Няня для дочери тирана. Стань моей мамой

Глава 49

Я, признаться, думала, что будет труднее. Прикидывала, как наладить контакт с Машкой, и все мысли были только об этом. А дальше я пока и не смела заглядывать.

Кажется, все же есть что-то хорошее в плохом. Не зря люди говорят: все, что ни делается, к лучшему. Конечно, я не рада и до сих пор пребываю в шоке, что Ксения могла так использовать родную дочь. Но я так счастлива, что Машка снова хочет со мной общаться. По крайней мере, просто общаться. Это уже прогресс, учитывая, какая малышка ревнивая.

В палате она мне первым делом сказала, что ей было скучно без меня. Очень такое детское извинение. За него так точно можно принять. Я ей ответила, что тоже и хочу продолжить нашу дружбу, на что уже повеселевшая Маша с радостью согласилась и начала мне рассказывать, что с ней вчера случилось, как няня уговаривала ее сходить в торговый центр, как ей не понравилось с мамой в гостях, а потом приехал папа и забрал. Все так, как и рассказывал Михаил. И я не хотела, чтобы Машка об этом вспоминала, но ей так надо было поделиться. После она пригласила меня в гости, когда Михаил выходил во второй раз.

И вот мы снова в этой квартире, от которой я обалдела, когда попала сюда впервые. Потом я уже обалдевала от ее хозяина. А сейчас рада здесь оказаться. Правда, Машкин вопрос немного сбил с толку.

– Машунь, – я присаживаюсь перед ней на корточки, – мы же с тобой уже говорили на тему, что я не могу…

Вот хотела же сказать, что не буду ее няней, но малышка успевает меня перебить, будто читает мысли.

– Не надо быть моей няней, – успокаивает меня Машка. – Я…

– Здравствуйте, – из кухни выглядывает Люся, услышавшая наши голоса. – А у меня ещё ничего не готово. Не думала, что вы так рано вернётесь.

– Люда, – Михаил идёт за ней. – Нам сегодня нужен вкусный ужин. Будут гости…

Дальше я не разбираю слов, только слышу голоса. А мы с Машкой переглядываемся. Кажется, у нас один и тот же вопрос, только малышка озвучивает его первой:

– А кто к нам придет?

Ответа у меня нет, но возникает свой вопрос. Интересно, а что она имеет в виду под этим «к нам»? Уже нас троих или только себя и Михаила? Ох, знал бы ребенок, что в голове у меня… Знала бы Машка, какой с Михаилом сюрприз мы ей подготовили. Но надо подготовиться. Так неожиданно для меня мы перескочили этап «наладить общение», что к следующему я пока сама не готова.

– Софья! – кажется, Михаил зовёт меня уже не в первый раз, пока Машка пошла переодеваться.

– Что? – растерянно спрашиваю.

– Ты в каких облаках витаешь? – улыбается он, опускаясь рядом со мной на диван и приобнимая за плечи.

Тут-то вся растерянность и задумчивость с меня и слетает.

– С ума сошел? – упираю руку ему в грудь. – А если Маша увидит? Она только вчера пережила такой стресс, а ты хочешь добавить сегодня новый? Если она… – не пускаюсь в объяснения, только вздыхаю. – Я даже боюсь это представить.

– Мы же ничего плохого не делаем, – Михаил уже не обнимает меня, но руку держит на спине. – Ей-богу, как школьники. И от кого прячемся? От Машки!

– Кто прячется? – слышу голос со стороны лестницы.

А ведь даже шагов не было, вот беззвучно ходит, хотя дети обычно носятся. Я инстинктивно отодвигаюсь от Михаила подальше. Точно как школьники, а Машка строгий родитель.

– Никто не прячется, – поспешно отвечаю я. – Ты у меня что-то спрашивал? – переключаюсь на Михаила.

– Да, девочки, может, позовём на ужин ещё и Славу с Аней? – он спрашивает весело, но на меня смотрит чуть с осуждением.

Мол, зачем ты Софья так дергаешься? Да все понимаю, но это уже, кажется, как естественная реакция. Как резко отдергиваешь руку, если касаешься чего-то горячего.

– Да! – Машка радуется, забыв про свой вопрос. – А торт будет?

– Иди попроси Люсю, если она успеет, то все будет, – кивает Михаил в сторону кухни, куда и несётся малышка.

Так, стоп! Соня, приди в себя. Какой ужин? Что вообще происходит? Не слишком ли всего за последние дни? Хотя с того дня, как я встретила Михаила, прошло уже столько времени, что пора было привыкнуть к этому. Моя размеренная и скучная жизнь, в которой не было приключений со времён бардака в жизни Ани, полетела кувырком. Ночные приезды к незнакомому ребенку на дорогущей машине, деревня, спонтанный секс, предложение секса без обязательств, встречи у Аньки в кейтеринге, появление недомамаши, моя беременность, похищение… Может, что и упустила, но и этого достаточно. Кто бы похвастался и таким набором.

– Какой, черт побери, ужин? – я вскакиваю с дивана. – Ты вот взял и все решил так просто? Мне тоже надо переодеться, принять душ, в конце концов! Мы все устали.

– На уставших мы не похожи, несмотря на бессонные ночи. Зато сегодня отоспимся, – Михаила мои слова никак не трогают, он только улыбается.

Так, мы словно возвращаемся к началу нашего знакомства, правда, сейчас улыбка нормальная, а не похожая на оскал. Но вот это… Я решил!

Я уже готова развестись, хотя ещё даже замуж не вышла. Но сообщить все, что я думаю по этому поводу, не успеваю. Мелодия из прихожей, судя по всему, видеодомофон. Михаил подмигивает мне и, оставив в полном смятении, идёт открывать.

Нет, ну он опять? Считает, что все, я у него в кармане, так можно творить что угодно?

Я так и стою посреди гостиной, едва не хватая ртом воздух от возмущения, пока Михаил не возвращается с несколькими пакетами.

– Учитывая твою любовь к спортивным костюмам, – говорит он вполне серьезно, и все мое возмущение куда-то испаряется, – я решил взять несколько. С глазомером у меня проблем никогда не было, так что, думаю, твои параметры угадал. Хотя я и на ощупь проверял. Найдешь здесь все, я занесу наверх. И душ тоже найдешь.

Подумал. Всё-таки подумал и предусмотрел. Ну, Михаил Дмитриевич, скучно нам точно не будет.

– Папа! Торт будет, – Машка сегодня такой живчик, будто вчера ничего и не было, и меня это радует. – А это что? – с любопытством заглядывает в пакеты.

– Это вещи для Софьи, ей же тоже надо переодеться, – отвечает Михаил.

– Так пусть твою футболку наденет, – добродушно позволяет малышка, чем удивляет и меня, и отца. – А ещё, если Соня не хочет быть моей няней, то пусть, – манит пальчиком Михаила, чтобы наклонился, но ее шепот все равно меня оглушает: – То пусть будет моей мамой.