Невеста с севера

Глава 14. О деяниях прошлых и настоящих

Старик сидел на кровати, сгорбившись, босые ступни касались каменного пола. Сухие морщинистые руки теребили край казенного одеяла, такого же белого, как и все это место. И на фоне всеобщей белизны лицо Рандо казалось еще более неестественно бледным.

— Ты наконец-то пришел, — не смотря на упрек, голос прозвучал болезненно слабо. Совсем не так поучающе надменно, как привык общаться этот человек. На мгновение я растерялась. Правильно ли поступаю, собираясь побеспокоить его сейчас? — Принес все, что я велел?

— Разве мэтр Волье разрешал вам подниматься?

Отрешенность сменилась удивлением, а после вовсе не поддельной гримасой ужаса:

— Леди Беатрис?? Как вы тут оказались? Уходите скорее, вам нельзя здесь находиться!

— Речь не обо мне, господин Рандо, а о вас, — ответила я, пересекая палату и вставая у окна. — Целитель потратил уйму сил, чтобы не пустить вашу душу за грань, а вместо того чтобы следовать его указаниям, вы как ребенок, артачитесь. Ложитесь, не стоит так сидеть, пол холодный. Простуда не пойдет вам на пользу.

Поверенный без возражений выполнил мою просьбу — лёг, облокотившись на подушку, и даже самостоятельно укрылся одеялом, правда до самого носа, молча и как-то шокировано глядя на меня.

Отвернувшись к окну, я смотрела как по аллеям госпиталя суетясь, носятся служанки. Кто с ведрами полными воды, а кто с кучей тряпок в руках. Кажется, у них, намечалась «война». С той самой пылью, не угодившей мэтру. Внутри меня так же кипело противостояние.

Одно дело догадываться, что ты не угодна собственному отцу до такой степени, что он решил избавиться от тебя, а другое — знать об этом наверняка. Эта грязь похуже любой пыли будет. Сейчас я будто стояла у пропасти. И ответ старика либо столкнет меня в нее, либо даст еще полюбоваться видом с края.

Пока это еще догадки, пока не прозвучало вслух все то, плохое, о чем думала. И оно не нашло подтверждения в его устах. Есть шанс уйти. Малодушно оставив все как есть…

— Я задам вам прямой вопрос, господин Рандо, и хочу получить от вас честный ответ. За время пути вы показались мне достаточно прямолинейным человеком, не приветствующем лжи. Поэтому, пожалуйста, не разочаровывайте меня. Лорд Бран, он как-то связан с отступниками? Нет! Не отвечайте сразу, хорошенько подумайте. Возможно, вы видели или слышали что-то, будучи доверенным лицом моего отца?

На дорожку перед целительской вышел Альвин. Сделав пару кругов вокруг клумбы, мальчишка отошел в сторону и, встав в стойку, провел парочку тренировочных ударов по воздуху. В это время, проходившие мимо, две молоденькие девушки, с нашивками на платьях в виде красного креста, разулыбавшись что-то ему крикнули. Отчего он стушевался, раскраснелся и «сбежал», сев на одну из лавок, расположенных в тени деревьев.

За время пока я с улыбкой наблюдала за парнем через оконное стекло, Рандо собрался с мыслями, наконец-то решившись нарушить возникшую между нами тишину:

— Чтобы ответить на ваш вопрос, леди Беатрис, позвольте начать издалека. С того дня, когда я еще не являлся поверенным лорда Брана, а служил предыдущему герцогу, его отцу. Тогда Империя была не так могущественна, как сейчас, а драккары севера бороздили южное море, нападая на прибрежные города. В то время севером правил конунг Гуннар. Первый из тех, кому удалось сплотить подле себя большинство ярлов. В отличие от юга, где власть передается от отца к сыну. Север всегда уважал силу. Правителем мог стать любой, кто осмелиться бросить вызов и будет принят источником. Однако свободолюбивый северный народ очень неохотно признавал чью-либо власть. И потому всегда находились желающие ее оспорить. Чтобы это происходило как можно реже, конунг Норвенгарда предпочитал направлять запал своих вассалов в более-менее для него мирное русло — против Империи. В противовес Гуннару, предыдущий император Асхара предпочитал править «словом». Эвенон был хорошим правителем, но совершенно не амбициозным и миролюбивым. Не удивительно, что дни его правления прозвали самыми темными для юга. Но даже он начал готовится к войне. Тем удивительнее стала протянутая ветвь мира со стороны севера…Гуннар предложил заключить пакт о ненападении и в знак своих добрых намерений изволил сам посетить юг. Местом проведения переговоров был назначен прибрежный город Шафледо. И в назначенный день я тоже стоял там, на берегу, у достопамятного мыса Надежды. За спиной толкаясь, шумел простой люд, но я не обращал внимания ни на их возню, ни на их крики, жадно с замиранием сердца вглядываясь в горизонт. Я был так молод леди Беатрис и так горд, возложенной на меня честью. Быть одним из тех, кто достоин стать частью этого величайшего события. Для страны, находящейся на грани, это стало бы новым рассветом. Они прибыли на закате солнца. В кроваво-багровых лучах, магическая защита на драккарах переливалась, отсвечивая пламенем. И кто-то из толпы выкрикнул, что это хороший знак, мол, он ознаменует тот самый новый рассвет Империи. Знать бы тогда, насколько пророческими прозвучали эти слова… Ведь чтобы наступило новое завтра, сегодняшнему солнцу нужно закатиться…

Рандо закашлявшись, прервался, и я поспешила к нему, дабы подать стакан с водой, стоявший на тумбе рядом с кроватью старика.

— Драккары северян отличались от судов юга, — продолжил поверенный, едва успела забрать у него чашку. — Они были олицетворением мощи севера. Крепкие, с резными фигурами северных богов на кормах. И магически защищённые. Эти ладьи пришвартовывались к мысу Надежды. Одним своим видом внушая местным жителям уважение и страх. Я видел Тхора так близко, как сейчас вижу вас. Он был практически мальчишкой, лет на десять младше меня. Но в отличие от вашего скромного слуги познавшего лишь трудности правописания, он уже тогда был искусным воином и правой рукой Ледяного демона… — старик каркающе рассмеялся. — В тот момент я и помыслить не мог, что этому ребенку предстоит стать самым величайшим из правителей Севера. Он был упрям, груб и нелюдим. И иногда смотрел так, что у меня кровь стыла в жилах. Однако в один из дней меня настолько вывела из себя его грубость, а его мое высокомерие, что мы неподобающе повздорили и сцепились. Естественно Тхор одержал быструю победу. Но с той поры мы как будто сдружились. По крайней мере, он перестал называть меня слабаком и размазней, а я поучать его манерам…

Рандо прервался. Его задумчивый взгляд был устремлен сквозь меня. Словно он вновь воочию переживал события прошлого:

— Девять дней. Именно столько шли переговоры. А на десятый было решено скрепить союз кровью и печатями. Такое великое событие, леди Беатрис, не могло остаться без праздника. Вы бы видели, как преобразился Шафледо… Только представьте, переплетение старой классической архитектуры, ее неповторимое очарование и потрясающие «живые» иллюзии от самых сильных чародеев юга. Пожалуй, в тот день по красоте этот портовый город мог бы посоперничать со столицей Асхара… Как прискорбно, — грустно улыбнулся старик. — Он должен был стать местом радости и веселья, но стал вместилищем горя и слез… В ратуше, где проходило скрепление договора, было дозволено присутствовать единицам. Мы с Тхором хоть и входили в их число, все равно в сам зал нас не пропустили, приказали ждать снаружи, у дверей. Знаете, леди, меня сложно назвать магом. Моей силы едва хватает на простенькие заклинания, такие, как поставить или снять магические печати на письмах. Поэтому, когда раздался хлопок, в отличие от Тхора, я не сразу смог понять, что происходит.

Мальчишка оттолкнул меня за секунду, до взрыва. Удар был такой силы, что снес и двери, и половину крепкой каменной стены. Стражей словно марионеток раскидало по периметру. Один из них упал рядом со мной. Лиар, командир охраны герцога Уальда. Хороший парень и добропорядочный семьянин. Его искаженное от боли лицо до сих пор преследует меня в кошмарах. А еще то, что я ничем не смог ему помочь, когда тварь, выбравшееся из зала, рвала того на части.

Все что я мог это скулить и дрожать, с ужасом глядя на существо невиданное мною раньше. Позже я узнал, что, то была химера. Отвратительный пережиток старых времен, которого не берет ни одна магия. Создание ледяных пустошей, считавшееся вымершим много веков назад. Ее дыхание зловонная отрава, а кровь настолько ядовита, что способна разъесть самый прочный доспех. Но самое ее опасное оружие это ядовитое жало на кончике шипастого гибкого хвоста. Всего лишь одна незначительная царапина способна отправить вас к праотцам. Ведь от яда химер не существует противоядия.

Тхор зажал мне рот ладонью и велел молчать. Не знаю, что он сделал, но тварь смотрела на нас в упор и не замечала. Смерть была так близко, моя леди, всего лишь в шаге от меня. Я видел ее оскал полный острых клыков, каждый величиной с добротный кинжал. Одно мгновение, показавшееся мне вечностью, прежде чем она отмерла, делая невероятный прыжок, вверх, к куполу. Пробивая крепкий магический витраж, как простое стекло, эта "смерть" вырвалась наружу…

Они погибли в тот день… императорская чета и родители лорда Брана… Но их души были не единственными, ушедшими за грань. Гуннар и его свита тоже больше никогда не вышли из того разрушенного зала. Единственным человеком, уцелевшим при магическом выбросе, оказался ваш дед. Впоследствии, убитый горем сын Эвенона, из-за этого обвинил его в предательстве. Сказав, что у Ледяного демона нет ни чести, ни достоинства, раз он посмел совершить такое. И даже вызвал того на магическую дуэль.

Но ярл отказался, ответив, что для начала сопляку не плохо бы подрасти. И хоть юный наследник Асхара обвиняет его в отсутствии чести, он Ледяной демон, не станет драться с сопливым ребенком. Оскорбление, произнесенное на глазах у тысячи подданных, наверняка легло тяжким грузом на сердце Элиона.

Но это было позже, а сперва, мы с Тхором вошли в зал… — руки старика затряслись, и я перехватила его ладонь.

— Если вам трудно вспоминать о таком, давайте отложим разговор на другое время.

— Нет, со мной все в порядке. Просто… той ночью, когда на нас напали, показалось, что я вновь оказался там, в ратуше. Этот отчетливый запах крови, смрадного дыхания и ощущение близкой неизбежной смерти, напомнило то, о чем все время старался не вспоминать… Я и в зале тогда вел себя как безумец, от вида истерзанных тел совсем помутился рассудком, пал на колени, раскачиваясь из стороны в сторону, что-то мычал. Лишь звонкая оплеуха от Тхора привела меня более-менее в чувства. «Вставай, — приказал он мне. — Нужно вывести из города всех, кого сможем».

Мальчишка тряс меня словно грушу, пока я не очнулся, — поверенный вымученно улыбнулся. — Такой вроде бы мелкий, а силищи немерено. Это он разгребал обломки, пока я предпочитал впадать в панику. Понятия не имею, как Тхор узнал, что Ледяной демон жив. Но он нашел его в тех завалах и помог выбраться.

Уж не знаю кто из них в тот момент пугал меня больше. Химера или ваш дед. Нет, внешне ярл был абсолютно спокоен, но вот его сила… Будучи личным слугой герцога Уальда, советника императора Эвенона, мне доводилось часто бывать при дворе. Я видел много сильных магов. Однако ни один из них не был способен на то, что сотворил с Шафледо Ледяной демон.

Все эти показные, дружественные, тренировочные бои, которые проводились ранее, оказались сущей ерундой. На них он не демонстрировал и толики той мощи, которую использовал в бою против твари из ледяных пустошей.

Впрочем, как бы не был зол ярл, прежде чем окончательно спустить ярость с поводка, он дал возможность своим людям и солдатам юга вывести за пределы города уцелевших горожан. Весьма успешно отвлекая внимание химеры на себя. Клянусь богами, леди Беатрис, это было не простым занятием, столь хитрой, изворотливой и опасной бестии мне выпало счастье не встречать ни до, ни после этого события. Она будто хамелеон могла менять цвет под окружающее ее пространство, предпочитая нападать сверху. Планируя на омерзительных кожистых крыльях с одного здания на другое.

То оружие, что я видел у вас, ранее принадлежало вашему деду, верно? Я помню его. Удивительный проводник для силы. В руках Ледяного демона оно творило немыслимые вещи, — старик вдруг приосанился и торжественно воскликнул. — «Что скалишься богопротивное чудище! У меня есть чем тебя удивить!» — именно так произнес ярл, перед тем как взмахом секиры послать в тварь поток льда. Химера смогла уклониться, но от силы удара собор, на котором она сидела, раскололся пополам и купол под ее лапами обрушился…

Пока Рандо в красках расписывал бой, я подумала о том, что мой дедуля никогда так витиевато не выражался и скорее всего в тот момент мог кричать что-то наподобие: «Эй, образина, хочешь кое что покажу?», вкупе с парочкой крепких словечек в придачу. Но разумеется, говорить о таком при леди поверенный не стал, заменив «удобной», для себя, речью.

— Когда ярлу подали знак, что город свободен, он совсем обезумел… Ежели ад существует, моя госпожа, то в тот день его врата открылись в Шафледо. Но взамен обжигающего адского пламени наружу вырвался ледяной пробирающий до костей холод. Лед сковал все, на многие мили вокруг и не таял по прошествии минимум пяти весен. Ох, если бы вы сейчас решили навестить тот прибрежный городок, то не обнаружили бы ничего кроме руин…

Ярость вашего деда была понятна. Смерть конунга Гуннара означала новый виток борьбы за власть на севере, а значит новые междоусобные войны, грозившие захватить Норвенгард. К тому же среди погибших были и его люди… «Юг ответил плевком на протянутую для мира руку», — скажет ярл позже и все же, вместо того чтобы приказать драккарам отчаливать, он сражался за жизни простых южан.

Только благодаря ему, древняя "смерть" пала, не вырвавшись за пределы городских стен. Это был трудный бой, длившийся долгие часы. Но вместо чествования спасителя, юг окрестил его предателем и убийцей, поставив на одну нишу с чудовищем.

Многие считали, что Ледяной демон рвался к власти. Поэтому подстроил ловушку. Ведь так удобно убрать конкурента, обвинив в этом Асхар, верно? В таком случае гнев остальных ярлов падет на юг. Однако правда в том, леди Беатрис, что, обладая такой невероятной силой ваш дед давно бы правил Севером, коли того желал…

Мир замер в ожидании войны.

Юг, потерявший императора, чья власть перешла в руки юнца, едва достигшего совершеннолетия, ждал удара не только от главного врага — от севера, но и со стороны Хастервана и Ризоля.

А Север, лишенный вообще какой-либо власти, ожидал внутренних междоусобиц и разумеется хода от юга.

Ну а большинство остальных государств, просто выжидало, словно стервятники, кружащиеся над погибающей жертвой. Для большинства из них пировать на трупе уже побежденного кем-то врага гораздо удобнее, чем самолично ввязываться в свары. И плевать, что в том нет ни капли чести…

Как вы, наверное, знаете, конфликта так и не произошло.

Вопреки разговорам, Ледяной демон не занял трон Норвенгарда, уступив его Тхору. Встав по правую руку нового правителя и служа ему так же верно, как доселе тот служил ему самому. Новый конунг сумел не только объединить земли Севера, но и запретить набеги. Развивая внешнюю политику, основанную на торговле редкими горными кристаллами, именуемыми Снежным хрусталем. Именно из них умельцы из разных стран стали делать магические амулеты, в том числе портальные.

А что же, наследник Эвенона, спросите вы? Юный Элион пошел совершенно другой дорогой, отличающейся от мирной политики и его отца, и конунга Тхора. Он женился, избрав своей избранницей хумвар, по-нашему принцессу, Хастервана. Получив тем самым военную поддержку ее отца. Этот альянс стал началом становления Империи как сверхдержавы. Впоследствии великий император юга во много крат приумножил территории Асхара, в итоге завоевав и земли своей жены. Показав тем самым, что, несмотря ни на что, юг не прощает тех, кто однажды посмел поставить его на колени…

Тот кровавый закат, действительно стал новым рассветом для обеих стран, — подвел финал Рандо, задумчиво глядя «в пустоту».

— Но вы же не за этим решились мне поведать все это, не так ли?

— Вы правы. Я считаю этот рассказ неотъемлемой частью ответа на ваш основной вопрос. Итак, позвольте я продолжу? На протяжении долгого времени ни Норвенгард, ни Асхар не имели точек соприкосновений кроме торговли на дальних границах. Пока Император Элион внезапно не решил повторить прошлую попытку по заключению союза и первым не протянул «руку» Тхору. А дланью ее стал его друг, верный соратник и советник герцог Бран Уальд, возглавивший делегацию. В этот раз юг сам отправился навстречу северу. И не просто на встречу, а в самую глубь ее снежных земель.

Знаете, леди Беатрис, на юге нет такого понятия — дружба. Есть выгода, связи, привилегии, деньги, магический потенциал. Аристократия объединяется в союзы. Шаткие. Легко построенные лишь на взаимной выгоде, они так же легко распадаются. Однако два осиротевших мальчика, в один день потерявших свои семьи и правда сдружились. Бран стал для Элиона той нерушимой опорой, которая позволяла ему не сломаться под тяжестью рано обременившей его власти. А Элион для Брана той самой семьей, которой он лишился.

«Мой брат» — так ваш отец называл императора.

Все изменилось после той поездки. Из которой герцог вернулся не только с успешно заключенным пактом, но и неожиданно… с женой. Не знаю были ли у Императора претензии к договору, но к новой герцогине Уальд они имелись несомненно. Дочь человека, как он считал, убившего его семью, Элион меньше всего желал видеть рядом со своим советником и другом. Удар, что, как он посчитал, нанес ему Бран, был подлым и равносильным измене короне. Это был грандиозный скандал…

Закончившийся отлучением герцога Уальда от двора и лишением его высших привилегий. Отныне ему и его жене было запрещено появляться рядом со столицей.

Не скажу, что ваш отец был сильно опечален этим фактом, конечно разлад с названным братом расстроил его, но он знал, хоть император и отличался вспыльчивым нравом, но довольно быстро умел «отходить». «Элиону нужно время, — говорил лорд Бран своей жене, — время которое позволит императору понять и принять выбор друга». К сожалению, бедная девочка очень переживала, что стала причиной ссоры между ними двумя.

Леди Далия, — старик на мгновение запнулся, сильнее сжимая так и находящуюся в его руках мою ладонь. — Чудесная женщина. Такой доброй и милой леди, мне еще не доводилось встречать. Наверное, вам уже говорили, что вы сильно на нее похожи? Те же нежные черты лица и волосы, в свете солнца они переливаются будто огонь. Она словно свет озарила стены родового имения, принеся с собой тепло, разгоняя мрак в обители, где давно отчаялись услышать чей-либо смех.

Ее любили все обитатели поместья. Без исключения. Будь то не дружелюбный повар Тим или ворчливая Аста. Что сказать, даже мое сердце не устояло, очарованное той непосредственностью и очарованием, что излучала эта девушка. Но больше всего леди Далию любил ваш отец. Пожалуй, лишившись должности, он даже был счастлив, потому что теперь все свое время он мог посвящать только ей.

Единственное, что омрачало счастье двух влюбленных, это разлад между ними и Элионом. Они старались не показывать это друг другу, однако были настолько созвучной парой, что все понимали без слов.

Ваша матушка очень скучала по дому, часто писала письма своему отцу. В них она разумеется не упоминала о личных тревогах. Думаю, она не хотела, чтобы ваш дед знал, как на самом деле обстоят дела. Эта ложь сильно угнетала ее. Но могла ли она поступить иначе? Ее — дочь Ледяного демона, не приняли при дворе, оскорбили и унизили прилюдно, позорно изгнав. Она прекрасно знала характер своего отца и, что, не смотря на заключенный мир, такого поступка ярл императору никогда не простит. Именно поэтому леди Далия настояла, чтобы лорд Бран солгал насчет состояния ее здоровья. Потому что не хотела, чтобы ее отец, прибыв сюда, узнал о настоящем положении вещей. И лорд, и леди ждали, что Элион вскоре сменит гнев на милость… — Рандо впервые за весь рассказ посмотрел мне прямо в глаза и боль, плескавшаяся в них, заставила меня растеряться. — Это я виноват в смерти вашей матушки. Если бы тогда проявил больше осмотрительности, ничего бы не произошло, и герцог успел бы вернуться вовремя.

В ту неделю третьи сутки лил непрекращающийся дождь. Река вышла из берегов, смыв переправу и разрушив брекватер перед одним из поселений. Вода затопила близ лежащие дома, грозя двинуться дальше. Среди крестьян было много пострадавших. Как лорд земель герцог не мог игнорировать подобное бедствие. А посему самолично возглавил отряд.

Обычно он редко уезжал из дома. Тем более на столь длительное время. Но на решение этих проблем должно было понадобиться минимум пару дней. Господин велел позаботиться о леди Далии и присмотреть за поместьем. Но я его подвел… Практически сразу после отбытия лорда, в дом постучался странный человек. Полностью закутанный в плащ, с капюшоном, натянутым так низко, что не разглядеть лица, он назвался посыльным и протянул мне стопку писем.

Как правило их нам всегда доставлял Том, и я очень удивился, что в этот раз он доверил это ответственное дело постороннему. Ибо голос гостя был мне совершенно не знаком. Однако все подозрения померкли, стоило только мне увидеть письмо с гербами императорского дома. От радости, что возможно император Элион решил помиловать герцога, я совсем тронулся рассудком. Поблагодарил доставщика и тут же побежал к герцогине.

Знаете, леди Беатрис, вы всегда были довольно спокойным ребенком. Чаще смеялись, чем капризничали. Но стоило лишь вашей матери принять из моих рук то письмо, вы раскричались так громко, как никогда до того не кричали. И плакали так горько, что ей долго не удавалось вас успокоить…

— Письмо… — слова давались с трудом, и я запрокинула голову пытаясь протолкнуть ком в горле, — было отравлено, верно?

— Да, — подтвердил Рандо, судорожно гладя мою ладонь. — Но в тот момент никто из нас об этом не догадывался. Когда леди Далия вскрыла послание, оно оказалось пустым. Обычная белая бумага, с острыми краями, об один из которых, госпожа слегка поранила палец. И все равно даже это не насторожило меня тогда. Глупец! Я подумал, что текст мог предназначаться только лично герцогу и посему никто другой не в состоянии увидеть его содержимого.

Госпоже подурнело к обеду. Разумеется, я сразу же настаивал на вызове целителя, но леди ни в какую не соглашалась. Ссылаясь на переутомление и, что стоит ей отдохнуть, как все тут же пройдет. К вечеру леди Далии стало хуже, легкое недомогание, сменилось жаром и я, испугавшись, что теряю драгоценное время, более не стал тянуть, отправив слугу за лекарем.

На самом деле время… время уже не имело значения, часы вашей матушки были сочтены еще тогда, когда бумага порезала ее кожу. «Редкий яд, — скажет целитель и разведет руками. За всю долгую практику, ему такой не доводилось встречать. А вот мне, — старик печально ухмыльнулся, — мне приходилось. В Шафледо. Как понимаете химера, покинув ратушу, успела всласть попировать, прежде чем ее остановили. Убитые. Раненые. Их было достаточно, поверьте. Тем, кому повезло — умерли сразу, а бедолаги, имевшие несчастье выжить, долго мучились от невыносимой агонии. Я видел, как крепкие мужчины, не выдерживая боли, раздирали кожу ногтями, кричали, моля о сострадании, прося оборвать их жизни. Страшное зрелище, очень страшное, скажу я вам.

Поэтому, когда на руках вашей матушки появились знакомые пятна, характерные для яда той твари, я сразу осознал, что происходит.

Лорд Бран вернулся ночью. Слуга, посланный за ним, столкнулся с герцогом на полпути к имению. Ваш отец почувствовал неладное едва достиг переправы. Та оказалась не случайно разрушена. Обнаружив остатки чужой магии, он тут же сел на коня и помчался обратно.

Моя вина, — вдруг взвыл поверенный, отпуская мою ладонь и хватаясь за свою голову. — Это я во всем виноват! Он доверил мне самое драгоценное. А я не доглядел и не уберег, Она была такой печальной в последнее время и я так хотел ее обрадовать, что вместо того чтобы насторожиться и положить письмо на герцогский стол, дожидаться его приезда, собственноручно вручил леди Далии яд. Простите меня, леди Беатрис, знаю мне нет прощения, я так хотел увидеть ее улыбку, что мой эгоистичный поступок оборвал ее жизнь.

— Нет, — твердо произнесла я, перехватывая руки старика. Пришла моя очередь пожимать его ладони в ободряющем жесте. — Не ваша. Уверена, моя мама не стала бы винить в произошедшем вас.

— Вы правы, — разрыдался он. — Она всегда была такой доброй, а все эти напыщенные аристократы смеялись над ее искренностью, считали, не достойной их общества, лживые лицемеры. Они ведь продолжали посещать имение и после отлучения герцога от двора, присылали приглашения для ответного визита. Хоть император Элион и гневался на лорда Брана, многие понимали, что вскоре всё может измениться.

Леди Далия тяжело умирала и все же, не смотря на всю ее хрупкость и нежность, не издавала ни звука. Не показывала, сколь мучительна ее агония, перенося муки стойко, с честью достойной дочери своего отца. Лекарь оставил герцогу флакон. «Вот, — сказал он. — Это единственное, что могу для вас сделать». Как лорд не убил его тогда, одним богам известно. Возможно, остановили слова герцогини, слабо еле слышно она прошептала ему «нет», и он послушался. Подошел к постели, сгребая ее в объятия. Укачивал, словно ребенка, шептал, что та обязательно поправится. На нем совсем не было лица и те седые пряди в волосах, он приобрел именно в тот день, когда ваша мама тихо прошептала «пожалуйста».

Перед тем как герцог выгнал меня из спальни, я все же смог увидеть, то чего ранее желал — улыбку леди Далии. Но не ту, яркую, наполненную радостью и светом, что она всегда дарила окружающему миру, а грустную и печальную, прощальную, то была ее последняя улыбка мне…

После похорон лорд Бран долго не покидал покоев. Никого не желал видеть. Ничего не ел, только пил беспробудно. А когда все-таки вышел, то уже был другой человек. Жесткий, бескомпромиссный, с пустым взглядом. Мне тогда казалось, что из него душу вынули. И лишь иногда этот взгляд менялся, наполняясь сожалением и болью, в тот момент, когда герцог смотрел на вас.

Первым что сделал лорд, прервав свое «заточение» это начал отправлять письма императору. Он просил Элиона об аудиенции. Но не на одно из них так и не получил ответа. «Брат» молчал и это молчание еще больше повергало сердце вашего отца во мрак.

Яд химеры слишком редок, я бы сказал исключительно редок, если учесть, что до Шафледо их считали вымершими, единственное где мог он хранится на юге — это императорское хранилище.

Думаю, менее всего герцог хотел думать о таком, но письмо с личной печатью императора, яд и молчание Элиона не оставило ему выбора. Попасть во дворец лорд Бран не мог. Его бы даже на территорию города не пустили, что говорить о Левиле. Поэтому он пошел другим путем…

Начал активно налаживать старые связи и женился на вдове из знатного рода, заключив выгодный для своих целей брак.

— А еще выкинул меня из своей жизни, как мешающий планам элемент, — сухо добавила я. Не удивительно, что мачеха плевалась ядом не хуже энной химеры. Отец действительно растил падчерицу, как породистую лошадь. То бишь, в случае дальнейшей опалы сделал ставку на отбор. Ведь в конечном итоге на заключительном балу доступ во дворец будет представлен для всех членов семьи участниц.

— Не говорите так… — яростно заговорил старик, — он не хотел, чтобы вы пострадали… а, чтобы жили в дали от всего этого, счастливо. Вы просто не понимаете, какие на самом деле здесь царят нравы. И как жестоко могут аристократы юга обращаться с теми, кто отличается от них.

«Все что от тебя требовалось, Беатрис, это исчезнуть. Уступить дорогу Кейтлин и жить спокойной, тихой жизнью в дали от Империи, под крылышком любящего дедушки».

— Счастливо? — переспросила я. — В полном неведении? Знаете, господин Рандо, когда мой отец оставил меня, там на севере, посреди зала, полном чужих и чуждых мне людей. Я одну половину жизни винила себя, за то, что была настолько плохой и недостойной его дочерью, что он не пожелал меня признать. А вторую за то, что, не смотря на поступок отца, я все еще не могла его винить в этом, а хотела, чтобы однажды он принял меня. Теперь вы говорите все его пренебрежение, холодность и все слова, сказанные мне всего лишь для моего блага? — Спокойно Ульрэя, негоже спускать гнев на старика. Он только недавно был одной ногой в могиле. Но весь этот рассказ, словно удар под дых, мощный и неожиданный.

— Я понимаю, как это выглядит со стороны… однако умоляю поверьте, ваш отец не причастен к нападению. Он не желает вашей смерти. И если бы было возможным, то герцог изначально никогда не стал бы возвращать вас назад.

— Тогда кто испортил кристалл? Только не говорите, что он взял и внезапно сам разрядился?

Рандо отвел глаза:

— Предполагаю, это дело рук леди Кейтлин, бедная девочка очень переживала, что не попадет на отбор. Глупые поступки свойственны юному возрасту. Она хотела опозорить вас, но не убить.

Да? По выражению ее лица, перед прощанием, я бы так не сказала. С детства готовится к событию всей своей жизни, чтобы в итоге все пошло к псу под хвост и вместо тебя на балу блистала другая. Мечта в образе принца лопнула, аки мыльный пузырь. В отличие от поверенного у меня не было уверенности, что «бедная девочка» в таком случае не взмолилась темным богам, с просьбой устранить досадное препятствие.

Но все же отступники, не та сила, которая будет размениваться на всякую мелочь, вроде неугодной сестры. А значит во всей истории, поведанной стариком скрывается что-то иное. В то что, дед мог совершить предательство, я естественно не верила ни капли. Ледяной демон суров, но справедлив и более всего на свете уважает отвагу и честь. Бить в спину подобные ему не станут, они предпочитают честный, открытый бой. Однако император, привыкший к закулисным играм юга, посчитал иначе. Но мог ли он так мелочно отомстить врагу, убив его дочь, тем же ядом, от которого погибли его родные? Понимая, что подобным поступком нарушает договор, который сам же и предложил подписать?

Айрэ когда-то говорил мне, что порой самые ужасные поступки, совершенные в мире — это отголоски предшествующих им еще более ужасных поступков. Подобно камню, брошенному в воду, волны от этих деяний разносятся через многие года.

Кто-то бросил «камень», вмешавшись в переговоры в Шафледо, но какие мотивы он преследовал? Получил ли то, что желал или же, когда Ледяной демон остался жив все пошло не по плану? На чьей стороне играют отступники и за чем культу проклятых богов моя жизнь?

Утро породило еще больше вопросов, чем ответов. И я собиралась поразмыслить над ними чуть позже, не сейчас.

— Эта руна, — призвав магию я начертила в воздухе знак. — Видели ли вы ее раньше?

Иероглифы, скопированные мной с черного глифа, вспыхнули изморозью, прежде чем осыпаться снегом к моим ногам.

— Нет, — отрицательно покачал головой поверенный, — не доводилось встречать. Но если это часть амулета, то возможно они означают символы рода. Обычно они вплетаются как знак принадлежности тому, кто сотворил данную вещь. Конечно, узнать хозяина будет сложно, если у вас нет доступа к книге родов Асхара. К тому же…

— К тому же, — перебила я. — Амулет может не иметь никакого отношения к Империи, — а значит быть созданным в другой стране. — Будучи доверенным лицом бывшего советника императора, вы наверняка знаете, где во дворце хранится эта книга, не так ли?

— Леди Беатрис, — испуганно воскликнул старик. — Книга родов, это не та книга, на которую дозволено смотреть всем подряд. Она сокрыта в одном из помещений дворцового хранилища, под охраной, состоящей из магических стражей и самых сильных заклинаний. Кроме главного архивариуса и императора никто коснуться ее не смеет. Да и не позволят вам это, даже не вздумайте о таком просить!

А кто сказал, что я собираюсь просить?

— Ваш отец велел мне ни о чем вам не рассказывать и проследить за, тем, чтобы вы на отборе встретили достойного молодого человека. Желательно из побочной ветви не самого выдающегося рода. Который проживал бы подальше от столицы. И…

— Дайте угадаю, — снова перебила я. — Жили счастливо? Но после происшествия с чернокнижником, вы осознали, что выдать меня замуж за хлыща с далекой винодельни будет не так уж легко? А посему решили обо всем мне рассказать. Думаю, и лорд Бран предполагал нечто подобное, раз за молчание не взял с вас магической клятвы. Про прежние планы можете забыть. Уверена, вы знаете, кто такие отступники. И то, что раз проклятым нужна моя жизнь, они обязательно за ней вернутся.

— Что же нам теперь делать? — растеряно произнес старик.

— Вам? Выздоравливать. Ну а мне готовится… к следующему балу или что там меня дальше ждет по расписанию?

И подумать. Хорошенько обо всем подумать. А главное подготовиться.

— Благодарю за откровенность, господин Рандо. И не стоит за меня переживать, я не та, с кем легко можно справиться. Будь то отступники, аристократы или сам император.

— Ваш дед воспитал из вас достойную внучку, — печально улыбнулся поверенный. — И все же прошу вас, будьте осторожны. Власть в Асхаре лакомый кусок. Во все времена существовали те, кто владеет ею и те, кто к этому стремится.

Рандо поморщился, схватившись рукой за рану на своем боку. Покрывало сползло, открывая вид на повязку и на то, что под его ладонью ткань пропиталась кровью.

— Почему вы молчали, что рана опять открылась? — воскликнула я, тут же активируя кристалл вызова, который висел на стене рядом с кроватью.

Он мигнул красным, оповещая, что вызов получен и вскоре в палату должна прийти одна из помощниц целителя.

— Уходите, — взмолился старик. — Со мной все будет в порядке. Благодаря вам я еще потопчу землю на этом свете. Но прошу больше не навещайте меня. Следите за своей речью и поступками. Ибо вы не столько наследница рода Уальдов, сколько дочь изгнанника, в которой течет северная кровь. Не давайте повода этим людям навредить вам. Никому не верьте и умоляю вас будьте бдительны, потому что в отличие от других девушек, участвующих в отборе, вам леди Беатрис в Левиле не на кого рассчитывать кроме себя.