика на носу краснел шрам, что хоть немного да порадовало Ирис. Но все остальное рисовалось в самом печальном свете.

– Ну, бывай! Три дня, а потом пеняй на себя. Придешь одна. И не вздумай кому-нибудь настучать. Своему лакею в особенности – если что, мы у него первого сердце вырежем, поняла? Он в Альсингене часто шатается, с ним будет проще.

Рик послал ей воздушный поцелуй, махнул рукой подельникам, и они скрылись среди деревьев. Ирис крепко зажмурилась и потрясла головой, чтобы собраться с мыслями.

Рекстон упоминал, что в Альсингене есть полицейский. Не пора ли с ним познакомиться?

***

Ирис выбралась через дырку в заборе и столкнулась нос к носу с учителем Барнабасом. Он вышел из трактира, его сестра умчалась дальше по улице.

– И снова здравствуйте! – обрадовалась Ирис. – Вас-то мне и надо.

Барнабас озадаченно задрал брови, глянул на забор, на потрепанную Ирис.

– Вы что-то искали в старом саду?

– Всего лишь полицейский участок. Не подскажете, где он?

– Что-то случилось? – встревожился Барни.

– Нет-нет! Просто хочу заглянуть, поздороваться. В новом месте я всегда первым делом завожу знакомства с полицейскими. Полезная привычка, знаете ли. Позднее экономит время и нервы, когда что-то вдруг случится.

– Что случится?!

– Ну… всякое такое, – Ирис беспечно помотала рукой в воздухе. У нее не было сил сочинять что-то убедительное.

– Понятно, – с озадаченным видом кивнул Барни. – Полицейским у нас Тобиас Твиль. Но он весьма болезненный юноша, страдает избыточным весом. Когда он не может по состоянию здоровья выйти на службу, – что бывает часто, – его подменяют родственники. Кажется, сегодня как раз такой случай. В конце улице зеленое здание, видите? Там участок.

– Спасибо! – прокричала Ирис, бегом направляясь к зеленому зданию.

Дверь в участок была открыта нараспашку, в единственной комнате жужжали мухи и пахло яблочным компотом.

– Тук-тук, здравствуйте! – Ирис заглянула внутрь.

– Здравствуйте, милая, – пропищал надтреснутый голос.

Ирис вытаращила глаза. За старой конторкой сидела крохотная беловолосая старушка и вязала крючком салфетку. На старушке красовалась огромная форменная тужурка с подвернутыми рукавами. На столе перед клубком лежала полицейская сабля с рукояткой, обвязаной зелеными нитками, да еще с розовым помпоном.

– А я тут внучка заменяю сегодня, Тоби расхворался, с желудком проблемы, – дружелюбно объяснила старушка. – Я госпожа Сельма Твиль. А вы, милочка…?

– Ирис Диль из «Черного дуба», – Ирис была ошарашена.

– Рада, рада! Наслышана о вас, душечка. Чем могу помочь? – старушка впилась в нее глазами. – Где-то совершено преступление? Требуется расследование? Неужели кто-то оборвал клумбу? Или лошадь возчика Круса опять потоптала лужайку? Или… ох, только не это! – мальчишки закидали грязью вывешенное белье? Скорее, бежим, задержим преступников! Ух, я им задам!

Старушка суетливо вскочила, бросила вязание в ящик, напялила на голову фуражку и схватила саблю. Она рвалась встать на стражу закона.

– Нет-нет! – Ирис попятилась, выставила вперед руки. – Все в полном порядке. Я просто зашла познакомиться.

– Ах, вот оно что! – Сельма улыбнулась с облегчением, но несколько разочарованно. – Тогда давайте выпьем чаю с пряниками, побеседуем не спеша. Как поживает дорогая Грета? Как дела у Даниэля?

Она схватила с полки чайник и кинулась наполнять его водой, но Ирис уже выскочила на улицу и покаянно пообещала зайти в следующий раз, а сейчас прошу извинить, некогда, столько хлопот в усадьбе…

– Вы меня позовите, если что! А если мальчишки будут кидаться грязью, вы их крапивой, крапивой! – напутствовала ее полицейская бабуля на прощание.

Мда, плохи дела. Местная полиция ей ничем не поможет, размышляла Ирис печально по дороге домой. Хворый толстяк и сумасшедшая старушка, подумать только!

За настоящими полицейскими придется ехать в Шваленберг. Но как же не хочется! С полицией Ирис иметь дела не любила. Хотя частенько приходилось.

Может, где-то и водятся на свете честные полицейские, готовые грудью и прочими частями тела отстаивать справедливость и законность, но ей такие пока не встречались. Нет никаких оснований полагать, что в Шваленберге фараоны сделаны из другого теста.

Ух что будет, когда местным сплетникам станет известно, что новая наследница барона путается с гангстерами…

Что же делать? Просить помощи у Рекстона? Впервые в жизни понадеяться на кого-то другого?

От этих мыслей Ирис повесила нос. Арману придется выложить все. Об огромном долге, о дурных привычках Финеаса… Вот что самое неприятное. Арман увидит профессора в истинном свете, перестанет его уважать.

И как же не вовремя явились бандиты, когда и без них хлопот выше крыши! Завтра приезжают первые постояльцы. Дворецкому придется работать за четверых. А тут еще Ирис навалит на него новых забот – с гангстерами разбираться!

Подойдя к воротам «Черного дуба», Ирис приняла решение. Нужно сражаться с одной проблемой за раз. Сейчас первым в списке – достойно встретить гостей. Потом она подумает, как уладить проблему с Риком. Три дня у нее есть. Это немало.

Когда гости заплатят за первый день постоя, можно всучить Рику пару купюр, попросить еще подождать… Выход всегда есть.

Ирис зябко поежилась, представив, что будет, если этот выход вновь заведет ее в тупик.

Нельзя подвергать опасности ее новых родственников. Головорезы Рика попусту не болтают. Как же от них избавиться? Хоть нанимай других головорезов…

Арману все-таки необходимо рассказать. Придется пережить это унижение, куда деваться… Но не сегодня. Завтра или послезавтра.

Заключив с собой сделку, Ирис отправилась искать отца.

– Профессор Диль с мастером Даниэлем в хозяйском кабинете, – доложила горничная.

Ирис взлетела по лестнице, приоткрыла дверь и застала любопытную картину.

На полу кабинета были свалены палки, тряпки, куски проволоки, стояли жестяные банки. Финеас и Даниэль возились с ними увлеченно, усевшись на корточки, как пара мальчишек за сборкой воздушного змея.

– Незаметно протянем нить к форточке и будем дергать за нее, когда гость уляжется в кровать, – с энтузиазмом говорил Даниэль. – Потом я намажу лицо светящейся краской и загляну в окно. Как вам такое, профессор?

– Прекрасная мысль, юноша, – Финеас озорно хихикнул в кулак.

– Что вы тут делаете? О чем вы? – Ирис вошла в комнату и уперла руки в бока. Мужчины вздрогнули и подняли головы.

– Готовимся к приему оккультистов, – доложил Даниэль.

– Мне рассказали, что они рассчитывают призраков найти в усадьбе, и я взялся помочь организовать для них маленькое развлечение, – невинно добавил профессор.

Ирис всплеснула руками.

– Вы готовите спектакль с привидениями?!

– Именно так, дорогая. Почему бы и нет? – пожал плечами Финеас. – В бутафорские мастерские часто обращаются медиумы, просят изготовить реквизит для их сеансов. Я знаю все их тайны. Знаю, и из чего сделаны духи, которые являются по их зову. Обычно из марли, кисеи, яичного белка…

– Да, мысль неплохая, – согласилась Ирис, радуясь возможности отвлечься от проблем с бандитами. – Я сама об этом думала. Устроить для любителей привидений хороший спектакль и одновременно рекламу для нас. Потребовать за них плату за каждый замеченный призрак… Включить их в прейскурант.

– Все же возьму на себя смелость попросить вас оставить эти легкомысленные идеи, – прозвучал за ее спиной суровый голос Рекстона. – Вынужден заявить, что отказываюсь позорить «Черный дуб» подобным безобразием, госпожа Диль.

***

Ирис оглянулась на стоявшего в проходе дворецкого. У Армана прекрасно получалось изображать вежливый упрек и молчаливое порицание. От его взгляда хотелось потупить глаза, поковырять пол ножкой, просить прощения и пообещать впредь быть паинькой.

Даниэль длинно, обреченно присвистнул.

– Ну вот, как всегда, – пробормотал он и взорвался: – Арман, ну какого черта? Что плохого в том, если мы немного повеселимся и уважим пожелания наших дорогих гостей?

– Тоже не вижу ничего дурного в подобной затее, – скромно добавил Финеас.

– Я уже выражал свою точку зрения, ваша милость, – с убийственной почтительностью сказал Арман. – Столь ребяческая выходка испортит репутацию «Черного дуба» как гостевого дома еще до того, как он ей обзаведется.

– Да ничего не испортит, наоборот! – злился Даниэль.

– Профессор Диль, вы взрослый человек, прошу, взовите к благоразумию молодежи.

– Давайте послушаем, что скажет хозяйка поместья, – вывернулся профессор и многозначительно посмотрел на Ирис. Рекстон тоже на нее глянул стальными глазами.

Ирис развела руками.

– Арман прав, – кротко сказала она. – Поэтому, мои хорошие, отбой. Баста. Никаких призраков.

– Эх ты, – обиделся Даниэль. – Становишься такой же занудой, как Рекстон. Он плохо на тебя влияет. Слушай, давай его уволим без рекомендаций!

Рекстон угрожающе кашлянул.

Ирис послала Даниэлю виноватую улыбку. Она не считала, что Рекстон прав, и с удовольствием бы сыграла роль привидения, но ей нужно было набрать очков в глазах Армана перед непростым разговором о Картавом Рике.

– Что ж, нет, так нет, – профессор наконец решил вести себя как взрослый. – Давайте уберем наш реквизит до другого подходящего случая. Даниэль, голубчик, унесите краски, а я спрячу инструменты в шкаф.

Рекстон шевельнул уголком рта, что означало удовлетворенную улыбку. Он собрался удалиться – опять победителем! – но Ирис окликнула его.

– Арман, на пару слов…

Они вышли в коридор. Ирис взмокла, придумывая, как деликатно завести разговор о своем затруднении.

– Я выполнила все поручения, – начала она издалека. – Вино доставят сегодня, а кухонная помощница сама себя доставит утром.

– Спасибо, Ирис. В доме все готово к приему гостей. Завтра встречу их на вокзале. Договорился с нашим бывшим водителем Хартвином, он теперь служит в «Сорочьем гнезде». Он возьмет автомобиль хозяйки, чтобы привезти гостей вместе со мной – все в один автомобиль не поместятся. Ирис, пожалуйста, пообещай, что не будешь пугать наших гостей привидениями. Это нечестно, недостойно и может кончиться плохо.

– Да, обещаю, Арман! Все верно. Я больше не на сцене, а в солидном поместье, которое станет почтенным гостевым домом. В нем недопустимы шалости. Хорошо, что ты нас образумил.

Все, насущные дела обсудили, пора переходить к главному…

Рекстон смотрел на Ирис холодно и вопросительно, и это ее обескуражило. Нелегко выкладывать неприятные новости, когда тебя сверлят подобным взглядом.

– Арман, в чем дело? – спросила она сердито. – Почему вдруг ты стал такой?

– Какой? – приподнял тот бровь.

– Ты стал дворецким!

– Я и есть дворецкией, Ирис.

– Ты опять напускаешь себя важный вид. Говоришь со мной… как с хозяйкой!

– Я дворецкий, который знает свое место и помнит, что ты – моя хозяйка.

– Ну, спасибо, что хоть «госпожой Диль» меня сейчас не называешь, а по имени. Но все же, Арман… Что-то не так?

– А как должно быть, Ирис? – спокойно, понизив голос, спросил Арман.

Ирис растерялась.

– Ну, мне казалось, что мы… друзья.

– Безусловно, Ирис, – он невесело усмехнулся, давая понять, что Ирис имела в виду гораздо большее, чем «друзья». – Ты помнишь, о чем я тебе говорил тогда, в кладовке?

Из того эпизода ей больше запомнилось другое – его обжигающий поцелуй.

– Ну? – настороженно отозвалась она.

– Ты все еще желаешь стать настоящей хозяйкой «Черного дуба», достойной наследницей барона цу Герике?

– Да, но на своих условиях.

– Не выйдет. Тебе придется подчиняться и чужим условиям. Заботиться о репутации – своей, семьи и дома.

– К чему ты ведешь?

– Ирис, ты не должна проявлять чрезмерное дружелюбие к слуге и не иметь с ним иных отношений, кроме как рабочих.

– Погоди. Ты хочешь сказать, что…

Ирис вспыхнула. От смущения и от гнева.

– То есть, мне нельзя заводить с тобой романтические отношения, так?

– Боюсь, это не приведет ни к чему хорошему. Я виноват. Позволил себе забыться в определенный момент. Но это не должно повториться, Ирис.

Такого Ирис не ожидала. Арман ей словно пощечину отвесил, и щеки ее горели как от затрещин.

– Какой ты все-таки отвратительный сноб, – выговорила она медленно.

– Госпожа Диль, вы сейчас наверняка считаете меня трусом и последней свиньей.

– Я близка к этому. Особенно после «госпожи Диль».

– Поверьте, я думаю в первую очередь о вас и не хочу усложнить вам жизнь. Пожалуйста, постарайтесь понять. Могут пойти сплетни. Они вас запятнают.

– Моя репутация и так не сверкает белизной. Или ты о своей больше заботишься?

Он долго, внимательно смотрел на нее. Его лицо приобрело замкнутое выражение, но в его глазах мелькнуло нечто похожее на сожаление и жалость.

– Госпожа Диль… Ирис. Ты должна четко решить, чего хочешь добиться, и на что ты ради этого готова. Теперь у тебя куда больше ответственности, чем раньше. И больше возможностей. Ты можешь найти мужа, подходящего хозяйке поместья…

– Разве я сказала хоть раз, что хочу замуж? – от ярости у Ирис даже в глазах защипало.

– Нет. Но все меняется в жизни, в том числе наши желания и мечты. И мы должны меняться, чтобы им соответствовать. Тебе следует стать более благоразумной, более расчетливой.

Ирис задрала голову и силилась обуздать бурю в своей груди.

– О да, Рекстон. Вы, как всегда, правы и знаете лучше. И от этого меня тошнить начинает.

Она повернулась на каблуках и зашагала обратно в кабинет.

– Ирис, ты все-таки многое еще понимаешь неверно, – донесся до нее сдержанный голос Армана в котором, однако, промелькнуло что-то еще – некая тревожная нотка, как отзвук дальнего раската, предвещающего грозу.

Ирис с грохотом захлопнула дверь кабинета.

– Что случилось? – подпрыгнул Финеас, отрываясь от укладки инструментов в ящик.

– Все в порядке, – натуженно улыбнулась Ирис.

Чертовы мужчины! От них одни проблемы – что от негодяев, вроде Рика, что от благородных чистоплюев, вроде Рекстона.

Подумать только, он выговаривал ей за то, что она замахнулась на романтические отношения с ним!

…Ну да, Ирис, ни разу не говорила, ни себе, ни ее куклам, что стремится замуж. Но ей хотелось иметь рядом надежного, доброго, благородного мужчину… который будет уважать ее и ее решения. Будет смешить ее и поддерживать. Пройдет с ней долгий путь до самой старости. В последние недели она поняла, как это важно. И все чаще представляла своим спутником именно такого, как Арман .

Но, оказывается, она ему не нужна, ибо негоже дворецкому путаться со своей хозяйкой! Большего бреда она в жизни не слышала.

Финеас уронил на пол тяжелую конструкцию, похожую на раскладную виселицу, и огорченно вздохнул.

– Что это такое?

– Изобретение барона Гвидо. Я порылся в его кладовке и нашел немало любопытного. Вот это вешалка для одежды. С распорками для рукавов. Они движутся, а у вешалки есть колесики, она умеет самостоятельно кататься по комнате. Из нее вышел бы отличный каркас для привидения, только простыней задрапировать, и готово, – Финеас лукаво усмехнулся.

– А это что? – Ирис показала на деревянную коробку с толстой линзой в медной оправе и трубой сверху.

– Не узнала? Это фантаскоп, то есть волшебный фонарь. Проекционный аппарат, прародитель проектора для синематографа. Сюда вставляется картинка. Гвидо установил внутри мощную лампу, отшлифовал хорошую линзу. Можно проецировать изображение на стену, но лучше – на клуб дыма. Так получают фантасмагории, коими в прошлые века пугали суеверных людей. Дым-машина, кстати, тоже имеется.

– Эх, какой спектакль мог бы выйти, – посетовала Ирис.

– Думаю, нам стоит вернуться к этой идее. Можно проводить в поместье спиритические сеансы.

– Стать официальными обманщиками?

Финеас пожал плечами.

– Ладно. Эта штука мне все равно пригодится. Я собираюсь устроить спектакль для местных детишек, изобретения Гвидо пойдут в дело. А где Даниэль?

– Ушел к себе.

Ирис отправилась искать Даниэля. С Рекстоном поговорить о гангстерах не вышло, и пока не хочется. Но у нее есть кузен. Он изобретателен и нещепетилен. Вместе они что-нибудь придумают.