Оплодотворенная человеком-волком

Четыре

РАСС

Черт.

Эта неделя — сплошное занудство. Я работал в больнице допоздна, что не поднимает настроение. Оказаться вдали от моего маленького человечка после такого напряженного момента единения поражает сильнее, чем я ожидал.

Такие, как я, защищают свои семьи, по крайней мере, таким был мой отец, когда я был маленьким. Но я знал, во что ввязываюсь. Я просто думал, что буду лучше подготовлен к этому.

У меня постоянно стоит при мыслях о ней. Мне удается скрывать этот факт под свободной одеждой, но мой член наливается кровью, пока я думаю о том, каково это — быть внутри нее.

Я даже не знаю эту женщину, а уже одержим ею.

Тем не менее, мне удается сосредоточиться на своей работе, потому что критически важно, чтобы все мое внимание принадлежало пациентам. Но каждый кричащий младенец, которого я помогаю произвести на свет, служит напоминанием о том, к чему я стремлюсь, чего хочу для себя.

Трудно объяснить, почему я скопил деньги, чтобы купить полный пакет DreamTogether. Вероятно, есть множество других способов, которыми я мог бы завести собственного детеныша. Я был женат раньше, почти семь лет назад, но отсутствие детей стало помехой. С тех пор отношения просто не складывались. Сейчас мне тридцать шесть, и я думаю, это заставляет женщин думать о том, почему я так долго был холост.

Они правы, что относятся ко мне с подозрением. Я ни к кому не испытывал искры с тех пор, как мы с Аделайн развелись. Черт возьми, даже до этого. Я с самого начала знал, что она не для меня, но мы уже скрепили сделку кольцами и подписями, так что я терпел это столько, сколько терпела она.

В конце концов, она поняла, что мы хотим разных вещей, поэтому взяла на себя смелость порвать со мной.

С тех пор я понял, что мне не нужна партнерша. Я доволен тем, что справляюсь сам, и я уже договорился с больницей, где я могу работать четыре дня в неделю, регулярными сменами. Мы получаем скидку на дневной уход, у меня будет много времени, чтобы проводить его с младенцем. У меня уже заказана кормилица на первые два года жизни моего нового детеныша, чтобы убедиться, что он получит все, что может понадобиться.

Это самые большие расходы, которые я мог себе представить, но я знаю, чего хочу, и как только я услышал о DreamTogether, я понял, что именно так я получу это.

Но я не ожидал ее. Нет, я даже не думал, что женщина, которую я получу, будет создана для меня, что она будет взывать к моему сердцу точно так же, как к члену. И я даже не видел ее лица.

Одна неделя превращается в две, а затем две в три. Я почти вибрирую от желания снова обладать ею. Каждое утро я стою в душе и сильно накачиваю свой член, вспоминая, какой тугой она была, как сильно сжимала меня, когда достигла оргазма, и стону, когда густые струи белой спермы вырываются из меня, окрашивая стену душа. Затем я стою там, обмякая под горячей водой, и тяжело дышу, пока не заканчиваю намыливаться.

Могу ли я действительно отпустить ее после того, как все будет сделано?

Я рад, когда мне поступает автоматический звонок с сообщением из DreamTogether, где сообщают, что у моей суррогатной матери снова овуляция и пришло время для очередного визита.

На следующее утро я просыпаюсь слишком рано, кровь в венах уже сильно и быстро бурлит. Я более чем горю желанием увидеть ее снова, войти в нее узлом и полностью заполнить. Я готов к сладким стонам и безудержным крикам удовольствия, даже к воплям.

Я действительно заставил ее кричать. Интересно, способны ли на это другие клиенты?

Однако на этот раз у меня есть скрытый мотив. Я попытаюсь собрать о ней все, что смогу. Возможно, если я смогу раздобыть номер ее телефона, или где она живет, или даже просто ее настоящее имя, я смогу ее вынюхать.

Я не знаю, смогу ли я действительно отпустить ее, когда все это закончится.

К тому времени, как я подъезжаю к серому офисному зданию без опознавательных знаков на Сидар-роуд, я крепко сжимаю руль когтями. Мне удается заехать на парковку и вылезти, ничего не поцарапав, но приходится сжимать руки в кулаки, когда я захожу внутрь, просто чтобы было куда деть напряжение.

Черт, мой член уже тверд как камень.

Я разговариваю с секретаршей сквозь стиснутые зубы, и она бросает на меня забавный взгляд, отмечая, что я прибыл. Затем она уходит, убирая мою папку в держатель на стене.

Вот. Вот где должна быть информация о моей женщине. Я оглядываю зал ожидания с яркими лампами дневного света и замечаю рядом двух других монстров, один из которых большой василиск, чей огромный хвост обвился вокруг двух стульев. Затем на другом конце помещения вижу циклопа, играющего в кубики со своим малышом. Интересно, его ребенок тоже из DreamTogether?

Отлично. Что ж, я не могу заглянуть в ее досье, когда другие смотрят, но это не последний мой шанс.

Я сажусь обратно и жду, пока вернется секретарша. Сначала она указывает на василиска и уводит его. В прошлый раз я опоздал, поэтому на этот раз постарался прийти пораньше. Но я думаю, что сделал себе только хуже, потому что теперь мне приходится сидеть здесь в ожидании.

Наконец, наступает моя очередь, и меня ведут в маленькую стерильную комнату, отличную от той, где мы встретились в первый раз. На долю секунды я впадаю в панику, задаваясь вопросом, не ведут ли они меня не к тому человеку, не будет ли меня ждать другая женщина, когда я войду.

Я ни за что на свете не стану засовывать свой член в кого-то другого.

Я испытываю облегчение, когда захожу в комнату и обнаруживаю перед собой знакомую задницу, приподнятую в воздух над скамейкой. Она привязана к ней, что было очень кстати в прошлый раз, когда я совершенно разрушил ее. Интересно, им пришлось поменять прорезиненную поверхность, которую я уничтожил?

Мгновенно запах ее возбуждения ударяет мне в лицо, и белые кафельные стены вокруг нас исчезают. Если раньше я не был возбужден, то теперь точно на грани. Все, что понадобилось для этого — это видеть ее, вдыхать ее запах, и мне ничего так не нужно, как трахнуть ее снова.

Но мне нужно действовать медленно. Это то, что необходимо такому чувствительному созданию, как она — немного разогреться, чтобы стать достаточно мягкой и снова принять мой узел. Она такая маленькая, что мне приходится подстраиваться.

— Вижу, сегодня ты не нервничаешь, — я облизываю свои клыки, и ее тело дергается в ответ.

— Нет, — отвечает она, твердо глядя перед собой. Я надеялся, что она снова попытается взглянуть на меня через плечо, но, похоже, на этот раз она пытается вести себя более профессионально. — С возвращением, Билл.

Это имя. Я такой идиот.

— Что насчет тебя? — спрашиваю я, приближаясь к ее дерзкой круглой попке. Она приятная и большая, как и широкие бедра, которые отлично подходят для того, чтобы мять их лапами. Я провожу пальцем по нежной заднице, и мгновенно ее тело вздрагивает. — Ты зовешь меня Биллом. Как мне называть тебя?

Внизу ее маленькой сморщенной задницы розовая щелочка уже открывается и закрывается, пульсируя от желания. Значит, она помнит нашу последнюю встречу так же хорошо, как и я. Это превосходно.

— Мое имя? — кажется, она сбита с толку вопросом. — Зачем тебе оно нужно?

Я наклоняюсь к ней, дыша на обнаженную плоть. Она дрожит.

— Чтобы я мог кричать его, пока трахаю тебя, — говорю я.

Трудно удержаться от того, чтобы сразу же не раздеться и не погрузить в нее свой член, но на этот раз я не буду торопиться и посмотрю, смогу ли я выяснить какую-нибудь деталь, которая могла бы помочь мне.

— О-о, — говорит она, явно застигнутая врасплох. — Что ж… ты можешь называть меня Амандой.

Я выгибаю бровь. Аманда. Не думаю, что это имя совсем ей не подходит, но, по крайней мере, я знаю, что это вымышленное имя. Она слишком мудрая, чтобы выдавать свое настоящее под наблюдением.

— Ну, Аманда, — напеваю я, слегка вытягивая когти, чтобы провести ими по ее заднице. Она ахает, и ее киска снова пульсирует. Запах ее желания наполняет мой нос, морду и голову. Черт, так вкусно. — Ты готова ко второму раунду с человеком-волком?

Она хихикает.

— Ты за это мне платишь, не так ли?

Я вздрагиваю от этого. Значит, она все еще рассматривает это как просто сделку. Ей не понравилось в прошлый раз? Она подает сигналы, что взволнована сегодняшним днем.

— Полагаю, что так, — осторожно отвечаю я. — Тебе нравится эта работа?

— Это лучше, чем McFlips, — говорит она бесцеремонно. Но мое сердце подпрыгивает. Вот. Деталь. Я могу ею воспользоваться.

— Понятно, — я кладу другую руку на ее бедро и выпрямляюсь, как будто собираюсь вонзиться в эту сладкую пизду. Я все еще в одежде, но стояк в штанах стал заметным, и игнорировать его становится все труднее. — И все же, — говорю я, наклоняясь вперед, чтобы потереться своими бедрами о ее зад. — Это не значит, что тебе это не может нравиться.

Она ахает и умудряется сказать:

— Это п-правда.

— И тебе это понравилось, не так ли? — я сжимаю ее обнаженную плоть, и она извивается. Сейчас она гладкая, свет отражается от блеска на набухшей розовой пизде. Я провожу костяшкой пальца по ложбинке ее задницы к складочкам и нежно провожу по ним. Она сопротивляется, натягивая ремни, и я ничего так не хочу, как трахнуть ее так сильно, чтобы она выкрикивала мое имя.

Ну, по крайней мере, имя Билл.

Я распространяю ее влагу к клитору, кружу по нему, не совсем давая ей то, чего она хочет. Аманда хнычет, упираясь бедрами в мою руку, прося прикоснуться к ней.

— Чего ты хочешь? — спрашиваю я, нежно дразня кончик ее соска, а затем отстраняюсь так, что она извивается. — Ты хочешь член человека-волка?

— Да! — отвечает она немедленно.

— Очень жаль, — говорю я и наклоняюсь, чтобы лизнуть ее.

О, такая охуенно вкусная. Она стонет и ерзает на скамейке, одновременно отодвигаясь и приближаясь ко мне. Она уже перевозбуждена, не так ли?

Я сильно нажимаю языком на клитор, и она вскрикивает. Затем я успокаиваю его, медленно облизывая, прежде чем двигать из стороны в сторону. Аманда зовет меня, когда поднимает бедра. Чтобы вознаградить ее, я просовываю язык внутрь.

Легко снова найти то место, из-за которого у нее потекли слюнки в прошлый раз. Ни один человеческий язык не смог бы этого сделать, кроме моего… Я позабочусь о том, чтобы ни один мужчина-человек больше никогда не доставлял ей такого удовольствия, как я.

Я напрягаю язык и провожу им по этой губчатой стенке. Она мгновенно содрогается, все ее влагалище трепещет.

— О, Билл, — скулит она, вращая бедрами, чтобы еще глубже погрузить мой язык в себя.

Я зачерпываю им, набирая в рот как можно больше сладкой жидкости, а затем проглатываю все это. Я снова кружу по клитору, проводя по нему пальцами и мучая его, пока снова не…

Она брызгает прямо мне в морду. Я стону, когда жидкость попадает мне на язык, и она снова издает взволнованный вздох. Я успокаиваю ее, положив ладонь на задницу.

— Спасибо, — бормочу я, поднимаясь на ноги. Мой голос звучит собранно, но на самом деле, я больше не могу этого выносить — мне нужно быть внутри нее, иначе я могу воспламениться.

— Ты благодаришь меня? — ошеломленно спрашивает Аманда. На этот раз она рефлекторно поворачивает голову, и я замечаю ее розовые щеки. — Ты только что отлизал мне, как гребаный профессионал.

Мне хочется рассмеяться, и я провожу когтем по ее спине, от лопаток через рубашку до обнаженного бедра. Она дрожит подо мной. Другой рукой я расстегиваю пряжку ремня и молнию на брюках, спуская их на землю.

На этот раз я даже не беспокоюсь о своей рубашке. Я не могу дождаться.

— Теперь, когда ты уже взяла меня однажды, — говорю я ей, поглаживая влажный член, направленный прямо на нее, — я не буду с тобой таким нежным.

— Пожалуйста, — она виляет задницей, и я провожу скользкой головкой по раздвинутой киске. — Не будь нежным, Билл.

Ее неприкрытая плотская потребность разжигает во мне бушующий огонь, который требует, чтобы я заявил на нее права. Я все еще осторожен, когда проскальзываю в нее, но на этот раз путь намного проще. О, ее пизда помнит меня, не так ли?

Я позабочусь о том, чтобы Аманда тоже никогда этого не забыла.