Орленок (Щегол-2)

Глава 13

19 ноября 2512 по ЕГК.

…Не знаю, как Ольге удалось абстрагироваться от мыслей о погибшей сестре, но с половины первого ночи и до четверти шестого утра я ощущал себя участником танцевального марафона. И — что самое удивительное — искренне наслаждался каждым мгновением этого безумия… даже несмотря на то, что музыка, по моим меркам, была, мягко выражаясь, так себе. Впрочем, я ее толком и не оценивал. Ибо бездумно делил на две категории — позволяющую беситься, и ту, которая отключала голову чуть ли не раньше, чем Кольцова ловила мой взгляд, делала шаг навстречу и оказывалась в объятиях. Поэтому вступительные проигрыши первой действовали на сознание, как забористый стимулятор, а вторая… вторая заставляла растворяться в непривычном, но невероятно приятном ощущении правильности происходящего. Видимо, поэтому мои ладони не сползали на аппетитные ягодицы напарницы, губы не пытались обжечь ее шею горячим поцелуем, а по рукам и спине не пробегали стада мурашек при каждом случайном касании упругой груди. Зато я упивался эмоциональной близостью и чувствовал, что Оля млеет от того же.

Если бы не регулярные попытки других посетителей клуба разбить нашу пару, то было бы совсем хорошо. А так в среднем раз в пятнадцать-двадцать минут приходилось посылать куда подальше желающих потанцевать с Кольцовой и раз в час — страждущих обаять меня. Что здорово бесило. Несмотря на то, что мгновенное переключение моей дамы в режим холодной и высокомерной аристократки, а меня — в боевой, отпугивало большинство страдальцев.

В общем, когда солист музыкальной группы «Кристалл», отжигавшей на сцене,

вдруг заявил, что их выступление закончено, поблагодарил публику за теплый прием, попрощался и свалил за кулисы, я неслабо обломался. Ибо был на подъеме и даже не думал о том, что эта ночь когда-нибудь закончится. А после того, как толпа на танцполе начала стремительно редеть, расстроено вздохнул и услышал раздосадованный голос Кольцовой:

— Народ расходится. И музыку включили никакую. А я бы поотрывалась еще часок-другой. Э-э-эх…

— Мне тоже не хватило… — признался я, еще раз огляделся по сторонам и, выслушав коротенькое сообщение Дайны, нехотя добавил: — Кажется, пора валить: если не доберемся до машины до того, как вся эта толпа расплатится и рванет к выходу, то снова встрянем.

— Логично… — кивнула она, оперлась на мое предплечье и двинулась к выходу в предложенном темпе.

Как выяснилось уже через полминуты, такими умными были не мы одни: в центральном лифтовом холле успело собраться человек сорок с гаком, во втором правом — порядка тридцати двух, а в нужном нам третьем — девять. Но кабинки курсировали вверх-вниз практически безостановочно, так что мы и подоспевшая компания из трех напрочь угашенных девиц попали уже во вторую. И пусть во время спуска на минус второй мне пришлось наслушаться пьяных комплиментов, пережить щипок за задницу и отказаться от нереально волнительного предложения покувыркаться «у Лерки» впятером, настроения это не испортило. А аргумент Ольги, заставивший всю эту троицу смертельно обидеться, даже рассмешил:

— Не-не-не, мне его самой мало…

В общем, из лифта мы вышли, улыбаясь, повернули налево, просочились сквозь три ряда машин, а затем заметили, что «наш» проезд заставлен какими-то автомобилями, а их хозяева столпились перед капотом моей «Стихии» и о чем-то спорят.

Для того, чтобы узнать суть спора, ускоряться не пришлось. Хватило щелчка пальцами, согласно договоренностям с Дайной, переводившимся, как вопрос «Что там?»

— Трое парней ненамного старше тебя, тоже катающихся на «Стихиях», никак не могут определиться, в какой комплектации твоя… — пробурчал чем-то недовольный БИУС. И язвительно добавил: — А их спутницы делают вид, что им это интересно, и украдкой закатывают глаза.

Пока я вслушивался в этот монолог, Кольцова заметила столпотворение и нахмурилась:

— Что там за бардак?

Я пожал плечами:

— Сейчас узнаем.

И ведь «узнали», услышав авторитетное мнение высокого и неплохо сложенного темноволосого «эксперта»:

— Пашка Брагин свою разбил. Вдребезги. А потом в сердцах поджог. За что его батюшка, разозлившись, урезал содержание этого дурачка как бы не втрое. В итоге этот страдалец смог купить только двухгодовалого «Перуна» в базовой комплектации и теперь занимает деньги, чтобы его хоть немного навернуть. Ну, а у Борьки Прохорова «Стихия» не черная, а темно-фиолетовая с совсем другими дисками. Вывод напрашивается сам собой: это «база», Миш! Причем купленная кем-то из твоих подражателей.

Подражателем какого-то там Миши я точно не являлся, поэтому мысленно усмехнулся, вместе со своей дамой обошел самый правый из трех очень уж ярких клонов моей «Стихии», первым проскользнул между троицей скучающих девиц и бетонным столбом, открыл пассажирскую дверь, помог Ольге опуститься на сидение и услышал справа не очень понятный возглас:

— Ну, и кто ты такой?

Я равнодушно оглядел коротко стриженного крепыша в ярко-красной шелковой рубашке, черных брюках и старомодных темно-вишневых кожаных ботинках, недоуменно выгнул бровь и задал встречный вопрос:

— А кто вы такой, чтобы обращаться ко мне на «ты» и что-то выяснять?

Крепыш искренне удивился:

— А разве мне надо представляться?

Я пожал плечами:

— Незнакомые люди, как правило, начинают общение именно с этого.

— То есть, ВЫ хотите сказать, что меня не знаете?

— Верно: я вижу вас первый раз в жизни.

— Забавно! — весело хохотнул «эксперт» и «проявил редкое великодушие»: — Это Потапов. Михаил Михайлович. Тот самый…

— Простите, но ни фамилия, ни имя с отчеством, ни словосочетание «тот самый» не вызывают у меня абсолютно никаких ассоциаций'.

— Не может быть!!! — хором воскликнули двое парней и все девицы.

Я развел руками:

— Может. Не исключено, что из-за травмы. Дело в том, что я — добытчик. Чуть менее трех месяцев тому назад сцепился со стаей волков, не очень удачно упал, ударился головой и заработал амнезию. И пусть некоторые фрагменты моего прошлого уже вспомнились, но…

— Я таких отговорок еще не слышал! — фыркнул эксперт, а «тот самый» почему-то разозлился:

— Раз вы потеряли память, но выжили в схватке со стаей волков, а теперь катаетесь на «Стихии», значит, боевые рефлексы и навыки вождения никуда не делись, верно?

— Верно… — кивнул я.

Тут он подошел поближе, заглянул в салон моей «Стихии» через все еще открытую дверь и вкрадчиво задал следующий вопрос:

— И это ведь не базовая комплектация, верно?

— Не базовая… — не смог не согласиться я.

— Тогда у вас не должно быть никаких причин отказаться от участия в гонке один на один со ставкой в виде машины!

— В моем гараже нет ни одного свободного места… — хмуро сообщил я, как-то почувствовав, что он от меня уже не отцепится. — Да и гонять в сезон дождей, причем по городу, на мой взгляд, не лучшая идея.

Он почему-то решил, что нащупал слабину,

и начал давить:

— В такую рань движения практически нет, так что мы рискуем только своими машинами. А выигранную «Стихию» — тем более ЭТУ — вы, если что, сможете поставить в гараж подруги. Само собой, если она действительно подруга и уже заслужила такое доверие.

— Игнат, потяни время еще чуть-чуть! — внезапно потребовала Дайна, и я пошел ей навстречу:

— Подруга. А еще напарница, которой я доверяю прикрывать мне спину. А гараж у нас с ней общий и на самом деле забит машинами до упора.

— С ним и его машиной все ясно… — затараторил БИУС, тем самым, сбив меня с мысли. — Припрет к стенке — соглашайся на гонку по любому маршруту, но с дистанцией не менее двух километров.

— Ну, и что вы так резко замолчали? — съязвил Михаил Михайлович. — Никак не можете придумать убедительной причины, объясняющей нежелание рискнуть жизнью еще раз, причем в противостоянии не с Одаренным зверьем, а с самым обычным дождем⁈

Я вздохнул:

— Риск меня нисколько не пугает. Проблема… вернее, проблемы совсем в другом. Первую я уже описал: в нашем гараже действительно нет ни одного свободного места, а все имеющиеся машины, включая эту, реально нужны. Ну, а вторая вас, вероятнее всего, уязвит, хотя, на мой взгляд, не с чего: я на самом деле добытчик. Смею заметить, неплохой. Соответственно, обладаю довольно серьезным арсеналом умений…

Тут Потапов и его свита расхохотались. Да так жизнерадостно и громко, что я был вынужден прервать объяснения. А когда эта шестерка закончила веселиться и вытерла слезы, реально выступившие в уголках глаз, Михаил Михайлович, глумливо ухмыльнувшись, озвучил новое предложение:

— Ваше великодушие, воистину, не знает границ. Но я тоже не лыком шит, поэтому настаиваю, чтобы вы не сдерживались. И обещаю, что в случае проигрыша выплачу вам реальную цену своей машины. Что скажете теперь?

— Соглашайся!!! — воскликнула Дайна, и я коротко кивнул:

— Соглашусь. Но только в том случае, если вы пойдете навстречу еще в одном вопросе…

— За подругой присмотрим и не обидим! — снисходительно кивнул он, а «эксперт» уточнил, что присматривать будет лично он, но «девочкам придется потесниться».

— Ольга нам не помешает… — уверенно сообщил БИУС, и я благодарно кивнул… собеседникам:

— Спасибо за предложение, но я о другом: в дождь я предпочитаю ездить спокойно. Соответственно, для адаптации к новым скоростям мне потребуется время. Как вы отнесетесь к предложению устроить заезд не на сотню-другую метров, а километров пять-шесть?

— Сугубо положительно! — осклабился Потапов и предложил гоняться на Раменском шоссе длиной восемь километров.

Мне это словосочетание ни о чем не говорила, но Дайна, судя по всему, продолжавшая висеть в Сети, заявила, что оно нас устраивает, и я передал ее слова Потапову. Потом мы обсудили еще несколько мелких нюансов, пришли к консенсусу, ударили по рукам и загрузились в свои автомобили. Увы, к этому времени основная масса народа, отдыхавшего в «Млечном Пути», успела устроить неслабую пробку на выезде в город, так что я, тронувшись к с места, пристроился к заднему бамперу «Стихии» «эксперта», снова остановился.

В это время заговорила Кольцова:

— Игнат, я почти уверена, что тебя обманули. И не удивлюсь, если этот парень окажется профессиональным гонщиком…

— Не обманули, а воспользовались представившейся возможностью для того, чтобы помочь Потапову самоутвердиться! — сварливо уточнила Дайна. — Если верить тому, что я только что вычитала в Сети, то он входит в десятку лучших уличных гонщиков Новомосковска… в основном за счет тюнинга своей «Стихии», по слухам, обошедшегося в стоимость еще двух точно таких же автомобилей.

— А еще мне кажется, что мне действительно лучше перебраться в одну из двух «судейских» машин… — продолжила напарница сразу после того, как я проехал еще метров десять-двенадцать. — Чтобы максимально облегчить твою…

— Пообещай девочке, что справишься! — потребовала советчица, но мне в голову пришла идея поинтереснее:

— О-о-оль?

— Ау?

— Попробуй в меня поверить. Раз и навсегда. И вместо того, чтобы рвать душу абсолютно ненужными переживаниями, дай волю предвкушению!

— Вот так просто взять и дать ему волю⁈ — возмутилась она, поймала мой взгляд и… задумчиво хмыкнула: — А ведь ты абсолютно спокоен…

— Верно.

— Как в Пятне.

— Верно.

— И видишь в Потапове не соперника, а жертву!

— Верно.

— Тогда я хочу увидеть, как ты его порвешь! — с нездоровым фанатизмом в голосе выдохнула она и… опустила спинку кресла пониже: — Настраивайся на заезд. А я пока помолчу и подумаю.

— Умничка она у нас… — довольно промурлыкала Дайна и подначила уже меня: — Ты тоже не дурак. За что и люблю. А еще люблю за безграничную веру в меня-любимую: даже сейчас, зная, что Потапов — уличный гонщик и гоняет на заряженной машинке, ты спокоен, как удав! И… это правильно, ибо тюнинг его «Стихии» что-то решает разве что против других таких же пацанов. Даже с учетом закиси азота и еще нескольких примочек для псевдо-профессионалов, о которых Мишенька тебе не сообщил и, судя по всему, не собирается. Что ж, значит, и мы не сообщим о том, что против БИУС-ов моего поколения все это не прокатит. Кстати, я сейчас копаюсь в ИРЦ машины Потапова и, как сказал бы Цербер, тихо охреневаю от криворукости мастеров, которые наворачивали несчастный автомобиль. Нет, денег в него и впрямь вбухали немерено, но с таким смешным КПД, что нет слов. Посуди сам: я прямо сейчас могу поднять мощность двигателя на семь целых и двести девять тысячных процента только за счет замены программы электронного блока управления!

Я передвинул машину еще метров на двадцать пять, остановился и начал искать взглядом микродрон. Что, естественно, не осталось незамеченным:

— Ну вот, только похвалила — и такой облом. Да как тебе в голову пришло сомневаться во мне-любимой⁈

Тут я чуть не заржал, и бестелесная вредина, решив не палить меня перед Олей, убрала из голоса надрыв:

— Я довожу до ума ВСЕ твое имущество еще до того, как ты начинаешь им пользоваться. Это касается И МАШИН. Всех, включая Олиного «Ёжика». Ибо в вопросе выживания мелочей нет. Так что гордись мною, не переставая. Особенно во время предстоящего заезда. И еще: если ты начал строить планы на продолжение общения с этой компанией, то не трать время впустую — судя по разговорам, которые я слушаю, в ней один самовлюбленный нарцисс, два классических подхалима и три дешевые «грелки», отдающиеся чуть ли не за еду…

…К светофору, с которого начиналось Раменское шоссе, мы подъехали в момент временного усиления и без того неслабого ливня. Однако парням и в голову не пришло предложить отложить старт гонки — как только наш кортеж остановился у обочины, из «Стихии» Потапова выскочила «грелка» и, ежась, понеслась к машине «эксперта». При этом наверняка промокла до нитки, но ее кавалеру на такие «мелочи» было наплевать: как только девушка юркнула в салон, этот автомобиль сорвался с места и умчался к «линии финиша». Потом Михаил Михайлович подмигнул аварийкой, приглашая меня на стоп-линию перед светофором, и из третьей «Стихии» вылезла еще одна девица, которая должна была — умереть и не встать! — махнуть платочком, дабы мы, не дай бог, не зевнули включение нужного зеленого света!

Эта жертва очередной попытки самоутверждения главного нарцисса компании была одета в белое платьице и светло-розовое кружевное белье, не рассчитанные на такие ливни.

Поэтому через считанные мгновения после того, как их хозяйка оказалась под струями дождя, стали практически прозрачными. Но это напрягло только Ольгу и меня. А Потапов и парень этой бедняжки даже не почесались: первый, выехав на линию старта, несколько раз заставлял эту особу сдвигаться то левее, то правее, то чуть дальше, а второй смиренно ждал, пока мы начнем гонку, чтобы подобрать свою спутницу и рвануть вдогонку.

Насмотревшись на эти телодвижения, моя напарница в сердцах обозвала парней уродами и снова замолчала. Ну, а я, согласно кивнув, выехал на вторую полосу, остановился на той же линии и дважды мигнул аварийкой в знак того, что готов. Да, рисковал. Но движения на шестиполосной автостраде, можно сказать, не было, так что не очень сильно. А потом мокрая курица взмахнула рукой, в которой, вроде как, что-то было, желтый свет светофона сменился зеленым, и БИУС сорвал «Стихию» с места… на две десятые доли секунды позже, чем мог. Дабы Потапов не смог обвинить нас в фальстарте. И пусть за счет этого красно-бело-синий «клон» вырвался вперед аж на полтора корпуса, этот гандикап стал первой и последней уступкой «уличному гонщику». Хотя вру: метров через четыреста-четыреста пятьдесят моя нематериальная подруга позволила Михаилу Михайловичу выбрать траекторию обгона нескольких машин, двигавшихся в попутном направлении «елочкой», и, рванув по куда более рискованной, отыграла не полтора корпуса, а добрых метров восемь!

Я знал, что она ориентируется в пространстве, используя «все подряд», начиная со сбоящего из-за непогоды штатного лидара «Стихии» и заканчивая уличными камерами системы контроля и наблюдения, поэтому видит все и вся, вот и не напрягался. В смысле, «держался» за руль и позволял ему двигать мои руки вправо-влево. А Кольцова, видевшая перед нами сплошную водяную стену, слабо просвечивавшие через нее уличные фонари, дорожное освещение и габаритные огни других автомобилей, наверное, сходила с ума от режима, в котором мы летели по дороге. Тем не менее, не верещала даже тогда, когда «я» притирался к грузовикам или входил в повороты «слишком быстро». Более того, оценив легкость, с которой наша «Стихия» прошла «змейку» из четырех поворотов, не рассчитанных на движение со скоростью под двести километров в час, перестала тискать дверную ручку и прибалдела!

— Испортили мы ее. Еще не окончательно, но уже бесповоротно! — весело прокомментировала эти изменения в ее поведении Дайна, а буквально секунд через десять-двенадцать убила еще одним комментарием: — У-у-у, а Мишаня-то все, впоролся и попал на стоимость двух таких «Стихий».

Я едва заметно выгнул левую бровь и получил намного более подробные объяснения:

— Не вписался в третий поворот «змейки» и влетел в отбойник. Машина в хлам.

Вся, за исключением кокона безопасности. А этот дурачок отделался легким испугом, и к нему вот-вот подъедет «молчун». Ну, а ты летишь дальше, ибо физически не мог заметить этого фиаско, и через пятьдесят восемь секунд финишируешь. Что автоматически сделает тебя победителем. А победа в этом споре принесет очень хорошие деньги, которые нам однозначно не помешают. Кстати, о деньгах — Игнат, я тут присмотрела себе в качестве тушки топовую модель андроида-куколки. Да выглядит она… несколько провокационно и стоит аж сто девяносто тысяч рублей, но мне хочется вселиться во что-нибудь по-настоящему красивое и функциональное, все остальные местные «дрова» абсолютно не цепляют, а эта могла бы сниться, умей я спать. Ну что, такую покупку одобришь?

Я уже знал, что тут, на Надежде, слово «куколка» является эвфемизмом и заменяет сразу несколько… хм… терминов, самый «мягкий» из которых — содержанка. И без особого труда сообразил, что «андроид-куколка», да еще и выглядящий провокационно — это не что иное, как полноразмерная «игрушка» для сексуальных утех. Но отказывать в такой мелочи БИУС-у, без которого бы точно не выжил, не собирался. Поэтому едва заметно кивнул, выбросил из головы мысль о том, что эту покупку придется как-то объяснять Кольцовой, и приготовился к эффектному торможению. Ибо увидел далеко впереди машину «эстета», мигающую аварийкой…