Наследник Буйного (СИ)

Глава 19

Я сжимаю пальцами бортик кроватки. Стараюсь удержаться, потому что ноги внезапно стали ватными. Дыхание Эмира задевает затылок, мягким туманом спускается по моей шее. Он даже не касается меня! Но так умело вспарывает кожу, дёргает нервы. Добирается до того, что я так глубоко в себе прятала.

Я встряхиваю головой, но проще не становится. Наваждение лишь сильнее когтями впивается. Не отпускает.

Я веду плечом назад. Намекаю Эмиру, чтобы он отступил, дал мне отойти. Но в итоге лишь сильнее прижимаюсь к мужчине.

— Хороший день был, да?

Меня дрожью пробирает. Эмир не губами задевает моё ухо, а сразу током бьёт. Двести двадцать, до остановки сердца.

— Зашло тебе?

— Детям понравилось, и это главное, — шепчу тихо в ответ. — И ты их сейчас разбудишь.

— Не разбужу, если ты кричать не начнёшь. Хотя… Мне твои крики заходят, кукла.

Вот же ж! Я вспыхиваю. Эмоции яркими огоньками пульсируют. Затмевают всё, кроме одного желания — врезать мужчине хорошенько. Что он себе позволяет? Как может такое говорить?! Его не было столько времени… Да-да, у него были свои причины! А мои кто выслушает? Кто вспомнит, что я столько лет умирала внутри? Если бы не малые, то сгорела бы просто от горя. Три года назад, два, месяц тому… Мне всегда было плохо. Агония сверлила сердце. А Эмир всё это мог прекратить. Одним коротким появлением. Честным разговором. Закрыть главу нашей любви правильно! С разбитым сердцем можно жить. Со взорванным и похороненным рядом с любимым… Невыносимо.

— Я хочу пить.

У меня получается высвободиться из оков мужчины. Выскальзываю из комнаты, сбегаю.

Эмир задерживается, чтобы аккуратно прикрыть дверь в спальню, а я пользуюсь этой заминкой. Пытаюсь привести себя в чувство.

— Тебе пора, — я скрещиваю руки на груди, указываю на дверь. — Всего хорошего, Эмир.

— Не сильно ты гостеприимная, — хмыкает, с места не двигается. — Вроде вечер ещё не закончен.

— Закончен. Я и так выделила тебе целый день. Хватит с тебя.

— Хули ты такая колючая?

— А ты не понимаешь, Эмир? Правда, ни единой догадки в голове? Хм, что же я так… Может из-за страха, что ты снова опасность приведёшь в мою жизнь? Или из-за твоих завуалированных угроз забрать моего сына?!

— Нашего.

— А, нет. Точно. Наверное потому, что ты чертов мертвец, воскресший внезапно. И даже не удосужился ничего мне сказать за всё это время. Ни. Единого. Слова! — Я выплёвываю слова в лицо Эмира.

На каждую мою претензию он подбирался ближе, а я даже не заметила. Упирается ладонью возле моей головы, наклоняется. Пока меня колбасит от эмоций, мужчина остаётся невозмутимым. Чем только сильнее бесит.

— Вроде теперь я базарю с тобой, — усмехается. — Только ты базар не поддерживаешь, шипишь всё время.

— А как мне реагировать? Радостно тебе на шею броситься?

— Было бы неплохо.

— Обойдёшься.

— Да нет, кукла, не обойдусь.

Эмир подаётся ко мне. Вспышкой проносится, стремительно приближаясь к моим губам. Но мир словно замирает, позволяет мне каждое мгновение в вечность превратить. Как мужчина ухмыляется. Как в его чёрных глазах искорки желания вспыхивают.

Губы покалывает от внимания, дыхание обрывается. Терпкостью обжигает, когда Эмир едва задевает мои губы. А после… После поцелуя не случается. Моя реакция оказывается быстрой. Ладонь с громким шлепком встречается с щекой Эмира. Он дёргается, на лице проступает красное пятно. Глаза мужчины опасно прищуривается, но я не боюсь. Дарить Буйному пощёчины — всё ещё прекрасно и радостно. Мне нравится. Лучший аттракцион за сегодня.

Эмир челюстью ведёт. Цокает, оскаливается. А после… После выдаёт со смешком:

— Предположим, заслужил.

Вот же ж!

Я действую на автомате. В этот раз целюсь в другую щеку, где шрамы остались. Но Эмир перехватывает быстро. Зажимает моё запястье, над головой заводит. К стене прижимает. Его тело впечатывается в моё. Каждой возможной клеточкой ко мне прикасается. Тяжестью давит.

— Неправильно играешь, кукла. Сначала я целую, а потом ты ударами гладишь. Так работать будем.

— Да ты совсем рехнулся…

— Рехнулся. Ты же мне мозги и взорвала. Так что нехрен жаловаться.

Я дёргаюсь. Желаю вырвать запястье из железной хватки. Всё-таки врезать этому наглецу. Но Буйный умеет угрозу нейтрализовать. Профи, чтоб его! Пальцами мою шею обхватывает. На себя тянет. И столько эмоций в поцелуй вкладывает, что спастись невозможно.

Меня с ног сносит. Буквально. Напором его. Наглостью. Эмоциями, которые он в этот поцелуй вкладывает. Эмир в самом прямом смысле нейтрализует моё сопротивление.

Пальцы шею сжимают. Не сильно. Но достаточно, чтобы я не пошевелилась. А большой палец издевательски его и кожу поглаживает. Как будто хвалит меня за покорное поведение.

Коленки подкашиваются, и я на пол не валюсь опять же благодаря Эмиру. Который меня держит. К себе прижимает. Точнее в себя вжимает.

Его запах… как транквилизатор. Он буквально меня парализует. Вдыхаю. Впускаю в себя эту отраву. И на секундочку… Всего на одну разрешаю себе побыть слабой. Выпускаю из тёмного чулана ту девочку, которая так хочет к Буйному прикоснуться. Ту, которая так ждала. Рыдала. Молила. Я её долго взаперти держала. И сейчас… Всего на секунду…

Из груди немой стон вырывается, а Эмир пользуется не стесняясь. Его рука с шеи перемещается на мой затылок. Пальцы в волосах путаются. Сжимают их у основания. Тянут, вынуждая меня ещё один звук издать. И я издаю. А он пользуется. Язык проталкивается между моими губами. Проникает внутрь. Отравляя своим вкусом. Напирает. Захватывает территорию. Как самый настоящий вандал.

Подрагиваю в его руках. От напора таких эмоций меня буквально накрывает. Эмир не останавливается. Он лишь поцелуй углубляет. Продолжает меня отравлять. А я… Я не знаю, что со мной происходит. Хотя нет, вру. Себе вру. Потому что знаю. Потому что я все эти года вспоминала, как живой быть. Как в его руках гореть. Как дышать рядом с ним. Всё иначе. И сейчас… Сейчас он мне эти ощущения возвращает.

Ногтями в его кожу на шее впиваюсь. Боль причиняю. А Эмир как будто кайфует даже от этого. Рычит мне в губы и вгрызается ещё сильнее. Сжимает волосы, тянет, я стону тихонько, и в ответ его тяну.

Эмир своего добивается. Я отвечаю. Жадно. Неконтролируемо. Потому что разрешила себе отпустить. На секундочку. Да. И плевать, что уже больше прошло. Я верю, что это всё секундная слабость.

Мои ягодицы упираются в кухонный шкаф. Эмир даже не планирует успокаиваться. Руки Эмира своей жизнью жить начинают. Наглой. Потому что скользят по ткани одежды, поднимаются выше. А я даже через ткань чувствую, как кожу обжигает. Он буквально ожоги оставляет.

Внутри всё кипит. Закипает. Девочка, которую я на свободу выпустила, визжит от удовольствия. А я понимаю, что это всё заканчивать нужно. Прекращать. Иначе я после себя не соберу по частичкам. Иначе мне будет хуже, чем тогда, когда потеряла его навсегда. Потому что для нас с Эмиром сейчас разное происходит. Я воскресаю для того, чтобы после снова со всей высоты о землю разбиться. А он играет. Проверяет границы допустимого.

Когда Эмир пытается меня за ягодицу сжать, я вырываю руку, замахиваюсь и по щеке бью. Сильно. Понимаю, что сильно, когда он от меня резко отрывается. На шаг отступает. В глазах ярость. Пальцы в кулаки сжимаются. Я же взмахиваю волосами и с вызовом ему в глаза смотрю.

— Теперь всё правильно? Или я опять не так условия поняла?

Эмир в оскале губы кривит.

— Заслужил, — снова хрипит, а я от досады стискиваю зубы. Это с каких пор он таким сдержанным стал? Без меня на сеансы к психологу ходит?

— Ну раз такой понятливый, то и выход найдёшь? Или намекнуть ещё больше?

— Найду, — в ответ выдаёт, его улыбка меня пугает. Довольный котяра. Глаза блестят, — ты на завтрак что любишь, кукла?

— Чтобы меня не доставали, — в ответ отрезаю.

— В меню такого нет. Английский завтрак, классический, крок-мадам.

— Опять шарашкину контору купил? — Хмыкаю недовольно. Хочу его уколоть, но меня из равновесия выбивает то, что он не ведётся. И улыбка его…

— Чтобы не жалко было, если ты к старым увлечениям вернёшься.

— Мама… — Из комнаты голосок Мира раздаётся. Я знаю этот голос. Ему снова кошмар приснился.

Я с места срываюсь. Эмир тут же в лице меняется.

— Нет, — торможу его, — иди домой. Завтрак на твой вкус, только уходи, Эмир, прошу тебя…

Буйный хмурится, но после шаг назад делает, ещё один.

Я захожу в спальню сына вместе с хлопком входной двери.