Наследник Буйного (СИ)

Глава 37

Взрыв и я мгновенно замираю, тело будто пронзают молнии. Чувство дежавю накрывает с головой. Нет. Не может быть. Не сейчас. Не так. Боже… Мир. Катя. Первая мысль. Дети.

С места срываюсь как ненормальная. Только ноги не идут. Я не понимаю, в чём дело. Не могу понять… Плечо горит от жёсткой хватки. Это Марат меня на месте удерживает

— Да куда ты несёшься? — Язвительно тянет он. — Это просто тесты, ни на кого не напали. Любительница на панику упасть?

— Какие ещё тесты?! Господи, Марат, почему так громко?! — Впиваюсь в него взглядом, дыхание сбивается. А сердце колотится как бешеное.

— А как им тихо гранаты взрывать? — Насмешливо тянет он, прищурившись.

— Гранаты?! — Я округляю глаза, ловя новую волну тревоги. Снова дёргаюсь. Кошмар! Какие к чёртовой матери гранаты?!

— Угомонись. Всё здесь безопасно, — Марат громко вздыхает. — Ты что, решила, если не взорвать базу, то от инфаркта откинуться?

Щурюсь. Ну вот не зря у него проводка перегорела. Это всё из-за того, что он… Вот такой! Невыносимый! Бесячий! И этот его тон. Взгляд. Придушила бы. Успокаиваю себя тем, что Алиса хорошенько его встряхнула.

— Если не перестанешь язвить, тебе инфаркт обеспечу, — в ответ шиплю.

Марат замолкает, его взгляд становится серьёзным. Напряжение отражается на лице. Хоть он и старается не показывать, что переживает. Но я вижу. Он волнуется. Потому что Буйному слово дал, что с нами всё в порядке будет.

Марат бросает короткое:

— Порядок, я могу ехать?

Я чувствую, как внутри всё ещё гудит от страха после взрывов, но заставляю себя кивнуть.

— Да, порядок, — почти твёрдо отвечаю, сдерживая рвущийся наружу тон. — Поезжай, куда тебе нужно. Я к детям пойду.

Марат медлит, будто оценивает — можно меня оставлять или нет. Но в его взгляде нет привычной язвительности. Просто короткий кивок и он скрывается в коридоре, оставляя меня одну. Слышу его удаляющиеся шаги и дышу. Успокаиваюсь.

Как только он уходит, я направляясь к комнате, где должны быть Мир и Катюша. Вижу Мира, он увлечённо играет с няньками, и на секунду выдыхаю. Окей. Но чёртова тревога всё ещё зудит под кожей, не отпускает. Взглядом по комнате бегаю. Нахожу Катю, которая что-то втолковывает охраннику. А тот… Бедный. Мне его даже на секунду жаль становится. Кивает и на меня смотрит взглядом "помогите".

Решаю отвлечься на кухне. Хотя бы приготовить что-то, чтобы чем-то занять себя, и хоть на секунду отпустить это напряжение. Но у двери охранник. Он не даёт мне войти, и в глазах у него лёгкая насмешка, когда он говорит:

— Сорян, Злата. Приказ не пускать.

Я даже теряюсь на секунду. Буйный боится, что я его охрану травану или подожгу? Вот не дать мне снова сжечь что-нибудь это они, видимо, серьёзно. Прекрасно. Просто прекрасно! Даже на базе уже в курсе, как я готовлю и как с огнём ладить не умею.

— Мне детей кормить нужно. — Произношу упрямо.

— Все из кабака привезут. Через сорок минут будет пир на всю базу. Все меню из рестика Буйного сюда приволокут.

Мило ему улыбаюсь. Хочется, конечно, съязвить. Уколоть. Но понимаю, что он приказ выполняет. Ему, если ослушается, после могут по шапке дать.

Выдыхаю. Разворачиваюсь, решаю к детям пойти. Немного пусть успокоятся после игор, скоро кушать будем.

В комнату детей захожу и никого там не нахожу. Странно, я была здесь буквально минут десять назад. И дети играли. Я их видела.

Выхожу в коридор, сына нахожу буквально в соседней комнате. Мир прячется за дверью, и, едва завидев меня, прикладывает палец к губам:

— Ш-ш-ш-ш, мама, я пячусь!

Киваю, улыбаюсь, молча подыгрываю. Игра, ну, конечно. Но внутри что-то неприятно скребётся. Тревога нарастает, растёт с каждым шагом. Спокойствие притворное, будто вот-вот обернётся чем-то нехорошим.

Вижу охранников, они заходят в разные комнаты, мелькают в коридорах, тоже ищут детей, оборачиваются на каждый шорох. Подхожу к одному из них.

— Катю не видели?

— Ищем, у нас прятки, — отзывается он.

Киваю, но внутри неспокойно.

Проходит двадцать минут. Я хожу из одной комнаты в другую, проверяю каждый уголок. Кати нет. Меня охватывает всё большее беспокойство, нервы натянуты до предела. Затем замечаю лица охранников — сосредоточенные, обеспокоенные. Один из них подходит ко мне, ловит мой тревожный взгляд.

— Что случилось?! — Выдыхаю. А голос дрожит.

— Девочку найти не можем, уже всю базу обыскали. Сейчас будем проверять снаружи. — Как снаружи?! — Моя паника прорывается наружу. — Там, где гранаты взрывают?!

В ушах звенит так, словно я сама на том чертовом поле. Тело дрожит, ноги подгибаются.

Моя Катюша, моя маленькая сестра, она может быть где-то там. Рядом со взрывающимися гранатами. А если она пострадает? А если испугается? Страшно представить, что может случиться с ребёнком.

Я не могу дышать. Сердце стучит так сильно, что сдавливает лёгкие. Я прислоняюсь к стене, чтобы не упасть. Голова кругом. Боже, Катюш, ты как меня переплюнуть умудрилась? Найти проблемы в месте, которое должно быть самым безопасным.

— Найдём, Злата. — Обещает один из охранников. Иван, если я не ошибаюсь. В далёком прошлом он был постоянно рядом. Был моей "нянькой". Теперь, возможно, стал нянькой Кати. Это повышение или понижение?

— Найдите, — стальным голосом приказываю я. — Если с ней что-то случится… Эмир с вас шкуру спустить. И вам молиться надо, чтобы он до вас добрался первым.

Люди у Буйного смышлёные. Понимают, что я на себя намекаю. И трезво оценивают угрозу. Тут же бросаются на поиски Катюши. Я с содроганием вслушиваюсь в каждый взрыв. А если этот навредил сестре? А этот? Или…

Облегчённо всхлипываю, когда звуки затихают. Видимо, кто-то сказал, чтобы прекратили.

— Мам, ты сильно. — Мир возмущается, когда я прижимаю его к себе. Не могу отпустить. Будто тогда он тоже отправится на поиски Катюши.

— Прости, — целую его в тёмную макушку. Не отпускаю.

— Катя спяталась ховошо?

— Слишком хорошо, милый.

Я хочу сама броситься за ней. Вытянуть с поля, словно только я это могу. Но лишь какими-то неведомыми усилиями не двигаюсь с места. С трудом вспоминаю обещание, данное Эмиру. Марату. Не вылезать, не рисковать. Охрана справится лучше. А я тоже потеряться могу. Нервно смеюсь, представив ситуацию. За один вечер провтыкали трёх из трёх. Эмир сильно расстроится?

Время идёт, но ничего не меняется. Катю не находят. И с каждым "ищем" я будто умираю. Снова и снова. Куда же она делась?

Оставляю Мира под присмотром охраны. Они не моргают даже, настолько внимательно следят. Не рискнут снова облажаться. Но я сама подстраховываюсь. Оставляю видео няню в комнате, чтобы не выпускать Мира из виду. А сама направляюсь к выходу.

— Я сама тогда пойду! — Рявкаю на Ивана, желая выбраться. Не могу больше ждать, не могу. Я уже доверилась. Я столько терпела…

— Легче, кукла.

Мене перехватывают за плечи. Дёргают на себя. Я мгновенно обмякаю, уловив родной запах.

— Разбушевалась, — шутит, но голос его напряжён. — Тихо, всё решаем.

Я оборачиваюсь, голову запрокидываю. Не могу поверить. Эмир. Он здесь, он вернулся. Кажется иллюзией. Я даже ладошкой к колючей щеке прижимаюсь, трусь. Впитываю ощущения. Я прижимаюсь к мужчине, нахожу в его объятиях утешение. Когда Буйный здесь, я верю, что всё закончится хорошо. Он решит проблему.

Эмир что-то говорит охранникам. Низким, опасным тоном, полным стали и угрозы. Не говорит напрямую, но мучительную смерть обещает. Охрана моментально отступает, оставляет нас вдвоём.

— Ты как тут?! — Я ахаю. — У тебя же встречи. Ты…

— Зла-та, — растягивает моё имя, заставляет замолчать. — Ты химикат нанюхалась? Какая к херам встреча, когда Катька пропала?

— Я думала… — Не могу закончить предложение. Горло сжимает спазмами. Он всё отменил, чтобы быть здесь. Со мной.

— Не очень у тебя получается это дело, — скалится. — Семья в приоритете. Всегда. Вы моя семья. Я не буду хер знает где, когда вы во мне нуждаетесь. — Эмир озвучивает очевидное. Медленно, чётко. Будто донести до меня пытается. Втолковать.

Я обмякаю в его руках, расслабляюсь. Дышу полной грудью, заряжаюсь уверенностью. Я больше не буду сама со всем справляться. Буйный будет рядом. Всегда. Мне есть на кого положиться.

— Да. — Рявкает в трубку, моментально отвечает на звонок.

Я с надеждой запрокидываю голову. Катюша? Её нашли?

Лицо Эмира меняется. Стаёт ещё более жёстким, сосредоточенным. У меня под ложечкой не сосёт. Там чёрная дыра просто, засасывающая всё. Динамики у телефона хорошие. Или это я сосредоточена на максимум. Но слышу мужской голос:

— Её нашли.

— Наши? — Эмир сжимает челюсть.

Секундная пауза, которая уже служит ответом. Перед глазами темнеет, пластиковая видео няня выпадает из рук. Разбивается вместе с моим сердцем, когда я слышу ответ:

— Нет, не наши.