Невеста фараона

Глава 25. Даша

В этом мире был мяч. Не такой как в нашем. И на примере развития этого спортивного инвентаря могу сказать, что эволюция все-таки чертовски полезная штука. Ладно, демонически полезная, потому что о чертях тут никто и не слышал. Так вот, на огромной зеленой лужайке, обрамленной кустами пышно цветущего тамариска, мальчишки играли в местный футбол. У них был мяч, сшитый из кожи какого-то несчастного животного. Мяч был куда тяжелее нашего. Потому что внутри у него не воздух, а ветошь. По той же причине он не подпрыгивает и катится, ели его пнуть, тяжелее и короче. Но кого это волнует, когда у тебя в принципе есть мяч. Мяч — это весело. А уж что у него внутри воздух или старые тряпки — дело последнее.

Сначала мы — я, друзья и подружки царя разделились на две команды. Тия тут тоже присутствовала и косила на меня таким недобрым взглядом, что я опасалась подходить к ней ближе, чем на два метра. Что если девчонке придет в голову убить меня прямо сейчас? Она может, по глазам видно. Вон как сверкают. Тем не менее мы весло поиграли в некое подобие футбола с вольными правилами. Мяч можно было пинать ногой и кидать руками, и вообще тащить к столбам, между которыми располагались условные ворота, любым способом. Все это здорово походило на регби в песочнице. Хотя пару раз между пацанами и завязались нешуточные драки. Царь с удовольствием принимал в них участие, раздавая малолетним подданым тумаки и получая от них ответочку. И совершенно не расстраивался по этому поводу. По-моему, очень демократичный подход к управлению. Я носилась с ними как великовозрастная дурочка, но что поделаешь, положение супруги царской накладывает некоторые обязанности. И надо соответствовать своему высокому статусу. Поэтому я показала детям пару приемов диблинга: финта и обводочки, которым давным-давно научил меня дядя Гена. После чего я стала королевой поля. На то и был расчет. Карлик Амонемусхет нервно курил в сторонке. А вернее, стоял у края поля, злобно пыхтел и неэстетично сплевывал. Что ж, хотел выведать секреты моей популярности, пожалуйста. Только вот повторить за мной ни мелкий пакостник, ни тем более мамаша Мутемуйя не смогут. Я три смены оттрубила вожатой с семилетками. У меня стаж. Куда этим любителям со мной тягаться.

Потом я научила детей играть в «Вышибалы», после которой все настолько вымотались и морально, и физически, что расползлись на отдых.

— Госпожа Танеферт, прошу вас пройти в ваш дворец.

Я уже ничему тут не удивляюсь. Но дворец! У меня есть собственный дворец! По виду передо мной стоял слуга высшей категории — средних лет господин со строгим лицом, на котором выделялись густо подведенные черным глаза. Выглядел он куда внушительнее меня, да и одет был богаче. Ну, не могу я таскать на себе столько золота, сколько тут принято. А на этом… наверное, дворецком, килограммов пять, включая массивный пояс, похожий на фартук и сандалии. Вот зачем дворецкому золотые сандалии? Ах, ну, да, это же средство обороны. Я покосилась на свои ноги, обутые в очень мягкие и красивые, скажем так, босоножки с отделкой из разноцветных бусин на толстой подошве, похожей на циновку. Если разбежаться на них еще и кататься можно по гладкому полу. Я пробовала.

Но сейчас не лучшее время для этого. Пришлось торжественно шествовать за разодетым слугой. И если честно, царскому дворцу очень не хватает транспорта. Пустили бы какие-нибудь шатлы, как на ВВЦ, честное слово. Что им сложно организовать? Мы уже протопали по московским меркам три автобусных остановки, и пока так никуда не дошли. Мимо тянулись красивые строения, расписные заборы, живописные клумбы, парки с беседками, увитыми виноградными лозами, прудики — красота в общем. Воздух был напоен щебетанием птиц и зноем. А я, между прочим, часа четыре в мяч с детьми гоняла, и теперь еле ноги передвигаю. А еще надо спину держать, супруга же царская как никак. И парик этот… Сейчас я даже порадовалась, что свои волосы Танеферт сбрила. И наконец-то поняла, почему она это сделала. Парик тоже хотелось снять. И мозги проветрить, потому что к условно-четвертой автобусной остановке я уже не только вся промокла от пота, но и соображала с трудом. Тепловой удар, не иначе. Мозги под париком булькали как кипящий бульон. И я представляла себя в наполненной зноем пустыне. Впереди маячила спина провожающего меня дворецкого. Или кто он тут? Может даже мираж. Почему мне выделили дворец на отшибе? Надеются, что из него я не смогу каждый день добираться до царя? Из последних сил я ухмыльнулась. Они не знают, что связались с Дашей Измайловой. Я обязательно отыщу возможность не бегать до царя и домой на своих двоих. Тут ведь главное принять вызов. А я его уже приняла.

Наконец, этот неутомимый биоробот в золотых сандалиях замер у большого дома с широкой верандой, опоясывающей его по периметру. Веранду украшала белая балюстрада с большими каменными вазонами в форме чаш, полными пышно цветущих розовым, желтым и сиреневым растений. Моя мама пришла бы восторг и тут же попросила себе отросточки для дачи. Дворецкий повернулся ко мне, склонил голову в поклоне, а потом торжественно объявил:

— По распоряжению великой матери царя, да будет она жива, здрава и невредима, вам подготовили дворец в саду женского дома.

С этим он вытянул руку к распахнутым дверям, так и не поднимая головы. Я аккуратно его обогнула, чтобы не задеть огромный парик на его голове, и поднялась по широким ступеням на большую мраморную террасу с вычурными разноцветными колоннами и огромными вазами, в которых тоже что-то цвело и благоухало. Вокруг досадно навязчиво кружили пчелы. На нагретом камне лежал огромный рыжий кот и, слегка прищурившись, оглядывал меня с таким видом, как будто это он тут хозяин. А я просто в гости зашла. Впрочем, это же кот. Все коты смотрят на людей именно так. А я замерла у дверей, не зная, что делать дальше. Стучать, входить? Там внутри копошилась жизнь. Кто-то шуршал, что-то перетаскивал, кажется, даже переругивались и смеялись. Там и без меня многолюдно. Я оглянулась. Но сурового дворецкого уже не было. Точно мираж. И завел меня в чужой дом, подлец!

— Госпожа!

Ко мне шурша сандалиями быстро подошла миниатюрная дама в огромном парике. Смотрелся он на ней вопиюще несуразно. Как будто дама эта выиграла на конкурсе «Чей парик больше» и теперь с трудом удерживалась на ногах, чтобы он не опрокинул ее на пол. Поэтому она и поклонилась мне хоть и низко, но с величайшей осторожностью.

— Мне тут сказали… — я мысленно отвесила себе подзатыльник, напомнив, что я вообще-то супруга царская. Ну или почти она. Так что мямлить мне не полагается, хоть и хочется очень. В такой шикарной обстановке я чувствовала себя на чужом празднике жизни. Как же сложно было вскинуть подбородок и процедить, — Почему меня не забрали носилки?

— Так не знали, когда вы изволите освободиться! — тут же залепетала дама, и я с удивлением узнала голос Неши.

Что? Взяв девчонку за подбородок, я подняла ее лицо и заглянула в искусно подведенные глаза. Под ворохом нежнейшего льна, под дурацким париком, под килограммами золота действительно скрывалась моя придурковатая служанка.

— Да неужели? А ждать меня столько сколько потребуется там, а не здесь, никто не догадался? Или я должна высылать к тебе слугу, чтобы ты соизволила отправить за мной носилки?

— Ой! — взвизгнула девчонка и зажмурилась. Но я не буду ее сейчас жалеть. Дай ей волю, так завтра мне придется высылать за ней носильщиков.

Я прищурилась и, не отрывая от нее взгляда, прошипела:

— Так вот чем ты тут занимаешься? Себя украшаешь? Вместо того, чтобы думать о своей госпоже!

— Я… Я! — глаза ее наполнились ужасом и слезами.

Мне на секунду стало стыдно, но только на секунду. Я вообще-то тут Танеферт. Мне вон каким дворцом управлять. А может и всей страной. Не могу я пасовать перед мелкой дурочкой, которая еще вчера сверкала голым задом.

— Полно, сестра! — этот низкий грудной голос ни с чьим не перепутать. Тамит. А она-то что делает у меня дома?

В последний раз мы расстались с ней при очень деликатных обстоятельствах. Меня купил у нее Ахмес за смешное колечко. Была неприятная сцена. А потом все так закрутилась, что я о ней и забыла. Но сейчас покраснела той самой удушливой волной стыда. Вот кто была свидетельницей моего позора. Чтобы не встречаться с ней взглядами я изо всех сил изображала, что очень занята отчетом служанки и буравила глазами несчастную Нешу. Даже брови сдвинула от усилия.

— Танеферт, дорогая, — узкая ладонь погладила меня по спине. И я, непроизвольно дернувшись, резко распрямилась. Знает ведь на какие точки надавить. Еще бы, она ж организатор свингер пати.

Я опять покраснела. А думала, что жарче быть уже не может. Зато Тамит, похоже, чувствовала себя прекрасно. Повела головой, расправляя свои длинные волосы по плечам. Интересно, она пренебрегает правилами приличия и не носит парик нарочно, чтобы выделяться из толпы придворных или у нее какая-нибудь страшная аллергия на чужие волосы, и поэтому ей прощают такую вольность? Я уже успела выяснить, что во дворце можно появиться с голой грудью, к примеру. И это будет воспринято как винтаж, потому что еще бабушки нынешних вельмож носили платья с оголенной грудью. Можно явиться на званый ужин и вовсе голышом, нацепив на себя золотой поясок и пару-тройку подвесок. И все примут тебя за танцовщицу. Но если ты покажешься где-то без парика — это же настоящий скандал. Нарушение устоев общества. Вполне возможно тебя уже никогда не пригласят в приличный дом. Но оказывается есть те, которые немного ровнее прочих равных. Тамит, к примеру.

— Это я виновата. Загрузила ее с самого утра. Но она у тебя молодец, очень неплохо справляется.

— Ты? — я оставила подбородок Неши и повернулась к Тамит.

Та мне улыбалась:

— Что же тебя удивляет? Я все еще распоряжаюсь женским домом. Правда последний год я в основном выселяла бывших жен царя и отправляла их…

Мне не понравилась эта заминка, но она легонько вздохнула и пояснила:

— В дальние дворцы. Там, где им теперь надлежит дожить до глубокой старости в почетных трудах.

Понятно, мать царская отправила бывших соперниц в ссылку.

— Как тебе дворец? — стремительно сменила тему Тамит, — Он принадлежал одной из старших жен.

Я посмотрела ей за спину, где куда-то вдаль уходил не то холл, не то зимний сад. В центре его высилась огромная позолоченная колонна, упирающаяся белым с золотыми прожилками каменным лотосом в высокий под десять метров потолок. Колонну окружал внушительных размеров круглый бассейн, уставленный большими каменными горшками с пальмами и прочими зелеными растениями. Пол холла был гладким, но не каменным. Сначала мне показалось, что декораторы залили прозрачной смолой живые листья, но потом приглядевшись, я поняла, листья и цветы нарисованные. В общем, в этом помещении сохранялось устойчивое ощущение, что ты попал в джунгли. Тут было так же парко и душно, как в летний полдень в тропическом лесу. И многочисленные решетчатые окна под самыым потолком ситуацию не спасали.

— Если ты все-таки останешься в качестве Супруги царской, ты поселишься в другом дворце. Так что этот сейчас нет нужны переделывать на твой вкус. Если, конечно, ты не желаешь жить в ремонтных работах.

О нет, я не желала. Довольно того, что все мое детство прошло в звуках дрели за стеной. Мы въехали в новостройку, когда я училась в школе. Разумеется, все жильцы тут же принялись обустраиваться. Так что я прекрасно понимаю, что такое жить в ремонте. Нет уж, спасибо! Видимо, на моем лице красноречиво отразился ответ. Тамит удовлетворенно кивнула и, тронув меня за локоть, предложила своим чарующим голосом:

— Пойдем, сестра, поглядим на твои владения. Уверяю, тебе понравится.

Напоследок я строго глянула на Нешу, которая смотрела на меня голодным котенком. И правильно. Служанка должна знать свое место.

— Где моя охрана?

— Так это… — она попыталась состроить глупую гримасу, но я тут же сдвинула брови, и она, выпучив глазищи, отрапортовала, — В саду пока. Мы их расселяем в казармы.

— Тут есть казармы? — я не смогла не удивиться. У меня не только дворец, но еще и всякие разные пристройки?

— Разумеется, — ответила за нее Тамит, — И казармы, и конюшни, и даже скотный двор. Когда ты примешь ванну и отдохнешь, мы объедим твое хозяйство на колеснице.

— На чем?!

— Ох, прости пожалуйста, — она приложила пальчики к высокому лбу, — Я совсем забыла предупредить. Теперь у тебя есть колесница. Из золота.

— В смысле теперь? А раньше не было?

Я разочарована. Я же губер второй столицы этой страны. И у меня до сих пор не было шикарной тачки? Я что социалистка?

— Такой красоты точно не было. Как и многих других даров. Идем.

Она приняла решение и потянула меня в боковой проход. Мы вошли в смежный зал, колонны которого располагались по периметру, и были нежного розового цвета с золотыми прожилками. Невозможная красота. Но вот каким должен быть этот зал по задумке архитектора я понять не смогла, потому что он походил на склад. Вернее, не так… он походил на пещеру сокровищ, в которую попал Алладин. Золото, золото, золото, немного цветных камней, словной кости, цветного стекла и снова золота. Вазы, кубки, украшения, предметы мебели и интерьера. В центре этого сверкающего великолепия высилась колесница. Слава богу без лошадей. Колесница подозрительно отливала дорогим желтым.

— Что это за… это? — я чуть не задохнулась. Не от восторга. Я же не Кощей Бессмертный, который самоудовлетворяется над сундуком с монетами. Я удивилась. Что-то мне подсказывало, что Танеферт не стала бы тащить с собой столько добра из Инбу Хенж.

— Подарки от придворных, — усмехнулась Тамит и перешла на заговорщицкий шопот, — Кто-то пустил слух, что ты пообещала оградить аристократов от танцев с нашим царем, да будет он жив, здрав и невредим, за хороший подарок.

Э… так я в прямом смысле озолочусь!

— Скажи им, что кроме танцев есть еще игра в мяч и жмурки.

— Жмурки? — удивленно вскинула брови Тамит.

— Тоже очень энергичная игра.

Она понимающе кивнула. И подвела меня к искусно сработанному столику из мрамора на золотой ножке в форме… ну да, опять лотоса. Эти ребята просто помешались на лотосах. Чего не розы-то? Или гвоздики. Тоже красиво. А уж гладиолусы… Но не суть. На столике стояла интересная штука — каменная ваза с крышкой настолько тонкой работы, что сквозь стенки просвечивало ее изумрудно-нежное содержимое.

— Тоже подарок?

Тамит кивнула и, взявшись за шишечку в форме ягодки, подняла ее. Я тут же унюхала соблазнительный аромат варенья. И поняла, что вкус у него легкий, слегка терпкий, умеренно сладкий. У меня язык свело, и рот наполнился слюной. Рядом с вазой, на золотом подносе лежала серебряная ложечка.

— У меня сердце замирает, как хочется попробовать, — призналась Тамит.

Мы синхронно сглотнули. Я взяла ложку. Но тут проснулась забытая мною в поясной сумке змейка Мефит. Она удивительно резво выскочила на столик и, обвив вазу, угрожающе зашипела. Меня постигло горькое разочарование. Увы! Но вкусняшки в этом дворце дарят только с одной целью — отправить человека к горизонту.

— Может она ошибается? — в голосе Тамит слышалась робкая надежда.

— Хочешь проверить? — я усмехнулась и погладила змейку по плоской голове. Та, натурально, зажмурилась от удовольствия. Надо быть внимательнее. Надо почаще ее ласкать. Ведь она уже не первый раз меня от смерти спасает.

Тамит вздернула подбородок. А за нашими спинами Неша тоненько запищала. Я развернулась и окинула ее строгим взглядом:

— Проследи, чтобы ни слуги, ни рабы не смели трогать что-то из угощений, предназначенных для меня.

— Да что вы госпожа! — округлила глаза моя главная служанка. И когда я уже готова была возгордиться тем, что в этом мире люди честны и непорочны, добавила, — Все тут знают, в каком вы положении. Кто же рискнет есть вашу еду! Вас же каждый первый во дворце готов отравить!

Н-да… Самое время подумать над предложением матери царя. Что она там говорила? Выйти замуж и отбыть назад в Инбу Хенж? Походу отличный вариант!

И все же дворец мне понравился. В нем было много комнат разной степени шикарности. Я нашла даже библиотеку! И музыкальный салон с большим выбором инструментов. К моей спальне примыкала купальня, и ванная в ней походила на средних размеров бассейн. В спальне Тамит указала мне на огромную кровать с тонким белым балдахином, расшитым серебряной нитью.

— На ней зачали наследника, — доверительно сообщила она мне. Ну да, коварная соблазнительница в своем репертуаре, — Того самого, который потом погиб на охоте.

Я покивала. Печальная история. Но кровать-то хорошая. Не выкидывать же. Тем более, что мне никакое зачатие в ближайшие десять лет точно не грозит. И слава богу! Я села на краешек и посмотрела снизу вверх на свою подругу. Ну, не на свою. На подругу Танеферт. Но что это меняет.

— Как ты думаешь, что мне делать?

Она посмотрела на меня удивленно, словно я спросила какую-то глупость. И правда, девицу поселили в таких шикарных условиях, надарили кучу дорогих подарков, а она вдруг вздумала сомневаться. Но потом Тамит кивнула и тихо произнесла:

— Понимаешь, сестра, дворец такое место, где ты можешь быть важной, даже всесильной, богатой, почитаемой… Но тут тебе не стать счастливой. И уж точно не быть независимой. Если ты понимаешь, о чем я.

Я поняла! Но как мне бросить малолетнего царя, которому со мной весело? Оставить его в алчных ручках Амонемусхета, перепуганной Мутемуйи и готовых использовать его аристократов? И как мне после этого жить в счастье и независимости? У меня же не получится. Увы, но выбор сделан за меня. В тот момент, когда я открыла глаза в покоях царской невесты и поняла, что теперь я не Даша Измайлова, а госпожа Танеферт.

— Понравилась ли тебе колесница, дорогая племянница? — поинтересовался дядюшка Птахмес, самолично прибивший в мой дворец после обеда.

— От танцев я вас освобожу, — Я улыбнулась.

Он остался доволен. Он разлил по высоким бокалам из такого почти прозрачного камня густое красное вино и протянул один мне. А потом неожиданно спросил:

— Тебе нравится мой сын, Джахутимесу? Я видел, вы сблизились.

— Ну…

Джи-Джи и правда мне нравился. Он хоть и самонадеянный, но сразу же принял мою сторону. И смотрит на меня так, что не остается сомнений, я-то ему точно нравлюсь.

— Он мой сын, Танеферт, — визирь Птахмес неожиданно сжал мое запястье, — А ты дочь моего любимого брата. Я хочу, чтобы ты поняла, я поддержу вас в любом случае.

— Даже если…

Я не стала договаривать. И так ведь понятно. Он же визирь, он должен разбираться в подковерных интригах. Иначе грош ему цена. Дядюшка не разочаровал. Он чокнулся со мной и, коротко кивнув, произнес:

— Я в любом случае на вашей стороне. То, что задумал Джахутимесу рискованно, не скрою. Слишком много рассчитано на расположение царя, да будет он жив, здрав и невредим, к тебе. Но как я вижу, пока он прав. И надо действовать как можно быстрее.

Честно говоря, я не совсем поняла, что мой дядя имел в виду. Потому что при дворе, даже при моем дворе на отшибе принято было недоговаривать, а додумывать. Итак, визирь Птахмес подтвердил, что окажет нам с Джи-Джи всевозможную поддержку. Но вот в чем? И Ахмес куда-то запропастился. А мне бы очень нужно с ним поговорить. В царский дворец шатался ко мне в комнату как к себе домой, а тут пропал. Что его испугало? Воины из моей охраны у ворот дворца, которых наконец-то выставила Неша? Что мне делать? Что?

— Я приготовила вам ванную, — моя главная служанка, слава Изиде, сменила свой громоздкий парик на льняной чепец. И сразу из внеземного гуманоида превратилась в нормальную человеческую девицу.

— Очень хорошо, — я сидела на широкой кровати, на которой зачали несостоявшегося наследника и разглядывала себя в серебряное зеркало на длинной ручке. Оно когда-то тоже принадлежало матери того погибшего принца. Какая незавидная судьба у обоих.

Сердце кусали черви сомнения. Что мне со всем этим делать?

Неша помогла мне переодеться в легкий льняной халат и проводила в купальню. Солнце уже село за горизонт, и теперь комната освещалась разноцветными мерцающими масляными лампами. Все они были из тонкого белого камня и имели форму различных цветов. Это было так прекрасно: огромные каменные розовые бутоны, фиолетовые васильки, желтые хризантемы, красные маки расположились вокруг чаши с водой. И они купали в ней свой матовый свет. Я скинула халат, опустила ногу в бассейн. Она была нежно-теплой. Как вечернее июльское море.

— Если желаете, прикажу принести погорячее, — пискнула Неша от двери.

Я лишь отмахнулась. Еле тепленькая водичка вполне соответствовала моему запросу. Надо расслабиться и подумать. Какую сторону выбрать. И как сделать, чтобы мое решение не поставило под удар малолетнего царя. Я откинула голову на округлый бортик и уже было закрыла глаза, как от темной колоны вдруг отделился мужской силуэт.