Неукротимые удовольствия

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Оставив мёртвое тело Дина распростёртым на полу, они выбежали из гримёрки и помчались по коридору. Музыка, танцы и смех прекратились, и все посетители уставились на вход, где два волка стаи Меркурия — Эли и Зандер, колотили кулаками в закрытую дверь.

Доминик схватил Милу за руку, чтобы она не следовала за его альфами, Данте и бетами стаи Меркурий сквозь толпу. Каждый инстинкт, который у него был как у силовика, подсказывал ему следовать за своими альфами и выяснить, что, чёрт возьми, происходит. Но он знал, что никогда не заставит Милу ждать позади, и он не позволил бы ей идти навстречу опасности.

Эли и Зандер отшатнулись от двери, когда тело, похожее на одного из швейцаров, скатилось по лестнице, пылающее и кричащее.

— Чёрт.

Затем внутрь были брошены два предмета, оба были направлены в сторону бара. На пути стояло так много людей, что Доминик не видел, попали ли предметы в цель. Но через несколько мгновений вспыхнул огонь.

У него скрутило живот. Чёрт.

Прежде чем у кого-либо появился шанс подняться по лестнице и напасть на того, кто там был, дверь захлопнулась. Его волк дёрнулся, когда громко и настойчиво завыла пожарная сигнализация. Из разбрызгивателей лилась вода. Люди колотили в дверь всем своим весом. Снова. И снова. И снова.

Дверь не сдвинулась с места, не говоря уже о том, чтобы открыться.

Доминик прикинул, что если дверь была достаточно толстой, чтобы люди не могли проникнуть в клуб, то она также была достаточно толстой, чтобы они не смогли вы ломать её. Эли и Зандеру, должно быть, пришла в голову та же мысль, потому что они отошли от двери и поспешили вниз по лестнице к Деррену.

Все волки стаи Меркурия вытянулись по стойке смирно. Раздавались приказы. Обменивались жестами. Но Доминик не мог их понять. Не мог ничего сделать, кроме как наблюдать, как Харли и одна из официанток подбежали с огнетушителями.

Мила застыла на месте от шока, сжав в кулаке тыльную сторону его футболки.

— Доминик…

Её глаза следили за языками пламени, которые пробегали по стенам и поднимались к потолку. Её кошка стала такой же неистовой, как и её сердцебиение.

Доминик задрал вырез её футболки так, что она закрыла ей нос и рот, прежде чем сделать то же самое для себя.

— Все будет хорошо, детка.

Чёрт возьми, он должен был вытащить её оттуда к чёртовой матери. Даже с огнетушителями было трудно потушить пожар в клубе, наполненном чёртовым алкоголем, особенно когда огонь вспыхнул в самом баре.

Ди-джей говорил в микрофон, призывая всех следовать за Харли и Джесси по коридору — Харли вела некоторых к боковому выходу, а Джесси вёл остальных к запасному выходу в задней части здания. Посетители мгновенно бросились за парой в слепой панике, непримиримо налетая друг на друга, когда они пытались протолкнуться к началу очереди.

Когда его члены стаи подошли к Доминику, Тарин прорычал:

— Грёбаные экстремисты! Должно быть, это они где-то там!

Деррен хлопнул Трея по спине.

— Позвони 911, а затем убирайся отсюда!

Данте нахмурился.

— Тебе нужна помощь…

— Снаружи, — закончил Деррен. — Бог знает, сколько их ждёт снаружи, и они будут вооружены до чёртовых зубов, готовые выбить дерьмо из любого, кто сбежит. Пожарные придут, но не полиция — это клуб перевёртышей, поэтому они не придут сюда никого спасать. Убейте ублюдков наверху, чтобы они не смогли заманить нас сюда в ловушку! И возьми Алли с собой! — Когда она начала возражать, Деррен крепко поцеловал её. — Многим людям, которые пытаются сбежать, понадобится исцеление, если в них попадут пули! Вперёд! Я буду прямо за тобой!

С замученным видом Алли ткнула пальцем в лицо своему приятелю и заорала:

— Хадсон, убедись, что выберешься отсюда живым! Живым!

Пытаясь защитить Милу от толкающихся и спотыкающихся людей, Доминик присоединился к очереди, которая направлялась к выходу, зная, что члены стаи и Алли последуют за ним.

Он согласился с Тарин — люди снаружи должны были быть экстремистами. И они, без сомнения, были отправлены туда Пирсоном.

Огонь, казалось, кружился по комнате — обугливая, плавя, деформируя и черня все, к чему прикасался. Дым затуманивал и отравлял воздух. Его волк ходил взад-вперёд, чувствуя беспокойство и бессилие, потому что эта угроза не была врагом, с которым он мог физически бороться.

Доминик поднял голову, чтобы посмотреть, как далеко он находится от перекрёстка, ведущего к боковому выходу. Не слишком далеко. Очередь разделилась надвое на перекрёстке, и несколько человек направлялись к заднему выходу. Но большинство, как он и подозревал, свернули к ближайшему боковому выходу, надеясь быстрее выбраться из здания.

— Я позвонил в 911 и Тао, — прокричал Трей, перекрикивая звуки потрескивающего, выплёвывающего языки пламени. — Стая придёт.

— А как насчёт остальной части стаи Меркурия? — спросил Доминик.

— Тао сказал, что предупредит их на случай, если у Деррена не будет возможности позвонить им, — ответил Трей. — Он также позвонит Винни, так что у нас будет достаточное подкрепление.

Хорошо, потому что Доминик был уверен, что им это понадобится.

Люди пригибались, чтобы избежать дыма, но это было невозможно. Он был слишком густым, слишком крепким. Несмотря на воду, льющуюся из разбрызгивателей, и пену, бьющую из огнетушителей, огонь продолжал шипеть и потрескивать, распространяясь по клубу.

Чёрт возьми, они уже должны были быть у чёртового выхода. Слишком медленно, подумал он. Очередь двигалась чёртовски медленно. И огонь разгорался чёртовски быстро, подогреваемый алкоголем.

Доминику всегда нравилось, что клуб находился под землёй, но не сейчас. Если бы он не находился в проклятом подвале, там были бы большие окна, которые они могли бы разбить, чтобы выбраться наружу. Вместо этого они были окружены кирпичными стенами.

Очередь резко остановилась, и Доминик нахмурился, услышав стук, ругань и людей, спрашивающих, почему двери не открываются. Только когда по линии прокатилась глубокая паника, он понял, что два других выхода также были забаррикадированы. Они все были заперты здесь. Чёрт.

Его волк вгрызался во внутренности Доминика, разъярённый и стремящийся увести свою пару в безопасное место.

— Они заперли нас здесь? — спросила Тарин, немного истерично. — Они действительно заперли нас?

— Похоже на то, — сказал Трей твёрдым голосом. — Похоже, что их план состоит в том, чтобы сжечь нас заживо.

План может сработать, размышляла Мила. Она не думала, что возможно чувствовать холод, находясь в окружении огня. Но даже когда жар обжёг её кожу, заставляя пот струиться по её телу, она чувствовала, как ледяные пальцы страха танцуют вдоль её позвоночника.

У пламени, казалось, был собственный разум и воля. Они как будто преследовали людей, которые отчаянно пытались выбраться. Безжалостно загоняли их к выходам, через которые у них не было возможности сбежать.

Кашель изматывал её организм. Она была не единственной, кто кашлял и хрипел. Дым просто продолжал сгущать воздух, обжигая нос и горло, пока они не начали саднить. Боже, это было плохо. Очень, очень плохо.

Её кошка рычала и била когтями, когда все вокруг них превращалось в дерьмо. Лампочки замерцали и перегорели коротким замыканием. Бокалы и бутылки разлетелись вдребезги. Столы и стулья заскрипели. Пламя охватило шторы на сцене. Рамы для картин со звоном упали на землю, и стекло внутри них раскололось.

Очередь продвинулась совсем немного, но не настолько, чтобы сказать Миле, что любой из выходов теперь открыт. Казалось, что люди все теснее вторгались в личное пространство друг друга, полные решимости спастись от жары и пламени. Но выхода не было. И она знала, что чувство замкнутости сведёт с ума внутреннее животное каждого.

Она вздрогнула, почувствовав, как что-то ужасно острое впилось в подошву её туфли. Стекло, подумала она с тихим шипением. Мила бы отложила это в сторону, чтобы избавить других от боли, но там было так тесно, что она едва могла двигаться или…

Она вздрогнула, когда светильник впереди внезапно упал, вырвав крики тревоги и боли у людей в очереди, заставив плотную толпу раскачиваться, шататься и толкать друг друга. Если бы Доминик не прикрывал её своим телом, она могла бы получить перелом ноги или что-то ещё.

— Проклятое место разваливается на части! — Закричал Данте. — Какого чёрта делают люди у выхода? Они наверняка могут взломать двери!

Услышав громкий визг, Мила оглянулась и увидела женщину, отчаянно хлопающую себя по рукаву, где зарылись маленькие искорки.

— Чёрт, — пробормотала Мила, проклятие было приглушено её футболкой. — Мы должны что-то сделать.

— Да, должны. — Доминик закашлялся, ощутив вкус пепла, мокроты и страха за свою пару. Чёрт возьми, он должен был вытащить её оттуда. — К чёрту очередь, давайте двигаться.

Рукой, скользкой от пота, он сжал руку Милы, обнаружив, что она такая же липкая. Доминик протиснулся сквозь толпу, не заботясь о том, кому он причинил боль в процессе — его пара пришла первой. Он держал Милу рядом, чувствуя, что Алли и его члены стаи были рядом с ними.

Доминик не дошёл до поворота, который вёл к боковому выходу — коридор был слишком узким и забитым людьми. Поэтому, не обращая внимания на перевёртышей, которые ругались и огрызались на него, он продолжал прокладывать себе путь через другую очередь, пока, наконец, не достиг заднего выхода.

Пламя ещё не добралось до этого места, но воздух все ещё был затянут дымом. Несмотря на это, он мог видеть, что Джесси удалось открыть дверь и он стоял во внешней канаве. Но волк не смог открыть люк, который позволил бы им всем выбраться наружу.

Заметив Доминика, Джесси сказал:

— Ублюдки каким-то образом заблокировали его, и я предполагаю, что они сделали то же самое с боковым выходом, поскольку очереди не движутся ни в одном направлении. Ублюдки на самом деле чёртовски смеются там, наверху.

— Смеются? — Эхом отозвался Доминик. — Эти ублюдки думают, что это…

Он замолчал, услышав яростное рычание, болезненное ворчание и приглушенные проклятия, доносящиеся снаружи.

Мгновение спустя люк распахнулся.

Увидев, что Алекс смотрит на них сверху вниз, Мила улыбнулась.

— Чертовски вовремя ты сюда добрался.