Одна ошибка

Глава 3 — «Разочарование»

Сони так и не смогла увидеть сына. Игорь уехал из Лондона вместе со своей семьёй и Джамшидом. Они разминулись.

Всю обратную дорогу она бранила себя за спонтанность и даже неосмотрительность. И к тому же Джек осуждающе поглядывал в её сторону, будто отчитывал: «Говорил же я тебе…». По здравому разумению, нужно было созвониться с Игорем и предупредить о своём прибытии. Но это потеря времени, а билеты на самолёт уже куплены. Ну не хотела Сони ждать больше ни единой минуты! Она и так уже вся извелась: как там её сынок, здоров ли? И тут такой сюрприз! Игорь с семьёй уже довольно долго жил в Англии, и она просто не ожидала, что они вдруг уедут и именно тогда, когда она сама приехала за сыном.

Двое суток, учитывая сложность перелёта, было потрачено зря. Прямых рейсов из её родного города Шымкента в Лондон, конечно же, не было, поэтому пришлось лететь с пересадками через Алматы. Для Сони в её положении это было немалым риском.

А вот и аэропорт в родном городе. Ну, наконец-то, это тяжёлая дорога позади! Сони воспрянула духом, несмотря на усталость. Ещё немного и состоится её встреча с сыном.

Сони и Джека в аэропорту встречал руководитель её охраны Александр, в своё время назначенный ещё Камалом. Они так давно знали друг друга, что стали уже родными, и Сони по-дружески называла его Сашкой. Сегодня он исполнял обязанности шофёра и охраны одновременно. Никому больше не мог поручить это ответственное задание. Правда он часто сам говорил, что любит покрутить баранку.

Александр подхватил багаж Сони и Джека и, как пароход, рассекая волны, протискивался среди многочисленных пассажиров, прокладывая им дорогу. Наконец-то они добрались до автомобиля.

— Так ты говоришь, они недавно вернулись? — спросила Сони, откинувшись на сиденье машины.

— Да, они благополучно добрались, — доложил Александр и улыбнулся ей в ответ. — Видели бы вы, как вымахал наш мальчуган. Прямо атаман, весь в отца, — с энтузиазмом говорил о Джамшиде начальник охраны, делая разворот на трассу.

— С ним всё в порядке? Как его здоровье? — с волнением в голосе спросила Сони.

— Не волнуйся, всё путём, — обрадовал он её.

Она очень волновалась при мысли о встрече с сыном, сердце трепетало в радостном предвкушении.

«Мой мальчик. Как же я скучала без тебя?! Джимми, как же долго мы не виделись…» — с грустью думала Сони.

Она чувствовала свою вину за то, что так надолго была разлучена с малышом, и мысленно просила прощения.

Сашка включил автомагнитолу, без разбора выбрав первую попавшуюся волну, зазвучала мелодия из мультфильма «Бременские музыканты»:

…Как выносит нас земля!

Дайте, что ли, карты в руки —

Погадать на Короля.

О ля-ля! О ля-ля!

Погадать на Короля…

Сони ненадолго отвлеклась от раздумий, слушая такую знакомую с детства песню.

…Королёва карта бита,

Бит и весь его отряд…

Дело будет шито-крыто!

Карты правду говорят!

Вуаля! Вуаля!

Завтра грабим Короля!

А ещё эта была любимая песня её малыша. Горячие слёзы навернулись на глаза, но она их быстро смахнула со щёк, стараясь не показывать своих чувств.

«Сынок! Сыночек! Мы больше никогда не будем расставаться. Я так люблю тебя, малыш! — мысленно обращаясь к сыну, Сони продолжала слушать песню, которая как-то соединяла её с Джимми. — Ты единственный у меня. Кроме тебя, у меня нет никого. Ты смысл жизни, моя надежда…»

А вот и родной дом. Ворота открылись, и автомобиль заехал во двор. Александр быстро вышел, обогнул машину и любезно открыл ей дверцу.

На Сони пахнуло бодрящим морозным воздухом. Она осмотрелась и тут же заметила около дома мальчугана в яркой шапочке с лопаткой, увлечённо разгребавшим свежевыпавший снег. Услышав звук подъехавшего автомобиля, тот поднял голову. Пара секунд на узнавание, и его личико озаряется улыбкой. У вышедшей из машины женщины в красивой шубе такое родное лицо. Он помнил её и поэтому с радостью бросился навстречу Сони.

— Мама! Мама! — обнимая мать за шею, он целовал её в щёки и радостно смеялся. — А я вейнуйся! А де ти бия?!

Улыбаясь, Сони поцеловала сыночка в носик и сказала:

— За тобой ездила, милый. Тебя искала, родной.

— А ты язве не знайа, со я дома? — удивлённо спросил малыш, смешно картавя, с детской наивностью в глазах.

Сони чуть не разрыдалась и в ответ лишь обняла его.

— Ты меня юбись? — спросил малыш.

— Люблю, милый, люблю! — посмотрев в его наивные глазки, улыбнулась Сони.

— И папа тозе юбит меня! — гордо заявил мальчуган, глядя на мать, словно объявлял о своей победе.

— Что?.. — изумилась молодая женщина.

— Сони! — вдруг прервала их диалог Наталья и, обнимая подругу, стала отчитывать её: — Ты не должна была ехать в Лондон! Могла бы просто позвонить.

Хотя Наталья и с укором смотрела на Сони, её взгляд был полон нежной заботы. Тут и Игорь подошёл, присоединяясь к разговору. Супруги всей семьёй жили в доме Сони, ожидая её приезда.

— Наталья права, — вмешался он. — Тебе противопоказаны такие поездки.

Подхватив багаж Сони и взяв её под руку, он повёл её в сторону дома. Его жена шла рядом, подхватив Джимми на руки.

Сняв с себя соболиную шубу, Сони прошла в зал и присела на диван. Тут же к ней подбежал Джими, бросился в объятия, даже боясь отпустить её руку. Но поскольку маленькие дети долго не могут сидеть на одном месте, вскоре Джимми соскочил с её колен, попросил у Сони разрешения собирать кубики и, радостно подпрыгивая, побежал в игровую комнату. Наташа и Игорь присели рядом.

— Доктор прописал тебе абсолютный покой, иначе… — продолжил Игорь. Он тепло улыбнулся ей: — Дорогая, я уже знаю. Поздравляю тебя с малышом! Жаль только, что Димка…

— Игорь! — резко оборвала его Сони. — Прошу тебя, не надо. Я не хочу об этом говорить. Мне тяжело, понимаешь… — и непрошенная слеза скатилась по щеке.

Быстрым движением руки она смахнула её и выдавила из себя подобие улыбки. Только улыбка вышла жалкой, больше похожей на маску плохого актёра.

— Прими мои соболезнования, — искренне произнёс Игорь.

Наташа, пытаясь утешить подругу, прижала её к груди, поглаживая по волосам, и мерно покачивалась вместе с ней. Через несколько мгновений Сони пришла в себя и, отстранившись, сказала:

— Наверное, рождение ребёнка скрасит мою жизнь. Я надеюсь на это, по крайней мере.

Сони старалась контролировать свой голос, чтобы он не дрожал, а то её друзья решат, что она совсем расклеилась и примутся опекать её, как маленькую.

Выдавали её состояние лишь потухшие глаза. Когда-то они горели счастьем и юношеским азартом.

Игорь поддержал Сони:

— Да, надежда в жизни — самое главное. Всё будет хорошо, я верю. Что нас не убивает, то делает нас сильнее.

— Когда-то ты тоже говорил, что всё будет хорошо! — произнесла Сони с горечью в голосе. Она резко поднялась с дивана и начала в волнении ходить из угла в угол. — Да! Всё отлично! Жизнь прекрасна и удивительна! Но, увы, удивляет она только меня!

Её состояние было близко к истерике. Видит бог, она долго держалась, но сейчас не выдержала. А друзья просто попали под горячую руку. Её слова были полны горечи и обиды, как будто в её бедах были виноваты именно они.

— Судьба разлучила меня с любимым человеком. А теперь… Дима тоже покинул меня, оставив без опоры и поддержки. Ну почему?! Почему все, кого я люблю, должны умирать?!

Игорь поспешил её успокоить:

— Сони, возьми себя в руки. Относись ко всему философски, как учил тебя Дмитрий. Ты ещё будешь счастлива. Наступит момент, когда ты поймёшь всё до конца, все события предстанут перед тобой в другом свете. Всё устаканится. Рядом с тобой обязательно будет мужчина — твоя надежда и опора — который будет любить и заботиться о тебе. Который будет любящим отцом…

— Нет! — выкрикнула Сони и спрятала лицо в ладонях. — Никогда! Этого уже не будет никогда! Я не вынесу ещё одной смерти. Камал! Димка! Кто ещё?! Кто?! Чьей смерти мне ещё ожидать? Да и не смогу я полюбить кого-то ещё! Душа опустошена! Смерть Камала убила меня… Димка тогда поддержал меня. Он вселил в меня надежду на счастье. Научил жить, думать, быть стойкой. Только благодаря его наставлениям я не впала в депрессию, не покончила с собой. Слава богу, что у меня есть сын, без него жизнь бы стала полной бессмыслицей. Я смогла пережить их смерть, пережить эту страшную боль в сердце. Но я больше не хочу ничего. Я хочу только покоя…

Сони медленно села на диван, откинулась на спинку. Её взгляд был нечитаемым, как будто она смотрела в пустоту. Давние картинки из прошлого мелькали перед глазами. Тот роковой день навсегда остался в её памяти. Как и пророческие слова, случайно сказанные свёкром.

Дон Дэни — отец Камала — любил жить на широкую ногу. Он часто устраивал увеселительные мероприятия: приёмы, вечеринки, где его часто могли видеть в сильном подпитии. А его поведение не соответствовало положению главы рода, когда он на глазах у родных развлекался с женщинами определённого сорта.

В тот вечер случилась очередная перепалка Камала с отцом. Находясь уже прилично навеселе, дон Дэни злобно заявил сыну:

— Эта чертовка загонит тебя в могилу, помяни моё слово! — делая очередной глоток виски, кивнул он в сторону Сони.

Сони не любила бывать на таких вечеринках. Она знала, что свёкр ненавидит её. Он планировал женить сына на девушке со связями из богатого рода и считал, что Сони недостойна его. Но вот сегодня они с Камалом были вынуждены приехать к его отцу на приём, поскольку была необходимость поддерживать связи с нужными людьми.

— Отец, не устраивай сцен, кругом гости, — Камал, пытаясь вступиться за Сони, подошёл к нему вплотную. — Мне неприятно, как ты отзываешься о матери твоего внука.

— Женщина должна сидеть дома и покорно ждать мужа! А ты притащил её сюда!

Дон Дэни ядовито хмыкнул и отвернулся от сына, прислонившись к стойке бара, где приглашённый бармен разливал напитки.

— Как мама, пока ты развлекался с очередной шлюхой?! — процедил сквозь зубы Камал.

— Вот именно! — воскликнул в ответ дон Дэни и обратился к бармену, — Эй, парень, повтори-ка.

Сони не застала мать Камала в живых и слышала о ней только из рассказов мужа. Во многом их разногласия с отцом были связаны с его матерью. Дон Дэни был типичным представителем восточных мужчин, считавшим, что женщины более низшие существа, созданные только для удовлетворения их плотских желаний и продолжения рода. А их самая главная работа — тяжёлый домашний труд без выходных и отпусков. У них по определению не может быть ни прав, ни голоса. А покорность — основное качество, обязательное для жены. Камал был свидетелем всех бед, что выпали на долю его матери. Он любил её и жалел, поэтому и поклялся, что никогда не женится, чтобы не следовать этим глупым традициям и установлениям, унижающим женщину, сводящим её до уровня домашнего скота. Так было до тех пор, пока он не встретил Сони… Всё разом изменилось. Камал пошёл наперекор отцу и, выдержав нешуточный напор с угрозами лишить его наследства, женился на любимой девушке.

Сони была не в силах слушать пренебрежительные и унижающие реплики в свою сторону, развернулась и зашагала прочь.

— Сони, постой! — догнал её Камал и, обняв, повёл в круг танцующих. — Милая, не бери в голову. Со временем он смирится с моим выбором, у него просто нет другого выхода.

— Когда такое может произойти? — грустно спросила она, следуя за мужем в медленном танце, ни минуты не сомневаясь, что дон Дэни никогда не изменит своего отношения к ней.

— Ну, когда-нибудь это всё же случится, — иронично улыбнулся Камал.

— И что, до этих пор я буду чувствовать себя оплёванной всякий раз, когда мы будем приезжать в его дом?

Она пронзительно взглянула на мужа, осторожно высвободилась из его объятий и стала быстро удаляться, оставив его одного в кругу танцующих пар…

«Эта чертовка загонит тебя в могилу, помяни моё слово!» — это судьбоносное высказывание свёкра заставило её горько усмехнуться сейчас.

А разве нет?!

Какая разница, как это произошло. Какая разница, что сама Сони в этом не виновата. Главное, что и Камал, и Димка — все мужчины, что были с ней — уже на том свете, как и предрекал дон Дэни…

«Женщин, чьи мужья умирают один за другим, в народе называют «чёрными вдовами». Все вокруг считают, что они сами виноваты в их смерти, ведь они обладают мощной и разрушающей энергией.

И я теперь такая же роковая женщина. Все, кто был со мной, — умерли.

Вокруг меня всё пахнет смертью! И нет никакого выхода!» — эти мысли вдруг заполонили сознание.

Сони издала тихий истерический смешок.

Игорь в удивлении с печалью смотрел на Сони и думал:

«Боже мой… ещё совсем недавно она улыбалась своей неотразимой улыбкой, радовалась жизни и была счастлива… А что сегодня? Она поблекла, словно увядший цветок. Горе оставило на её лице свой след. А ведь она ещё так молода. Ей бы жить и радоваться. Как зажечь огонь в душе, если там один пепел… Надеюсь, что забота о детях поможет ей не сломаться, хотя и не сделает счастливой по-настоящему… Только один человек может помочь ей, но он ужален в самое сердце змеёй ревности и злобы. Как примирить их? Не знаю…»

Из раздумий его вывел голос Сони. Её голова понуро наклонилась вперёд. Рядом сидела Наталья, обнимая её за плечи.

— Я точно сойду с ума! — устало выдохнула Сони, а потом вдруг вскочила, откинув руки подруги, и начала смеяться.

Мысли о чёрных вдовах и роковых женщинах заслонили от неё реальность. Она понимала, что это всё нелепица, бред, но остановится не могла. Её смех не был плодом веселья, он был схож с фальшивой нотой в оркестре. А потом смех перешёл в хохот. Это была истерика. Так её душа пыталась избавиться от боли и отчаяния.

— Перестань! Успокойся! — встряхнул её Игорь за плечи.

Наталья с изумлением смотрела на подругу.

— Принеси ей воды, Наталья! Быстрее! — крикнул Игорь. — У неё истерика!

Хохот всё не заканчивался, а протянутый Натальей стакан воды Сони оттолкнула от себя. Жидкость разлилась на полу. Больше не в силах выдерживать этот дьявольский хохот, Игорь ударил Сони по лицу.

На мгновение наступила тишина. А потом истерический хохот вновь отразился от стен гостиной. Хорошо хоть дети были в другой комнате и не слышали ничего.

— Сделай же что-нибудь! — умоляла мужа Наталья. — Она и впрямь сойдёт с ума. Такой груз не для таких хрупких плеч…

— Успокойся же, Сони! Возьми себя в руки! Ещё не всё потеряно. Камал любит тебя…

И тут Игорь резко оборвал фразу. «Чёрт! Чёрт! Чёрт! Кажется, я сказал лишнего. Блин, Камал же строго-настрого запретил что-либо говорить… Ну и чёрт с ним! Но я тоже идиот!» — мысленно бранил он себя.

Внезапно смех прекратился на минуту, а потом вновь продолжился:

— Ха-ха-ха!!! Шлюха! Я для него шлюха! Ха-ха!!! Он меня так назвал! А ты говоришь, что любит… Точнее любил… ха!

Сони вновь присела на диван. Её смех постепенно сменился всхлипываниями. Голова упала на ладони, плечи вздрагивали.

Она вспомнила давние события делового приёма, который состоялся после ссоры Камала с отцом.

Это мероприятие было устроено доном Дэни для спонсоров из дальнего зарубежья. Он понимал важность установления более близких контактов с представителями лондонской корпорации для участия его фирмы в строительном бизнесе. Камалу тоже было важно присутствовать на званом вечере. Он намеревался заполучить контракт с ними на строительство гостиничного комплекса.

Сони тоже была вынуждена сопровождать мужа, несмотря на нежелание видеть свёкра после того скандала. Она была умной и рассудительной женщиной. Всё это сочеталось в ней с нежной и ранимой душой и мягкосердечием. Но всё же ещё с юности была в ней и толика безрассудства в сочетании с бунтарскими повадками, которые вырывались иногда помимо её воли. Так случилось и в этот раз. Такое отношение к ней дона Дэни сподвигло её доказать всем: и мужу, и его отцу, что она способна на многое. Сони решила помочь супругу заполучить этот контракт.

«Ну, что же, господин дон Дэни, — с азартом думала она. — Я покажу вам, как я способна «похоронить» Камала. Я помогу ему «утонуть» в груде контрактов и выгодных сделок!»

Она посмотрела на себя в высокое напольное зеркало в холле и решила, что вполне способна это сделать: ослепительное вечернее платье из алой искрящейся ткани выгодно подчёркивало её прелести, шелковистые тёмные волосы были рассыпаны по плечам в красивой причёске. Сони решила, что немного бледновата и поэтому пощипала себя за щёки до появления румянца. «Всё, можно идти в бой!»

Искать ей пришлось недолго. У выхода на террасу Сони заметила Камала, беседующего с потенциальными заказчиками — двумя представительными господами среднего возраста. Она неслышно подошла к ним, положила руку на спину мужа, приобнимая, и обворожительно улыбнулась всем присутствующим.

— Милый, не представишь меня? — А затем обратилась к мужчинам на великолепном английском: — We don't seem to know each other? Let me introduce myself, my name is Sanya. (Мы, кажется, ещё не знакомы? Позвольте, представиться, моё имя Сания).

Оба бизнесмена были поражены её красотой и отличным знанием языка и поочередно представились, с видимым удовольствием целуя её руку.

— Nice to meet you. I’m Ron, and this John. (Рад встрече. Я Рон, а это Джон).

— Да, я рад представить вам, господа. Это моя жена, — улыбнулся Камал, разговаривая на хорошем английском.

— Прелестно! Просто замечательно! — восхищались женщиной потенциальные партнёры.

Беседа потекла более оживлённо. Сони откровенно кокетничала, наслаждаясь восхищением мужчин, периодически вставляя удачные реплики по затронутым темам. Все они касались строительства, как гостиничных, так и развлекательных детских комплексов. Городские власти выделяли на инфраструктуру большие средства.

Камалу необходимо было отлучиться. Извинившись, он ненадолго покинул их, оставляя жену продолжать беседу.

Когда он вернулся, то его неприятно кольнул заливистый смех Сони, беседующей с его партнёрами. Те во все глаза и довольно нескромно рассматривали её. Камал с чувством собственника поспешил приобнять жену за талию, показывая, кто тут хозяин. Сони прильнула к его плечу, кокетливо выставив ножку, которая слегка оголилась в боковом разрезе красного платья. Нежная кожа бедра в сочетании с яркой материей так и притягивала чужие взгляды. Красивой формы грудь, прилично обнажённая, взволнованно подымалась при грудном смехе молодой женщины. А искрящаяся материя обтягивала аккуратный животик, напоминающий спелый персик, и округлые бёдра чаровницы. Это не осталось незамеченным двумя парами похотливых глаз. Они просто поедали её взглядами.

Камалу было неприятно такое внимание к его жене. Но бизнес есть бизнес — приходится терпеть. Если бы это были посторонние мужики, он бы показал им, где раки зимуют!

Партнёры договорились встретиться на следующий день, но уже в деловой обстановке. При этом английские джентльмены настояли на присутствии на переговорах Сони, как официального переводчика для дальнейшего ведения совместных дел. С явным нежеланием Камал был вынужден согласиться, после чего они распрощались и покинули светский раут в самом разгаре.

Всю дорогу до дома Камал не произнёс ни единого слова.

Как только они вошли в спальню, его словно прорвало:

— И что это было? — довольно грубо спросил он.

— Ты о чём, дорогой? — на её лице было написано недоумение.

Камал со злостью сорвал с себя пиджак и бросил на кровать. Он был в гневе. Пытался освободиться от галстука, что душил его.

— Я несколько дней пытаюсь охмурить этих напыщенных англичан, а ты подходишь, строишь им глазки — и вуаля! — они уже готовы подписать контракт!

Сони, пытаясь погасить раздражение супруга, прильнула к его груди и попыталась поцеловать его. Но муж отворачивался. Сони ласково произнесла:

— Милый, что тебя смущает? Мы всего лишь побеседовали. Они оценили перспективность твоего проекта. Глупо отказываться от такого предложения, оно всем сулит большие выгоды.

И тут Камал в гневе оттолкнул её.

— И, конечно же, они сразу клюнули?! За дурака меня держишь?! Понятно же, на что они клюют, и уж точно не на заманчивые условия контракта, а скорее… — он с трудом остановил себя, чтобы не скатиться до нецензурных выражений.

— Милый, не кипятись, — слегка обескураженно проговорила Сони. — Не стоит преувеличивать.

— Что ты им обещала взамен?!! — яростно схватил он жену за плечи, встряхнул, как тряпичную куклу, и дико выкрикнул: — Шлюха!!!

Камал потом пожалел о сказанном. Это слово вырвалось из его уст непроизвольно, в ярости, но вернуть всё обратно было уже нельзя.

Игорь и Наталья не отрываясь смотрели на неё и не могли вымолвить ни слова.

Рыдания Сони постепенно стихли и вскоре она сумела продолжить:

— Однажды он назвал меня шлюхой. Я до сих пор помню эти чёрные, обжигающие глаза…

Игорь с Натальей застыли от услышанного, а потом мужчина вскричал, не понимая, о ком идёт речь:

— Кто тебя так назвал?!

— Камал, кто же ещё!

Воцарилось гробовое молчание. Сони не хотела, чтобы друзья думали о Камале плохо. Она начала его оправдывать:

— Вы поймите, на самом деле Камал любил меня. Он сказал это от отчаяния, его всего корёжило от боли. Я видела это. И я не виню его ни в чём. Ревность, глупая ревность привела к этому. Он потом просил у меня прощения. Хотя чего мне прощать. Я, наверное, заигралась, когда по своей гордыне думала: вот я какая, сейчас приду, всех покорю и завоюю для Камала выгодный контракт. А он так любил меня, что просто потерял от ревности голову…

Сони более подробно объяснила друзьям, что произошло в их с Камалом прошлом. Женщина застыла на мгновение, когда закончила свой рассказ, и, как резюме, сказала:

— Мне было так страшно тогда. Видеть его яростные глаза, мечущие молнии, руки, сжатые в кулаки, слышать скрежет зубов… А сейчас… Сейчас, как ни странно, я готова продать душу дьяволу, лишь бы ещё раз увидеть его взгляд… лишь бы он был жив… был рядом…

Тишина оглушала. Сони была опустошена, силы покинули её. А Игорь с Натальей, ошеломлённые её повествованием, не в силах были вымолвить ни слова.

Единственное, о чём не рассказала Сони друзьям, так это об окончании той ссоры с мужем. В итоге Камал прижал её к стене, и дикое вожделение накрыло их обоих с головой. Разорванная одежда, смятые простыни, потные тела, яростные толчки мужчины в лоне своей женщины, его рык, её стоны, крики от безумного секса — всё неправильное, что случилось с ними, вся жгучая ревность Камала, всё сгорело в пламени их любви и страсти.

— Прошу тебя, Сони, не мучь себя, не терзай понапрасну. Ты сойдёшь с ума от этих бесконечных воспоминаний, — первой прервала молчание Наталья.

— Простите меня за мою слабость, — ответила Сони. — Я уже спокойна. Ничего не сведёт меня с ума. Давайте забудем обо всём! Зачем теперь ворошить прошлое, — махнув рукой, она улыбнулась.

— Мы просто обязаны ей сказать! — твердила Наталья после их разговора с Сони. — Я так не могу. Я не могу молчать, зная о том, что Камал жив!

— Мы дали слово! — упрямо твердил Игорь. — Дай им шанс самим наладить отношения. Камал и так вне себя от ярости, когда узнал о её замужестве. А тут ещё несчастный случай с Димкой… И к тому же не забывай, что Сони беременна от другого.

— Ну раз уж не может простить, пусть хотя бы просто поговорит. Его же никто не заставляет возвращаться к ней. Она имеет право знать, что человек, которого она любила всем сердцем и считала погибшим, в действительности жив и здоров.

Наталья пыхтела от возмущения, но Игорь запрещал ей нарушать слово, данное другу в ту ночь в Лондоне. Камал сказал, что сам признается бывшей жене в своей несостоявшейся гибели, но просил не говорить об этом никому.

И хотя Игоря мучили угрызения совести, видя отчаянное положение Сони, всё же пойти наперекор другу он не мог.

Вскоре у Игоря с Камалом произошёл разговор.

— Ну почему ты до сих пор молчишь и скрываешь всё от Сони?! — Игорь с упрёком смотрел на друга.

— Я не смог. Понимаешь, просто не смог. Я должен ещё кое-что узнать… тем более, что Димка погиб при странных обстоятельствах… Всё так запутано, непонятно…

— Я тебя не понимаю, Камал. Ну что тебя держит?! Неужели ты не видишь, как она страдает?! Если бы ты её видел каждый день, как я, ты бы понял, что это бесчеловечно — так мучить несчастную женщину.

— Может быть, ты сядешь, Игорь, а? А что до твоего вопроса… всему своё время, — саркастически произнёс Камал и усмехнулся.

— Смеёшься, значит, да?! Что ж, смейся! Но когда ты потеряешь её, ты перестанешь улыбаться, — в словах Игоря чувствовалась горечь и обида. — Мне тяжело смотреть, как она угасает с каждым днём. И хотя она носит под сердцем ребёнка не от тебя, всё же каждый день вспоминает о тебе…

— ЧТО?! Ребёнка?! — почти выкрикнул Камал. — Какого ещё ребёнка? — По всему было видно, что эта новость сразила его наповал. Он схватился за голову и застонал: — О-о-о-о боже! Ребёнок?! Она беременна! От него! Нет-нет-нет! Чёрт, этого не может быть!!! — на его лице появилась гримаса отвращения. — Что ж, тем хуже для неё! Она должна избавить от этого ублюдка! — в ярости воскликнул Камал.

— Камал, не будь диктатором! — взмутился Игорь. — Она души в нём не чает. Она живёт сейчас только тем, что скоро родится малыш. Это ещё как-то сдерживает её.

— Меня не касается, что её сдерживает! Я сказал, что она должна избавиться от него — значит, всё — баста! И ты ей это скажешь!

— Ни за что! И тебе не советую.

— Что ж, пока не поздно, надо действовать. — Он нажал на кнопку аппарата, стоявшего на столе, и раздражённо произнёс: — Николя!!!

Дверь открылась и вошёл Влад.

— Где Николя?

— Он вышел.

— Ладно, собери парней. Пусть ждут моих указаний. И позови ко мне Николя, как только подойдёт.

— Да, босс.

— Что ты собираешься делать? — спросил Игорь, как только захлопнулась дверь.

— Ты же сам слышал.

— И что? Я не понял.

— В фильмах ужасов мертвецы всегда возвращаются. Я тоже вернулся. Её нужно выкрасть. Устрой мне так, чтобы Сони одна выехала в город. Она не должна ни о чём подозревать.

— Что-то я не понимаю, для чего весь этот фарс?

— Просто хочу посмотреть, что из этого выйдет, — съехидничал Камал.

— Не проще ли, просто прийти к ней домой, сказать: вот он я — жив, здоров, всё о’кей?

— Нет! Так никакого эффекта не будет.

— Зачем он тебе?

— Так, для интереса.

— Ну и наглая же ты рожа, Камал, — с раздражением бросил Игорь. — Тебе не хватает того, что она уже выстрадала. Ты хочешь проверить, как она поведёт себя… помучить её… Ну и монстр же ты, кровопийца! Ты сведешь её с ума. Не делай из мухи слона. Она ж ни в чём не виновата.

Камал язвительно взглянул на Игоря, ухмыльнулся и ничего не сказал.

Игорь посмотрел на него, бессильно поднял руки и вздохнул:

— Ты просто-напросто мудак! — сказал Игорь сев в кресло. — Я не собираюсь участвовать в этой комедии.

Камал налил себе виски и протянул бутылку Игорю в приглашающем жесте — составить ему компанию. Игорь лишь покачал головой в знак отказа.

— Не хочешь, не надо, — глотая большими глотками содержимое стакана, спокойно сказал Камал.

— Я понимаю тебя, Камал, тебя задело её замужество. Но это не измена!

— Измена! Она изменила мне при первом удобном случае, — его взгляд был испепеляющим и очень даже красноречивым.

— Как ты можешь так говорить?! Смерть мужа — это не первый удобный случай для измены, — сурово высказался Игорь.

— Тем более, не имела права, — упрямо твердил друг.

— Боже, Камал! Не будь таким занудой! Каждый имеет право на личную жизнь.

— Она — не каждый. Она — моя жена! Точнее, была.

— Да ты что, хотел, чтобы она всю оставшуюся жизнь горевала по тебе?

— А как же насчёт «любви до гроба»?

— Боже мой, она же любит тебя, как и прежде. Она ни на одну минуту не забывала о тебе…

— И поэтому не успела остыть супружеская постель, как сразу впустила туда другого! — взорвался Камал.

Он налил себе ещё виски и сел напротив Игоря.

— Она имела право начать всё сначала. Ведь тебя же не было рядом. А в нашем мире тяжело быть одинокой женщиной. Без крепкого плеча, без защиты.

— Нет! — парировал Камал.

— Да! — возразил Игорь.

Это был бессмысленный спор. Они были похожи на двух баранов на узком мосту, которые не могли разойтись.

— Послушай… — начал снова Камал.

Кто-то громко постучал в дверь, прервав их пререкания.

— Войдите! — злобно крикнул Камал, упорно сверля друга взглядом.

— Ты меня звал? — появилась в проёме фигура Николя.

— Да. Садись.

Николя сел на подлокотник кресла, стоявшего напротив.

— Как твои дела, Игорь? — внезапно задал вопрос Николя.

— Всё нормально. Завтра иду в клинику устраиваться на работу. Говорят, там требуются опытные доктора, — ответил Игорь. Голос его был напряжённым, но он всё же старался не показывать своего раздражения, слабо улыбнувшись. — Как ты сам? Всё окей?

— Да, всё норм. Правда бездельничаю в настоящее время. Давно руки чешутся по настоящему делу.

— Вот завтра и приступим к делу, — вмешался в их разговор Камал.

— Да? И что же за дело такое?

— Не слушай его, Николя. Он просто чепуху мелет.

— Заткнись! — глаза Камала злобно вспыхнули.

— Перестань, Камал!

— Bugger off! (Иди на хрен!)

— Сам иди на хрен!

— А ну брейк! Тише-тише, а то сейчас разнесёте тут всё! — вмешался Николя.

Друзья распетушились не на шутку. Но Камал взял себя в руки и обратился к Николя:

— Организуй людей для похищения.

— Но, Камал… — пытался было вмешаться Игорь.

— Заткнись! — прохрипел Камал и продолжил: — Я хочу, чтобы этим занялись новички.

— Ясно. Кого похищать будем?

— Сони.

Повисла пауза.

— Что? — брови Николя удивлённо поползли вверх. — Зачем?

— Так надо. И запомни — это приказ! Чтобы всё было без вопросов и чисто сработано.

— Хорошо, — покорно кивнул головой Николя. — Но… может, лучше своих парней отправим, или хотя бы сказать новичкам, кто она, чтобы поаккуратнее с ней обращались?

— Николя прав, — подал голос молчавший доселе Игорь.

— Не надо. Пусть чисто выполнят свою работу.

— У меня просто нет слов! — возмущённо пожал плечами Игорь.

— Вот и помалкивай! Не вмешивайся!

— Я пас, вне игры. Мне тяжело смотреть, как ты собственными руками всё рушишь. Думаю, Сони, когда узнает, кто это сделал, не поблагодарит тебя за такое. — Игорь встал и пошёл на выход.

— Игорь, не советую ей что-то говорить! — Камал цедил виски, не удосужившись даже посмотреть в его сторону.

В ответ Игорь лишь хлопнул дверью.

Дни тянулись за днями, а живот Сони не выдавал никаких признаков беременности, хотя она и чувствовала, что в её чреве созревает младенец. Она уже его любила, ощущала его присутствие, его слабые движения и толчки. Сони с любовью поглаживала живот, лаская своего малыша, разговаривала с ним.

Сони старалась никуда не выезжать и в основном все дни проводила дома, много играла с сыном. А ещё она старалась чаще гулять с ним в ближайшем парке, любуясь зимними умиротворяющими пейзажами и вдыхая чистый, пахнущий арбузом, морозный воздух, в то время как Джамшид играл с другими ребятишками, катался с горок и кидался снежками. Сони ловила эти мгновения счастья, понимая, что всё в этой жизни переменчиво и нужно довольствоваться тем, что имеешь.

Наталья предлагала Сони составить компанию, чтобы выехать в город, пройтись по магазинам, расслабиться наконец, покинув своё убежище. Что толку сидеть в четырёх стенах. Сони жаловалась на слабость и не желала никуда ехать.

Игорь поддерживал её, подтверждая, как врач, что в её состоянии не стоит мотаться по магазинам. Он призывал Сони быть осторожной, хотя истинная его цель была всё же — уберечь её от ненормальных поступков Камала.

Игорь до сих пор так и не признался ни Наталье, ни Сони о том, что задумал сделать Камал.

Однажды, Наталья всё же уговорила подругу пройтись по магазинам, чтобы сделать покупки для будущего малыша. Хотя сначала Сони упиралась, но потом всё же увлеклась возможностью покопаться в маленьких распашонках и чепчиках и согласилась. Игоря в этот момент не было дома. Он был в больнице на дежурстве. И некому было удержать Сони от этого рокового шага.

Долгожданный момент для Камала настал. Сони и Наталья выехали из дома на Мерседесе, а за ними незаметно вырулила давно поджидавшая их машина — старенький Форд с четырьмя головорезами. За рулём сидел молодой брюнет с коротко стриженными волосами, рядом с ним — блондин с длинной взлохмаченной гривой, комплекцией и кудрявой шевелюрой походивший на льва. На заднем сиденье размещались братья-близнецы, тоже весьма экзотического вида: с длинными волосами, собранными хвост, с металлическими украшениями в ушах в виде креста.

— Дик, держись на расстоянии от них, но не отставай, — басом прохрипел брюнету сорвиголова, сидевший рядом.

— Боб, которую из них будем брать? — спросил один из братьев близнецов с явным акцентом.

— А может, обеих возьмем, а, Боб? — с насмешкой задал вопрос второй брат-близнец.

— А что, хорошая идея. Можем взять обеих, одну — боссу, а вторая нам, — подал голос Дик, маневрируя рулём.

— Цыц! И не шутите мне тут! Сказано одну и точка! Берём ту, что справа! — прогремел сорвиголова.

— Это та, что за рулём? — продолжал спрашивать первый брат-близнец, старательно выговаривая слова.

— Нет, ту, что рядом, — ответил Боб и протянул фото.

— Тебе же сказали, что справа, тупоголовый, — съязвил второй брат-близнец. — Идиот!

— Сам идиот! — парировал первый.

— Заткнитесь вы оба! — гаркнул сорвиголова. И добавил уже тише: — Шваль подзаборная… Так, они остановили машину… Ага… входят в магазин…

— Что, будем брать? — прервал его рассуждения один из братьев близнецов.

— Нет, ещё рано, — тихо, будто бы себе, ответил Боб.

Минуты тянулись медленно. Головорезы уже устали от ожидания.

Но вот открылась дверь магазина, и оттуда вышли нужные особы в распахнутых шубах с полными сумками и различными пакетами. Они подошли к машине и загрузили багажник.

Похитители наблюдали за ними, выжидая удобного момента. А обе женщины, расслабившись после долгой прогулки в торговом центре, даже не замечали слежки. Одна из них о чём-то возбуждённо говорила другой, обнимая подругу и улыбаясь. А та внимательно слушала, но её лицо было серьёзным и немного печальным.

Тут говорливая блондинка ненадолго отошла в сторону, к ближайшему торговому киоску. Видимо, что-то привлекло её в витрине ларька. Этим и воспользовались похитители.

— Тед, Эдди, пора! — повернулся к близнецам Боб. — Дик, поехали.

Машина быстро подкатила к Мерседесу. Задние двери открылись с обеих сторон и оттуда вывались два симпатичных улыбчивых парня. Они быстро схватили ничего не подозревавшую женщину в охапку и затащили в машину. Сони не успела даже опомниться, чтобы позвать на помощь. Всё произошло мгновенно, никто ничего не понял. Наталья лишь раскрыла в удивлении рот, увидев, как её подругу посадили в машину, и та, с визгом стартанув с места, быстро умчалась вдаль.

Наталья лишь успела вскричать: «О нет! Сони!!!»

Теодор и Эдвард нагло стянули с Сони элегантную соболиную шубу и бесцеремонно рассматривали женщину, поедая её глазами. Сони гордо держалась, пренебрежительно смотря на них.

— Негодяи! Что вам от меня нужно?! — с презрением выпалила Сони осматривая комнату, куда её привели эти головорезы.

— Ты посмотри, как поёт наша птичка, — усмехнулся Эдвард и, ухмыляясь, пытался приобнять её за плечи.

Сони отпрянула и с размаху влепила наглецу оплеуху, оставляя на его щеке отпечаток ладони, при этом прошипев:

— Мерзавец!!!

— Ха-ха-ха! — захохотал Тед. — По-моему, ты ей совсем не понравился!

Ошарашенный похититель встряхнул головой и медленно приблизился к Сони.

— Ах ты, сучка! Да я тебя… — сквозь зубы процедил молодой красавец, вновь схватив женщину, но уже за запястья рук, чтобы вновь не получить по физиономии. Его лицо приблизилось к ней совсем близко.

— Отпусти меня! — вскричала Сони, пытаясь высвободиться из железных объятий и еле уворачиваясь от его настырного рта. — Ублюдок! Мразь! — Она изо всех сил упиралась руками в его мощную грудь.

— Хватит, Эдди! — в комнату внезапно вошёл Боб.

— А-а-а-а!!! — вдруг вскричал Эдвард, схватившись за палец, который укусила Сони, выбрав удачный момент.

— Ха-ха-ха! — продолжал насмехаться над ним Тед. — Так тебе и надо, придурок!

— Хватит тут балаган устраивать! Ведите бабу к боссу! — приказал Боб.

Теодор, перестав смеяться, подошёл к женщине, собираясь выполнить приказ старшего. Сони испуганно прислонилась к стене, будто лань перед охотником.

— Ник-куда не пойд-ду, — дрожащим голосом проговорила Сони.

— Ну же, птенчик, не трепыхайся, — Теодор пытался уцепить её за локоть.

Сони опять вывернулась, оттолкнула его и в отчаянии ткнула по ноге каблуком сапога.

— Ах, ты… У-у-у, стерва! — взвыл Тед.

— Эдди, Тед! — рявкнул Боб. — Что за детский сад! А ну, завяжите ей руки и ноги, чтобы не сопротивлялась!

Те, не смея ослушаться, разом набросились на женщину. Она брыкалась, дёргая руками и ногами, и выкрикивала: «Отпустите негодяи! Отпустите, сволочи!».

Наконец им удалось перехватить её руки и удержать ноги. Они повалили Сони на пол и замотали конечности верёвкой.

— У-у-уф! — тяжело дышали браться-близнецы, растянувшись на полу, ещё не веря, что им всё же удалось справиться с этой «дикой кошкой», а Сони, связанная, лежала рядом.

— Ну и слабаки! — подытожил Боб, поднял Сони и забросил себе на плечо. — И зачем только босс привёз вас из Англии?! Речью вашей с акцентом любоваться, что ли?

— Отпусти! — брыкалась Сони, пытаясь бить его по спине связанными руками. — Куда ты меня несёшь, мерзавец?!

В ответ головорез лишь открыл дверь в соседнюю комнату и бросил её на кровать, словно мешок с грузом, а сам вышел.

Сони, ничего не понимая, застыла на кровати, а потом вдруг краем глаза заметила какое-то движение сбоку. Она повернула голову.

Около окна спиной, чуть расставив ноги, стоял высокий мужчина в шляпе, чёрной рубашке, кожаных брюках в обтяжку и шёлковом жилете. Он медленно повернулся к Сони. Но его лица она не увидела. Мешали чёрный платок, завязанный на затылке, «а-ля ковбой», и низко натянутая на глаза шляпа. Всё это делало его похожим на киногероя из фильма «Мистер Икс». Сони почувствовала, будто находится на каком-то фантасмагорическом маскараде, и роль ей отводилась самая худшая.

Напряжение всё возрастало, когда мужчина стал придвигаться к ней. Сони не выдержала и воскликнула:

— Что вам нужно от меня? — В ответ — тишина. — Вам нужны деньги?.. — Опять полный игнор. Она затараторила: — Не беспокойтесь, вам заплатят любую сумму, только не пугайте меня…

Незнакомец в молчании сел рядом с ней, на край кровати. Сони вздрогнула, когда его рука скользнула по её ноге, поднимаясь выше. У молодой женщины захватило дух от такой наглости, и она замерла на мгновение.

— Послушайте!.. Мы можем договориться, не стоит торопиться… — дрожащими губами промолвила женщина и нервно сглотнула слюну.

Незнакомец добрался до её волос, нежно ощупал шелковистые пряди, разметавшиеся по подушке, и вдруг… начал развязывать её. Уж такого она точно не ожидала и поэтому была в полном недоумении. Он помог ей освободиться от верёвок. Сони воспользовалась свободой, тут же вскочила с кровати и отошла на безопасное, как она думала, расстояние от пугающего мужчины. Её немного отпустило. Видимо, похититель не собирался сразу набрасываться на неё, и значит, есть шанс выпутаться.

— Кто вы? — решилась подать голос, растирая затекшие руки. Сони не отводила взгляд от странного незнакомца. — Что вам нужно?

Мужчина молчал, мрачно вперив в неё взгляд. Потом поднялся с кровати и опять пошёл на неё. Сони медленно попятилась, пока не упёрлась в стенку. Похититель подошёл совсем близко. Женщина не понимала, что ей делать. И тут он скользнул руками на её талию и мягко приблизил к себе. Её завораживали его движения. Они не были грубыми или резкими. Только сама ситуация неизвестности и непонимания выбивала её из колеи. Его тяжёлое дыхание сблизилось с её, порывистым и испуганным. Она с трудом держалась: колени ослабли, сердце отчаянно колотилось в груди, от страха кружилась голова. Если незнакомец отпустит её, она точно упадёт! Сони непроизвольно вцепилась в плечи мужчины. Он принял это как сигнал к действию и, придерживая её за талию одной рукой, другой — перебирал её шелковистые волосы, спадавшие по плечам волнистыми прядями. Его пальцы пробрались к затылку и нежно поглаживали чувствительную кожу, вызывая бег мурашек по всему телу. Сони никак не могла справиться со всей этой нелепой ситуацией: тело непроизвольно реагировало на прикосновения мужчины, а разум кричал об опасности. Она ждала от него каких-то слов, чтобы понять, что ему от неё нужно. Но тот молчал, и только из-под шляпы сверкали его тёмные зрачки. Пальцы незнакомца переместились на её лицо, ощупывая и исследуя каждую выемку и выпуклость, будто он был слепым. А потом он, надавливая, провёл большим пальцем по её полураскрытым губам в интимном жесте, и Сони языком почувствовала солоноватый вкус его кожи. Но, что самое интересное, ей не было неприятно от этих действий мужчины. Будто он был гипнотизёром, а она его подопытной.

«Боже мой, что со мной? Такой знакомый запах и аромат…»

Всё в этом странном похитителе было необычным и притягательным. Каким-то внутренним зрением она ловила малейшие движения, жесты. Сам облик его не вызывал отторжения, а только притягивал.

«Кто же ты?» — задала она себе вопрос. Мучаясь от неизвестности, Сони вдруг решилась и, подняв руку, резко сдёрнула с его лица платок. Незнакомец в замешательстве ослабил хватку, и ошеломлённая Сони отпрянула назад, прислонившись к стене.

«Не может быть!!! Не может быть!!! Господи…»

Сони сползла вниз по стенке, теряя сознание.

Очнувшись от лёгкого обморока лежащей на кровати, она слегка приоткрыла глаза, не понимая, что произошло. Вновь увидев перед собой привидение, крепко зажмурилась. Но ничего не изменилось, когда Сони снова открыла глаза, решаясь стойко посмотреть своему видению в лицо. Рядом с ней сидел таинственный незнакомец — вылитый Камал. Но этого же не может быть априори? И тут мужчина заговорил:

— Всё в порядке, успокойся, — сказал он голосом Камала. — Это я.

— Неправда! — вскричала Сони, закрыв лицо ладонями, не веря своим глазам.

— Это я, — повторил мужчина и ещё мягче попросил: — Посмотри на меня, Сони.

Она с трудом заставила себя посмотреть на него. В глазах были страх и недоверие. Женщина подняла было руку, но так и не смогла дотронуться до того, кто вдруг предстал перед ней в виде воскресшего мужа. В душе царил полный раздрай. Или она сошла с ума, или свершилось чудо!

Камал понял, что Сони так и не поверила в его воскрешение, поэтому сам протянул к ней руку. Он переплёл её пальцы со своими.

Женщина в удивлении смотрела на его руку. На безымянном пальце увидела след от кольца и ещё свежую ранку. Сони недоумевала: если это её воскресший муж, то где его обручальное кольцо? Она вспомнила, что Камал никогда не снимал его, потому что оно было ему впритык, словно вросло в палец, и хорошо помнила его слова: «Это хороший знак! Я не смогу его снять — значит, мы всегда будем вместе…»

Так и не дождавшись от неё никаких слов, Камал вдруг насмешливо улыбнулся. Сони, с трудом уняв своё волнение, тихо прошептала:

— Ты и смерти улыбался с сарказмом, или только мне?

Камал проигнорировал её слова, спросив:

— Ну всё? Ты уже успокоилась?

И тут Сони поверила, что напротив неё действительно сидит настоящий Камал — её погибший муж.

— О господи! Обними же меня скорее, — всхлипывая, она бросилась в его объятия, прильнув к груди. — Ты не мираж?.. Ты настоящий?..

Камал страстно сжал её в своих объятиях, удовлетворённо выдохнув. Как давно он мечтал об этом: обрушить на жену всю свою неутолённую страсть, подмять под себя, взять её гибкое и нежное тело. Но в то же время его душу раздирала ярость от её измены. В таких противоречивых чувствах он вглядывался в её сияющие радостью глаза. Ну не мог он быть с ней обвиняющим и жестоким! Слишком долго они не были вместе, слишком сильны были его чувства. Он поддался своему порыву и накрыл её губы своими. Поцелуй был нежным и одновременно страстным. Сони тихо застонала в ответ.

Камал не выдержал и вслепую начал расстёгивать пуговицы на её блузке, желая вмять её в постель своим жаждущим телом. Он делал это медленно, растягивая удовольствие, осыпал поцелуями освободившуюся от ткани кожу: плечи, ключицы, роскошную грудь в кружевном бюстгальтере, на которой он задержался чуть дольше. Освободив её тело от этой части белья, он занялся самым вкусным: захватывал губами, целовал, а потом прикусывал соски, поигрывая с ними языком, спустился ниже… Вот и последняя пуговичка, за которой он увидел уже немного округлившийся животик.

Его как громом поразило. Как же он мог забыть. Ведь она беременна!

Резко отстранившись, Камал хотел встать и уйти, но рука жены остановила его. Глядя на мужа затуманенным взором, Сони произнесла:

— Прошу тебя… не уходи…

Буря взметнулась в его душе и, уже не испытывая к жене нежных чувств, а только пытаясь утолить свою похоть и избавиться от стояка, он хладнокровно прошептал:

— Как хочешь…

Камал встал, быстро разделся, потом содрал с жены оставшиеся тряпки и накрыл её тело своим. Из его ласк исчезла трепетность и осторожность. Он грубо вторгался языком в её рот, мысленно наказывая её язычок за лживость. Сони ощутила солоноватый вкус крови, её губы горели от его грубой страсти. Но она так давно не была с ним, что даже такое отношение её не пугало, а только распаляло. Ответом ему был лишь стон вожделения.

От его грубых действий соски затвердели и покалывали. Но ей было всё равно. Задрожав от вспыхнувшей страсти, она вонзила в его обнажённые плечи свои коготки. Боль только усиливала желание обоих.

Камал протянул руку к средоточию её женственности, проверяя на готовность принять его. Ведь у него давно не было женщины, член вздыбился от прилива крови, а отяжелевшая головка даже причиняла лёгкую боль. Его жена была такая мокрая, что мужчина не выдержал и, не предваряя соитие ласками, ворвался в её лоно и застыл на мгновение. Сони вскричала от боли и одновременно неземного наслаждения. Возбуждение Камала взметнулось до небес, заставляя начать таранящие движения. Голова мужчины опустела, удовольствие сосредоточилось только в месте их соединения, искрами пронизывая мужчину с ног до головы.

Женщина чувствовала стремительно приближающееся освобождение. Острые молнии пронзили всё тело, горячие слёзы брызнули из глаз. Нирвана — только так можно было назвать это чувство… А потом наступила тишина, погружение в вакуум. Мужчина успел достигнуть пика вместе с ней.

Они откинулись на подушки, усталые и отрешённые от мира.

Вскоре Сони слабым голосом прошептала:

— Любимый… — придвинувшись ближе к нему, — я так счастлива. До сих пор не могу поверить в то, что ты жив.

Она чуть приподнялась и поцеловала его в губы, но Камал тут же оттолкнул её.

— Оставь, я устал, — холодно проговорил он и отвернулся.

Сони словно обдали ледяным душем. Такой контраст от полученного наслаждения и брошенными ей холодными словами ввёл её в ступор. Она так и не поняла причины такого отношения к себе. На неё разом обрушились боль и обида, которые чуть не душили, на глаза навернулись слёзы. Это был не тот Камал, которого она знала раньше, до его мнимой смерти, и которого она любила. Он изменился и, по-видимому, уже не будет прежним.

Она с трудом заставила себя не расплакаться и задала ему вопрос:

— Что-то не так?..

— Всё не так, — глухо отозвался он, даже не повернувшись.

Сони похолодела от его равнодушного ответа.

— Зачем ты так со мной? — и её голос задрожал от отчаяния. — Я… я…

Но он не дал ей больше ничего сказать. Резко повернулся и, пронзая сердитым взглядом, грубо бросил:

— Что — ты?!

Сони совсем тихо прошептала:

— Ведь я люблю тебя…

— Любишь?! Ха! — зло вскричал он, — Хватит лицемерить! Я знаю, кто ты! Ты шлюха!

Глаза женщины расширились от изумления. Он ещё никогда не повышал на неё голос после интимных отношений. Наоборот: их ссоры обычно заканчивались в постели, примиряя их разногласия и усмиряя страсти. А ещё её оскорбила его убийственная фраза про падшую женщину.

Камал в ярости продолжал:

— Ты шлюха, потому что спишь с каждым встречным! И мало того, даже носишь под сердцем его ребёнка! И после этого ты говоришь о любви?!

Наступила напряжённая тишина. В голове Сони мелькали картины её жизни после его мнимой смерти. Начиная от посещения представителя властей с ужасной новостью о гибели мужа, заканчивая её убитым состоянием и той бесстыдной сценой её близости с его лучшим другом. Кровь отхлынула от лица. Сони была на грани обморока.

Какая же она дура, что забыла об этом! Вот теперь получай за всё!

Женщина сжала губы, подавляя рвущийся из горла крик. Слёзы всё же брызнули из глаз. Она всхлипнула пару раз, но всё же заставила себя напряжением всех сил удержаться от безудержных рыданий. Чувство безмерного одиночества накрыло её.

«Вот и всё… Всё закончилось. Как мне теперь жить?..»

Сейчас, в таком состоянии, невозможно было найти рациональный ответ на все вопросы. Сони настолько отчаялась, что винила в случившемся только себя. Хотя, на самом деле, бо́льшим виновником их трагедии был именно Камал. Подавленная женщина не нашла ничего лучшего, как уверить себя, что во всём произошедшем виновата только она.

Совершенно увядшим голосом Сони проговорила:

— Мне нечего сказать в своё оправдание… Это было роковой случайностью, обычной слабостью утонувшей в горе женщины… Да и было-то это всего лишь раз…

Но её муж, ослеплённый гордыней, чувствуя себя вправе миловать и карать, продолжал обвинять её:

— Замолчи! Шлюха! — Он вскочил с кровати, натянул на себя брюки и с презрением посмотрел на жену. — Какой цинизм?! Как же я ненавижу тебя, лицемерка! И ты ещё что-то говоришь о любви!

Его слова были как бич погонщика, без жалости и сострадания. Она обхватила себя за плечи, пытаясь съёжиться и как-то отгородиться от ненависти Камала, и ещё тише выдавила из себя:

— Но… Камал… как же так… Ведь ты только что любил меня…

— Ха! Любил! Неужели ты думаешь, что любил?! Я просто удовлетворял свои желания. То же самое я мог сделать и с любой другой девкой! Тем более что ты сама себя предложила!

Большего унижения нельзя было испытать. Сони чувствовала себя оплёванной.

Она только бормотала, закрывая уши:

— Не верю, не верю…

— Это уже твои проблемы!

Мужчина сам не мог понять, для чего устроил этот спектакль. Что он в конечном итоге хочет от Сони. Но какая-то непонятная сила заставляла его говорить такие чудовищные вещи хоть и бывшей, отвергнутой им жене, но всё же близкому когда-то человеку. И Камал, окончательно добивая её, выплюнул:

— Ты свободна! Теперь можешь уходить. Надеюсь, к моему возвращению твоего духа здесь уже не будет. Прощай!

Сони в отчаянии воскликнула:

— Нет, постой! Ты не можешь так просто бросить меня!

— Ничего я не должен. Тем более тебе, — с издёвкой усмехнулся Камал. — Такой дешёвой…

Он хотел сказать ещё что-то, но тут послышался звук пощёчины. Она вложила в неё всё своё горе, обиду и злость. Её глаза блестели от слёз и горели яростным огнём. От удара простыня, которой она укрывала тело, упала, и она предстала перед ним нагая, словно модель перед художником.

Мужчина жадно пожирал её тело глазами. Она походила на богиню: фигура Афродиты, профиль Дианы, плечи и руки Венеры. А в её ярости так и угадывалась Цирцея, когда та превращала спутников Одиссея в свиней. Он хорошо знал античную мифологию.

— Не смотри на меня так, иначе я превращусь в животное. Тебе осталось только взять посох и произнести заклинание — тогда вся картина будет представлена во всей полноте, — ехидничал Камал.

Презрение к его нравственному падению прозвучало в её словах:

— Ты и есть свинья!

— Заткнись! — вскричал он.

— И ты замолчи! Ты не имеешь никакого права оскорблять меня. Боже мой, Камал, я же твоя жена. Почему ты так поступаешь со мной? Опомнись!

— Это ты опомнись. Ты давно уже мне не жена. С тех самых пор, как вышла замуж за Дмитрия.

— Перестань, в конце концов, упрекать меня этим замужеством! — не выдержала она. — Тебя не было рядом! Ты погиб!

— И, конечно же, это развязало тебе руки, да?! — выкрикнул он. — Ты воспользовалась свободой и тут же прыгнула к нему в постель!

Сони с горечью смотрела на Камала, не в силах что-либо ответить. А он продолжал говорить безумные слова, давно потеряв здравый рассудок:

— Что ж ты раньше не сказала, что тебе так ненавистен наш брак?! — продолжал он бросать обвинения. — Я б отпустил тебя, не дожидаясь удобного случая. Ты лживая предательница!

— Ты не можешь мне говорить так. Я отдала тебе всю себя, всю свою любовь. Я никогда тебе не изменяла…

— Пока не подвернулся удобный случай! — его корёжило от злости.

— Я к тебе всем сердцем, а ты… — Сони с отчаянием смотрела на любимого. — Зачем ты отталкиваешь меня? Я ведь люблю тебя.

Окинув жену с ног до головы злым взглядом, Камал вдруг грубо схватил её, притянул ближе и поцеловал. Его поцелуй был как жалящий укус. А слова ещё пакостнее:

— А я тебя нет! Уже нет!

Сони подняла шёлковое одеяло, вновь укуталась в него. Она поняла, что эту стену ей не пробить. Но всё же она попыталась в последний раз донести до него правду:

— Камал, прости меня, — медленно подняла руку и погладила по щеке, на которую пришлась её пощёчина. — Прости, милый. Я так люблю тебя и всегда любила. Моё замужество было просто шагом отчаяния в то время. Давай не будем продолжать нашу ссору. Я ведь только-только нашла тебя и не хочу больше терять. Я… не смогу без тебя…

Её умоляющий взгляд что-то задел в его душе. Он хотел простить её, но что-то упиралось в нём, не давало сделать шаг к примирению. Он понял, что это. Ребёнок, которого она носила. Всё нутро его отторгало этого ребёнка.

— Я не могу простить тебя. И не желаю больше тебя видеть.

Камал пошёл на выход, и вскоре послышался звук захлопнувшейся двери. Он прозвучал как колокольный звон на похоронах её любви.

— Ты недостоин моих слёз и страданий, — проговорила Сони и упала на кровать. Плотина была прорвана, и она зарыдала.

— Где она? — запыхавшись, на ходу спросил Игорь.

— С ним, в комнате, — спокойно ответил Николя.

— О-о-о, я ж просил тебя, просил…

— В любом случае им нужно было встретиться. Они должны объясниться.

— Ты не понимаешь. Он ведь взбешён и винит её чуть ли не во всех грехах мира. Мало ли что он может с ней сделать в порыве злости, — с тревогой произнёс Игорь. — Он на всё способен… — но договорить не успел.

К ним приблизился Камал. Выглядел он не лучшим образом: искажённое злобой лицо делало его похожим на демона. Даже не поздоровавшись с другом, он прохрипел Игорю:

— А ты что что тут делаешь?!

— Что ты с ней сделал? — ответил вопросом на вопрос Игорь.

— Ха, проводил её на небеса обетованные, в объятия рая! — произнёс он с иронией.

— Мерзавец! Неужели ты осмелился… — Игорь схватил его за воротник, готовый придушить Камала. — Ты надругался над ней?..

— Успокойся, — ухмыльнувшись, Камал убрал его руку. — До этого не дошло. Она сама отдалась. — Видя недоверчивое лицо Игоря, добавил: — Добровольно!

И сардонически улыбнувшись, покинул их.

Игорь с опаской приоткрыл дверь и увидел на постели распластавшееся тело Сони. Мужчина тут же подбежал к ней.

— Сони! Сони, что он с тобой сделал?!

Услышав знакомый голос, женщина приподняла голову, смахнув мешающие слёзы, и неверяще уставилась на своего друга.

— Игорь? — удивилась она.

— С тобой всё в порядке? — вновь обеспокоенно спросил он и присел на край кровати.

— Да-да, со мной всё нормально. А-а-а… как ты меня нашёл?

Натянув простыню до подбородка, она села и вопрошающе посмотрела на Игоря.

— Понимаешь ли, Сони… я… Как бы это сказать…

Видя его смущения, Сони вдруг всё поняла. «Он всё знает!» Чувства обиды и унижения пронзили ей сердце.

— Так ты знал?.. Всё знал и молчал?.. — Её недоумение было оглушающим. Воцарилась тишина. Игорь опустил глаза в пол и застыл, не зная, что говорить. — Так ты был с ним заодно… Вот как… А Наталья? — У неё ещё была надежда, но и она погасла, когда ответа от него не последовало. — Значит, и она знает…

Игорь ещё больше смутился и тяжело вздохнул. Сони упала на подушки и отвернула голову, не желая больше общаться с ним. Игорь заставил себя вновь заговорить:

— Сони, родная, пойми… мы были вынуждены молчать…

— Уходи.

— Сони, я пытался…

Но женщина перебила его, в отчаянии вскричав:

— Уходи! Прошу тебя, уйди!

Игорю ничего не оставалось, как только оставить её в покое. Дверь в комнату вновь захлопнулась, и Сони осталась в одиночестве.

Душа её была в полном раздрае. Радость от осознания, что Камал жив, была им же и убита. Друзья тоже предали. Она так устала от всего. Это мучительное состояние не могло долго длиться, и женщина забылась тревожным сном.

В картинах, мелькавших в её сознании, отразились и все её беды. Камал то появлялся, то исчезал, а она никак не могла ухватить его исчезающий образ. Протягивала к нему руки и кричала: «Камал! Камал! Не уходи!»

Видимо, последние слова она сказала вслух, потому что получила на них ответ:

— Я здесь, успокойся.

Камал сидел у её изголовья. Он видел, что Сони в беспамятстве мечется на кровати, капельки пота выступили на лбу, волосы в беспорядке разметались по подушке. Он не знал, что делать. Мужчина попытался как-то избавить её от страданий, приподнял Сони и прижал к своему телу.

Тепло и близость мужчины помогли ей. Она потихоньку выбиралась из этого кошмара. Очнувшись, женщина поняла, что знакомые руки обнимают её. Сони в исступлении беспорядочно затараторила, стараясь быстрее донести до него всю свою боль:

— Камал… не бросай меня, не исчезай… не уходи, останься…

Сони порывисто обвила руками его шею, крепко прижимаясь. В этот момент она была похожа на обиженного ребёнка, слабого и беззащитного.

— Не брошу, не брошу, родная. Я никогда тебя не брошу, — тепло произнёс Камал.

Она так нуждалась в его поддержке, что его слова пролились бальзамом на её истерзанную душу. Сони прикрыла глаза, а Камал, покачивая её, как ребёнка, гладил по голове и тихо-тихо утешал. Через несколько минут женщина впала в забытье, дыхание её успокоилось, а тело расслабилось.

Камал уложил Сони на кровать, накрыл одеялом и стал гладить по плечам, не в силах оторваться от неё.

— Боже… как же я тебя люблю, Сони!

Он даже не понял, сказал ли это вслух или эти слова были только плодом подсознания.