Она мое безумие

Глава 19. Навыки

Изабелла.

Я могла бы изменить мир, заложив руки за спину.

На спех надела кожаные брюки и белую майку, быстро схватила кожаную куртку, и помчалась к лифту, чтобы не опоздать на важную встречу. Мои шаги звучали глухо и быстро на полированном полу, я чувствовала, как сердце колотится от волнения.

Неожиданно зазвонил телефон, который я держала в руке, заставив меня вздрогнуть. Кто же может звонить в шесть часов утра? Я недовольно посмотрела на экран.

Конечно, это был мой брат. Черт! Неужели Илья мог рассказать ему о моей "мнимой" простуде? Я не могла сейчас ответить на звонок. Братишка всегда был чрезвычайно обеспокоен моим состоянием, особенно когда дело касалось Ильи. Я уверена, что мой жених уже сообщил ему обо всем.

Не хочу обманывать Яна, но в этот момент решила проигнорировать входящий звонок. Это было лучшее решение, чтобы избежать ненужных вопросов.

Я наконец-то, стуча высокими каблуками сапог по бетонному полу, направилась к тонированному внедорожнику. Я чувствовала, как мои шаги эхом раздаются в пустом паркинге, и спешно шла, размахивая сумкой через плечо. Подойдя к машине, я вытащила ключи из сумки и, прокладывая путь среди теней, вставила ключ в замок. Открыв дверь, я быстро села за руль, настраивая сиденье и зеркала. Нажав на кнопку запуска двигателя, я услышала, как рев мотора наполнил пространство, раскатываясь по подземной парковке. Машина ожила, и я с облегчением почувствовала, как гул двигателя приглушил все окружающие звуки. Вывернув на дорогу, я уверенно вела внедорожник к выезду, оставляя позади тени и холод бетонного паркинга.

Мысли о последних двух неделях снова начали терзать меня, как назойливые пчёлы. Особенно воспоминания о том утре, когда мы с Энж и Ильей завтракали вместе. Солнечные лучи пробивались сквозь занавески, играя на столе, где стояли остатки завтрака: недоеденный тост и опрокинутый стакан с апельсиновым соком.

Разговор начался спокойно, но вскоре стал напряжённым. Я вспомнила, как Энж с улыбкой предложила, чтобы её парень, Тим, пришёл на наше бракосочетание. Её голос был полон надежды, но это предложение вызвало резкое возражение Ильи. Он встал, стиснув зубы, и с отвращением заявил, что Кадоганы — это полный негатив, не заслуживающий нашего внимания.

Его глаза сверкали от негодования, когда он наклонился вперёд, настаивая на своей точке зрения. Я видела, как Энж напряглась и, пытаясь сохранить спокойствие, перевела взгляд на меня, а я лишь пыталась сгладить ситуацию, чувствуя, как напряжение в комнате росло.

А ещё Мителеев постоянно кидал на меня осуждающие взгляды, словно я изменила ему. Я помню, как он не отрывал от меня глаз, его взгляд был полон упрёков и недовольства. Каждый раз, когда наши глаза встречались, я чувствовала, как он невольно пронизывает меня своим осуждением.

Но я ведь свободна и независима, молодая, красивая, гордая и богатая девушка!

Я планировала поездку в Крым, вдохновлённая идеей провести время на море и насладиться природой. В голове уже строился маршрут, и я представляла, как, стоя на берегу, смотрю на горизонты.

Кроме того, я попросила папу найти мне отличного программиста, чтобы подтянуть свои навыки в IT. Я не теряла времени и проводила дни, просматривая резюме и обсуждая требования с потенциальными кандидатами. Я всегда стремлюсь быть лучшей, и этот шаг был частью моего плана по совершенствованию своих профессиональных умений и расширению горизонтов.

Папа согласился помочь, и на следующий день ко мне домой приехал молодой специалист. Я помню, как он вошёл в квартиру, неся с собой ноутбук и кучу различных книг по программированию. Его уверенная походка и доброжелательная улыбка сразу сняли напряжение. Он начал обучать меня всем тонкостям программирования, объясняя сложные концепции простыми словами и показывая примеры на экране. Я запомнила, как его руки быстро перемещались по клавиатуре, создавая и исправляя код, в то время как я, внимательно наблюдая, старалась не упустить ни одной детали. Через пять дней интенсивных уроков я уже была в состоянии самостоятельно справляться с основами, и тогда я узнала, что звонившая — Ирина Холостова, девушка моего возраста.

Пока Илья был в Бостоне, его назойливые звонки не прекращались. Он не только беспокоил меня частыми звонками, но и следил за моими перемещениями через видеозвонки, всегда спрашивая, где я нахожусь и с кем провожу время. Эти постоянные проверки были на грани вторжения в личное пространство, и каждое его сообщение напоминало мне о его присутствии. Неделю назад, когда я почувствовала себя плохо и написала ему, что заболела и буду находиться дома на лечении, его обеспокоенность только возросла.

Кроме того, я наконец-то познакомилась с Сашей Петровой. Она оказалась обычной подростком, и я до сих пор не понимаю, почему Энж решила помочь ей. Синеволосая девочка, выглядела как типичная подростковая хулиганка, и её живой и энергичный характер контрастировал с моим более зрелым и выдержанным стилем. Она даже создала групповой чат в мессенджере, назвав его «Лучшие подружки», что снова вызвало у меня чувство раздражения. Мне казалось, что это было просто очередным способом Энж проявить свою настойчивость и отмахнуться от моих настоящих забот.

Какие мы подружки с Сашей? Никакие! Но Энжела всё равно верит, что я когда-нибудь подружусь с этой девочкой. На регулируемом перекрёстке, остановив машину, я достала телефон и написала в этот раздражающий групповой чат. Волнение переполняло меня, когда я набирала текст, понимая, что мне нужно как можно скорее наладить контакт, иначе Энжела может рассказать прессе о ребенке Ильи, предоставив запись нашего телефонного разговора.

Она даже не боится, что я могу рассказать Кадогану о её измене с тем телохранителем. Энжела уверяет, что Тим мне не поверит без доказательств, и, честно говоря, трудно не согласиться с тем, что Анжелика — отличная шантажистка или, как её ещё можно назвать, умная и красивая сука.

Я постукиваю выкрашенными в красный цвет ногтями по корпусу телефона, чувствуя, как каждая эмоция обостряется с каждым ударом.

Я: «Энж прикрой меня на три дня в университете.»

Саша Петрова: «Изабелла, все в порядке?»

Я: «Да. Не твое дело. Ты еще не доросла до дел взрослых.»

Анжелика Распутина: «Не будь сукой, Иза. Саша просто поинтересовалась.»

Саша Петрова: «Простите, взрослая @ИзабеллаСтефенс.»

Еще одна сука! Ей необходимо надрать зад.

Я: «Прощаю тебя, любопытная маленькая сучка @СашаПетрова.»

Анжелика Распутина: «Хватит, стервы! Что мне сказать преподавателям, если спросят, что Изы нет?»

Я: «Я заболела.»

Анжелика Распутина: «Поняла. Выздоравливай.»

Саша Петрова: «Поправляйся, Изабелла.»

Приходит уведомление, что мне написал Илья.

Илья Метелеев: «Иззи, может тебе привезти лекарства? Я прилечу сегодня, чтобы навести тебя, милая.»

Я: «Не cтоит, Илья. Ты хочешь тоже заболеть простудой? Сейчас именно протекает такой период, что могу заразить кого-угодно. Останься со своим отцом в Бостоне. Ему нужна твоя поддержка, пока он в коме.»

Илья Метелеев: «Милая, я перешлю тебе болеутоляющие средства. Они должны помочь тебе. Спасибо за твое понимание. Люблю тебя.»

Смотрю на светофор, осталось двадцать секунд до мигания зеленого цвета, быстро пишу и набираю стремительно буквы:

Я: «Крис, прости, но у меня раскалывается голова и хочу спать.»

Илья Метелеев: «Иди отдыхай тогда. Я позже тебе напишу, звонить не буду.»

Бросаю iPhone на соседнее кресло, и его звонок с глухим звуком поглощается мягким сиденьем, а затем резко нажимаю на газ. Машина срывается с места, и я обгоняю медленно едущую впереди меня машинку, чувствуя, как волнение и скорость наполняют автомобиль.