На морских дорогах

Интерлюдия 3

Тормод разминался в ожидании, когда же уже сможет выйти за дверь, что была перед ним. Каждая деталь в небольшом помещении уже казалось до боли знакомой, хотя он провёл здесь дайте боги пятнадцать минут. Однако молодая и горячая кровь толкали его как можно быстрее начать своё испытание, а звуки из-за толстой дубовой створки лишь будоражили его разум. Боевые кличи, удары, крики боли и свирепой радости. Такова музыка битвы и он до демонов хотел сыграть в ней свою мелодию.

Наконец послышался звук отодвигаемого засова и дверь открылась, а перед северянином предстала неприглядная картина. Круг поединков Берна была покрыта грязью, размокшей на осеннем дожде, в её центре стоял Хьялти Пол Глаза, один из старших и самых жестоких хольдов дружины конунга. Он и так был бы страшен, но обезображенное лицо, покрытое шрамами, самый крупный из которых делил левую глазницу на две равные части, заметно усиливало впечатление. Под его ногами валялся Адан, подвывая и стараясь не дать своим кишкам вывалиться наружу. С этим парнем Тормод не был особенно хорошо знаком, они лишь дежурно общались, ожидая испытания дружинников в длинном доме и вот дождались. Хьялти тем временем взмахнул ногой, вырубив несчастного ударом по голове, покрытой узором, что им утром нанёс вирдман. Кажется его шея согнулась при этом сильнее, чем положено природой.

— Заткнись! Оттащите эту падаль псам — раздался раздражённый голос старого воина, пока два триелла ухватили Адана или же уже его труп за руки и потащили по грязи к одной из дверей с арены. Взгляд же Хьялти наткнулся на Тормода, а из его рта вылетели слова — А ну сюда, свежее мясо!

Первой его мыслью было попытаться ретироваться. Перед ним старший хольд, а он лишь молодой воин, исход их боя предсказуем донельзя. Однако он никогда не показывал спину опасности, не стал убегать и в этот раз. Вокруг круга на трибунах дружинники, что следили за ним и его испытанием. Пусть никто из них никогда не скажет, что в Каллесонах из Ландсби иссякла отвага или что Йоран вырастил дерьмового сына. Пусть отступают другие — его вьюрд идти вперёд и встречать врагов свирепым оскалом!

— А ты ещё не притомился, старикан? — насмешливо поинтересовался молодой парень, давя в себе любой намёк на страх.

— Ха — коротко хохотнул он, а затем резко прыгнул вперёд на два десятка шагов.

Тормоду пришлось быстро уходить в сторону от его топора, поворачивая щит так, чтобы удар стал скользящим. Прямой развалил бы деревянную преграду из оружейной конунга, уж слишком враг силён. Однако и парирование не прошло даром, не дав претенденту в дренги контратаковать. Вместо этого он вновь вынужден был надеяться на щит, что с трудом выдержал новый удар. Но теперь ему хотя бы дали мгновение передышки и он им воспользовался, попытавшись достать своим топором ногу Хьялти. Неудачно.

Тот просто убрал конечность назад, а сам двинул щитом, отбрасывая Тормода. Затем последовал удар топором, который всё таки развалили уже его щит на две неравные части. Йорансон попытался воспользоваться призрачным шансом, сбросив бесполезное дерево с руки и тут же атакую, но успел лишь ударить по подставленному умбону. Спустя мгновение топор хольда прорубил его руку до кости, разбрызгав кровь, а следующий выпад развалил его живот, как Адану, заставив кишки вываливаться. Хьялти сбил его на землю небрежным, но сильным ударом щита, а затем пошёл вперёд, поигрывая оружием со словами:

— Ещё один кусок дерьма.

Тормод отлично понял, что это конец. Но однако сдаваться и покорно встречать смерть, как баран на бойне он не собирался. Вместо этого парень дождался момента, выдернул левой, сгибающийся рукой боевой нож из ножен на поясе и с отчаянным криком попытался вонзить его в ногу дружинника. Однако лишь отсрочил смерть, первый взмах топора рассёк его конечность, а второй прилетел в голову… заставляя наконец проснуться.

— Ррр, опять этот суртуров сон — раздражённо прошептал Тормод себе под нос, лёжа под гребной скамьёй.

Вскоре после того, как его брат ушёл на своём драккаре, молодой северянин был признан Эриком готовым к испытанию. Они отправились в Берн, где около двух недель он жил в длинном доме, предназначенном для соискателей. Все молодые парни там старались ровно общаться, никто не забывал, что они тут конкуренты, но однако скоро могут стать братьями по оружию. Но несколько эксцессов всё таки случилось, замкнутое пространство вообще способствует росту напряжённости в коллективе. Любителей почесать кулаки тогда просто разогнали по углам дружинники, ничего не сказав, но в день испытания их выгнали с двора конунга. Это не закрывало им путь на дороге воинов, но однако максимум тех, кто не может держать себя в руках — это дружина какого-нибудь ярла. Хирдман конунга должен себя контролировать. А ещё не отступать даже тогда, когда видит свою смерть.

В этом и оказался главный смысл испытания. Чтобы начать чесать кулаки о таких же соискателей нужна лишь драчливость, а любовь к схваткам самим по себе — это ещё не показатель смелости. Тормоду стало понятно, почему все дружинники молчат о испытании, там убивают будущих дренгов. К счастью лишь метафорически, опытные хольды не наносят смертельных или калечащих ран, а вирдманы стоят за дверьми наготове, но ощущения от этого не менее яркие. Однако ему хватило силы воли и твёрдости характера, чтобы преодолеть и это, теперь он точно знал, что не отступит даже перед ликом смерти, не опозорит свой род и войдёт в Вальхаллу с высоко поднятой головой. Это давало надежду, что ему всё таки удастся превзойти брата.

Тормод любил Альвгейра, как и положено относиться к столь близкому родичу, но однако не мог ему не завидовать. Суртур уж с его магическим талантом, сильные воины не раз и не два убивали сильных вирдманов. Другой разговор, что он к йотуновым двадцати годам обзавёлся свои драккаром, причём зачарованным так, что хоть стой, хоть падай! Ему даже не помешал тот факт, что по воле Великого Конунга он изгнанник. Что сказать, голова у остроухого всегда соображала хорошо, свою неудачу он сумел превратить в величайший успех, на котором судя по всему не планировал останавливаться. А Тормод не собирался долго плестись позади ушастого родственника.

Всю зиму и часть весны он натурально рвал жили, пытаясь всё и везде успевать. Упражнения с оружием? Он был в числе лучших, уступая лишь Бьёрну Рагнарсону, но тот был сыном ярла, у него были лучшие учителя из возможных, да и сам парень был на диво силён и ловок от природы. Уже то, что он не сильно ему проигрывал было достижением. Навигация? И тут Тормод опять был впереди почти всех. А ещё умел весьма неплохо читать и писать, что было статусными навыками, которыми мало кто владел на достойном уровне, если вообще владел. Не удивительно, что он быстро завоевал авторитет, старые дружинники выделяли его, а дренги следовали за ним. Собственно условный хирд молодёжи, в составе которого их гоняли почти всю зиму, разделился на две неравные части, причём за Тормода стояло больше людей, чем за Бьёрна. Свой в доску сын кузнеца пришёлся парням куда как более по душе, чем отпрыск ярла, в котором порой проскакивала откровенная надменность.

Однако вскоре их всё равно разделили, отправив на разные драккары дружины. Но опять же по всем признаком старшие хольды принимали решения взвешенно и каждый попадал куда надо. В частности сын ярла угодил на корабль форинга, правой руки их вождя. А вот Тормод стал дренгом на борту драккара конунга. Выдающееся достижение, тем более что на подобных кораблях обычно бывают одни ветераны. Вероятно их обоих признали перспективными для дальнейшего обучения.

Сейчас же они шли на юг с не самыми мирными намереньями. В прошлом году вольный город Аррарстанд решил перестать терпеть общину ассонов на своей земле. Сначала стража и простые горожане попытались напасть на слободу северян, но те похоже держали ухо востро и сумели отбиться. А затем спешно погрузились на корабли, на которых отчалили на север пока за малый посёлок не взялись всерьёз. Со слов старейшины, прибывшего ко двору Сигурда Фреккисона, конфликт разгорелся от того, что властители города позавидовали богатству ассонов. Что-то такое наверняка было, но Тормод не верил, что дело ограничивалось этим. Подобное было бы подозрительно понятным делом, так не бывает.

Он слишком много общался с Гринольвом и братом, а потому был довольно твёрдо убеждён, что война обычно начинается не просто так. Были ли ассоны богаты? Да наверняка, а таких пограбить святое дело. Тем более даже отбившись, они при любом раскладе вывезли не всё своё добро и в запаленной огнём слободе потом нашлось чем поживиться. Были ли все богатства ассонов нажиты честно? Да наверняка нет. От Альвгейра Тормод отлично знал внутреннюю кухню френалионской общины их родичей, та же контрабанда в ней цвела и пахла. Ну а брат любил пограбить награбленное, как он выражался, прибирая к рукам золото и имущество городских бандитов и… тех же контрабандистов. Зачем родичам конкуренты? Так и тут кроме честной торговли и ремёсел ассоны наверняка занимались чем-то ещё. Это не говорит о том, что местные «этим» не занимались, скорее наоборот. Тормод бы без проблем поверил, что их дальние родичи отдавили хвосты тем большим шишкам города, которые получали основной теневой доход. Те подняли бузу, подтянули стражу, дальше всё как-то завертелось и конунг медведей решил провести карательный поход.

Знал ли он о том, что всё сложнее, чем сказано на словах? Естественно да, Сигурд Фреккисон кто угодно, но не дурак. Однако даже если сын старейшины слободы вдул дочке бургомистра, а потом сбежал, едва наступило утро, это ничего не меняло. Кровь родичей пролилась и требовала отмщения, откажи конунг в нём и его не поняла бы собственная дружина. Волновало ли всё это Тормода? И да, и нет. Он конечно ценил единство своего народа и считал своим долгом его защищать. Но при этом пришёл в дружину чтобы возвысится, а не бегать по миру, отстаивая интересы малознакомых ему людей. У него были гораздо более близкие родственники и друзья, а ещё свои собственные цели и амбиции.

— Подходим, готовьтесь — раздался голос конунга и Тормод отвлёкся от размышлений, выскочив из под скамьи со своим снаряжением в сумке на которым спал.

Берег был уже близко и следовало поторопиться. Одевая поддоспешник и кольчугу, Йорансон не мог не порадоваться за здравомыслие Сигурда. Пожалуй все в их мире знали, что если задеть северных варваров, то за это обязательно придёт ответ. А ещё все знали, что весной сезон штормов ещё не окончен и морской поход почти невозможен. Вольные же города в свою очередь предпочитают звать в подобных случаях на свою защиту вольные клинки. Безземельные рыцари, да и не только они рады подзаработать, однако плату требуют за каждый день. А значит прибыть в Аррарстанд воины должны в самом конце сезона штормов, ведь торгаши народ прижимистый и не любит платить зря. Но вот беда, почти невозможно не значит невозможно совсем. Сигурд Фреккисон взял драккары с лучшими своими вирдманами и воинами, чародеи же сумели проложить путь через шторма. Да, это было непросто, как для них, так и для простых хирдманов, а особенно для кормчих, которые не дали потеряться судам в непогоду. Но теперь они здесь, крадутся в ночной тьме с уложенными мачтами, а он закончил снаряжаться и перенял весло у напарника, давая тому добраться до своей сумки под скамьёй.

Ближайшие пол часа прошли в тревожном ожидании, пока драккары тихо шли к берегу недалеко от города. Но похоже их никто не заметил, а потому вскоре форштевень флагмана вгрызся в песок, а конунг первым спрыгнул на берег. План был заранее известен, а потому громкие команды никому не требовались. Воины выгрузились на твёрдую землю, построились в отряды и лёгким бегом отправились к Аррарстанду. Посады они миновали влёт, стараясь двигаться тихо. Тормод был уверен, что кто-то их наверняка заметил, но предпочёл не голосить, а тихо собрать всё самое ценное и быстро бежать в ближайший лес. Голытьба, которой не дают жить внутри стен очень редко любит тех, кого они защищают. Уж точно не настолько, чтобы получить метательный топор от хирдмана или ледяное копьё от вирдмана, лишь бы придупредить столь дальних соседей об опасности.

Так или иначе буквально через пару минут перед ними показались запертые на ночь ворота в город и хольды уже начали нащупывать верёвки и кошки, чьи зубья были обмотаны тряпками. На стены предполагалось забраться как можно тише, чтобы без лишнего шума захватить ворота… Однако всё резко пошло не по плану, со стен ударило несколько огненных шаров, освещая ночь багровым заревом, а следом полетели стрелы. Тормод укрылся щитом в хвосте отряда конунга и услышал крик Сигурда:

— Засада! Отход!

Команда была понятна, вирдманы быстро поставили магические щиты в дополнение к деревянным и вскоре колонна северян вышла за ту границу, после которой их уже не могли достать со стен. Конунг же начал раздавать команды. Их явно ждали, но ассоны не любят отступать. Завёлся ли при дворе Сигурда предатель или южанам помогла магия, это не имеет значения. Плевать, перед ними был враг и его следовало сокрушить здесь и сейчас! Об остальном можно будет подумать завтра.

Посад оказался столь тих, потому что уже был оставлен жителями. Хирд из колонны перестроился в широкую цепь, чтобы занять побольше защитников города, дробя их силы, из тыла были притащены тараны. Их предполагалось использовать при штурме ратуши, ведь вероятность, что в город получится проникнуть вообще без шума была не слишком большой. Одно дело овладеть надвратной башней до того как к ней сможет добежать какое-нибудь подкрепление среди ночи, другое перерезать её караул так, что никто даже не пикнет. Но теперь ни о каком «тихо» речи явно не шло, а тараны должны были быть пущены в ход раньше срока. Только не конунгом, а форингом. Сигурд решил повести свой личный отряд на стены чуть в стороне, штурмуя оные с помощью всё тех же кошек, магии и простой физической силы. Дружина в основном состояла из ветеранов, юнцов в ней было мало, однако и проверенным воякам порой нужно напутствие.

— Воины! — прокричал Сигурд во тьме, которая легко пронзалась глазами ассонов с магическими татуировками на лицах — Враги ждали нашего прихода. Они укрылись за высоки стенами думают, что в безопасности. Но эти демоновы выкормыши ошибаются! Мы сыны ассов и мы пришли за их жизнями! А значит возьмём их и ничто нас не остановит! Вперёд! За Асгард и Ассонхейм!

— За Асгард и Ассонхейм! — повторила дружина слова своего вождя слитным рёвом и пошла вперёд.

Стены щитов сомкнулись, защищая тела хирдманов, к ним добавились магические преграды от одних вирдманов, другие же начали обстрел вражеских укреплений вместе с лучниками. Однако у врага тоже хватало как обычных стрелком, так и волшебных, а потому борьба сходу пошла с переменным успехом. Хирд же вскоре продвинулся вперёд достаточно, чтобы хольды кинули дротики, собирая жатву на стенах. С зачарованными оружием и бронёй у экипажа главного драккара медведей всё было хорошо, ограничивала их только собственная грузоподъёмность. Тормод к примеру дротиков не носил не смотря на свои успехи в освоении праны, кусочка духовной энергии и алхимические зелья с юга, а потому сейчас просто держал щит.

Через несколько секунд после броска дротиков, вирдманы ударили по защитникам города особенно сильно, а затем вверх взлетели кошки, зацепившиеся за зубцы стены. По верёвкам тут же полезли вверх северяне, в числе которых почти сразу оказался Тормод. Мимо него вниз пролетело несколько тел, но он рвался лишь вперёд, вскоре ухватившись за цепь у самой кошки и увидев, как рядом её товарку секирой перерубает могучий мужик в добром доспехе. Лезвие немного застряло в каменной кладке, враг явно собрался его выдернуть и Тормод даже прежде чем сообразил, что делает ухватился, за цепь рукой со щитом, а второй достал из-за пояса свой топор и зацепился его крюком за оружие противника. Тот таки совершил свой рывок и сам вытащит наверх неожиданный груз, который сходу ударил его ребром щита по шлему, оказываясь на стене. В следующее мгновение правда по голове прилетело уже северянину и он принялся отчаянно отбиваться, почти сразу почувствовав, как его плечо пробили копьём. Секироносец замахнулся на него своим монструозным оружием и ассон почти попрощался с жизнью, но в следующий миг из-за его спины вылетел метательный топорик, расплескавший мозги могучего защитника города, а потом раздался знакомый рёв:

— Сюда, мясо!!!

Хьялти Пол Глаза забрался на стену и начал крушить всё вокруг своим оружием, покрытым рунами, за ним же последовало ещё несколько дружинников, расширяющих плацдарм, а следом и сам конунг. Тормод встретился с ним взглядом, вытащив из кармашка на поясе зелье, резко выпив половину, а остальное вылив прямо на рану. Сигурд хмыкнул в седеющие усы, которые были видны из под забрала шлема и присоединился к дружинникам, которые устроили на стене бойню, пробиваясь к воротам. Не стал засиживаться и Тормод, лишь вырвав из черепа метательный топор Хьялти и сунув себе за пояс. В хозяйстве пригодится, а нет, так надо бы вернуть владельцу за то, что жизнь спас.

На очищенную стену взбиралось всё больше ассонов, тоже начиная пробиваться к надвратной башне, но им мешала сама узость такого поля боя, к тому же снизу похоже тоже не дремали, начав обстреливать фланг строя. А потому часть хирдманов начала спуск по лестницам в город. К ним Тормод и присоединился, не желая дышать в чей-то затылок на стене, но они почти сразу нарвались на мага, который выбил огненным шаром воина, шедшего впереди него по земле Аррарстанда. Следующий пламенный сгусток влетел в самого сына Йорана, но бессильно растёкся по зачарованному братом щиту. А через мгновение волна ассонов захлестнула лучников и магов врага, которые не озадачились в суматохе ночного боя должным прикрытием обычной пехоты. Тормод рубил топором, отбивался щитом, бил его ребром, а затем снова пускал в ход топор. Круговорот битвы захлестнул его с головой, а прана с приправой в виде энергии духа текли в нём бурной рекой. В какой-то момент по пути к ратуше неожиданно для себя он перестал рубить копейщика, а оказался прямо перед магом, который стоял за ещё тремя противниками и явно собирался запустить в парня что-то мощное. Глаза седобородого старика расширились в удивлении, но Тормод не заморачивался всякими глупостями, а просто взмахнул топором, снеся новому врагу голову, после чего развернулся и врубился в спины копейщиков сея среди них смятение и страх. Очень неприятно, когда враг вдруг обходит тебя с тыла.

С отрядом конунга удалось объединиться лишь у самой ратуши, где Тормод окликнул Хьялти:

— Спасибо, старик.

— Заткнись и сражайся, молодое мясо — насмешливо ответил Пол Глаза, поймав свой топорик.

Пренебрегать указанием хольда причин не было, однако топор к удивлению парня в ход пустить удалось не очень скоро. Они оказались за спинами отряда с таранами, он же выбил ворота и попёр вперёд, рубя всё что пыталось сопротивляться. Остановили их только в каком-то здоровенном зале, куда Тормод влетел на их плечах и тут же был вынужден закрыться щитом от электрического разряда. По схваткам с братом он усвоил одну простую истину, защитные амулеты и прочие прибамбасы не спасают долго. А потому бросился вперёд с криком:

— Ааааассс!!!

Между ним и очередным чародеем вырос полупрозрачный пузырь магической преграды, которую Тормод начал яростно рубить, заодно обходя чтоб не нарваться на ещё чей-нибудь подарок и как никогда желая добраться до глотки противника, что ему неожиданно опять удалось. Он просто переместился на полтооа метра вперёд и ударом топора сверху вниз располовинил башку очередного мага. Лучше так, чем он успеет колдонуть что-то перед смертью. В зал же врывалось всё больше ассонов, которым не смогли сопротивляться ни те чародеи с воинами, которые были оставлены в прикрытии, ни те маги, что чертили в дальнем конце зала какую-то хитрую ритуальную фигуру.

— Как-то здесь очень дох@₽а южных чародеев, трахни йотуны их матерей — выразил общую мысль Ньял, после того как вырвал копьё из последнего волшебника — И какого демона они тут малевали?

— Круг призыва — проговорил Тормод, осматривая фигуру более внимательно — Но какой-то странный, ничего понять не могу.

— Разбираешься? — приподнял бровь над уцелевшим глазом Хьялти, стоящий рядом.

— Брат с учителем разбираются — фыркнул парень — Я так, там-сям услышал да запомнил.

— Видал я как ты запомнил — пробасил конунг — Те кто не владеют магией не могут мгновенно переместится с одного места на другое. Хьялти, мать твою, почему я узнаю такие подробности о своём дренге только сейчас?

— Это не магия, это духовная сила — ответил Тормод на хольда — Мне обычно пол часа надо правильно ходить и копьём махать, чтоб так сделать, так что в Берне я того ни разу не повторял. Да и дома всего пару раз вышло под присмотром нашего вирдмана. А тут в бою неожиданно как-то всё само — немного замялся в конце парень под взглядом высокого начальства.

— Ладно, оставим. Что с кругом? — спросил конунг через секунду.

— Не знаю — честно ответил ни разу не маг — Схема знакомая, через такие демонов надо звать, но остальное не понимаю. Тут нормальный вирдман нужен.

— Ясно — кивнул Сигурд — Борри, оставайся со своими здесь, присмотрите за этим дерьмом и ждите чароплёта. Хьялти присмотри за парнем, его голова нужна мне целой. И хорош стоять, здесь ещё есть враги, которых можно убить!

На этой жизнеутверждающей ноте Сигурд отправился вперёд, но Тормоду веселья как-то уже не досталось. Основной очаги сопротивления был сломлен, ассоны теперь просто добивали защитников города, помощь конунга с присными не требовалась. Правда к утру он должен был признать, что наверно оно и к лучшему. Часть горожан закрылась в храме местных божков под защитой жрецов и городской стражи, что активно стреляла из окон. В итоге ворота были выбиты, защитники убиты, но в предрассветных сумерках внутри помещения было темновато, к тому же горячка боя есть горячка боя, кроме мужчин штурмующие порубили часть баб и подростков, что пытались сопротивляться. Наверно они молились… Но южным богам как обычно было не до того.

Следующий же день принёс массу забот. Пока самые понимающие в призывах вирдманы изучали странную схему, остальные ассоны принялись за самую главную часть любого набега, а именно грабёж. Аррарстанд был городом торговым и богатым, так что здесь было что взять. По понятным причинам районы разных мастеровых и портовых грузчиков были не в приоритете. Кожи и металлические изделия это конечно хорошо, но есть вещи, которые занимают объёмы меньше, а сами стоят больше. На рабских торгах хорошо идут ремесленники и молодые, красивые девки, но ими забивать драккары тем более никто не хотел. Так что в первую очередь целью ассонов стали купеческие дома и лишь во вторую подворья лучших оружейников, бронников и ювелиров, которые были заранее известны. Уж после того-то, как рядом с городом существовала слобода северян. Однако напрямую в грабежах сам Тормод не участвовал. Конунгу невместно заниматься подобным лично, а парня он таскал с собой в составе личного отряда. Зато вдоволь получилось насмотреться на потери, которые пришлось подсчитывать.

Среди защитников города оказалось полно безземельных рыцарей и даже владетельных мелких дворян, а самое главное было множество магов. Ассоны могучие бойцы, особенно те, которые состоят в дружинах конунгов, хватает у них и защитных амулетов. Но здесь явно ждали именно их. Сигурд взял откровенно избыточные силы, чтобы урок для южан был наглядным, пожалуй такой он и вышел, они ведь победили, вырезав защитников города. Но дорогой ценой, дружина конунга оказалась ослаблена, уже было очевидно, что скоро в ней станет куда больше дренгов, а сам Сигурд вряд ли решится на что-то подобное, по крайней мере в ближайший год. В медвежьих кланах много жадных до власти старейшин с ярлами, которых следует держать в узде.

Однако как бы там ни было, а вечером в ратуше начался пир, где Тормод сидел куда как ближе к конунгу, чем раньше. Не каждый день дренг первым взбирается на стену и выживает и не каждый молодой воин вдруг проявляет странные таланты по убийству вражеских чародеев. Таких выделяют, таких ждёт большое будущее. Это грело душу сына кузнеца из Ландсби, который был твёрдо намерен превзойти своего брата. Особенно сейчас, когда в нём открылась столь неожиданная способность и осталось лишь прочно овладеть ей, не находясь на грани жизни и смерти в бою.