Неотступный. Цена любви

Глава 14

Элисон

Сотни причин для этого позднего звонка проносятся у меня в голове, но ни одна не вселяет радости. Последний раз мы разговаривали больше трех лет назад и не случись что-то срочное, то пожалуй, и дальше придерживались бы подобного графика общения. Мэтт, стоит напротив и находится почти в таком же недоумении, как и я.

— Что случилось? — сразу перехожу к делу.

— Милая, извини, что я в такое время звоню, но… тебе нужно приехать домой, — встревоженно отвечает бабушка.

— Исключено, — отсекаю я эту затею. — Ты в порядке? Тебе нужна помощь?

Она огорченно вздыхает, но не принимается спорить. Уже хороший знак. Наверное.

— У меня все в порядке. Недавно обострился артрит, но думаю ты понимаешь, что беспокоить тебя из-за этого я бы не стала.

Принимаюсь расхаживать на месте под пристальным наблюдением Мэтта и задаю вопрос, не уверенная в том, хочу ли услышать ответ:

— Тогда в чем дело?

— Твой отец в больнице. Все очень серьезно. Врачи не уверены, что он выкарабкается после второго инфаркта.

На мгновенье земля перестает вращаться и я едва не падаю, слишком резко остановившись. Неужели он правда может умереть? Что-то иррациональное, чересчур глубокое для понимания, вызывает у меня проблеск боли и сожаления. Длится правда это недостаточно долго, для того чтобы перекрыть другую боль. Ту, с которой я просыпалась много лет.

— Мне…очень жаль, — наконец произношу я.

Бабушка горько усмехается и от этого звука мне становится неприятно.

— Ты никогда не умела врать, Элисон.

— Я не вру, — отвечаю с напускным равнодушием. — Мне действительно жаль, но не отца. Ты его мать и чтобы он не сделал, каким бы он ни был, матери не должны видеть, как мучаются их дети.

Между нами повисает тяжелое молчание, вызванное подтекстом в моих словах. Подхожу к ближайшему зданию и прижимаюсь спиной к кирпичной стене, изо всех сил стараясь держать себя в руках.

— Он спрашивал о тебе.

— Ты ему что-нибудь рассказала? Он знает где я? — сложно не расслышать нотки паники в моем голосе, поэтому Мэтт подходит ближе и кладет руку мне на плечо. В эту минуту рядом действительно мой друг.

— Нет, не знает, не переживай, — со вздохом усталости говорит бабушка. — Даже если бы знал, вряд ли бы смог сейчас что-то с этим сделать. Просто он соскучился и надеялся, что ты однажды сможешь…приехать к нему.

Теперь настала моя очередь усмехаться. Правда веселья в этом нет ни грамма.

— Неумением врать я обязана твоим генам, так что не пытайся меня убедить в правдивости своих слов. Ему плевать на меня также как и всегда. Если он и скучает, то только по ощущению контроля в своих руках. Я скорее умру, чем вернусь к нему.

— Элисон…

— Извини, но мне пора. Еслитебепонадобится моя помощь — звони.

Не дожидаясь ответа сбрасываю звонок. Откинув голову назад рассматриваю темное небо. В городе слишком светло даже ночью, потому я и не нахожу там звезд. Впрочем, как и ответов на свои вопросы.

Мэтт осторожно подает голос, видимо опасаясь, что я вновь накинусь на него.

— Она правда просила тебя приехать?

Устало киваю.

— Не понимаю, зачем ты вообще с ней общаешься, — краем глаза замечаю как он кривится. — Судя по твоим рассказам, она не сильно лучше этого козла.

— Это не так, — вяло протестую я. — У нас сложные отношения, но я помню, что в детстве бабушка меня любила. Возможно и сейчас любит. Это все что осталось от моей семьи.

— После того дерьма, что он сделал с тобой она все равно выбрала его. Не понимаю, где здесь любовь.

— Я тоже, — честно признаюсь ему и закрываю глаза.

— Ты меня совсем запутала, — бормочет он.

— Тогда нас тут таких двое.

Следующим утром приезжаю в офис, набравшись смелости взглянуть в глаза двум мужчинам, что помогли мне избежать незавидной участи. По правде говоря, один из них волнует меня куда больше.

Непонимание наших взаимоотношений сводит с ума. Я смирилась с тем, что меня тянет к Брауну как мотылька на огонь. Ладно, возможно дело не только в физическом влечении, но ему об этом знать не обязательно. Это лишь даст ему дополнительное преимущество, чего я точно не хочу.

Босс играет со мной в горячо-холодно, то возводя между нами незримые стены, то разрушая их одним жарким взглядом, прикосновением или поступком. Нет ничего хуже мужчин выражающих свои чувства делами. В них невозможно не влюбиться.

Опасения касаемо неизбежности этого варианта становятся все сильнее с каждым днем. Но главным для меня остается вопрос: почему он так себя ведет? Зачем Брауну целовать меня, говорить те слова, когда мы сидели у камина и при этом не делать даже крошечной попытки сблизиться дальше?

Решаю задать этот вопрос при первом же удобном случае. Если, конечно, вообще может быть случай для подобного разговора между начальником и подчиненной. С другой стороны, у нас с самого начала все пошло кувырком, так что хуже уже вряд ли может быть.

Но когда у кого-то дела шли лучше после подобных мыслей? Стоит мне якобы невзначай поинтересоваться у Джейсона, не планируются ли у нас сегодня выездные съемки с мистером Брауном, как тот обескураживает меня новой информацией.

— Он уехал на две недели в Калифорнию. Там полным ходом идет подготовка к комиссии Мишлен, и Браун хочет лично все проконтролировать, — говорит он, сравнивая какие-то бумаги с данными на своем ноутбуке.

Я стою в его кабинете и чувствую слишком большое разочарование от услышанного. Кеннета привлекает мое расстроенное молчание и он отрывается от работы.

— Ты в порядке? — с каким-то уж слишком понимающим взглядом спрашивает он. — Думаю, он постарается закончить с делами как можно быстрее и вернется даже раньше обещанного.

В его глазах мелькает нечто вроде сочувствия и я мысленно себя проклинаю. Боже, неужели все настолько очевидно, что один босс пытается утешить меня из-за отсутствия второго?

Напоминаю себе, что он был свидетелем довольно интимной сцены моего спасения и последующего утешения со стороны его друга. С учетом поразительной наблюдательности Джейсона Кеннета было бы странно, если бы он не заметил нашего с Брауном сближения.

Сейчас была бы очень кстати огромная трещина посреди кабинета, чтобы я могла провалиться сквозь нее под землю.

— Элисон?

Резко выныриваю из своих мыслей.

— Да-а, просто задумалась, — щебечу я и одновременно краснею. — Разве к этой комиссии можно подготовиться? Насколько мне известно, Мишлен никогда не предупреждает рестораны о визитах, к тому же анонимных. Как вы поймете, что перед вами критик?

Джейсон в удивлении откидывается на спинку кожаного кресла.

— Не в бровь, а в глаз, Ховард, — отвечает он широко улыбаясь. — Как погляжу, ты хорошо подготовилась.

Просто пожимаю плечами.

— Стало любопытно после переговоров с англичанами.

— Ну разумеется, — посмеивается он. — Отвечая на твой вопрос — у нас есть определенный козырь. Нам сообщат кое-какую важную информацию в нужный момент.

— Этого не может быть, — отмахиваюсь от его слов. — Там все слишком строго для подобных выходок.

Светловолосый босс чересчур драматично вздыхает.

— Ах, Элисон. Твоя наивность поражает настолько же, насколько привлекает. Ты не представляешь на что готовы пойти люди ради денег. Ради очень больших денег.

Мои глаза закатываются от такой банальности как подкуп.

— Вы не можете упрекать меня в желании верить в честность.

Улыбка мужчины слегка гаснет, а голос приобретает какой-то странный оттенок.

— Ты права. Не могу. Только осмелюсь напомнить тебе, что иногда подобная вера может не только разочаровать, но и больно ранить.

В смятении просто наблюдаю за странной сменой настроения пиар-менеджера, но тот лишь натянуто улыбается и возвращается к бумагам, старательно избегая моего взгляда.

Следующие десять дней тянутся неимоверно долго. Каждый из них подчиняется засасывающей рутине. Завтрак, поездка в офис, помощь в проектах отдела, иногда выездные съемки, обеды с Кэтрин и удручающая дорога домой.

Вечера и выходные я трачу на бездумные просмотры фильмов, но уже в одиночестве. Это слабо помогает отвлечься, однако лучше так, чем без остановки сводить себя с ума мыслями о Брауне.

С Мэттом мы поменялись местами. Если до поцелуя он сам избегал меня, то теперь при каждой встрече смотрит полными надеждой глазами и стремится завязать разговор. Мне же не остается ничего иного, как придумывать нелепые отмазки и проводить все свободное время взаперти у себя в комнате.

Я не знаю, что ему сказать и как себя вести в его присутствии. Происходит то, чего я так боялась. Друг исчезает из моей жизни. Всеми силами оттягиваю момент, когда нам придется расставить все точки по местам, но внутри осознаю неизбежность этого.

У меня не получится дать ему то, чего он так жаждет, а значит рано или поздно придется его отпустить. Мы не сможем притворяться друзьями, даже если он того захочет. Это нечестно по отношению к нам обоим.

Иногда я испытываю толику сожаления из-за того, что не смогла в него влюбиться. Мэтт заботливый, добрый, хорошо меня знает и, возможно, у нас даже что-то бы получилось, но он не тот в ком я по-настоящему нуждаюсь и не тот, кого хочет мое сердце.

Те искры чувств, что начали во мне зарождаться к нему месяц назад погибли в зародыше. В глубине души я понимаю почему им не суждено было перерасти в нечто большее. Они были вызваны одиночеством, которое долго время укутывало меня тяжелым одеялом.

Они были вызваны желанием стать любимой. Желанной. Нужной кому-то до самых крохотных клеток тела. И это желание пробудилось во мне после встречи с Брауном. Он словно дал разряд тока, который запустил покрывшиеся пылью механизмы внутри моего сердца. Именно поэтому чувства к Мэтту так быстро угасли. Просто он не былим.

Меня привлекла идея заменить того, кого я хотела, потому что он казался недосягаемым. Пришлось убедить себя в необходимости забыть о Колтоне Брауне, но я всегда плохо врала. Особенно самой себе.

Совет подруги сейчас очень бы пригодился, вот только Мона старательно меня игнорирует. Она злится из-за того как я обхожусь с Мэттом и считает, что я совершаю огромную ошибку. Вот только она не знает, как сильно меня тянет к боссу.

Во время очередного кинопросмотра на телефон приходит сообщение. Не отрываясь от экрана ноутбука, тянусь за телефоном, но как только вижу номер, ложка с мороженым замирает на полпути ко рту. Быть этого не может. Пальцы свободной руки нажимают на уведомление и перед глазами возникает текст:

“Скоро вернусь в город. Нужно поговорить. Не влипай в неприятности.

Колтон”

Живот сводит в сладостном предвкушении. Я скоро его увижу и он сам захотел со мной поговорить! Неужели это знак? Остается надеятся, что хороший.

На работу в пятницу приезжаю в приподнятом настроении, что определенно бросается в глаза Кэтрин и, возможно, еще нескольким десяткам сотрудников. Всю первую половину дня я провожу в волнительном нетерпении. Браун не сказал, когда именно вернется и по графику у него еще несколько дней в запасе, но я веду себя так, будто он вот-вот выпрыгнет из любого горшка с фикусом.

В обеденный перерыв отправляюсь на поиски своей верной компаньонки по уплетанию пончиков, но вместо нее натыкаюсь на Джейсона у стойки администратора. Тот оставляет какие-то бумаги и приветливо здоровается со мной.

— Если ты по душу Кэтрин, то я отправил ее в бухгалтерию и боюсь в ближайший час можешь ее не ждать, — сочувственно говорит он.

Недовольно ворчу:

— Ну вот, теперь придется одной сидеть с лицом в сахарной пудре.

— Это какая-то новомодная маска для лица?

— Ага, пончиковый скраб. Отлично помогает от шелушений, но вот для фигуры убийственная вещь, — отшучиваюсь я. — На что только не пойдешь ради идеальной кожи.

Джейсон смеется и указывает в сторону лифта.

— Ну что ж, раз по моей вине ты осталась без поддержки, то я обязан тебя поддержать. Не обещаю, что дам скрабировать лицо, но вот пончиком угощу.

Мне немного неловко от предложения, ведь получается будто я навязываюсь к руководителю на обед, но тот не дает возможности возразить:

— Пойдем, Элисон. Я как раз хотел с тобой поговорить, и думаю подсластить пилюлю будет не лишним.

Теперь я настораживаюсь, но все таки следую за мужчиной. У него плохие новости? Что-то с Брауном? Он решил задержаться, но хочет мне об этом говорить? Собственно, с чего ему мне отчитываться, он всего лишь прислал одну смс-ку. И поцеловал. Дважды. А еще мы…

— Я буквально слышу скрежет шестеренок в твоей голове. Будь добра, убавь громкость, — бормочет Кеннет, печатая что-то в телефоне, пока мы едем в лифте.

Мы выходим на втором этаже, где расположен просторный кафетерий. Правда у меня язык не поворачивается так его называть, с учетом того как здесь кормят. Это место лучше, чем большинство заведений, где я обычно бываю. С другой стороны, было бы крайне странным владеть крупным ресторанным бизнесом и при этом кормить персонал дешевым фаст-фудом.

Заприметив пустующий столик неподалеку, я занимаю его, пока Джейсон уходит за едой уточнив мои пожелания. Он приносит мне салат с креветками, апельсиновый сок и долгожданный пончик. Моя прелесть. Себя он также не обделил божественной выпечкой, но помимо этого взял только кофе.

Какое-то время мы спокойно обедаем в довольно приятной тишине, пусть и несколько непривычной. Удостоверившись, что я закончила с едой, он произносит:

— Не буду тянуть. Я приложил все усилия, чтобы не втягивать тебя в процесс, но боюсь придется это сделать, — его губы сжимаются в напряженную линию. — Эмброуз под стражей из-за обвинений в домогательствах, сексуализирванном насилии и шантаже. Нам удалось запихнуть его туда с наших с Брауном слов, но в суде без показаний потерпевшей дело развалится.

Сижу словно громом пораженная. Не таких новостей я ожидала за ланчем.

— Мне придется выступать в суде?

— Боюсь, что так.

— И тогда его правда посадят? — с недоверием интересуюсь я.

— Почти со стопроцентной вероятностью. Ему грозит минимум от семи лет.

Киваю и на время выпадаю из реальности, раздумывая над его словами. Мне страшно выносить этот случай на всеобщее обозрение, но несмотря на это, внутри чувствую, что так будет правильно. Нельзя позволить этому козлу поступить так с кем-то еще.

— Хорошо, если это поможет, то я готова, — тихо, но твердо заявляю Джейсону.

Он не выглядит удивленным, но в глазах читается явное одобрение.

— Я также жду окончательного ответа от Клары, девушки, что… тоже работала с Эмброузом. Насколько знаю, Браун поделился с тобой этой информацией.

Щеки слегка краснеют от понимания, что какой-то разговор обо мне между этими двумя все таки состоялся. Джейсона определенно забавляет моя реакция, но он старается поддерживать серьезный тон.

— Ты молодец, Ховард. Через такое дерьмо никто не должен проходить, и я чертовски рад тому, что тебя это не сломило, — искренне произносит он и вдруг накрывает мою ладонь своей рукой.

Он мельком смотрит на что-то сбоку, аккуратно сжимая мои пальцы в утешительном жесте и широко улыбается. Я благодарна за поддержку, хоть это и немного странно. Никогда не замечала за этим мужчиной тягу к проявлению заботы в такой форме. Вежливо улыбаюсь и хочу освободить руку, но хватка на ней слегка усиливается, удерживая на месте. Я в недоумении смотрю на босса.

— Надеюсь, после этого ты не объявишь мне пончиковый бойкот, — шепчет он и кидает извиняющийся взгляд, но помимо этого я замечаю в его глазах кое-что еще. Могу поклясться это…озорство?

Хочу спросить какого черта происходит, но меня останавливает покалывание в области виска. Ощущение, будто кто-то настойчиво стучит по нему.

Поворачиваю голову и в пяти метрах от себя вижу Колтона Брауна собственной персоной. Удивление быстро сменяется радостью и мне хочется искренне улыбнуться, однако стоит заметить его выражение лица, как тут же отказываюсь от этой затеи. Прожигающий гневный взгляд теперь сосредоточен не на моем лице, а чуть ниже. Прямо на наших с Джейсоном соединенных руках.