Обновление статуса

Глава 3

Эдриан пытался прочесть реакцию Ноа по его лицу, но на бесстрастном лице мужчины не было никаких эмоций, что заставляло геймера болтать дальше. В какой-то момент за последние двенадцать часов парень решил, что хозяин автофургона едва ли извращенец или убийца, как он боялся поначалу. И предложить свои варианты, пытаясь купить у Ноа поездку, не казалось ужасной идеей.

— Я могу тебе заплатить. В смысле, знаю, что у меня сейчас нет денег, но я хорошо зарабатываю на «Космическом жителе». Можешь меня проверить — я в числе вебизодов (прим. пер.: Вебизоды — серии коротких видео, которые были выпущены в качестве превью) «Код Ревью», где мы говорим о проблемах наладки аппаратуры.

«Привет. Посмотри на меня. Я такой важный, я есть в «Твиттере» и на «YouTube». Мог ли его слова прозвучать ещё более нелепо?

Предложение Эдриана было основано на предположении, что Трент ещё не вычистил его счета, но он держал рот на замке по поводу этой темы, и не хотел думать о бывшем друге худшее. Может быть, у него был ужасный характер, но Эдриану не нравилось думать, что на роль своего бой-френда он выбрал преступника. Чёрт, даже мысль о Тренте как о меркантильном поклоннике «Космического жителя» была лучше… О, хорошая идея.

— Эй! Я даже могу обеспечить тебе бета-доступ (прим. пер.: Бета-доступ — доступ к бета — тестированию. Бе та-тести рование — интенсивное использование почти готовой версии продукта с целью выявления максимального числа ошибок в его работе для их последующего устранения перед окончательным выходом (релизом) продукта на рынок, к массовому потребителю) к «Модульному гонщику» и «Под Комманд».

Ага. Коэффициент придурка максимизирован. И, может быть, он не до конца выучил урок с Трентом, но было что-то действительно приятное в мужчине, который понимал его игру и мог часами говорить о её сложностях. Чёрт, он бы дал Ноа доступ просто за гостеприимность прошлым вечером, но если это подсластит сделку…

Что-то мелькнуло в глазах мужчины, и его губы изогнулись, но он всё равно покачал головой.

— Это… заманчиво. И я не… чёрств к твоей ситуации, но я здесь до конца срока заезда.

— Я понимаю. — Эдриан отбросил разочарование, которое бурлило в его горле и щипало ноздри. Он не был проблемой Ноа. — Ты для меня и так уже много сделал. И я ценю это. Я что-нибудь придумаю.

Надев свою футболку и шерстяной свитер, Эдриан взял телефон Ноа. Время храбро встретить трудности или, по крайней мере, их часть. Ноа был прав — пора решить вопрос с кредитной и банковской картами. И, предположительно, разбираться с практическими вопросами было легче, чем звонить семье. Он всё ещё не был к этому готов.

Парень использовал браузер на телефоне Ноа, чтобы найти номер своего банка, и начал длительный процесс отмены карты. Пока он разбирался с её приостановлением, хозяин фургона возился на крошечной кухне, доставал сковороду и искал яйца и бекон в своём маленьком холодильнике. Было что-то по-милому домашнее в том, чтобы наблюдать за его работой, и в груди Эдриана что-то странно перевернулось. Даже привычка Ноа пить чай, была причудливой и домашней, а он не пропустил свой обычный кофе.

Вот что должно было быть у них с Трентом. Тихое утро с завтраком и прекрасным видом окрестностей. Вместо этого он сидел здесь и чувствовал самый больший стресс, чем когда-либо в своей жизни, повторяя свою личную информацию пять раз, чтобы заблокировать все свои карточки, эффективно отрезая себя от своей же жизни ещё больше.

Пока Эдриан заканчивал разговаривать с последней банковской компанией, Ноа поставил две тарелки с едой на кухонный стол.

— У меня нет хлеба, который ты мог бы съесть, но я подумал, что яйца и бекон — это довольно безопасно.

О Боже. Тепло в груди Эдриана распространилось вверх по шее и вниз, к желудку. Трент никогда не пытался приспособиться к его диетическим потребностям в еде, и Ноа делал это без побуждения.

— Спасибо.

Он сел напротив хозяина фургона.

— И я открыл банку тунца для Пикселя. Еда Улисса слишком большая, чтобы её сгрыз этот малыш.

Ноа указал на кухонную зону, где оба пса с удовольствием ели.

Эдриан сильно закусил губу, стараясь остановить поднимающуюся волну эмоций. Ноа потрудился позаботиться о его псе. Эта милость просто убивала.

— Ты пропускаешь свой семейный праздник, чтобы работать над книгой? — спросил он, имея ввиду приближающийся День благодарения.

«Ты свободен?» — вот что он действительно хотел спросить. Такой милый парень как Ноа никак не может провести праздник один.

Мужчина состроил такую же гримасу, как и в прошлый раз, когда Эдриан сказал, что с семьёй у него всё сложно.

— Моя мама и сестра живут в Северной Каролине. Они понимают необходимость соблюдения сроков.

Эдриан все понял, но не стал давить, когда Ноа не встретился с ним взглядом, и начал ковырять омлет на свой тарелке, произнеся, что это длинная история. В конце концов, он сам не особо хотел говорить о ситуации в своей семье.

Ноа ел так же тихо, как делал всё остальное, и закончил первым.

— Думаю, теперь мне лучше поискать Билли, — неохотно проговорил Эдриан, съев последний кусок своего омлета. Телефон Ноа лежал на столе и дразнил его, но он ещё не был готов позвонить своей маме. В действительности, геймер предпочёл бы уцепиться за крошечную надежду, что Трент связывался с менеджером.

— Ты не можешь пойти в одних носках, — Ноа указал жестом на ноги Эдриана. — Сегодня слишком холодно и грязно. Но у меня есть идея.

— Какая?

«Пожалуйста, скажи мне, что в неё входит предложение побыть здесь подольше».

— Какой у тебя размер обуви? Твоя нога выглядит немного меньше моей.

«Эй. Я обиделся на этот подтекст». Эдриан подавил желание парировать.

— Я ношу одиннадцатый.

— Хорошо. У меня есть лишняя пара походных ботинок. Они двенадцатого размера, но я могу дать тебе ещё одну пару носков. Теперь осталось только найти эти чёртовы вещи. — Ноа поставил тарелки в раковину, затем подошёл к шкафчикам над диваном. — Думаю, я засунул их сюда…

Эдриану трудно было представить, как суперорганизованный Ноа бросает вещи куда попало. Без сомнения, в шкафчиках было аккуратнее, чем на столах большинства коллег Эдриана: маленькие корзинки для вещей, аккуратные стопки книг и бумаг. Ноа начал разбирать ближайший шкафчик, выкладывая книги на диван, чтобы достать вещи в конце полки.

— О Боже!

Эдриан не хотел быть любопытным. Действительно нет. Но он заметил несколько знакомых книг, одну из любимейших научно-фантастических серий. Его очень любимые, очень гейские, очень горячие и страстные научно-фантастические книги. Он взял в руки потрёпанную книжицу. Собственные издания Эдриана были в электронном виде, но не менее любимые.

— Ты — гей?

Вопрос вылетел раньше, чем он успел взять под контроль свой язык, его мозг лихорадило от удовольствия нахождения приятеля-фаната и потенциального нового откровения Ноа.

Хозяин автофургона издал сдавленный звук и уронил ботинки, которые держал в руках.

«На помощь».

Ноа, не думая, разбирал шкафчик. Он не вспомнил о стопке своих фантастических книг.

Звук вырвался из его горла — возмущённый писк, который по большей части не был похож на полноценный возглас, скорее полушепот.

— Ты — гей?

С пятнадцати лет он сознательно работал для того, чтобы никогда не встречаться с этим вопросом. Он не был хорош во вранье и знал, что не стоит строить карточные домики — угроза лёгкого бриза висела над ним так долго, что он не знал, как действовать, не испытывая холодного, хоть и отдалённого, страха открытия.

Мужчина не позволял себе много поблажек, но здесь, в своём пространстве — куда никто не приходил в гости, где он запирал двери от всякого вида давления — Ноа позволял себе быть немного сентиментальным.

И теперь он попал.

«Солги. Как тяжело может быть сказать нет?»

Он схватил книги и засунул их обратно в шкафчик, будто это что-нибудь решало.

— Оу.

Эдриан издал тихий звук, и Ноа совершил ошибку, посмотрев на его лицо — глаза геймера были более голубыми, чем раньше, нежными, с долей сострадания, от которого у него заболел живот.

Пиксель эхом повторил звук Эдриана. Ох, отлично. Теперь животные тоже участвовали в его унижении.

— Я забыл о твоей преподавательской деятельности. Ты не открытый, да?

— Я не думаю, что тебя это как-то касается.

Проклятье. Его голос дрогнул.

— Мне жаль…

— Не стоит. — Чёрт. Ноа не умел экстравагантно ругаться, но это был полный беспорядок. Последнее, что ему было нужно — это жалость Эдриана. — Вот ботинки. Я принесу тебе ещё одну пару носков.

Тяжело дыша, он ускользнул в спальню. Его пульс стучал в ушах, рёв как от экскаватора разрывал на части аккуратно сегментированную жизнь. Он схватил носки из комода, встроенного в кровать, затем развернулся и увидел Эдриана, прямо за собой.

— Эй, прости. Я не хотел совать нос не в своё дело.

Эдриан коснулся его руки, похлопав по ней, будто Ноа какой-то напуганный пёс.

— Господи, мне нельзя получить немного уединения?

Ноа отпрянул от прикосновения, отступая назад, к кровати. У себя дома он обычно не чувствовал клаустрофобии, но прямо сейчас казалось, что сжимается каждый дюйм пространства, давя на его чувствительную и уязвимую кожу.

— Я уже ухожу.

Эдриан взял у Ноа носки, затем вышел к дивану, где быстро надел их и обулся.

— Вероятно, так лучше.

Ноа не узнавал свой собственный голос, не узнавал страх, стучащий в его венах.

— Спасибо за всё. Правда. Ты не обязан был помогать мне прошлым вечером, и прости, что вмешался в твоё пространство.

Эдриан подхватил Пикселя, взяв его под мышку. И затем ушёл, за ним тихо захлопнулась дверь фургона.

Внутрь ворвался холодный воздух, и с чувством, ужасно похожим на сожаление, ударил Ноа по лицу.

Каменистая грязь хрустела под одолженными ботинками Эдриана, пока он шёл к домику Билли. Грязь в этой части Юты была мрачной, тёмно-красной, которая цеплялась к громоздким протекторам. Внушительную часть горизонта занимали утёсы Капитол-Риф.

Когда Эдриан был ребёнком, отец водил его и сестёр сюда в походы. Тогда подростку нравилось притворяться, что он приземлился на ландшафт инопланетян, прыгая по большим камням и стреляя в чахлые кустарники воображаемыми лазерными лучами. Но теперь геймер чувствовал себя заблудшим космическим капитаном — без космического корабля, без наличных денег и без дружелюбных местных жителей. Казалось, ум у него был в дефиците, а его надёжный компаньон в данный момент дрожал у него под свитером.

Тот ещё праздник.

К тому времени, когда Эдриан дошёл до домика Билли, холодный воздух сделал его щёки и руки розовыми, и дрожь пробиралась по его спине, как растущее напоминание о том, какой он был идиот, что доверял Тренту.

На двери висел знак «открыто». Билли жил в искусственной бревенчатой хижине, напоминающей зверский глинобитный сарай архитектуры пятидесятых годов. Фасад дома служил кабинетом и крошечным загромождённым универмагом. Сам Билли, с седыми волосами и в порванной голубой жилетке, надетой на выцветшую клетчатую рубашку, был таким же старым, как его аспирин и упаковки ополаскивателя для рта. Старик посмотрел на Эдриана оценивающим взглядом своих слезящихся глаз.

— Заходить с собаками запрещено. Вон вывеска.

Он указал на знак на стене.

Эдриан попятился к разбитой дверной раме.

— Простите, у меня нет поводка…

— Это не моя проблема, не так ли? — произнёс Билли с зубочисткой во рту. — Первым делом я снял деньги с твоей карты сегодня утром. Как только услышал о том, что твой… друг сбежал.

Следовало заблокировать карточки прошлым вечером. Эдриан подавил стон.

— Вы не слышали ничего от Трента или что-нибудь о нём?

— Я похож на твоего личного секретаря, мальчик? Ты впускаешь сюда холодный воздух, и на данный момент ты не покупатель.

— Прошу прощения, что навязывают, но я немного на мели…

— Я здесь не выполняю ничьи прихоти. Но ты определённо можешь сделать звонок за счёт вызываемого абонента. Теперь иди. — Он вышел из-за пыльного стеклянного прилавка и указал на таксофон на внешней стороне здания. — Захлопни за собой дверь.

Ох, чёрт. Ему не следовало удивляться реакции старика Билли, но всё же, он жил в Лос-Анджелесе и вырос в Денвере, и не часто сталкивался с анти-гейским отношением.

Теоретически возможно, что Билли просто не любил заблудших туристов. Маловероятно.

Эдриан присел на ступеньки крыльца перед телефоном. Прижал Пикселя поближе. Теперь у него совершенно не было вариантов.

Он пытался притвориться, что находится снова в школьном театре, и повторяет реплики для нелепого выступления. «Эй, мам, угадай, где я?» И это будет его мама. Эдриан не помнил номера остальной своей семьи из Денвера, не говоря уже о старых школьных друзьях. Он закрыл глаза, позволив голове удариться о стену здания позади него.

Динь. Динь.

Его глаза открылись от звука ошейника теперь уже знакомого пса. Улисс бежал по газону, таща за собой Ноа. Это была далеко не кавалерия, но Эдриан ничего не смог поделать с проблеском надежды, который заставил его сесть прямо.

Ноа остановился прямо перед ним.

— Улисс не даёт мне вернуться к работе.

— Да? Плохой пёс.

Эдриан усмехнулся этому гигантскому псу-переростку и почесал его голову. Уши Улисса наполовину торчали, наполовину были опущены, и у него был взгляд несчастной собаки.

— И… — Ноа сделал глубокий вдох. — Я чувствую себя плохо из-за того, что случилось.

Я был… резким.

— Ты был добр. А я навязался. Прости.

Эдриан был не из тех парней, кто ненамеренно заставляет кого-то раскрыть свою душу.

Но также он был не из тех, кого бросают только с одеждой за спиной. Последние двадцать четыре часа обнажили о нём всю неловкую правду.

— Я так понимаю, Билли не сильно помог?

— Он указал мне на телефон. — Эдриан жестом показал на стену за собой.

— О, так ты позвонил своей семье?

— Собираюсь.

Эдриан старался говорить равнодушно, а не как парень, который полностью облажался.

— Я не подумал об этом раньше. Это из-за… гомосексуализма? Твоя семья не… приветствует это?

Казалось, Ноа выбирает слова аккуратно, садясь рядом с Эдрианом. «Гомосексуализм» был как кишащая крокодилами лагуна, нависшая между ними — как уровень в видеоигре без чистой тропы, чтобы безопасно перебраться на другую сторону.

Но навигация по этой местности почему-то была предпочтительнее, чем путь до телефона.

— Нет, они нормально относятся к тому, что я гей. Это больше…

Он затих, вся история застряла где-то в районе его грудной клетки.

— Да?

Ноа смотрел на него с ожиданием. Его прикрытые капюшоном глаза были карими с зелёной каёмкой, как спокойный пруд в тихий осенний день. Он смотрел на Эдриана, положив подбородок на свои руки, будто был сосредоточен на геймере так долго, сколько тот хотел говорить. Будто Эдриан мог сказать что угодно, без осуждения с его стороны.

Внезапно необходимость рассказать всё кому-нибудь вытолкнула слова из узкого горлышка сомнений в груди Эдриана.

— Просто… Мои родители оба адвокаты. Моя старшая сестра — бухгалтер. Средняя сестра только окончила юридическую школу и присоединилась к фирме мамы. А я дизайнер видеоигр.

— И ты действительно должен гордиться своей работой. «Космический житель» уже очень популярен.

Пальцы на ногах Эдриана сжались внутри слишком больших ботинок. Некоторые люди так легко его хвалили.

— Ты добрый. И ты тоже целевая аудитория «Космического жителя». Но для моей семьи я странный — ребёнок со странной аллергией на еду, который настаивал на занятиях искусствами и проводил много часов один в своей комнате над проектами по программированию. Парень, который выбрал КУЛА (прим. пер.: КУЛА — Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе), чтобы заниматься карьерой, связанной с играми, вместо того, чтобы пойти в альма-матер своих родителей. Я всегда буду в шаге от провала.

— И если ты останешься в этом лагере один, это будет провал? — в голосе Ноа было столько понимания, что у Эдриана начало жечь глаза. — Это не твоя вина. Это твой парень всё испортил.

— Ага. Им так не покажется.

— Они бы просто оставили тебя здесь?

— Ох, нет. — Эдриану пришлось улыбнуться от того, каким возмущённым за него звучал голос Ноа. — Но, видишь ли, у меня здесь есть Пиксель. Это не так просто, как переслать мне билет на автобус по электрическим проводам. Одному из них придётся ехать сюда, чтобы забрать меня. И я парень, который не может даже выбрать себе правильного бой-френда, парень, который не может оставить своего пса в питомнике. Как только я им позвоню, то стану парнем, который испортил свадебную неделю своей сестры. Парнем, который доказал, что все их страхи насчёт меня потрясающе верны.

— Твоя сестра выходит замуж? В День благодарения?

— Свадьба в субботу. Тогда же день рождения и у неё, и у её жениха. — Эдриан сделал глубокий вдох. С тем же успехом можно было рассказать всё остальное. — Это всё будет романтично, за исключением того, что она выходит замуж за моего бывшего парня. И носит его ребёнка.

— За твоего бывшего?

Ноа моргнул.

— За парня, с которым я встречался в старшей школе. Мы прошли отношения на расстоянии в колледже, но, в конце концов, расстались. Моя сестра утешала его в юридической школе, и теперь я буду дядей.

— Поздравляю, — сухо произнёс Ноа.

— Вот почему я вёз домой Трента. Не потому, что думал, что он самая большая любовь моей жизни или что-то в этом роде, а потому, что мне нужен был спутник. Я люблю Эмили как сумасшедший, но не могу показаться один. Не в этом случае. Я должен быть счастлив за них, но…

— Но это сложно.

Ноа одарил его подбадривающей улыбкой.

— Ага. И теперь я не только приеду без спутника, но и испорчу всем планы, потребовав спасения. Я буду пылающей кучей дерьма, которая испортит им выходные.

— Так вот почему ты не позвонил, — подвёл итог Ноа.

— Я собираюсь. Не переживай. Я не планирую ничего глупого, вроде поездки автостопом. Я должен быть там. И это не твоя проблема — я веду себя как цыплёнок и стараюсь отсрочить неизбежное.

Ноа погладил свою бороду, глядя вдаль. Они сидели в уютной тишине несколько долгих мгновений. Быть рядом с Ноа было практически как в дополнительном пальто — слой защиты от замёрзшей тундры, которой прямо сейчас была его жизнь.

— Я сделаю это, — решительно сказал Ноа, нарушив тишину.

— Что?

— Я отвезу тебя в Денвер. Тебе пока не надо никуда звонить.