Наследие Охотников

Глава 9

Сразу пойти в морг не получилось. Дин уже завязывал галстук, когда во входную дверь постучали. Уже одетый в безупречно сидящий на нем костюм Сэм пошел открывать. Дин посмотрелся в зеркало и накинул пиджак.

— Ну, признайся, тебе до чертиков все это нравится? Нравится дорогая одежда, которую ты никогда не мог себе позволить. Ты просто перся от своего костюма, в который тебя нарядила Эзра по просьбе Элиота. У тебя никогда до того момента не было ничего подобного. Тогда ты, Дин, впервые понял, насколько дорогой костюм отличается от обычной дешевки, которую вы с Сэмом на себя напяливали, и которая вам шла только потому, что на ваших фигурах неплохо смотрелась бы и дерюга, — Дин дотронулся пальцем до своего отражения в зеркале. – Господи, я уже сам с собой разговаривать начал. – Он вздохнул. – Так, а где мой младший братишка?

Дин быстро прошел по коридору до выхода из дома, но не обнаружил ни Сэма, ни того или тех, кто стучал в дверь.

— Так, а вот это уже совсем нездорово, — Дин внимательно осмотрелся.

Дверь в библиотеку была плотно закрыта, а насколько Дин помнил, когда они вернулись с Турнира и принялись готовиться к возвращению в Пуатье, двери всех комнат были слегка приоткрыты заботливыми и совершенно незаметными домовиками, доставшимися им вместе с домом. Поэтому Дин решительно прошел по коридору и открыл дверь в библиотеку.

Мадам Максим ходила по комнате, Альбус Дамблдор сидел на удобном диванчике и таскал из вазочки, стоявшей на столике, конфеты, а Сэм стоял возле большого письменного стола, скрестив руки на груди. По тому, как перекатывались желваки на его лице, было видно, что он доведен до крайней степени бешенства, за которой может последовать взрыв. А когда Сэм «взрывался», весело становилось абсолютно всем. К счастью, это происходило редко: менее эмоционального, чем брат, Сэма было довольно сложно вывести из себя настолько, что он совершенно переставал себя контролировать, в отличие от того же брата, который в любой ситуации хоть и с большим трудом, но мог взять себя в руки. К несчастью, это все же было возможно, и, похоже, собравшимся в библиотеке очень уважаемым людям это удалось.

Дин быстро пересек комнату и встал рядом с братом.

— Я могу поинтересоваться, что здесь происходит? – обратился он к Сэму, отвлекая его внимание на себя.

Сэм довольно долго смотрел на брата, затем слегка расслабился и процедил:

— Нам предъявляют эту сраную русалку.

— Сэмюэль, послушайте… — Олимпия Максим остановилась рядом с Винчестерами. Очень высокая, на полторы головы выше, чем высоченный Сэм, она, тем не менее, явно пасовала перед яростью, которая полыхала в глазах молодого Охотника.

— Нет, это вы послушайте, — Сэм раздраженно сбросил со своего плеча руку брата, которую Дин положил, чтобы хоть как-то его успокоить. – Вы были обязаны нас предупредить о вещах, представляющих любую, хоть даже самую малейшую опасность, на территории вашей школы. Мы должны обеспечивать безопасность находящихся здесь людей, но не обязаны знать все городские легенды в любой точке земного шара! Мой брат был проклят! И мы до сих пор не уверены, что проклятье разрушено! Если бы не стечение обстоятельств, жизнь Дина могла быть разрушена! Я не собираюсь в очередной раз смотреть на то, как он будет собирать себя по кускам после очередной катастрофы, которой вполне можно было избежать! С него хватит подобного дерьма, которого он по горло нахлебался в своей жизни! И если бы для того, чтобы избежать последствий, нужно было разнести все фонтаны в вашем парке, то, поверьте, уже сегодня там не осталось бы ни одного! То, что я пошел у вас на поводу, когда Дин лечил руку, было жестом доброй воли с моей стороны, потому что виверны, как ни крути, в том, что Дина прокляли, не виноваты! И Альбус Дамблдор ясно дал понять, что этот чертов фонтан больше не будет упоминаться вместе с нашими именами! Но вы пришли в наш дом, чтобы снова и снова поднимать эту тему?! Что?! – Сэм повернулся к брату, который уже минуту требовал его внимания, дергая за рукав пиджака.

— Сэмми, если ты позволишь тому самому Альбусу Дамблдору вставить хоть слово, возможно, он объяснит, почему эта тема снова поднялась, — Дин жестко перехватил руку Сэма чуть выше локтя, заставляя не отводить его взгляд от себя. Несколько секунд они мерились взглядами, а Альбус и Олимпия, затаив дыхание, следили за этим молчаливым диалогом. Наконец Дин выпустил руку Сэма. – Все хорошо? – Сэм еще несколько мгновений молчал, затем нехотя кивнул.

Альбус с облегчением заметил, что холодная, обжигающая ярость, которая буквально парализовала одного из сильнейших волшебников современности, уходит под влиянием старшего брата. Уходит, не подчиняясь напору или приказу: как уже понял Дамблдор, Сэм крайне негативно относится к приказам, а просто сворачивается в уютный клубок где-то там, за непробиваемыми блоками, прикрывающими его разум, словно воля Дина закрыла ее, как сам Дин практически всегда закрывал собой своего младшего братишку. Альбус в очередной раз подумал о том, через что же прошли эти молодые, очень привлекательные и крайне опасные мужчины. Моргнув, словно прогоняя наваждение, Альбус развернул очередную конфетку и, закинув ее в рот, проговорил:

— Сэм, ты все неправильно понял. Олимпия вовсе не обвиняет вас. Она полностью осознает свою вину и не далее как сегодня подписала внутренний приказ школы, что этот опасный фонтан восстанавливаться не будет. Кроме этого в приказе значатся еще две знаковые вещи, которые могут представлять опасность для окружающих и которые нужно будет или уничтожить, или изолировать. Просто Олимпия француженка, — Альбус позволил себе снисходительно улыбнуться. – Она крайне эмоциональна и очень переживает.

Мадам Максим, увидев, что Сэм Винчестер, который несколько минут назад пугал ее просто до дрожи, успокоился, заломила руки, показывая, как сильно она переживает.

— Вы, месье, Охотники! Вы должны понять… — ей надоело метаться по библиотеке, и она рухнула в стоящее неподалеку широкое массивное кресло, словно созданное для нее. – Шармбатон никогда не принимал у себя мероприятия наподобие Турнира Трех Волшебников. И это было сделано не просто потому что мы не любим гостей, вовсе нет. Сейчас, войдя в то положение, в котором оказался Хогвартс… В общем, наши гости в полном восторге. Шармбатон всегда был жемчужиной среди школ волшебства. Но как и в любой другой школе магии, здесь присутствуют вещи потенциально опасные – это наше наследие, наша история, и мы не хотим, чтобы все это исчезло без следа, тем более что для нас они не представляют угрозы, поэтому совершенно естественно, что все опасные артефакты были заранее изолированные.

— А про фонтан вы, значит, забыли? – Сэм саркастично усмехнулся.

— Нет, не забыли, мы о нем не знали, — Олимпия снова вскочила и принялась мерить кабинет шагами. – Существует три независимых друг от друга легенды, согласно которым в Шармбатоне некоторое время назад происходили страшные вещи. Но подтверждения этим легендам нет, понимаете? Когда я узнала, что русалка активировалась, узрев чужаков, то внимательно изучила любые упоминания об этих легендах. Если убрать все лишние слова, то получается следующее: существует, точнее существовало, три артефакта, которые связывают с некоторыми видами проклятий. Но доподлинно известно только об одном – об этом проклятом фонтане! – мадам Максим снова заломила руки. – Где-то в школе находятся еще два артефакта, которые могут оказаться опасными, и даже я не знаю, что они собой представляют.

— Ну-ну, Олимпия, успокойтесь, — Альбус подошел к директору Шармбатона и похлопал ее по предплечью. – Я продолжу, если ты не возражаешь. Оба эти артефакта так или иначе связаны с оборотнями. Более четырех сотен лет назад Шармбатон вовсе не из-за сверхтерпимости распахнул свои двери перед юными представителями тех, которых мы привыкли называть истинными оборотнями. Присутствие этих детей долгое время сдерживало проявление злобной натуры древних артефактов; они словно заснули, да так крепко, что про них просто забыли. Теперь же на территории Шармбатона появилось слишком много, как сказала Олимпия, «чужаков». Русалка была первой, кто обратил внимание на человека, не имеющего к Шармбатону никакого отношения. Осталось еще два.

— А мы здесь при чем? – Дин почувствовал, что у него начинается мигрень.

— Детей артефакты не тронут, это правило, запрет, который включен в саму суть школы: в каждый камень кладки, в фундамент, в каждую травинку парка. Основатель Шармбатона позаботился об этом. Но остаются другие гости.

— Да запретите всем взрослым, которые не сойдут за школьников, заходить в здание школы, что тут думать? – Дин развернул стул и сел на него по привычке лицом к спинке. – Скажите, что получили сведение анонимное, про террориста-эгсбициониста с педофильскими наклонностями, поэтому, гости дорогие, извините, но пожить можно и в мотеле.

— У вас очень странные идеи, — мадам Максим села в кресло.

— Да, я такой. Если хотите, я вам еще парочку подкину.

— Спасибо, не нужно, — замахала руками Олимпия. – Я пришла сюда при поддержке Альбуса, потому что вы — Охотники.

— Мадам Максим, вот это мы уже слышали, а лично я слышал это раз в пять больше, чем Дин, — прервал ее Сэм. – Да поймите вы, наконец, у нас очень много дел и мы просто физически не можем разорваться. Как мы не можем восстановить ваш фонтан, на что вы так пошло намекали, пока не пришел мой брат.

— Сэм, возможно, вы все-таки постараетесь изменить свое решение?

— Какое? Восстановить фонтан?

— Помочь Шармбатону, — Дамблдор смотрел на Сэма. Именно сейчас он был просто уверен, что решение будет принято именно им, и Дин не сможет как-то на это решение повлиять.

— А вы что, не можете попросить кого-нибудь из вашего нечеловеческого цветника разыскать эти артефакты? Ну усильте его Люпином, чего уж мелочиться. Они быстро все разнюхают, причем в прямом смысле этого слова.

— Не все так просто, — Альбус покачал головой. – Эти артефакты невозможно вычислить, пока они находятся в спящем состоянии. Только когда они начнут «просыпаться», можно будет точно их установить.

— Да что вообще известно про эти артефакты?

— Только то, что их действие направлено против молодых и внешне привлекательных мужчин, — вздохнул Альбус.

— Сэм, я не понял, нам что, предлагают роль приманки, что ли? – Дин медленно перевел взгляд с одного гостя на другого. – Очешуеть, — это было единственное, что он смог произнести.

В Пуатье Винчестеры выбрались только через час.

— Я поверить не могу, что мы подписались на это, – простонал Сэм, падая на стул в знакомом кафе. – Как это вообще произошло?

— Альбус Дамблдор – это пока не наша весовая категория, — Дин не знал, смеяться ему или… смеяться. – Но торговался ты просто на загляденье.

— Ну и что? – отмахнулся Сэм. – Все равно это ничего не изменило.

— Знаешь, а вот я думаю, что все же изменило. Во всяком случае, страдать мы будем не бесплатно. Хотя взять с волшебной школы всего лишь деньги... — Дин скривился.

— Артефактов у нас полно, нужно еще склад Хранителей как следует перетрясти, да еще заначка Охотников… Ты не забыл, что кровосос нам адресок подкинул?

— Не забыл. Два кофе, — сказал он девушке-официантке, которая подошла к ним, раскрыв блокнотик. – Один черный, второй с сахаром и молоком.

— Что-нибудь еще? – официантка так старательно улыбалась, что даже Сэм не удержался и хмыкнул.

— Нет, только кофе, — Дин глянул на девушку мельком, рассеянно улыбнулся и снова повернулся к Сэму.

— И что, она тебе совсем не интересна? — решил уточнить Сэм, когда девушка отошла от их столика.

— Да не особо, — пожал плечами Дин.

— Слава Богу, — с чувством произнес Сэм. – Кажется, сработало. Так когда пойдем нарываться на проклятье?

— После второго тура. Там будет недельный перерыв, чтобы участники отдохнули и собрались с силами.

— Севу будем говорить? – братья переглянулись. Наконец, Дин осторожно произнес:

— Я бы не стал говорить ему всей правды. Можно ограничиться официальной версией: два неучтенных проклятых предмета, нужно найти, срок — неделя, а то журналисты жалуются на клопов в местном мотеле и грозятся написать гадость о Турнире.

Сэм молча кивнул, соглашаясь с братом. В это время принесли кофе, который Винчестеры быстро выпили и поднялись. Дин вытащил из бумажника пару бумажек и бросил их на стол, придавив чашкой.

К моргу Винчестеры добирались на такси.

— Надо было детку с собой взять, — проворчал Дин, выходя из машины. – Один раз провозились бы, а потом оставили здесь на какой-нибудь платной стоянке. Зато по городу передвигались бы как белые люди.

— Так кто же знал, что тебя в Пуатье потащит?

В морге было светло, чисто, как бывает только в моргах лечебных заведений, и абсолютно пусто.

— Ау, — прокричал Дин, когда Винчестеры прошли полностью по длинному коридору. – Здесь случайно так зомби-апокалипсис не наступил? Может, мы чего-то не знаем?

— Может, вы не знаете расписание, месье, — недовольный голос за спиной заставил Винчестеров резко обернуться.

— ГУВБ, Винчестер, — быстро сориентировался Сэм, ткнув в лицо подошедшему доктору Дербье, как гласил бейджик, жетон Охотника, вставленный в бумажник.

— Извините, агент Винчестер, что вас интересует? – сразу же сменил тон доктор.

— Кто проводил вскрытие Джефри Коллинза? Если оно проводилось.

— Я проводил. А вы не читали мой отчет? – удивленно спросил Дербье.

— Конечно читали, — выступил вперед Дин, показав доктору свой жетон. – Это суперотчет, просто отчет года, бестселлер, а не отчет… — он быстро взглянул на хмурого Сэма и добавил: — В двух словах, что с бедолагой произошло?

— Острое отравление смесью различных галлюциногенных веществ, — немного задумавшись, ответил врач. – Если судить по составу, то получается, что ваш подопечный баловался каким-то новомодным наркотиком, только дозу слегка не рассчитал.

— А вы не могли бы все-таки предоставить нам отчет или его копию? – спросил Сэм. — Наш департамент его не запрашивал, поэтому мы здесь.

— Конечно, как только ордер увижу, — поджал губы эксперт.

— Конфундус, — пока Сэм пытался уболтать доктора, Дин решил не слишком заморачиваться и продолжал говорить, пряча палочку: – Доктор, отчет.

— Да-да, когда вам он нужен?

— Вчера, — ответил Сэм. – Пока вы готовите документы, мы можем осмотреть тело?

— Идемте за мной, — и доктор Дербье быстрым неслышным из-за надетых на ноги мягких тапочек шагом направился к прозекторской.

Пока эксперт готовил необходимые документы, Винчестеры, натянув на руки перчатки и надев фартуки, склонились над телом. Точнее склонился Сэм, Дин не любил осматривать мертвых.

— Дин, смотри, — Сэм притянул к себе лампу и поднял руку мистера Коллинза. – Здесь следы уколов, только вот наркоманом этот несчастный точно не был.

— Ничего не понимаю, — Дин бросил взгляд на маленькие точки, на которые указывал Сэм. – С каких пор лягухи стали колоть свои жертвы и, самое главное, чем? Или это лягухи-пушеры?

— Не знаю, Дин. Это вообще самое странное дело из всех, которые нам приходилось вести.

Последнюю фразу услышал доктор Дербье, когда зашел в прозекторскую, чтобы отдать отчет.

— Вот ваши бумаги, — он протянул пакет Сэму, задумчиво разглядывая агентов.

— Спасибо за сотрудничество, доктор, — Сэм забрал пакет, и они с Дином направились к выходу из морга, на ходу снимая перчатки и фартуки.

Завернув к глухой стене крематория, куда не выходило ни одного окна, Винчестеры аппарировали домой.

А дома их ждал сюрприз в виде сидевшего в бежевой гостиной Северуса, который с философским видом разглядывал в зеркале великолепный синяк под правым глазом. Сам глаз уже начал заплывать.

— Да что же это такое? – Сэм раздраженно швырнул отчет на столик. – Что не так с этим местом-то?