Няня для дочери тирана. Стань моей мамой

Глава 37

Комплимент мне льстит. Да, Михаил не сказал, что я шикарно выгляжу, но об этом говорит его взгляд. А слова… Их тоже можно считать комплиментом. Как и то, что мы едем в офис к большому и грозному Михаилу Дмитриевичу. Он не похож на человека, который смешивает… хм, развлечения и работу. Да и вряд ли развлекается на работе.

Он как будто доказывает мне, что я действительно неправильно истолковала его слова. И эта догадка заставляет меня прятать довольную улыбку.

– Ты так соскучилась по офисам, поэтому вся светишься? – спрашивает Михаил.

– Точно, – соглашаюсь, хотя мы оба понимаем, что я лукавлю. – А почему ты сам не ездишь на машине, – перевожу тему и делаю неопределенный жест рукой, – более представительской, – нахожу слово.

– Зачем? – Михаил искренне удивляется. – Пусть мой водитель перед девушками красуется. На самом деле я бы и на деловые встречи ездил сам вот на этой, привычной мне тачке, – становится он серьезнее. – Только, знаешь, люди разные, и как ты знаешь, встречают по одёжке. Вот приеду я в таком виде и на такой машине заключать сделку на пару миллионов, партнёры подумают, что у меня проблемы в бизнесе, и ещё подумают, стоит ли овчинка выделки. Так что в мире больших денег надо уметь показать себя, не сказав при этом ни слова. Вот представь на моем месте Полянского, – приводит пример. – Записывается к нему консультацию какой-нибудь толстосум со счётом в Швейцарии и приходит в офис без евроремонта, а перед ним адвокат в джинсах из ближайшего торгового центра, пусть и очень удобных, без золотых запонок или Ролекса на запястье. И пусть у этого адвоката красный диплом юрфака и гениальный мозг…

– Толстосум развернется на пороге и пойдет к другому, – заканчиваю я. – То есть в мире больших денег любят пускать пыль в глаза.

– Я бы это немного не так назвал, но суть ты уловила верно, – кивает Михаил. – Скорее это привлекательная обложка или яркая афиша. Но вообще я люблю удобство, а эта машина и футболки с джинсами мне нравятся. И, о боже, прошлым летом я приехал в офис в шортах, когда мы с Машей ехали в деревню, чтобы подписать срочно один документ. У моей секретарши чуть инфаркт не случился. Мне кажется, она даже не сразу меня узнала и хотела уже вызывать охрану.

Улыбаюсь, слушая и узнавая Михаила. Оказывается, все так просто, а я уж готова была придумать целую историю. Прав был Слава, не ту профессию я выбрала. Может, попробовать роман написать? Хотя нет, я больше с цифрами дружу.

– Все это здание принадлежит тебе? – рассматриваю современное здание, не видя многочисленных вывесок с названиями мелких фирм, как бывает в похожих бизнес-центрах.

– Работы у нас много, – поясняет Михаил, и мне нравится, что он не отвечает односложно. – Только одно крыло на втором этаже занимает отдел логистики. И через это здание проходит все, чем я занимаюсь, а человек я разносторонний, так что можно сказать, что здесь несколько фирм. Но все они принадлежат мне. Очень удобно, никуда кататься особо не надо.

Мы входим в просторный холл с турникетами, и охранник по кивку Михаила пропускает меня к лифтам. Так, тушеваться не стоит. Да, начиная от входных стеклянных дверей здесь тоже все кричит о больших деньгах. Но это, можно сказать, лицо бизнеса Михаила. Я работала в офисах, правда, попроще. Там под бухгалтерию было отведено по два кабинета. Для зарплатных бухгалтеров и производственных.

Мы поднимаемся на последний этаж. Конечно, босс сидит на самом верху. И здесь не так много кабинетов. Наверняка самых приближенных.

Стук моих каблуков разносится по пустому коридору, пока мы идём к приемной. Дверь нараспашку, девушка за полукруглой стойкой сразу цепляет дежурную улыбку, но рассматривает меня с любопытством.

– Михаил Дмитриевич, здравствуйте, – начинает она четко, как солдат на тумбочке. – Вам звонили из…

– Потом, Дарья, – останавливает ее Михаил, подняв руку. – Принесите нам два кофе и документы из бухгалтерии на подпись. Вера Эдуардовна должна была принести.

– Да, минуту, – у секретарши даже движения с военной выправкой.

– Ты своих сотрудников здесь по утрам не заставляешь отжиматься или три наряда вне очереди? – не сдерживаюсь я и смеюсь, когда за нами закрывается дверь кабинета.

Михаил не спешит занять свое большое кожаное кресло, которое возвышается над столом, наверняка из драгоценных пород дерева, подобно трону. Над кабинетом вообще отлично поработали. Вроде и заметно, что дорого-богато, но нет вычурности и навязчивости в интерьере. А панорамные окна дают много света.

– Что ты там про наряды вне очереди говорила? – отвлекает меня от созерцания интерьера Михаил, и тон его становится… игривым.

В удивлении смотрю на этого мужчину, который теперь наедине со мной совершенно по-другому себя ведёт. И мне кажется, что вот он такой настоящий и есть. Точнее, не так… Он мне показывает и другую сторону себя, которую наверняка мало кто видит.

– А что? – подозрительно прищуриваюсь, чувствуя в вопросе подвох.

– Раскусила, – разводит Михаил руками. – Я тебя за этим и позвал. Сейчас пойдешь на пару с моейф секретаршей отжиматься и наворачивать километры по коридорам. Может, строптивости в тебе поубавится.

Складываю руки на груди и начинаю притопывать носком туфли, чуть выставив ногу вперёд. Михаил тут же опускает взгляд на вполне приличный разрез.

– Ваш кофе, – секретарша замирает на пороге с подносом в руках и смотрит на нас.

Михаил кивает на стол, и она молча проходит в кабинет, а потом тихо удаляется. Щелчок дверного замка, мужская рука ныряет в разрез, мой возмущенный вид… Боже, это все происходит со мной и с… Михаилом.

Разве я могла такое предположить в нашу первую, даже во вторую или третью встречу?

– Чулки, – констатирует он. – И кто кого сейчас соблазняет?

– Если бы ты не пытался залезть ко мне под юбку, то даже не узнал бы, что на мне, – шепчу ему в ухо.

И не знаю, чем бы это все закончилось, если бы на столе не запищал селектор.

– Черт, забыл сказать, что меня нет, – Михаил отстраняется и, подойдя, нажимает на кнопку. – Слушаю, Дарья.

– К вам Геннадий Петрович, – слышу голос секретарши. – Срочно!

«Открой дверь», – читаю только по губам и киваю.

Значит, это что-то срочное. Да и Михаил хмурится так, как будто этот визит нечто из ряда вон выходящее.