Обновление статуса

Глава 2

— Я не хочу навязываться. — Эдриан демонстрировал унаследованные от матери манеры, идя за Ноа и его псом в автофургон. Он не был уверен, что ещё сказать.

«Прости, я такой неудачник», — приходило в голову вместе с: «Пожалуйста, не окажись серийным убийцей».

Не то, чтобы мужчина выглядел точно также как сумасшедший отшельник — борода и короткие волосы были слишком хорошо уложены, чтобы придавать ему вид Унабомбера (прим. пер.: Теодор Джон Качинский — американский математик, социальный критик, террорист, анархист, известный своей компанией по рассылке бомб по почте) — но, если честно, он казался потрёпанным затворником.

— Мне, наверное, следует оставить записку на своём месте, чтобы Трент мог меня найти, когда вернётся. Можно взять у тебя какую-нибудь бумагу?

Эдриан говорил слишком быстро из-за того, что его сверхактивное воображение разыгралось вокруг серийного убийцы. Однако, это, правда, что они с Пикселем зависели от милости этого мужчины и его гигантского зверя. Как и Пиксель, этот пёс был нечестивой смесью пород — Эдриан распознал чёрного лабрадора наряду с овчаркой. Но Пиксель был похож на самые маленькие варианты своих пород, а Улисс представлял большой и мохнатый генофонд.

— Да, у меня есть немного.

Ноа приподнял бровь, указывая на обеденную зону в уголке и маленькую кухню в форме буквы «Г». Всё было покрыто аккуратными стопками бумаги и стикерами. Диван напротив входа также был завален. Мужчина взял один лист из стопки, рассмотрел его, а затем протянул Эдриану вместе с чёрной ручкой.

— Держи. Можешь писать на обороте.

— Спасибо. — Эдриан нацарапал короткую записку на листе бумаги. — Ты писатель?

— Боже, нет. — Ноа горько усмехнулся. — Археолог. Будь я писателем, то не застрял бы на выходных здесь, пытаясь закончить эту книгу.

— Археология? О зарытых сокровищах? Или больше о динозаврах?

— «Индиана Джонс» и то шоу про динозавров — мои единственные варианты?

На губах Ноа появилась улыбка. Его губы были тонкими, но широкими, когда он улыбался, всё его лицо приобретало неожиданный дьявольский отблеск.

— Нет. Я не скучный профессор геоархеологии (прим. пер.: Геоархеология — междисциплинарный подход, который использует методы и понятия географии, геологии и других наук о Земле. Наука изучает естественные физические процессы, которые влияют на археологические памятники, формирование земной коры и т. п.). Я специализируюсь на изучении того, как ранние цивилизации взаимодействовали с физической средой, и как эта физическая среда повлияла на артефакты, которые мы нашли.

Значит, профессор. Интригующая комбинация утончённого человека и туриста предстала в Ноа по-новому. Этот мужчина не был Харрисоном Фордом, но Эдриан готов был поспорить, что от него падает в обморок изрядная доля студенток. Ноа становился оживлённее, когда говорил; его мышцы, казалось, немного расслабились. Внутри Эдриана тоже исчезло напряжение, его внутренние датчики переключились с красной тревоги. Ноа не был замкнутым одиночкой — он просто был одним из тех парней, кто не оживает по-настоящему, пока не заставляешь его говорить о работе. Эдриан мог ему посочувствовать. Он и оказался в этой неразберихе только потому, что был способен говорить исключительно о работе.

Просто было слишком легко закрутиться в разработке «Космического жителя», пока однажды он не поднял взгляд от монитора и не понял, что прошло два года с тех пор, как у него был перерыв от работы дольше двадцати четырёх часов, и прошло несколько месяцев с тех пор, как он общался с кем-то, кто не связан с процессом. А затем появился Трент, и в перегруженном работой мозгу Эдриана и в его недоиспользованном сердце произошло короткое замыкание, которое не давало увидеть предупреждающие сигналы.

Молодой человек выскользнул из автофургона и прикрепил записку к указателю на своём месте. Когда он вернулся, Ноа убирал с дивана и обеденного стола стопки бумаги. Его фургон был больше, чем тот, который Эдриан арендовал вместе с Трентом. У них был самый маленький из тех, которые можно было арендовать: там находилась кровать размером чуть больше кабины грузовика, маленькая зона для еды, и ванная в задней части кузова. Эдриан выбирал машины с большим расходом бензина, которые легко припарковать, а не те, которые удобнее, из-за чего Трент тоже был недоволен. Без сомнений, он бы больше оценил похожий на автобус автофургон Ноа, с плоским передом и выступами по бокам, создающими больше пространства для обеденной зоны и кухни. Открытая дверь рядом с крошечной кухней вела в спальню, дополненную аккуратно застеленной кроватью, в то время передняя часть фургона была практически как гостиная с развёрнутыми к длинному узкому дивану водительским и пассажирским креслами. Телевизор с плоским экраном располагался рядом с кухонными шкафчиками, что дополнительно создавало ощущение дома.

— Здесь довольно шикарно, — сказал Эдриан, усаживая Пикселя. Улисс наблюдал за ним с опаской, проскальзнул в спальню и уселся в дверном проходе, без сомнения для того, чтобы следить за незваным гостем. — Ты часто путешествуешь?

— Вроде того, — Ноа одарил его очередной из своих полуулыбок. — На самом деле это моё основное место жительства. Чаще всего летом и на каникулах я нахожусь в поле; и я достаточно много ходил в походы в старшей школе, чтобы решиться выбрать это вместо квартиры. Рядом с кампусом неплохая парковка для фургонов, а по городу, когда нужно, я езжу на велосипеде.

— Где ты преподаёшь?

Ноа отвёл взгляд, разбирая документы на тумбочке.

— Христианский колледж Лэндвью. Это на северо — западе Техаса.

— Я слышал о нём, — осторожно сказал Эдриан. Он робко присел на диван. Отлично.

Отлично. Ему определённо повезло застрять с консерватором. Ноа, вероятно, был не более понимающим, чем старик Билли, просто лучше скрывал презрение к Эдриану за его «девиантный образ жизни» (прим. пер.: Девиантный образ жизни — это образ жизни, основанный на девиантном поведении — отклонении от общепринятых норм поведения — нравственных и правовых). Он слышал о Лэндвью в списке наименее понимающих колледжей Америки, составленном Комиссией по правам гомосексуалистов. И на последних президентских выборах их ректор был ярым сторонником кандидата, выступающего против таких «семейных ценностей».

— Ох, подожди. Тебе нужны сухие носки.

Ноа говорил слишком искренне, проскальзывая в спальню. В его голосе не было типичного техасского говора, вместо этого слышался оттенок чего-то более мягкого, более южного и культурного. Он протянул Эдриану пару тёплых носков, которые тот просто натянул на свои замёрзшие ноги, и почувствовал себя очень хорошо.

Ноа, должно быть, один из тех парней, которые слишком милы, чтобы позволить Эдриану замёрзнуть, даже если его осуждают. В большой семье Эдриана была парочка таких, но ему давно не приходилось идти конкретно по этому канату социального взаимодействия.

— Ты хочешь рагу?

Мужчина закончил убирать бумаги и открыл мультиварку на тумбочке.

— Да, пожалуйста. — Эдриан подскочил, отвлекаясь от своих мыслей. Еда была хорошей и безопасной темой для разговора. — Ох, подожди, в нём есть мука?

Ноа посмотрел на него тяжёлым взглядом. Ладно. Оказывается, не такая уж безопасная тема.

— Ты на какой-то диете?

— Нет. Целиакия. Не могу есть глютен.

Боже. Можно ли доставить ещё больше проблем? Если бы не ужасный спазм, произошедший, когда Эдриан облажался и съел пшеницу, он бы с удовольствием заткнулся о своих глупых ограничениях.

Ноа достал упаковку от приправ из мусорки под раковиной.

— Тебе повезло. В этом пакете нет. И тебе повезло, что застал меня в день готовки.

— День готовки?

— Готовлю один раз, разогреваю трижды.

Вернулась маленькая ухмылка Ноа. Эдриану нравился этот парень, когда улыбался — маленькие вспышки чувства юмора заставляли его меньше чувствовать себя самым большим бременем на планете.

— Для меня такие дни — дни еды на вынос и еды остатков. Помыть и повторить.

Местные из гастрономического отдела «Ко-Оппортьюнити» знают меня в лицо.

— Где твой дом?

— В Санта-Монике. Прямо рядом с Лос-Анджелесом.

Пиксель недовольно проскулил со своего места перед Эдрианом. И молодой человек посадил его к себе на колени, но пес всё равно весь дрожал.

— Он всегда так мёрзнет? — Ноа наклонился над диваном. — Или, думаешь, он заболел?

— Ему всегда холодно. У него целая коллекция свитеров. И я купил ему специальный кошачий домик, такой, с крышей. Он любит уют…

Эдриан затих, понимая, что слова звучат как у собачника.

Ноа засуетился и остановился возле шкафчика у двери в спальню. Он вернулся с блёклым красным полотенцем.

— Ты сидишь на том, что здесь служит собачьим домом, но, может быть, сможешь завернуть его в это?

— Спасибо.

Глаза Эдриана подозрительно зудели. Он принялся укутывать Пикселя. Ноа был намного милее, чем должен был быть. Может он вёл себя как хороший самаритянин, но так было весь день, и даже от такого количества сочувствия у него всё внутри скручивалось.

Эдриан достал свой телефон, потому что это всегда придавало ему чувство сосредоточенности, но его поприветствовал тёмный экран, напоминающий о ситуации с батарейкой.

— Эй, у тебя есть свободная зарядка для «Эпл»? — спросил он, подняв телефон.

Ноа отвлёкся от перемешивания рагу.

— Для твоего телефона? Боюсь, нет, я помешан на «Андроидах». Но у меня куча зарядок с мини-USB.

— Это не подойдёт для моего «Айфона», — Эдриан взъерошил волосы. Теперь он был в ещё более изолированной ловушке. — Чёрт. Теперь я не узнаю, если Трент попытается мне позвонить.

Ноа фыркнул, будто сомневался, что эта возможность была проблемой.

— Он может. И мне нужно будет рассортировать кучу электронных писем, когда, наконец, заряжу телефон. Но это не твои проблемы, прости, что я такая заноза.

— Чем ты занимаешься? Всё ещё учишься в школе?

Ноа взял две тарелки со шкафчика над головой.

Эдриан практически простонал. Конечно, Ноа видел его юным и беспомощным, потому что только ученики колледжей попадают в подобные ситуации. И да, Ноа был старше, но не так уж и намного.

— Я дизайнер видеоигр. И мне двадцать пять.

Да, в его голосе определённо был оборонительный тон, но Эдриан ничего не мог поделать.

— Каких игр?

На удивление, Ноа оживился, его плечи поднялись, глаза стали ярче, как было тогда, когда он говорил о своей собственной работе. Мужчина поставил тарелки на обеденный стол, а затем жестом пригласил Эдриана присоединиться к нему.

— «Космический житель». Она ещё не вышла, но это большая игра-краудфандинг… (прим. пер.: Краудфа ндинг (народное финансирование) — это коллективное сотрудничество людей, которые добровольно объединяют свои деньги или другие ресурсы вместе, как правило через интернет, ч тобы поддержать усилия других людей или организаций).

— Я слышал о ней. — Улыбка Ноа достигла его глаз, заставляя танцевать маленькие золотые крапинки в их карих глубинах. — На самом деле, я делал пожертвование.

— Правда?

Эдриан не мог скрыть своё сомнение. Ноа был так не похож на геймера.

— Ну, обычно я играю в игры серии «Ультима», но люблю краудфандинг, — шея Ноа слегка порозовела. — В прошлом году я поддерживал гравити лайт (прим. пер.: Gravity of Light (рус. Гравитация света) — игра для Android, использующая гравитацию) и около десяти разных настольных игр. И другие вещи. И «Космического жителя».

— Да? Какую колонию ты купил?

И вот так разговор за ужином пошёл намного легче. Они болтали об игре, и Эдриан рассказывал Ноа новости о том, на каком этапе выпуска они находятся. С Ноа было невероятно легко разговаривать — хороший слушатель с множеством отличных вопросов. Пока Эдриан не думал о консерваторе-который-вероятно-его-ненавидит, вечер не становился ужасным.

Ноа метался и ворочался в кровати, заставляя Улисса стонать. Пес уже был в плохом настроении, потому что Ноа застелил диван для Эдриана и Пикселя. Улисс всё ещё не был уверен, что делать с узурпаторами, но старый пёс, отдав свою кровать, стал ещё более капризным. Ему потребовалась вечность, чтобы улечься и, наконец, решить, что единственное приемлемое положение для увесистого пса — лечь на ноги Ноа.

Ноа не привык делиться своей кроватью. Не привык делиться своим пространством. Не привык к тому, чтобы чужак спал на его простынях, зарывшись под его лишнее одеяло, достаточно близко, чтобы Ноа мог слышать его тихое сопение. Каково было бы спать рядом с другим человеком? Было бы это так же раздражающе, как бороться за пространство с псом? Или это было бы похоже на зимние вечера, когда он был бы благодарен за немного лишнего тепла?

Конечно, рядом с другим человеком было бы сложнее во всех смыслах, чем с псом.

И эта мысль заставила его скинуть одеяло с лихорадочно горячих конечностей. Было бы намного легче, будь Эдриан каким-нибудь бездельником-студентом колледжа — тогда он смог бы уверенно поместить его в категорию «тебе-не-стоит-даже-думать-об-этом», как своих студентов, и избавиться от этих блуждающих мыслей. Но нет, Эдриан был мужчиной. Несмотря на нынешние затруднения, он проявил себя высоко конструктивным взрослым человеком.

Парень был ведущим разработчиком игры, которую Ноа очень ждал, и они болтали об этой игре несколько часов.

Отчасти Ноа уединился здесь для написания своей книги потому, что хорошее соединение Wi-Fi было его криптонитом — очень легко потерять время, играя в игры и гуляя по разным сайтам. Он вылечил зависимость от «Мира Варкрафта» (прим. пер.: World of Warcraft — многопользовательская онлайновая ролевая игра), которая была у него в старшей школе, но «Космический житель» угрожал стать ничуть не менее захватывающим. Слушать разговор Эдриана о игре было ужасной пыткой — Ноа не только хотел поиграть в неё прямо сейчас, но ещё и парень становился очаровательно — сосредоточенным, когда говорил о «Космическом жителе».

У Эдриана был красивый голос — оживлённый и полный энергии, с естественным мелодичным тоном. Ноа провёл много времени рядом со скучными парнями с сухими, монотонными голосами. С мужчинами, которые бубнили и бубнили с нулевым искушением. Но этот случай был не про Эдриана. Наблюдать за тем, как он говорил, было почти так же опьяняюще, как и слушать его. Бледно-голубые глаза молодого геймера становились под очками шире, и большие руки двигались оживлённо, демонстрируя кусочки татуировки на запястье.

Ноа хотел узнать, от чего ещё глаза Эдриана становятся шире, и где ещё у него есть татуировки и…

И ничего. Утром Эдриану придётся придумать новый план, потому что он никак не мог остаться здесь. Было просто слишком рискованно держать рядом такого парня.

Естественно, утром всё сговорилось против него. Ноа проснулся под шумный, сильный дождь, чувствуя понижение температуры. Здесь дождь редко длился очень долго, но уменьшал его возможность послать Эдриана своей дорогой. Молодой человек всё ещё лежал на диване, когда поднялись Ноа с Улиссом, но Пиксель счастливо пританцовывал, увидев их.

— Лучше дай мне вывести твою собаку, — сказал Ноа, пока Эдриан крутился под одеялом. — Ты и минуты там не продержишься без обуви.

— Спасибо.

Парень сел, и одеяло сползло до его талии.

«Спаси меня, Господи». Видимо ночью Эдриан снял свою майку. Вдобавок к татуировке на правом предплечье — что-то вроде пиксельного героя экшена с радужным плащом — крупная сцена сражения звездолётов, каждый из которых с гербом в виде логотипа «Космического жителя», растянута между верхними частями каждого бицепса, под ключицами, и охватывала его грудные мышцы. Причудливым латинским шрифтом было написано что — то вроде лозунга прямо над его сосками.

— Ты, должно быть, действительно любишь свою работу, — сказал он прежде, чем успел остановиться.

— Так и есть. У Роберта может быть более веский опыт разработки игр и связи с венчурным капиталом (прим. пер.: Венчурный капитал — это деньги, вложенные в компанию, а не одолженные компании с целью обеспечить ее необходимым капиталом для запуска и/или роста), но я был в команде с самых ранних концепт-рисунков.

После сна причёска Эдриана была ужасной, что только добавляло привлекательности его озорной ухмылке. Ухмылке, которая говорила, что он знает, что Ноа рассматривает его татуировки слишком, слишком сосредоточенно.

— Лучше выведу собак.

Ноа надел свою парку и натянул капюшон.

Он достал лишний поводок Улисса, который был слишком большим для такого маленького пса, но и такой подойдёт. Мужчина позволил собакам вытащить себя из фургона, сопротивляясь искушению ещё раз взглянуть на торс Эдриана.

«Ты видел пирсинг в его соске?» Его подсознание было безжалостно, и Ноа захлестнул стыд, пока он уводил псов вдаль от фургона. Мужчина не собирался никому строить глазки, уж точно не парню, и особенно не Эдриану, который был молод и раним, и жил в мире, где мог вытатуировать свою сексуальность на руке. Ноа жил на совершенно другой планете.

Попытки управиться с двумя псами с нулевым кофеином в крови только ухудшали его настроение. Дождь бил по лицу, и он не утруждался отводить псов в специальную зону — просто пробежался с ними по гравийной дороге. Или, если быть точнее, пытался пробежаться.

Улисс не переставал нюхать маленькую собаку, а Пиксель не переставал пытаться поиграть с новым большим другом.

— Просто пописайте, чёрт побери!

Наконец, собаки согласовали свои действия;; но в итоге Ноа пришлось нести дрожащего Пикселя до автофургона на руках.

— Держи. Лучше укутай его, — сказал он, зайдя в фургон, но Эдриан не поднял взгляд.

Он сидел на диване, обхватив голову руками. Парень не двигался, пока Пиксель пытался подлезть под одеяло.

— Что случилось?

Ноа чувствовал странное желание погладить Эдриана по шее. Этого не произойдёт, так что он занял руки тем, что поставил чайник. Всё становится лучше с чашкой крепкого чая.

— Он не вернётся, да?

Эдриан почесал волосы, приведя их в ещё больший беспорядок.

Ох, чёрт. Как сказать деликатнее? Ноа мысленно вернулся к реакции своей сестры на ситуацию после разрыва с тем продавцом машин, который ужасно к ней относился. По крайней мере, Эдриан не плакал.

— Я так не думаю, — наконец сказал он.

— Боже, меня по-настоящему и основательно надули. — Эдриан откинулся обратно на диване. — Серьёзно. Я сужу о характерах тупее всех.

Серьёзно, аппендэктомия (прим. пер.: Аппендэктомия — операция при аппендиците) была бы предпочтительнее этого разговора. Была причина, по которой Ноа держался на расстоянии от своих старшекурсников и их изменчивых эмоций — вполне вероятно, что он был худшим в мире утешителем.

— Вы долго были вместе? — спросил Ноа, доставая с сушилки две кружки.

— Зависит от того, как ты смотришь на вещи.

Ох, чёрт. У них была долгая история. Ноа натянуто улыбнулся и жестом попросил его продолжать, прежде чем обыскать свой шкафчик в поисках чего-нибудь, что мог бы съесть Эдриан.

— Мы познакомились через интернет пять месяцев назад. А эта поездка была нашей первой личной встречей. Мы выехали из Лос-Анджелеса четыре дня назад. Собирались провести День благодарения с моей семьёй. Так что… меньше чем неделю или почти шесть месяцев, в зависимости от того, как ты считаешь.

Эдриан немного смущённо рассмеялся.

Ноа не был уверен, что может что-то сказать, чтобы молодому человеку стало легче.

— Значит, ты на самом деле не знаешь этого парня? Тебе определённо нужно заблокировать свои кредитные карточки.

Хорошо, это точно не похоже на утешение, но также, как и всегда, мозг Ноа был слишком сосредоточен на практической части.

— Знаю, — простонал Эдриан. — Я не могу даже этого сделать, потому что мой телефон полностью разряжен.

— Можешь воспользоваться моим. — Ноа снял свой телефон с зарядки. Его душа радовалась тому, что он чем-то полезен. — Потом сможем поискать Билли. Может быть, Трент с ним связывался.

Эдриан не принял телефон, который протягивал ему Ноа.

— Или, может быть, хочешь сначала позвонить своей семье?

Ноа попытался снова. «Пожалуйста. Позволь мне помочь тебе».

Когда Эдриан всё равно не взял телефон, мужчина сел рядом с ним. Он налил парню кружку чая.

— Как насчёт того, чтобы начать с чая?

«Помоги мне с этим. Ты выглядишь так, будто тебя нужно обнять, а я самый наименее чувствительный человек на земле, чтобы дать тебе это».

— Ага.

Эдриан взял чай.

— Молока?

Ноа предложил ему небольшую бутылочку, которую держал в холодильнике.

— Нет, спасибо. — Эдриан скривился, а затем встал, из-за чего его джинсы сползли ниже по бёдрам. — Прости. Ты ведёшь себя мило, а я как плаксивая тряпка. Дай мне выпить это, а потом я придумаю, как от тебя отвязаться.

Он молчал несколько мгновений, пока пил свой чай, но очевидно его мысли продолжали вращаться, судя по мимолётным взглядам, которые он продолжал бросать в сторону Ноа.

— У меня есть сумасшедшая идея, — в конце концов, сказал Эдриан.

У Ноа были свои сумасшедшие идеи, ни одну из которых он никогда не озвучит. Помоги ему Господи, если их идеи частично пересекались. Ему следовало пойти и спрятаться под своими одеялами.

— Что, если ты отвезёшь меня в Денвер?

Ему следовало прислушаться к этому импульсу и зарыться головой под подушку, потому что он чертовски точно не знал, что сейчас сказать.