Наследники мира

Глава 11. Сделка с тьмой

Просто человек

Усталость давала о себе знать, и находиться долго в пути мы не смогли. Привал устроили только отъехав на достаточно безопасное от замка расстояние. Хотя, как можно говорить о безопасности, когда речь идёт о полном уничтожении мира и человеке, способном победить Богов? Меня трясло и ничего не помогало справиться с этим. Ощущая, как дрожат поводья, зажатые в ладонях, я был только рад возможности успокоиться и попытаться прийти в себя. Ночь постепенно подходила к концу, темнота рассеивалась, превращаясь в серость утра, но солнце ещё не успело показаться из-за горизонта, что давало возможность поспать хоть пару часов.

Лёжа на своём спальном месте, подсунув руки под голову, я время от времени бросал взгляд на остальных солдат, уже давно погрузившихся в сон, за исключением часовых. Хоть я и чувствовал усталость, но не мог закрыть глаз и последовать их примеру. Стоило попытаться, и мне тут же виделось лицо Аионы. Там в подвале всё случилось настолько неожиданно и быстро, что мне самому с трудом верилось в реальность происходящего. Тот факт, что супруги больше нет, не укладывался у меня в голове, ведь она бессмертная Богиня, и это ей предстояло пережить мою смерть от старости и дальше наслаждаться жизнью, а не наоборот.

Сейчас, как никогда за последние семнадцать лет, захотелось выпить, причём выпить чего-нибудь крепкого и противного на вкус, чтобы прочистить мозги, забыться и провалиться в небытие. Останавливало только отсутствие любого алкоголя у сопровождающих нас солдат, да и в седле я тогда сидеть буду неважно. Вспоминая те два года своей жизни, которые провёл в почти глубоком запое, с перерывами на несколько часов трезвости ради присутствия на собраниях короля, я поёжился. Нет, нельзя снова скатиться в ту яму отчаяния и безнадёжности. Появление на моём пути Аионы привело именно к тому, что мне удалось оттуда выбраться и вечера наедине с бутылкой и шлюхами остались в далёком прошлом, да и староват я уже.

Дрожь в руках прошла, оно и понятно, ведь сейчас на них навалилась и моя голова, и подобие подушки. На затылке образовалась здоровенная шишка, но мне нравилось лежать на ней и ощущать тянущую и монотонную боль в той области. Она напоминала о том, что всё случившееся было на самом деле, ведь я очень хотел, чтобы это оказалось сном.

Если мой король, по только ему известной причине, решил помочь кому-то уничтожить мир или вообще придумал это сам, во что мне верилось с огромным трудом, то почему он не узнал меня или сделал вид, что не узнал? Почему так настаивал на том, что поступает правильно? Какая-то деталь происходящего ускользала от меня, и я её не понимал, как и не понимал всей картины в целом. Один общеизвестный факт успокаивал – у Риана были зелёные глаза, а значит, разум Бога мог занять его тело только в случае личного согласия короля. Если на самом деле в подвале был вовсе не он, а кто-то вселился в него, то это случилось по доброй воле друга, и он знал, на что идёт. И именно это многое бы объяснило в его поведении, за исключением причин, по котором он позволил Богу вселиться в себя.

На моей памяти Риан всегда и во всём оказывался прав. Первое время я не понимал, как ему это удаётся, но с годами заметил, что он никогда не говорит ничего, в чём не уверен. В таких случаях король задавал уточняющие вопросы, которые помогали принять верное решение и сделать правильные выводы. Эта ситуация казалась каким-то абсурдом. Либо его затворничество и отрешённость так повлияли на Риана, либо кто-то из Богов запудрил ему голову настолько, что смог добиться позволения на вселение в тело. Лёжа среди деревьев на обочине дороги, в окружении простых солдат, я точно никогда не найду правильных ответов. Учитывая же, что теперь я вовсе никто, даже не супруг Богини, то высшие силы не снизойдут до беседы со мной и раскрытия тайн происходящего. Чувствуя свою беспомощность и бессилие, я мысленно выругался и поднялся с одеяла.

Сон всё равно никак не шёл, а ещё и по нужде приспичило, хотя первое может быть тесно связано именно со вторым, и я решил прислушаться к себе. Успокаивающе махнув парню, которого оставили на посту, я углубился подальше в лес и, скрывшись в тени деревьев, поспешил сделать все дела. Меня никак не отпускало какое-то странное чувство, словно всё, что происходило в подвале, было не на самом деле. Казалось, что Аиона жива и невредима, просто где-то далеко и не может пока появиться рядом. Всю дорогу от замка это ощущение преследовало меня, но ведь я был точно уверен, что такова реальность, и женщины больше нет, как и той, что лежала на постаменте.

Подтянув штаны и поправив ремень, я обернулся и чуть не упал на землю сзади себя, оступившись в непроизвольной попытке попятиться. Тёмная фигура девушки стояла на моём пути к лагерю и солдатам, и увидеть её удалось только благодаря серости наступающего утра. Будь сейчас середина ночи, я бы даже не обратил внимания и вполне мог врезаться в существо, которое застыло там и смотрело прямо на меня.

– А получше момента выбрать не мог? – недовольно буркнул я, нервно сглатывая ком в горле и чувствуя, как руки сжались в кулаки. Стоило только подумать, что ни одно божественное создание не сочтёт меня достойным разговора с ним, и вот, пожалуйста, явление Богини Зеланису Фроландину, какая честь.

– Не хотел привлекать внимание. Ни один из тех смердов не достоин лицезреть живого Бога дважды за ночь, – голос Вентиры звучал в лесной тишине слишком звонко, хоть существо и пыталось говорить им тихо. Учитывая сказанное, разум, занимавший тело девушки, больше не следил за словами и не пытался скрыть от меня, кем является.

– Страшный Бог тьмы, хаоса и разрушений Венториэль решил убить меня в лесу? Какая прелесть, – недовольно буркнул я, не понимая цели этого визита, особенно учитывая, что перед нашим отъездом из замка Бог тьмы хотел увести Риана подальше.

– Хотел бы убить, убил бы девятнадцать лет назад. Больно ты мне нужен, – склонив голову набок, заявил собеседник.

Перед глазами сразу всплыл тот самый момент, когда у Венториэля, отца Вентиры и моего текущего собеседника, была эта самая куча возможностей меня убить, не прилагая для этого никаких усилий. Тогда он победил Риана в схватке и забрал нас с ним в тронный зал королевского дворца Брундерка, где я не так давно принимал просителей. Там-то, на мраморном полу, я провалялся довольно длительное время, пока не появился Бог жизни и не наказал Венториэля за все отнятые им жизни и войну, которую тот развязал.

– Я здесь только по одной причине: Аиона доверяла тебе и говорила, что ты можешь помочь с этим бардаком. Ведь больше никто не желает с этим связываться, – заявило существо, всплеснув руками и покачав головой так, словно осуждает тех, о ком говорит.

– Я могу помочь? Да я ничего не смог сделать, – дрожащим голосом выговорил я, ощущая, как к горлу подкатывается огромный ком, застрявший там ещё с событий в подвале. Даже тошнота не смогла вытолкнуть это из меня.

– Против полубога-то? Удивительно, что ты вообще жив остался. Не стоит благодарности, кстати, – вспомнило существо и хмыкнуло, оставив голову склонённой набок. – Мы должны его остановить.

Услышать нечто подобное от Венториэля казалось невероятным, особенно то, каким тоном он это произнёс, да ещё и меня приплёл. Кто я такой, чтобы вмешиваться в происходящее?

– Я же просто смертный жук и ничего больше, что я могу сделать, чтобы его остановить?

– Ты ничего не можешь, это верно. Если это и правда Алист, то у него серьёзные проблемы с головой, и не смотри на меня так, по голове я его никогда не бил, – фыркнул собеседник, а я поморщился.

Меня всегда коробило то, что многие звали Риана по его первому имени, которое ему самому жутко не нравилось. Король был назван в честь одного из бывших Богов тьмы, судьба которого до сих пор оставалась покрыта налётом тайны, ведь никто не знал, что с ним случилось. Зато подвиги Бога тьмы Алиста привели к появлению на свет Вентиры и Риана, из-за чего мальчик и удостоился чести получить такое имя. Более того, это имя ему дало именно то существо, что сейчас стояло передо мной. Между тем Венториэль продолжил:

– Раз у тебя не вышло, то до Алиста может достучаться только Ника, но мы не смогли её найти. Кто-то словно догадывался или знал, что я не брошусь спасать её в случае чего, и скрыл девушку.

– А ты не бросишься?

– А с какой стати мне это делать?

– Она твоя дочь, – пожал я плечами, а собеседник расхохотался и покачал головой.

– Брось, мы оба знаем, что никакая она мне не дочь.

– Да, мы это знаем, но остальные не знают. Если ты остановишь Риана и он не уничтожит остальных Богов, то тебе придётся оправдываться, почему ты не бросился спасать ту, за чью жизнь так усиленно бился.

– Мои дела тебя не касаются. Мне нужно, чтобы ты нашёл Нику и объяснил ей ситуацию, и что ей придётся сделать.

– А что ей придётся сделать? – эти слова голосом Вентиры прозвучали так, словно Бог тьмы подговаривает меня заставить Нику соблазнить Риана и перерезать ему горло. От таких мыслей я поёжился, но потом заметил прохладный ветерок, что пронёсся мимо, шелестя листвой на деревьях. Поразительно то, что Боги сами никак не могут догадаться, что девушка сейчас спокойно едет в Кленск на праздник, и её можно будет найти именно там. Или всё куда сложнее, нежели я думаю?

– Когда Алист придёт к ней, а он придёт, ведь только так он может выманить оставшихся из нас на бой, – собеседник недовольно поморщил нос. Из-за того, что его лицо принадлежало молодой девушке, это выглядело настолько мило, что я невольно улыбнулся. – Ника должна до него достучаться, чтобы он всё прекратил. Тебе не удалось, но должно получиться у неё, ведь она единственный человек, с кем он общался в последние дни. Человек, который ему дорог. Она должна знать о происходящем и быть готова к такому диалогу, и к тому, что, возможно, ей придётся сделать.

Всё сказанное поддавалось логике, и я хоть и нехотя, но был согласен с Богом тьмы. Наблюдая за существом, мои глаза невольно рассматривали такие знакомые и милые черты лица, тонкую девичью шею и хрупкие плечи. Тело Вентиры с самого первого дня меня не привлекало. Пусть я тогда и считал, что успел в неё влюбиться, девятнадцать лет назад, но что-то изменилось уже очень давно. Вот сейчас я рассматривал её снова и невольно сравнивал с Аионой.

– Эй, чудик, – собеседник подошёл ко мне на шаг и пощёлкал пальцами прямо перед глазами, возвращая из слишком глубокого погружения в свои мысли.

Как-то я не заметил, что переключился с Вентиры на супругу и снова окунулся в омут пустоты, оставшийся в глубине души на том месте, которое занимала Богиня войны.

– Твоя супруга рассыпалась в пепел у тебя на глазах несколько часов назад, не рановато ли ты уже другую взглядом раздеваешь? – неожиданно рявкнул Венториэль.

– Да кому ты нужен, – отмахнулся я и устало провёл рукой по глазам, пытаясь вспомнить, когда вообще в последний раз полноценно спал. На ум приходила только та, последняя ночь во дворце, когда утром меня разбудил стук в дверь.

– Ты всё понял, балбесина? Возьми себя в руки уже. Твоя Аиона не до конца погибла. Если мир не будет уничтожен, то её бессмертное тело через несколько сотен лет восстановится, учитывая, что Алист его в пепел превратил, и тогда её разум сможет в него вернуться без проблем. Просто она больше не будет Богиней, если один из нас не поделится силой, вот и всё. Ну, и да, ты до этого момента не доживёшь, жук смертный, – посмеялся Бог тьмы, использовав то обзывательство, которым я звал себя сам. Вот теперь уже я смотрел на него с недоумением и страхом, не веря в услышанное.

– Хочешь сказать, что, если мы спасём мир, Аиона сможет в него вернуться? – не веря своим ушам, повторил я главный момент его слов и замер, перестав дышать, ожидая ответа.

Закатив глаза, Венториэль склонил голову набок и поставил одну руку на пояс. Во всём его виде, хоть и не сильно освещённом предрассветной дымкой, наблюдалась насмешка и пренебрежение в отношении меня. Особенно сильно это читалось во взгляде, полном презрения. Зелёные глаза существа, которые было непривычно видеть на лице девушки, блестели и явно не без помощи божественных сил.

– О, надо же, ты не настолько туп, как я думал. Дошло, наконец? Богов убить нельзя, сколько всем вокруг это нужно повторять, чтобы вы, идиоты, поняли? Наш разум может быть уничтожен только вместе со всем миром и то, только если он отделён от бессмертного тела, наполненного силой. Нет уничтожения мира – нет смерти тех из нас, кто лишился сил и тела.

За всю свою жизнь я часто слышал о том, что он только что сказал. И отец, и Риан, и Аиона часто рассказывали и объясняли мне, что Богов можно лишь изгнать, переродив человеком, либо запереть их разум где-то ещё, но это не делает их смертными и не мешает дальше существовать бесконечное количество лет, если мир ещё цел. В том, что собеседник сказал правду, нет никаких сомнений, и я понял, что раз не смог спасти Аиону, то должен сделать всё, что смогу, ради сохранения места, куда она сможет вернуться.

Просьба, если то, что мне озвучил собеседник, можно так назвать, не казалась трудной и, на первый взгляд, опасности для Ники не представляла. Если, конечно, Риан хоть на каплю остался собой, то он ни за что не навредит ей. Найти принцессу будет проще простого.

– Перенеси меня в Кленск, и я сделаю то, что нужно.

Усмехнувшись, Венториэль кивнул и протянул руку.