Мясная муха

13

Жан-Батист холодеет при одной мысли об этом. Разговор охранников звучит в голове так явно, что он машинально прислушивается, но из-за двери не доносится ни звука. Замораживание препарата — маленький секрет тюремщиков, которые даже казнь пытаются превратить в развлечение. Яд хранится в запертом холодильнике и при транспортировке помещается в специальный контейнер со льдом. Жан-Батист подслушал разговор заключенных о том, что смертельное вещество слишком сильно охлаждают, почти до температуры замерзания. Тюремщики предвкушают, как ледяная ядовитая жидкость, способная моментально убить лошадь, вонзится в кровь заключенного. Они обычно бывают очень разочарованы, если тот не вопит на всю тюрьму.

— Этого, последнего, наверно, хорошо приморозило, — голоса заключенных звучно раздаются за стальными дверьми.

— Слышал, как он орал, когда ему вкололи эту дрянь?

— Звал маму.

— Многие шлюхи, которых я прикончил, звали маму. Последняя орала: «Мама! Мама! Мама!» — снова хвастается Зверь, как его называют остальные заключенные.

Он думает, что рассказывает что-то смешное.

— Вот урод, поверить не могу, что тебе подарили еще один месяц.

Зверь, в основном, и пересказывает все эти популярные среди заключенных истории о казнях. Однажды его уже отвозили в Хантсвиль, за сорок три мили от тюрьмы, где обычно происходит исполнение приговора. Он уже доедал обед, который должен был стать последним в его жизни, но неожиданно снова оказался в тюрьме. Губернатор, решивший дождаться анализа ДНК Зверя, продлил срок его заключения на месяц. Зверь отлично знает, что это пустая трата времени, но теперь, когда он вернулся, выжимает все что можно из последних дней на земле. Он вновь и вновь рассказывает о процедуре казни, которая, по идее, является секретом. Он знает имена тюремщиков, приводящих в исполнение приговор, и даже доктора, который давно должен был констатировать его смерть.

— Если я когда-нибудь выйду, хочу записать на видео убийство каждой шлюхи! — опять начинает Зверь.

— Жаль, эта идея не пришла мне раньше. Черт, я бы все отдал, чтобы посмотреть сейчас такую запись. Если бы психиатры и эти козлы из ФБР увидели такое, у них был бы повод поволноваться за своих жен и детишек.

Жан-Батист никогда не снимал свои убийства. Не было времени и он, глупец, никогда об этом не задумывался. Он постоянно упрекает себя за это. Редко случается, что он так неосмотрителен.

Espece de sale gorille...

Тупая обезьяна.

Жан-Батист закрывает ладонями уши.

— Кто здесь?

Если бы только он записал свое кровавое искусство или хотя бы сделал фотографии. Ах, это желание, страстное желание! Он никогда не сможет насытиться их смертью. Эта мысль заводит его напрягшуюся плоть. Он не знает, как положить конец своим страданиям. Он был рожден с желанием, которое никогда не утолить. Его тело дрожит от напряжения, Жан-Батист сидит на унитазе, пот струится по его лицу.