Неоконченные споры

Йог, который после работ,

после всех забот и собраний,

все же на голову встает

и стоит, молодой и странный.

Два часа, два с половиной,

даже три часа на голове!

В проносящейся мимо лавиной,

в равнодушной к йогам Москве.

Йог, который сердечный ёк,

боли в печени, в кишке шишки

усмиряет, съедая паек

из растрепанной взятой книжки.

Он бредет с улыбкой восточной

по-над западной пустотой,

деловитый и даже точный,

сложный, в то же время простой.

Он, по коммунальной квартире

все расхаживающий в трусах,

он, в шумливом и сложном мире

попадать не хотящий впросак, —

сыроядец, молокопийца

ради странных своих идей,

успевает он как-то скопиться,

накопиться между людей.

Он склоняется над Европой,

он толкает ее к траве:

ну, чего тебе стоит! Пробуй.

Постоим на голове.