Наставница

Глава 3 Шер-Хан

КАЛЛИСТО

На следующий день мы с Сервусом сидели в гостиной, и он рассказывал о своих исследованиях. Прошедшей ночью между нами ничего не было, но на нашем общении это не отразилось. Приятное времяпрепровождение в постели и исследования — это совершенно разные вещи, и я была очень рада, что он поставил работу выше плотских утех. По крайней мере, он пытался сделать такой вид. Адельгейда и Кевин, его ученик, шатались где-то в доме, им было скучно слушать наши разговоры, да и мальчик ей, кажется, понравился.

— Я обнаружил возможность влияния на гео-структуры, понимаете? Это же удивительно! Вы, случаем, не пробовали ничего подобного? Работ ваших по такой теме я не видел, но мы с вами ведь оба понимаем, что не все наши открытия должны сразу увидеть свет, — Сервус заговорщически усмехнулся.

Он был прав. Далеко не все свои исследования я публиковала в магических кругах, потому что со временем начала натыкаться на все более и более странные возможности, которые наталкивали меня на очень интересные мысли и вопросы. Однако делиться этим с Сервусом у меня желания не было.

Мои исследования уже сейчас находились на ступень выше, чем его. Я тоже обнаружила возможности влияния на камни. Более того, я уже даже создала для себя особый браслет, который прямо сейчас находился у меня на руке. Он выглядел как ящерка из фиолетового малахита со странным хвостом, обвивающая мою руку. Если приглядеться, у него не было сочленений, и становилось непонятно, как его надевать и снимать. Но это была не просто ящерка, и это была основная ее особенность. По моему желанию она оживала и бросалась на цель, которую я ей укажу. В ее хвосте был яд, словно у скорпиона, и она вполне могла убить несколько человек. А даже если бы мне случилось остаться без нее, я создала для себя особый прозрачный лак для ногтей. Если расцарапаю человека до крови, лак будет для него смертельным ядом.

— Да, я это отметила, но пока не нашла этому достойного применения, — без зазрения совести солгала я.

Ящерка была одним из моих шансов на спасение в случае проблем, знать про нее никому не стоило.

— Также я обнаружила влияние на растения. Однако это очень трудоемко, приходится много с ними работать, пока растут.

— Растения? — у него загорелись глаза. — Да что вы говорите! Обязательно попробую по возвращении. Но как вы нашли это?

— Под моим руководством находится небольшая команда магов первого круга. Я ведь чародейка второго круга и уже курирую свое направление магии как новое, несмотря на то, что официально оно еще таковым не признано. Иногда для разного рода опытов Уроборос предоставляет мне магов других школ. Один из геомансеров работал со мной в паре, и мы случайно наткнулись как на геовоздействия, так и на влияние на флору.

— Но как вы смогли добиться этого? Я полагал, что пока школа не признана отдельной, подобных ресурсов Уроборос не выдает, — он действительно удивился.

Связи, деньги и знание скелетов в чужих шкафах — вот ответ на его вопрос, но я не успела ответить.

— Леди Хадзис, — раздался голос Адельгейды от входа в гостиную, — к вам архимагистр Греймс с посетителем.

И чего его принесло? Мы с Уолтером Греймсом на дух друг друга не переносили. Я его — за то, что он такой же, как все маги высокого уровня и статуса: ублюдок и сволочь. Он меня — за то, что я опасный враг, которого он не может легко взять и раздавить. А еще, хотя он ни за что бы не признался, он бы хотел меня хорошенько отыметь, но этого он тоже никогда не получит и понимает это. В итоге мы с ним держали вынужденный нейтралитет и старались избегать общения друг с другом, насколько это возможно.

Я кивнула Аде, извинилась перед Сервусом и вышла, чтобы встретить гостей.

Ада поступила, как и полагается: сначала впустила высокопоставленных особ, только потом пошла докладывать мне об их прибытии, так что они оба уже стояли в небольшом холле. Уолтера Греймса я знала — симпатичный, как и все чародеи, он носил светлые волосы и предпочитал строгий стиль в одежде. После отъезда Николаса никто уже не держал влияние в своих руках единолично, но если бы существовало понятие круга два с половиной, Уолтер бы принадлежал к их числу. Формально, по совокупности связей, денег и полезности для Уробороса, — я тоже. Но меня они все так раздражали, что я не лезла в их грызню за власть, я просто хотела развивать магическую науку, и потому ходила только на обязательные собрания. Так что по молчаливому обоюдному согласию меня в особые тайны Уробороса не посвящали и частью круга два с половиной не делали.

А вот его спутником оказался тот самый незнакомец с лекции. Его черные волосы были собраны в небольшой хвост за спиной, черты лица казались заостренными и хищными. Он выглядел молодо, как и все мы, но взгляд… Такой я замечаю всегда. Острый и пронзительный взгляд уверенного в себе человека, который прожил уже не один десяток лет. Он стоял, убрав руки за спину, и внимательно разглядывал плющ, разросшийся у меня по всему дому.

Это была одна из моих разработок, о которых я никому не говорила. Прямо в подвале дома находилась лаборатория, где я проводила некоторые эксперименты. Корни плюща и основная его масса росла именно оттуда. Целью этого растения изначально было поглощать различного рода отходы моих экспериментов, включая трупы. А затем моими стараниями он отрастил ядовитые иголки и научился плеваться ими в тех, на кого я указываю. И этот человек стал первым, кто понял, что это не простое растение.

В ожидании меня они общались, а точнее, этот самый незнакомец говорил с Уолтером:

— … Чудесное растение, так и тянет оторвать от него хотя бы листик, верно? — в его голосе мне почудилась насмешка. — Ну же, не стесняйтесь, это всего лишь растение.

Рядом с ним Уолтер заметно нервничал, словно не знал, как себя вести. А еще, и это самое интересное, он всерьез задумался о том, чтобы послушаться его и в самом деле оторвать листик. Говорило это сразу о двух вещах. Во-первых, он воспринимает этого незнакомца всерьез, а во-вторых, тот намного выше его по статусу. Это что же, маг такого же круга два с половиной из другого города? Или мои догадки верны и третий круг существует, а один из его представителей прямо сейчас передо мной?

Текущая ситуация говорила мне кое-что и о незнакомце. Этот маг наверняка догадывался о том, что будет с Уолтером, если тот в самом деле оторвет листик. Растение воспримет это как угрозу и может напасть в ответ, хотя я и постаралась снизить вероятность этого, когда разрабатывала это растение.

Как бы то ни было, этот незнакомец опасен — совершенно не ценит жизнь Уолтера. А впрочем, если Уолтер настолько глуп, чтобы в самом деле оторвать листик — его дело. От глупости не лечат. Вот только мне потом эти разборки не нужны. Так что услышав все это, я еще на подходе вместо приветствия громко произнесла, чтобы они услышали:

— Я бы не рекомендовала его трогать.

Уолтер только собрался мне что-то ответить, но незнакомец его опередил. Он повернулся всем телом ко мне и улыбнулся:

— Уолтер как раз собирался меня представить. Мое имя архимагистр Рихард Кросс. Прибыл в ваш город по важному делу.

Произнеся эти слова, за которыми явно должно было следовать какое-то продолжение, он замолчал, ожидая от меня реакции. Когда-то Николас рассказывал мне о таком трюке. Он ставил собеседника в неловкое положение и следил, как тот выкрутится. Что ж, уважаемый, у меня к таким вещам иммунитет. И я ответила ему примерно в том же стиле: по всем правилам вежливости, но совершенно безынформативно.

— Рада приветствовать вас. Мое имя Каллисто Хадзис. Надеюсь, вам понравится пребывание в Лондоне, чудесный город! Особенно по вечерам.

И я точно так же замолчала, как и он. Ну, не удержалась от шпильки. Уверена, он ее заметит, несмотря на то, насколько аккуратно я это сделала. Но он меня уже начинал понемногу раздражать. Чем выше статус мага, тем больше от него стоит ждать проблем. Впрочем, конкретно в его случае я была бы не против скрасить с ним свое одиночество по ночам. Но предлагать сама не стану, это не самый умный ход с моей стороны, потому что я ниже него по статусу и валяться у него в ногах не намерена. А именно об этом он и подумает, ведь именно так в сообществе магов заведено. Младший по статусу, напрашиваясь в постель к старшему, подразумевает дальнейшее покровительство с его стороны. А мне этого всего не нужно, я просто хотела бы его как мужчину, но не более того.

Так и не убрав вежливой улыбки, он еле заметно прищурился. О, кажется, я его взбесила своим ответом. Надо быть осторожнее, у меня нет никакого желания с ним ссориться. В возникшую паузу собрался уже вмешаться Уолтер, но Рихард Кросс его снова опередил, заговорил, продолжая улыбаться:

— Уолтер также собирался сообщить вам о том, что весь местный Уроборос обязан оказывать мне содействие по любым вопросам и не имеет права накладывать вето на любые мои действия. Проще говоря, Уроборос обязан подчиниться, если мне что-то потребуется. И вот, мне потребовался специалист, который обладал бы вашим набором знаний, Каллисто. И это — то, зачем я здесь, — он перевел взгляд на Адельгейду, которая мялась у стены, так сильно стараясь, чтобы ее не замечали, что боялась даже уйти, и продолжил говорить уже ей безо всякого перехода. — И да, мне чаю, спасибо.

Интересно то, что он обращался ко мне на «вы». По всем правилам на «вы» обращаются только к вышестоящим либо к неизвестным персонам. К равному или низшему обращаются на «ты’и по имени. Могут даже опускать звание 'магистр». А вот в общении с вышестоящим опускать его нельзя. В итоге Рихард Кросс смешал все вместе: он не использовал мое звание и фамилию, называл по имени, однако обращался на «вы», чем совершенно сбивал меня с толку.

Адельгейда молча продолжала смотреть на него, словно сказано было не ей. Очень резкий переход, и она растерялась. Рихард Кросс весьма красноречивым жестом в полной тишине указал ей на кухню, и только тогда она сообразила свою оплошность.

— Э, да, конечно, сию секунду всё будет! — и быстро прошмыгнула туда, скрывшись из виду и наверняка где-то там свободно вздохнув.

Уолтеру мужчина не сказал ни слова, будто того здесь не было и быть не должно. Да он и сам был рад уйти, так что сейчас он наконец поймал нужный момент и вмешался:

— Ахм, господа и дамы, прошу меня простить, но дела не ждут. Я вынужден откланяться, хотя мне и жаль покидать вашу несомненно уютную компанию. Надеюсь, ваше пребывание в городе, архимагистр Кросс, окажется плодотворным и местный Уроборос будет вам полезен. Поверьте, все наши ресурсы в вашем распоряжении.

Упомянутый архимагистр лишь под конец речи перевел на него взгляд, а затем вдруг обратился ко мне и усмехнулся:

— Так долго говорил, что я уже почти забыл, зачем я здесь, — и затем снова без перехода объявил. — Что ж, отлично, Уолтер, нам с Каллисто как раз нужно кое-что обсудить.

Этот человек был на удивление энергичен, словно все остальные для него были слишком медленными, и поэтому он все время вмешивался, первым начинал разговор, не давая другим такого шанса, и говорил много, часто жестикулируя.

— Архимагистр Кросс, — обратилась я к нему, бросив взгляд на то, как Уолтер покидает мой дом, — предлагаю обсудить дела в моем кабинете. У меня в доме гости.

— Прекрасно! — ответил он и энергично зашагал первым в сторону лестницы, будто это не он был в моем доме, а я в его.

Я прошла следом, недоумевая и немного злясь. Откуда он вообще знает, где у меня кухня, а где рабочий кабинет? И почему он ведёт себя так, словно он у себя дома?

Когда мы подошли к массивной деревянной двери моего кабинета на втором этаже, он открыл ее и указал рукой внутрь, приглашая меня войти в мой собственный кабинет, словно в свой. Да он словно нарочно меня злит! Что ж, ладно, поиграем в его игру. Главное, быть очень осторожной. Кто знает, что творится в его голове. Интересно, сколько ему лет? Пятьдесят? Сто? Как бы то ни было, садиться в свое кресло в его присутствии я не стала — этикет и разница статусов не позволяет — так что я осталась у двери и тоже убрала руки за спину:

— Я вас слушаю, архимагистр Кросс.

Он не удостоил меня ответом, прошел до моего рабочего стола, на котором прямо сейчас стояла лишь чернильница и перьевая ручка, и схватил эту самую ручку. Покрутив ее в пальцах, он плюхнулся в мое кресло, словно он здесь хозяин. Наглец.

Что ж, подчеркнуть разницу статусов — это важно, понимаю, но что-то было не так, словно он делал это для чего-то другого. Или даже вообще просто так. Он наконец перестал играть с ручкой, закинул ногу на ногу, а ручку сдавил указательными пальцами в оба конца, оставив локти на столе, и пристально посмотрел на меня. Теперь его голос зазвучал зловеще, хотя улыбка с лица никуда не делась:

— Скажите, Каллисто, в каких отношениях вы с вашим гостем, магистром Сервусом ван Грейном?

Откуда он знает его имя? У меня даже чуть дернулась бровь в удивлении, и он это заметил и быстро добавил:

— Это моя работа, Каллисто. Ну так что, может быть, вы желаете ему смерти? — но после этих слов он не дал мне времени ответить и сразу продолжил. — Потому что все, что здесь сейчас будет сказано, крайне опасно для слышащего.

— В таком случае нам лучше поговорить в другом месте, — в конце концов, не считая Сервуса и его ученика, у меня тут Адельгейда, которая наверняка захочет погреть уши.

Возможно, мне стоило бы быть с ней строже, доносить правила поведения в магическом сообществе лучше, потому что они придуманы не просто так, их нарушение опасно для жизни, вот как сейчас. Но раньше таких сложных ситуаций не было, таких важных людей, старше меня по статусу, ко мне не приезжало, так что она вполне могла расслабиться. Оставалось только надеяться на ее благоразумие.

На это архимагистр хмыкнул, забросил ручку на место и указал в мою сторону рукой, спрашивая:

— Если хочешь сделать что-то хорошо, сделай что?

Риторический вопрос. И как же меня бесит эта его самодовольная ухмылочка. Я ничего не ответила, лишь осталась стоять и смотреть на него, потому что если что-нибудь скажу, точно не сдержу сарказм, а нарываться не хочется. И как такой харизматичный и красивый мужчина может так сильно раздражать? Он не стал ждать ответа, качнул кончиками пальцев, продолжая заносчиво ухмыляться, и комнату накрыл полог тишины. Теперь мы внутри могли слышать всё, а вот снаружи нас слышно не было. О, так он, значит, маг Воздуха.

— Присаживайтесь, — он указал ладонью на мое кресло для гостей, и пока я проходила и садилась, уже начал говорить. — Вы знали? Около пятнадцати лет назад Уроборос обнаружил особую субстанцию, названную позднее жидкой тьмой, и начал исследование ее свойств. К делу были привлечены не только маги, мы нашли несколько ученых среди обычных людей. В их числе выделилась Эрика Бэккер. Слышали о ней?

Я опустилась в кресло перед столом и расслабленно положила руки на подлокотники. Когда мы говорим о делах, я чувствую себя намного комфортнее, да и он стал серьезнее. Все-таки его предыдущее поведение, похоже, маска. Ничего удивительного, все мы, чародеи, носим свои маски.

— Нет, ничего подобного не слышала, — я отрицательно качнула головой.

— Никто не слышал, это закрытая от масс информация, — усмехнулся этот поганец, и зачем только спрашивал? — Госпожа Бэккер сумела обнаружить множество самых разных вариантов применения жидкой тьмы и даже нашла способ не тратить ее во время исследований, забирать из подопытных образцов обратно. Это было очень важно, запасы тьмы у Уробороса не безграничны, и откуда взять еще — было неясно. Госпожа Бэккер во всем была хороша и к работе относилась очень увлеченно, но к сожалению, был у нее огромный минус. Она очень хотела иметь детей. Впрочем, именно благодаря этому она обнаружила у жидкой тьмы свойство подчинения созданных особей. Они считали создателя своим родителем.

Интересно. Информация, которую одни чародеи скрывают от других, это всегда очень интересно. Только обращаться с ней нужно аккуратно.

— А в чем конкретно заключались исследования и опыты? — уточнила я, как-то он сумбурно рассказывает и многое не договаривает.

— Не торопитесь. До этого я еще дойду, — Рихард провел рукой сверху вниз, будто говорил «тише». — Уроборос хотел, чтобы она создала для нас боевую силу. Существ, подчиненных нашей воле. И она смогла, но лишь теоретически. На практике это нужно было еще проверить. Тут-то и крылась самая интересная проблема.

Он оперся обеими руками на стол и немного подался в мою сторону, словно собрался поведать мне какую-то тайну:

— Проблема в том, что в случае провала будущий хозяин такой твари погибал. Умирать члены Уробороса в случае неудачи не хотели. Отдавать такую боевую мощь в руки не-уроборосовца в случае успеха эксперимента Уроборос тоже не хотел. Принятие решения затянулось, и работа у Бэккер встала. Но как и любой учёный, она была влюблена в свои идеи и хотела проверить свою теорию немедленно и любой ценой. Так она и решила провести опыт на себе.

Раздался стук в дверь. Рихард Кросс вновь качнул пальцами, снимая покров тишины, и произнес, будто это был не мой, а его кабинет:

— Войдите!

С той стороны немного замешкались, видимо, ожидая моего голоса, а не его, но потом Адельгейда открыла дверь и вошла, неся в руках поднос с парой чашек и вазочкой с печеньем.

— Ваш чай, архимагистры.

Девушка удивленно замерла у входа, заметив, что Рихард сидит на моем месте.

— Превосходно! Превосходно! Ну, что стоишь, ставь на стол.

Ада бросила на меня взгляд, а потом быстро прошагала к столу и оставила поднос там. Похоже, она наконец-то сообразила, насколько высок статус этого архимагистра, и ей стало совсем неуютно в его обществе, так что она поторопилась покинуть нас. Однако уже на середине комнаты ее настиг его вопрос.

— А вы знали, что чай — одна из старейших британских традиций?

Ада замерла и растерянно повернулась к нему лицом, не вполне понимая, что на это можно ответить и нужно ли отвечать. Похоже, этот человек на всех так действует. И я решила облегчить ей жизнь, в конце концов, она моя ученица, а не его, кем бы он там ни был:

— Иди, Адельгейда. Можешь быть свободна.

— Да, архимагистр, — пролепетала она, выскакивая за дверь.

— А вы любите традиции? — этот вопрос Рихард адресовал уже мне, вновь накрывая кабинет покровом тишины. — Вряд ли вы в курсе, но у чародеев прошлого они были весьма интересными.

Вот уж чего не знаю, того не знаю, историей не увлекалась. Интересно, о чем он? Надо будет как-нибудь однажды узнать. Впрочем, кажется, мой собеседник и не ждал ответа. Он покрутил чашку в пальцах, не прекращая говорить:

— Но вернёмся к госпоже Бэккер. Она проводила исследования на живых людях, создавая разного рода физиологические мутации с применением жидкой тьмы. Людей ей поставлял Уроборос ровно таких, каких она и запрашивала: молодых, старых, мужчин, женщин и так далее, — он взял с подноса печенье и начал жестикулировать им, словно это помогало ему говорить. — Ее ничто не останавливало. И каждый свой подопытный образец она любила, как своего ребенка. Даже иногда называла их детьми. Скажите, а вы называете детьми ваши растения?

Мужчина отставил чашку и откусил кусочек печенья. Его взгляд задержался на подоконнике, где стояла росянка в цветочном горшке. Рядом с ней в коробочке лежали тараканчики и жучки на прокорм.

— Нет. Почему вы так решили?

— О, я безмерно рад это слышать! Значит, вы не повторите ее судьбу. Она решилась провести эксперимент на себе, взяв за основу систему иерархии насекомых. Себя госпожа Бэккер сделала маткой, истратила на это все запасы жидкой тьмы, какие были у Уробороса. И что самое интересное — у нее получилось!

Он энергично встал с кресла, подошёл к подоконнику и выхватил из коробочки с едой росянки одного из тараканчиков, разумеется, давно уже почившего, и показал его мне, продолжая говорить:

— Всего за одну ночь все подопытные мутировали до состояния людей с замашками и мутациями от насекомых, — после этого он опустил руку и стал говорить тише, словно был опечален, — а вот сама Бэккер скончалась.

Он поднес мертвую тушку к глазам и внимательно рассмотрел, а потом снова начал жестикулировать им.

— Впрочем, начиная с этой ночи о происходящем у нас есть лишь наиболее вероятные догадки, фактов мы не знаем. Предположительно, госпожа Бэккер скончалась, и от этого все ее подопытные взбесились. Они вырвались из клеток и попытались вытащить ее тело, но почти все были перебиты по пути к выходу местной охраной. Однако же несколько особей все же сбежали вместе с ее телом. И лишь одну удалось взять живьем, — он оперся пятой точкой на подоконник и начал подбрасывать и ловить насекомое, словно это была монетка. — Это случилось десять лет назад. С тех пор ни труп Бэккер, ни ее подопытные так и не всплыли, а проект за отсутствием запасов жидкой тьмы закрыли. Однако пойманную особь как единственного оставшегося носителя жидкой тьмы так и не умертвили, и вот пять лет назад проект по его изучению снова был запущен, но на этот раз не в Германии, а здесь, под Лондоном.

Мои удивленные глаза надо было видеть, и он не смог проигнорировать мой взгляд, усмехнулся:

— Что значит «не может быть»? Это все ваша вина, госпожа Хадзис. Это именно вашими стараниями Лондон считается городом лучших магических алхимиков. Разве вас не учили в детстве, что привлекать внимание опасно для жизни?

И какого, интересно, ответа он от меня ждёт?

— Меня учили, что быть бесполезной и не привлекать не менее опасно.

Мужчина снова усмехнулся и указал на меня насекомым:

— Верно. И вот здесь мы подходим к тому, зачем мне нужны вы.

Он снова выдержал паузу, и я сочла уместным спросить:

— Чем я могу вам помочь?

Рихард Кросс словно бы только этого и ждал, он очень красноречиво поднял насекомое в пальцах над цветком, и только убедившись, что я внимательно наблюдаю его жест, разжал пальцы, роняя еду прямо в пасть росянке. Немой ответ на мой вопрос, и росянка в этом ответе — я. А после он оттолкнулся от подоконника и направился к выходу, обходя стол и меня:

— Скоро сами все поймете. И выдвигаемся мы немедленно!

И это заявление меня уже действительно застало врасплох. Мы что же, прямо сейчас едем? Куда? Надолго ли? Зачем? Но все эти вопросы я ужала до короткого:

— Что требуется взять с собой?

— На лабораторию было совершено нападение, и мне нужна информация обо всем, с чем мы столкнулись, и это вполне могут оказаться мутанты Бэккер, так что берите инструменты для взятия образцов и походную лабораторию, если у вас таковая имеется, вам их еще изучать, — он остановился у двери и с улыбкой повернулся на меня. — Ах, и кстати, попросите собрать нам в дорогу печенье. Очень уж вкусное.

— Попрошу.

Я начала подниматься с кресла, а Рихард Кросс внезапно резко распахнул дверь:

— Прямо сейчас и попросите.

С той стороны двери отшатнулась Ада. Она явно пыталась нас подслушивать, но покров тишины не позволял ей этого, как не позволил и услышать приближение Рихарда Кросса. Смертница. Так же нельзя! Я чуть было не покраснела, за ее поведение и недоученность было стыдно. Кажется, я слишком многое ей позволяю, чем и разбаловала. И однажды это может быть для нее губительно. А что если бы этот чародей не был магом Воздуха? Услышала бы она наш разговор — и всё, даже я не смогла бы ее спасти! Впрочем, ничего из этого я не сказала вслух. Не при нем такие вещи с ней обсуждать. Я лишь упрямо сжала губы и прошла мимо, внимательно посмотрев Аде в глаза. Свой взгляд она стыдливо опустила в пол и не поднимала. Я остановилась перед ней и помолчала, давая ей время на самобичевание, это и будет ее наказанием. Она не выдержала дольше пары секунд и, не поднимая взгляда, начала лепетать:

— Архимагистр, я не…

— У меня дела, — перебила я ее, пока она не села в еще более глубокую лужу, — и я уезжаю. Собери архимагистру Кроссу своего печенья в дорогу, оно ему очень понравилось.

— Конечно! — выпалила она.

Ада поняла, что это её шанс улизнуть, бросила взгляд с опаской на Рихарда и очень быстро ретировалась собирать требуемое.