Мой слуга Тень (СИ)

Глава 24. Скрытое под скрытым

Ирис опустилась на скамью и стала наблюдать за Рекстоном.

Он воткнул лопату в землю, уложил дерн на место, аккуратно примял. Вырвал пучок травы, тщательно очистил крышку от кастрюли, чтобы вернуть ее повару.

Закончив приводить клумбу в первозданный вид, Рекстон подошел к скамье, вытер руки платком и сел рядом с Ирис.

Какое-то время они сидели в молчании, наблюдая, как по веткам прыгают птицы, а ветерок качает головки цветов.

– Какой непростой, но прекрасный день, – заметила Ирис и покосилась на своего соседа.

Дворецкому сегодня пришлось потрудиться больше, чем остальным. Пока все вопили, суетилсь и переживали, он ввязался в драку, сервировал обед, прислуживал, выкапывал клад. Однако из его прически не выбился ни волосок, а рубашка не потеряла свежести. Его четкий профиль мог бы украсить царский барельеф, а суровая линия губ кого угодно бы привела в смущение.

Ирис подавила вздох. Эти дни ей редко приходилось оставаться с Арманом наедине. Открытой ссоры не произошло, но тень недомолвок и недоверия продолжала висеть между ними.

– Рад, что ты не пала духом, – серьезно ответил Арман. – Ты выдержала немало испытаний.

– Ты с блеском решил мою главную проблему. Все оказалось проще, чем я думала… – Ирис поковыряла пальцем доску скамейки. – Больше всего меня удивили майор Зейц и госпожа Лара Хунтер. Они так охотно пришли на помощь! Я думала, они меня презирают.

– Они смирились с твоим присутствием в Альсингене. Тебе отвели роль местной чудачки и достопримечательности. Но не обольщайся: сплетничать и злословить все же будут. Твое тесное знакомство со столичными бандитами еще станут тебе припоминать. Но когда я договаривался с Ларой Хунтер, постарался представить эту ситуацию… в наиболее выгодном для тебя свете. Мне жаль, что я не догадался о твоих затруднениях раньше. Тогда я смог бы и вовсе предотвратить скандал.

– Как ты мог догадаться, если я тебе ничего не говорила? Ты же не умеешь читать мысли.

– Должен был. Ты эти дни была сама не своя. Я понимаю, почему ты молчала. Я надавил на тебя, а потом… – он сделал короткую паузу, но закончил: – Держал дистанцию.

– Да, – кивнула Ирис. – Порой ты меня изрядно злишь, потому что заставляешь чувствовать себя беспомощной и недогадливой. Я на тебя обиделась, а ты обиделся на меня. Нормальное взрослое поведение!

Он повернулся, и Ирис обдало жаром, когда их взгляды встретились. Ни у одного мужчины на свете нет таких проницательных глаз и выразительной линии бровей.

– Меня уязвило, что ты доверилась доктору Моргану, а не мне, – признался Арман. – Да, я испытывал недостойные чувства. Ведь ты приехала к нам с тяжелым багажом… – он покачал головой.

– Верно, – хмыкнула Ирис. – Чемодан у меня был неподъемный. Помнишь, ты открыл его без спроса? Хотел меня обыскать. Ух как я тогда тебя ненавидела…

– Под багажом я имею ввиду твой предыдущий опыт, твою жизнь. Ты привыкла быть сама по себе и никому не доверять. Мы все слишком многого от тебя хотим. Тебе непросто, но ты прекрасно справляешься.

– Недавно ты говорил другое.

– Да, говорил. Дело в том, Ирис…

Он опять замолчал. Ирис недоуменно ждала продолжения. Сомнения и паузы в разговоре не в стиле Армана. Кажется, его принципы и правила дали сбой. Потому что появился неучтенный и неведомый фактор – она сама!

– Я не знаю, как мне быть с тобой, – признался он наконец.

Ого! Видать, дело совсем плохо.

– Поступай так, как подсказывает тебе сердце, – выдала она избитую истину.

– Оно у меня, как ты помнишь, железное, с холодным камнем внутри, – он потер ладони и горько улыбнулся. – Этот механизм отлично мне подходит.

– Так в чем все-таки дело? Не говори загадками. Их и так полно.

– Я хочу, чтобы ты получила то, что желаешь, Ирис. Налаженную, спокойную жизнь. Но не знаю, должен ли претендовать в ней на какое-то место. Лучшая роль для меня – слуга, помощник, защитник. Тень. Но в последнее время эта роль перестала меня удовлетворять. Ты нас изменила, Ирис, – он легко коснулся ее руки. – Нас, всех обитателей поместья «Черный дуб». Перевернула все с ног на голову, заставила задуматься о многом. О будущем и чего мы от него хотим.

– Не представляю, как мне это удалось, – пробормотала Ирис.

Надо полагать, Арман задумался над тем, чтобы стать хозяином своей жизни. У него ведь тоже есть планы и мечты. Он полон амбиций. Его приглашают в столицу, возглавить штат слуг первоклассного отеля. Он хотел открыть свою школу дворецких. Но откладывал эти мечты до тех пор, пока в нем не перестанут нуждаться семьи цу Герике и Эрколе. А тут еще и семья Диль на него свалилась с их проблемами!

И вот, настал переломный момент? Арман на распутье?

И вдруг пришла отчетливая уверенность: он уйдет, как только убедится, что ее жизнь налажена и дальше все у нее будет хорошо.

Уйдет и правильно поступит. Мужчине с его характером и талантами нельзя оставаться тенью. Прозябать в провинции в услужении. Арман должен строить свою жизнь, а не отдавать вечно долг. Он хлебнул свою долю невзгод, он получил передышку, но пришло время для новых сражений и побед. Она сама его в этом убеждала не так давно. Семена упали в почву и взошли.

У нее и Армана разные устремления и цели, и разная картина будущего. От этой мысли Ирис стало холодно и горько.

Что ж, иногда нужно думать не только о себе. И некоторые решения человек должен принимать самостоятельно; больше она не станет его ни к чему склонять и подталкивать.

Арман не пожелал продолжать разговор, она тоже замолчала. Вновь развернула чертеж и вгляделась в рисунок.

Если бы клад барона действительно существовал и содержал нечто ценное, и она, и Арман быстрее получат желаемое.

– Послушай, я уверена, что мы не разгадали загадку барона до конца, – заговорила Ирис. – «Скрытое под скрытым»... Эти слова не зря украшают шкатулку. Я видела их на древней книге маэстро Мантейфеля. И теперь вспомнила: в этой книге было несколько потайных отделений. Не одно, а несколько, Арман! Что, если нам нужно было копать глубже? Вдруг под этой ямкой спрятан еще один тайник?

– Я тоже об этом подумал. Однако солнечные часы установлены на основании, – он показал на массивное сооружение.

Тяжелый латунный диск возвышался над клумбой, на нем было выгравировано цифры. Диск пересекал красиво изогнутый указатель, который отбрасывал тень на циферблат. Латунь успела позеленеть от времени, но начищенные цифры ярко блестели на солнце.

– Основание – каменная плита. Из-за каких-то технических соображений она утоплена глубоко в землю, на нее уложена почва, проложен дренаж и высажены цветы. Барон спроектировал и приказал установить солнечные часы лет десять назад. Хорошо помню работы, которые проводились в саду. Если и есть тайник, то он под плитой. Чтобы добраться до нижнего слоя, придется снести часы, клумбы, выкопать яму в два локтя глубиной и выворотить плиту. Но если пожелаешь, мы можем затеять этот проект.

– Не стоит, – Ирис покачала головой. – Если Гвидо спрятал тайник столь основательно, то он не хотел бы, чтобы его нашли, и не оставил бы подсказок. Значит, все проще. Но где эти подсказки? Где их искать? Может, в этом чертеже?

Она потрясла плотным листом.

– Или в шкатулке. Слова «Скрытое под скрытым» начертаны в самой шкатулке, она принадлежала Жакемару. В библиотеке есть про него книга, я читал. Старый мастер любил сложные загадки и хитроумные тайники. Барон Гвидо увлекался биографией Жакемара. И, полагаю, умышленно подражал своему кумиру, – Арман мимолетно улыбнулся. – Твой отец тоже обладал сложным чувством юмора, и тоже был механиком со сверхъестественным Даром.

– Когда его нашли, он держал в руках шкатулку и… сломанную куриную косточку? – вспомнила Ирис. Арман кивнул.

– Может, косточка, тоже ключ? Что с ней стало?

– Я ее выбросил.

– Жаль. Придется довольствоваться шкатулкой. Идем! – Ирис вскочила. Ей опять овладел азарт кладоискателя. – Давай-ка хорошенько ее изучим.

***

Дом затих, как будто погрузился в послеобеденный сон. Лишь с веранды доносились невнятные голоса. Оккультисты спорили с доктором Морганом. Несложно догадаться, что было предметом спора.

Рекстон на миг замедлил шаг возле распахнутой двери в столовую и бросил полный сомнения взгляд неубранный после обеда стол. Дворецкому следовало заняться своими прямыми обязанностями, но он прямиком направился к лестнице в мансарду.

Шкатулка так и стояла на рабочем столе. Арман взял лупу, но Ирис помотала головой.

– Не надо. Значит, «скрытое под скрытым»…

Взяла шкатулку в руки.

Эх, жаль, нет у нее Дара ее отца! Лишь его отголоски.

Но она закрыла глаза и попробовала «видеть руками», как она называла.

– Что ты делаешь? – сдержанно удивился Арман.

– Я не Одаренная. Но я могу чувствовать душу вещей. Сложно объяснить... Я разговариваю с куклами. Чувствую их настроение и угадываю неполадки в их механизме еще до того, как он начинает сбоить. Когда я приехала в этот дом, сразу поняла расположение комнат, мысленно увидела все дефекты в кладке, щели в крыше. Дом мне жаловался, но он был рад моему приезду.

– Похоже на Дар репликанта. Одаренные-репликанты видят ауру вещей, умеют создавать энергетические и физические копии предметов.

– Полноценный Дар мне не достался. Но я уверена: у этой шкатулки полно секретов.

Ирис нежно провела рукой по основанию. Пальцы скользили по гладкой лакированной отделке.

В голове всплывали образы.

Под деревянной пластиной – слой металла. Сложный механизм. Ирис как наяву видела кружево шестеренок, тугие пружины в гнездах, короткие сцепленные рычажки… И что-то еще.

– В шкатулке не двойное, а тройное дно! – заявила она победно. – Видишь: мы нажали ножки паука, панель с механизмом арифмометра поднялась. Но основание шкатулки очень толстое. Там есть еще одно отделение. Вот что значит – скрытое под скрытым! Осталось догадаться, как до него добраться. Неси-ка сюда инструменты. Применим грубую силу. Раскурочим шкатулку к чертям собачьим! Хватит с меня головоломок.

– Нет, – остановил ее Арман. – Многие механизмы Жакемара устроены так, что применение грубой силы запускает уничтожение их начинки – умная мера предосторожности против грабителей. Есть идея. Мы использовали цифры промежуточного результата как код. Но вспомни, как он был записан. После примера стоит знак равенства. То есть, конечный результат, – число, – тоже играет роль.

– Ответ – двадцать пять. Сосчитать легко, для этого не нужен арифмометр.

– Механизмы Жакемара также часто имели двойное применение. Примитивная счетная машинка здесь установлена не зря.

– Я уже вводила пример, и ничего не вышло.

– До того, как мы активировали первый механизм. Попробуем еще раз.

Арман вернул верхнюю панель на место, вдавил до щелчка. Нажал нужные кнопки, покрутил ручку.

Ирис скептически подняла бровь, но при этом постукивала ногой от нетерпения.

Кладоискательская лихорадка, что охватила обителей дома до того, была лишь прелюдией, разогревом к настоящему спектаклю! Но настал поворотный момент.

Зрители затаили дыхание. Сейчас на сцене произойдет что-то потрясающее…

И оно не заставило себя ждать.

Вновь прозвучала мелодия, после короткой паузы молоточки продолжили ее бравурным аккордом. Щелкнули пружины, внутри подряд несколько раз клацнуло, а затем… вся верхняя часть шкатулки приподнялась и отъехала в сторону над основанием с ножками!

Щелкнула еще одна пружина, откинулась еще одна крышка. И – пожалуйста, – второе скрытое отделение!

Ирис не удержалась и захлопала в ладоши.

– Что там? Неужто опять чертеж?!

Арман достал и развернул небольшой лист бумаги.

– Да. Чертеж универсальной трости. Но в него добавлены новые детали.

– Черт побери! – выругалась Ирис. – Гвидобальдо над нами издевается, что ли? Хохочет поди, на том свете.

– Думаю, мы на верном пути, Ирис.

Арман принес трость.

– Смотри, – он показал на среднее звено. – Трость можно разобрать на части и использовать их как колышки для палаток, или флейту, или линейку... Но видишь, что здесь выгравировано? Тот же символ, что и в шкатулке. Змея, кусающая свой хвост. Давай-ка разберем трость. Судя по чертежу, внутреннюю часть этого сегмента можно вытащить, если повернуть соединительное кольцо вправо на пол-оборота и надавить.

– Если там опять окажется пустышка, клянусь, я выброшу все изобретения барона на свалку! – разъярилась Ирис. – Что за дурацкие игры?

– Такое у его милости было понятие о развлечениях, – невозмутимо пояснил Арман. – Он любил розыгрыши и морочить людям голову. В точности как Жакемар. Даже утверждал, что цу Герике состоят в кровном родстве с Жакемаром. Барон отыскал эти сведения в старой геральдической книге.

– Любил играть, и, похоже, доигрался, – мрачно заключила Ирис. – Шуточки не всем по нутру. Гвидобальдо поплатился за свои выходки жизнью.

– Мы все еще не знаем наверняка, имело ли место убийство, – спокойно напомнил Арман.

Он взял трость в руки, повертел ее и уверенно проделал нужные манипуляции.

Ирис следила за ним с восхищением. Необыкновенно умный и ловкий мужчина!

Трость распалась на части, из средней Арман осторожно извлек плотно свернутый рулон.

– Вот и клад барона. Кто бы мог подумать, что он спрятан в трости!

Рулон состоял из нескольких чертежей. Арман расправил их и выложил на стол. Прижал края чернильницей и книгами. Внимательно изучил рисунки и озадаченно хмыкнул.

– Что, опять вечный двигатель? – сумрачно поинтересовалась Ирис. Она не верила в ценность спрятанных документов. Не исключено, что барон вовсе не шутил, а просто-напросто выжил из ума.

– И да, и нет. Посмотри сама… Тут много чего. Вот это, кажется, чертеж соковыжималки. А это – свеклоуборочный комбайн? Или тестомешалка? Хм… Я не инженер, но, насколько могу судить, вот чертежи автомобиля. Той самой «Сагитты», на которой я привожу покупки от бакалейщика. Но есть загвоздка…

– Что с ней не так?

– Все.

Он поместил длинный палец с коротко подстриженным, идеально чистым ногтем на синие линии и очертил круг.

– Я немного разбираюсь в устройстве автомобилей. Тут изображен не двигатель внутреннего сгорания. Не бензиновый и не электрический. А черт знает какой!

– Но что тут написано?

Ирис озадаченно вгляделась в выноски с пояснениями. Она не поняла ни слова, хотя символы и знаки показались ей знакомыми.

– Я видела этот код в одной из книг маэстро Мантейфеля! В его основе лежат иероглифы древней страны песков и пирамид. Им пользуются алхимики и фокусники. Но я не умею читать его. Смотри… опять змей, кусающий свой хвост. А вот надпись на древнеиталийском. «Ляпис философорум». Что это?

Арман прикрыл глаза, задумался.

– Если не ошибаюсь, так называют философский камень. Он же магистерий, он же ребис. Змей, кусающий свой хвост, – один из его символических обозначений.

– Ну так и знала! – Ирис с досадой хлопнула ладонями по столу. – Опять бред собачий. Что вечный двигатель, что философский камень – выдумки. Барон Гвидо накормил нас сказками.

Арман покачал головой.

– Мастер Жакемар называл магистерием изумруды, которые он научился заряжать эфирными образами, аурой людей и предметов. Они не выдумки. Один из этих изумрудов заставляет биться мое сердце. Но Жакемар унес свой секрет в могилу. Никто не знает, как создавать такие накопители и на что они способны. Сам Жакемар считал, что они – ключ к вечной жизни.

Ирис почесала щеку и вздохнула.

– Вот оно что. Думаю, дело обстоит так: до того, как барон отдал этот изумруд тебе, он прикидывал, нельзя ли его использовать в механизмах как источник энергии. Ну, и какой нам от этого прок?

– Ты должна показать чертежи Финеасу.

Ирис выставила вперед ладони.

– Арман, прошу: давай не будем никому рассказывать о том, что мы обнаружили. Даже Финеасу. Он не болтун, но… он сдружился с майором Зейцем, а я застала майора, когда он шарил в этом кабинете и прихватил эту трость! Прости, но я теперь никому не доверяю. Вы, мужчины, не умеете держать язык за зубами.

– Я умею, – с холодным достоинством заметил Арман.

– Ты исключение из правил. Вот что… – ее осенила идея. – Лучше отошлю эти чертежи маэстро Мантейфелю. Каждый фокусник – толковый инженер. Видел бы ты, какой реквизит они мастерят для своих представлений! Маэстро знает древний шифр и разбирается в алхимии и прочей белиберде. Если тут скрыта еще одна загадка, он ее разгадает.

Арман кивнул, посмотрел на нее внимательно.

– Ты разочарована? – спросил он мягко, сворачивая чертежи в трубки.

– И да, и нет, – призналась Ирис, взяла со стола карандаш и задумчиво постучала им по подбородку. – Я рада, что мы открыли одну из тайн поместья. Пусть она бесполезна, но теперь я лучше представляю характер моего родного отца, которого я никогда не знала. Прости мне мои слова, но Гвидо был тот еще фрукт. И все же он бы мне понравился. Я люблю людей, которые умеют вносить в жизнь дыхание сказки. Населять ее безумными фантазиями. Я сама такая же – как все артисты.

– Ты права, – Арман замер, оперевшись на стол одной рукой. – Барон бывал грубым и язвительным, он не умел выстраивать отношения с близкими. Но люди все равно тянулись к нему. Он привлекал их своей эксцентричностью. Он был настоящий сказочник, а его изобретения и были его сказками.

Ирис улыбнулась, радуясь, что Арман так хорошо ее понимает.

– Но я, конечно, разочарована, потому что надеялась отыскать нечто ценное. О богатстве я не мечтаю. Если бы в кладе было золотишко, я бы пустила его до последней монеты на то, чтобы удержать поместье на плаву. Арман… я изучала наши счета. Знаю, что мои дела плохи. Первые постояльцы не окупили свой визит. Других постояльцев я пока не нашла. Если не случится чуда, поместье все-таки придется продать. Пора признать: все от этого выиграют… – Ирис обреченно вздохнула.

Арман шагнул к ней ближе. Накрыл ладонью ее руку.

– Ирис, если тебе нужны деньги, я…

Она не дала ему закончить. Яростно затрясла головой.

– Не смей предлагать мне денег! Они тебе понадобятся самому. Я еще не сдалась. Да, я жду чуда. Но что такое чудо? Желаемый результат, полученный без усилий. А я сил не жалею. Однако я реалистка. Если ничего не выйдет, приму решение, которое обезопасит тетю Грету и Даниэля. Они теперь моя семья, на произвол судьбы я их не брошу. Продам поместье и дело с концом. Это всего лишь старый дом, груда камней, – Ирис попыталась улыбнуться, но в горле застрял комок.

Она успела полюбить эту «груду камней». Продать его – все равно что предать друга.

– Ирис, не упрямься, – сказал Арман. Его глаза стали сердитыми. – Я помогу тебе.

– Нет, – Сложно было проявить твердость, когда его теплая твердая рука казалась кожи ее запястья. Прикосновение заставляло мысли путаться. – Я не заберу твои сбережения. Ты должен научиться думать о себе, Арман. Понять, кто ты есть на самом деле. Не тень, не слуга, а человек со своими потребностями и мечтами. Ты сполна выплатил свой долг хозяевам. Я не хочу стать еще одной хозяйкой и подопечной.

– Поверь мне, я вижу тебя совсем в другом качестве, – негромко сказал Арман и придвинулся еще ближе. Ирис вновь попала под магнетическое влияние его серо-зеленых глаз. Они не отрывались от ее губ, и в них появилось опасный, примитивный блеск.

У Ирис участилось дыхание. Если он сейчас ее поцелует, она сдастся. Она получит то, что хочет… Но это будет неправильно.

Старые часы на стене начали громко бить.

Ирис выдернула руку, прижала ее к сердцу, отступила.

– Уже поздно, – сказала она твердо. – Мы слишком увлеклись.

Арман нехотя перевел взгляд на циферблат.

– Да, верно. Скоро ужин. Мне пора заняться своими обязанностями, – сухо сказал он. Почтительно поклонился и ушел.