Огненное небо

Когда пламя взрывов скрыло замыкающий флот аспайров, Анри успел только ахнуть, и тут же услышал, как заматерился комдив Ранке.

— «Потрясателю» конец! — это были единственные цензурные слова из длинного монолога. Ошарашенный Анри, вывел на консоль свежие обновления, и вполголоса повторил кое что из оборотов Ранке. К линкору неслись выстрелы как минимум из шестнадцати орудий, а он не мог ни увернуться с такой дистанции, ни выставить надежную пылевую завесу.

Ждать следующего пакета обновлений было слишком долго, поэтому Анри перехватил управление кормовым телескопом, и приказал тому развернуться по координатам флагмана. Пока механика вспомогательного телескопа разворачивала зеркало, Анри считал шансы. Шестнадцать орудий, тридцать семь секунд подлетного времени, ТТХ линкора. Шансов не было.

Телескоп успел прицелиться за считанные секунды до попаданий. Это был вспомогательный телескоп с небольшим зеркалом, где даже на предельном увеличении, линкор казался не крупнее указательного пальца. И на самом кончике этого пальца вдруг загорелся маленький трепещущий огонек. Он был слишком велик для одиночного подрыва, и Анри понял, что ежесекундно в нос флагмана вонзаются десятки, а может быть и сотни плазменных зарядов. Все продолжалось секунды четыре, а потом огонек потух. «Потрясатель» стал на треть короче, напоминая теперь маленькую оплывшую свечку.

— Ранке, — он сбросил комдиву запись, — посмотрите на это.

Тот помолчал, и отверг прием файла.

— Не хочу.

Спорить Анри не стал.

Как он и ожидал, очередной пакет обновлений пришел с серьезной задержкой. После гибели флагмана, потребовалось некоторое время, на передачу полномочий следующему по списку. Новым флагманом стал последний оставшийся в строю тяжелый корабль регулярного флота, недавно введенный в строй крейсер «Аоба», под командованием капитана первого ранга Иво Хинкельманна. Его систершип «Шеффилд» погиб в самом начале сражения, но «Аоба» пока что успешно выходил из под вражеских ударов.

Количество поступающей на фрегат информации сразу же уменьшилось. В отличие от «Потрясателя», на новом флагмане отсутствовала необходимая аппаратура, и что самое главное, когда весь штаб флота погиб на линкоре, офицерам «Аобы» пришлось взять их функции на себя. В меру своих невеликих сил, поскольку никто не предполагал, что крейсеру придется вести за собой целый флот.

В очередном обновлении находились лишь самые общие директивы, а для тактической обстановки места уже не осталось. Просмотрев скупые строчки, Анри поморщился, и обратился к системному администратору.

— Берли, сконфигурируй системы фрегата на оценку тактической обстановки.

— Принято, капитан.

Смыкающееся кольцо Резервного флота находилось на самой границе надежного обзора кормового радара. Его работе сильно мешал длинный плазменный шлейф, но и расстояние было меньше световой секунды, так что общую картину боя он давал, додумывать приходилось только мелкие детали.

Первое, что он увидел, были отваливающие в сторону суда грузового флота. Исчерпав торпеды, контейнеровозы уползали прочь, держа свои предельные полграва. А вот военные корабли, сразу же увеличили ход, кто на сколько мог. Увидев это, Анри схватился за голову. Какой идиот мог отдать такой приказ?! Ведь это сразу показывало аспайрам ходовые возможности кораблей!

Самих аспайров он видел гораздо хуже, частоты радаров сильно забивало рассеянной вокруг их флотов плазмой и не успевшим до конца остыть металлическим паром. И тем не менее, Анри сумел разглядеть во всей этой мешанине нечто странное. Оказавшиеся замыкающими второй и третий флоты разгонялись, а наиболее уцелевший первый, наоборот откатывался назад, к ним. Бросив один из крупных кораблей! И все мобильные орудия!

Вспомнив о сидящем в РКЦ комдиве, Анри связался с ним.

— Ранке, надеюсь на это вы поглядеть не откажетесь? — передал он в кормовой центр данные с радара.

Тот вник в обстановку куда быстрее Анри.

— Бросили поврежденный щитоносец и отходят под прикрытие второго флота. Мобильные орудия похоже этот отход прикрывают. Да и не уйти их пушкам, движки слабые, а времени стыковаться с носителем нету. А так хоть прикроют от торпед, заряда у них на несколько выстрелов хватит и без энергостанции.

Анри хлопнул себя по лбу, и угодив перчаткой в гермошлем, чертыхнулся. Действительно, ведь следом за первым, массированным запуском, через минуту-другую последовал второй. Пусть гражданские лоханки выпустили все торпеды разом, но на военных-то кораблях боекомплект на несколько выстрелов! Хотя бы среди новых, расконсервированные вооружали с бору по сосенке, используя то, что сохранилось с незапамятных времен на складах. Сотни полторы торпед могли и наскрести, не больше. Мизер в сравнении с первым, но и аспайры уже не те!

Действительно, радар сумел определить 141 запуск, выделить в шуме помех хвосты торпедных выхлопов. У Резервного флота еще оставались зубы. У аспайров, как оказалось, тоже.

Когда разом потухли три десятка торпедных факелов, Анри признал правоту Ранке. Орудия действительно какое-то время могли стрелять без подзарядки с энергостанции. А вот действия щитоносца его удивили и восхитили одновременно. Этот поврежденный близким разрывом гигант стал разгоняться навстречу одной из боевых групп. Нагло, игнорируя то, что несколько торпед сразу же изменили курс на перехват.

— Никаких шансов, — предрек Ранке, — у него скорее всего даже оборонительного вооружения нету. Узкая специализация кораблей их же и погубила. Будь у аспайров флот из одних тяжелых и ракетных крейсеров…

Оказалось, что даже поврежденный щитоносец способен преподносить сюрпризы. С частично разрушенными эмиттерами он не мог прикрыть своим полем весь флот, но для защиты себя оставшихся мощностей хватило. Когда до контакта оставалось меньше минуты, он сбросил ход, и выставил вокруг себя полдюжины мелких плазменных «чешуек». Как раз на пути подлетающих «Демиургов».

— Зараза! — с некоторым оттенком восхищения воскликнул на приватном канале Ранке. — Отбил все!

Хвосты торпед уткнулись в «чешуйки», и потухли. А судя по тому, как щитоносец тут же сбросил щиты и дал ход, поврежденные столкновением торпеды его миновали.

— Зачем на него торпеды тратят? — недоуменно спросил Анри, и тут же сам дал ответ. — Хотя да, если он развернет хотя бы половину обычного щита, то снесет в той группе сразу несколько кораблей.

Наверное аспайры на это и рассчитывали, хотя скорее всего просто хотели отвлечь внимание людей на подранка. На щитоносце он попаданий не видел, скорее всего, фрегаты безуспешно выцеливали оставшиеся без прикрытия мобильные орудия. Да и что могли сделать двухкилометровому гиганту протонные пукалки?

Поэтому в следующем торпедном залпе к щитоносцу направилось сразу три десятка выхлопов. И тот снова преподнес сюрприз. Сюрприз с большой буквы, поскольку Анри сумел разглядеть его даже в слабенький телескоп.

На этот раз торпеды заходили на цель сразу со всех направлений передней полусферы. Три десятка, больше чем щитоносец мог выставить «чешуек» даже в начале сражения. И тот поступил иначе. Внешне это выглядело как багровая полусфера, что рванулась навстречу сияющим факелам, стерла их с черноты космоса, и тускнея, рассеялась бесформенным облаком.

— Ух ты! — опять не сдержался Ранке, — плазменная стена!

Раньше такого они не видели, видимо в штатном режиме все мощности уходили на поддержание установленного щита вокруг флота. Свободный от этой задачи, щитоносец просто начал формировать очень маленький щит, прикрывая одного себя. На порядок проще.

— И чем его теперь валить? — озабоченно спросил Анри. При таком раскладе, группе, атакуемой этим чертовым камикадзе оставалось лишь рассеяться, и уповать на удачу. При тяге в пять с половиной гравов, щитоносец мог выбирать себе жертву. И даже уйти после этого с располосованной лазерами задницей.

Видимо Хинкельманн пришел к такому же выводу, и четвертый залп полностью пошел по щитоносцу. Тремя классическими волнами, так же, как совсем недавно ломали щиты ударным флотам.

А мобильные орудия, после того, как стала ясна цель четвертой волны, разрядились по кораблям, после чего развернулись, и начали весьма неторопливо разгоняться к уже почти соединившимся флотам.

— Оператор, по кому они выстрелили? — забывшись спросил Анри, и ничуть не удивился беспомощно повернувшемуся к нему оператору радарного комплекса. Лицо того скрывал гермошлем, но виноватость читалась во всей позе вчерашнего курсанта.

— Сэр…

— Отставить, — отмахнулся от него Анри и полез разбираться сам.

Разрешения кормового радара для засечки плазмы не хватало, и потому Анри переключился на оптический диапазон. Естественно не сам, а дав команду компьютеру обнаружить и рассчитать траектории сгустков. И увидев первые результаты, выругался в голос. Комп вырисовывал пунктирные линии по мере обнаружения роев плазмы, и все они сходились на двух мишенях. На крейсерах «Аоба» и «Дракон», последних неповрежденных кораблях бывшего Крейсерского флота. И похоже, что флагманом «Аобе» оставалось быть недолго.

— Полминуты, не уйдут, — резюмировал увиденное Ранке.

Крейсера попытались, рванув туда, где виднелись небольшие прорехи в надвигающемся покрывале смерти. Тщетно. Несколько мигнувших вдалеке огоньков показали, что оба крейсера поражены.

В «Дракона» попали всего два сгустка. Один раздробил «бублик» жилого модуля, здорово нарушив центровку, второй угодил в самую середину корпуса, пробив бак рабочего тела. Крейсер сохранил ход, но до перебалансировки тяга упала втрое.

В «Аобу» попал вообще только один заряд, но он разом лишил крейсер хода. 11 тонн тротилового эквивалента буквально вырвали тому две из шести дюз, и серьезно покорежили третью. Теоретически крейсер мог двигаться при потере половины дюз, но не тогда, когда все три находились на одной половине.

— Идиоты, — вновь прокомментировал Ранке. — Зря дергались, одно два попадания в лоб менее опасны. А их сейчас добьют. С торпедами-то уже расправились.

И правда, взглянув на выстроенную компьютером схему, торпедных хвостов Анри не обнаружил. Не понесли потерь и аспайры. Ста сорока торпед в залпе оказалось недостаточно, чтобы пробить защиту трех, пусть даже и побитых флотов.

Утешало только одно, пунктиры торпедных траекторий оплетали безумный щитоносец, и несмотря на все уловки, на этот раз его судьба была решена. Три волны с пяти направлений гарантировали ему вечный покой в тиши пространства.

В последний момент, тот снова сбросил скорость, и пыхнув плазменной стеной навстречу первой волне, начал судорожный разворот, пытаясь уйти от второй. Перед тем, как рассеяться, плазма стерла передние торпеды, но следующие по большей части все же прошли между клубами остывающего газа. Два десятка торпед сомкнулись вокруг не успевшего разогнаться корабля. Когда вспышка погасла, на его месте висело лишь несколько оплавленных кусков.

Неизрасходованные торпеды четвертого залпа выровняли траектории, и понеслись к удаляющимся мобильным орудиям. Атаковать полусотней «Демиургов» флот было глупо, а неповоротливые и уже разряженные пушки были легкой и лакомой добычей. Фрегатам так и не удалось их выбить, и «карандаши» должны были скрыться за щитом объединенного флота прежде, чем их могли достать лазеры главного калибра. Скрыться и обрушить на людей десятки тысяч сгустков.

— Ага, засуетились, — недовольно хмыкнул Ранке. — Не знаю, кто включил Хинкельманна в вертикаль преемственности, но этот придурок нам все запорол! Ага, а вот и ему привет отправили!

Прикрывая отход «карандашей», со стороны второго и третьего флота полетели новые сгустки. В основном по той полсотни оставшихся торпед, но три орудия разрядились и по обездвиженным крейсерам. Два по ковыляющему в тыл «Дракону», и одно по дрейфующему «Аобе».

— Ну вот и допрыгались, — Ранке был в своем репертуаре. — Кстати, капитан, Хинкельманн подгадил и нам.

— В смысле? — отстраненно уточнил Анри. Только что, на его глазах развалился «Аоба», получив в борт не менее трехсот противокорабельных зарядов. Отметка «Дракона» тоже потухла, но в телескоп было видно, что корабль сохранил кое какую целостность, а значит оставался шанс снять оттуда выживших. Если будет кому снимать.

— Это из-за его долбанного приказа, корабли Резервного флота подойдут ко вспомогательным судам раньше нас! «Сближайтесь на пределе тяги», придурок! Сечешь?

Не обратив внимание на фамильярность, Анри быстро проделал необходимые расчеты. Ранке был прав! Фрегаты и пара легко поврежденных крейсеров обгоняли их на три с половиной минуты!

— Может еще отменят? — Анри нервно облизнул губы. — Кто принял командование?

— А черт его знает, — гневно прорычал Ранке. — У нас выбили всю цепочку, Хинкельманн и тот уже только по цензу проходил, козел старый!

Пока никто не принял командование, флот продолжал выполнять последний отданный приказ. Из-за разницы в ходовых возможностях, боевые группы уже распались, калоши Резервного флота не могли разгоняться быстрее, и все больше и больше отставали. Поэтому насчет Хинкельманна Анри был полностью согласен.

Из полусотни «Демиургов» до орудий добралось лишь три, а меньше, чем через минуту, те уже скрылись за щитом. «Карандашей» у аспайров оставалось чуть больше половины из первоначального числа, но на близких дистанциях они становились воистину смертоносными. И выстрел каждого из них приговаривал один корабль. Которых и так оставалось немного.

— О, вижу пуск торпед, последние тратят, — нервно хохотнул Ранке. — Их тоже собьют. Хинкельманн, идиот, нужно было выпускать торпеды заранее, и активировать их все одновременно!

— Наверное он хотел ударить, пока аспайры еще не опомнились от торпедной атаки, — зачем-то попытался защитить покойного Анри. — Да и по щитоносцу сильно потратились…

— Да что щитоносец? Он бы нам один, максимум два корабля выбил!

С этим Анри был вынужден согласился. Потери от ушедших за щит орудий обещали быть страшными. С другой стороны…

— Их вот вот достанут лазеры со старых кораблей.

— С максимальной-то дистанции? Сто в гору ставлю, что мелочь давно уже своими фонариками светит, сенсоры там спалить мечтают, антенны. Ты результат видишь?

Результата Анри не видел, зато видел, как тухнут хвосты последних торпед. На таком расстоянии они не успевали разогнаться, а метания по траектории могли спасти лишь на очень больших дистанциях. В итоге, после второй перезарядки орудий через щит сумело прорваться лишь два «Демиурга». Минус три мобильных орудия, аспайров опять сгубила скученность ордера.

А потом до них дотянулись лазеры. На двадцати семи тысячах километров Анри впервые заметил результат стрельбы.

Командование до сих пор никто не принял, лишь с кораблей связи поступали обрывки тактической информации. Оттуда Анри и узнал, что наспех объединив корабли в боевую сеть, разнообразные корветы и фрегаты наконец-то стали вести согласованный огонь. Их лазеры не шли ни в какое сравнение с главным калибром линкоров, но линкоры догорали где-то в тылу. Из всех тяжелых кораблей в строю оставалось лишь два потрепанных плазмой крейсера.

Лазеры фрегатов типа «Нигон» и корветов типа 10 были практически идентичны, стреляли импульсами, один раз в двадцать три секунды. И объединив лучи, им удалось проделать в броне мобильного орудия несколько глубоких разрезов, достаточно глубоких, чтобы расплавить обмотку магнитного ускорителя. Так и не успев выстрелить, «Карандаш» пополз под прикрытие щита.

Зато по людям отстрелялись остальные. С этой дистанции вероятность попадания по маневрирующему фрегату составляла около шестидесяти процентов, а по более медленным корветам и того больше. Но сначала аспайры уже традиционно ударили по знакомым силуэтам.

— Вот черт! — с досадой крякнул Ранке. — Они все в конусе поражения!

Комментировать Анри не стал, дураку понятно, что за полминуты из конуса поражения успеет выбраться разве что такшип. Но по такшипу никто не станет бить противокорабельными зарядами.

Угодившим под огонь фрегатам не оставалось ничего, кроме как развернуться к сгусткам носом и молиться. Один-два сгустка мог выдержать даже «Нигон», построенный по классической довоенной схеме.

— Ух… — только и выдавил из себя Анри, увидев результаты обстрела.

Всего аспайры добились шестнадцати попаданий, и в четырнадцати случаях фрегаты потеряли свое последнее оружие.

Фрегат типа «Нигон» напоминал уменьшенный по всем габаритам крейсер. Блямба брони на носу, на которой торчали две башни с лазерами, бублик жилого модуля, короткий и толстый корпус с баками рабочего тела. Когда в нос прилетал сгусток, он вырывал в броне кратер диаметром около семидесяти метров, практически разрушая «блямбу», и несколько лежащих за ней отсеков. Теперь, когда запас торпед иссяк, а башни главного калибра были разрушены, из всего вооружения на борту таких бедолаг оставались лишь три десятка оборонительных турелей.

В двух случаях сгусток зацепил жилое кольцо, вырвав не менее трети, и хотя вооружение не пострадало, следующий залп эти фрегаты пропустили. От сотрясения сбились тонкие настройки, и юстировка системы требовала изрядного времени.

— Сейчас их всех перестреляют! — повторился Ранке, и осекся. — Стоп! Сколько там говоришь вероятность попадания?

— Шестьдесят три процента, — сверился с расчетами Анри.

— Твою мать, парням не повезло… — зло протянул Ранке.

— В смысле?

— Шестнадцать попаданий, так?

— Так, — согласился Анри, и понял. — А пушек осталось…

— Вот именно!

Секунд через тридцать на рубеж открытия огня вышли крейсера. Эти махины в шестьсот тысяч тонн массы несли две строенные орудийный башни, каждый лазер в котором по мощности не уступал тем, что стояли на линкорах. Обычно в каждой башне одновременно стрелял только лазер, это позволяло увеличить темп огня, и уменьшить уровень перегрева. Но на максимальной дистанции по каждой цели били сразу оба ствола. Один раз в сорок секунд, в перерывах остывая.

Оба крейсера разрядили главный калибр одновременно, целясь сразу по четырем вражеским орудиям. Попаданий при этом отметили только два. Первое орудие выбросило из себя замеченный в телескоп фонтан газа, а второе странно дернулось, и заметно вихляя, попыталось спрятаться за щит.

Третьего попадания никто не заметил, трудно заметить, как тонкий словно игла лазерный луч вскользь полоснул по жерлу «Карандаша», и без заметных спецэффектов просто отрезал кусок фокусирующего магнита. Орудие даже сохранило возможность стрелять куда-то в сторону цели.

Фрегаты до перезарядки аспайров выстрелить не успели, а те не успели перенести огонь на новую угрозу. Следующие выстрелы снова пошли по фрегатам. Аспайры уже не обращали внимания на подранков, они торопились выбить тех, кто продолжал рваться в клинч.

Компьютер «Церама» пытался анализировать те крохи информации, что поступали с телескопа, радара, и через едва живую боевую сеть. Он правильно отметил пораженными те фрегаты, в которых угодили противокорабельные заряды, но Анри оставалось только гадать, какие именно повреждения те получили. Обновления из штаба флота больше не приходили, и теперь корабль мог надеяться только на сенсоры своей эскадры. То есть на свои собственные, ведь аппаратура такшипов значительно уступала по чувствительности антеннам его корабля.

Анри с содроганием глядел, как пятна сгустков ползут к фрегатам. Он мысленно ставил себя на место их капитанов, и даже эти мысли ему не нравились. За двадцать семь секунд фрегат уже не мог развернуться и выйти за конуса поражения, ему оставалось надеяться лишь на слепую удачу. Анри в удачу не верил, везение не может длиться бесконечно, рано или поздно вселенная поставит на нем точку.

«Нигоны» к этому времени уже выбили, и на этот раз основной удар пришелся по расконсервированным старым фрегатам. Собранные с бору по сосенке экипажи растерялись, потеряли время на принятие решения, и потому носом к угрозе вовремя успели развернуться немногие, остальных пересечение траекторий со сгустками застало во всевозможных ракурсах.

И последствия от этого залпа вышли серьезнее, хотя Анри увидел лишь то, как мигнули и окрасились в желтый цвет семь отметок на карте. Вот только на этот раз, в пять из семи фрегатов угодило сразу по два сгустка.

Шестьдесят лет назад, когда на вооружение принимали фрегаты типа «Нигон», их предшественников, тип «Ацэр» стали массово списывать из флота и ставить на консервацию. Массой в девяносто три тысячи тонн, «Ацэр» для своих лет считался неплохим кораблем, но для этой войны он устарел на целую эпоху. Слабое вооружение, малая тяга, а главное почти полное отсутствие бортовой брони. Попавший в борт сгусток прошивал обшивку, и входил вглубь почти до самого осевого коридора. Или до реакторных отсеков, если кораблю не повезло. Так не повезло сразу троим.

Термоядерные реакторы люди изобрели полтысячелетия назад, все это время совершенствуя и вылизывая технологии производства. Это были очень надежные и мощные реакторы, но даже их совершенная автоматика безопасности не могла дать стопроцентной гарантии, когда в реактор влетал не до конца рассеявшийся сгусток плазмы.

В двух случаях автоматика успела, но третьему фрегату снаряд пробил активную зону, и не успевшая остыть, нагретая до сотен миллионов градусов плазма рванулась на свободу. Корма фрегата мгновенно испарилась, это выглядело так, словно в него угодил не противокорабельный заряд плазмы, а термоядерная боеголовка. Взрыв разворотил фрегат до середины корпуса, мгновенно убив сорок три человека из шестидесяти находившихся на борту. Всполох этого взрыва заметил даже Анри.

— Минус семь, у нас там еще фрегаты остались? — натужно спросил Ранке.

— Четыре «Ацэра», остальные переклассифицированная рухлядь.

— Значит следующими будут валить корветы, — предрек Ранке.

Мысленно Анри с ним согласился. Было понятно, что аспайры отстреливают тех, кто вырвался вперед, а переклассифицированные фрегаты даже напрягая изношенные движки до предела, не могли разгоняться быстрее 0.7 грава.

Огневая мощь Резервного флота таяла на глазах. Когда выбыли из строя новейшие фрегаты, по аспайрам вели огонь только два крейсера, не способные на равных противостоять оставшимся мобильным орудиям. Тем более что в следующем залпе по крейсерам ударило сразу четыре ствола.

Это давало девяностопроцентную вероятность попадания, и увидев траектории сгустков, Анри заранее попрощался с обоими крейсерами. Как оказалось зря. Впервые с начала сражения людям по настоящему повезло. Поняв, что за оставшиеся секунды уйти они не успеют, оба крейсера синхронно развернулись навстречу плазме, и отстрелили последние контейнеры. Жест бесполезный, но Анри этого капитана понимал. Сидеть и бездействуя ждать смерти противно человеческой натуре.

Он был просто поражен, когда увидел, что ни один из крейсеров не пожелтел. Они оба сумели пройти через облако сгустков неповрежденными! На самом деле это было не так. Один сгусток все таки угодил в не успевшую разлететься пылевую завесу, разрушился, и расходящимся шаром ударил в лобовую броню «Аделаиды», сметя с носа остатки зенитных турелей. Но главное, на крейсере уцелели обе башни главного калибра!

— Следующего они не переживут, — как-то неестественно спокойно произнес Ранке.

Крейсера были обречены, и люди на них это знали. Аспайры ни за что не позволят стрелять им и дальше, с каждым разом выбивая по два-три драгоценных орудия. К тому же, сейчас из фрегатов в строю осталась одна переклассифицированная рухлядь.

Крейсера перезарядили главный калибр секунд на двадцать раньше аспайров, и как только мобильные орудия высунулись из за щитов, всадили по ним восемь мощных лучей. К несчастью, двухорудийная схема компоновки привела к тому, что одновременно крейсер мог обстреливать не более двух целей.

Понимая, что перезарядить накопители они уже не успеют, крейсера использовали только один ствол у каждой из башен. Поэтому, добившись четырех попаданий, из строя удалось вывести лишь три «Карандаша». Еще один, по которому луч чиркнул вскользь остался боеспособным. И выстрелил в ответ.

У экипажей крейсеров почти не осталось времени, плазма уже летела к ним, и последние секунды жизни их артиллерийские офицеры торопливо, боясь не успеть, выбирали ближайшие к оси стволов цели. И глядя, как медленно разворачиваются в сторону врага башни, они торопили их со всей страстью, на которую только способен стоящий на краю могилы человек.

Полностью развернуть башни успела только «Аделаида». А «Дракон», когда на нем поняли, что опоздали, выстрелил лишь по одной цели, за доли секунды до того, как влетевшая в лоб плазма оставила на месте выстрелившей башни зияющий провал. И еще три попадания в лоб, одно за другим, окончательно лишив крейсер артиллерии. «Аделаиде» пришлось и того хуже, восемь взрывов превратили ее нос в оплавленные лохмотья, а вместе с ним убили и три десятка человек аварийной партии.

Из-за спешки крейсера сумели попасть лишь в одно орудие, начисто срезав тому маневровые двигатели правого борта.

За каждую минуту флоты сближались почти на пять тысяч километров, и сейчас, в семнадцати тысячах, сохранившиеся корабли начали менять траекторию, нацеливаясь на летящие далеко за ударными флотами вспомогательные суда.

Резервный флот все еще охватывал аспайров кольцом, но теперь это кольцо перестало сужаться, и через несколько минут аспайры должны были пройти через центр этого колечка. Уже сейчас один щит не мог прикрыть собой все корабли, поэтому вокруг основного щита аспайры вырастили восемь дополнительных лепестков.

Малым кораблям категорически не хватало мощности главного калибра. Единичное попадание игнорировалось даже «карандашом», и чтобы вывести его из строя, требовался концентрированный огонь нескольких корветов.

Корвет тип 10, которым постепенно заменяли устаревший тип 7, был очень маленьким аппаратом. Длиной около ста метров, и массой покоя в сорок тысяч тонн, корвет даже не оснастили вращающимся жилым модулем. В длительных походах корвет использовал простейшую тросовую систему, на конце которой висела жилая капсула. Зато не имея ни брони, ни разгонных характеристик, вооружением корвет тип 10 почти не уступал фрегату типа «Нигон».

Но когда они попали под огонь, то быстро выяснилось, что концепция медленного, хорошо вооруженного корабля устарела с началом этой войны. Даже новейший тип 10 мог разгоняться чуть быстрее полутора гравов, а более старый тип 7 ходил на треть медленнее.

К этому моменту у аспайров осталось девятнадцать боеспособных орудий, плюс одно, которое сохранило ход и могло стрелять «куда-то туда». Каждую минуту они были способны выбивать не менее десяти кораблей. Идея с прорывом через боевые порядки аспайров себя не оправдала.

Своими первыми целями аспайры выбрали девятнадцать корветов тип 7 и тип 10, по одному орудию на цель. Это давало семидесятипроцентную вероятность попадания, и не оставляло возможности вырваться из конуса поражения.

Но аспайры не учли одно. На фазе перезарядки мобильные орудия прятались за щитом, и перед тем, как выстрелить, им требовалось вынырнуть из-за его края и навестись. Всего несколько секунд на маневр, но этих секунд хватило артиллерийским офицерам корветов, чтобы обрушить на «карандаши» всю мощь своих лазеров.

Вместе с еще не прошедшими ходовые испытания корветов насчитывалось ровно сорок вымпелов. Из-за слабости орудий, неопытности экипажей и общей изношенности систем на старых кораблях, флаг-лидер принял решение сконцентрировать на каждом орудии огонь пяти корветов.

По восьми из девятнадцати «карандашей» хлестнули плети лазерных импульсов. Их мощности не хватало даже на пробитие обшивки, но в трех случаях, лучи удачно прошлись по маневренным дюзам, фокусирующей системе, приемнику микроволнового излучения, через который мобильные орудия заряжались с энергостанции. Минус три. По корветам выстрелило всего шестнадцать.

— Вселенная сегодня против нас! — Ранке скрежетнул зубами так, что микрофон этот звук уловил. — Двенадцать!

По корвету противокорабельный заряд обладал избыточным могуществом. Даже при попадании в нос получившийся взрыв разрывал этот нос в клочья примерно на треть корпуса. Из-за сопутствующих повреждений корабль после этого можно было отправлять в лом, а тех кто выжил списывать по инвалидности.

Но у корветов все таки имелось одно преимущество. Благодаря невысокой мощности лазеров, их перезарядка занимала всего-навсего двенадцать секунд. И по не успевшим укрыться «карандашам» хлестнули новые импульсы.

В телескоп Анри увидел лишь то, как закрутило один из них, которому удачно попавший импульс срезал работающую маневровую дюзу. Продолжая работать, парная ей крутанула орудие, и прежде чем ее отключили, успела отправить «карандаш» в неуправляемое вращение. Этот полет вскоре вывел орудие из тени щита, и по нему тут же отработали отставшие переклассифицированные фрегаты.

На этих старых корытах когда-то стояло по три лазера, аналогичных по мощности лазерам корвета типа 10. За годы в консервации их износ привел тому, что два из трех приходилось разбирать на запчасти для восстановления хотя бы третьего. Поэтому по «карандашу» ударило всего одиннадцать слабеньких лучиков. Они тоже не могли пробить броню, но расчертив обшивку десятком искрящихся борозд, они срезали еще две маневровые дюзы, окончательно превратив «карандаш» в почти неуправляемый кусок металла.

Это решило его судьбу. За те минуты, что он пытался остановить вращение и уползти обратно за щит, фрегаты исчеркали его длинными зигзагообразными разрезами, полностью лишив всего, что выступало за пределы корпуса. Последними под натиском когерентного света пали маршевые дюзы.

В сознание Анри вторгся голос оператора.

— Сэр, сводный флот аспайров сбросил передний щит, вижу формирование щита позади него!

Анри наблюдал этот процесс в телескоп. Сначала тонкий блин основного щита чуть подернулся рябью, и почти сразу в кильватере флота начал разрастаться и багроветь зародыш нового. Одновременно с этим стали двигаться, смещаясь назад, «лепестки». И судя по тому, как компьютер выделил мерцающими квадратиками вражеские корабли, мобильные орудия передвигались, укрываясь за этими лепестками. Большие корабли шли без прикрытия. Видимо аспайры уже поняли, что торпед у людей не осталось, а энергетическое оружие малых кораблей угрозы не представляло.

— Надеюсь кто-нибудь подскажет этой мелочи уходить, прикрываясь факелами? — задал Ранке очень спорный вопрос.

Прикрытые хвостами выхлопов, в узком секторе сзади корабли становились практически неуязвимыми. Для этого им требовалось встать ровно кормой, или выправить ее так хотя бы на время обстрела. Но в способности зеленых экипажей среагировать вовремя, Анри сомневался. К тому же, в ближайшие несколько минут для такого маневра не хватило бы времени реакции, а удаляться под нужным углом постоянно, означало сорвать сроки начала совместной атаки.

Аспайры перезарядились уже после того, как прошли через кольцо Резервного флота. И снова, как в прошлый раз, по вынырнувшим орудиям ударили лазеры. С двадцати восьми корветов, и одиннадцати на ладан дышащих фрегатов. Расстояние между флотами составляло менее пятнадцати тысяч километров, но даже сейчас огонь этих развалин был опасен только для «карандашей».

Чтобы меньше оставаться под обстрелом, мобильные орудия просто уменьшали скорость, когда перемещающийся щит уходил в сторону, тут же стреляли, и боковым ускорением прятались снова. Но сейчас, когда флот людей окружал их кольцом, этот маневр защищал лишь с одной стороны. Пользуясь моментом, по мобильным орудиям ударил шквал лазерных импульсов.

Люди снова сконцентрировали огонь, на этот раз всего по четырем орудиям, и выбранные «карандаши» исчеркало яркими, медленно тускнеющими полосами. Два из них после этого так и не смогли убраться обратно, начав очень медленный разворот маршевым двигателем. И не успев, получили еще. и еще, окончательно потеряв способность к маневрам.

— Четырнадцать, — подытожил Ранке, — а стрелять наши смогут еще минуты две. Хреново!

Остаткам Резервного флота предстоял еще долгий путь под огнем. Медлительные корветы могли бы увернуться от залпа одиночного орудия тысяч с шестидесяти, а по прочей рухляди аспайры могли стрелять почти до максимальной дальности полета сгустков. Не менее десяти полновесных залпов, при семидесятипроцентной вероятности попадания корабли у людей закончились бы гораздо быстрее.

Резервный флот в начале сражения потрясал своими размерами. Столько кораблей разом в человеческой истории еще не собирались в одном месте, и наверное в истории аспайров тоже. Поэтому уверенные в силе своего оружия, аспайры ограничивались одним зафиксированным в корабль попаданием. Обычно этого хватало, а если кто продолжал отстреливаться, то в него просто летел еще один сноп плазмы.

Аспайры не учли одного. Натренированный, слетанный экипаж, быстро восстанавливал контроль над поврежденным кораблем. Достаточно быстро, чтобы продолжать бой. Но когда расконсервировали старые корабли, когда в строй экстренно ввели еще не прошедшие испытания, то опытные команды раздергали, разбавили их курсантами и давно вышедшими в запас ветеранами. Это не могло не сказаться на качестве экипажей, и даже одно единственное попадание надолго выводило корабль из боя.

В крейсер «Эбдиел» угодил всего один сгусток, но его последствия аварийные партии смогли устранить лишь спустя несколько минут. От удара повело корпус, и этим заклинило башню главного калибра. Выбравшиеся наружу «пауки»-ремонтники лазерами и сварочными аппаратами попробовали расчистить поворотный механизм, но дело застопорилось. Выбить здоровенный загнутый кусок обшивки удалось только добравшейся к башне аварийной команде. По старинке, пневматическими кувалдами.

Помимо «Эбдиела» с разной степенью повреждений ожили еще два старых крейсера, и один древний линкор. Избитые на первом этапе боя, они потеряли ход, и перестали интересовать аспайров. Но сейчас они выходили на оптимальную позицию для стрельбы.

Когда по остаткам боевой сети флота пришла информация об их готовности к стрельбе, Анри сокрушенно покачал головой. После такой наглости жить трем крейсерам и линкору оставалось не больше минуты, пока не зарядятся мобильные орудия аспайров. Но этим своим самопожертвованием они покупали возможность уйти хоть кому-то из малых кораблей.

Всего на четырех инвалидах оставалось шесть действующих башен главного калибра. И сблизившись на семнадцать тысяч километров, как раз, когда малые корабли вышли в кильватер аспайрам, крейсера и линкор разрядили свои накопители.

Ударив почти в упор, все шесть башен попали по своим целям. И обшивка «карандашей», которая замечательно держала попадания выпущенных с корветов лучей, все таки не устояла перед главным калибром крейсеров. Пять распоротых мобильных орудий разом потеряли возможность не только стрелять, но и ускоряться. Шестое, получив три луча от древнего линкора «Королев» отделалось глубокими проплавами, и потерей одной маневровой дюзы. Время не пощадило фокусирующие кристаллы, и мощность лазеров «Королева» упала вдвое от проектной.

— Девять! — на сей раз Анри успел первым.

Ранке промолчал.

По самоубийцам отработали всего четыре орудия. Ведь ход сумел дать один только «Эбдиел», но и тот разгонялся всего на трех десятых грава. Стопроцентная вероятность попадания!

Когда попадает несколько сотен противокорабельных зарядов, то обречен даже самый крупный из новейших кораблей Лиги. А древний «Королев», линкор, списанный в резерв сто сорок лет назад, буквально разорвало на куски, от него осталась лишь окруженная бахромой расплавленной обшивки корма.

Сжав зубы, Анри наблюдал, как гаснут отметки еще четырех кораблей. Даже с с учетом уменьшенных экипажей, сейчас на его глазах погибло полтысячи человек! Он вздрогнул, ощутив легкую тошноту. До него внезапно дошло, что сегодня погибло множество людей. Что все те гаснущие отметки означали и чьи-то погасшие жизни.

Пока он пытался справиться с внезапно нахлынувшим пониманием, малые корабли выстрелили снова. Расстояние теперь увеличивалось, и с каждой секундой падала поражающая мощность лучей. Кроме того, корветы уже вышли из оптимального угла поражения, и могли обстреливать только вынырнувшие из-за «лепестков» орудия. Поэтому им пришлось сконцентрироваться всего на трех «карандашах».

Когда один из «карандашей» взорвался, Анри даже зажмурился от удивления. Окутавший нос мобильного орудия клуб пламени никак не мог быть результатом попадания лазерного луча. Импульс стоявшего на корветах лазера оставлял на броне раскаленную полосу, а не заметный с такого расстояния взрыв. И только заметив полетевшие в сторону убегающих корветов сгустки, он понял, что удачным выстрелом мобильному орудию повредили фокусирующую систему. Попадание случилось непосредственно в момент выстрела, и разогнавшиеся в стволе сгустки ударили в стенки орудия.

Еще один «карандаш» затрепыхался под жгучими лучами, и закрутившись, потерял ход. Из шестидесяти четырех стволов, у аспайров осталось всего семь. И минус шесть корветов, седьмой каким-то чудом проскользнул между зарядами. Вероятность подыгрывала обеим сторонам.

— Все равно не уйдут, — своим пессимизмом Ранке давно переплюнул Анри. — Семь на пятнадцать…

К следующему залпу флоты разошлись на предельное для слабеньких корветовских пушек расстояние. Поэтому оставшиеся корабли распределили между собой всего два орудия. Но так и не сумели добиться заметных успехов. Оба «карандаша» выплюнули свои очереди сгустков, и спокойно убрались обратно. Обмен ударами закончился, вновь наступало время безответных плюх.

— Похоже, что нам придется рассчитывать только на себя, — задумчиво произнес Ранке. — Все таки Югай ошибся.

— В чем? — мрачно поинтересовался Анри.

— Если бы наши эскадры пошли в составе флота, то огневой мощи хватило раскатать их ударные группы. А потом мы бы спокойно добили их вспомогательные суда.

— Не факт, — не согласился Анри, — аспайры не дураки, и поступи мы так, они могли перебросить в состав флота авианосцы. Полтысячи истребителей угробили бы наши торпеды еще на подлете, а потом…

Он не закончил, глядя, как далеко справа разворачивался очередной этап трагедии. Все-таки одно из орудий корветы зацепили, из-за щита выглянуло всего шесть «карандашей». От последовавшего залпа выхлопом успел прикрыться только один, пять корветов или замешкались, или повернули не на тот угол.

— А ведь когда-нибудь о сегодняшнем дне останется лишь пара строк в учебнике истории… — совершенно не в тему вклинился Ранке.

Вспомнив о своей беременной жене, Анри горько усмехнулся.

— Если по ним будут учиться мои потомки, я буду счастлив.

— Это так, — в голосе Ранке послышалась печаль. — У вас есть дети, капитан?

— Жена на четвертом месяце. А у вас?

— Двое, — тяжело вздохнул тот. — Мы с женой развелись давно, поэтому места в государственном убежище ей не положено. А дочек одних она не отпустила, стерва!

— Да уж… — Анри не нашелся, что ответить, но тут к нему обратился оператор радарного комплекса Джойс.

— Капитан, истребители аспайров начали перестроение!

Анри вцепился в консоль, как в спасательный круг. Разговор с командиром дивизии разбередил в нем страх за жену и не рожденного ребенка. А работа помогала отвлечься.

После того, как рухнула боевая сеть флота, они могли рассчитывать только на собственные сенсоры, но дистанция сократилась уже настолько, что радары фрегата видели все в мельчайших деталях. Например то, что истребители разделяются на шесть равных групп, и начинают отходить ближе к своим кораблям. Итого выходило примерно по два истребителя на каждый такшип. Немного, возле Юпитера соотношение было куда хуже. Но там такшипы поддерживало сразу три фрегата. Специально спроектированных для зенитной поддержки ордера. Сейчас «Церам» шел в бой один.

— Капитан, — как ни в чем не бывало обратился к нему Ранке. — Мои парни отойдут тысячи на три назад, прикройте нас своими турелями.

Перед глазами Анри мелькнули оплавленные останки «Виконта».

— Моих турелей не хватит! — торопливо ответил он. — «Церам» не сможет поставить заградительный огонь, слишком много целей!

— И что вы предлагаете? — в смешке Ранке явно слышалось «трус».

— Отойдите на тысячу, так вы сможете прикрыть нас от ракет.

Пока Ранке молчал, обдумывая, по прорвавшимся малым судам полетели очередные сгустки. За время перезарядки мобильных орудий подлетное время их снарядов увеличивалось на пять секунд, и на этот раз защититься факелом успели аж трое.

— Сколько на истребителях ракет, три? — наконец отозвался Ранке.

— Да.

— Почти триста птичек, мда. Сколько у вас контейнеров с пылью?

— Тоже три. Я распылю их перед идущими в лоб, но вас этим не прикрыть.

— Бог троицу любит, — выдал Ранке еще одну непонятную фразу. — Ладно, прорвемся, сейчас отведу парней.

Истребители тем временем закончили торможение, зависнув примерно в тридцати тысячах километров перед вспомогательными судами. Тяжелый крейсер пока что висел на старом месте. Некоторое время Анри смотрел на диспозицию, пытаясь угадать, что же они задумали. Наиболее правдоподобной ему показалась версия, что впечатленные сокрушительной торпедной атакой, аспайры решили сначала перехватить залп, и после этого начать разгон навстречу. Ведь помимо торпед, на такшипах имелись термоядерные ракеты ближнего боя.

Со стороны ударных флотов по корветам полетел еще один залп. Точнее не только по корветам, два снопа зарядов нацелили на пару отставших переклассифицированных фрегатов. И то ли проморгал экипаж, то ли на старичках банально не работали кормовые радары, но оба фрегата даже не попытались спастись. Сгустки ударили им в корму возле дюз, разом превратив инвалидов в полных паралитиков. Еще один заряд ударил в последний оставшийся корвет тип 10. Минус три.

— Через девяносто секунд крейсера аспайров выйдут на дистанцию стрельбы! — напомнил ему Джойс.

— Сообщи, когда они откроют огонь. — Анри не стал говорить оператору, что попасть по такшипам не так и просто, и до определенного предела те смогут с легкостью выходить из конуса поражения. Парень старался, как мог.

На этот раз из-за щита показалось на одно орудие больше. Седьмое ускорялось чуть медленнее, но это уже не имело значения, корветы ушли за дистанцию эффективного огня. Да и не умели эти кораблики обстреливать заднюю полусферу. Их главные лазера размещались в спонсонах, для установки башен корветы были слишком малы.

На этот раз выжившие доказали наличие естественного отбора. Из семи попавших под обстрел, пять успели закрыться выхлопами, совершенно непроницаемыми для сгустков. Угодивший в поток заряд моментально разлетался эфемерным облачком, которое тут же сдувало потоком разогнанной плазмы.

— Одиннадцать древних корветов, семь списанных фрегатов, — занялся вдруг подсчетом Ранке. — Торпед на них больше нет, лазеры дохлые, те еще помощнички!

— Ненадолго отвлекут на себя крейсер, — Анри машинально выделил квадратом зависшего на полпути ко вспомогательным судам аспайра.

— Это если доберутся.

По всему выходило, что доберутся. В течении следующих трех минут выбили всего два корвета. С каждым разом оставалось все больше времени на реакцию, да и вместо замолчавшего штаба в дело включилась Земля. Три секунды временного лага с лихвой окупались мощностью радаров и вычислительных систем. Там, в наземных командных пунктах прекрасно видели, когда мобильные орудия заканчивали наведение, и тут же подавали сигнал к маневру.

— Капитан, крейсера аспайров начали обстрел второй и пятой дивизий! — как и было приказано, Джойс сообщил лишь в момент открытия огня.

Тяжелый крейсер аспайров нес два плазменных орудия, способных разгонять противокорабельные заряды до семисот километров в секунду. Он несколько уступал мобильному орудию и по кинетической энергии сгустков, и по их количеству в очереди, поэтому первые несколько минут Анри даже не волновался за такшипы, тем более что стрелять крейсер начал прямо на ходу.

Поэтому, когда в пятой дивизии внезапно погасла отметка одного из такшипов, от удивления он чуть не прикусил язык.

— Как?

— Случайность, — мрачно ответил ему Ранке. — Неизбежная случайность.

— Они бы хоть выхлопом прикрылись!

— Я связался с командиром их первого дивизиона, они так и делают, — судя по звуку, Ранке цыкнул зубом. — Но ты не путай свою махину, и наших пташек. У триста седьмых движки дают длинные и тонкие факелы, поэтому кормовая полусфера прикрыта от силы на треть. Дальше считай сами.

Анри бросил взгляд на запущенный секундомер. Они почти вышли на дистанцию запуска торпед.

— Некогда.

— Ну, на нет и суда нет. Я кстати, синхронизировал систему управления огнем с вашей, проверяй.

Ткнув в иконку связи с командирами БЧ-1 и БЧ-2, Анри распорядился.

— Проверьте синхронизацию с такшипами, начинайте предварительное наведение. Цели на согласование жду через полторы минуты!

Выслушав подтверждение, Анри увеличил тактическую схему на полный экран, и замер в раздумьях. Цели им распределили заранее, выбрав приоритетом атаку бомбардировщиков и танкеров. Вот только планы предусматривали одновременный удар с фронта, а от Резервного флота осталось полтора десятка дряхлых развалин. Которым сначала требовалось пройти мимо целехонького тяжелого крейсера.

Сообщение между дивизиями устанавливали при помощи лазерной связи. Между лидерами шел постоянный обмен телеметрией и тактической информацией, поэтому цели начали распределять сразу для всех. И увидев это распределение, Анри коротко выругался.

Восемь бомбардировщиков, и всего шесть дивизий. Учитывая почти сотню истребителей против каждой боевой группы, пробить такой барьер можно было только массированным пуском торпед. Потратив весь боекомплект такшипов, и три из пяти залпов фрегата. И по следующим целям оставалось бить только протонниками, ведь одних только фрегатов могли сбить даже ПРО носителей.

Словно читая его мысли, аспайры начали стягивать вспомогательные суда в две линии. Тысячей километров впереди шли носители, а танкеры и бомбардировщики держались в тылу. Довольно кучно, интервал в ордере не превышал полусотни километров. Вполне достаточно, чтобы излучение рванувшего посередине «Демиурга» никого не достало.

Раздавшийся на общем канале знакомый голос заставил Анри вздрогнуть.

— Говорит капитан первого ранга Манн, я принимаю командование на себя!

До гибели «Потрясателя» командование фланговой группировкой осуществлялось оттуда. У каждой дивизии был свой командир, которому и поступали директивы из штаба флота. Но после уничтожения высшего командования, флот остался без управления, развалившись на отдельные эскадры и корабли.

Многовековые традиции флота говорили, что в такой ситуации командование переходило к капитану с наибольшим цензом походов. А насколько помнил Анри, среди капитанов уцелевших фрегатов было как минимум двое, чья выслуга на несколько лет превышала ценз Манна. И они имели полное право не подчиниться самозванцу. Что означало окончательный разброд и шатание.

И подавая пример остальным, он подключился к общему каналу.

— Здесь капитан фрегата «Церам», жду ваших приказов, сэр!

Несколько секунд после этого, на общем канале царила тишина, и Анри уже всерьез стал опасаться, что кто-то из старых служак отвергнет Манна. В Академии им рассказывали о подобных случаях в прошлом, и некоторым история было более полутысячи лет. Эти истории объединяло одно, в них не судили только победителей.

К его удивлению и радости его все таки поддержали.

— Здесь командир третьей дивизии тактических кораблей Ранке, жду ваших приказов, сэр!

Это послужило сигналом для остальных, один за другим командиры кораблей и дивизий подтверждали полномочия Манна. Дождавшись, пока отметится последний из капитанов, Анри вызвал по внутренней связи Ранке.

— Спасибо!

— Это естественный выбор, он среди вас единственный кто был капитаном в сражении с аспайрами, и сохранил при этом корабль.

Его бывший капитан приступил к делу незамедлительно. Первая же директива фактически повторяла то, к чему они с Ранке пришли самостоятельно. Фрегаты выходили на тысячу километров вперед, прикрывая идущие за ними такшипы. Через две минуты группам следовало начать выброс торпед, чтобы, запустив их единой волной, пробиться через заслон аспайров.

— Ну хоть какой-то порядок, — пробормотал Анри.

Касанием иконки он подтвердил выбор в качестве цели бомбардировщика под условным номером три, и на всякий случай наспех пробежался по полетной программе торпед. В первой волне шло двадцать семь «Демиургов» из сорока пяти имеющихся на борту. Остальные Анри решил потратить по истребителям. Те держались довольно кучно, и при некоторой доле везения, каждая боеголовка могла сжечь две-три машины.

— Оператор, дистанция до цели? — Анри мог бы посмотреть и сам, но парня следовало учить.

— Шестьдесят восемь с половиной.

Чуть более трех минут до выхода на рубеж атаки. Вспомогательные суда не прикрывал плазменный щит, и потому запускать торпеды следовало с максимальной дистанции, так они набирали большую скорость, и легче проходили сквозь заслон ПРО.

— БЧ-2, готовность к пуску? — задавая этот вопрос Анри сразу же вывел себе на консоль всю потребную информацию. Вчерашний курсант мог напортачить.

— Аппараты с первого по девятый готовы!

В бою у Юпитера «Церам» лишился трех пусковых установок из-за близкого подрыва вражеской боеголовки. Их ремонт требовал постановки в док, очереди в который «Церам» так и не дождался. Поэтому вместо ремонта их просто заблокировали, вычеркнув из списка, а пустые гнезда в боевом отсеке засыпали балластом для сохранения центровки корабля.

— Капитан, моя дивизия готова к пуску, — обратился к нему Ранке.

— Аналогично, — подтвердил Анри, и подключился к пилоту. — Отключение двигателей по таймеру!

— Принял, — ответил тот, и выждав несколько секунд, включил сигнал «Невесомость».

Вибрация двигателей начала стихать, и вместе с ней исчезала и невидимая рука, что прижимала его к креслу. Переход от четырехкратной перегрузки к полной невесомости занял секунд десять, вызвав легкую дезориентацию. Вернув на место взлетевший к горлу желудок, Анри коснулся пальцем иконки разрешения на запуск.

— Пуск!

Легкая вибрация сообщила ему, что торпеды вышли, отброшенные от корабля слабыми вышибными зарядами. Все девять, он проверил это отдельно, запустив диагностику пусковых установок. Сейчас в них подавалась новая партия «Демиургов», и этот процесс перезарядки должен был занять чуть больше пятидесяти секунд.

Ожидая команды на запуск двигателей, «Демиурги» медленно удалялись от корабля. В тысяче километров позади, сорок восемь такшипов уже запустили два из трех находящихся на борту «Люциферов». Триста седьмой нес три торпеды, но из-за непродуманной конструкции, запуску третьей мешали открытые крышки первого и второго боевых отсеков.

— Капитан, два из кораблей сопровождения открыли огонь по первой и четвертой дивизиям! — Джойс говорил так, словно не ожидал этого, и Анри с горечью понял, что этому гардемарину никто не удосужился донести свежую информацию о сражении возле Юпитера. Он даже не подозревал об этом типе кораблей.

— Характеристики залпа?

— Кажется, — Джойс замялся, — бьют дробью. Лидеры первой и четвертой начали маневр уклонения, точно дробь!

Вдалеке мигнул огонек, и на схеме потухла отметка еще одного тактического корабля. Снова из пятой дивизии. Как и ожидалось, с сокращением дистанции росла и вероятность попадания. Единственное, что могли предпринять такшипы, это рассыпаться, чтобы одним залпом крейсер не смог накрыть сразу нескольких. И словно опровергая его мысли, во второй дивизии разом выбило двоих.

— Что за… — вырвалось у него.

— Раздельные залпы, — пояснил ему Ранке. — У крейсера два ствола, вот он и бьет по двум целям сразу. Я думаю из второй и пятой еще до истребителей четверть выбьют.

— Перезарядка завершена! — доложил командир БЧ-2.

Анри не глядя разрешил запуск. Короткая вибрация, и очередные девять торпед присоединились к своим товаркам.

— Мои все уже отстрелялись, — сообщил Ранке. — Ждем вас.

— Минуту. — Анри следил, как заполняется красным индикатор перезарядки. Когда она достигла конца шкалы, и поменяла цвет на зеленый, он тут же подтвердил запуск. — Мы готовы, ждем сигнала на запуск двигателей.

— Понял.

Анри еще раз проверил расстояние до целей. Пятьдесят две тысячи, пора было начинать пристрелку главным калибром.

— БЧ-1 доложить о готовности!

— Оба протонных излучателя заряжены и готовы к стрельбе!

Судя по тому, что видел Анри, доклад был верен. Пора начинать.

— Пилот, прицел на носитель номер четыре!

— Да, капитан!

Четвертый носитель, старый знакомец, уже несущий на своей броне отметины от главного калибра «Церама». Но даже на экране главного телескопа, в котором носитель занимал почти все поле зрения, заплатки на дырах смотрелись крошечными шрамиками. Носитель весил более миллиона тонн, и взрыв четырехсот килограммов тротилового эквивалента мог разве что пощекотать тому корпус.

Цифры на радарном дальномере уже перевалили за пятьдесят тысяч, позеленел индикатор перезарядки торпедных аппаратов, но команды от Манна все не было. Возможно потому, что не все еще закончили подготовку, а бывший капитан «Церама» всегда отличался педантичностью…

— Общий пуск! — прервал его воспоминания голос Манна. — Фрегатам ударных групп свободный огонь по носителям!

Анри даже вздрогнул, и продублировал приказ командиру БЧ-2.

— Пуск!

Сам он ощутил лишь легонькую вибрацию, но изображение на прицельном телескопе задергалось как сумасшедшее. Жестко закрепленный прицельный телескоп специально не имел системы гашения вибраций. А в следующую секунду, космос вокруг фрегата расцвел десятками слепящих хвостов термоядерного пламени. Дрейфующие в пространстве «Демиурги» начали выполнение полетной программы.

— Семь минут сорок секунд до контакта! — доложил ему командир БЧ-2.

— Пилот, начать пристрелку по носителю номер четыре!

— Принял! — отозвался Сорокин.

На фрегатах типа «Котлин» главный калибр был жестко закреплен вдоль оси корабля, поэтому стрельба из него возлагалась на первого пилота. И требовала изрядной реакции и мастерства. На таких дистанциях роковой становилась малейшая вибрация, и цель как сумасшедшая моталась в прицеле. Когда-то Анри ради интереса подсчитал, что на расстоянии пятидесяти тысяч километров стометровый круг выглядел как точка диаметром в один миллиметр в пятистах метрах от тебя. И наводить на эту точку приходилось целый корабль!

Первый выстрел, промах. Анри поморщился, вспомнив, что на учебных стрельбах Сорокин показывал еще более худшие результаты чем ушедший на «Геррико» Вейли. Но выстрел из второго ствола все таки попал, на черном силуэте носителя вспыхнул и тут же погас небольшой огонек.

На внутреннем канале фрегата разнесся чей-то восторженный вопль, тут же подхваченный другими курсантами. Анри зло чертыхнулся, и подал сигнал общего внимания.

— Экипаж, отставить! Я понимаю вашу радость, но выражайте ее молча, не засоряйте общий канал, и не мешайте друг другу выполнять свою работу!

Восторженные крики стихли будто их обрезали, и Анри погрозив кулаком оператору Джойсу, который заорал первым, вернулся к наблюдениям за обстановкой.

Обстановка не радовала. Пятая дивизия потеряла еще три такшипа, вторая два, а корветы и фрегаты Резервного флота вошли в зону обстрела тяжелого крейсера. И уже потеряли один старый корвет. А еще и третий пристрелочный выстрел «Церама» ушел в молоко!

Мимо «Церама» пронеслись запущенные с такшипов «Люциферы». Эти торпеды несли боеголовку вдвое меньшую по мощности, но по прочим характеристикам не уступали корабельным «Демиургам».

— БЧ-2, установите в торпеды следующего залпа программу перехвата ракет! — остатки своих ракет истребители несомненно потратят на удар по группе. Это обезопасит «Церам», ведь малые лазеры не представляли для фрегата серьезной угрозы.

— Принял!

— Капитан, корабли сопровождения перенесли огонь на торпеды, бьют дробью! — на этот раз Джойс определил тип зарядов без лишнего напоминания.

— Отслеживай! — приказал Анри, и добавил. — И уточняй, по чьим торпедам работают!

— Понял, сэр! — заученно рявкнул Джойс, — выстрелы направлены к торпедам первой и четвертой дивизии!

Снова промах по носителю, Анри покачал головой, и распорядился продолжать пристрелку. Бить полными залпами было пока рановато. Время для него растянулось, теперь в каждую минуту происходило больше событий, чем за весь процесс сближения флотов.

— Есть пересечение дроби с торпедами!

— Результат! — Анри уже не мог себе позволить отрываться и смотреть лично.

— Уточняю!

И снова промах! Анри смолчал и на этот раз.

— Капитан, торпеды входят в зону работы истребителей, вижу запуск ракет! — Джойс замолчал и торопливо добавил. — По две с каждого истребителя.

Итого, на каждую запущенную торпеду приходилось примерно по одной ракете. По бою возле Юпитера Анри помнил, что их эффективность против торпед равнялась примерно трем к одному. То есть, для гарантированного перехвата аспайры тратили три ракеты. Плохо, очень плохо, ведь кроме ракет, на истребителях имелись и лазеры. И два монитора с плазменными пушками, и четыре носителя с многочисленными оборонительными турелями. А торпед больше не было, те восемнадцать что оставались на «Цераме» погоды не делали. А если…

— БЧ-2, установите торпеды первого залпа на подрыв при сближении с ракетами!

— Принял! — раздался несколько удивленный голос офицера.

Анри торопливо вышел на командную частоту.

— Здесь «Церам»! Фрегаты, подорвите торпеды первого залпа на минимальном сближении с идущими на перехват ракетами!

— Делайте, что он говорит, — подтвердил после недолгой паузы Манн, — это собьет часть головок самонаведения!

Отправить необходимые изменения успели только на трех фрегатах, торпеды одной из боевых групп не взорвались. И Анри вдруг хлопнул себя перчаткой по шлему. Он совершенно забыл, что две боевые группы остались без фрегатов-лидеров! И в горячке боя об этом никто не вспомнил, да и не успели бы командиры такшипов договориться, чьи именно торпеды взрывать.

Зато у «Церама» все прошло, как по маслу. Торпеды шли довольно широким фронтом, и когда сто семьдесят запущенных наперехват ракет начали финальное наведение, девять летящих впереди «Демиургов» взорвались.

Излучение двадцатимегатонного взрыва повреждало тяжелые корабли с семи-восьми километров. Хрупкие ракеты оно корежило едва ли не с вдвое большей дистанции. Три десятка вырвавшихся вперед ракет буквально смело взрывами, а остальные, ослепшие, понеслись вперед. Пилоты истребителей среагировали почти мгновенно, космос расцвел огненными шарами, но без точного наведения большая часть этих взрывов лишь слегка нагрели торпеды.

— Капитан, потеряны сигналы сорока шести торпед! — через несколько секунд доложил командир БЧ-2. Помимо запущенных с «Церама», парнишка отслеживал и торпеды с такшипов.

И сразу же после этого на корпусе четвертого носителя расцвел еще один огненный всплеск. Осклабившись, Анри не удержался от похвалы.

— Отличный выстрел, Первый!

Занятый наведением, пилот не ответил, но сама его поза говорила о том, что он горд собой. Раньше на «Цераме» было два пилота с именем Александр. Их так и звали, Александр Первый, и Александр Второй. Но после того, как Вейли ушел на «Геррико», первым пилотом стал Сорокин.

Но дальше дела пошли не так хорошо, по несущимся торпедам хлестнули лазера истребителей. Анри возненавидел их системы наведения еще возле Юпитера. Вот и сейчас отметки торпед стали гаснуть с поразительной быстротой.

— Дерьмо! — прокомментировал в наушниках Ранке.

Пока торпеды проходили через зону огня истребителей, их количество уполовинили. И это было хорошим результатом. В залпах тех групп, которые не успели подорвать головные торпеды, было выбито уже две трети.

— Капитан, один из кораблей сопровождения выстрелил по нашим торпедам! — видимо из-за нервов Джойс выкрикнул это на общем канале.

Подключившись напрямую к нему, Анри успокаивающе произнес.

— Все в порядке Джойс, я это ожидал. А ты следи за тем, какой канал у тебя активен, не отвлекай товарищей от дел.

— Да, сэр, — уже более спокойно ответил тот, но тут же взбудораженно добавил. — Траектории пересеклись!

— Потеряны сигналы еще семи торпед! — тут же последовал доклад командира БЧ-2.

— Сколько активно наших? — Анри интересовался неспроста, двадцатимегатонный «Демиург» имел больше шансов поразить корабль без прямого попадания.

— Есть сигналы от двенадцати «Демиургов», сэр!

Двенадцать из двадцати семи запущенных «Церамом». Анри сокрушенно покачал головой, мимоходом порадовавшись, что шлем скрыл этот его жест. Еще только не хватало офицерам БИЦ видеть его состояние.

Пятая дивизия потеряла уже восемь машин, вторая отставала лишь на одну, но хуже всего ситуация складывалась для прорывающихся мимо крейсера старых кораблей. Они сблизились с ним уже до тридцати тысяч километров, и избиваемые сразу с двух сторон, погибали один за другим.

На таком расстоянии от залпа крейсера не смог бы уйти и новейший фрегат, а для старых кораблей это был смертельный приговор. Крейсер не церемонился, он даже не выставил плазменный щит, и бил узкими пучками, добиваясь стопроцентной вероятности попадания. Ведь его противник не мог выйти даже из столь узкого конуса поражения.

Еще попадание! Заметив это, Анри зачем-то кивнул, и приказал.

— БЧ-1, переходим на полный залп!

Расстояние уменьшилось достаточно, чтобы в цель стало попадать два выстрела из трех.

— Торпеды входят в зону действия оборонительного оружия!

От некогда грозного залпа осталось всего три десятка торпед. Но у других дела обстояли еще хуже. В волне пятой дивизии Анри насчитал всего тринадцать отметок. Слишком мало, чтобы надеяться на удачу.

Торпеды шли хаотично меняя траекторию, бросая свои туши из стороны в сторону. Но Анри больше надежд возлагал на скорость. В конце разгона торпеды преодолевали в секунду четыреста с лишним километров, и быстро проскакивали через зону заградительного огня.

Анри как завороженный смотрел на то, как потухая один за другим накатывались на бомбардировщик яркие огоньки. Вот их осталось двадцать, вот около десятка, оборонительные турели выкашивали торпеды ежесекундно. Полдюжины, три, две. Подрыв.

Анри заорал сам. Обе торпеды, один «Демиург» и один «Люцифер» с такшипа взорвались менее чем в десяти километрах от цели.

— БЧ-2, расстояние подрыва? — от нетерпения Анри даже начал ерзать в кресле.

— Судя по данным телеметрии, наша торпеда детонировала в шести тысячах метров от бомбардировщика. Данные по «Люциферу» уточняются!

Шесть километров, на таком расстоянии излучение двадцатимегатонного взрыва могло уничтожить фрегат типа «Котлин», или как минимум лишить его хода. Да и выжить на борту такого корабля было проблематично. Вот только бронирование вражеских орбитальных бомбардировщиков оставалось величиной неизвестной.

— Джойс, контролируй бомбер, докладывай обо всех его действиях!

— Сэр, вражеский бомбардировщик не проявляет признаков активности!

— Отлично, скинь мне результаты остальных групп!

— Слушаюсь, сэр!

Еще одна вспышка на самом краю силуэта носителя. Похоже что в цель угодил только один из протонных пучков, и как всегда никакой реакции не последовало. Анри даже не знал, пробивают ли ускорители фрегата лобовую броню аспайров. Или максимум, на что они способны, это сбить пару-тройку антенн.

— Всем фрегатам, перенести огонь на танкер номер три! — похоже капитан Манн тоже разделял его опасения. Жаль только, что придется заново пристреливаться!

— Пилот, начать пристрелку по танкеру номер три!

— Да, капитан. — Сорокин оставался спокоен даже сейчас.

Анри немного повело влево, пилот разворачивал корабль носом к новой цели.

— Капитан, есть данные о пораженных целях!

— Спасибо, Джойс, — Анри ухватился рукой за подлокотник, а второй вывел полученный файл на экран.

Судя по этому файлу, группы добились трех близких подрывов, четвертая торпеда взорвалась в двенадцати километрах, и похоже, что тот бомбер отделался легким испугом. Подрыв «Люцифера» с такого расстояния был практически безопасен.

Три из восьми, результат не радовал. Анри не знал, сколько боеголовок несет каждый бомбардировщик, но как военный человек, догадывался, что аспайры захватили бомб с запасом. Ведь они прилетели громить метрополию, решив закончить войну одним массированным ударом.

— Внимание командирам кораблей и дивизий! — раздался на командном канале голос Манна. — Мы продолжаем атаку! На такшипах остались ракеты ближнего действия, используем их. Фрегаты, отвлекайте на себя огонь, такшипы сближайтесь. Помните, что от нас зависят жизни наших близких, и будущее человечества!

Анри сипло втянул в себя воздух. Этот приказ обрекал их на смерть. Он крепко зажмурился, буквально на миг, но перед его глазами возник образ жены, держащей за руку маленького мальчика. Они стояли на залитом летним солнцем цветущем лугу, и улыбаясь махали ему руками. Видение исчезло, и открыв глаза, он не сразу понял, почему затуманен обзор. И только моргнув, почувствовал на ресницах влагу.

Эта неуместная сентиментальность разозлила его, придав сил и решимости. Мысли вдруг потекли ровно и холодно, злость вытеснила все остальные эмоции. Коротким тычком переключив центральный экран консоли на тактическую схему, Анри попытался ознакомится с последними изменениями обстановки.

— Капитан, корабль сопровождения выстрелил по нам дробью, — как-то механически спокойно сообщил Джойс.

— Не по нам, придурок! — не справился Анри с нервами, и ткнул в иконку связи с Ранке. — Комдив, по вам стреляют!

— В курсе, — коротко ответил тот.

— Используйте данные с радаров «Церама», — на всякий случай предложил Анри.

На этот раз ответ был еще короче.

— Уже.

— Капитан, наведение на танкер завершено! — как ни в чем не бывало доложил пилот.

Анри не глядя ткнул в иконку подтверждения. Гораздо больше его интересовала траектория плазменной дроби, но опыта работы с показаниями радара катастрофически не хватало. Для него все выглядело надвигающимся на корабль малиновым заревом.

— Инженерная служба, закрыть заслонки телескопов! — повинуясь какому-то наитию приказал Анри. Втягивать антенны увы, было уже поздно.

О том, что в них попали, он понял только по голограмме «Церама», что висела у него над консолью. На ней внезапно появилось два красных пятна, сообщающих о том, что в районе носа пробита обшивка.

— Инженерная служба, доклад о повреждениях! — Анри решил не искать сам, а положиться на мнение Фаррела.

— Пробита обшивка, повреждения минимальны, — почти сразу ответил тот. — В нас угодило две дробины.

— Спасибо, Кирк. — Анри отключился, и со злостью подумал, что аспайры в общем-то выбрали верную тактику. Стреляя широким конусом, они могли задеть летевшие следом такшипы, и заставляли нервничать экипаж фрегата. Дробинки представляли серьезную угрозу для линз телескопов, а постоянно держать заслонки закрытыми означало наполовину ослепнуть. Конечно протонники можно наводить и по данным с радара, но тогда упадет и без того невысокая точность.

— Такшипы снова под обстрелом, сэр, — после отповеди капитана, Джойс стал говорить еще неувереннее, чем раньше.

— Дублируй сообщения в инженерную службу, пусть они закрывают заслонки перед ударом.

— Да, капитан, — Джойс прошелся пальцами по экрану. — Готово!

Еще одно красное пятнышко на макете фрегата. Плазменная дробинка весила меньше грамма, и при ударе взрывалась примерно как тридцать килограммов тротила. Взрыв с легкостью пробивал тонкую броню, но уже не мог осилить преграду в виде оболочки бака рабочего тела. Ничего страшного, если не случится «золотого попадания» в антенны. Хотя еще оставались турели оборонительных лазеров…

— Ранке, как у вас дела? — решил поинтересоваться Анри.

— Хреново, я потерял две машины, не успели уйти из конуса.

— Как только аспайры выстрелят, отведите машины из-за «Церама».

— Понял.

— Выстрел, параметры прежние, — вмешался в их разговор Джойс.

Прежде чем захлопнулись створки телескопов, Анри успел заметить, как полыхнуло на вытянутой туше танкера. И кажется, из пробитой предыдущим попаданием дыры бил фонтан водорода. Впрочем, в этом Анри уверен не был, могло и показаться.

На этот раз в них угодило сразу четыре дробинки. Анри еще пытался понять, что именно они повредили, когда пришел доклад от главного инженера корабля.

— Повреждена антенна основного радара.

— Можете починить?

— «Пауки» уже выпущены, пять-десять минут, капитан.

— Капитан, у нас неисправность радара, перехожу на вспомогательный! — с запозданием среагировал Джойс.

— Скоро починят, — успокоил его Анри, и спросил. — Сколько до истребителей?

— Шестнадцать тысяч, сэр.

Пора.

— БЧ-3, готовность?

— Отслеживаем цели, капитан!

— Первыми в зону нашего огня войдут их истребители, у тебя будет полминуты тира, прежде чем пойдут ракеты. Только не перегревай лазеры в самом начале, береги хладагент для ракет. Работай по готовности, — на всякий случай Анри повторил то, что уже и так говорил на инструктаже.

— Приоритет? — на самом деле, командир БЧ-3 задал очень каверзный вопрос. Часть ракет несомненно пойдет на «Церам», и тогда встанет выбор, кого сбивать. Те что идут на них, или прикрыть своими турелями такшипы. Анри заколебался, и не потому, что боялся за собственную жизнь. Просто единственным противокорабельным орудием оставались несомые такшипами «Москиты», и чем больше триста седьмых дойдет до рубежа запуска, тем выше шанс поразить цель. Но с другой стороны, впереди еще оставались сами истребители, чьи лазеры легко расправлялись с такшипами. И полсотни оборонительных турелей фрегата могли пригодиться в грядущей свалке.

— Сначала сбивай тех, что идут на нас, — сделал он выбор.

— Принял, — лаконично ответил командир БЧ-3.

Анри торопливо соединился с Ранке.

— Через минуту мы войдем в зону досягаемости их ракет. Стройте оборонительную формацию!

— Угу, — невнятно буркнул тот.

— Корабль сопровождения выстрелил, — сообщил Джойс, и виновато добавил, — параметры залпа определить не могу.

Только бы не противокорабельными, успел подумать Анри, и в этот момент истребители приблизились на девять тысяч километров. На дистанцию, когда рассеивание лазерного луча турели уже позволяло расплавить обшивку основного истребителя Лиги «Молния». И как показала битва у Юпитера, истребителя аспайров тоже.

Похожие на наконечник стрелы истребители заходили в атаку широким фронтом, поэтому оказались в зоне досягаемости сразу всех носовых турелей. В прошлом сражении Анри лично управлял огнем, сейчас же эту обязанность пришлось переложить на новичка. Впрочем, управление огнем заключалось по большей части в выборе приоритетов стрельбы, все прочее решала автоматика.

Фрегаты типа «Котлин» задумывались как корабли ПРО в составе ударного флота. И сейчас «Церам» занимался тем самым делом, для которого его и создавали. Вот только скорости сближения в этом бою оставляли слишком мало времени для стрельбы.

Анри вывел перед собой индикатор попаданий, и время от времени бросал на него взгляд. Три поврежденных истребителя, пять, шесть. Компьютер анализировал данные с телескопов и радара, учитывал изменения отраженного от цели сигнала, изменения видимого силуэта, траекторию полета, и на основании этого выносил вердикт. Восемь сбитых, девять.

— Вижу запуск ракет! — этим своим выкриком Джойс показал, что тир закончился. — Семьдесят четыре отметки, определяю траектории!

— БЧ-3, перенести огонь на ракеты! — торопливо скомандовал Анри, но командир БЧ-3 уже все сделал и сам. — БЧ-2, поставьте завесу торпедами!

БИЦ едва заметно дрогнул, и на экране внешнего обзора вспыхнуло девять ярких хвостов. Предпоследние «Демиурги» пошли навстречу накатывающейся волне ракет. На такой короткой дистанции разогнаться торпеды не успели, и поэтому встреча случилась всего в трех с половиной тысячах от фрегата, уже в зоне досягаемости лазеров с истребителей. Отметки торпед стали просто исчезать с экрана, и до рубежа подрыва добралась только одна, взорвавшись километрах в пятнадцати от головных.

Рядом с цифрой девять, появилась другая цифра, означавшая количество сбитых ракет. Она менялась быстрее, ведь для вывода ракеты из строя лучу достаточно было чиркнуть по ней вскользь. Девятнадцать, двадцать три, двадцать семь, турели исправно сокращали несущуюся на фрегат смерть.

— Джойс, выдели наконец идущие на нас! — крикнул оператору Анри.

— Уже скинул в БЧ-3, сэр! — обернулся к нему тот.

— Молодец!

Тридцать две, тридцать пять, цифры побежали быстрее, ракеты пересекли рубеж в тысячу километров, и по ним ударили оборонительные лазеры такшипов. Сорок, сорок шесть, пятьдесят. Анри показалось, что он увидел, как мимо фрегата пронеслось несколько ярко белых линий, ракеты миновали «Церам». Теперь по ним могли стрелять только шестнадцать кормовых турелей. Пятьдесят шесть, пятьдесят восемь, шестьдесят один. За кормой фрегата вспыхнуло тринадцать крошечных солнц.

— Ракетная атака отбита, переношу огонь на истребители! — доложил командир БЧ-3.

— Ранке, какие у вас потери? — вызвал Анри командира третьей дивизии.

— Четырнадцать машин!

— Как?! — поразился Анри, ведь взрывов было только тринадцать.

— Два идиота оказались в одном месте, вот как! — зло рыкнул тот.

На голографическом макете «Церама» появились новые желтые и красные пятна, истребители подошли уже на четыре тысячи километров, и наконец-то задействовали лазеры.

— Закрыть заслонки телескопов! — тут же среагировал Анри, и мысленно попрощался с антенной основного радара.

— Капитан, — связался с ним Ранке, — мы используем «Москиты», будьте готовы!

Огонь по фрегату тут же утих, пилоты истребителей заметили новую угрозу. Шестьдесят шесть «Москитов», запущенных по ним с такшипов. Четверть боекомплекта, но другого выбора у людей не оставалось. На индикаторе сбитых аспайров горело число двенадцать. Истребителей все еще было слишком много.

На этот раз Анри точно увидел следы от ракет. Сияя выхлопами, те пронеслись мимо фрегата, и растаяли вдали. Несколько секунд спустя там сверкнуло десятка полтора вспышек, большую часть «Москитов» истребители сбили на подлете. И почти сразу на носу фрегата стали появляться новые борозды от попаданий.

— Сильные повреждения антенны основного радара, повреждение антенны вспомогательного, выбито две носовых турели, — доложил незнакомый голос, видимо Фаррел был занят и подрядил на доклад одного из своих гардемаринов.

Но прежде чем Анри успел выругаться, «Церам» снова оставили в покое, теперь истребители дотянулись до такшипов. И было поздно разворачивать фрегат, движение сбило бы прицел, оставалось бить кормовыми турелями, и надеяться на мастерство пилотов тактических кораблей.

Триста седьмые сплотили ряды, ведь теперь они могли не опасаться ракет. Луч лазера не уничтожал такшип с одного попадания, но из-за плотной компоновки почти любое повреждение становилось опасным. Двигатели, баки рабочего тела, кабины экипажа, неприкрытые броней, вот они-то выбивались с первого выстрела.

В окне, куда Анри вывел статус третьей дивизии, наливалось желтизной все больше «триста седьмых». Повреждения от лазеров практически никогда не становились фатальными, но подбитая машина разом теряла боеспособность. Падала тяга, иногда втрое, иногда почти до нуля, в большинстве случаев такшип лишался возможности активно маневрировать, и все новые и новые лучи хлестали по его обшивке.

— БЧ-3, готовьте заградительный огонь! — вспомнил вдруг Анри бой у Юпитера. Даже при тех скоростях сближения зенитные турели фрегата не успевали сопровождать проходящие мимо цели. Банально не хватало скорости разворота стволов.

— Понял, — коротко ответил командир БЧ-3. Он видел записи того боя, и мог сделать выводы.

За короткие мгновения, пока истребители аспайров проходили мимо «Церама», его зенитные башни подбили еще десяток стреловидных машин. Все, теперь по ним могли стрелять только кормовые установки. Эффективность оборонительного огня резко упала, турели «триста седьмых» уступали в мощности, а главное, такшипы непрерывно маневрировали, и не могли удержать врага в прицеле.

— Ранке, скомандуйте своим разгоняться на полной тяге, прикройтесь выхлопом! — озвучил Анри пришедшую в голову идею.

— Пусть сначала пройдут мимо! — прохрипел тот в ответ. Похоже, комдив три сорвал себе голос.

И было от чего, на схеме пожелтела добрая половина тактических кораблей его дивизии. У Анри не было времени оценить повреждения, но судя по тому, как распался строй, многие из подбитых такшипов значительно потеряли в ускорении. А значит, к рубежу атаки дивизия придет разрозненной толпой…

Желтизну нескольких фигурок на схеме сменила угрожающая краснота, и почти сразу погасли отметки четырех машин. Анри успел удивиться, как истребители своими лазерами сумели уничтожить трехсоттонные аппараты. Потом сообразил, что в данном случае чернота означала потерю и маршевых и маневровых двигателей. Лишенный тяги такшип можно было считать уничтоженным.

К этому моменту аспайры потеряли уже двадцать три машины, но даже оставшиеся при стрельбе в упор буквально выкашивали дивизию. Желтело уже две трети силуэтов, десяток наливались краснотой, и отметки тухли одна за другой. Пять, шесть, семь такшипов.

— Ускоряйтесь! — напомнил Анри в привате.

— У меня половина машин без хода! — еще более хрипло выругался Ранке. — Даже за твоим фрегатом не угонятся!

— Но телеметрия… — начал было Анри.

— Клал я на твою телеметрию!

Десять, двенадцать выбитых такшипов. Вместе с потерями от ракет дивизия лишилась половины изначального состава. Да и остальные в большинстве своем уже не могли похвастаться былой прытью. Идея Манна с атакой бомбардировщиков все больше смахивала на самоубийство.

Теперь, когда истребители оказались за кормой такшипов, потери от их огня немного уменьшились, но выхлопы перекрывали сектора обстрела и оборонительным турелям. Отметки такшипов гасли гораздо реже, но и число подбитых аспайров практически перестало увеличиваться.

— Все, мои их больше не достают! — Ранке едва не выл от ярости. — Беллар, вся надежда на вас!

Анри сверился с расчетами.

— Они еще минуту с четвертью под огнем. Но у нас сзади всего шестнадцать турелей.

— Хоть что-то. Главное, что они нас не догонят!

— Да если бы и могли, — пожал плечами Анри. — На догонных курсах, мы их как в тире будем расстреливать!

— А нас уже… — Ранке замолчал.

Взглянув на списки дивизии, Анри охнул. От третьей дивизии остались рожки да ножки. Меньше десятка неповрежденных такшипов, и еще дюжина, что переливалась всеми оттенками от желтого до темно красного.

— Капитан, у нашего бомбардировщика зафиксирован массированный выброс рабочего тела! — волнуясь, оператор немного нарушил форму доклада, но Анри оставил этот промах без последствий. Первое удачное попадание!

— Навигатор, насколько мы сблизимся?

— На две двести, капитан, — отозвался навигатор, чью фамилию Анри опять позабыл.

До минимального сближения оставались считанные минуты. Анри подключился к сети БЧ-3, проверяя готовность зенитных турелей…

— Корабль сопровождения выстрелил в нашем направлении! — оторвал его от этого занятия Джойс.

Бросив единственный взгляд на радар, Анри тут же связался с Ранке.

— Уводите своих за… — дистанция была уже слишком мала, как раз в этот момент фрегат прошел через облако дроби. — Черт!

— Вот именно! — согласился с ним Ранке.

На лобовой броне «Церама» образовалось еще несколько красных пятнышек, а в третьей дивизии погасло сразу шесть отметок. Две из которых доселе сияли чистым зеленым цветом.

— Капитан, потерян основной радар, совсем потерян, — раздался в наушниках ломающийся молодой басок, — а еще при взрыве нам выбило сорок процентов ремонтных модулей.

Услышь подобный доклад старый капитан «Церама», гардемарина ждал бы разнос сразу по выходу из боя. Анри же едва обратил на ляп внимание, гораздо больше его беспокоили общие повреждения фрегата. Выход из строя значительной доли «пауков» означал, падение скорости ремонта почти до нуля.

— Капитан, мои начинают атаку, — сухо обратился к нему Ранке. — Измените курс, сейчас его вам скинут. Остатки дивизии прикроются вашим корпусом, извини.

— Я понимаю, — сжал тонкие губы Анри. «Церам» прикроет остатки третьей дивизии от огня кораблей сопровождения, а на остальное плевать, ведь термоядерные «Москиты» сейчас несравнимо ценнее протонных пукалок фрегата.

— Пилот, траектория получена? — спросил он Сорокина.

— Так точно, капитан, восемьдесят секунд до маневра.

Больше всего Анри интересовало, как два десятка тактических кораблей сумеют укрыться за трехсотметровым фрегатом. При такой плотности ордера столкновений можно было избежать только чудом. Или у них в пилотах сплошные асы?

Но по маневрам «триста седьмых» даже он мог оценить уровень подготовки летного состава. Запаздывающие, неуверенные движения такшипов обещали скорые проблемы. И они не заставили себя ждать. Одна из поврежденных машин вдруг вильнула, ее пилот явно не справился с разбалансированной тягой, и выхлоп маневрового двигателя ударил «Цераму» сразу за верхней башней жилого модуля.

Сначала Анри не понял, что это был за толчок, и отчего на левом борту вспыхнула еще алая клякса повреждений. С того вектора врагов не наблюдалось, а дружественный огонь в космосе… Анри о таком не помнил.

— Мои извинения, Беллар, — в голосе Ранке не чувствовалось особенного раскаяния. — Два-восьмому выбили правый двигатель, а пилот на нем не слишком опытный. У вас сильные повреждения?

— Тяга пока есть, — туманно ответил Анри. — Извините Ранке, мне сейчас некогда.

В их сторону опять разворачивался корабль сопровождения, и единственное, что волновало Анри, это то, какими зарядами тот выстрелит. Увернуться от противокорабельных они уже не могли, и нельзя было даже развернуться носом, ведь за корпусом фрегата сейчас собирались все уцелевшие такшипы дивизии.

— Вижу залп… — Джойс замялся, лихорадочно вычленяя характеристики выстрела.

Определить тип он не успел, на этой дистанции подлетное время измерялось секундами, и лишь перед самым контактом, по ширине конуса поражения, Анри опознал дробь. Связывать с Ранке, предупреждать его было уже поздно, и капитану оставалось только смотреть, как по сгрудившимся перед укрытием машинам хлестнули десятки тысяч дробинок.

Увидев, как разом погасло больше десятка отметок, Анри до хруста сжал зубы. Из сорока восьми машин, в третьей дивизии осталось только одиннадцать такшипов. Меньше четверти. А им еще оставался клинч.

Их бомбардировщик, их цель, на полной тяге уходил под прикрытие ближайшего носителя. Зениток на котором, как помнил Анри, было натыкано как блох на бродячей собаке.

— БЧ-3, при выходе на рабочую дистанцию турелей подавить оборонительные системы носителя! — напомнил он, и развернул на консоли общую карту сражения.

Пока их ударная группа прорывалась через истребительный заслон, от флота Лиги остались жалкие огрызки. По сравнению с остальными, третья дивизия понесла наименьшие потери. От второй группы осталось и всего два поврежденных «триста пятых», которые с фанатичным упорством рвались навстречу гибели. Немногим лучше обстояли дела и у остальных, нигде не уцелело и десяти машин.

Из малых кораблей Резервного флота, мимо крейсера сумело пройти лишь трое. Два старых корвета и один фрегат, улепетывающие от разворачивающегося крейсера. Впрочем, догнать и перехватить их аспайр не успевал. Но пользы от этого было немного, разве что оставшиеся лоханки могли отвлечь на себя вражеский огонь. И все, больше сил у людей не осталось.

— Капитан, у нас пробоина в третьем баке рабочего тела, — отвлек его доклад гардемарина из аварийной партии. — Утечка ликвидирована, но мы потеряли полторы тысячи тонн водорода.

— Понял, — коротко бросил Анри, и отключив абонента, позволил себе выругаться. — Чертов такшип!

До вражеского бомбардировщика оставалось десять тысяч километров, и в главный телескоп Анри разглядел до боли знакомые пирамидки оборонительных турелей.

— Пилот, выбивай турели на бомбере! — выкрикнув это, Анри переключился на БЧ-3. — Турелям новая цель, «пирамидки» на бомбере!

— Корабль сопровождения разворачивается в нашу сторону! — встревожено заметил Джойс.

И Анри, повинуясь какому-то наитию, закричал на общем канале.

— Пилот, прицел на этого ублюдка!

Теперь все решали мгновения. Кто первым успеет развернуться, навестись и выстрелить. Как в древних фильмах про разборки возле баров. Звезды на экране телескопа покатились влево вверх, но «Церам» не успевал. В отличие от него, аспайрам ювелирная точность наведения не требовалось, сноп плазмы накрывал значительный сектор космоса.

— Он выстрелил! — предупреждающе закричал Джойс.

И в ту же секунду в прицельном телескопе мелькнул силуэт «монитора». На миг, после чего экран скрыла сияющая белая вспышка.

— Я его сделал! — Сорокин впервые на памяти Анри повысил голос.

— Как? Протонники не дадут такого… — Прежде чем он закончил, в «Церам» попали.

Анри отключился на миг, не более, он даже не успел обмякнуть в кресле, но полностью пришел в себя не сразу. Несмотря на вколотые скафандром препараты, сознание плыло, путаясь в восприятии реальности. Капитан Манн, почему-то сидя напротив него, ободряюще улыбался, а сзади вдруг коснулась ежика его волос знакомая рука.

— Марси?! — дернулся он, и окончательно пришел в себя от резкой головной боли.

Модель «Церама» над пультом пульсировала алым, перегруженные датчики все еще не определили точную картину повреждений, но даже сейчас Анри понимал, что угодили в них не слабо. С другой стороны, как вообще фрегат мог уцелеть, попав под узкий пучок?! Это прикончило даже «Потрясатель», а «Цераму» хватило бы и десятой части. И что за странный взрыв на корабле сопровождения…

— Аварийным партиям доложить о повреждениях. — В горле Анри клокотало, и приходилось очень тщательно проговаривать слова. — Фаррел, доклад!

— Главный инженер без сознания, сэр! — Вместо Кирка отозвался его заместитель.

— Тогда докладывай ты!

— Попадание в южную башню жилого модуля, капитан. — Гардемарин замялся, не зная, что говорить дальше. — Мы пока не знаем, насколько серьезно…

— Понятно, отбой, — Анри крепко зажмурился, прогоняя пляшущие перед глазами темные пятна, и вызвал того гардемарина, что замещал главного балансировщика. — Что с центровкой?

Тот начал было отвечать, но внимание Анри отвлек вызов от Ранке.

— Капитан, мои пошли! Аспайры похоже в шоке, мы попробуем воспользоваться, прикройте нас!

— Вас понял! — Анри щелчком переключил канал на БЧ-3. — Бьем по зениткам бомбардировщика! БЧ-3, вы уснули?!

— Вас понял, — командир БЧ-3 говорил слегка заторможенно, еще не отойдя от сотрясения, — переносим огонь на зенитки бомбардировщика.

Одиннадцать избитых такшипов понеслись навстречу судьбе. Пока еще держась вместе, они ускорялись на всего трех гравах, на максимуме для самого покореженного из них. И вместе с ними в атаку пошли оставшиеся машины других дивизий. Неполные три десятка.

— Пилот, мы можем дать ход? — Анри не хватало времени разобраться в мешанине поступающей информации.

— Не более полутора гравов, капитан, — после короткой паузы отозвался Сорокин. — Корабль разбалансирован, мне придется компенсировать это движками.

— Компенсируй чем хочешь, мне нужно накрыть второй корабль сопровождения!

— Понял, начинаю наведение!

Фрегат дернулся резче обычного, похоже, что Сорокин не успел адаптироваться к изменению центровки. Но с семи тысяч километров можно было стрелять даже так. Сейчас по этому последнему кораблю охранения били все остатки Резервного флота.

На коротком цилиндре корабля сопровождения вспыхивали крошечные шарики разрывов, слишком маленькие, чтобы серьезно достать его, но аспайр все равно терпел обстрел с невероятным смирением, даже не пытаясь огрызнуться в ответ. Так, словно…

Анри захохотал, поняв, что именно вызвало тот чудовищный взрыв на первом «мониторе». Пучок протонов клюнул его в ствол как раз во время выстрела, когда ускоритель покинули только несколько первых сгустков. Именно поэтому в «Церам» угодил лишь один, а остальные… Остальные ударились о стенки орудия в тот момент, когда исчезло разгоняющее магнитное поле. И толщина лобовой брони сыграла с «монитором» дурную шутку. Она продержалась достаточно, чтобы выделилась вся заключенная в сгустки энергия.

— Повторяю, всем фрегатам, сконцентрировать огонь на корабле сопровождения! — загрохотал на командном канале Отто Манн. Похоже, что предыдущий его приказ, Анри пропустил, находясь в беспамятстве. — Не дайте выстрелить этому сукину сыну!

Остатки третьей дивизии находились всего в паре минут от дистанции пуска «Москитов», когда по ним начали работать оборонительные лазеры носителей. Трех носителей, четвертый оказался в стороне. Но даже три авианосца представляли для них серьезную угрозу, ведь такшипы уступали в маневренности торпедам, а брони несли не намного больше. Даже «триста седьмые» не всегда успевали вывернуться из луча прежде, чем тот прожигал обшивку.

— БЧ-3, доложить результаты стрельбы!

— Результативность оценить не могу, сэр! — виновато откликнулся молодой офицер. — Не хватает разрешения камер.

Анри поморщился, он больше всего на свете не любил чувство беспомощности, когда уже ничего не зависит от предпринятых действий. «Церам» сделал все что мог, исчерпал все возможности для борьбы, и теперь оставалось лишь надеяться пережить последние минуты сражения. И для этого у них были все шансы! Крейсера отстали, а единственный корабль сопровождения временами напоминал рождественскую елку, так часто на нем вспыхивали и гасли шарики разрывов.

— Ранке, как у вас?

— Их огонь слабеет, — буркнул тот, — ваши зенитки работают.

— А… — начал было Анри.

— Потом, все потом! — впопыхах комдив не успел отключить приватный канал, и Анри успел расслышать его команду. — Запуск, вашу мать!

— Такшипы запустили ракеты, сэр! — Джойс среагировал на удивление оперативно. — Всего шестьдесят восемь «Москитов». Под атакой бомберы два, три и пять!

Шестьдесят восемь совсем не делилось на три, и Анри на миг «завис», пока не сообразил, что одна ракета скорее всего не вышла из-за неисправности. Из трех с лишним сотен такшипов, до бомбардировщиков добралось лишь двадцать три машины. Погибли девять десятых из той армады, что начала свой путь от Земли.

Запустив оставшиеся «Москиты», такшипы метнулись врассыпную. У них оставалось меньше минуты, оборонительные системы аспайров жгли рвущиеся к бомбардировщикам ракеты, и это отвлекало их от наглой мелочи. Насколько помнил Анри, минуты должно было хватить.

«Москиты» были достаточно мелкими и верткими, иногда им везло, и они выскакивали из лазерного импульса опаленными, но живыми. Эта верткость, вместе с малым подлетным временем позволила некоторым из них прорваться.

Радары «Церама» сбоили от множества наведенных аспайрами помех, и компьютер постоянно путался в количестве уцелевших ракет. Сохранись боевая сеть, им бы пришли данные с такшипов, пусть с задержкой, но пришли. Сейчас ему оставалось только гадать, сколько «Москитов» продолжали полет. И сколько их добралось до цели.

— Вижу четыре подрыва! — почти закричал Джойс. — Поражены бомберы два, три и пять!

Анри спешно перепроверил доклад. Все три цели? Да, и радары и телескопы подтверждали факт подрыва четырех «Москитов» в непосредственной близости от целей. Вот только «Москит» это не «Люцифер» с его огромным радиусом поражения. Пятисоткилотонная боеголовка могла уничтожить бомбардировщик километров с трех. Как далеко подорвались эти?

— Джойс, оцени повреждения бомберов! — не дожидаясь ответа Анри подключился к Ранке. — Комдив, что у вас?

— А нас осталось шестеро, — нараспев ответил тот. — И наших насекомых всех сожгли на подлете, капитан.

— Ваши люди ближе, запросите у них оценку повреждений.

— А им до этого? — зло спросил Ранке.

— Они же вышли из зоны поражения… — кинув взгляд на радар, Анри понял, что сморозил глупость. Дивизия Ранке как раз проходила мимо четвертого носителя. И сейчас такшипы кувыркались на пределе возможностей, уворачиваясь от хлещущих плетей лазерных импульсов.

Многое зависело от того, сколько бомбардировщиков сейчас подбили. Анализ бомбардировки Марса дал примерные мощности используемых зарядов, и основываясь на них, эксперты рассчитали, что каждый бомбардировщик мог нести от двух до трех тысяч боевых блоков. Один бомбардировщик еще можно было нейтрализовать противокосмической обороной Земли, два причиняли огромные разрушения инфраструктуре, а три вбивали метрополию в ядерную зиму. Итак, сколько?

— У бомбардировщика номер два сильные искажения силуэта! — от избытка чувств, Джойс вскинул руки вверх. — Бомбардировщик номер пять прекратил маневрирование!

— Всего два? — Анри едва не потерял контроль над голосом.

— Третий ускоряется на полутора гравах, отходит за носитель. — Джойс так и не понял, отчего в голосе капитана промелькнуло что-то похожее на страх. Чего теперь бояться, ведь бой уже фактически кончился! — Поправка, цель номер пять начала ускорение!

Четыре бомбера?! Анри до крови закусил губу, с четырьмя орбитальная оборона Земли не справится никак. Это гибель для всех вне убежищ, и отсроченная смерть для тех, кто укрылся. От голода, холода, жажды, междоусобиц. Рухнет все, и обломки завалят Марси и их нерожденного ребенка.

В отчаянии Анри схватился за самоубийственную идею.

— Навигатор, рассчитай курс до любого из бомберов?

— Капитан… — молоденький навигатор на миг замялся. — Мы уже прошли точку минимального сближения.

Теперь за каждую секунду они уходили почти на сто километров. Пока «Церам» погасит скорость, пока разгонится вдогонку уходящим аспайрам, к тем подойдут освободившиеся тяжелые крейсера. И пресекут любую попытку прорваться к вспомогательным судам. У людей не осталось сил для новой атаки.

— Капитан, мои вышли из под обстрела, все шестеро, — в голосе Ранке звучала смертельная усталость. — Уходят к точке рандеву, а вы планируете выходить из боя?

Чтобы удержаться от грубости, Анри потребовалась вся оставшаяся выдержка.

— Мистер Ранке, мой корабль вместе с другими держит под огнем вражеский монитор.

— Не обижайтесь, мсье Беллар, — проявил Ранке неожиданную начитанность. — Я все понимаю, как понимаю и то, что мы облажались. Ведь ПКО не остановит четыре бомбардировщика, так?

— Насколько я знаю, да.

— Значит все зря? — Ранке говорил очень спокойно, в его голосе не слышались бушующие внутри эмоции.

Анри собрался было ответить, когда в глаза ему бросилось небольшое изменение на тактической схеме. Один из фрегатов ложился на новый курс, и пунктирная линия расчетной траектории все ближе подходила к сгруппировавшимся бомбардировщикам. Корабль капитана Манна шел в атаку!

— Здесь фрегат «Геррико», я иду на таран бомбардировщика номер пять! Фрегаты типа «Котлин», перенесите огонь на него, разнесите ему дюзы. — Манн говорил с такой страстью, словно сейчас исполнялась мечта всей его жизни.

Анри нервно дернул головой. Манн решился пойти на таран, и в отличие от «Церама», его «Геррико» имел для этого все шансы. В том случае, если они сумеют хоть немного повредить дюзы бомбардировщика.

— Здесь фрегат «Геррико», я сброшу капсулы с экипажем. — Манн замолчал, поняв бессмысленность просьбы, ведь сброшенные капсулы через несколько минут проходили мимо вражеского флота. И глупо было надеяться, что их пропустят.

— Пилот, наведение на бомбардировщик номер пять! Выцеливай дюзы!

— Переношу огонь на бомбардировщик номер пять, — механически повторил Сорокин.

Теперь, когда по кораблю сопровождения хлестали лишь лазерные импульсы корветов и старых фрегатов, тот снова рискнул развернуться для выстрела. Заметив его маневр, Анри наспех прикинул вектор его стрельбы, и злобно зашипел. Естественно самым опасным был признан несущийся наперерез «Кунц». С такой дистанции монитор не мог промахнуться!

— Вижу запуск торпед с «Геррико»! — Джойс среагировал почти мгновенно. — Три отметки, идут на корабль сопровождения!

На свою беду, корабль сопровождения держался чуть в стороне от бомбардировщиков, и прикрывающих их носителей. А значит, мог полагаться только на свое единственное плазменное орудие.

— Энергетический всплеск, — Джойс уже почти привычно считал данные. — Дробь по вектору «Геррико».

Анри было задался вопросом, почему Манн не атаковал сразу всеми торпедными аппаратами, но потом сообразил, что на такой дистанции дробь сметет не успевшие разогнаться торпеды. Зато на следующую минуту «Геррико» обезопасит себя от противокорабельных сгустков. А потом еще на одну, и еще… До самого конца.

Плазма слизнула торпеды даже не заметив их, и горохом ударила в левую скулу «Геррико». Почти безрезультатно. А фрегат выпустил по монитору еще одну тройку «Демиургов». Жаль, что их подлетное время все еще превышало время перезарядки плазменного орудия. Но чудеса бывают только в сказках.

«Церам» тем временем завершил наведение на бомбардировщик, и Сорокин тут же разрядил в него оба протонника. Не очень точно, взрывы полыхнули где-то в районе кормы, но далеко от раскаленных дюз. Относительно «Церама» бомбер шел не очень удачно, почти не показывая столь вожделенную сейчас корму, и Анри оставалось положиться на удачу трех других фрегатов. Должен же хоть один из них попасть! Правда вера в это падала с каждым промахом, времени оставалось все меньше и меньше, а шанс протаранить маневрирующую цель колебался где-то в районе нуля.

«Геррико» уже почти промахнулся, когда чей-то удачный пучок взорвал одну из дюз бомбардировщика. Того сразу же повело в сторону, закручивая, и ослепительный столб выхлопа померк, угасая. То ли дисбаланс тяги оказался слишком велик, то ли им требовалось время для перекачки рабочего тела для выравнивания центровки. Неважно, главное, что он перестал маневрировать! А на экране радара «Геррико» уже почти касался его отметки.

— А ты оказался неплохим капитаном, Беллар.

Личное обращение Манна заставил Анри вздрогнуть. Он ожидал чего угодно, только не этого вызова на приватном канале. Разговор за считанные минуты до смерти! А его бывший капитан говорил так безмятежно, словно в том самом первом их совместном полете, когда экипаж принимал новехонький, едва сошедший со стапелей фрегат. Боже, как давно это было, три с половиной месяца назад. В начале сентября.

— Спасибо, сэр, — только и нашел он что ответить.

— Слушай сюда, Беллар, — интонации Манна ничуть не изменились, лишь слегка увеличился темп речи. — Когда все закончится ты найдешь мою жену.

— Вы женаты? — несказанно удивился Анри, и тут же устыдился своего порыва. — Простите сэр.

— Был женат. — На бестактность вопроса Манн внимания не обратил. — Так вот, ты найдешь мою жену, она в убежище номер пятнадцать, это на западном побережье Северной Америке. Ее зовут Кристина Харт, персональный ID я скинул в корабельную сеть «Церама». Когда найдешь, скажи, что я люблю ее и дочек.

— Да сэр! — горячо заверил Анри.

Вместо Манна заговорил Джойс.

— «Геррико» отстреливает спасательные капсулы, — он секунду помолчал, и добавил, — и запускает торпеды.

Выпустив капсулы в последний момент, капитан Манн похоже рассчитывал, что занятые его фрегатом, аспайры не сразу перенесут огонь на крошечные скорлупки. Как и запущенные веером торпеды, что отвлекали на себя оборонительные лазеры.

— Вспомогательный телескоп на «Геррико»! — Анри даже сам поразился мертвенной спокойности своего голоса.

Идущий на таран фрегат был виден во всех подробностях. Ясно просматривались даже раскаленные докрасна жерла протонных излучателей, «Кунц» до последнего вел огонь. Анри даже увидел, как начали открываться крышки перезарядившихся торпедных аппаратов, и в этот момент фрегат исчез из поля зрения.

— Что за… — начал было Анри, но быстро сообразил и на миг зажмурился, сгоняя непрошеную слезу. — Прощайте, капитан Манн…

Компьютер, что управлял движением телескопа тут же исправил оплошность, найдя последнюю точку, где потерялся фрегат. Вот только на месте «Геррико» сейчас разлеталось остывающее облако металлического пара. Суммарная кинетическая энергия двух столкнувшихся тел могла заткнуть за пояс взрыв десятка противокорабельных торпед. Четверть миллиона тонн, и восемьдесят с лишним километров в секунду. Анри машинально начал высчитывать, но тут же опомнившись, переключился на более важные проблемы.

— Пилот, огонь по «монитору»!

Теперь главное было удержать самый опасный корабль аспайров от стрельбы по уцелевшим кораблям. Самый опасный? Анри дернулся, сообразив, что на несколько минут выпустил из вида два тяжелых крейсера, что шли вдогонку других дивизий. Ведь сейчас, когда тактические группы сошлись в одну, очень скоро они все окажутся в зоне досягаемости плазменных орудий!

Вот только оба крейсера сейчас уравнивали скорости со вспомогательным флотом. И судя по динамике их торможения, остатки Резервного флота решили отпустить с миром. В горстке побитых фрегатов аспайры не видели угрозы, и отчего-то подобное пренебрежение задело Анри больнее всего. Неужели они так и не заставили противника уважать себя?!

— Балансировка завершена, капитан! Центр масс в пределах допустимой погрешности, — судя по голосу гардемарин, сидевший за пультом масс-контроля, удивился этому факту не меньше самого Беллара. В любом случае, это означало, что «Церам» все-таки сможет дать полную тягу.

— Навигатор, рассчитать траекторию ухода! — Анри облизал пересохшие губы. — Прикрываемся вспомогательным флотом!

Удивительно, но «Церам» пережил свое второе сражение.