Невеста Хозяина Бури

45

Семья внимательно меня слушала. Мама даже всплакнула. Но от дерзости, с какой я поглядела на Вильгельма, все вдруг весело рассмеялись. Будто я пошутила. Вытерев салфеткой глаза от слёз, отец обратился к Дракону:

— Ваше Величество, Элисмарра заслужила полный, долейте уж леди.

— Хм-м, — фыркнул Дракон, оттянув уголок губ, и взялся за блюдо с сочным мясом и салатной нарезкой. — Вино плохо влияет на неокрепший магический сосуд, леди. Но жадиной себя считать я вам не позволю.

Вильгельм наполнил мне тарелку с горочкой и указал бровью на приборы.

— А вот мясо и овощи отлично укрепляют тело и магию, дорогая невеста. Принимайтесь поскорее за дело.

Вот зануда жених! — усмехнулась я в мыслях, поднимая вилку.

— Будешь умницей и всё съешь, налью ещё глоточек, — проговорил он мне на ушко, когда я подцепляла лист салата, и от хриплого шёпота моё лицо зарделось.

— Элис, это вы наложили повязку Вильгельму? — спросила негромко Виленна.

Я кивнула, прожёвывая кусок. Говорить с ведьмой не хотелось. Не хотелось видеть её рядом и отвечать, и потому, несмотря на вмиг испортившийся аппетит, я жевала, долго и тщательно.

— Вы отлично обработали рану, можете гордиться собой, — договорила Виленна, улыбнувшись, и пригубила вино.

Брачный браслет на её руке сверкнул в отсветах расставленных на столе свечей, и у меня сжалось сердце.

Как она может так спокойно меня хвалить, ведь мы соперницы? Или заведомо знает, что у меня нет шансов, а значит и нет повода львице ссориться с котёнком?

Отец представил мне весь наш большой род. Три брата, их жёны, дядя с женой, двумя сыновьями и Камиллой. Ещё одна двоюродная сестра была замужем и жила с мужем в другом замке. И двоюродный дядя с тремя сыновьями и их жёнами. Тут я смирилась, что не могу запоминать имена, и просто кивала и улыбалась.

Потом перешли к представлению старшего поколения — бабушек и дедушек, и я чуть не заплакала от счастья. Всегда мечтала вот о такой большой дружной семье, и чтобы все жили в одном огромном доме и собирались за ужином.

Моя тарелка опустела, а раздувшийся живот натянул платье. Вильгельм, как и обещал, подлил мне в бокал несчастный глоточек вина — в половину меньше, чем в прежний раз. Я подняла на него обиженный взгляд.

Вильгельм прищурился, взгляд его безумно потемнел. Моё дыхание сбилось. Не будь здесь никого, я бы прильнула к нему ближе, прижалась бы к губам. Таким чувственным и жарким. Наши гляделки продолжались бы долго, но вмешался папа.

— Элис, а ты знала, что Вильгельм провёл в этом доме половину своей юности. Вилл часть моей семьи, и я так рад, что вы, дети, хотите соединиться.

Я разве хочу⁈ Да меня почти насильно уговорили! И откровенно соблазнили!

Я вспыхнула, как помидор, от смущения и отвела взгляд от Дракона.

— Кехэнди, кто бы мог подумать, что мы можем породниться, — усмехнулся Вильгельм. — За твою семью!

Все подняли кубки, и я опрокинула в рот свой жалкий глоточек.

— А теперь леди Элисмарре пора отдыхать, — проговорил Дракон, накрыв мою ладонь своей.

— Что⁈ Нет! Я хочу подольше побыть с семьёй! — воскликнула я из вредности.

Вильгельм сверкнул глазами. Его губы вытянулись в узкую линию, и лицо приобрело суровое выражение.

Ой, кажется, я снова посмела невоспитанно дерзить и пререкаться! Ой-ой, кажется, Дракон теперь точно меня отшлёпает.

— Скоро твоей семьёй буду я, Юленька, — проговорил он низко и опасно. — Так что уже можешь привыкать быть со мной подольше.

Я ощетинилась и, несмотря на объевшийся живот, потянулась за кусочком… да чего-нибудь, лишь бы Дракон отстал.

Но меня, словно пушинку, подняли с кресла и потянули за собой. Я едва успела ужержать спавшую без задних лапок у меня на коленях Лапусю. Взяла сонно хлопающую глазками малышку под животик и прижала к груди.

— Прошу извинить нас, день был долгим, — произнёс Император.

Отец одобрительно закивал. Мама вздулась, как обиженный паровозик. Камилла мечтательно проводила меня взглядом.

— Ваше Величество, я хочу ещё что-нибудь съесть для укрепления магического сосуда! — прошипела я.

— Переедать вредно. А лучше всего магический сосуд укрепляется во сне, — безапеляционно проговорил Вильгельм. — Идём спать.

В смысле «идём»?