Опасная кукла

ГЛАВА 13.

Прошло еще несколько дней. Джастин не давал о себе знать — девушка вся изнервничалась. Эмма поддерживала ее, как могла, но, конечно же, как служанка, а не подруга. А еще через два дня Эмма Райс подошла к ней и сообщила, что ее работа закончена.

"Молодой господин сказал, что увольняет меня и выдал мне остаток обещанной суммы", — предупредив Лизу, Эмма ушла собирать вещи, а потом заглянула в комнату к ошарашенной девушке, чтобы попрощаться — и ушла.

Ошеломленная, Лиза взяла мобильный и попыталась дозвониться любимому, но его телефон был отключен. Теряясь в догадках, она начала метаться по домику, пока не свалилась на кровать. Она чувствовала себя ужасно. Растерянность, ужас, боль — негативные чувства затопили сознание. У Лизы возникло ощущение, что ставший на какой-то миг привычным мир снова раскололся на части, как разбитое зеркало. И эти осколки вонзились прямо в сердце.

Медленно наступала очередная одинокая ночь — и на улице, и в ее душе. Почти неслышимые звуки с улицы заставляли вздрагивать, ощущая неожиданную уязвимость: проехавшая машина, лай далекой собаки, едва слышимая музыка. Хотя этот квартал считался очень приличным и тихим. Настоящая семейная могила для упитанного, уныло-серого существования.

"Интересно, а когда у меня отнимут этот дом? Ведь Джастин снял его только на время. Джастин, любимый, где же ты? Мне без тебя так плохо" — девушка застонала и забилась в душащем ее плотном одеяле. Заснуть было сложно. Болел живот — он у нее почти всегда болел, к тому же, ощущалась тяжесть плода… Ей часто хотелось в туалет. Все время она проводила либо в кровати, либо в туалете.

Она неожиданно осознала, что теперь ей придется еще и готовить.

"Ага, было бы из чего, конечно. Великолепно. И когда закончатся мои продукты?"

Страшные мысли не желали ее отпускать, кружили над ней плотным роем. А сон куда-то ушел, оставив ее в одиночестве, наедине с кошмарами: ужасным прошлым, неприглядным настоящим, рвущим нервы туманным будущем.

Ближе к утру ее веки, наконец, закрылись, и она окунулась в тяжелый, свинцовый сон.

Рано утром раздалась приятная, но громкая мелодия — звук ее мобильного. Почти ничего не соображающая, словно затерянная в туманном, холодном рассвете, девушка схватила телефон и поднесла к уху.

— Любимая, ты еще спишь? — нежный голос Джастина заставил Лизу буквально содрогнуться. Но она так и не смогла окончательно выбраться из дымки сновидений, поработивших ее. На самом деле телефонный звонок показался ей частью сна. Золотой нитью связавший ее с миром живых. Лиза чувствовала себя полумертвой: тяжелая беременность, вчерашние переживания.

— Да, дорогой, но я очень рада тебя слышать, — она потерла лоб. — Вчера ушла служанка, я пыталась позвонить тебе, но…

— Я был занят, очень занят, дорогая, — жизнерадостно сообщил он. — С родителями пришлось повозиться дольше, чем я рассчитывал. Фух, даже не верится, что все уже закончилось.

— Закончилось? — Лиза застыла, услышав, как усилилось биение сердца.

— Да, дорогая. Так что все в порядке.

— Я не верю… — Лиза прижала руку к сердцу, которое собиралось выпрыгнуть наружу. — Неужели все уже решено? Они согласились?

— Это была ужасная, чудовищная борьба. Битва титанов. Ужас. Чего мне только стоило их уговорить, — вещал Джастин нарочито-драматическим тоном. Но было слышно по голосу, что он очень счастлив, буквально до истерического торжества.

Ощущение счастья оказалось заразным — вскоре и Лиза ощутила, как уходят проблемы и остается чистая, незамутненная радость. И все же даже это чувство казалось слишком ярким, но эпизодом волнующего сна.

— Больше всего бесновался, конечно, папочка. Но и мамуля меня удивила — никогда не думал, что она может так орать и знает столько нецензурных слов.

Лиза хихикнула.

— Да, незабываемое зрелище. Но родители уже уехали. А мы можем потихоньку готовиться к свадьбе. Она назначена через неделю. Кстати, ты можешь вернуться в наш старый дом. Точнее, я сейчас уже еду к тебе на всех парах. Жаль, что не на лимузине — эта гадость сломалась. Механик сказал, что сможет управиться за несколько дней. Но я надеюсь, что мой золотистый "лексус" тебе тоже понравится. Ладно, жди меня, моя радость. Собирай вещи.

Как в тумане девушка принялась радостно носиться по двум комнатам, собирая вещи, постоянно натыкаясь на какие-то предметы и не находя самых элементарных мелочей, которые словно бы спрятались от нее по всем темным углам.

В любом случае, потеря любых вещей ее мало интересовала, и совершенно не могла расстроить. Сердце билось, как сумасшедшее, руки дрожали.

Ведь все ее мечты внезапно сбылись, и она будет с ним навсегда.

Лиза умылась и расчесалась, надев красивое белое платьице, в котором выглядела настоящей красавице, даже несмотря на живот, который и так не был огромным и безобразным. Она выглядела, как молодая и красивая беременная девушка. Бледность не портила ее, придавая шарм и загадочность.

Улыбнувшись отражению в зеркале, она накрасилась, но не ярко. Лишь легкие штрихи, сделавшие ее неотразимой.

Накинув поверх платья беленькую шубку, Лиза села на кровать, с нетерпением поглядывая то на часы, то на дверь.

Наконец она услышала звук быстро приближавшейся машины. Девушка вскочила, ощутив, как сильно заколотилось сердце.

Она сразу же открыла дверь, так как стояла на пороге, едва услышав, как машина приближается к ее дому.

— Привет, драгоценная, — он кинулся к ней, сжал в объятиях, затем глянул по сторонам. — Где твои вещи?

Лиза указала на небольшую сумку.

— Хорошо, — он быстро взял сумку и направился к выходу. — Думаю, мы можем уходить. Убираться отсюда навсегда. Оставь ключи на столике, — он кивнул на небольшой столик, где стояли мерно тикающие часы на вышитой крючком салфетке.

Лиза быстро нашла ключи и оставила их там — свои, которыми почти и не воспользовалась, и ключи служанки.

Не удостоив домик лишнего взгляда, она направилась за своим любимым к выходу.

— Как тебе тачка? — улыбнувшись, спросил Джастин, снимая сигнализацию и поглаживая золотистый бок сверкающего автомобиля.

— Очень красивый, — оценила Лиза. Впрочем, в таком эйфорическом состоянии, ей бы показался красивым даже обломок старого авто на свалке.

— Да, ты права. Люблю все прекрасное, — заметил он шутливо, помогая ей сесть и закидывая сумку в багажник. — Ты — мое самое красивое приобретение на данный момент, дорогая, — шутливо шлепнув девушку по плечу, он поудобнее устроился на месте водителя — и нажал на газ.

Они ехали долго, впрочем, Лиза не забыла, какой нудной дорогой был путь из Лондона в пригород. А сейчас они были еще дальше. Прикрыв глаза ресницами, она невольно задремала. А потом провалилась в сон.

Проснулась она, ощутив, что они приехали. Это беззвучие, означающее остановку, заставило девушку открыть глаза, вынырнув из мира грез.

— Мы на месте? — повернулась она к парню, все еще глядя в пространство осоловевшими, погруженными в туман сновидения, глазами.

— Да.

Он вышел из машины и протянул ей руку.

Они прошли до входа, затем стали подниматься по лестнице до ее — бывшей — комнаты. Тут уже не было ничего, кроме мебели. Словно ее навсегда вычеркнули из жизни этого дома, стерев все, что могло указывать на ее личность: пианино не было, как и ее милых безделушек — да и многого из того, что она выбирала.

— Не расстраивайся, я куплю тебе много новых вещичек, — Джастин поймал ее блуждающий по комнате, тоскующий взгляд.

— Да ну, ничего страшного, вещи — это только вещи. В них нет души, — девушка попыталась утешить сама себя. — Но все же я чувствую себя тут какой-то чужой.

— Это пройдет, — Джастин сел на бывшую кровать Лизы, на которой теперь не было белья. — Главное, что мы теперь будем вместе. И какая разница, тут или в каком-то другом месте?

Парень, не переставая глядеть на нее обожающим взглядом, внезапно встал на одно колено.

— Дорогая Лиза, — с некоторым пафосом начал он, уставившись в глаза девушки. — Ты веришь в то, что наша любовь вечна? В то, что наши сердца будут биться в унисон до самой смерти? Веришь ли ты, что мы с тобой созданы друг для друга?

В руках парня внезапно оказалась небольшая сафьяновая коробочка алого цвета. Он открыл ее одним изящным, словно отрепетированным движением — и она увидела сверкающее на белой подушечке кольцо из белого золота с огромным голубым брильянтом.

Лиза сглотнула, переводя взор с его горящих вдохновением глаз на прекрасный перстень, блестящий даже в тусклом свете погруженной в сумрак комнаты.

— Да, — произнесла она. — Да, я верю в это.

Джастин внезапно вскочил и громко расхохотался.

Лиза, округлив глаза, уставилась на него.

— А я не верю, — с лицом, искаженным нечеловеческой, какой-то животной яростью, воскликнул он.

Неожиданно открылась дверь, и в комнату вошла Джина Остин. Она была вся в черном и казалась бледнее обычного. А волосы были подстрижены "под горшок" и выкрашены в рыжий цвет. Но худенькое, маленькое личико лучилось торжеством.

— Поверить не могу, что эта ублюдочная сучка могла поверить в то, что ты, мой любимый Джастин, мог ею заинтересоваться. Да его тошнило, когда он с тобой спал, — заорала она, брызгая слюной, подходя к ней и отвешивая оплеуху со всей силы. Лиза упала на кровать и с трудом встала, непонимающе уставившись на странную пару.

— Но ты, но вы… Вы же расстались, — выкрикнула она. — Джастин сам мне сказал, — в поисках поддержки она уставилась на любимого, в глубине души понимая, что счастье от нее ушло навсегда.

— Он специально придумал для тебя эту сказочку, — с презрением выплюнула Джина. — А автор этого замечательного романтичного сценария — я. А ты купилась, как дура.

— Ну, детка, неужели ты действительно подумала, что я всерьез мог заинтересоваться какой-то ненормальной из детдома, — ухмыльнулся Джастин, становясь рядом с Джиной и отдавая ей перстень. Та с торжествующим видом надела его на безымянный палец левой руки.

— Моя любовь — и это помолвочное кольцо — всегда были предназначены только одной девушке в мире. Моей драгоценной Джине.

— Мы специально все продумали, — продолжала пояснять Джина, широко улыбаясь от распиравшего ее безумного счастья. — Нам нужно было от тебя избавиться. Во-первых, ты была посмешищем и позорным пятном нашего рода… Хотя нашей родственницей не являлась. Почему это мы даром должны были кормить и поить тебя всю жизнь? За какие такие заслуги?

— Наверное, она отсосала моему папочке, чтобы тот ее забрал из детдома, — доверительно сообщил Джастин, склоняясь над ухом своей настоящей невесты, но говоря достаточно громко, чтобы Лиза услышала.

— И ты сама, добровольно, отказалась от удочерения. И лишилась всех денег нашей семьи.

— Хорошо. Вы поиздевались надо мной, как могли, сломали… Теперь отпустите меня, и я уйду. Я тоже мечтаю никогда больше вас не видеть, — пытаясь говорить спокойно, попросила Лиза.

— О, нет, и не надейся. Ты столько времени трахалась с моим парнем, и теперь ожидаешь, что я тебя так просто отпущу? — прошипела, сузив глаза, рыжеволосая ведьма, протягивая к ней хищные пальцы. — Я ненавижу тебя, тупая белобрысая сучка. Подставляла свой передок всем, кому ни попадя, и думаешь, что это тебе так сойдет? Шлюх надо наказывать.

— Ты сама начала с ним спать в четырнадцать лет, — не выдержала Лиза, срываясь с катушек. — Я вас видела.

— Заткни свою черную пасть, оборванка, — завизжала девушка, мгновенно потеряв весь человеческий облик. — Я была его невестой. А ты — просто грязной подстилкой.

Джина попыталась накинуться на соперницу.

— Подожди, — властным тоном приказал Джастин. Рыжая нехотя послушалась — было видно, что жених является для нее непререкаемым авторитетом.

Лиза с проблесками надежды во взгляде уставилась на своего бывшего: — Пожалуйста, Джастин, скажи, чтобы она отпустила меня. Обещаю, что вы больше никогда обо мне не услышите.

Неожиданно парень встал у нее за спиной и сжал ее руки так, что она не могла двинуться.

— А теперь — прошу, моя дорогая. Выплесни на нее всю свою злобу.

Сбрендившую бестию не нужно было просить дважды. Джина накинулась на нее с кулаками, расцарапала лицо, чудом не выцарапала глаза, начала бить кулаками в живот, а потом подключила и ноги.

— Пожалуйста, пощадите моего ребенка, — закричала Лиза. — Он же вам ничего не сделал.

— Это мерзкое отродье должно сдохнуть, — продолжала избивать ее девушка. Ускользающим сознанием Лиза задумалась о том, откуда такая сила бралась в хрупком на вид тельце?

Лиза попыталась воззвать к чувствам продолжавшего ее удерживать парня: — Джастин, но это же твой ребенок.

— А мне плевать, — совершенно искренне ответил он. — Мне не нужен незаконнорожденный ублюдок, прикрываясь которым, ты будешь пытаться тянуть с нас деньги.

— Я не…

Лиза ощутила страшную боль — апогей тех страданий, которые обрушились на нее со входом в этот ужасный дом. Душевные и физические. Да, в детдоме на первых порах ее часто били, но эта боль не шла ни в какое сравнение с теми ощущениями. Тем более, что умирала не только она — в ней умирал не рожденный младенец…

Лиза почти потеряла сознание.

— Что мы с ней сделаем? — услышала она почти спокойный, ледяной голос Джины.

— Убьем, — так же хладнокровно отозвался человек, которого она столько лет боготворила. — Зачем нам лишние неприятности?

Лизе казалось, что она спит. Или смотрит какой-то дурацкий боевичок с элементами триллера. Она не хотела верить, что все происходит с ней на самом деле.

Полубессознательное состояние помогло ей — она больше не ощущала той пронизывающей боли. И на всякий случай Лиза притворилась, что полностью потеряла сознание.

— И как мы это сделаем? — продолжала девушка с нетерпением. — Знаешь, мне не терпится избавиться от этого хлама, — она пнула ее ногой. — И нам нужно торопиться, пока слуги не вернулись. И прибрать гнусную кровь мерзкой твари.

— Очень просто — сейчас холодно. Температура по ночам минусовая. Мы отвезем ее на какой-нибудь пустырь — и пусть там околевает. А если ее найдет какой-нибудь бродяга или преступник и использует по назначению… Так будет даже лучше.

Лиза ощутила, как ее хватают за руки и ноги и тащат вниз по лестнице.

— Я с удовольствием скинула бы ее со ступенек, — поделилась Джина, яростно пыхтя.

— Не стоит — если на ковре останутся следы, придется куда-то девать ковер. Да еще и объяснять моим родителям и слугам, где он. Не стоит добавлять нам проблем.

Лиза старалась не думать о том, что с ней сделали, о том, как ее предали. Иначе — она это понимала — плюнет на все и начнет выть, как раненый зверь.

Она понимала, что нужно притворяться трупом, чтобы выжить. Чтобы убийцы подумали, что ей хуже, чем на самом деле. В девушке вновь заговорило холодное, рациональное начало.

Лиза почувствовала, что они оказались на улице. Холод буквально резанул по прикрытому только тоненьким платьем телу. Она с трудом сдержалась, чтобы не содрогнуться. Но сила воли оказалась сильнее позывов тела.

Внезапно ей вспомнился роман "Граф Монте-Кристо", где герой так же был вынужден изображать неподвижный труп. Она ухватилась за эту мысль, чтобы не сойти с ума. Не попытаться накинуться на своих мучителей. Дикая ярость сводила ее с ума, но она не позволяла ей вырваться на поверхность.

Тело оцепенело — может быть, от холода, может быть, из-за почти отключившегося сознания.

Ее швырнули в багажник и закрыли крышку.

Весь долгий путь Лиза пыталась бороться со страхом быть погребенной заживо, а под конец действительно едва не задохнулась.

Машина остановилась; Лиза со страхом стала ждать продолжения экзекуции.

Ее снова вынули — за руки и ноги.

— Вот отличное место — на мусорной куче, — ядовито заметила Джина.

Ее швырнули на какие-то банки и бутылки — Лиза с трудом удержалась от крика. В сознании вспыхнула острая вспышка боли, которая наконец-то погрузила ее в абсолютную черноту.