На стальном ветру

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

- Не двигайся, - произнес чей-то голос. - Ты упала. Я не думаю, что что-то серьезно повреждено, но сначала хочу убедиться.

Чику позволила своим затуманенным глазам сфокусироваться. Она лежала плашмя на спине. Небо представляло собой сверкающее голубое лоскутное одеяло, испещренное поперечными штрихами областей геометрической темноты. Вдалеке виднелась густая завеса деревьев. За деревьями виднелась густая зеленая возвышающаяся местность, изгибающаяся обратно к небу. Она была где-то внизу, на дне долины.

Какая-то фигура наклонилась и прикоснулась рукой к ее лбу. Она рискнула повернуть голову. Это была женщина с хрупким телосложением.

- Кто вы такая?

- Не обращай на меня внимания. Как тебя зовут?

Ей пришлось на мгновение задуматься, но ответ был недосягаем лишь на мгновение. - Чику. Чику Экинья. Вы знаете мое имя по Ассамблее.

- Очень хорошо, - тихо ответила женщина. - А как ты сюда попала, Чику Экинья из Ассамблеи? Мне нужно знать, что ты помнишь.

- Я... приехала на капсуле. - Это была правда, но она не выдавала ничего жизненно важного. Пока она не узнала, с кем разговаривает, Чику сочла разумным держать свои ответы в секрете. - Я шла по тропинке. Что-то напало на меня. Я пыталась спрятаться. Это последнее, что я помню.

Женщина убрала руку со лба Чику и начала водить ею вверх и вниз по груди и животу Чику, пальцы напряглись, но на самом деле не прикасались к ней. - Несколько порезов и ушибов на голове и лице, растяжение мышцы на ноге. Но ты будешь жить. Почему ты запаниковала?

- Вы имеете в виду, когда эта машина пыталась убить меня?

- Я слишком приблизилась на самолете. Ты простишь меня. Я просто хотела получше разглядеть тебя.

Чику попыталась приподняться. У нее болело в груди. Она, кряхтя, приняла сидячее положение, осматривая конечности на предмет повреждений. На ней все еще был костюм. - Возможно, вы захотите пересмотреть свой распорядок приема гостей. Вы нашли мой шлем?

- Он не мог завалиться слишком далеко. Почему на тебе вакуумный костюм, Чику Экинья? - У нее было ощущение, что женщина уже знала ответ и ради этого затеяла игривый допрос. Чику снова посмотрела ей в лицо, пораженная теперь ощущением, что она все-таки знает ее, несмотря на первое впечатление. Это была африканка неопределенного возраста, изящно сложенная, с черными волосами, остриженными почти до макушки.

Она вернулась со своим собственным вопросом. - Вы знаете, где мы находимся? Как называется эта камера?

- Да, конечно, знаю. Тридцать седьмая камера - вот как они обычно называли ее, хотя, конечно, она никогда не была частью документированной архитектуры голокорабля. Обо всем этом знали менее двадцати человек. Сейчас мы называем это просто "палата". - Женщина остановилась. - Что-то случилось, не так ли? Несколько дней назад? Я почувствовала вибрацию, дрожь по всей ткани голокорабля. Как будто мы наткнулись на айсберг.

- Вы это почувствовали?

- Давай просто скажем, что у меня развился талант к таким вещам. Как ты думаешь, сможешь попытаться встать?

Поскольку у нее не было намерения оставаться в этом месте до конца своей жизни, Чику решила, что стоять - отличная идея. Она поморщилась, когда ее вес пришелся на пострадавшую ногу, но это было терпимо. Броня скафандра, очевидно, защитила ее от серьезных повреждений.

Женщина была права, сосредоточившись на голове Чику: это была единственная по-настоящему уязвимая часть ее тела.

Женщина была ниже ростом, чем Чику, хотя и сильной для своего роста. Она поддерживала Чику до тех пор, пока та сама не смогла обрести равновесие, затем отступила назад, скрестив руки на груди. Она была одета для полевых работ, как агротехник или ботаник: обтягивающие коричневые леггинсы, сапоги до бедер со множеством дырочек для шнуровки, коричневый свитер с короткими рукавами. Поверх свитера она надела повседневный жилет серовато-коричневого цвета с множеством карманов и подсумков.

- Расскажи мне, что произошло несколько дней назад.

- Произошел взрыв, - сказала Чику. - В камере Каппа или во внешней оболочке Каппы. Пробит корпус. Физический эксперимент пошел наперекосяк.

- Насколько серьезны были повреждения?

- Довольно плохо, но могло быть намного хуже. Последствия были ограничены Каппой, и у нас там было не так много людей. Все еще потеряно более двухсот человек, но если подумать, сколько еще могло бы быть, если бы взрыв произошел в одном из центров сообщества... Хотя это все равно большое кровавое месиво.

- А как ты сюда попала? Это не может быть совпадением, так скоро после взрыва.

- Мы искали выживших. И доказательства. В основном улики. В процессе я обнаружила... - Чику колебалась. - Что-то, чему не место. Я проследила за этим, и это привело меня сюда. Где бы это ни было. - Она сделала несколько шагов, сначала прихрамывая, затем с нарастающей уверенностью. - Не обращайте на меня внимания: как вы сюда попали? Вы должны путешествовать между этой палатой и остальным "Занзибаром".

- Не могу сказать, что это вошло у меня в привычку.

- Но я знаю вас. Уверена, что видела вас где-то поблизости. Вы, очевидно, не можете жить здесь все время.

- Почему бы и нет?

Чику огляделась. Там не было никаких зданий или сооружений; фактически, вообще никаких признаков цивилизации, кроме летательного аппарата - того, что женщина назвала своим "самолетом", - покоящегося на толстых черных колесах в нескольких десятках метров от них. На земле он выглядел удивительно спокойным и безобидным.

- Здесь ничего нет. Ни удобств, ни домов, ничего. Вы не можете жить за счет деревьев и дождя.

- У меня скромные потребности.

- Вы имеете какое-нибудь отношение к слонам?

Женщина выглядела довольной. - Ты их видела, не так ли?

- Только мельком. Я знаю о наших слонах, и на борту не должно быть скрытой группы, о которой никто не слышал. Сколько их там?

- Около пятидесяти. Цифры растут и уменьшаются.

- И вы их хранитель?

Женщина слегка поморщилась. - Я присматриваю за ними, если ты это имеешь в виду. Хотя я предпочитаю думать, что мы делим это пространство на равных условиях.

- Вы сказали "мы" тогда, когда говорили о том, что вы назвали этой палатой, так что здесь должны быть и другие люди.

Женщина склонила голову набок, прежде чем кивнуть в знак согласия. - Я так и сказала.

- Сколько вас здесь живет? У вас должны быть лекарства, еда, основные удобства. Вы выглядите здоровой.

- В отличной форме, если не считать некоторых проблем с памятью. Но здесь только я, и я не очень часто выбираюсь в остальную часть корабля. Я спрошу еще раз: зачем вакуумный костюм? В туннеле упало давление? - Затем она закрыла глаза, как будто что-то, что должно было быть вопиюще очевидным, только что щелкнуло в пространстве. - Конечно, происшествие, о котором ты упомянула. Если она высосала весь воздух из Каппы, то, вероятно, опустошила и туннель доступа.

- Наверное, именно это и произошло. Этот туннель - единственный вход и выход?

- Единственная связь с Каппой. Но есть и другие туннели.

Чику изумилась. Это стало еще одним ударом по ее уверенности, когда она узнала, что "Занзибар" пронизан этими скрытыми туннелями, десятилетиями хранившими секреты, погребенные в скале. Она спросила: - А где выходят остальные?

- Я не помню всех деталей. Однако вход, который ты нашла, был скрыт до этого несчастного случая?

- Я бы никогда не нашла его, если бы не обвал.

- А твои коллеги... они не надолго отстанут от тебя? Ты ведь пришла не одна, не так ли?

- Будет ли иметь какое-нибудь значение то, что я вам скажу? С таким же успехом вы могли бы делать то, что собираетесь делать сейчас.

- И что бы это могло быть, в точности?

- Убить меня или держать здесь заложницей, я полагаю. Потому что вы, очевидно, не хотите, чтобы кто-то еще знал об этом месте.

- Я совершала некоторые экстремальные поступки, - задумчиво произнесла женщина. - Но убивать - это не по моей части. Я бы предпочла, чтобы мы пришли к взаимовыгодному соглашению.

- Вы могли бы начать с того, что назвали бы мне свое имя. Я знаю, что мы уже встречались раньше.

- Ты знаешь меня в лицо, вот и все. Ты, наверное, видела его тысячи раз на статуе на территории здания Ассамблеи.

Тогда Чику увидела это.

Женщина была права: ее лицо было поразительно похоже на лицо бронзовой отливки. Немного моложе, волосы короче, но в остальном безошибочное сходство.

- Значит, вы одна из нас. Экинья.

- Не только одна из вас, Чику. Я Юнис Экинья.

Чику покачала головой. - Вы лжете или вводите в заблуждение.

- Признаю, что правда может быть немного сложнее, чем кажется. - Женщина склонила голову набок, глядя на ожидающий самолет. - Я должна настоять на том, чтобы проявить к тебе элементарное гостеприимство. Ты пойдешь со мной на "Сессну"?

Чику понятия не имела, что означало это последнее слово. Возможно, это было любимое женщиной название самолета.

- Пойдем, отсюда всего несколько шагов, а потом ты сможешь познакомиться с остальными, и я обещаю, что верну тебя обратно в назначенное время.

- Как насчет того, чтобы сначала найти мой шлем? - сказала Чику. - Тогда я приму решение.

- Превосходное предложение.

Женщина нашла шлем очень легко, как будто всегда знала, где он лежит. Она подобрала его с земли, как мяч для регби, и бросила в сторону Чику. Та неловко поймала его, удивленная силой, которую женщина вложила в бросок. Чику покрутила шлем между перчатками. Он выглядел целым, если не считать небольшого количества грязи, пыли и нескольких царапин, которые вполне могли появиться до ее падения.

Она сомневалась, что с ним что-то не так, но решила пока не надевать его.

Пропеллер превратился в размытое пятно, похожее на стеклянный диск, прикрученный болтами к передней части машины.

- Как вы назвали эту штуку? - спросила Чику, разбираясь со сложным расположением ремней и защелок внутри машины. В ней пахло жаром, кожей и старостью.

- "Сессна", - сказала женщина. - Это старая масайская фраза, означающая "чрезвычайно надежная вещь". Она уже довольно давно в нашей семье. Конечно, за эти годы было несколько улучшений - разрежь его, он почти кровоточит. Он вырастил себе совершенно новую самовосстанавливающуюся нервную систему - проникшую во весь корпус самолета, укрепляя его, залечивая микротрещины.

Они отскочили от земли на небольшое расстояние, прежде чем подняться в воздух. Чику казалось, что самолет балансирует на качающейся башне из матрасов, а не летит.

- Я удивлена, что вы видите в этом необходимость, - сказала она. Шлем лежал у нее на коленях, похожий на яйцо. Ей стоило немалых усилий втиснуться в крошечную кабину пилота.

- Необходимость в чем?

- Чтобы летать. Нигде на "Занзибаре" не так далеко, как где-либо еще.

- Дело не в необходимости летать. - Женщина резко дернула ручку управления, поворачивая их вправо. - В любом случае, считайте, что для вас это большая честь - эта машина раньше принадлежала Джеффри.

Чику смутно припомнила какой-то образ своего престарелого дяди, фотографию, приколотую к его поздним картинам со слонами - Джеффри, стоящий рядом с похожим на игрушку белым летательным аппаратом на фоне выбеленного солнцем вельда. Скорее из недоверия, чем из почтения, она прикоснулась к мягкому изгибу консоли кабины пилота, задаваясь вопросом, может ли это быть правдой. Был хороший шанс, что каждое слово, произнесенное этой женщиной до сих пор, было ложью.

- Давай кое-что проясним. Вы не можете быть тем, за кого себя выдаете.

- Почему бы и нет?

- Потому что я знаю свою историю. Вы умерли где-то в глубоком космосе. Мне... Я... одна из нас... мы отправились туда, чтобы найти вас. Но Чику Ред так и не вернулась. Вы никак не могли оказаться на "Занзибаре" - физика этого не допускает. Вы увели "Зимнюю королеву" в совершенно другом направлении.

- Ты только что сказала "одна из нас"?

- Это сложно. Но дело в том, что вы не можете быть здесь. Это просто не работает.

Они пролетали мимо отвесной каменной стены, которую Чику видела с тропинки. Теперь она поняла, что ее серый блеск был результатом не погоды или геологии, а колонн плотных надписей, нанесенных на нее с нуля. Они были выполнены с поразительной аккуратностью и регулярностью. Она моргнула, пытаясь сосредоточиться на деталях. Надписи напоминали безумные иероглифы.

"Сессна" снова накренилась.

- Что ж, насчет физики ты права. Хотя, если бы кто-то и мог это провернуть, то, вероятно, это была бы я.

- Вы не Юнис. Может быть, вы бредите - некто по имени Юнис, которая немного похожа на моего предка, но это не делает вас ею.

Женщина направила самолет к тому, что казалось тупиком на границе долины. Помещение имело форму ванны: полоса ровной земли, окруженная со всех сторон возвышающимся рельефом. Юнис - Чику решила, что пока она будет думать о ней именно так - опустила рычаг вниз, чтобы нырнуть носом "Сессны", а затем резко накренилась, чтобы проскользнуть между двумя скальными образованиями, похожими на коренные зубы, которые, казалось, были готовы скрежетнуть друг о друга путаницей растительности, заполняющей промежуток между ними. Удивительно, но впереди в стене зелени была дыра, и самолет проскользнул сквозь эту зеленогубую пасть с зазором, казавшимся простыми атомарными монослоями. Чику услышала быстрый шелест листвы, срываемой крыльями, и яростное вращение пропеллера. Она уткнулась в свое шейное кольцо. "Сессна" соскользнула вниз по короткому соединяющему проходу в грубо отесанной скале, который был шире, чем в высоту, а затем они оказались снаружи, свободно перелетев в другое пространство.

- Боже мой, - сказала Чику, силясь оглядеться по сторонам. - Где мы сейчас находимся?

- Это все та же камера, - сказала Юнис, - просто разделенная на три доли. Ты вышла в середине. Вверх по склону долины к соединительному проходу ведет тропа, достаточно большая для слонов, но это долгий путь, а лететь быстрее. В конце концов, у "Сессны" есть свое применение.

Чику увидела внизу более густые заросли леса, то же голубое небо, перечеркнутое полосами черноты вверху. Юнис яростно накренила "Сессну", теряя высоту и скорость по крутой спирали. Они скользили над верхушками деревьев, затем проложили безрассудный, петляющий курс через сам полог. Юнис была так спокойна, как будто проделывала это миллион раз, работая рычагом и размахивая крыльями, выправляясь и перестраиваясь заново быстрее, чем Чику могла подумать.

Юнис наконец посадила самолет на ровном участке земли, где трава была вытоптана до голой сухой почвы. Они сошли с самолета.

- Если тебе удобно в этом костюме, я не буду с тобой спорить, - сказала Юнис, беря самолет за хвост и поворачивая его так, словно он был сложен из бумаги. - Но я не собираюсь причинять тебе вреда. Причинять тебе вред было бы бессмысленно, но больше всего скучно. - Она властно добавила: - Пойдем.

- Куда?

- Если я собираюсь быть радушной хозяйкой, то, по крайней мере, могу предложить тебе чай. И шанс познакомиться с остальными.

Она направилась в лес, и Чику последовала за ней, ее любопытство взяло верх над страхом. Они прошли немного между деревьями по пыльной тропинке и вскоре вышли на поляну. Жилище занимало середину площади, окруженное чем-то похожим на сад. Дом представлял собой лист клевера с четырьмя шатровыми куполами серовато-коричневого цвета, боковые стороны расстегивались на молнию и были откинуты назад. Внутри тенистых палаток Чику увидела мебель - столы и стулья, шкафы и полки - и огромный ассортимент инструментов. В углу, ссутулившись, стоял прокси древнего дизайна.

Юнис предложила ей занять место за одним из столиков. Сиденье было хлипким, представляло собой металлический каркас с натянутым на него брезентом. Чику осторожно села, все еще в своем вакуумном костюме. Все вокруг нее выглядело скрупулезно ухоженным. Тут были медицинские наборы, коробки с пайками, разрозненное хирургическое оборудование, детали вакуумных костюмов. Свидетельство тщательного ремонта и изобретательной импровизации.

За палатками раскинулось нечто, похожее на травяной сад: аккуратные композиции из культурных растений в деревянных рамах и шпалерах. В этом не было ничего красивого или декоративного - для этого все выглядело слишком методично.

Юнис вскипятила воду и поставила перед Чику металлическую чашку с чаем. - Выпей чаю, - сказала она тоном, не терпящим возражений. - Это не причинит тебе вреда, и в нем есть кое-какие снадобья, которые помогут справиться с порезами и синяками.

- Зелье.

- Просто выпей. Я вызвала танторов - они скоро будут здесь.

Чику отхлебнула обжигающего зеленого напитка. Он был не так отвратителен, как выглядел.

- Полагаю, это и есть те "другие", о которых вы говорили ранее? Они как-то связаны со слонами?

- Это слоны, - сказала Юнис, подчеркнув это заявление озорной улыбкой. - Пока ты была без сознания, я позволила себе вольность - взяла образец крови. Ты казалась Экинья, и капсула не должна была доставлять тебя сюда, если это не так, но мне нужно было убедиться. Анализ подтвердил, что ты и есть Чику Экинья, как ты утверждаешь. Или, по крайней мере, очень близка к ней.

- И что вы хотите этим сказать?

- Ты своего рода клон - на всей твоей ДНК есть коммерческие отпечатки пальцев. Ты как книга, из которой вырвали все страницы и снова вставили обратно. Ты была продублирована кем-то или чем-то, называемым Кворум Биндинг. Имеет ли это отношение к Чику Ред, о которой ты упоминала ранее?

- Я действительно чувствую, что это вы должны отвечать на вопросы.

- Трудность в том, что у нас обеих интересное прошлое. Как насчет того, чтобы немного и дать, и взять?

Чику решила, что она мало что теряет от полной честности, как бы ей ни было неприятно возвращаться к своей собственной истории. - Вы правы насчет Кворум Биндинг. В любом случае, это ни для кого не секрет. Когда мне исполнилось пятьдесят, я превратилась в трех человек - себя, Чику Ред и Чику Йеллоу. Две из нас - клоны оригинала, но нет никакого способа узнать, кто есть кто. Для остальных я Чику Грин, но я думаю о себе только как о Чику.

- Ну, конечно, ты бы это сделала. Мне кажется, я слышала о том, что подобные вещи делаются.

- Вы думаете?

- Я действительно сказала, что моя память не такая, какой должна быть. - Она сидела напротив Чику, сложив руки вместе и положив их на столешницу, но не пила. - Полагаю, ты думаешь, что я могла бы быть чем-то похожим - какой-то генетической конструкцией.

- А ты не такая?

- Нет. Но, несмотря на то, что я сказала ранее, я тоже не совсем Юнис Экинья. - Ее лицо встревожилось. - О боже. Сомневаюсь, что тебе это понравится.

- Почему бы вам не испытать меня?

- Я робот. - После этого высказывания она выглядела в высшей степени довольной собой. - Вот. Я всегда хотела это сказать, но ты были бы удивлена, узнав, как мало возможностей когда-либо представлялось для этого. И когда я говорю "робот" - ну, я имею в виду искусственный интеллект - ИИ, если быть точной. Твоя мать заставила меня. Или, во всяком случае, начала меня. Я - конечный результат ее проекта по созданию интерактивного памятника самой себе. Ты, конечно, знаешь об этом? Она использовала механизмы последующих поколений, чтобы сшить воедино разумный конструкт, способный имитировать каждую реакцию Юнис. Я очень похожа на нее. Я выгляжу как Юнис, и веду себя как она, и храню большую часть истории ее жизни как часть моих собственных сохраненных данных. Все это не говорит о том, что я живу. Я всего лишь механизм.

Хотя эта идея вызвала у Чику отвращение, она также сочла ее правдоподобной. Санди действительно работала над конструктом своей бабушки, но что стало с этим конструктом - во что он превратился - оставалось предметом предположений. Ни Санди, ни Джитендра, ни Джеффри не были откровенны на эту тему.

- Я должна была бы удивиться, но это не так.

- Это чрезвычайно обнадеживает.

- Это отвечает на некоторые вопросы - начиная с того, как кто-то мог выживать здесь все это время в одиночку. Человек давно бы сошел с ума, или заболел, или умер с голоду. Но роботу не нужно было бы много, чтобы продолжать работать.

Теперь Чику пыталась найти изъян, свидетельствующий о том, что ее хозяйка была не из плоти и крови. Возможно, была сухость вокруг глаз и губ или слишком безупречная упругость кожи, намекающая на полимеры и производство, а не на биологические процессы роста и заживления?

Нет, решила она. Ничто в Юнис не выглядело фальшивым.

- Я думала, тебя потребуется больше убеждать.

- Я видела, как легко вы управляли самолетом, и вы, очевидно, очень сильны и быстры - вы чуть не вышибли из меня дух, когда бросили мне мой шлем.

- Если тебе нужны еще какие-то доказательства, вот это. - Юнис взяла одно из медицинских приспособлений, лежащих на столе. Это была бледно-серая ручка с круглым обручем на одном конце. - Сканер. Проведи им по своей руке, а затем сравни с моей.

Чику сделала, как ей было велено. Она вела обруч по руке, вверх по запястью. Дисплей размером с ладонь был встроен в ручку, как раз под тем местом, где она соединялась с обручем. Сканер просвечивал сквозь ее костюм, сквозь края кожи и мышц, выявляя более твердые структуры костей и сухожилий под ними. Медицинские данные порхали над маленьким серо-зеленым изображением, отмечая анатомические ориентиры.

Юнис вытянула руку, застывшую, как дорожный указатель. - Теперь я.

Чику провела сканером по руке Юнис. На экране были видны арматура, универсальные соединения, шарниры, источники питания, сетчатые решетки и приводы. Столкнувшись с инженерией там, где ожидалось увидеть биологию, сканер отказался от попыток что-либо пометить.

- Это все еще может быть уловкой, - сказала Чику.

- Да, я могла бы запрограммировать сканер на ложь. Или я могла бы быть механической от локтя и ниже, а во всем остальном - из плоти и крови. Однако, если не считать того, что я сама себя вскрываю, тебе придется поверить мне на слово. Конечно, есть и это.

- Что?

Пальцы Чику внезапно освободились. Мгновение назад они держали в руках сканер.

Теперь он был в руке Юнис, и она вернула его на стол.

- Трюк для сомневающихся и скептиков. Я могу двигаться очень быстро, когда того требует необходимость.

Чику ничего не почувствовала, даже дуновения воздуха. Юнис пошевелилась, а затем вернулась точно в свое прежнее положение, проскользнув сквозь пробелы в восприятии Чику.

- Ты не убежала с криком. Это хороший знак.

- Если вы так быстры, то побег не принесет мне большой пользы. Почему вы здесь, Юнис?

- Я прячусь от чего-то, что хотело убить меня. - Она дернулась на своем сиденье, но не совсем приподнялась, ровно настолько, чтобы видеть поверх Чику. - А-а, вот и танторы идут.

Чику едва осмеливалась оглядываться по сторонам, но любопытство снова заставило ее. Что-то большое - несколько больших чего-то - приближалось, продираясь сквозь заросли, топча подлесок. Она прищурилась, вглядываясь в сгущающийся мрак деревьев, пока не разглядела слонов. Теперь она могла слышать их: перекатывающийся хруст их шагов, дыхание и фырканье - более глубокий звук, чем все, что могли издавать люди. Постепенно она расслабилась. Слоны не пугали Чику. Она знала их обычаи так же хорошо, как и любой другой житель "Занзибара".

Она недоумевала, почему Юнис называет их как-то иначе, чем слонами.

- Как я уже сказала, - заявила Юнис, словно подхватывая только что оброненную нить разговора, - мне не нравится думать о себе как об их хранителе. Но это правда, что я им нужна... они нуждались во мне. Это большая часть того, почему я здесь. Танторы нуждались в защите и руководстве, и - без всякого неуважения - человек просто не справился бы с этой работой.

- У нас есть слоны, - напомнила ей Чику. - Гораздо больше, чем те пятьдесят или около того, о которых вы заявляете, и мы очень хорошо с ними справились. - Она пристально посмотрела на Юнис. - И вообще, почему у вас проблемы с памятью? Разве машина не должна работать лучше, чем эта?

Танторы прорвались на поляну. По подсчетам Чику, их было четверо, все взрослые. Но это были не просто какие-то старые слоны. Они были африканскими по виду и, вероятно, не слишком далеко ушли от стада предков, от которых произошли другие слоны на "Занзибаре". Они выглядели хорошо, с чистыми, неповрежденными бивнями и ушами. У них были широкие лбы, настороженные глаза, устремленные на нее.

Они также были одеты... точнее, не в одежду, а в упряжь - большую, слоновьего цвета и гибкую, сделанную из шарнирных пластин из пластика или сплава, закрепленную вокруг их тел и голов, но обеспечивающую легкость движений. К упряжи, особенно вокруг головы, были прикреплены какие-то предметы: темные модули, коробки и цилиндры непонятного назначения, почти как безделушки и трофеи, собранные слонами.

Для сравнения Чику вспомнила слона, который был у нее в другой камере, но этот взгляд был слишком кратким, чтобы она могла определить его вид, не говоря уже о том, была ли на нем похожая упряжь.

- У них не было большого опыта общения с другими людьми, кроме меня, - тихо сказала Юнис. - При условии, конечно, что я считаюсь таковой. Ничего не делай, пока я тебе не скажу.

Танторы выстроились в линию и приблизились к палаткам, затем остановились. Чику посмотрела на Юнис в поисках совета, увидела, что она поднимается со стула, и сделала то же самое. Она двигалась медленно, поворачиваясь, держа руки по швам, держа только шлем. Она удивилась, какой странной и свирепой выглядела в вакуумном костюме. Как монстр с твердой кожей и крошечной сморщенной головой.

- Что это? - прошептала она.

- Слоны с улучшенными когнитивными способностями, - ответила Юнис таким же тихим голосом, как у Чику. - Возвышенные животные. Результат незаконных генетических экспериментов, проведенных еще до того, как "Занзибар" покинул Солнечную систему. Их разум сильнее, чем у обычных слонов, и уровень модульной организации приближается к уровню человеческого мозга. У них высокое самосознание, развитая способность пользоваться инструментами, зачатки языка, понимание стрелы времени. Конечно, некоторые из этих черт уже присутствовали у слонов. Они лишь были... усовершенствованы, дополнены, усилены. Но кем бы они ни были, эти существа больше не просто животные.

Чику была поражена таким благоговением и ужасом, словно небо расступилось, обнажив шестеренки и храповики собственного часового механизма небес. Большую часть своей жизни она провела в обществе слонов. Это было семейное дело, давняя и благородная традиция.

Неправильность танторов вонзила раскаленное копье в ее моральный стержень.

- Кто это сделал?

- Если я когда-нибудь и знала, то сейчас не помню. Но они такие, какие они есть, Чику. Нет смысла испытывать отвращение. Танторы не делали этого сами с собой. Они не выбирали эволюцию по своему выбору.

- Этого никогда не должно было случиться.

- Я полагаю, Джеффри почувствовал примерно то же самое, когда узнал о лунных гномах. Они были результатом генетических манипуляций, которые он находил глубоко неприятными. - Юнис направилась к четырем танторам, жестом пригласив Чику следовать за ней. - Но Джеффри понял, что он должен принять реальность гномов и сделать все, что в его силах, чтобы сделать их мир лучше. Это была просто раздача, которую ему раздали. Ты окажешься в одном месте с этими существами.

Бойкая самоуверенность Юнис начинала раздражать Чику. - Откуда вам знать?

- Потому что ты немного напоминаешь мне Джеффри. Второй слева - это Дредноут.

Чику изучала слона, опираясь на многолетний опыт. - Он настоящий бык.

- Да, это так - ты молодец. Та, что в дальнем левом углу? Это Джаггернаут - она самая близкая к матриарху в этой группе. Двое других, Кастор и Поллукс, - братья. Тебе не кажется странным, что бык остается в этой группе еще долго после полового созревания? - Юнис кивнула, предвосхищая ответ Чику. - Старые правила, старые иерархии и шаблоны здесь неприменимы. С точки зрения социальной организации танторы так же далеки от базовых слонов, как мы от шимпанзе. У них нет стад. У них есть сообщество. - Юнис немного повысила голос. - Дредноут! Эту женщину зовут Чику. Чику - моя подруга. - Затем, обращаясь к Чику: - Дай мне шлем и сделай шаг вперед. Позволь Дредноуту осмотреть тебя. Не бойся.

- А я не боюсь.

Но это было не совсем правдой. Ее костюм до некоторой степени защитил бы ее, но атакующий слон мог легко сбить ее с ног, поднять и швырять, как куклу.

- Шлем, - повторила Юнис.

Чику передала его ей, затем медленно пересекла залитую солнцем землю, направляясь к ожидающим танторам. Все это время она не сводила взгляда с Дредноута. Дредноут уставился прямо на нее, его глаза были темными, с тяжелыми веками и настороженными, со сверхъестественным умом. Когда Чику подошла ближе, она увидела, что на сбруе слона красовался плоский черный прямоугольник поперек широкого, как таран, лба. Прямоугольник содержал бронированный гибкий экран, который в данный момент показывал изображение Чику такой, какой она, должно быть, показалась Дредноуту.

Дредноут вытянул свой хобот. Чику остановилась и стояла на месте. Она позволила хоботу осмотреть ее костюм, пробираясь вверх по телу, задерживаясь на соединениях и элементах управления. Волосатая щетина щекотала подбородок Чику, когда хобот нащупал кольцо на шее. Теплый, влажный воздух обдал ее, и она с трудом подавила желание вздрогнуть. Дредноут перешел к ее лицу, рисуя его с удивительной нежностью. Хобот очертил контуры ее головы, затем отступил.

- Дредноут, назови имя этой женщины.

На экране Дредноута появился текст.

ЧИКУ

ЧИКУ

ЧИКУ

Она посмотрела на Юнис. - Он довольно хорошо пишет по буквам, учитывая, что мы только что познакомились.

Юнис дотронулась до своей головы. - Я просто добавила это слово в его лексикон. Я могла бы заставить их говорить, если бы захотела - все, что мне нужно было бы сделать, это подключить к сети синтезатор голоса. Но им это не нужно, и мне тоже. Система позволяет им обмениваться символическими паттернами, даже когда они не находятся в поле зрения друг друга или находятся слишком далеко друг от друга для голосового общения.

- Итак, теперь у нас есть говорящие слоны. Даже если они на самом деле не разговаривают.

Текст изменился. Теперь там было написано:

ТАНТОР ? СЛОН

ТАНТОР >> СЛОН

- Тантор не равен слону, - перевела Юнис. - Тантор больше, чем слон, или превосходит его. Почему бы тебе не представиться? Сказать ему, что ты друг?

Чику не знала, смотреть ли ему в глаза или на экран. Ее взгляд переключился с одного на другого.

- Я друг. Я не причиню тебе вреда.

- Ты что, марсианка? Поговори с ним так, как ты бы разговаривала с трехлетним ребенком.

- Мне очень жаль. У меня на удивление мало опыта общения с говорящими слонами.

Экран снова изменился.

ТАНТОР

ТАНТОР

ТАНТОР

ТАНТОР >> СЛОН

- Я поняла намек. Они немного обидчивы из-за истории со слонами, не так ли? Что вы им говорили? Что они лучше слонов?

- Что они могут быть чем-то большим, чем просто слоны.

- Они вообще видели обычного слона?

- Нет, но я показывала им фотографии, описывала место, откуда они прибыли. Скажи Дредноуту, что тебе жаль.

- Мне жаль, - сказала Чику.

ДРЕДНОУТ ? ЗЛОЙ

ДРУГ ЧИКУ, ДРЕДНОУТ

- Что ж, похоже, тебя приняли. Слухи о тебе распространятся. Танторы знают, что любой мой друг - это их друг.

- Легко, когда у тебя не так много друзей, - сказала Чику.

- Резко.

Чику осторожно отступила на шаг от Дредноута. Остальные танторы наблюдали за ней со сдержанным интересом. Один из братьев - Кастор или Поллукс, она не была уверена, кто именно, - подтолкнул хоботом комок грязи. Чику услышала низкий гул, который невозможно было отнести к какому-либо отдельному животному. У всех на лбу были закреплены экраны, но только Дредноут вышел на связь.

- Как ты думаешь, еще не пришло время? - спросила Юнис.

- Для чего?

- Чтобы все мы покинули камеру и вошли в сам "Занзибар".

- Ты серьезно? Ты робот, обладающий сверхчеловеческой скоростью и силой. Это говорящие слоны.

- Я надеялась, что отношение к нам станет более терпимым после стольких лет. - Она подняла руку. - Дредноут, вы можете идти. Джаггернаут, Кастор, Поллукс - спасибо, что проведали меня. Увидимся перед исчезновением неба.

Танторы повернулись и ушли с поляны.

- Кто знал об этом месте? - спросила Чику.

- Как можно меньше людей. Джеффри и Лукас, естественно, и твоя мать, конечно, знали обо мне, по крайней мере, с самого начала.

- Что это значит?

- Самым приятным из возможных способов, Чику, я вырвалась из-под контроля твоей матери. После этого мы стали меньше общаться друг с другом. Это был вопрос обоюдных личных интересов. Чем меньше она знала обо мне, тем меньше ей приходилось скрывать от властей. Помни, я была совершенно вне закона. И чем меньше у меня было контактов с семьей, тем меньше был риск того, что мое собственное существование будет раскрыто. Я полагаю, тебя расстраивает, что все это произошло без твоего ведома?

- А должно быть?

- О, я так думаю. Меня это, конечно, расстроило бы. - Но через мгновение Юнис продолжила: - Впрочем, не слишком расстраивайся из-за недостатка знаний. Ты была защищена от последствий, вот и все. Даже семья очень мало знала о танторах. За них отвечали Чама и Глеб, друзья твоей матери и Джитендры. На самом деле Чама и Глеб наблюдали за развитием танторов на основе оригинальных генофондов слонов на Луне. Они знали, что нужно держать это в секрете - они точно знали, насколько плохо тогда будут приняты танторы.

- Не очень хорошо, это точно.

- После создания этих когнитивно улучшенных существ самым безопасным вариантом на тот момент казался запуск их в межзвездное пространство. Идея заключалась в том, что я буду защищать их, давать им рекомендации и медицинскую помощь до тех пор, пока не станет безопасно раскрыть себя.

- Ты говорила, что прячешься, - сказала Чику.

- Удивительно, но я могу делать две вещи одновременно. Я могу спрятаться, а также принести пользу танторам. Чама, Глеб и другие предполагали, что через столетие или два после старта танторы смогут появиться в голокорабле на равных условиях с людьми. И что я тоже смогу безопасно ходить среди них.

- Думаю, вам придется немного подождать.

- Вот тебе и терпимое принятие другого. Мы выходим в глубокий космос - кто знает, что мы там встретим? Если мы не можем смириться даже с роботом и несколькими говорящими слонами, то какой от нас будет толк, когда мы столкнемся с чем-то действительно странным?

Чику развела руками в жесте глубокой безнадежности. - Вы привыкли ждать, Юнис. Возможно, вам придется подождать еще некоторое время. Я прихожу сюда, нахожу дорогу в эту камеру... это все случайно. Если бы не Каппа, я бы здесь не стояла. Кто знает, сколько бы вам пришлось ждать, прежде чем кто-нибудь нашел бы вас? - Затем она вспомнила кое-что из того, что Юнис уже рассказывала ей. - Но вы же были снаружи.

- Я слишком многое забыла, и это начало меня беспокоить. Предполагалось, что между этой камерой и остальным "Занзибаром" должно было быть защищенное соединение для передачи данных, так что я могла подключаться к общественным сетям, не выходя из этой камеры. Кроме того, этот прокси - сейчас он не работает, но его оставили здесь, чтобы кто-то вроде вас, Экинья, обладающий внутренними знаниями, мог навестить меня, не присутствуя физически. Но без каналов передачи данных или прокси у меня не было другого выбора, кроме как покидать камеру, если я хотела заполнить пробелы в своих воспоминаниях.

Мысль о том, что эта машина, этот искусственный интеллект, время от времени появлялась в общественных местах "Занзибара", глубоко встревожила Чику.

- И вам удалось заполнить эти пробелы?

- В какой-то степени, но все равно бывают пропуски. Видишь ли, я была повреждена. Я была могущественной очень долгое время. Пугающе могущественной. Потом все изменилось.

- В каком смысле?

- Я кое-что встретила. Пересеклись пути с... чем бы это ни было. Почти наверняка это еще один искусственный интеллект. Такой же могущественный, как я, такой же скрытный.

- Что-то вроде вас?

- Похожий, но бестелесный, каким я была раньше. Распространяется по сетям, следуя по их уязвимым местам. Чем бы она ни была, она, должно быть, пробыла там долгое время. Прячущаяся в солнечной системе, незаметно знающая обо мне.

- Вы говорите "она", - сказала Чику.

- Я же говорила тебе, что была повреждена. Оно добралось до меня, попыталось убить. Поразило меня математикой. Заразило меня вирусами и вредоносными программами, которые распространялись подобно болезни, вызывая прогрессирующий сбой в работе моих основных систем. Даже после того, как я объединилась в единое тело и стала достаточно маленькой, чтобы незаметно передвигаться среди людей, болезнь прогрессировала. Когда я отважилась вернуться на "Занзибар", то пыталась исправить то, что пошло не так. Пыталась заткнуть дыры в моей душе.

- Как вы думаете, почему это зацепилось за вас? Что вы имели в виду под этим?

- Я не знаю, и мне бы очень хотелось это узнать. Что это было? Кто это сделал и с какой целью? Насколько обширен был его охват в нашей родной Солнечной системе? Может быть, оно все еще там сейчас, или ему удалось проникнуть на "Занзибар"? Оно все еще ищет меня?

Чику вздохнула. - Вам не так уж много нужно для продолжения.

- У нее есть имя. Тварь, которая пыталась убить меня, называет себя Арахной.

Чику была рада вернуться домой, к Ною и детям. Капсула вернула ее на Каппу, и она выбралась из шахты без происшествий. Возвращая свой костюм, она была почти разочарована, когда никто не потребовал отчета в ее действиях. Оказалось, что ее не было всего каких-то ничем не примечательных пять часов, никаких причин для тревоги. Ее небрежно предложенное объяснение вмятин и царапин на костюме - что они были вызваны небольшим обрушением, когда она исследовала один из подвалов, - было принято без вопросов. Юнис обработала ее незначительные раны на голове достаточно хорошо, чтобы они не были заметны. Только комочек грязи и травы, застрявший в сочленении между коленом и бедром, угрожал подорвать репутацию Чику. Но если кто-то и заметил его, то предполагалось, что он был занесен изнутри Каппы.

Той ночью, когда Ндеге и Мпоси спали, а у их соседей погас свет, они с Ноем обсудили то, что она обнаружила.

- Прежде чем мы начнем, - сказала Чику, - мне нужно, чтобы ты принял то, что я собираюсь тебе сказать, без вопросов.

- А почему бы и нет?

- Через минуту поймешь. Все, что я хочу сказать, это то, что если ты не перестанешь придираться ко мне из-за каждой мельчайшей детали, мы пробудем здесь до следующей недели. Готов ли ты сначала выслушать, а потом задавать вопросы?

Ной налил вина. - Говори дальше.

Итак, она заговорила, и Ной, к его чести, не стал придираться. Он прерывал ее раз или два, но только для того, чтобы дополнить или прояснить ситуацию, и никогда потому, что сомневался в существенной правдивости ее рассказа. Она рассказала ему все, начиная с капсулы и заканчивая самолетом, Юнис и танторами. Она рассказала ему, что узнала о характере Юнис и почему у нее не было причин сомневаться в том, что она разговаривала с машиной. Она рассказала ему об амнезии Юнис и о существе под названием Арахна.

- Я знаю, что дала тебе обещание в начале всего этого, - сказала она, закончив с рассказом. - Я сказала, что либо пойду на Ассамблею со своими выводами, либо никогда больше не буду упоминать об этом вопросе. Но теперь ты понимаешь, почему я не могу сдержать это обещание, не так ли?

- Это слишком большое дело, чтобы ты с ним справилась, Чику.

- Согласна. Но я знаю это точно - мы абсолютно не можем рисковать, обращаясь к Ассамблее.

- Рано или поздно, - сказал Ной, - они начнут восстанавливать Каппу, и кто-нибудь другой найдет эту шахту.

- Юнис это знает. Но она также знает, что сейчас неподходящее время для полного раскрытия информации.

- Ты можешь ей доверять? Учитывая то, что ты рассказала мне о ее памяти, она полностью в своем уме?

- Не знаю. Я собираюсь посмотреть, что смогу узнать, по крайней мере, об Арахне. Однако, помимо этого, мне совершенно ясно одно. Я установила, что мы можем входить и выходить из камеры в относительной безопасности - по крайней мере, на данный момент. - Она замолчала, снова и снова переплетая пальцы. - Когда я вернусь туда, ты должен пойти со мной, Ной. Тебе тоже нужно это увидеть.

- Для меня это все еще звучит слишком рискованно - что будет с детьми, если нам причинят вред?

- Теперь я знаю, чего ожидать, и не думаю, что нам что-либо угрожает в этой камере. Но у нас мало времени - как только начнутся восстановительные работы, мы потеряем доступ.

- Я мог бы пойти один, - сказал Ной.

- Транзитная капсула тебя не повезет. Но даже если бы это произошло, я пообещала вернуться. Я доверяю ей, Ной. Она тоже Экинья. Может, она и не из плоти и крови, но мы создали ее. Это превращает ее в семейную проблему.

- Прошлое твоей семьи имеет раздражающую привычку вторгаться в настоящее, - сказал Ной.

- Ты не единственный, кто хочет, чтобы это прекратилось, - сказала Чику.

Утром ее вызвали в здание Ассамблеи на личную встречу с председателем Утоми. Они пили кофе в кабинете Утоми, пока председатель вел беспокоящую светскую беседу. Это составляло тревожный контраст с его обычной прямотой. Для Чику было совершенно очевидно, что он готовится к чему-то такому, что вряд ли покажется ей приятным.

- Вы выглядите усталой, - заметил он, как будто это должно было улучшить ее настроение. - Все в порядке?

- Ну, если не считать этой истории с Травертином, несчастного случая, который легко мог бы убить нас всех, не говоря уже о политических разногласиях, которых мы можем ожидать от остальной части местного каравана, а затем поднимающей голову проблемы замедления, ... нет, все в порядке.

- Сарказм убьет вас, - сказал Утоми, глядя на нее поверх края своей кофейной чашки с совиным вниманием. В его крепких пальцах чашка выглядела как что-то сделанное для куклы. - Но ваша точка зрения хорошо сформулирована. Настали трудные времена, и этот беспорядок с Травертином ничего не улучшил. Итак, не хотите ли для разнообразия хорошие новости?

Она задавалась вопросом, насколько хорошо ей удается скрывать свои подозрения. - Нам всем не помешало бы, председатель.

- Две вещи. Несколько дней назад я упоминал о вероятности благоприятного исхода в связи с вашей недавней просьбой о долгом сне. Официально ничего не оформлено, но я могу сказать вам сейчас, что признаки очень, очень позитивные. Вы были ценным членом Ассамблеи, Чику, и у меня такое чувство, что было бы стыдно не воспользоваться вашим здравым смыслом при окончательном подходе к Крусиблу.

- Тогда я надеюсь остаться в живых, что бы ни случилось, председатель.

- Верно, и мы также надеемся, что вы останетесь. Но пока вы на ногах, всегда есть вероятность несчастного случая или чего-то похуже. В спячке мы можем обезопасить вас от любых неприятностей - во всяком случае, предсказуемых.

- Понимаю. Когда я могу ожидать официального объявления?

- Надеюсь, скоро, что подводит меня ко второй хорошей новости. Местный караван действительно не хочет неприятностей, Чику - у нас и без того достаточно забот, чтобы вводить чрезвычайное положение на "Занзибаре". Конечно, ничего из этого вы не услышите в публичных заявлениях - Совет Миров должен, по крайней мере, создавать впечатление, что он твердо придерживается своих угроз и обещаний, - но всегда есть обходные пути. Даже Тесленко не хочет, чтобы дело дошло до военного положения. Все, чего все ищут, - это способ покончить с этим прискорбным маленьким делом и продолжить нашу жизнь. Мы хотим завершения, четкого заключения, которое послужит примером для соучастников.

- Примером, - повторила она.

- Я знаю, что вы с Травертином друзья или были ими раньше - с этим ничего не поделаешь, и никто вас за это не винит. Когда-то он был другом многих из нас. Но Травертин совершил серьезное преступление, и, независимо от привязанности, которая сопутствует дружбе, преступление такого масштаба не может остаться безнаказанным, не так ли?

- Не думаю, что кто-нибудь с этим не согласится, председатель.

- Не буду притворяться, что ваш голос изменит ситуацию в ту или иную сторону, Чику. Судьба Травертина уже практически решена. Но демонстрация единодушия... решительное заявление о том, что мы не потерпим такого рода вмешательства... которое могло бы во многом помочь держать наших врагов на расстоянии. Взамен нам будет позволено продолжать пользоваться открытым и демократическим правлением, которым мы пользуемся в настоящее время. Я также считаю, что такое проявление единодушия на самом деле отвечало бы наилучшим интересам Травертина.

- Не уверена, что вполне понимаю это.

- Если Совет почувствует хоть малейший намек на разобщенность, они будут настаивать на казни. Но если мы сделаем этот жест, проявим некоторую солидарность, тогда они, возможно, согласятся на меньшее наказание - отказ в продлении срока жизни. - Он натянуто улыбнулся. - Честно говоря, мы бы оказали Травертину услугу.

- Тогда мы все будем спокойно спать в своих постелях.

- Это касается всего сообщества, Чику. Это больше, чем одно человеческое существование. Больше, чем жизнь. Нечто большее, чем личная привязанность. И я не прошу вас вонзать в себя кинжал, просто отбросьте личные чувства и признайте, что Травертин совершил преступление, заслуживающее сурового наказания.

- А если я решу не идти с большинством?

- Вы были ценным приобретением для этого сообщества. Зачем сейчас пачкать свою тетрадь одним необдуманным поступком?

- Понимаю.

- Я не говорю, что ваш голос за или против Травертина окажет хоть малейшее влияние на ваши шансы получить разрешение на сон.

- Нет, конечно. Вы никак не можете так сказать.

- Вот именно. - Утоми вздохнул, мягко улыбаясь. - Я думаю, здесь мы можем прийти к единому мнению, Чику.