Няня для дочери тирана. Стань моей мамой

Глава 39

Ответить бы этой Ксении… И первым порывом было именно это. Но в следующий момент я понимаю, что она готовила эту речь, как только увидела меня. И других шпилек не нашлось, кроме как оценить стоимость моего костюма, причем оценить неправильно.

В итоге я просто расплываюсь в улыбке, когда Ксения садится напротив.

– А вы знаете, я больше по удобствам ориентируюсь, а не по ценнику. Дороже не всегда значит лучше, – отвечаю ей и как будто чувствую исходящее от Михаила одобрение.

Наш разговор про удобства не прошел даром. Он ещё свеж в памяти, поэтому именно этот ответ и пришел на ум первым.

– Дорого – это статусно, – отбрасывает мяч обратно Ксения, но тут уже вмешивается Михаил.

– Закрой рот, а, – просит он немного устало, но в этом тоне чувствуется угроза. – Скажи мне лучше, чем ты с утра занималась.

– Ты же и так все знаешь, – Ксения лёгким движением откидывает волосы назад, только мне кажется, что в ее движении есть небольшая нервозность.

Хотя надо отдать ей должное – держится. Не знаю, что там произошло утром, но мы с Михаилом здесь. Значит, что-то ему не понравилось.

– И какие у тебя отношения с Киреевым? – он вроде бы равнодушно отпивает кофе.

– Самые дружеские, – Ксения улыбается, причем очень фальшиво. – А ты ревнуешь, Миша? Сам с бабой припёрся, а мне какие-то претензии предъявляешь. Кстати, с каких пор ты каждую свою шалаву вмешиваешь в семейные дела?

Она говорит, чтобы перевести тему и вывести Михаила из себя. Ну, и в меня очередную шпильку пустить. Ей действительно непонятно, что я здесь делаю. И это ее раздражает. Но последние слова четко дают понять, что жизнь Михаила для нее не тайна. И он усмехается, тоже понимает, что она проговорилась.

– Такая женщина, которую ты упомянула, за этим столом только одна, – от этих слов Ксения морщится, едва заметно, конечно, но видно, что ей неприятно. – И о какой семье ты здесь говоришь? Запомни, что бы ты ни задумала… Одна или с Киреевым – это не важно. Откажись и вали из города.

– Я тебе в прошлый раз сказала, что у меня здесь дела, – хлопает длинными ресницами. – Кстати, а почему ты в этот раз ко мне в номер не зашёл? Ещё и ее притащил, – кивает на меня. – Что, боишься не устоять?

И ведь понимаю, что все это провокация, но меня все равно что-то царапает изнутри. Да не что-то, а самая настоящая ревность.

– Я тебя предупредил, – Михаил бросает деньги за кофе на стол и поднимается, подав мне руку.

Его большая и теплая ладонь, в которую я вкладываю пальцы под внимательным взглядом Ксении, это прикосновение, которое интимнее всего, что происходило между нами, выжигает всю ревность. Да, я знаю, что после всех навороченных Ксенией дел Михаил вряд ли и смотреть на нее хочет, но… Ничего не могу с собой поделать.

– Помни, что предупрежден – значит, вооружен, – Ксении словно хочется, чтобы последнее слово осталось за ней.

Только отсутствие реакции на ее выпады – это тоже реакция. Зря стараешься, стерва! Да, съязвить хочется, хотя бы мысленно.

– Куда хочешь поехать? – спрашивает Михаил на улице.

– Может, по бутикам? – смеюсь я. – Салонам красоты? Хотя я безработная, а ты жмот.

Он оценивает шутку. Кладет руку мне на спину и ведёт к машине. Что он придумал – без понятия. Но вот кто-то не любит сюрпризы, а я очень даже. Поэтому и молчу, ни о чем не спрашиваю. По дороге Михаил звонит Гене и рассказывает о встрече с Ксенией. Что отвечает начальник службы безопасности, я не слышу.

А у нас, кажется, свидание. Надо же… Михаил снова мне ни слова не сказал о том, что я ошибаюсь. Вот только единственное меня беспокоит, о чем я и спрашиваю:

– А Машка? Ты ночевал у меня, теперь снова не появляешься дома. Может, надо было ее с собой взять?

– Софья, – Михаил улыбается, – никакой катастрофы не случилось. Потом поедем домой и встретимся с Машей. Она привыкла, что я уезжаю до того, как она просыпается. А иногда возвращаюсь, когда она уже спит. И при этом я порой уезжаю на несколько дней. Если мы пару часов проведем без нее, небо на голову нам не рухнет.

В принципе, он прав. Мы же ничего плохого не делаем. Не на Гаити же мы без предупреждения уезжаем. И меня сейчас беспокоит только одно: Михаил ничего не говорит о наших отношениях, но он делает. И как далеко это зайдет? Да уже зашло настолько, что нам надо будет поговорить с Машей. А вот как она отреагирует… Или я просто фантазирую, на самом деле все не так? Кажется, сейчас самое время поговорить об этом.

– Михаил Дмитриевич, – почти отвешивает поклон администратор при виде нас. – Здравствуйте, – кивает и мне, на что я отвечаю приветствием. – Позвольте вас проводить.

В подобном заведении мы отмечали день рождения Славы. Нечто наподобие мини-гостиницы с банкетным залом. Уютно, не вычурно и очень вкусно. Погода на улице уже не весенняя, а летняя, поэтому через холл мы проходим на задний двор. Занимаем круглую беседку, изучаем меню. А запах шашлыка такой на всю округу… Оказывается, я жутко голодная. Когда напряжение ушло, а тут такие ароматы, то это ощущается очень остро.

– Счёт пополам? – смеётся Михаил, когда официант уходит, приняв заказ.

– Я вообще-то без работы, – шутливо возмущаюсь. – Но, думаю, если позвонить Аньке, она одолжит мне денег.

Я ему действительно нравлюсь… Вот это осознание сейчас так остро пронзает мою голову, что хочется взлететь. Нет, я не придумываю, какое платье надену на нашу свадьбу или как мы назовем детей. Хотя часто такие фантазии меня посещали, и даже не в браке.

Может, Михаил не просто так появился в моей жизни? Думаю, нам есть чему друг у друга поучиться. Встретились двое для чего-то, а уж получится или нет…

– Софья, – Михаил становится серьезным, – я не знаю, что будет дальше…

– Не надо, – прошу я. – Сейчас главное – это Маша.

– Ты права, – подумав, соглашается он, поняв, что я имею в виду.

Наши отношения зависят от пятилетней девочки. Кто бы мне подобное сказал, я бы не поверила и покрутила пальцем у виска. Поэтому сейчас просто будем… Мы будем, пока мы наедине.

И этот день удается. Правда, ем я столько, что в меня уже не влазит, но все равно ем. И, покосившись на сулугуни в лаваше, хотя дышать уже трудно, понимаю, что на меня это не похоже. Стресса нет, чтобы его заедать. Тогда…

Мамочки, да быть не может!