Обучать игрока

2

ДЕЙЗИ

Наш профессор физики — невысокий лысый мужчина с громким голосом и быстрой улыбкой. Он проводит два часа в лаборатории, расхаживая по комнате и изо всех сил пытаясь заставить нас работать. Он великолепен. Дружелюбный, немного необычный и очень оживленный. Он учит всем телом, дико размахивая руками, давая нам инструкции по сегодняшнему заданию.

Но, несмотря на все его усилия, мое внимание привлек парень, сидящий за столом передо мной. Сегодня на Лиаме черная рубашка-поло с джинсами. Его светлые волосы покрыты такой же черной бейсболкой. Даже когда он непринужденный, он собран. Он опирается на левый локоть, прижимая ручку к пухлым губам, полностью сосредоточив внимание на нашем шумном профессоре.

Он прямо противоречит парню рядом с ним. Растрепанные черные волосы Джордана Тэтчер вьются вокруг кепки, обращенной назад, с надписью «Я люблю милф». Его рубашка измята, а носки не совпадают. Он красивый, если вы не имеете ввиду “я только что закончил тренировку и не удосужился найти чистую одежду”.

Лиам и Джордан — товарищи по команде, но они настолько разные, что я не понимаю, как они дружат вне льда. Хотя Лиам известен как хороший парень, репутация Джордана менее безупречна. Если есть вечеринка, он там. Девушкам нравится его беззаботный и веселый настрой. Я нахожу это… пугающим. Конечно, мне бы хотелось меньше волноваться и вырваться из своей скорлупы, но похоже Джордана ничто не заботит.

Его голова склонена над столом, и он яростно что-то пишет, словно записывает каждое слово профессора Грина. Даже со своего стола позади него я вижу, что на самом деле он раскрашивает печатные буквы марки блокнота на лицевой стороне.

Когда профессор закончил и дал нам разрешение начать, я вздыхаю и смотрю на пустой стул рядом со мной. Моя партнёрша по лаборатории не появляется уже третью неделю подряд. Она либо упала, либо находится на пути к провалу.

Я прочитала инструкции, которые частично пропустила, глядя на Лиама. Он и Джордан всегда приходят в последнюю секунду, так что я не виновата, что мне нужны первые несколько минут занятий, чтобы его заметить.

Я собираю волосы в хвост, а Лиам стоит перед своим стулом. Он высокий, и его широкие плечи натягивают ткань рубашки, когда он наклоняется, чтобы написать что-то на листе бумаги. Его партнер с меньшим энтузиазмом сидит и смотрит, как Лиам начинает их дело.

Выдохнув, я опускаю взгляд обратно на свой стол. Мне нравится физика, но мне придется многое преодолеть самостоятельно.

— Мисс Джонсон. — Профессор Грин подходит к моему столу, пока я перечитываю первые шаги лаборатории. Он цокает языком, положив руку на бедро, и смотрит на пустое пространство рядом со мной. — Ваша партнёрша снова пропала.

Я неловко улыбаюсь.

— Эти лаборатории действительно предназначены для двоих. — Он меняет свою позицию и смотрит на класс сверху вниз. Мой пульс учащается, пока он взвешивает варианты. Все остальные столы объединены в пары. Мне просто повезет, если он решит стать моим партнером или присоединит меня к группе, которая игнорирует меня и продолжает свою счастливую пару. Ненавижу такое внимание. Это похоже на то, как если бы вы вошли в комнату, полную людей, или вас вызвали бы на урок. Моя кожа чешется, и я выкручиваю руки перед собой.

Такое ощущение, что все избегают отрываться от стола, потому что знают, что профессор Грин ищет, куда меня поместить. Это иррационально. Я знаю это. Большинство из них, вероятно, даже не осознают, что происходит. В другой раз они меня не заметили, так почему сейчас должно быть по-другому? Тем не менее, я ненавижу мысль о том, что меня добавят в группу, которая меня не хочет.

— Давайте поставим вас рядом с мистером Прайсом и мистером Тэтчер.

Мое сердце падает в желудок. Застыв, я не говорю и не двигаюсь, пока профессор Грин подходит ближе к Лиаму и Джордану с довольной улыбкой, наблюдая за тем, как он решает проблемы.

— Мисс Джонсон присоединится к вам, пока не вернется ее партнерша, — говорит он им.

К моему ужасу, Лиам оглядывается вокруг, совершенно не понимая, кто такая мисс Джонсон.

“Это я, идиот”, кричу я про себя, а затем молча извиняюсь, потому что это не его вина, я ни разу не набралась смелости заговорить с ним. На самом деле это не так. Однажды я чихнула, и он сказал: «Будь здорова», и я поблагодарила его.

Джордан и Лиам наконец находят единственного человека в классе, у которого нет партнера. Глаза Лиама наблюдательно расширяются, когда он смотрит на меня. Он поднимает руку в вежливом жесте. Джордан с громким визгом отодвигает свой табурет по кафельному полу.

Я подбираю свои вещи и на резиновых ножках переношу восемь футов [Прим.: ≈ 3.6 кг] от своего стола к их.

— Привет, я Лиам. — Он занимает центральное место за столом и предлагает мне свой стул. — Это Джордан.

Он слегка откидывается назад, чтобы я могла видеть Джордана с другой стороны от него.

Я киваю каждому из них.

— Я не расслышал твоего имени, — говорит Лиам. — Если только ты не хочешь, чтобы мы называли тебя мисс Джонсон.

— Дей-зи. — Мой голос дрожит на обоих слогах.

Его улыбка освобождает во мне тысячу бабочек. Так близко он кажется намного выше.

— Круто. Приятно познакомиться, Дейзи. Мы как раз собирались проследить лучи вогнутой линзы. Хочешь оказать мне честь?

Джордан фыркает. — Честь?

Лиам игнорирует его и включает свет на проекторе. Лучи света тянутся по бумаге. Я все еще частично заморожена.

— Нужен карандаш? — Он снимает свой с верха блокнота, и, поскольку я не уверена, где сейчас находится мой, я принимаю его.

Моя рука дрожит, когда я провожу лучи линейкой. Мне неловко признаться, что его присутствие всего в футе от меня заставляет меня неуверенно стоять на ногах и изо всех сил пытаться заставить воздух проходить через легкие.

Амулет в виде ромашки на моем ожерелье качнулся вперед, когда я присела над столом. Лиам рассеянно барабанит большими пальцами по столу.

— Вот, — говорю я, когда заканчиваю.

Наконец я делаю глубокий вдох, который немного очищает мои нервы, но затем я глубоко вдыхаю его слабый одеколон, и у меня сжимается грудь. Он даже пахнет идеально.

Лиам смотрит на Джордана. — Что дальше?

Джордан остается сидеть на своем стуле, пока мы с Лиамом заканчиваем пометку на бумаге. Каждый шаг Лиам сверяет с ним, а затем мы вдвоем завершаем его. Я могу сказать, что они всегда так поступают, и меня не удивляет, что Лиам берет на себя основную часть работы.

Пока Лиам читает следующий шаг нашего задания, я пользуюсь возможностью посмотреть на него поближе. Его брови сосредоточенно сдвинуты вместе, а кончик языка просовывается между зубами. У него отличное строение костей, высокие скулы и длинный прямой нос. Он гладко выбрит, а его кожа имеет теплый оттенок, благодаря чему его светлые волосы и голубые глаза красиво контрастируют.

Я чувствую на себе взгляд Джордана. Когда я встречаюсь с его темным взглядом, его губы кривятся в юмористической улыбке. Краснея от того, что меня застали за просмотром его друга, я держусь за свое ожерелье и оглядываюсь по сторонам, пока Лиам заканчивает.

— Итак, Дейзи. — Голос Лиама возвращает меня обратно. — Какая твоя основная специальность?

— Физика, — автоматически говорю я в отточенном мною отточенном ответе, а затем добавляю: — и искусство. Физика и искусство.

Медленная улыбка приподнимает уголки его рта. Его лоб морщится, а брови удивленно поднимаются. — Двойная специальность?

Я облизываю губы и киваю. Проходит несколько секунд, прежде чем я понимаю, что было бы вежливо задать ему тот же вопрос в ответ, даже если я уже знаю ответ.

— А у тебя?

— Гражданская инженерия. — Он тычет карандашом в сторону Джордана. — У нас обоих.

Я отказываюсь снова смотреть на Джордана, но посылаю им улыбку.

Через тридцать минут мое беспокойство наконец утихло настолько, что я обрела голос.

— Ты играешь в хоккей, да?

— Ага. — Лиам улыбается мне. — Откуда ты знаешь?

Я указываю на хоккейную футболку Джордана университета Вэлли.

— Верно. Ты была на игре?

— Нет, — признаюсь я, теперь жалея, Что подняла эту тему.

— Что? Никогда? Какой у тебя год?

— Второкурсница.

Он качает головой и игриво улыбается мне. — Ты пропускаешь. У нас все очень хорошо.

Он скромен. Два года назад они выиграли «Замороженную четвёрку [Прим.: Чемпионат NCAA по хоккею с шайбой среди мужчин относится к любому из двух турниров по мужскому хоккею — один в Дивизионе I и один в Дивизионе III — в которых участвует Национальная студенческая спортивная ассоциация с 1971 года]», а в прошлом году были близки к возвращению на национальный турнир.

Джордан, который молчал, за исключением чтения инструкций, говорит: — Не беспокойся, чувак. На самом деле это не похоже на ее характер.

Он быстро и пренебрежительно осматривает мое платье и ботинки. Ростом пять футов четыре дюйма [Прим.: 162,56 см], я немного ниже среднего роста, а из-за моего маленькой кости я выгляжу моложе и меньше, чем я есть на самом деле. Вероятно, в ближайшее время я не буду носить прокладки, но насилие само по себе меня не беспокоит. Хотя, признаться, я не совсем понимаю, почему кто-то решил, что посадить группу ребят на коньки и дать им клюшки и разрешение таранить друг друга — это хорошая идея.

— Это так, — протестую я.

— Ага? — Джордан усмехается. — Виноват. Кто твой любимый хоккеист?

Мои щеки горят от смущения.

— Домашние игры — лучшие, — игнорирует его Лиам, наклоняясь вперед и закрывая Джордана от моего взгляда. — Рев толпы и волнение похожи на большую вечеринку. Тебе стоит приехать как-нибудь и посмотреть самой.

— Да, возможно.

Я действительно не знаю, почему я не пошла раньше. Это еще одна вещь, которую я оставила для более безопасных и тихих вариантов. Плюс, Вайолет зареклась участвовать в спортивных мероприятиях, за исключением Далии, и все мои друзья с ней дружат.

Остальная часть занятия проходит в светских беседах, и мы втроем заканчиваем задание раньше всех.

— Мы хорошо работаем вместе, — говорит Лиам, перекидывая рюкзак через плечо.

— Да, — соглашаюсь я, слегка затаив дыхание. Мое сердце колотится так же, как и раньше. — Спасибо, что позволили мне присоединиться.

— Конечно. Хорошего дня, Дейзи.

Я втягиваю воздух, услышав свое имя на его губах.

— Тебе тоже, Лиам, — щебечу я в ответ.

Джордан задерживается на секунду, и когда я ничего не говорю, он посмеивается. — Да, здорово. У меня тоже будет хороший день.

Я быстро иду в кафе, чтобы встретиться с Вайолет. Она уже сидит с кофе, перед ней альбом для рисования. Когда она видит меня, она поднимает глаза и улыбается.

— Что случилось? Ты выглядишь слишком счастливой.

— Я говорила с ним.

— С кем?

— С Лиамом. — Я шагаю перед ней, дико размахивая руками. — И он разговаривал со мной. Типо много. Он был таким милым, Вайолет. Типо не просто вежливый, а дружелюбный. Он задавал мне вопросы и пригласил меня прийти на хоккейный матч. — Или, может быть, он просто сказал, что мне нужно пойти на игру. Что бы ни было. Это настолько близко к приглашению, насколько я когда-либо получала.

— Вау. Серьезно?

Я быстро киваю головой, как болванчик [Прим.: кивающая головой фигурка].

— О боже мой. Я не могу в это поверить. Что побудило тебя это сделать? Была ли это все «Гордость и предубеждение?» Женщины тогда умели разговаривать с парнями — резали их словами, даже не пытаясь. — Ее глаза расширяются. — Оооо, или это было платье?

— Моя партнерша по лаборатории снова отсутствовала, и меня перевели в их группу.

— Их?

— Лиам и Джордан, — немного ворчу я на второе имя. Если бы не он, это были бы прекрасные два часа.

— Ах, плохой парень, который нравится твоему хорошему парню. — Она откусывает кусок сэндвича. — Один из них притворяется.

— Я не думаю, что это Джордан.

— Тогда, возможно, Лиам не такой уж и милый.

— Да, Ви. Наконец я сажусь и мечтательно вспоминаю, каким внимательным он был. Никто другой не принял бы меня в свою группу таким образом. Он был всем, на что я надеялась. Нет, даже больше.

— Хорошо, если ты так говоришь. — Вайолет опирается локтями на стол. — Наконец-то ты поговорила с ним. Что теперь?

И что теперь, действительно.