Оплодотворенная человеком-волком

Двадцать пять

ДИ

Я испытываю такой сильный оргазм, что перед глазами все плывет. Я зарываюсь лицом в одеяло, и когда прихожу в себя, мышцы все еще подергиваются. Но пока я все еще чувствительна, Расс снова начинает двигаться внутри меня, медленно, дюйм за дюймом.

— О, черт, — хнычу я, сжимая и разжимая кулаки, когда меня сотрясают толчки. Но сейчас я растянута, и по мере того, как он входит и выходит, еще больше члена начинает наполнять меня, заставляя почувствовать себя как дома. Мне приходится крепко вцепиться в подушку, когда двойные выпуклости его узла раздвигают меня шире для него, медленными движениями раз за разом.

— Ты готова к нему? — бормочет он, опускаясь на предплечья. Мне нравится ощущение, как его мех скользит по моей заднице, а огромные лапы сжимают мои руки.

— Я так чертовски готова.

Расс удовлетворенно стонет, погружаясь глубже, втискиваясь в меня еще больше с каждым толчком. Мне легче открыться после родов, и он пользуется этим, засовывая оставшуюся часть своего узла внутрь.

— О, Ди, — стонет он, и в этот момент контролирующий себя Расс превращается в дикого зверя Расса. Он вытаскивает из меня член, затем засовывает обратно, вызывая столько вспышек удовольствия, что у меня чуть не подгибаются ноги. — Я… Я не могу дождаться, когда… — он снова толкается и утыкается в мой затылок мокрой мордой. — Я не могу дождаться, когда помещзу в тебя еще одного детеныша.

Снова и снова он трахает меня узлом, и слюни стекают мне на спину, так что я знаю, насколько безумно его возбуждаю.

Но я не отвечаю, потому что едва могу сформулировать слова в голове. Как раз в тот момент, когда я больше не могу этого выносить, очередной ад кульминации проносится сквозь меня, поднимая в воздух. Я всхлипываю с именем Расса на губах, и он издает звериный рык, вонзая в меня свой узел в последний раз. Все, он застрял, и я прикусываю губу, чтобы не закричать, когда этот невероятный член набухает еще больше, растягивая меня так широко, как только может.

Горячая сперма вырывается наружу, распространяя неописуемое тепло глубоко внутри. Наконец я падаю на кровать, и он почти наваливается на меня, пока мы оба лежим, тяжело дыша.

Расс кладет морду мне на плечо и лижет ухо, заставляя хихикать. Он ахает, когда я сжимаюсь вокруг него, и вскоре снова встает на колени, поднимая мои бедра в воздух. С непристойным влажным звуком горячая жидкость стекает по внутренней стороне моего бедра.

— Нельзя терять ни капли, — шепчет он, собирая ее в лапу и вмазывая туда, где его узел широко раздвинул мою киску. — Полагаю, мне просто придется втрахать все это обратно.

И он делает это снова и снова, пока мы оба не становимся потными, задыхающимися телами, сплетенными друг с другом. Я откидываюсь назад к нему, и большие руки обвиваются вокруг меня, прижимая к себе.

— Не могу дождаться, чтобы увидеть, что будет дальше, — шепчет он.

— Тебе, вероятно, не придется долго ждать, — отвечаю я, и он фыркает мне в волосы.



К тому времени, как приближается день нашей свадьбы, я снова становлюсь большой и округлой. Я знаю, что это вторая свадьба Расса, но его кузены и брат уверяют меня, что они никогда не видели человека-волка, который был бы так влюблен, как он в меня.

Теперь, когда Расс может быть рядом всю беременность, он стал намного мягче и уделяет внимание нам с Аней. Ему по-прежнему не нравится быть вдали от нас, даже когда приходится уезжать на работу, но я не думаю, что это когда-нибудь изменится.

Попытка объяснить моим родителям, как мы познакомились, была немного сложной, но они быстро смирились с этой идеей, потому что им нравится быть бабушкой и дедушкой, даже если некоторые выходки Ани-волчицы не совсем понятны для них.

Они любят ее, возможно, даже больше, чем меня.

Когда мы стоим перед собравшимися гостями, я не могу отвести глаз от своего красавчика человека-волка, хотя знаю, что из-за тугого галстука-бабочки ему неловко. Прежде чем ведущий заканчивает говорить, Расс хватает меня за талию и притягивает к себе для дикого поцелуя, а гости сходят с ума.

Он держит меня так, будто обещая вечность, со всей любовью, которую только может дать.