Огненное небо

Биржевые сводки пугали. Несмотря на строжайшую цензуру, среди брокеров разрасталась паника, и всей мощи государственных резервов уже не хватало для удержания основных биржевых индексов. Лига стояла на пороге финансового краха.

— В настоящий момент у населения скопились значительные средства, — министр финансов Даниэль Банч на секунду прервался, чтобы сделать глоток минералки, — и будучи выброшенные в обращение, они раскрутят маховик инфляции. С нашим нынешним уровнем производства, мы не сможем обеспечить товарами и десятую долю этих средств.

— Ваши предложения? — сухо перебила его аш-Шагури.

Отточенным движением, Банч подал ей листок электронной бумаги.

— Здесь краткий список потребных мер. Развернутый доклад уже отправлен вашему секретарю.

Аш-Шагури развернула листок, и от ее касания, на нем проявилось несколько абзацев текста.

— Вы уверены, что без замораживания вкладов нам не обойтись?

— Абсолютно, — кивнул министр. — Более того, я рекомендую немедленно ввести централизованное распределение продовольствия.

— Даже так? — приподняла бровь аш-Шагури, — а я всегда считала, что вопросами распределения еды ваше ведомство не занимается.

Выдержав ее взгляд, Банч спокойно пояснил.

— Искоренить черный рынок нам естественно не удастся, но введение карточной системы позволит складировать излишки для дальнейшего распределения. Я читал выводы военных, они не исключают возможности орбитальной бомбардировки, а это грозит нам потерей урожая в следующем году.

— Я учту ваши доводы, министр, — сухо прервала его аш-Шагури, — и сообщу о принятом решении.

— Это еще не все, госпожа президент. Отдельно я хотел бы обсудить с вами проект срочного оборонного займа, который…

Договорить он не успел, на терминале перед аш-Шагури появилась метка срочного сообщения. Жестом остановив его, президент вчиталась, и помрачнев, вызвала секретаря.

— Жак, найди мне Фоулера.

— Будет исполнено, госпожа президент, — отозвался из скрытых динамиков Жак.

Отдав распоряжение, аш-Шагури выпрямилась в кресле.

— Господин Банч, о военном займе мы поговорим с вами позже, а сейчас прошу извинить меня.

Министр финансов скривил тонкие губы, и коротко поклонился.

— Как вам будет угодно, но дело не терпит отлагательств.

— У меня все дела не терпят отлагательств. Если хотите, можете подождать в приемной.

— Я так и сделаю. — Банч демонстративно положил планшет на край стола, и тщательно выровняв его параллельно краю, направился к выхожу. Отвязаться от него не было никакой возможности, своей настырностью, Уильям Банч напоминал кровососущее насекомое.

Отгоняя посторонние мысли, Салия тряхнула головой, разметав по плечам непокорные волосы. Банч подождет, а вот веерные отключения электроэнергии ждать не могли. Ко всем ее проблемам добавилась еще одна.

— Госпожа президент, — отвлек ее Жак. — Министр энергетики на линии.

К своему нынешнему положению Энрике Фоулер поднялся из простых работяг. Устроившись работать сразу после школы, на колледж он сумел накопить лишь к двадцати пяти годам, но обладая светлым умом и богатым практическим опытом, по его завершении был рекомендован на стипендию в Массачусетский технологический институт. Где уже после третьего курса завоевал авторитет среди студентов и преподавательского состава. Ему пророчили научную карьеру, но получив диплом, Фоулер предпочел вернуться к практической работе.

И не прогадал, уже в тридцать шесть, он занимал должность технического директора Азиатской энергетической кампании, а в сорок получил предложение работать на министерство энергетики Земли. Министром он стал в сорок семь.

Выглядел Фоулер под стать своему происхождению. Грубое, обветренное лицо, виднеющаяся из небрежно распахнутой рубашки красная шея, короткий ежик седых волос. Вылитый работяга с орбитальных заводов. Положение не спасал даже накинутый на плечи дорогой пиджак от Карактере, на Фоулере он смотрелся не лучше спецовки.

— Госпожа президент? — вопросительно пробасил Фоулер.

— Министр, доложите о ситуации в Австралии и на восточном побережье Южной Америки?

Фоулер болезненно поморщился.

— Паршивые там дела, госпожа президент. Нам пришлось временно прервать подачу энергии с «Дельты-7», и на это время мы задействовали резервные мощности «Тукуруи», но они не обеспечивают и половины нынешнего уровня энергопотребления. Ну а в Австралии у нас классическое веерное отключение. Там из за перегрузки вышла из строя узловая подстанция, и когда нагрузку перераспределили на соседние, они накрылись следом.

Слушая министра, аш-Шагури разглядывала обновляющуюся в реальном времени картинку потребления энергии. Некоторые районы планеты горели тревожным алым цветом, в Южной Америке чернота отключения протянулась вдоль всего восточного побережья, а в Австралии обесточенной оказалась добрая половина материка.

— Напомните мне, почему вы отключили «Дельту-7»? — наморщила лоб аш-Шагури.

— «Дельту-7» мы не отключали, — поправил Фоулер, — ее мощности нам пришлось перекинуть на обеспечение Резервного флота, на большинстве кораблей еще не введены в строй реакторы.

— Хорошо, с Южной Америкой понятно, — сделала пометку аш-Шагури. — Что с Австралией?

— Там все хуже, — Фоулер задумчиво пожевал губами. — На побережье есть два завода по электролизу водорода, и после того, как мы потеряли заправочные станции у Юпитера, их запустили на полную мощность. Как оказалось, при проектировании электросетей мои предшественники такую возможность не учли, сэкономили.

— То есть, вы валите все на предшественников? — нахмурилась аш-Шагури, — насколько я помню, свой нынешний пост вы бессменно занимаете уже девятый год.

С мрачной решимостью, Фоулер придвинулся вплотную к камере.

— Госпожа президент, осмелюсь напомнить, о доктрине разумной достаточности, исходя из которой, мне приходилось выбивать обоснование всех резервируемых мощностей. Удивительно, что подобного не случилось раньше!

Он говорил с такой затаенной яростью, что аш-Шагури ему поверила. Эта доктрина разумной достаточности не нравилась и ей самой, но сенат раз за разом отметал все попытки ее отменить. И это в условиях войны, пусть и вялотекущей по мнению многих идиотов из сената.

— Мистер Фоулер, — смягчилась аш-Шагури, — я лично прошу вас приложить все усилия к ликвидации аварий. И пожалуйста, сделайте все, чтобы подобное не повторилось.

Министр энергетики ответил не колеблясь.

— А вот этого я вам обещать не могу. Мы превысили лимиты нагрузки, и…

— Мистер Фоулер, я не приказываю, я прошу. Земле нужна энергия, у нас и так слишком мало времени, — на консоли замигал огонек нового вызова, и аш-Шагури поспешила закончить разговор. — Ликвидируйте аварию, и доложите по инстанции о выполнении.

— Сделаем, — коротко ответил Фоулер.

Бросив на его обветренное, суровое лицо еще один взгляд, аш-Шагури переключилась на новый звонок. Опять Жак, ее новый, и уже ставший синонимом дурных вестей секретарь.

— Госпожа президент, через пять минут начинается совещание в Адмиралтействе.

— Подключи меня за минуту до начала, — попросила его аш-Шагури. — И принеси чашку крепкого кофе.

Если Жак окажется достаточно расторопным, выпить кофе до начала заседания она успевала. Желание попросить у Жака что-нибудь более эффективное, чем кофе, Салия отвергла сходу, за последние дни она и так злоупотребляла стимуляторами, и опасалась, как бы организм не выработал к ним привычку.

В двери неслышно проскользнул секретарь с подносом, на котором дымилась чашечка «копе лювак». Салии нравился вкус напитка, и она сталась не забыть, как именно производят зерна для этого сорта кофе.

— Спасибо, Жак, — поблагодарила она, принимая чашку. — Можете быть свободны.

Обычно она наслаждалась необычайно мягким вкусом экзотического кофе, чьи зерна перед обжаркой скармливают мелким зверькам лювакам. Но эту чашку она обжигаясь, опорожнила за три глотка, ей хотелось, чтобы адмиралы видели ее предельно собранной, и внимательно следящей за ними хозяйкой.

За все время нахождения на посту президента, лично в подземных штабах Адмиралтейства ей бывать не приходилось. Как верховный главнокомандующий Лиги, аш-Шагури выслушивала ежегодные доклады Комитета Начальников Штабов, да с начала войны пару раз посещала Генеральный Штаб. Но зал заседаний, где собрались флотоводцы, был ей знаком по бесчисленным совещаниям, которые она просматривала и онлайн, и в записи.

По сути, весь зал строился вокруг одного большого круглого стола. Вокруг него, с равными интервалами стояли три десятка мягких кресел, две трети из которых пока оставались незанятыми. И судя по тому, как неумолимо приближалось время начала, отсутствующие примут участие в виде голографических копий, или же просто глядя на зал с экранов. Оно и понятно, большинство флотских торчали сейчас наверху, готовя к бою старые корабли.

Голограммы аш-Шагури недолюбливала еще со времен своей модельной юности. Ей отчего-то казалось, что любая, даже самая совершенная голограмма не отражает внутренней сущности человека. Читать эмоции она предпочитала со старых добрых плоских экранов. А умение читать эмоции много значило в политике, где почти все владели искусством скрывать истинные чувства.

Ее предположение оказалось верным, за пару минут до начала в пустующих креслах стали появляться неотличимые от настоящих фигуры старших офицеров флота. Неотличимые лишь на первый взгляд, Салия каким-то внутренним чутьем всегда могла определить, голограмма перед ней, или живой человек. В этом она не ошибалась, что бы ни вещали рекламные ролики топовых голографических систем.

В виде голограммы проявился и адмирал Флота Масори. В честь сегодняшнего заседания он предстал в парадной адмиральской форме, сменив на нее пустотный скафандр, из которого, казалось не вылезал уже три недели. Но даже в парадной форме Масори выглядел не лучшим образом, впрочем, как и все собравшиеся на это совещание. В преддверии битвы штабы работали на износ.

При виде возникшей на экране аш-Шагури, голограмма адмирала встала с кресла.

— Госпожа президент, мы готовы!

— Я тоже, — кивнула аш-Шагури. — Надеюсь, план, который мы сегодня выработаем, поможет отстоять Землю. Давайте приступать.

Быстро пересчитав собравшихся адмиралов, Масори демонстративно сел, и аш-Шагури с неудовольствием отметила, как голограмма адмирала зависла в нескольких сантиметрах над креслом. Видимо сиденье в кабинете Масори было немного выше, и аппаратура не сумела полностью подстроиться под окружение. Именно такие мелочи ее и раздражали в трансляциях.

— Господа, все в сборе, — руки Масори забегали над невидимым пультом, и над столом загорелось схематичное изображение Солнечной системы. — Для начала хочу довести последние новости из окрестностей Сатурна. Как вы помните, за пределами «Красной зоны» остались четыре крупных корабля аспайров. На перехват одного из них от Сатурна выдвинулась тактическая группа в составе фрегата и дивизиона такшипов. Четыре часа назад они подошли к чужому кораблю на дистанцию полутора световых секунд, после чего тот ушел в прыжок не принимая боя.

— Ожидаемо, — пожала плечами аш-Шагури. — Мне помнится эксперты отговаривали от перехвата тех кораблей.

— И тем не менее полученная информация стоит затраченных усилий, — нисколько не смутился Масори. — Устье канала открылось в девяноста километрах по курсу!

— И что? — недоуменно изогнула бровь аш-Шагури. Она готовилась к дебатам о будущем сражении, а вместо этого Масори тратит ее драгоценное время на какую-то второстепенную чушь!

— Донесение с фрегата «Канны» объясняет сверхъестественную кучность выхода из прыжка. Эти корабли открывают виртуальный тоннель, и держат, пока в прыжок не уйдет весь флот. Это позволяет их ударным флотам сразу после выхода вступать в бой. Ведь их корабли предельно специализированы, и поодиночке практически беззащитны!

— Это может чем-то помочь нам в предстоящем сражении? — аш-Шагури почувствовала страшную усталость.

— Нет, но… — Масори осекся, и махнул рукой помощнику. — Кларк, начинайте.

Над рабочим столом Аш-Шагури повисла такая же как и в Адмиралтействе схема Солнечной системы. Алое пятно флота аспайров уже преодолело половину расстояния от Юпитера до Марса, а разбросанные по всей системе зеленые искорки человеческих кораблей оттягивались к Земле. На первый взгляд их было очень много, и даже вычленив из общей массы чисто военные корабли, аш-Шагури поразилась, насколько же больше у них сил. Ах, если бы все эти зеленые точки были новейшими, построенными уже в ходе войны судами. Тогда они могли рассчитывать пусть не на победу, но на достойный отпор.

Названный Масори поджарый капитан первого ранга, с готовностью встал.

— Силы аспайров приближаются к Марсу с относительной скоростью 438 километра в секунду, и выйдут на его орбиту через одиннадцать суток. Согласно приказу, мы отвели оттуда все наличествующие силы, в результате чего, в настоящее время Марс располагает единственной орбитальной боевой платформой. Мы сняли с нее экипаж, и потому можно считать, что Марс остался полностью беззащитен.

Судя по тону, капитан первого ранга Кларк считал данное решение ошибкой. И Масори это заметил, наградив капитана испепеляющим взглядом, он пояснил, больше для президента, чем для остальных собравшихся.

— Как вы помните, данное решение было обосновано тактическим риском прорыва аспайров к Земле. Из-за текущего расположения планет они могут с одинаковой вероятностью нанести удар и по Земле, и по Марсу. Набранная ими скорость позволяет выбирать место первого удара, так что инициатива на их стороне. Кроме того, если они купятся на видимую беззащитность Марса, мы получим еще несколько дней на усиление обороны.

Высказавшись, Масори кивком позволив офицеру продолжить доклад. Тот, словно и не заметил начальственного гнева.

— Таким образом, все наличествующие силы стянуты к Земле, где мы и планируем провести решающее сражение с аспайрами. Оперативный штаб, под руководством адмирала Флота Масори, предлагает следующую диспозицию.

Он сделал паузу, пока Земля на голограмме приближалась, увеличиваясь в размере. Когда бело-голубой шарик достиг размеров баскетбольного мяча, рядом с ним высветилось четыре зеленых пятнышка. На них-то и указал Кларк.

— Мы предполагаем строить оборону, используя орбитальные платформы в качестве ее узловых точек.

Земля на голограмме начала стремительно расти, до тех пор, пока рядом с ее боком не стало видно маленькую боевую платформу. Насколько помнила аш-Шагури, эти четыре старые боевые станции имели в диаметре около полутора километров. А судя по тому, как на голограмме, буквально в метре от станции появились черточки кораблей, масштаба штабисты по прежнему не придерживались.

На секунду задержавшись возле боевой платформы, изображение вновь отдалилось.

— Имеющиеся корабли мы разделим на три тактические группы. Первая, основная группа, состоящая из новых тяжелых кораблей, и наиболее сохранившихся ветеранов Резервного флота мы разместим в первой точке Лагранжа, где от аспайров их будет прикрывать Земля. В состав группы включили один крейсер, один линейный крейсер, линейный корабль «Потрясатель», на котором будет поднят флаг командующего, один тяжелый крейсер, тринадцать фрегатов, из которых девять новейшие, типа «Котлин», и пять корветов. Вторым эшелоном в данной группе пойдут пять крейсеров из состава Резервного флота.

Кларк снова вернул фокус голограммы на боевую платформу.

— Вторая, самая многочисленная группа, будет расположена позади боевой платформы «Мажино». Сюда мы включили четыре линкора типа «Виктория», три линкора типа «Гегемония»…

Аш-Шагури слушала, как он перечислял списочный состав второй группы, и вспоминала совещание двухнедельной давности, на котором Масори, едва сдерживая ругательства, отозвался о боевых качествах линкоров типа «Гегемония». Из его слов выходило, что с этим ископаемым легко справился бы даже современный корвет. Корабль, вообще-то предназначенный для патрульной службы, и сопровождения особо ценных грузов. Аспайры, те и вовсе, не глядя сметут одряхлевших ветеранов.

— Кроме того, к указанной дате нам обещано подготовить не менее ста десяти переоборудованных сухогрузов с торпедными пусковыми установками. В зависимости от тоннажа, сухогрузы будут нести от четырех, до двадцати снятых с марсианской боевой платформы «Демиургов». Правда следует отметить, что радарные комплексы гражданских кораблей чрезвычайно примитивны, и для успешной стрельбы сухогрузам потребуется внешнее наведение. Его обеспечат два приданных группе разведывательных корабля. Следовательно, в составе второй тактической группы будет насчитываться около двухсот судов.

Кларк обвел глазами аудиторию, словно оценивая произведенное цифрой впечатление, и продолжил.

— Наконец третья группа, из 232 тактических кораблей, будет расположена в резерве, на планетарных аэродромах. Теперь давайте перейдем к предполагаемому развитию событий.

Кларк сделал паузу, чтобы изменить масштаб схемы. Земля съежилась, откатываясь вбок, а с другого края схемы, на нее неудержимо надвигалось ярко алое пятно.

— Мы смоделировали поведение аспайров, исходя из анализа их тактики в сражении у Иллиона. Как вы могли заметить, аспайры практикуют плотные построения с высокой степенью взаимодействия кораблей в ордере. Узкая специализация кораблей делает их более эффективными в выполнении возложенной задачи, но увеличивает общую уязвимость флота.

Алое пятно рывком увеличилось, заняв большую часть объема над столом. Теперь стали видны отдельные корабли.

— Скорее всего, вражеский флот пойдет двумя эшелонами, выдвинув боевые соединения вперед. Мы ожидаем компактную группу, когда все четыре ударных флота смогут поддерживать друг друга огнем, и в случае необходимости прикрывать щитами соседние группы. При любом развитии событий, вне зависимости от того, направятся они сначала к Марсу, или сразу же атакуют Землю, их тактика видится следующей.

Одновременно с его словами, флот аспайров на схеме менял диспозицию, перестраиваясь из походной колонны в боевой ордер.

— Примерно за восемь-девять часов до выхода в зону поражения, они начнут торможение, чтобы максимально использовать свое преимущество в дальности эффективного огня. Как вы помните, наша вторая ударная группа будет расположена на расстоянии восьмидесяти тысяч километров за орбитальной платформой «Мажино». Такое расположение вынудит аспайров сконцентрировать огонь для подавления платформы. Использовав эти восемьдесят тысяч километров для разгона, вторая ударная группа атакует аспайров, вынудив тех вступить в бой. В это время, первая ударная группа, заранее начав разгон из точки Лагранжа, выйдет во фланг аспайров, оказавшись к моменту появления на их радарах в шестидесяти тысячах километров. Это ослабит огневое воздействие на вторую группу, и позволит той выйти на дистанцию уверенного торпедного залпа.

На схеме все выглядело очень красиво. Зеленая масса второй ударной группы притянула к себе весь огонь аспайров, и удар вырвавшихся из-за планеты линкоров пришелся в неприкрытый щитами фланг. В зареве взрывов сразу же исчезло несколько крупных кораблей аспайров, остальные начали спешно перестраиваться, прикрываясь щитами.

— Мы считаем, что аспайры постараются растянуть щиты, прикрываясь одновременно от обеих ударных групп. Это ослабит их защиту, позволив значительной части торпед пробиться внутрь ордера. Сразу после торпедного залпа, гражданские корабли начинают торможение, и выходят из боя. Остальные продолжают сближение, маневрируя таким образом, чтобы оттеснить аспайров под огонь уцелевших орбитальных платформ.

Горя и взрываясь, старые линкоры Резервного флота сближались с аспайрами, а и без того небольшая, еще больше поредевшая первая ударная группа, обогнула аспайров по малой дуге, выйдя им практически в хвост. Аш-Шагури обратила внимание, что даже на схеме ударная группа держится подальше от возможных векторов выхлопа аспайров.

— К тому моменту, наши потери составят не менее шестидесяти процентов. Разумеется, я говорю о безвозвратных потерях — уточнил Кларк, — те, или иные повреждения получат практически все наши корабли. Потери аспайров ожидаются в пределах сорока, сорока пяти процентов. Но в этот момент, мы введем в игру наши резервы. Тактические корабли стартуют на разгонных блоках, и нанесут массированный добивающий удар по врагу.

Создатели презентации изобразили атакующие такшипы похожими на рой надоедливых насекомых. Облако такшипов вырвалось из атмосферы, и буквально окутало беспомощных на близкой дистанции аспайров. Капитан первого ранга Кларк дождался, пока во вспышке взрыва не исчезнет последний аспайр, и резюмировал.

— При разработке данного плана мы учли множество параметров и возможностей, и потому можем считать его достаточно надежным. Нам известны сильные и слабые стороны противника, и мы учитываем реальное положение дел во флоте. Как вы видите, при разработке данного плана Адмиралтейство опиралось на выводы наших аналитиков, и куратор проекта, адмирал флота Масори считает, что должное выполнении поставленных задач дает нам все шансы на победу!

Кларк замолчал, уступая место адмиралу Масори. Тот встал, и почему-то посмотрев на аш-Шагури, обратился к адмиралам.

— Господа, большинство из вас принимало участие в разработке этого тактического плана, поэтому я предлагаю не тратить наше драгоценное время на пустые споры. Если кто-то хочет дополнить выступление капитана первого ранга Кларка, он может сделать это прямо сейчас!

— Разрешите, сэр? — камера тут же захватила говорившего в фокус. Салия увидела довольно молодого, не старше сорока пяти лет худощавого мужчину с явной толикой азиатской крови. На нем был надет рабочий комбинезон с нашивками контр-адмирала, и единственной орденской планкой на левой стороне груди.

— Слушаю вас, адмирал Югай, — Масори казался удивленным, и отчего-то слегка раздосадованным.

Прежде чем адмирал Югай успел открыть рот, аш-Шагури успела запросить о нем краткую информацию. Адмирала звали Денис Югай, и до войны он командовал второй дивизией крейсеров, пока тех не раскидали в разведывательные миссии за границы известного космоса. После его назначили на должность начальника штаба Резервного флота, да там похоже и забыли. Хотя странно, судя по тому, что успела прочесть аш-Шагури, послужной список у адмирала Югая впечатлял. Герой конфликта на Большом Шраме, преподаватель тактики в Академии ВКФ, участник более десятка крейсерских походов по всей территории Лиги. По мнению аш-Шагури, держать такого офицера на заштатной должности было непростительной тратой людских ресурсов.

Но когда адмирал Югай заговорил, причину его опалы аш-Шагури поняла почти сразу.

— При всем уважении, сэр, — с легкой хрипотцой обратился Югай к Масори, — ваша схема сражения может привести лишь к поражению!

— Объяснитесь, адмирал! — тут же набычился Масори. Похоже, этот конфликт имел давнюю историю, заметила про себя аш-Шагури.

— Ошибочна сама стратегия игры от обороны, — Югай встал с кресла, и на этот раз, аш-Шагури поняла, что адмирал присутствует на совещании лично. — Простите, я не захватил с собой презентации, поэтому попробую обрисовать ситуацию своими словами.

— Ну попробуйте, — поморщился Масори, — только покороче.

Взгляды всех офицеров, и реально присутствующих, и голограмм, скрестились на невысоком адмирале. В большинстве взглядов аш-Шагури уловила удивление, смешанное с опаской. В открытую идти против адмирала Масори рисковали немногие. Югай насмешливо оглядел ошарашенных адмиралов.

— Касательно первой части выступления капитана Кларка я в большинстве согласен, аспайры скорее всего будут действовать похожим образом. Но что касается нашей стратегии, я категорически не согласен с предложенным Адмиралтейством планом сражения.

— Это мы уже слышали, — раздраженно прервал его Масори, — говорите по существу вопроса!

Адмирал Югай коротко кивнул.

— Хорошо, я сразу перейду к разбору ошибок. Во первых, порочна сама идея игры от обороны. Этим мы отдаем всю инициативу аспайрам, а уж они, поверьте, сумеют ею воспользоваться! Вторая группа, которую вы хотите разместить на орбите позади станции «Мажино», будет вынуждена ползти под огнем с черепашьей скоростью. Там мало кто может выдать больше полуграва ускорения, считайте сами, насколько они успеют разогнаться, пока аспайры крошат боевую платформу. Вторую группу разнесут в клочья задолго до выхода на рубеж атаки!

В словах Югая, был смысл, аш-Шагури плохо разбиралась в военных вопросах, но чутье ее подводило редко. Странно, что штабные офицеры упустили этот момент. Впрочем, Масори так не считал.

— Вы недооцениваете «Мажино», — нехорошо прищурился командующий. — Ее бронирование выдержит кинетические удары плазмы, а усиленная система ПРО отразит массированный залп их ракетных крейсеров. Именно «Мажино» способна выиграть необходимое для разгона время! Как вы помните, активный участок траектории вражеских торпед втрое меньше нашего, а значит, чтобы расправиться с платформой, им придется подойти поближе!

Югай вызывающе улыбнулся.

— Им вообще не обязательно уничтожать платформу на первом этапе боя. Прекрасно зная дальнобойность нашего оружия, и погасив скорость чуть раньше, чем мы сможем их достать, они без малейшего риска уничтожат «Мажино», и останутся поджидать вторую тактическую группу. Если я не ошибся в расчетах, к тому моменту ее скорость составит порядка двадцати километров в секунду. Считайте сами, каковы ее шансы добраться до аспайров под огнем четырех ударных флотов!

В глазах у многих офицеров мелькнуло согласие с его словами, но вслух Югая никто не поддержал. Масори же, и вовсе побагровел.

— Вы забываете про первую ударную группу, Югай! Она значительно быстрее, и нанесет удар в самый подходящий момент, когда аспайры потратят первые залпы! Надеюсь, вы помните, что после четвертого залпа их скорострельность падает втрое?

— Вот только первая группа по численности немногим больше штатного ударного флота Лиги, а как помните, — с заметной издевкой скопировал интонации командующего Югай, — в сражении у Иллиона, Первый Ударный был разгромлен за полчаса! Одним единственным флотом аспайров, а здесь у нас их четыре! О какой скорострельности вы говорите, сэр?

Командующий медленно поднялся во весь рост.

— Вы забываетесь, контр-адмирал Югай! Мне надоело слушать ваши бредни, немедленно сядьте на место, и подготовьте объяснительную касаемо вашего вызывающего поведения!

— Я вынужден настаивать, чтобы вы меня выслушали, сэр! — с нажимом произнес Югай. — Ваш план ведет к гибели Земли!

— Я сказал, сядьте! — зарычал Масори.

Аш-Шагури устала слушать их перепалку. Она прекрасно знала о деспотичном характере Масори, но до сих пор он не давал повода вмешаться, но сейчас командующий перегнул палку.

— Остановитесь! — жестко сказала она. — Адмирал Югай, я слушаю ваши предложения!

Замерев с выпученными глазами, Масори несколько раз открыл и закрыл рот, побагровев еще сильнее, став почти свекольного цвета. Аш-Шагури никогда принародно не оспаривала его решения, и это ее вмешательство едва не заставило командующего потерять контроль. Она с отстраненным любопытством наблюдала за отразившейся на лице Масори гамме эмоций. Непонимание, гнев, опаска, адмирал явно не имел за плечами опыта дипломатической работы, которая учит сохранять каменное лицо в любой ситуации.

Лицо же Югая, наоборот, озарилось надеждой.

— Госпожа президент, я предлагаю встречный удар! Разгромить весь их флот мы не способны, и поэтому усилия следует сконцентрировать на втором эшелоне. Выбив их осадные корабли, мы сохраним от бомбардировок Землю, а уничтожив танкеры, помешаем остальным охотиться за разбросанными по пространству заводами.

— Что вы называете осадными кораблями? — решила уточнить аш-Шагури.

Видимо по привычке, Югай щелкнул пальцами.

— Мы идентифицировали все известные типы судов аспайров. Кроме вот тех восьми больших кораблей, и я считаю, что они предназначены для орбитальной бомбардировки.

Вызвав на экран компьютерные модели вражеских кораблей, Аш-Шагури задумчиво покачала головой.

— Большие, много в них можно всего напихать. Итак, адмирал Югай, вы предлагаете прорываться через боевые порядки аспайров. И как вы хотите это сделать?

Контр-адмирал посмотрел на нее очень внимательно, словно оценивая, способна ли она понять его задумки.

— Первую часть предложенного Адмиралтейством плана можно оставить почти без изменений. Кроме такшипов, их следует дооснастить внешними топливными баками, и держать в составе ударной группировки.

— Это возможно? — зачем-то поинтересовалась аш-Шагури.

— Вполне, — кивнул Югай, — ведь они пойдут в составе группы тяжелых кораблей, а те не способны разгоняться быстрее двух гравов. Тросовые системы такое ускорение выдержат.

— Хорошо, что дальше? — удовлетворилась ответом аш-Шагури.

— Ударную группу из наиболее быстрых кораблей и такшипов мы прячем за планетой, остальные размещаются там же, где предлагал адмирал Масори.

— Пока что я не вижу особых отличий вашего плана.

— Сейчас мы до них дойдем, — без малейшего пиетета заверил Югай. — Когда аспайры начнут торможение, обе группы двинутся им навстречу. Чем выше будет скорость сближения, тем больше у нас шансов выйти на рубеж открытия огня.

Краем глаза, аш-Шагури следила за реакцией адмирала Масори. Тот все время порывался вмешаться, но пока что сдерживался. Прочие же офицеры штаба хранили гробовое молчание.

— Значит, вы предлагаете атаковать самим? — уточнила аш-Шагури.

— Иначе нас расстреляют как в тире, госпожа президент. Единственный шанс, это встречный разгон, когда аспайры начнут свой маневр торможения. Если мы начнем раньше, они тут же начнут торможение, и как результат, мы будем дольше выходить на рубеж атаки. Если позже, то просто не успеем набрать скорость, а они наоборот, успеют ее сбросить.

Масори все-таки не выдержал, его голограмма вскочила с места, смешно войдя нижней половиной туловища в столешницу. Самоконтроля он не потерял, но в голосе его явственно прорезались обвинительные нотки.

— Вы говорили, что мой план ведет к гибели? Нет Югай, это ваш план означает гибель всего нашего флота!

Контр-адмирал ответил очень спокойно, явно ожидая этого вопроса.

— Флот мы построим новый, а новую Землю нам взять негде. Встречный бой остается единственным нашим шансом предотвратить бомбардировку Земли, и спасти хоть какую-то промышленность. Исходя из узкой специализации кораблей аспайров, кроме тех восьми бомбардировщиков никто больше не несет атмосферного оружия, а значит, силам противокосмической обороны останется лишь отбиться от пяти сотен истребителей. Тяжело, но не смертельно.

Спокойная уверенность Югая подействовала на всех, даже разъяренный Масори немного утихомирился, и решил зайти с другой стороны.

— Говорите вы красиво, Югай, но что стоит за этими вашими словами? У вас есть расчеты, тактические наработки, схемы взаимодействия в конце концов?

— Да, командующий, есть, — все так же спокойно ответил контр-адмирал. — Разрешите представить?

Прежде чем Масори успел ответить, в их беседу снова вмешалась аш-Шагури.

— Брейк, господа адмиралы! У меня нет времени вникать в чисто военные вопросы. Адмирал Югай, я слышала, что инициатива во флоте наказуема исполнением?

— Так точно, — коротко ответил тот.

Масори, уже сообразивший к чему идет дело, открыл было рот, но остановленный властным взмахом руки, замер, так и не произнеся ни слова.

— В таком случае, я назначаю вас командовать ударной группировкой.

У Масори вытянулось лицо.

— Госпожа президент, это сумасбродное решение и…

Аш-Шагури звонко хлопнула ладонью по столешнице.

— Адмирал не забывайтесь! Как президент Солнечной Лиги, я являюсь верховным главнокомандующим флота. Вашим командиром, адмирал Масори! И если я сказала, что мы принимаем план контр-адмирала Югая, то так тому и быть!

— Но…

— Никаких но, Масори, — резко прервала его аш-Шагури, и снова обратилась к Югаю. — А вам, контр-адмирал, я приказываю как можно быстрее проработать детальный план операции.

— Основные тезисы уже готовы, — кивнул тот. — Мне понадобится не более трех дней на доработку.

— Вот и хорошо, — резюмировала аш-Шагури. — Контр-адмирал Югай, вы назначаетесь командующим группировкой. Через три дня жду вас у себя в бункере с докладом. До свидания, господа.

Попрощавшись, Салия устало потерла виски. Она только что настроила против себя половину Адмиралтейства, и даже не была уверена, что поступила правильно. На Масори работали лучшие штабные офицеры Флота, а Югай обсудил свою стратегию за кружкой пива со знакомыми офицерами. Но внутреннее чутье упрямо твердило ей о правоте Югая. И пусть это была пресловутая женская интуиция, Салия твердо решила идти до конца. А что ей еще оставалось?