Ни сегодня, ни завтра, никогда!

Глава 13

Лациф стоял на помосте, а внизу, под его ногами, расположились Темные. Они сидели каждый в своих мыслях, напуганные растерянные, голодные и грязные. Среди них были не только молодые и сильные. Среди них было множество детей, что носилось по поляне, то и дело, слушая предостережения своих родителей, которые шептали и тихо ругали их за несдержанность, снова усаживая рядом с собой. Были и старики, хотя прелесть игры в том, что старый ты или молодой, но кости не ломит и спину не тянет. Там бодрости и ловкости поменьше, да усталость наступает быстрее. Но чем меньше становилась скорость, тем больше возрастал интеллект. Мудрость, так сказать, которая воспитывала желание жить в мире и согласии с собой и другими.

Лациф устало хмыкнул и сделал шаг вперед, чтобы его стало видно. Темные тотчас подскочили на ноги. Матери прижали к себе своих детей, мужья встали чуть впереди, защищая свои семьи. Все они напряглись и вытянулись, словно струны в старой истертой виолончели, что, несмотря ни на что, все еще жаждет играть и ради этого даже готова сменить хозяина.

Может не стоит подпускать их ближе? Может к черту планы и оставить жить за воротами? Здесь хватит места, чтобы отстроить еще один город. Лациф вздохнул. Он уже сотню раз об этом думал. Лучше разделить их, смешать с Бессмертными. Так они действительно смогут стать частью его народа. Но они его враги, многие из них участвовали в набегах на Бессмертных. И сейчас он мог бы одним ударом избавиться от них, нужно просто взмахнуть рукой или подозвать Гаута. Этот тоже с радостью их пожрет.

У Лацифа кулаки чесались; так хотелось прямо сейчас за все отомстить. Те качающиеся скелеты до сих пор свежи в его памяти.

Он резко взмахнул руками, но вспыхнул только его наряд.

«Рад приветствовать вас!» — мог бы сказать, да не стал.

— Все, кто готов признать во мне своего короля, склонитесь!

И они пали.

Когти и клыки зудели, желая показаться, но Лациф терпел, клацая зубами и сжимая кулаки. Фиолетовый дым ознаменовал его переход с помоста на землю, и Темные торопливо пошли назад, удаляясь от появившегося прямо перед ними короля. Лациф посмотрел на их напуганные лица, поглядел на трясущиеся ноги и выдохнул. Да какие они теперь враги, они и сами прекрасно знают, что он может лишить их жизни в любую секунду, но все равно пришли. Были и те, кого Барги через портал не пустил, буйных отправили в темницу, а спокойных, в комнату для новичков. Их оказалось одиннадцать. Одиннадцать Темных, что пришли к нему несмотря на свою ненависть и тут два варианта: или они пытаются начать с начала, или хотят сделать какую-то дрянь; но нужно убедиться наверняка, иначе его обещания гроша ломаного не стоят. Хотя разбираться и не сильно хочется.

Он остановился и оглядел стоящих перед ним эльфов, а за его спиной, прямо из-под земли выплыла невесомая мерцающая Венера.

«Привет, красавица».

«Рада видеть тебя, король».

Они не успели ни поздороваться, ни поговорить, потому как Лацифа позвали на помост. Он не стал откладывать это дело на потом. Пусть все придут в себя, пусть осознают, что произошло, а там, глядишь, и он с делами разберется. Хотя, Натиэлль после того, как была обнята и расцелована всеми жителями замка, первым делом кинулась к Александру. Томас носился по замку вместе с Алексом, счастливый и безумно веселый. Впрочем, как и дворецкий, на которого это было совершенно не похоже и казалось даже странным после его постоянно сдержанного вида. А Венера крепко обняла своего эльфа и теперь парила рядом с королем.

— Все что я обещал вам! — заговорил Лациф. — Я непременно исполню! Поэтому успокойтесь, я не причиню вам вреда, — он взглянул на небо, и солнышко осветило его лицо теплым нежным лучом.

Паренек, лучник, что стоял впереди остальных, сделал несколько торопливых шагов к королю и присел перед ним на одно колено.

— Это тебе Кардамон подсказал? — посмотрел на него с легкой улыбкой Лациф.

— Да, — неуверенно кивнул парень.

— Амикум. Отныне и покуда захочешь ты будешь Бессмертным, — король коснулся плеча лучника. В этот момент белое сияние гильдейской принадлежности смешалось с ярким ослепительным сиянием солнца и, рассеявшись, перед Лацифом и остальными оказался Бессмертный лукас. Пряди белых волос спускались до самой земли, белоснежная кожа мерцала под солнечными лучами, а черные глаза вернули себе прежний ярко-фиолетовый цвет.

Парень глянул на свои побелевшие руки, на волосы и онемел.

— Я… — растеряно смотрел он то на Лацифа, то на Темных, стоящих позади. — Я… — лучник никак не мог найти слов. — Я снова…. - взглянул он на небо, а затем на короля. — Спасибо, — прошептал парень, вникая в свою обновленную анкету, — спасибо вам! — и рухнул ниц.

«Что же, совсем неплохо, — улыбнулся Лациф. — Совсем неплохо».

И Темные потянулись. Мирайя с небес внимательно следила за происходящем. Отец просил помочь, и она ни за что его не подведет. Она все сделает для папы. И раз он считает, что эти создание заслужили второй шанс, значит так и есть. Значит и она должна их полюбить. Она больше не оставит их и не обидит. Она подарит им, как и всем остальным, свое тепло и благословление на грядущие года.

Длинная толпа медленно двигалась. Безостановочно вспыхивали яркие лучи; все меньше оставалось Темных и все больше становилось эльфов, которые счастливо рыдали, видя, что они стали прежними. Так и шло пока перед Лацифом не предстала маленькая девочка. Смуглая мулаточка, напоминающая латинос: с милым лицом, широко распахнутыми черными глазами и темными кучерявыми волосами. В руках она держала старую замызганную безголовую игрушку. Девочка вытерла нос собственной рукой и поглядела на короля.

— Ты здесь одна?

— Да, — храбро кивнула она.

— А где мама, папа?

— Была сестра, но она на дереве.

И тут Лацифа как громом ударило.

«Чертово дерево! Да он и думать о нем забыл!»

— Мать твою, — тихо выругался он, — Галиш! — король рявкнул так громко, что эльфы напугано застыли.

Генерал убийц тут же выбежал из портала с кинжалами в руках.

— Все нормально, опусти, — указал Лациф на оружие и, парень, осматриваясь, сложил клинки.

— Дерево. Сгонцай проверь своим Темным.

— Глава, — замялся Бредли, — тут такое дело. Я не смогу. Я и сюда-то на последние деньги пришел и через, — глянул он на внутренние экраны, — сорок пять минут меня выкинет. Я не знаю, когда смогу зайти опять.

— Так, ясно, сейчас закончу и поговорим об этом.

Галиш склонил голову и снова скрылся в портале.

— А ты, милая, проходи. И знаешь, раз ты у нас пока одна. Давай ты поживешь в замке? Тут много детей, вы сможете вместе играть. Хорошо? — обратился он снова к девочке.

Та нерешительно кивнула.

Король улыбнулся, присел перед ней и посмотрел в черные глаза:

— Знаешь, а ты и так очень красивая.

— Правда?

— Да. Чистая правда.

— Тогда может мне остаться такой?

— Если ты так хочешь. Думаю, если ты пожелаешь, наша солнечная богиня сможет изменить тебя, когда ты подрастешь, — Лациф положил руку на ее плечико. — Ну что?

— Оставим как есть! — уверенно заявил ребенок, и король одарил ее гильдейской принадлежностью.

Мирайя на небе улыбнулась и солнечной дланью коснулась макушки дитя. Та счастливо захихикала.

— Она поможет тебе устроиться, — указал Лациф на подошедшую Бетти.

— Привет, — улыбнулась Элизабет ребенку и, взяв за руку, повела за собой.

Уходя, девочка обернулась и улыбнулась ему своей широкой заразительной улыбкой.

Лациф кивнул ей и продолжил посвящение, покуда все Темные не вернулись к истокам и не обрели гильдию. Хотя, теперь их больше нельзя назвать Темными.

— Теперь вы Бессмертные! Отныне я ваш король, а замок вулкана ваш дом! Мои наместники, — указал он на стоящих поодаль ребят, — подготовили для вас жилища, в которых вы сможете устроиться, в которых вы сможете начать все заново. А теперь прошу, — указал Лациф на открытые порталы, возле которых рассредоточились наместники, — идите домой. — Его передернуло от собственных слов. — Нам всем нужно немного отдохнуть.

— Так, ребят, давайте рассредоточимся, — тут же послышался громкий командный голос Кардамона. — Мы разделили жилые места по наличию свободных. Поэтому семьдесят четыре эльфа ко мне. Пятьдесят два к Дардион, — показал он на грудастую блондинку, что с улыбкой встречала подходящих к ней растерянных эльфов.

— А остальные ко мне, — спокойно произнес Мирга, стоящий у крайнего портала.

Лациф оставил их и перенесся в гостиную, где на диване сидел встревоженный Галиш. Король нахмурился. Парень непривычно тих.

— Что произошло?

Тот поднялся, услышав его голос, и виновато посмотрел на Лацифа.

— Я из дома ушел, — не стал он ходить вокруг да около. — Я знаю, что идиот. Но вернуться, значит так и сидеть под мамкиным крылом и подчиняться этим правилам, как будто мне до сих пор пятнадцать! — раздраженно фыркнул Галиш.

— Ты сейчас где?

— В интернет-кафе сижу, и сеанс скоро закончится.

— Жить есть где?

— Можно в общежитие при университете, но там нужно заявление подать и выждать пока комнату дадут, год-то уже начался.

— Ясно, а насчет родителей ты хорошо подумал? Может стоит вернуться?

— Я хорошо подумал. Перекантуюсь пока у друзей, работу найду. Хватит с меня. Я считаю себя взрослым, значит и вести себя буду соответственно. Просто не хотел, чтобы ты меня потерял или, тем более, исключил, думая, что я играть перестал, — Бредли неприятно потряхивало от понимания того, что он сделал. Нервный тик заставлял его зубы стучать, а руки досадно дрожали.

— Так, — Лациф усадил парня на диван и сел рядом, — все нормально.

— Да, — пробормотал тот.

— Ты же Бессмертный! А это значит, что одного мы тебя в беде не оставим. Не знаю, что там произошло у тебя с родными, но пока нуждаешься в помощи я буду помогать. Ясно?

Бредли уставился на короля:

— В каком смысле?

— Ты же не думал, что я дам тебе шарахаться невесть где без еды и жилья? У тебя карта имеется?

— Карта?

— Да, банковская карта.

— Ну конечно.

— Твоя личная? Не родительская опека?

— Нет. Моя студенческая, стипендия на нее приходит.

— Ну и отлично, — хлопнул король парня по спине и улыбнулся. — Не переживай. Выйдешь и топай в отель. Поживешь пока комнату в общежитие не дадут. Нечего ходить по друзьям. Я твоих друзей не знаю, а ты парень неплохой. Мне спокойнее будет если ты на своих ногах будешь подниматься, а не на чужих.

— Но разве не ты сейчас мои ноги?

— Но ты мне и не чужой, — улыбнулся король. — Семья. Помнишь? Мы семья.

— Я верну, — Бредли как-то сразу полегчало, и он воспарял духом. — Честное слово, все верну.

— Если хочешь, — улыбнулся ему Лациф, — верни. Но это не обязательно.

— Спасибо, глава.

— Всегда пожалуйста, — кивнул он. — Возьми себе отгулы, найди комнату в отеле, только не наглей. С учебой и общежитием разберись, чтобы проблем не было. И родителей не игнорируй, не прячься, будут звонить поговори. Объясни, как есть, чтобы они с ума не сходили от переживаний.

— Ага, — кивнул Галиш.

— Ну и отлично. Тогда вперед. Отряд свой пока передай кому и на ту сторону. Я все устрою.

— Хорошо.

«Сеанс виртуального соединения окончен. Время пребывания в игре три часа».

Бредли снял шлем и осмотрелся. Легкая муть в глазах быстро прошла и в телефоне запиликало. Он открыл сообщения и напряженно уставился в экран.

«*********** банк.

Зачисление средств на карту ****».

— Елки-палки, — выдохнул Бредли, смотря на цифры глазами огромными от удивлений. — Я реально не помру с голода. Спасибо тебе, глава, — и парень, схватив со стула сумку, бодро ринулся из кафе.

Лациф приоткрыл дверь спальни и тихо заглянул внутрь, Натиэлль смотрела на спящего в их кровати Сашку.

— Как вы тут?

— Лациф, — она ласково ему улыбнулось, и сердце довольно заворочалось в груди.

«Вот она, та самая женщина, с которой ему действительно хорошо».

Натиэлль потянула к нему свою руку, и он с радостью подошел к ней. Уселся на кровати позади и, приобняв, положил свою голову на ее плечо:

— Как ты?

Она прижалась спиной к его груди и блаженно прикрыла глаза:

— Хорошо. Теперь хорошо.

— Что там было, Сашка?

— Кромешная тьма.

— Комната без двери, — печально улыбнулся Лациф.

— Там была дверь, но она была заперта. Рядом с ней было темно и холодно. Рядом с ней ты сходишь с ума, сидя в полнейшей тишине, наедине со своими мыслями и страхами. Но оттуда можно было выйти. Там всегда был выход, тоннель света; он ни на секунду не погасал, но я знала, если пересеку его, больше никогда не увижу вас. Поэтому я верила, что ты заберешь меня оттуда. Поэтому я осталась и ждала.

— Вот как, — у Лацифа голова загудела. — А если бы я не смог…

— То когда-нибудь мы бы встретились вновь, ты как король, а я как нечисть, блуждающая бесцельно по этому миру.

Вот тут его не на шутку тряхнуло.

«То есть, нечисть — это души которые не дождались? То есть, они искренне надеялись, что та запертая дверь откроется и их заберут обратно домой? А если это место открыто не только для Цивитаса? А что, если это место едино для всех миров? — Лацифу поплохело. — А ведь смотритель предлагал ему вернуть его девчат тогда. То есть, он знал, что они ждут его там? То есть он знал, что они не перешли черту?»

Его затрясло.

«Нет, Сьюзи и Лизи его не ждали. Ведь они знали наверняка, что он не придет за ними. Они знали, что в том мире чудес не бывает. Его девочки никогда не летали в облаках. Но тогда, получается, что смотритель обманул его? Или, все-таки, нет и где-то на той стороне бродят потерянные души его девчат?

Нет. Они погибли. Они спокойны. Их больше нет. Смотритель не был никаким особенным; обычный алхимик, сумевший сотворить необычное зелье, не более того; а посему, он не мог знать наверняка, что Сьюзи и Лизи ждут его. Бралза просто нагло играл с ним. Должно быть так, обязано быть так, иначе он просто свихнется».

Лациф еще крепче прижал к себе жену, зарылся лицом в ее мягкие волосы и тяжело выдохнул:

— Хорошо, что ты дождалась.

— Хорошо, что ты пришел.

Он сильно переживал, что те, кого он возродил не будут прежними. Страхи брали свое, да и предрассудки не добавляли спокойствия. Все же, в свое время, он посмотрел немало фильмов про зомби. Однако, его опасения оказались напрасными. Они все помнили. Никто ничего не позабыл и, действительно, сложилось впечатление, будто они находились в плену, из которого он их вытащил. Очень вовремя вытащил. Хотя и не совсем он.

Лациф еле заметно улыбнулся, подумав о девушке, что была похожа на ласковую кошку и часто дремала на его коленях.

«Может когда-нибудь он действительно снова встретит ее».

— А как там Томас?

— Они с Алексом полны энтузиазма.

Натиэлль повернулась к Лацифу и посмотрела на него. Аккуратно прикоснулась к его щеке рукой и улыбнулась:

— Я очень скучала по вам.

— А как мы скучали по тебе, родная, — заглянул он в ее родные розовые глаза и поцеловал.

Верммут сидел на краю кровати и нервно растирал собственные кулаки о ладони. У него не было времени нормально поговорить с Венерой, но все это переселение Темных, наконец-то, закончилось и начался официальный выходной. И, вроде, шел бы к ней, однако ноги не слушались.

Эрик так и сидел, пока Венера сама не появилась перед ним. Она стояла такая красивая. Верммут потянул к ней свои пальцы и провел ими по тонкой руке.

— Ты здесь…

«Так и есть», — услышал он ее бесстрастный голос.

Командующий вскочил и крепко обнял девушку. Ее пальцы захлопнулись в замок на его спине.

— Я уже и не надеялся. Я так рад, — зашептал он ей, прижимая к себе настолько сильно насколько мог. — Боже, Венера, я люблю тебя. Ты слышишь? И хоть ты не знаешь, что это, но мне плевать. Просто будь рядом, ладно? — Эрик тревожно посмотрел на нее и коснулся алых волос. — Ты ведь знаешь кто я для тебя? Я ведь не просто еда, верно? Кто я, Венера?

«Ты мое сердце, — услышал он голос девушки. — И я бы улыбнулась, если могла».

— Не бойся, — Эрик счастливо поднял ее и закружил в своих руках. — Я тебя всему научу!

Томас коснулся алтаря сестры, и та явилась на его зов.

— Братик!

— Мира!

Ребята крепко обнялись.

— Я, я даже не знала, — заплакала девочка. — Я даже не представляла, что папа вернет тебя!

— А я был уверен, — погладил он ее по волосам. — Отец ведь обещал, ты помнишь?

— Да, но папочка не бог.

Томас отстранил от себя сестру и улыбнулся ей:

— Он отец настоящей богини, так разве он не бог?

Она радостно закивала:

— Я очень скучала по тебе, братик.

— И я скучал по тебе, Мирайя.

Амикум и еще несколько десятков Темных попали в Баклею, и, теперь, наместник Кардамон вместе со старым советником и несколькими помощниками занимались их расселением. Амик никак не мог привыкнуть к тому, что он снова бел и чист и неотрывно смотрел на себя в блистающие подносы на прилавках пекарни, ожидая своей очереди на расселение. Все самые большие дома были отданы эльфам с семьями и детьми, а тем, кто был одинок, домом стало трехэтажное длинное здание из красного камня.

— Здесь каждому по одной комнате, есть все необходимое. Обживетесь, а там через полгода, если захотите, сможете построить дом своей мечты, — улыбнулся наместник и указал ребятам и девчатам, толпящимся позади него, на просторный холл, из которого шло три широких лестницы. — Заселяйтесь.

Они с осторожностью стали обходить его, направляясь кто куда. Амикум пошел по правой лестнице и вошел в пустую комнату. Светлая просторная и уютная. В стене напротив окно, на котором неторопливо колыхалась легкая оранжевая тюль. Рядышком небольшой балкон на одного. Внутри комнаты кровать, стол, пара стульев и разная хозяйская утварь: посуда, столовые приборы. Небольшой шкаф и маленькая комнатка закрытая дверью.

— Можешь сделать из нее кладовую, — вошел в комнату Кардамон, и Амикум поспешил склониться.

— Нет — нет, — улыбнулся наместник. — У нас кланяются только королю.

— Но ведь ты правишь этим городом, — неуверенно распрямился парень.

— Я не правлю, а лишь слежу за порядком и решаю проблемы насущные. Правит только король. Все важные решения принимает тоже он, а также судит и карает. Я соединительное звено между ним и Баклеей. Так что расслабься и сядь уже.

Амикум неуверенно и осторожно присел на кровать:

— Мягкая.

— Это хорошо, — улыбнулся Кардамон и сел на стул напротив.

— Я не знал, что ты наместник.

— Меня недавно назначили.

— Как ты так смог?

Кардамон качнул плечами и глубоко вздохнул:

— Я не всегда был таким.

Амик поглядел на этого синекожего черноволосого эльфа и кивнул:

— Это я могу понять.

— Отдыхай, я пойду.

— Кардамон, — вскочил парень, заставив остановиться наместника на пол пути.

— Что такое?

— Он правда не убьет нас, ваш король?

— Не убьет и, мало того, еще и защищать будет. Но если продолжишь называть его «ваш» король, я тебе по голове настучу. Лациф очень бережет своих созданий, помни об этом и никогда не забывай, — наместник был очень серьезен.

Амикум кивнул:

— Они ненавидят нас?

— Кто?

— Бессмертные?

— Ты теперь Бессмертный, — и Кардамон вышел из комнаты.

Амик и хотел бы никогда не выходить, но любопытство тянуло его наружу и, наконец, собрав всю волю в кулак, парень вышел на улицу. Тут и там стояли стражники, но они никак не реагировали на него, поэтому он зашагал к центральной площади.

Город жил. Повсюду слышались голоса зазывал, невдалеке пел бард, играя на гуслях. Вокруг царила дружеская доверительная атмосфера. Ни воплей страха, ни криков умалений, только детский смех, да разговоры созданий. Амикум свернул на аллею и уселся на последнюю скамью, подальше от чужих глаз.

«Так много созданий в одном месте и все живут в мире. К тому же, здесь не только люди и эльфы, тут и низкорослики, и неко, и даже друиды. Отчего же так спокойно?»

— Какой ты худенький, — услышал он чей-то голос и, резко вскочив, интуитивно закинул правую руку над плечом, пытаясь достать стрелу, которой не было.

— Ты чего? — перед ним стояла женщина с большой корзиной фруктов в руках. — Поможешь мне донести это? Угощу тебя обедом.

— Вы, наверное, не знаете, я из Темных, — указал он в сторону недавно построенных домов, опустив руки.

— Знаю я. Только не похож ты, — указала она рукой на его лицо.

Амикум неуверенно прикоснулся к собственной щеке.

— Так голодный или нет?

— Голодный, — он вытянул руки вперед, и женщина поставила корзину на них.

— Ну тогда пошли.

Они отправились вдоль зеленой аллеи к рыночной площади.

— Мне бы работу, не подскажете как тут что?

— Подскажу конечно. На каждой площади в городах стоят столбы с объявлениями, там заявку о найме и поищи или можешь пойти в армию служить. У нас тут это за честь. Мелкие вон только и ждут, когда им двадцать один исполнится, — ткнула она пальцем в сторону подростков, останавливаясь у одного из прилавков.

Амикум поставил корзину на столик и принялся помогать женщине раскладывать фрукты по глубоким чашам.

— В армию? — задумчиво пробормотал он, глядя как мальчишки носятся с деревянными мечами и изображают из себя рыцарей. — Но разве они не дети торговцев?

— Так и есть, — женщина убрала корзину с прилавка и отодвинула Амика, чтобы посмотреть как выглядит товар. — Но королю все равно. Главное верой и правдой служи вулкану и Бессмертным.

— А кого нужно убить?

Женщина хмуро поглядела на него:

— Не надо никого убивать. Одного желания будет достаточно.

— Вот так просто?

— А ты хочешь, чтобы сложно было?

— Нет — нет. Просто странно как-то.

— Ну надо же, — улыбнулась она и аккуратно постучала своим кулаком ему по голове, — выкинь ты оттуда все лишнее и живи. Король сказал вам там тяжело было, — опустила торговка пленку сверху лавки, вместо крыши, чтобы прикрыть фрукты от солнца, — сказал вы тоже много страдали.

Амикум притих:

— У нас…то есть там, где я жил, все иначе.

— И что, совсем по-другому?

— Совсем.

Женщина поглядела на него и добродушно покачала головой:

— Какой же ты разговорчивый. Не знаю, как ты жил, но теперь все будет хорошо.

Амик смутился.

«Его напугали эти ее дружеские интонации, и он решил покончить с ними. Она не может желать ему добра. Они из разных миров».

— Ты ведь ненавидишь таких как я?

— А ты? — внимательно посмотрела на него женщина. — Ты ненавидишь таких как я?

Подобного Амикум не ожидал и растерянно захлопал своими белыми ресницами. Он отрицательно покачал головой.

— Ты задаешь неправильные вопросы, — вздохнула женщина, обрызгивая фрукты водой из чаши. — Сейчас тебе нужно думать не о том, что чувствуем мы, а о том, что чувствуешь ты. Вдруг, это место не для тебя; вдруг, ты не сможешь жить иначе; вдруг, ты не сможешь признать нашего короля как своего. Хорошенько об этом подумай. Повелитель неверности не прощает. Это я тебе точно говорю. Ведь я была первой, кто кинул камень в его наместника, которого он казнил за предательство. А ребята говорили, что они с ним были близкими друзьями.

Амикум сглотнул.

— Ну что? Вот и твой заслуженный обед, — достала она из инвентаря миску укутанную в полотенце. — Супчик еще горячий. Кушай. А то совсем худенький.

Амик благодарно кивнул и взял чашку:

— Спасибо. Я верну завтра.

— Приходи, — улыбнулась женщина ему на прощание и принялась зазывать народ покупать ее товар.

А он поплелся обратно, держа в руках еду, что приготовила Бессмертная. А ведь она даже его не знает.

Утро на вулкане наступило слишком быстро. Лациф не успел насладиться своей женой, а замок уже ожил. Зазвенела посуда, застучали ноги слуг, послышался голос старого повара и по замку потек восхитительный аромат свежей сдобной выпечки. Король счастливо улыбнулся сквозь сон, вдыхая эти приятные запахи, и притянул Натиэлль к себе поближе, как в комнату постучались. Сашка тут же проснулась.

— Санечка! — перешагнула она через мужа и открыла дверь сыну, которого вчера они вместе с Тумом отправили спать в комнату к Томасу.

Мальчонка улыбнулся и, усевшись на материнские руки, с довольной улыбкой, как царь, подъехал к отцу. Лациф глянул на их деловые довольные лица и захохотал:

— На маме значит катаешься, — играючи схватил он сына и защекотал, уложив на кровать.

Мальчонка залился звонким смехом, словно колокольчик, а Натиэлль счастливо улыбнулась и, плюхнувшись рядом, тоже стала частью их игры.

Амикум проснулся от стука в дверь. Перед ним стоял Кардамон.

— Привет, — улыбнулся темный эльф, а Амик напугано осмотрелся. — Успокойся, я один. Хотел позвать тебя с собой в замок вулкана.

— Зачем? — он сразу напрягся всем телом.

«Почему наместник явился в дом Темных без личной охраны? Он что-то замышляет?»

— Мы с ребятами решили собраться — отдохнуть, так сказать! Вот и подумал, что тебе тоже не мешает расслабиться.

— Праздник? Где?

— В замке.

— Где живёт король?

— Да. — Кардамон уставился на встревоженного эльфа. — А что с лицом?

Амик нервно сглотнул:

— И меня пустят?

— Я за тебя попрошу.

— Не надо. Вдруг король разгневается. Я не хочу.

«Здесь явно что-то не так».

— Все будет нормально, идем. Только переоденься сначала, — Кардамон вложил вещи парню в руки.

Это были тканые одежды бирюзового цвета. Длинный сюртук без рукавов, свободные брюки, да кожаные сандалии.

— Спасибо, — пробормотал Амикум, принимая подарок.

— Давай переодевайся и выходи.

Эльф кивнул и закрыл дверь. Он стянул с себя свое старое серое тряпье и одел этот наряд. Мягкая приятная ткань, все чистое и новое.

Амик провел рукой по одежде:

— Вот он я, — растерянно посмотрел в зеркало, из которого на него глядел беловолосый нежный эльф.

Он уставился на дверь:

«Кардамон не может его обманывать. Он не стал бы так поступать. Он добрый. Они с ним познакомились в Старом городе, когда Амик воровал еду на рынке, а Кард поймал его на этом и купил ему овощей и хлеба. Он потом часто приходил в его дом и приносил что-нибудь поесть. Так и подружились».

Эльф вышел из дома и подошел к Кардамону. Тот сегодня не был одет в черный наряд наместника. На нем были одежды, подобные тем, что были на Амике, только белого цвета.

— Врубай ключ, а я тебя заберу.

— Откуда заберешь?

Но Кард уже кастовал и парня не услышал.

Амикум несколько секунд растерянно простоял в одиночестве, но, собравшись с духом, переместился и оказался в небольшой темной комнатке, посреди которой стояли стол и стул. Он напугано заметался:

— Комната для допросов? Меня будут пытать?!

В этот момент засиял портал и из него вышел статный высокий юноша в белоснежном костюме. Амик рванул от него к противоположной стене, но юноша даже вида не подал, что заметил, этот рывок.

— Рад приветствовать вас. Я дворецкий этого замка — Алекс, прошу пройти за мной, — указал он ему на портал, и эльф неуверенно, но все же перешагнул через арку.

— О! А вот и ты! Спасибо, Алекс! — Кардамон благодарно чуть склонил голову перед дворецким, а тот кивнул и исчез. — Знакомься, Амик, это Верммут — наш командующий. Генерал генералов! Вся армия слушается его, — указал он на красивого эльфа с синими глазами. Его волосы свободно спадали по плечам. Он был в дорогом наряде волшебника голубого цвета, на руках драгоценные раритетные украшения, а на остром ухе, за которое он заправил белую прядь волос, золотая витиеватая каффа.

— Очень рад, — тут же поклонился Амикум, а командующий засмеялся.

— Мы друг другу не кланяемся. Как первая ночь прошла? Уснуть-то смог?

— Да. Спасибо.

Парни захохотали.

— Кажется, я его пугаю!

— Да брось, Эрик, ты на девушку больше меня похож, — появилась в гостиной грудастая блондинка. — Привет, ребят.

— Привет, Дард. Знакомься, это Амикум. Амик, это наместница Занкии, а вот и наместник Гардии, — ткнул он пальцем в вошедшего следом за ней Миргу.

— Все уже здесь, — улыбнулся рыцарь. — Короля-то кто-нибудь видел?

— Нет еще.

— Да и похоже ближайшее время его вообще никто не увидит кроме королевы, — многозначительно подергала бровями Дардион.

Ребята засмеялись, а за спиной послышалось: «Шутники».

Все на секунду замерли, а Амикум со страху чуть деру не дал. Но это оказался не король.

— Галиш, — цыкнул Эрик. — А ты какого здесь? Разве у тебя не выходные?

— А я оперативный парень, — широко улыбнулся он и косо поглядел на Амика. — А этот чего? Новенький?

— Да нет пока, — положил ему руку на плечо Кардамон, — присмотреться надо.

— Ааа, а где король?

Амикум явно стал больше не интересен этому генералу и потому выдохнул спокойнее. Однако убийца его пугал. Жилистый, крепкий, но при этом тонкий и гибкий, как кошка. Короткие синие волосы с тремя выбритыми полосами у виска. На его угрюмом лице красовался ровный прямой шрам прямо над бровью, темные глаза смотрели резко и жестоко. А на шее была татуировка в виде волка с открытой клыкастой пастью. Генерал убийц выдохнул и рухнул на диван.

— Спит еще, — отрапортовал Мирга, присаживаясь рядом с ним.

— Вот оно что, а вы чего все тут?

— Так отметить хотим, — радостно улыбнулся Верммут.

Из стены выплыла девушка, мерцающая алыми переливами, и Амикум от неожиданности дернулся в сторону. Дева холодно посмотрела на него и подплыла к командующему. Тот приобнял ее, и они молча уставились друг на друга.

— Не удивляйся, — улыбнулся Мирга, видя недоумение парня, — они так говорят. Только вдвоем.

— Без слов?

— Ага.

Амик осторожно присел рядом с Миргой, все еще поглядывая на странную парочку.

— Ты, наверное, в шоке?

Рыцарь, что производил первое впечатление безжалостного убийцы, теперь выглядел не таким уж и страшным. И хоть весь он был словно вытесан из камня, глаза светились живым и добрым огнем.

— Просто все непривычно. Да и под носом у короля. Почему вы в его замке?

— А? — в беседу вмешалась Дард, что плюхнулась в кресло рядом.

— Это ведь дом короля?

— Да, так и есть.

— Но мы все здесь.

— Да.

Все на мгновение задумались.

— Ну да, выглядит странно, — заговорила Дард.

— Да это сплошная наглость, — уточнил Мирга и снова улыбнулся. — Но тут так заведено. Король совсем не против.

— А он знает, что мы здесь?

— Конечно, — практически в один голос загомонили все и переглянулись.

— Наш Алекс все ему уже доложил, — усмехнулась Дардион.

— Вот как, — Амикум немного растерянно поглядел по сторонам. — А дверь тоже всегда открыта?

Все снова дружно уставились на распахнутые входные двери.

— Ну да, — задумчиво кивнул головой Галиш. — А тебе какая разница? — недоверчиво посмотрел он на лучника.

— Для тебя все здесь в новинку? — Мирга снова заговорил, пытаясь разбавить появляющееся напряжение. — На это действительно требуется время.

— Да — да. Мирга и сам первое время как деревянный был, — захохотала Дардион.

— Просто после Аларуса действительно все было необычно и непривычно. Чтобы вот так просто и говорить с королем. Да Аларус бы за подобное казнил на месте.

— Но нет башки и нет проблем! — улыбнулся Галиш.

Амикум напугано уставился на генерала убийц:

— Так это правда? Что король вулкана обезглавил Аларуса?

— Обезглавил? — хмыкнул Галиш. — Он откусил его башку своей огромной волчьей пастью, — нарисовал генерал руками эту картину в воздухе.

Амика передернуло, и он вжался в диван.

— Да, а гардийца он крысоглотам скормил, — напомнила Дардион, и все согласно закивали головами, вспомнив этот момент.

— А еще Данкари…

Кардамон остановил ребят:

— Ладно. Не пугайте парня. Он не знает пока Лацифа. Подумает еще, что он монстр какой-то.

— А что тут еще можно подумать, — в ужасе пробормотал Амикум и тут же пожалел о том, что сказал.

— Наш глава отличный, — поднялся мгновенно ощетинившийся Галиш. И все глаза предостерегающе уставились на гостя. — Ты его знать не знаешь, чтобы судить. А тех, кого он убил таким способом сами этого заслужили. Он убивал чудовищ, — распалялся все сильнее Бредли, — он убивал только тех, кто заслужил смерть или выбрал ее добровольно, ясно тебе?

Амик торопливо закивал:

— Да, простите, я не хотел…

— Галиш!

Вот тут все стихли и мгновенно склонили головы в знак приветствия короля, а окончательно напуганный Амикум и вовсе кинулся на пол с поклоном.

— Вы чего тут устроили?

— Глава, — Бредли виновато почесал голову. — Он просто раздражает своими умозаключениями.

— Завязывайте. Сегодня отличный день. Не портите его мне. А ты вставай уже.

Но парень не смел глаз поднять.

— И чего только вы ему наговорили, — покачал головой Лациф. — Пошлите есть. Все, — кивнул Лациф зашуганному гостю.

Ребята с довольными лицами пошли вверх по лестнице, а Кардамон дождался Амикума и Миргу.

— Не бойся короля, — подбодрил его наместник Гардии. — Но и не забывай, что ему хватит одного желания, чтобы убить тебя.

— Это верно, — кивнул Майк.

Амик был встревожен, напуган, растерян. Он испытывал все, что угодно, но только не спокойствие. «Зачем Кард привел его сюда? Здесь таким, как он, явно не рады».

«Какой красавчик», — услышал лучник и поднял глаза от пола. Перед ним стояла красивая молодая женщина с невероятными розовыми глазами.

— Это тебя что ли ребята обижают? Я им уши-то пообрываю! — сурово уставилась она на входящих в столовую.

— Да ладно, Натиэлль, не ругайся, — уже зажевав булочку, пролепетал Галиш.

— Так, а вот и я! — появился в комнате запыхавшийся Лиур.

«Привет», — кто помахал, кто руку протянул, кто головой качнул, но все поздоровались.

— О, привет, — сам потянулся с рукопожатием к Амику неко. — Новенький?

— Все может быть, — отмахнулся Мирга, накладывая себе тушеного мяса в тарелку.

Амик пожал протянутую руку:

— Приятно, Амикум.

— Так, а я Лиур, — улыбнулся тощий кошачий и уселся неподалёку. Он тут же пододвинул к себе тарелку и стал накидывать в нее разной еды.

— Всем доброе утро, — вошли в столовую два низкорослика.

— А Бетти? — огляделся Кардамон.

— Идет, идет, — добродушно улыбнулся ему в ответ бородатый человечек.

— А вот и наши маленькие бесята, — прислушался командующий, за спиной которого парила невесомая алая дева.

Амик тоже вслушался. В коридоре слышался топот, и в столовую ворвалась толпа детей, а с ними и маленькая мулаточка в чистом красивом платье персикового цвета.

«Дядя!» — вся эта орда ринулась к Лацифу, и наперебой началось изложение самых разнообразных историй, возмущений, возражений и прочих детских интересностей.

— А у нее нет имени, — закончил Дени, выставив вперед мулаточку.

— Ребята сказали у меня должно быть имя!

Лациф поглядел в ее информационный лист. И, вправду, девчушка безымянная. Такими обычно делают глашатаев и прочих посыльных, что фоном бегают по игре. Он кивнул:

— Какое имя ты хочешь?

— Придумай сам! — решительно заявила она. — Думаю ты придумаешь хорошее имя для меня! Только хорошенько посмотри, — покрутилась перед ним девчушка, сжимая в руке пусть уже и чистую, но все же безголовую игрушку.

В этих черных широко распахнутых глазах король видел столько энтузиазма и радости. Столько детского задора. Столько искренней уверенности в собственном счастье.

«Знал он уже одну такую маленькую девчушку».

Лациф ласково улыбнулся ребенку и убрал за ушко выбившуюся из хвостика прядь кучерявых волос:

— Елизавета. Давай, мы назовем тебя Елизавета.

Хоске тревожно глянул на сына, но тот неотрывно смотрел на ребенка.

«Пусть хоть кто-то носит имя Лизи. Чтобы она не исчезла насовсем. Неизвестно сколько лет или сотен лет предстоит еще прожить. Он не хочет, чтобы они стерлись из его памяти. Как бы ужасно это не звучало, но именно Сьюзи и Лизи положили начало его квесту длиною в целую новую жизнь».

Мулаточка захлопала в ладоши и много-много раз закивала:

— Отличное имя! Теперь я Елизавета!

— Да, — стукнул он пальцем по ее курносому носу. Над головой девчушки появилось имя. Лациф глянул на него и улыбнулся. — Ну что, Лизи, тогда вперед, занимай место и приятного аппетита.

Девчушка не думала и, уверенно растолкав остальных, уселась рядом с маленьким Сашкой. Натиэлль, внимательно за этим наблюдавшая, толкнула мужа плечом:

— Будущая невеста растет, а?

Лациф хмыкнул:

«Может и так. Жизнь непредсказуемая штука».

Все уселись, и народ принялся за еду. Каждый о чем-то говорил; они смеялись, обсуждали всякие мелочи, вели себя так спокойно рядом с королем.

Амикум снова напугано взглянул на него. Глава гильдии Бессмертных, повелитель Цивитаса сам выглядел как Темный. Кожа смуглая, на оголенных участках тела мелкие трещины, из которых, время от времени, проглядывал огонь. Черные, короткие волосы; и он довольно крупнее остальных. А еще, почти все его открытые участки тела, покрыты шрамами. Но самое странное и страшное — его глаза. Не человечьи, ярко-желтые глаза, которые сейчас пристально смотрели на него. Амик от неожиданности попытался вскочить, но получилось только упасть со стула на пол.

Все замолчали и уставились на эльфа, а тот торопливо подскочил на ноги:

— Я…это…

— Да садись ты уже, — засмеялся Лациф. — Вот дает! — и король залился совершенно беспечным веселым смехом.

Атмосфера вмиг поменялась. Комната наполнилась спокойствием и уютом.

«Все же, как много зависит от настроения лишь одного создания», — подумал Амикум и сел на место.

— А давайте сыграем! — предложил Эрик. — Давно ведь не собирались!

— Отлично! — поддержала Дардион. — Пошлите!

И народ, доедая на ходу, сорвался и понесся вниз по ступеням во двор. Амик покосился на короля, но тот лишь с улыбкой провожал их взглядом.

— Отец, если можно, я бы тоже, — к нему подошел паренек среднего роста со светлыми волосами и очень милыми чертами лица. Над его головой светилась гордая надпись: «Принц вулкана».

— Иди конечно, — потрепал король его по голове.

— И я с тобой, — мгновенно сориентировался другой малой, вцепившись в первого. — Возьми!

Тот выглядел совершенно иначе. Королевская копия, не иначе, с титулом «Кронпринц». А это значит, он первый по крови наследник престола.

Лациф и Натиэлль засмеялись, а Томас усадил парня на свою спину, и тот скомандовал: «Но, лошадка!»

Столовая наполнилась смехом. Через открытые окна со двора послышалась музыка. Кардамон и Верммут не жалели гитар, а Галиш разминал барабаны. Быстрый точный ритм забил, а Лациф улыбнулся, выглянув в окно: «Ай, молодцы!» — и после него осталось только фиолетовое сияние.

— Давай, глава, — протянул ему гитару Эрик, встретив его из портала. — По любому умеешь.

— Естественно, — хмыкнул король и накинул гитарный ремень. Приложил пальцы к струнам; призадумался на секунду и заиграл.

Быстрый перебор был мягким и звучным. Как будто речка лилась и звенела по камням. Король играл и видел только струны. Ребята узнали мелодию; они терпеливо ждали, когда закончится перебор; и вот он, тот самый момент: бас взял свое, и барабаны загремели. Эрик напряг связки и завопил старую песню из репертуара одной известной на той стороне рок-группы.

— А у вас тут так каждый день? — удивленно спросил Амикум, когда вышел во двор со всеми остальными.

— Нет. Только когда на горизонте нет врагов, — ответил Мирга.

Парень огляделся.

«Вокруг цветы и зелень. Так странно. Ему думалось, что замок короля вулкана нечто темное и ужасающее. Повсюду течет лава, а сам он сидит с гордым видом на своем каменном троне. А что в итоге? Тут сад, статуи невероятно искусной работы, цветущие луга и король, — Амикум недоверчиво покосился на него. — Король, ходит в обычной старой рубахе и брюках, босой, играет на каком-то странном инструменте. В Старом городе таких не было. И хотя музыка была совершенно непривычной, ее было приятно слушать».

— Брат! А давай ту, помнишь с выпускного! — во дворе появилась привлекательная синеволосая девушка.

— С выпускного? — Кардамон удивленно поглядел на короля. — Глава, ты исполнял?

— Да он 8 лет занимался гитарой! А еще он МС по плаванию, КМС по бегу и у него 12 золотых медалей за…

— Хватит, — Лациф хоть и произнес это с улыбкой, но его суровый взгляд все сказал за себя. — Что было, то прошло. И сейчас все это совершенно неважно.

Девушка улыбнулась, но было видно, что она готова разрыдаться. Король посмотрел на ее опечаленное лицо и вздохнул:

— Ладно, сыграю. Для тебя, сестренка.

Видимо это было важно для нее, потому как Флами сразу расцвела.

Лациф взял стул из угла сцены и присел. Положил пальцы на спокойные струны, вздохнул и заиграл вновь. Мелодия была довольно старой и многими забытой. Это была спокойная песня о том, что сдаваться нельзя никогда. Голос Лацифа стал непривычно мягким, но этот бархат, окрашенный гортанной хрипотцой, только улучшил песню, и все затихли.

Легкий теплый ветер шелестел в листве алых деревьев пожара. Неторопливые белые облака медленно плыли по лазурному полотну небес, в котором спряталось солнышко, опустив на землю приятную прохладу. Умиротворенность и безмятежность разлились в воздухе. Их можно было физически ощутить, вдохнуть полной грудью и растаять в этих переливах приятной теплоты и мягкого голоса короля.

«…И даже если солнце перестанет греть,

Совсем один без света и во тьме,

Схвачусь за старую и костяную плеть,

Что будет смерть держать в своей руке.

И пусть темно и пусть вокруг пурга.

Один не собираюсь падать вниз.

И будет смерть меня хранить тогда,

А жизнь шептать, ты главное держись…»

Он пел, а народ задумчиво молчал. Верммут обнимал свою ненаглядную Венеру, Кард и Бетти сидели рядышком; даже Алекс позволил себе расслабиться и обнял Мелади. Огненный Гаут и тот приоткрыл один глаз и слушал эти слова, не лишенные смысла. К ним спустились боги солнца и звезд, а Натиэлль, как истинная мама, окружила себя детьми, и все они покачивались в ритм песне. Маленького Сашку Томас учил правильно танцевать с Лизи. А вот Марс не сводил глаз с Мирайи.

Их было здесь так много и все такие разные, но готовые в едином порыве кинуться в бой, чтобы защитить тех, кто им дорог, чтобы выжить, чтобы жить.

Услышав, что поет король, примчались ребята из онлайна. Заскочили, как сказали, на минутку, а остались, как обычно, на весь день, потому что когда Лациф допел, он улыбнулся и крикнул: «Досс!»

И все поняли, что будет весело. Они пили и ели, дети носились, создания окружили Томаса и Натиэлль и расспрашивали их о тот и о сем. Не забыли и об Амике, что неуверенно топтался на месте, когда накрывали на столы.

Он услышал свое имя и сразу понял кто его зовет. Парень неуверенным шагом на трясущихся ногах подошёл к королю, и большая рука приблизилась. Амикум весь сжался от страха, ожидая страшного удара, но ему прилетел, всего лишь, подзатыльник.

— Расслабься и не стесняйся. Привыкнуть тяжело, но просто смирись, теперь это место твой дом, а мы всегда поможем, только позови. И, Амик, я создание прямолинейное, хотел бы убить, убил бы еще тогда, при нашей первой встрече.

Парень собрался с духом и посмотрел на короля:

— Почему вы пришли за нами?

— Потому, что узнал, как вы живете.

— И все? Только поэтому? Вы знаете, что многие из нас убивали… — он всплеснул руками, — вас.

— А многие из нас, — хмыкнул король, — убивали вас. Но теперь нет нас и вас, теперь только мы. — Лациф уже собрался уходить, как лучник снова нерешительно заговорил:

— Я хочу к вам в армию.

— Вот как.

— Мне уже есть 21 и я мог бы пополнить отряд лучников.

— Мог бы, — внимательно посмотрел на него король. — Что ж, — он щелкнул пальцами и над Амиком появилась надпись «Кадет», — начни с этого. А теперь пошли отдыхать, — но тут перед глазами всплыло входящее сообщение от Барлиона: «У ворот северных границ Темные. Они на коленях. Примерно четыре десятка. Говорят, висели на дереве, поэтому не смогли прийти сразу. Просят вас, король».

«Надо же, прямо звезды сошлись. Если бы Барлиона не было на посту их, скорее всего, просто убили еще на подходе. У солдат один приказ. Но раз уж звезды сошлись».

Лациф вздохнул:

— Гаут, Венера!