Ненавижу тебя, но люблю! или Сказания Тар-Данарии

Глава 70

Ена

Я ползла по узкой мощёной улице. По обеим её сторонам тянулись и убегали вдаль разноцветные ряды магазинов и забегаловок. Пахло то кофе, то булочками, то чем-то жаренным. Есть не хотелось, так что я просто брела и разглядывала прохожих, стараясь не думать о Нике.

Шипастые драконы проносились над головой, мимо меня полупрыгали-полубежали забавные низенькие существа с портфелями в руках. С громким топотом проходили медлительные великаны, головы которых терялись за бледно-розовыми облаками.

Я тоже старалась не стоять.

Да и как можно замереть на месте, когда внутри тебя всё кипит? Когда главная твоя цель — выплеснуть эту отраву наружу, уничтожить её любыми путями.

Ник. Как много в этом слове. И боли, и любви, и страсти, и ненависти. Как всё смешалось, как ужасно всё получилось. А ведь могло быть совсем иначе, мы могли быть просто счастливы, просто любить друг друга, но нет. Нет. Никогда.

Пока я думала так, в меня кто-то врезался. Это была девушка лет двадцати пяти на вид. Рыжая, курчавая, совсем худая. Внутри горела сила. Наверняка она и сама о том не знала. Влюбленная ведьма. А с чего бы ещё она так рыскала глазами, так вздыхала?

— Простите, — сказала она и отошла, но тут же вернулась. Пришлось и мне остановиться. — Вы случайно не знаете, где здесь мастерская Артура де Вильбурга? Он художник.

Я покачала головой. Не художника ты ищешь. А возлюбленного. Ну сразу же видно: блестящие, бегающие по лицам прохожих глаза, колотящееся сердце, полное любви.

— Так ли ты его любишь? — спросила я, и девушка вздрогнула. Наверняка не ожидала такого. — Не хочешь разлюбить? Так будет проще.

— Нет, вы что! — воскликнула она с таким лицом, будто я предложила ей кого-нибудь убить. Хотя уничтожить любовь — это ведь тоже преступление? — Знаете, я ведь ради него сюда вернулась. Я прибыла из очень далёких мест. Я не видела его так долго, что во мне накопилось море одиночества и тоски по нему, и я бросила все дела, примчалась сюда. Глупо, наверно, звучит, но так и есть.

Да, влюблённая наивная дурочка. Наверняка не спит по ночам, а только и думает о нём, наверняка видит его распрекрасные картины перед глазами и воображает себя его музой. Наверняка будет с ним счастлива, если только найдёт своего Артура де Вильбурга. Заковыристое имя, однако.

А, впрочем, знает ли этот Артур, да и она сама, что в ней скрыта громадная сила? Не боится ли девица, что эта сила может разрушить всё её счастье? Пока не знает, не боится, а после будет слишком поздно. Как мне теперь поздно: жало любви проникло слишком глубоко в сердце. Слишком больно его вынимать, но нужно.

Тут я поняла, что по-прежнему стою около девушки, а она смотрит на меня зачарованными глазами. Неужто чувствует мою силу?

— Знаете, — сказала она, — даже если бы я захотела, я бы никогда не смогла его разлюбить.

Надо же. Я вот тоже не могу. Хоть и хочу.

— Как тебя зовут-то? — зачем-то спросила я. Для чего мне это знать?

— Мира. Мирослава.

— Как ты думаешь, Мирослава, — медленно начала я, — а это вообще возможно — разлюбить кого-то? Есть какой-то способ?

— Если только выдернуть из груди своё же сердце. Но тогда с любовью уйдет и жизнь.

— Понятно.

Я вздохнула. Говорить дальше — только время терять. Вырвать сердце раз и навсегда и то лучше, чем раздирать его ежеминутно и снова сшивать.

Решив двигаться дальше, я тихо поползла по мощёной улице. Всё те же магазины, те же запахи, те же великаны и чешуйчатые существа с крыльями и без. И никто, никто из них не знает, как исцелиться мне от любви. Но вот один прохожий привлёк моё внимание. Я не сразу поняла, чем именно: на нём был обычный затасканный пиджак неопределенного цвета, рубашка, измазанная краской, потрёпанный и измятый галстук. Но вот я пригляделась и заметила: тот же ищущий взгляд, что и у Мирославы. Уж не его ли она искала? Не её ли он ищет по тем же улицам того же города?

Я хотела подойти к нему, указать нужную сторону, но Артур слишком быстро скрылся из виду.

Найдут ли они друг друга? Не знаю. Зато я точно уверена в том, что разлюбить им захочется очень нескоро. Но, быть может, придёт это время и для них. Как пришло для меня и для Ника.