Полы тяжёлого плаща колыхались при движении, воздух сгустился от желания близости. От отчаянной тоски, стиснувшей сердце, стало трудно дышать.
Мой Дракон, любимый.
Из-за его спины расходились лучи света, впущенные в двери свитой магов. Император сиял, как грозовой всемогущий бог Зевс, и я чувствовала себя маленькой пушинкой, подхваченной штормовым ветром, головокружительной бурей.
Все мысли и чувства сосредоточились на любимом и долгожданном мужчине, моём грозовом господине, раскрывшим навстречу объятия.
Руки Дракона бережно обняли меня, чтобы не потревожить младенца, которого я прижимала к груди.
— Это всего лишь мой племянник, — смущённо улыбнулась я.
— Как бы я хотел увидеть тебя с нашим сыном на руках. Для меня это было бы самое большое счастье, — проговорил Вильгельм чуть хрипло и бережно коснулся моих пальцев, придерживающих головку ребёнка.
От тепла его руки по коже заструилась благодатная сладость. Душа трепетала и тянулась навстречу Дракону. Я заглянула ему в глаза с узкими зрачками: лазурно-синие, лучившиеся безграничной заботой и любовью, и я утонула в них, теряя опору.
— Юленька, осторожно, — придержал Вильгельм, беря за талию. — Что с тобой? — жаркое дыхание порхнуло по коже, и я задрожала от желания близости.
— Возьми малыша, что-то голова закружилась… — пролепетала, постаравшись отстраниться.
Сердце бухало в груди, как боевой барабан. Что же делает со мной этот Дракон⁈
Я тоже мечтаю о ребёнке от тебя, Вилл! Но если я не пара? Если я окажусь слишком слабой для тебя и ты меня не выберешь?
Сомнения душили, и я, передав младенца Вильгельму, взялась за коляску, чтобы поправить одеялко, чтобы хоть что-то делать и не глядеть на него — этого красивого сильного мужчину с маленьким ребёнком на руках.
Император держал бережно и пронзительно глядел в маленькое личико, улыбался малышу. И во мне распустилась уверенность, что он был бы замечательным отцом, и воспитывал бы не в строгости, как говорил, а очень даже баловал бы.
— Ну, что, будущий маг огня, промочил пелёнки? Ай-ай-ай, ты же маг огня, не порядок… — пророкотал Вильгельм.
Он ещё и заигрывает с малышом — с ума сойти, какой из него был бы замечательный папочка!
— Спасибо, Ваше Величество, давайте сюда Морриса, — проговорила вернувшаяся мама мальчишек. — Благодарю, что присмотрели, Элис, спасибо.
— А вы… — протянула я, пытаясь вспомнить имя леди. — Вчера за ужином мне представили стольких членов семейства, но я не запомнила вашего имени.
Если честно, бедную мамашу я даже не помнила, но это не помешало мне дружелюбно улыбнуться.
— Шарлотта, — ответила с улыбкой девушка, покачивая малыша. — Я не была вчера на ужине, Моррис раскапризничался.
— Может, с ним что-то не то?
— Ну да, пелёнки мокрые, настроение плохое…
— Подождите, — я положила руку на головку малышу и обратилась к магии.
Это требовало значительных усилий, и потому я прикрыла глаза и взялась за плечо Императора, чтобы не упасть, если усилия окажутся чрезмерны.
Вильгельм накрыл мою ладонь и придержал за талию.
Я отчётливо увидела режущиеся зубки, направила болеутоляющее плетение, про которое вычитала накануне у мамы в дневнике. Моррис облегчённо вздохнул и весело агукнул.
Я открыла глаза и улыбнулась от того, как просто всё получило.
— Что вы сделали? — счастливо вздохнула Шарлотта.
— Сняла боль, — ответила я. — У малыша режутся зубки.
— А я уже боялась лишний раз подойти к деве Танике, мой муж говорит, я просто не умею справляться с детьми.
— Глупости, подходите ко мне в любой момент, обязательно помогу, малыши и мамы не должны страдать! — кивнула я.
Шарлотта обняла меня по-сестрински и позвала сыновей на улицу. Распрощавшись с шумной компанией, Императорской свитой и архимагом Кевином, которых Вильгельм отпустил одним движением кисти, мы остались с ним наедине посреди анфилады.
Император осмотрелся, притягивая меня к себе за талию.
— Где же твоя строгая мама? Не будет караулить нас в этот раз?
— Она купается в саду на пляже с водопадом, — усмехнулась я.
— Вот как? — Вильгельм перевёл потемневший взгляд на мои губы. — Тогда, если ты не против, я поприветствую тебя не самым приличным образом.
— Я не против, — прошептала я, не сводя глаз с его губ, так желанных мной.