Обучать игрока

13

ДЕЙЗИ

Лиам заказывает крендельки и колу. Я беру воду.

— Ты уверена, что не хочешь? — Он протягивает тарелку во второй раз с тех пор, как мы сидели за стойкой, выходящей на полосу.

Вайолет встала, Гэвин стоит позади нее. Я не могу слышать его слова достаточно хорошо, чтобы понять, подбадривает он или насмехается. Ее раздраженный взгляд предполагает последнее, но у меня такое ощущение, что даже если бы он говорил ей, какая она замечательная, она все равно нашла бы способ разозлиться на него.

— Нет, спасибо. — Я пью воду, а он радостно жует.

У меня никогда не было серьезного парня. Я встречалась с парой парней, но один учился в старшей школе, а другой был в прошлом году и продержался всего несколько месяцев, прежде чем он перешел в другой универ. Оба эти отношения начались как дружба и постепенно переросли в нечто большее, поэтому сидеть и разговаривать с Лиамом так же близко, как если бы я была на свидании с кем-то, в кого я действительно влюблена.

И я не придаю этому значения.

Его не беспокоит тишина между нами. Он комментирует игру перед нами и много улыбается мне, но не говорит ни о универе, ни о жизни, ни о чем-то еще, кроме боулинга.

Я не могу не сравнить это с общением с Джорданом. Молчание с ним ощущается по-другому, и хотя я знаю, что Лиам объективно больше в моем вкусе, мне бы хотелось, чтобы здесь сидел Джордан. Что, конечно, заставляет меня чувствовать себя смешно. Это все, чего я хотела.

— Откуда ты? — спрашиваю я, когда он кладет в рот кусочек кренделя.

Прежде чем ответить, он жует и запивает его содой. — Из Вашингтона. Ты?

— Отсюда. Ну, не с Вэлли, а с Аризоны. Рядом с Флагстаффом [Прим.: Флагстафф — город, расположенный в северной части штата Аризона на юго-западе США].

— Это круто. Ты часто ездишь домой по выходным и все такое?

— Нет. Не совсем.

В его взгляде нет угрозы, но то, как он смотрит на меня, говорит о том, что он удивлен моим ответом.

— Ну, у меня есть Вайолет, так что у меня здесь семья. И наши семьи навещают нас.

Это не ложь, они нас навещают, но это солнечный оттенок. У меня это было дважды: один раз, чтобы подарить мне первый год обучения, а второй — участие в игре по случаю возвращения домой в прошлом году, которую организовал отец Вайолет, мой дядя Мейсон.

— Верно. Да, это имеет смысл. — Он отодвигает тарелку и откидывается на спинку стула. Он обращается к Гэвину, когда получает сплит [Прим.: split — трудно выбиваемая комбинация кеглей, оставшихся после первого броска] семь-десять. — Ты все еще можешь это сделать. — Он аплодирует и кивает ему.

— Я понимаю, почему тебя сделали капитаном.

Медленная улыбка озаряет его лицо. — Спасибо.

Я немного расспрашиваю его о хоккее, и в конце концов мы переходим к разговору о физике и универе. Это странно. Мы мило беседуем, но мне кажется, что я знаю его лучше. Или что он узнал обо мне что-то новое, кроме того, откуда я родом.

Когда игра окончена, мы все прощаемся. Гэвин подвезет нас обратно, так как он находится по соседству. Сидя на заднем сиденье, я смотрю на проносящиеся мимо дома и прокручиваю в голове ночь. Какой странный поворот событий.

— Останови здесь, все в порядке, — говорит Вайолет, когда мы проезжаем мимо Белого дома.

— Я могу провести вас до конца. Нет проблем.

Он останавливается перед нашим домом. Вайолет даже не попрощалась с ним, прежде чем выйти из внедорожника.

— Спасибо, — говорю я за нас обоих.

Он поворачивается и улыбается мне, когда я выхожу. — В любой момент.

Когда я захожу в дом, Вайолет уже дома, без обуви, совершает набег на наш холодильник.

— Ты могла бы хотя бы сказать спасибо.

Она водит плечами, собирая остатки макарон в миску. — Он проникает мне под кожу.

— Я действительно не знала, что он будет там. Извини.

— Все в порядке. Я могу быть большим человеком.

— Это все еще потому, что он переспал с твоей соседкой по комнате?

Она стреляет в меня кинжалами.

— Я понимаю. Понимаю. Он тебе понравился. Он притворился, что ты ему нравишься, а потом переспал с твоей ужасной соседкой по комнате. Просто хочу убедиться, что сегодня вечером больше ничего не произойдет.

— Это, и потому, что он думает, что он это все. — Она сидит на стойке, пока ее макароны нагреваются в микроволновке. — Вы с Лиамом выглядели уютно.

— Мы?

— Ага. Ты наконец пригласила его на свидание?

Я присаживаюсь рядом с ней. — Нет.

— Почему нет? Я видела, каким он был с тобой. Ты ему нравишься.

— Я не уверена.

— Не изображай из себя глупую девушку. Ты ему нравишься. Это может увидеть каждый.

— Я не притворяюсь глупой. Я знаю, что я ему нравлюсь как друг, но думаю, это все, что для него важно. Я не могу это объяснить. Его прикосновения игривы и нежны, и мы проговорили всю ночь, но…

— Но? — подсказывает она, когда я не успеваю закончить предложение.

— Мне было как-то скучно.

— Ух ты.

Я чувствую себя глупо, признавая это вслух. Я мечтала потусоваться с Лиамом уже несколько месяцев.

— Может быть, ты просто натолкнула его на какую-то невозможную фантазию о том, кем, по твоему мнению, он был.

— Может быть. — Я спрыгиваю вниз. — Я устала. Спасибо, что пошла сегодня вечером, Ви. Я не знаю, что бы я делала без тебя.

— Люблю тебя, — говорит она.

Я посылаю ей воздушный поцелуй, а затем поднимаюсь наверх.

Лежа в постели, я думаю о том, что она сказала. Неужели я представила Лиама настолько потрясающим, что даже он не мог сравниться с ним? Он отличный парень. Никаких вопросов об этом. Я почти засыпаю, когда мой телефон вибрирует.

У меня не было возможности много общаться с Джорданом после первой игры. Я хотела спросить его о репетиторстве. Похоже, у него была та же мысль.

«Хорошо добралась домой? Обучение завтра?»

Повернувшись на бок, я с улыбкой выстукиваю ответ. «Доехала до дома нормально. Попробуем заняться обучением у тебя. Возможно, смена обстановки поможет.»