Одна ошибка

Глава 22 — «Счастье в ладошке»

На следующий день они проспали до полудня, а проснувшись в спешке засобирались в больницу, получив известие о том, что Джимми начал капризничать, требуя присутствия матери, отказывался принимать лекарства и все необходимые процедуры. Но по прибытию родителей его словно подменили, он покорно ел и пил с рук Сони. Врачи были в недоумении от молниеносной смены настроения ребенка.

Сони долго беседовала с сыном, выясняя причину его поведения. В целом, ей были понятны мотивы такого душевного состояния Джимми. Сони и сама была на распутье. Кратковременное счастье, что предоставили им последние дни пребывания в охотничьем домике, было завершено. И это предвещало очередную разлуку. Отчего в Джимми проснулось бунтарство. Он не желал разлучаться с матерью. Тем более, после того, как врач назначил выписку на завтра. А после чего Джимми необходимо было собираться в поездку в летний лагерь.

Сони и сама не желала разлучаться с ним. Но у нее не было никаких прав на сына. И она, как могла, старалась успокоить малыша и объяснить ему всю важность и необходимость его отъезда в летний детский лагерь.

— Я буду часто тебя навещать в лагере, — ласково успокаивала его Сони и, обернувшись к Камалу, с надеждой спросила, — ты ведь позволишь мне это, Камал?

— Конечно, дорогая, — улыбнулся ей Камал и обратился к Джимми, — мы с мамой вместе будем приезжать к тебе. Договорились?

Камал протянул руку сыну и Джимми по-мужски крепко сжал в ответ, провозгласив довольным голоском:

— Да!

И уже на следующий день с утра Камал забрал из больницы сына с Сони, и они вернулись обратно в город.

Джимми был расстроен коротким отдыхом, так скоро завершившимся, и предстоящим отъездом в летний лагерь. Сони же была разочарована тем, что это предвещало ей очередную разлуку с сыном.

Камал подъехал к дому Сони, остановился у подъезда с задумчивым видом, затем обернулся через сиденье, глянул на недовольный вид сына и заговорщицки произнес:

— Эй, ребятки, что скажете, если мы поступим следующим образом…

Джимми оживленно вскочил и с интересом уставился на отца. Сони никак не отреагировала, а лишь прижала сильнее к себе сына.

— Мы сейчас оставим маму, пусть она отдохнет с дороги, — улыбнулся он сыну и подмигнул, — а мы быстренько завершим дома все необходимые сборы для твоего летнего лагеря и вечером приедем к маме. Сходим втроем в ресторанчик поужинать, а утром мы с мамой вместе тебя проводим. Как вам такая идея?

— Урррааа! — завопил от радости малыш.

— Я за, — воодушевленно ответила Сони, обнимая и целуя сына в лобик.

Так они и поступили.

После тщательных сборов Джимми в поездку в летний лагерь и всех необходимых указаний Камалом Джеку, а также Николя, который управлял компанией в его отсутствие, они с чувством выполненного долго приехали к Сони. По дороге Камал заскочил в супермаркет, уверенный, что вряд ли у Сони была возможность запастись провизией, так как она отсутствовала дома больше намеченных двух недель.

Сони была счастлива их приездом и не отказалась от провизии, искренне поблагодарив своих мужчин за заботу. По возвращению домой она отлично отдохнула с дороги и набралась сил, поэтому, разложив продукты, решила организовать легкий перекус. Однако Камал сразу же пресёк ее попытки, так как они с сыном распланировали этот прощальный вечер и им не терпелось приступить к воплощению задуманного.

Сони ничего больше не оставалось, кроме как включиться в их игру и просто наслаждаться.

Первым делом, конечно же, был легкий перекус в небольшой забегаловке. Мужчины действительно проголодались, потому что в суматохе сборов они отказались от стряпни дома, чтобы быстрее вернуться к Сони, и лишь периодически ограничивались тем, что попадалось под руку.

Затем они посетили парк аттракционов, поужинали в маленьком уютном ресторанчике и завершили вечер в кинотеатре. После чего с чувством исполненного долга, усталые они побрели по домам.

А утром, как и обещал Камал, они с Сони проводили Джимми на поезд, который укатил его в лагерь на все три месяца летних каникул.

С вокзала Сони прямиком направилась в редакцию, она была уверенна, что дел на работе накопилось немерено за время ее отсутствия.

Приготовив себе чашку кофе и сев за рабочий стол, Сони задумчиво уставилась в окно.

В суматохе сборов и выписки сына с больницы Сони с Камалом больше не возвращались к теме беседы в охотничьем домике. Даже после того, как проводили сына на поезд, они лишь разошлись по своим делам, так, словно это обычное их действие в повседневной суете. Дом — работа, работа — дом. И между ними нет никаких разногласий, и тем более, этой пятилетней разлуки. Словно всё естественно! Обычная среднестатистическая семья, со своими планами и ежедневными заботами… Родители проводили сына, а после работы вечером жена встретит мужа на ужин…

Но ведь они уже давно не единая семья…

И Сони не дала своего согласие вернуться обратно в особняк, полный горьких воспоминаний…

Так почему же Камал ведёт себя так, словно это уже дело решенное?!

Лишь благополучно проводив сына, Сони позволила себе задуматься над всеми терзающими её сомнениями. И в памяти всплыли безумно сладкие воспоминания восхитительной ночи, что она провела в объятиях любимого…

Сони залилась краской, смущенно прикрыв веки. Она откинула голову на мягкую спинку кресла, пытаясь глубоко дышать, чтобы усмирить бешеный стук сердца, что начало ускорять ритм при воспоминаниях о жарких объятий Камала…

Мысли прервал стук в дверь, и в кабинет заглянула Елена.

— Сони, дорогая!

— Елена, — улыбнулась Сони и, встав из-за стола, направилась ей на встречу.

— Ну, как ты, моя хорошая? — обнимая Сони, начала ее расспрашивать Елена. — Как дела? Как отдохнула? Надеюсь, он тебя не обидел?

— Нет-нет, все хорошо, — торопливо ответила Сони, приглашая ее присесть. — Я чудесно провела время в обществе сына. Он так вырос, повзрослел.

Глаза Сони сияли от счастья, когда она описывала сына, рассказывала о его шалостях, и о том, как они провели время вместе.

— А Камал? — неуверенно спросила Елена.

Сони задумчиво посмотрела на Елену.

— Мы с ним вроде как помирились, — неуверенно улыбнулась Сони и опустила взор.

— Это же замечательно! — воскликнула Елена, но состояние Сони не вполне соответствовало словам, и она в замешательстве смотрела на нее, не отводя взгляда. — Правда же! Или нет?

— Наверное, — тяжело вздохнула Сони и подошла к окну, чтобы закурить сигарету.

— Что-то не так? — Елена подошла к ней и нежно обняла за плечи.

— Не знаю даже, — прошептала Сони и, затянувшись сигаретой, выпустила густой дым.

— В чем дело, дорогая? Есть какое-то «но»?

— Даже не знаю, как и сказать…

— Говори, как есть!

— Я… я поняла, что всё еще люблю его, — с грустью прошептала Сони.

— О, Боже! Это же прекрасно, Сони! — Елена радостно обняла подругу, а затем также подкурила сигарету, и, выпустив струйку дыма, продолжила. — Что может быть прекраснее? Вы вновь вместе! Ты любишь его, а он — тебя, в этом уж точно нет сомнений!

— Да, но…

— Какое еще может быть «но»?

— Он всё-таки не простил меня. Он всё еще не доверяет мне, считает, что у меня кто-то есть… это больно ранит…

И Сони отвернулась, чтобы смахнуть набежавшие непрошенные слезинки, что начали прокладывать дорожку.

Елена обняла ее за плечи и, прижавшись к ней головой, тихо прошептала:

— Время лечит любые раны. Главное, что вы смогли сохранить свою любовь, несмотря на время и расстояние.

— Да, наверное, ты права, — слегка улыбнулась Сони и затушила сигарету, которая успела истлеть в ожидании.

— Ну что ж, займись работой. Это отлично отвлекает от грустных мыслей, — ободряюще улыбнулась Елена, обнимая подругу и затушила сигарету, бросив окурок в пепельницу.

— И то верно, — улыбнулась Сони в ответ, — да и дел накопилось, погляжу, немерено.

В действительности за эти недели дел у нее накопилось выше крыши. Весь день ей пришлось разгребать документы, старые записи и черновики. А ближе к вечеру, когда она пыталась собраться с мыслями над черновым вариантом статьи, что был не завершён в связи с ее скоропалительным отъездом, внезапно постучали в дверь. Сони машинально ответила, не отрывая взгляда от своих рукописей:

— Войдите.

— Уже, — произнес Камал, как всегда, с обворожительной улыбкой на лице.

Сони резко подняла взгляд на Камала и рефлекторно ответила ему улыбкой. Камал стоял, прислонившись к косяку открытой двери с букетом ярко-красных роз в руках.

— О-о-о-о, это мне? — восхитилась она и, грациозно встав из-за стола, направилась в его сторону.

Камал безразлично взглянул на букет и разочарованно произнес, также направляясь к ней:

— Ааа, это? Сожалею, но, нет!

— Серьезно? — подойдя к нему вплотную, Сони в удивлении приподняла бровь.

— Жаль, но да, — тяжело вздохнул Камал.

— Интриган, — ласково прошептала Сони, прижимаясь к нему телом и обнимая за талию.

Камал игриво приподнял одну бровь. Сони нежно прижалась губами к его губам в легком поцелуе.

— А теперь? — шутливо спросила она, все еще настаивая на получении букета.

— Сони? — внезапно прервал их вопросительный голос Елены, появившейся не вовремя. — О-о-о-о, извините, не помешала?

Сони смущенно отстранилась от Камала, а он в свою очередь направился к Елене.

— Никоим образом, я как раз намеревался пуститься на ваши поиски, мадам, — Камал нежно взял руку Елены и склонился в приветственном поцелуе, касаясь кончиков пальцев, затем преподнес букет цветов, — это вам!

— Мне? — удивилась Елена, принимая презент из рук Камала.

— О-о-о-о, так вот кому предназначен был букет, — разочарованно произнесла Сони.

— Ну, надо же! И в честь чего такая щедрость? — вопросительно посмотрела на Камала Елена.

— Кстати, и мне это очень интересно? — с таким же удивлением обратилась Сони к Камалу.

— Ну же, дамы, — усмехнулся Камал, — вас двое, а я один.

Однако дамы продолжали вопросительно сверлить его глазами.

Камал шутливо покачал головой и обнял одной рукой Сони.

— Тише-тише, дамы. Это всего лишь в знак примирения.

Удивление на лицах женщин удвоилось, что ярко выражали согнутые дугой брови.

— Мадам, возможно, я был слегка груб в прошлый раз, — Камал с трудом сдерживал смех и поэтому вновь коснулся пальцев рук Елены в сдержанном поцелуе, — я всего лишь хотел загладить вину, показав, как искренне раскаиваюсь.

Он подмигнул Елене, на что та, понимая, о чем идет речь, благодарно улыбнулась, сменив гнев на милость. Однако, Сони все еще была в недоумении, и поэтому Камал нежно прикоснулся к ее губам в мимолетном поцелуе и прошептал:

— За твое похищение!

— Что ж, заслуженно! — смягчилась Сони и, ощущая, как Камал искусно раззадоривал ее в непринужденной беседе, грациозно выскользнула из его объятий и села за рабочий стол.

Камал же, удобно расположившись на диване с Еленой, слащаво спросил у нее:

— Мадам, если извинения приняты, могу ли я вновь похитить вашу сотрудницу?

— Конечно же! — мило улыбнулась в ответ Елена, периодически продолжая вдыхать аромат роз.

А Сони одновременно с Еленой возмущенно ответила:

— Нет!!!

Глянув на часы, Елена укоризненно взглянула на Сони:

— Сони, осталось всего полчаса до завершения рабочего дня. Так что, ничего страшного, я тебя отпускаю.

— Если отпускать каждого, кто преподносит тебе букеты роз, кто ж будет работать? — возмутилась Сони.

Елена грациозно встала, поблагодарила Камала и твёрдым голосом, не допускающим противоречий, бросила Сони, подойдя к двери:

— Сони, давай без капризов! На сегодня твой рабочий день завершён и точка!

— Ты ведь что-то хотела, Елен, когда вошла или нет? — решила использовать последнюю попытку Сони, остановив Елену у двери.

— Завтра, всё завтра! — бросила Елена перед тем, как исчезнуть за дверью.

Воспользовавшись возможностью, Камал настойчиво выпроводил Сони из офиса. С самодовольным видом он подвел ее к автомобилю на стоянке и галантно открыл дверцу.

— Прошу, — ухмылка на лице Камала явно выказывала его превосходство.

Недовольно хмыкнув, Сони всё же села в машину. А Камал, быстро огибая машину, сел с другой стороны.

— Ты редкостный наглец и … — Сони с трудом скрывала в голосе раздражение.

— И… продолжай, — улыбался Камал своей самой обворожительной улыбкой, от чего любая могла упасть в обморок, только не Сони, ведь она знала его как облупленного, равно как и все его манипуляции.

— И беспардонный негодяй! — выпалила Сони.

— Заметь, и наглецы и негодяи больше всего прельщают женщин! — усмехнулся Камал и завёл мотор, аккуратно выезжая на дорогу.

А тем временем из окна второго этажа Евгений провожал взглядом, как Сони уезжала в машине с его соперником. В бешенстве от ревности он ворвался в кабинет Елены и, забыв о субординации, выпалил:

— Елена Владимировна, а что этот лощеный франт делает в нашем офисе, да еще и увозит Сони с собой?

— Не твоего ума дело! — возмутилась Елена. — И что за фамильярность, Джон?

— Простите, не сдержался, — замялся Евгений, смутившись.

Елена, сменив гнев на милость, всё же решила ответить Джону, так как понимала чувства парня, которые он и не пытался скрывать.

— Джон, ну когда уже ты возьмёшься за ум? Сони не раз тебе давала свой ответ.

— И что? Пока она свободна, всегда есть шанс…

— У тебя нет никаких шансов! — перебила его Елена.

— Почему же? — возмутился Евгений. — Думаете, если на горизонте появился этот франт…

— Этот франт, к твоему сведению, — вновь перебила его Елена, — её муж! И этим всё сказано!

Ошарашенный новостью, Евгений остолбенел не в силах что-либо произнести.

— Смирись уже, — сочувственно похлопав его по плечу, тихо произнесла Елена и вышла из кабинета, одновременно выпроваживая непрошеного гостя.

— И куда мы едем? — безразлично спросила Сони, чтобы заполнить паузу, которая длилась с момента отъезда с парковки редакции, и начала давить свинцом на плечи.

На перекрестке они попали в пробку, и машина передвигалась медленнее, чем черепаха, что еще больше усугубляло тишину.

— Я заказал столик в ресторане, поужинаем. Хотя… — Камал многозначительно посмотрел на Сони и в глазах его промелькнул огонек желания, — хотя я бы предпочел сейчас поехать прямиком к тебе.

Уловив значение блеска в глазах Камала, Сони ощутила, как мурашки пробежали по коже. Она плотно обняла себя за плечи и торопливо промямлила:

— Я проголодалась.

— Я тоже, — томно произнес Камал, и нежно коснувшись её шеи, потянулся для поцелуя.

Поцелуй длился доли секунд, но был страстным и многообещающим.

— Я не это имела в виду, — смутилась Сони, и на щеках заиграл румянец.

— Хорошо, не помешает нагулять аппетит, — игриво ответил ей Камал.

Аппетит нагуливать им пришлось намного дольше, чем планировал Камал. Так как после ужина Сони захотелось прогуляться по скверу. Они мило беседовали все это время о различных пустяках и ни о чем в целом, старательно избегая главного вопроса, что интересовал обоих «А что дальше?», при этом Камал открыто заигрывал с ней мимолетными репликами, раззадоривая в ней страсть. Несмотря на вожделение и страстное желание воссоединения с ним, Сони все же понимала всю неоднозначность положения. И все же не решалась задать прямой вопрос, который мучал её.

Стояла глухая ночь, когда Камал подъехал к дому Сони и остановил машину у подъезда. Он галантно открыл ей дверцу машины, Сони вышла и благодарно произнесла:

— Спасибо, вечер был замечательным.

Камал ничего не ответил и впился в ее губы, но Сони осторожно остановила его.

— Пойдем? — с нетерпением прошептал он.

— Я вообще-то не приглашала тебя, — скрывая дрожь, тихо ответила Сони. — Наглости тебе не занимать.

— Ну так, зачем же дело стало? Пригласи! — в тон ей ответил Камал. — И я думал, вообще-то, что мы уже давно прошли эту стадию, разве нет?!

— Тебе не кажется, что мы в состоянии двусмысленности? — ответила вопросом на вопрос Сони.

— Почему ты так решила?

— Ох, Камал, — тяжело вздохнула Сони, — а как же Римма?

— А что с ней?

— О, Боже, Камал! Не играй со мной!

— Сони, я на полном серьезе! — он нежно взял ее лицо в руки и направил на себя взгляд, который она периодически прятала, смущенно отворачиваясь. — Она ничего не значит для меня, и она это знает, и знала изначально. Мне нужна только ты!

— А затем, наигравшись, бросишь и меня?

— Я не бросал тебя, это ты настояла на разводе, — процедил Камал, сдерживая с трудом раздражение в голосе, и прислонившись к капоту машины, нервно закурил сигарету. — Отлично! Хочешь поговорить? Может, вначале в дом зайдем, чтобы не устраивать комедию на радость соседям?

— Нет, — отрезала Сони.

— Думаешь, я способен взять тебя силой, против твоей воли? — разочарованно вздохнул Камал.

— Нет… боюсь, что я не смогу устоять, — прошептала Сони, акцентируясь на слове «Я», и отвела взгляд в сторону.

— И не надо, — прошептал он, отбрасывая недокуренную сигарету и страстно впиваясь в ее губы.

Он прижал ее к дверце машины и руки беспорядочно начали ласкать её, теснее прижимая к себе. Его ладони прожигали её в местах соприкосновения. Наполняли её жаром желания, и она ослабла в его руках, покоряясь его власти. Сони начала оседать, и она крепко обняла его за могучую шею. Покрывая поцелуями, он приподнял ее, как перышко, и понес на руках в квартиру.

Они больше не возвращались к этому разговору. Счастье нахлынуло на них волной, и накрыло с ног до головы, оглушив голос разума. Балом правили их сердца! А в сердцах у них жила нерастраченная любовь и нежность, что они хранили друг для друга. Каждый миг, каждое мгновение дарило им ощущение вечности. Забыв все обиды, они наслаждались обществом друг друга, не в силах расстаться на долгое время.

Дни, полные страстных ночей и ежедневных томлений, летели со скоростью света. Время, которое им приходилось проводить на работе в исполнении служебных обязательств, было изнурительным для каждого. Так как оно предвещало разлуку, пусть даже недолгую. И каждый день был полон томления в ожидании завершения рабочего дня, чтобы вечер и долгожданная ночь вновь дарила им минуты уединения, которыми они были вознаграждены за терпеливое ожидание в жажде обладания друг другом. И они растворялись друг в друге в умопомрачительном блаженстве…

Даже сон казался им утомительным явлением, которое ежедневно подкрадывалось, чтобы разлучить их. И они украдкой, ревностно, вырывались из его сетей, дабы наслаждаться бессонными ночами в объятиях друг друга, требуя восполнения потерянного времени за годы разлуки. И не могли насытиться друг другом! Каждый вздох, каждый поцелуй, был ярким, как в первый раз, был ненасытным, словно эта ночь близости последняя!

Все тревоги ушли на второй план, в душе Сони цвела весна! Она и забыла, когда в последний раз была так счастлива, когда в последний раз она так беззаботно улыбалась, когда бессонница приносила ей массу удовольствий и прилив энергии.

Камал, как школьник, сбегал с работы, чтобы украдкой повидать даму сердца, украсть целомудренный поцелуй. Ежедневными букетами роз превратил рабочий кабинет Сони, да и саму квартиру, в оранжерею, которая ежедневно обновлялась и пополнялась новым потоком цветов. Все запланированные ранее встречи были для него, как угроза ядерного взрыва, что предвещала разлуку с любимой. На совещания Николя затаскивал его чуть ли не под угрозой смерти. Но даже он не в силах был всегда своевременно уследить за очередным исчезновением Камала, ведь тот мчался на всех парах к любимой при малейшей возможности. Он, как неуловимый мститель, махал шашкой и скакал к возлюбленной, после очередной победы в борьбе с ветряными мельницами в лице «надзирателя» Николя. Николя надоедал ему с очередным важным проектом, который он мог потерять, как в данном случае потерял голову от головокружительных всплесков гормонов. Но даже он не смог совладать с сумасбродным поведением Камала и, махнув рукой, начал сам планироватьего день, и корректировать распорядок по необходимости.

Первые несколько дней Камал с Сони плотно забаррикадировались в спальне, и не единая душа не в силах была вызволить их оттуда. И лишь единственное — тоска по сыну — смогла их вырвать из цепких объятий четырех стен. Они вышли на свежий воздух и провели выходной день на природе, навестив сына в детском лагере. Этот день в обществе сына помог им слегка очнуться от грез, привести свои чувства и мысли в порядок. Джимми был безмерно счастлив тому, что родители вновь вместе, мать словно расцвела и излучала свет, а отец разогнал пасмурные тучи в настроении и дурачился вместе с сыном.

На следующий день после выходных, проведенных с сыном, Камал заехал забрать Сони с работы и без лишних разговоров напрямую поехал в их особняк. В их общий дом! Дом, который он подарил Сони в качестве свадебного подарка. Однако, который она покинула, согласно своим принципам, своему выбору, после роковой ночи.

— Камал, — на лице Сони был написан легкий ужас.

— Что, милая? — бросил Камал, даже не оборачиваясь, пока аккуратно парковался у входа к парадной двери двухэтажного особняка.

— Зачем мы здесь? — голос ее дрогнул.

— Милая, как зачем? — заглушив мотор, Камал обернулся к Сони, сидящей рядом, и нежно поцеловал. — Я привез тебя домой. В твой дом!

— Нет! Нет! Пожалуйста! — Сони замотала головой. — Я не могу.

Камал нежно взял ее руку в свою и ласково произнес:

— Сделай только первый шаг.

— Я не могу, — прохныкала Сони и на глаза набежали слезы.

— Милая, давай попробуем.

Камал открыл дверцу и протянул ей руку, которую неуверенно взяла Сони дрожащими пальцами и вышла из машины. Обнимая Сони за плечи, он подвел ее к дому и открыл входную дверь, пропуская ее внутрь.

Как только Сони сделала шаг, воспоминания пулей пронеслись в ее распаленном мозгу до дрожи. Неясными картинками в памяти начали всплывать различные мгновения, которыми были заполнены дни в безмятежном проживании, счастливых минутах, печальных секундах и огорчениях, связанных с этим особняком. Она сделала еще пару шагов, окидывая взором просторный холл и лестницу, что вела на второй этаж, дверь в рабочий кабинет Камала с правой стороны от входной двери и столовую слева. Взгляд остановился на двери их спальни у лестницы, и картина воспоминания роковой ночи четко всплыла в памяти. Сони покачнулась, отпрянула на шаг назад, но Камал крепко держал ее за плечи.

— Я не могу, прости. Мне слишком больно, — прошептала Сони и, спрятав лицо в ладони, выбежала вон.

Камал последовал за ней и поймал ее около машины, где она безрезультатно пыталась открыть дверцу. Он заключил ее в объятия, и она зарыдала у него на плече.

— Все хорошо, все хорошо, милая. В следующий раз, значит.

Последующие попытки были также безуспешными, но все-таки они весьма продвинулись в желаемом результате. С каждым разом эмоциональное состояние Сони становилось более стабильным и ровным при посещении дома. Она больше времени проводила в саду, прогуливалась в парке, посетила кабинет Камала, и даже осталась на ужин с ним. Это уже был прогресс! После каждого непродолжительного посещения эмоциональный настрой Сони стабилизировался, он ощущал ее внутреннее спокойствие. Сони уже легче воспринимала воспоминания, им даже удалось обсудить частично болезненные моменты, что беспокоили их все эти годы. Камал набрался смелости и раскаялся за все происшествия той роковой ночи. Они долго беседовали о малышке, о несчастном происшествии, о судьбе-злодейки, что так коварно их разлучила. Сидя на софе в объятиях Камала, в просторном холле, где так разнообразно протекала их семейная жизнь, Сони ощущала лёгкую усталость. Но такого страха и ужаса, как ранее, уже нет! Крепкие объятия Камала давали ей чувство безопасности и умиротворения. Они забыли все обиды и приняли решение закрыть эту печальную страницу их прежней жизни.

Лишь однажды за все это время Сони вновь ощетинилась и съёжилась, так как волна воспоминаний накатила, как цунами, и обрушилась ушатом холодной воды ужаса и кошмара. Это произошло, когда Камал решил поделиться с ней новостью. За время ее отсутствия в левом крыле дома в самой отдаленной из комнат Камал оборудовал игровую, как он сказал, в надежде сделать приятное именно ей. Просторная комната была вся обшита бордово-красным бархатом, отчего казалась затемненной. На окнах были тяжелые плотные шторы в тон бархату. Огромная широкая кровать была заправлена гладким сочно-бордовым нежным шелком и окружена балдахином. Несмотря на громадные размеры кровати, комната была более просторной и снабжена различными приспособлениями. Шкафы и ящики были заполнены различными экзотическими предметами, названия которых Сони даже и не знала. Это действительно была хорошо оборудованная игровая комната для взрослых. При виде всего обустройства Сони была шокирована. Но при виде плёток в огромном количестве и разнообразии, она просто ужаснулась, и вылетела из комнаты, как ураган.

Ей стало дурно и лишь во дворе, вдыхая свежий воздух, ей удалось усмирить бешеный бег сердца, что колотилось без устали. Перепуганный ее состоянием, Камал не стал настаивать, и они быстро вернулись в квартиру Сони, незамедлительно покинув особняк. Безудержный шок Сони не допускал того, чтобы Камал позволил бы себе повторно вернуться к теме разговора «красной комнаты», как невзначай окрестила её Сони. И Камал решил оставить эту тему до лучших времен.

А в остальном наступила полная идиллия.

Ночи одиночества сменились яркими мгновениями бессонных минут в объятиях любимого. Вспышки страсти и глубокие стоны заполнили место кошмарных снов, а ночь озарялась светом их любви и вдыхала лучи мира, покоя, блаженства…

Былое счастье их семейной жизни словно вновь ожило, укутало их своим крылом, согревая в ежедневном лучезарном свете благоговения. Сони ощущала умиротворение, полное и безграничное. Лишь разлука с сыном делала счастье неполным. Однако и этот момент они покрывали частыми посещениями Джимми в летнем лагере, несмотря на постоянный присмотр за ним Джеком.

Жизнь налаживалась и текла своим чередом.

Казалось, даже Джон смирился с тем, что потерял Сони, на которую претендовал, хоть и понимал, что у него не было шансов.

Камал несколько раз похищал Сони с работы на несколько дней, чтобы провести романтические вечера в обществе друг друга. Они слетали в Париж на романтический ужин, дня два нежились на пляже Красного моря, посетили фестиваль в Рио-де-Жанейро. Но ни что так не радовало глаз, как лицезрение друг друга обожающим взглядом. Куда бы они не пошли, их прежде всего волновал вопрос: «Когда же наконец останемся наедине?» и весь мир переставал существовать, им требовалось уединение, чтобы вновь и вновь насладиться любовью.

В один из вечеров, для более близкого знакомства, семейство Елены и Валеры пригласило их на пикник. Это помогло им лучше узнать друг друга. Дружеский ужин перерос в сплоченное товарищество семейных пар и позволил узнать друг друга поближе.

Настороженность Елены в отношении Камала смягчилась при понимании его откровенных чувств к Сони. А Камал, не без помощи своего мужского обаяния, получил еще одного соратника в лице Елены.

Валерий и ранее восхищался Сони, как загадочной нимфой из друидских лесов. А узнав, что именно она, та избранница, что смогла разбить стену айсберга, выстроенную Камалом, так его восхищению не было границ.

Сони постепенно оживала и начала верить в реальность происходящего.

Судьба-злодейка сжалилась и наконец-то снизошла до благосклонности к ней.