Орленок (Щегол-2)

Глава 35

5 января 2513 по ЕГК.

…Последний, четвертый узел под электрошок сформировался минут за двенадцать-пятнадцать до конца утренней тренировки, и я, вложившись в удар левым коленом по самой плотной тренерской защите, надетой на андроида, услышал «диагноз» Дайны:

— Магия — это кошмар: даже на минимальном уровне развития навыка ты выдаешь мощность, сопоставимую с мощностью гражданского электрошокера первого класса! А что будет через месяц-полтора?

Я едва заметно пожал плечами, поймал «спарринг-партнера» в тайский клинч, расстрелял серией из шести ударов коленями и расстроенно вздохнул.

— Что-то не так? — встревоженно спросила Оля, как-то услышавшая этот вздох.

— Угу… — недовольно буркнул я. — Если я бью на полной скорости и под усилением тела, то даже под просветлением успеваю добавлять электрошок только к каждому третьему удару. А в рефлекторный удар гарантированно не вложусь. О чем это говорит?

— Надо больше тренироваться… — улыбнулась она, переместилась ко мне рывком, обожгла губы поцелуем, в том же стиле вернулась к своему андроиду и сходу взорвалась одной из любимейших боевых комбинаций — выбросила «двойку» в голову, пробила голенью бедро, всадила левый крюк в печень, ворвалась в ближний бой и заработала то локтями, то коленями.

— Тормози эту красотку: если вы не свалите к морю прямо сейчас и не заплывете как можно дальше, то вам на хвост упадут Лемешев с Чирковым… — внезапно сообщил БИУС. — Первый только что разбудил второго и вот-вот вытащит на утреннюю пробежку по дорожкам поселка…

Потомственные вояки вышли из своих коттеджей в половине девятого, спустились к линии прибоя и, не заметив нас Кольцовой, успевших отплыть от берега метров на двести-двести пятьдесят, понеслись по влажному песку к западному краю поселка. Добравшись до кованого забора, взлетели вверх по ступенькам к круговой аллее, ускорились еще немного и умчались на другую сторону холма. Тут я немного расслабился и предложил Ольге, преодолевшей это расстояние самостоятельно, свою помощь. А после того, как взял девушку на прицеп и набрал крейсерскую скорость, снова вслушался в голос Дайны:

— Парни тренируются без дураков, хотя закончили Академию аж четыре месяца тому назад и, в принципе, могли облениться. О-о-о, они только что обменялись какими-то мощными ослаблениями и пытаются удержать темп! Интересненько…

Я едва заметно кивнул в знак того, что нам тоже не помешает научиться чему-то подобному, а через несколько мгновений переключил внимание на свою женщину, требовательно сжавшую пальчики на моих трапециях:

— Игна-а-ат, сегодня — пятое, а в середине следующей недели мы с тобой, вроде как, собираемся снова уйти в Пятно. Мне кажется, пора задуматься о налогах…

— Скажи, что все подготовил. Вчера днем. Пока она отмокала в ванне… — потребовал БИУС, и я, озвучив эти три предложения, продолжил повторять то, что сообщала Дайна: — Я должен буду заплатить порядка двух миллионов семисот тысяч рублей, а ты — сто тридцать с мелочью. Но есть нюанс: в теории эта сумма с запасом перекроет и те доходы, которые ты получила через меня, и все остальные, но, если есть желание перечислить налоговой точную сумму, то при первой же возможности влезь в мобильный терминал, открой папку «Налогообложение», ткни в иконку программной оболочки «Казначей» и ответь на все ее вопросы.

— Влезу, открою и отвечу. Сразу после завтрака… — пообещала девушка. И объяснилась: — Помнишь мой разговор с командиром смены, предлагавшем помощь с восстановлением в «Когорте»?

— Конечно.

— Так вот, в том разговоре он пригрозил мне крупными неприятностями. В подробности не вдавался, но я слышала, что он в очень хороших отношениях с главным бухгалтером «Когорты».

Я выслушал монолог Дайны и повторил его Кольцовой с небольшим, но важным дополнением:

— Суть возможной проблемы понял и уверен, что она решаема. Хотя нет, не так: если Виталий Евгеньевич выполнит свою угрозу, то мы наведаемся к нему в гости и вернем неприятности сторицей. В общем, после завтрака открой «Казначея», прямо из этой программной оболочки отправь в бухгалтерию ЧОП-а запрос установленной формы и выброси уродов из головы…

…Пробежав два круга по периметру Бухты Уединения и как следует разогревшись, Лемешев с Чирковым ушли продолжать тренировку в спортзал одного из коттеджей. И пусть после исчезновения этой парочки из поля зрения на пляж вынеслась Елизавета Максакова с любимым катером наперевес, но эта «беда» была знакомой, поэтому мы не расстроились — вернулись к берегу, пару минут поболтали с девчушкой, пребывавшей в прекраснейшем настроении, и умотали к себе. Водные процедуры и завтрак прошли в обычном режиме, то есть, доставили море удовольствия. Потом Ольга вооружилась телефоном и мобильным терминалом, перебралась на диван и потерялась в «Казначее», созданном Дайной специально под нее, а я с наслаждением потянулся, почесал затылок и… подобрался, услышав раздраженный голос незримой помощницы:

— Игнат, ты не поверишь, но к КПП подъехал еще один «Зубр». Готова поставить свое новое вместилище против гнутой иглы, что и эта компания явилась по твою душу!

Лицо я, конечно же, удержал. Хотя разозлился по полной программе. А через несколько секунд, услышав переливы домофона, попросил Кольцову одолжить мне терминал, вывел на экран картинку с камеры над калиткой КПП и вопросительно уставился на мужчину лет сорока с рыбьим взглядом и очень уж тонкими губами.

Мужичок назвался следователем Мценского отделения ИСБ старшим лейтенантом Степановым, сообщил, что я арестован за попытку убийства зарегистрированного добытчика Маевского О-Эф, и потребовал впустить на охраняемую территорию.

— Я подойду к вам сам. В течение трех минут… — пообещал я и, услышав новое требование, высказанное очень уж истерично, холодно усмехнулся: — В мой дом вы попадете только после того, как я изучу ордер на обыск и сообщу о вашем визите своему куратору.

Старлей топнул ножкой и проверещал что-то еще, но я сбросил вызов и набрал Ляпишева.

Полковник ответил только с пятого звонка, поздоровался, сообщил, что может выделить мне минуты две, и превратился в слух.

— Постараюсь уложиться… — буркнул я и коротко описал сложившуюся ситуацию.

Дмитрий Львович скрипнул зубами еще на слове «арестован». А когда услышал фамилию следователя, попросил подождать «буквально полминуты» и затих. Заговорил секунд через сорок. Голосом, в котором появилось очень злое предвкушение:

— Игнат Данилович, выдвигайтесь к КПП со спокойной душой — к тому времени, как вы до него доберетесь, я свяжусь с этой охамевшей тварью по служебной линии и задам пару-тройку крайне неприятных вопросов.

Я послушался. В смысле, подмигнул Оле, встревоженно дожидавшейся завершения разговора, вместе с ней прогулялся в гардеробную, снял банный халат и оделся, спустился в гараж, поухаживал за своей женщиной, сел за руль и неспешно выехал наружу. Бойцов ГБР, плетущихся обратно к КПП, заметил метров через сто-сто пятьдесят, весело ухмыльнулся и поддал газку. А через десяток секунд притормозил перед калиткой, попросил Кольцову подождать в машине, выбрался из салона и услышал конец отговорки следака:

— … -мент в деле этих показаний нет, но я обязательно подниму архи— …

Дослушивать этот лепет Ляпишев и не подумал — перебил старлея и перешел на рык. Да, рычал в трубку Степанова, но БИУС, «севший» на аппарат Дмитрия Львовича еще во время нашей первой встречи, позволил услышать монолог в режиме реального времени:

— Роман Сергеевич, не рассказывайте мне сказки: я смотрю на копии протоколов допросов Ильи Григорьевича Столярова, Якова Александровича Чекменева, Николая Антоновича Ярового и дежурного врача «Приозерный», вижу ваши подписи и прекрасно понимаю, что исчезновение этих протоколов, радикально меняющих картину происшествия — результат чьего-то приказа. Так вот, у вас минута на принятие решения: сообщите мне фамилию и звание того, кто стоит за этим преступлением — отделаетесь обычным увольнением. Нет — с вероятностью в сто процентов сядете. На два года. За соучастие. Время пошло.

Старлей… уперся, как баран, и сказал, что не понимает, о чем идет речь. Зря: не прошло и тридцати секунд с момента этого заявления, как бойцы ГБР, выбравшиеся с территории Бухты Уединения через открытую мною калитку и столпившиеся возле «Зубра», одновременно повернулись к своему командиру и изобразили статуи самим себе. А еще через минуту двое самых массивных «выстрелили» собой в сторону следака, сбили беднягу с ног, упаковали в блокираторы магии и волоком потащили к броневику!

Я проводил их взглядом, пожал плечами, развернулся на месте и пошел к «Порыву». Когда захлопнул калитку, принял звонок Ляпишева, ушел в рывок и вывел голос полковника на громкую связь за мгновение до того, как забрался в машину. Так что Ольга услышала его объяснения с первого же слова:

— Игнат Данилович, вас решили подмять под себя. Кто именно, я пока не знаю, но выясню и приму меры. В данный момент знаю лишь то, что эти твари вернули на доследование давно закрытое уголовное дело, возбужденное по заявлению некоего Маевского Олега Федоровича. Он вам не представлялся, так что напомню: это мужчина, который пятнадцатого октября прошлого года оскорбил Ольгу Ивановну неподалеку от форпоста «Приозерный» и получил честно заслуженную кару. Для того, чтобы выставить вас виновным в попытке убийства зарегистрированного добытчика, из уголовного дела были изъяты все материалы по прежним художествам этого мелкого мошенника, показания компании добытчиков, к которым он в тот день примазался, и дежурного врача форпоста, лечившего Ольгу Ивановну. Но электронная копия того уголовного дела была приложена к вашему досье еще второго декабря подполковником Колывановым, так что человек, решивший сделать ставку на эту вашу мнимую уязвимость, крупно просчитался и ответит за свой просчет по всей строгости закона. Порукой тому мое слово…

…Кольцова держала себя в руках только до остановки «Порыва». А после того, как внедорожник застыл на парковочном месте, ввинтилась под мою правую руку, прижалась щекой к грудной мышце и расстроенно засопела. Я обнял страдалицу за плечи, чмокнул в высокий лоб и мягко улыбнулся:

— Все обошлось, поэтому выброси из головы все, что ты уже понапри— …

— Я испугалась. За тебя. Очень-очень… — протараторила она, начав этот монолог на долю секунды позже меня. А когда я ласково провел ладонью по ее спинке, вдруг переключилась на другую волну и гневно зашипела: — Этих тварей надо убивать, как бешеных собак или как Валета! Игнат, мы должны стать намного сильнее!!!

— Станем, радость моя! — пообещал я, почувствовав, что это требование было озвучено отнюдь не просто так, но девушка завелась не на шутку и продолжила в том же стиле:

— Я готова тренироваться хоть круглые сутки…

Пришлось успокаивать:

— Оль, мы развиваемся в оптимальном темпе. Да, можно ускориться еще немного, но ничем хорошим это не закончится.

— Как скажешь! — нехотя выдохнула она, а через несколько мгновений злобно добавила: — Хочу крови. Той твари, которая собиралась тебя подмять! Да, разумом понимаю, что ее каким-то образом накажет Дмитрий Львович, но сердце все равно требует крови!

— Ты моя защитница! — улыбнулся я, получил кулаком в живот и… очень удивился следующей фразе своей женщины:

— Ладно, пошли-ка в дом: мне надо добить проблему с «Когортой», чтобы мы смогли закрыть еще одну из последних уязвимостей…

Пошли. А после того, как поднялись большую в гостиную, Кольцова снова оккупировала диван

и вцепилась в мобильный терминал, а я подошел к окну, выглянул наружу и обнаружил, что на пляже собрались практически все наши новоявленные соседи. Память быстренько напомнила о том, что вечером Чирков с Лемешевым уедут в Новомосковск, а оттуда — к месту службы, и я решил пообщаться с парнями еще немного. Поэтому предупредил Ольгу, что ухожу к морю, активировал жар и вышел из гостиной.

Мне обрадовались. Вроде как, без дураков: Лиза, одолжившая пульт управления катером Алле Костровой и ревниво наблюдавшая за маневрами своей игрушки, не поленилась отвлечься от столь серьезного дела, метнулась к столику, за которым сидели парни, отрезала кусок тортика и спросила, что я буду пить; ее брат прервал беседу с друзьями, заулыбался и радостно сообщил, что через час-полтора в поселок доставят еще десять «Акванавтов»; Лариса, девушка Антона, спросила, где я потерял свою невесту, а Егор пододвинул в мою сторону свободное кресло и поделился «разведданными»:

— Игнат Данилович, говорят, что вы с Ольгой Ивановной каждое утро устраиваете дальние заплывы?

— Есть такое дело.

— Значит, у вас с нею неплохо раскачан жар?

Я пожал плечами:

— В Пятне без него никуда. Особенно зимой.

— С этим не поспоришь. А в котором часу вы вошли в море сегодня?

— Где-то в восемь двадцать, то есть, сразу после первой тренировки.

— «Первой»? — хором переспросили оба ИСБ-шника, тоже «повернутые» на личном развитии.

Я подтвердил:

— Да: до завтрака у нас по расписанию боевка, между завтраком и обедом — развитие магических навыков и так далее.

— Интересненько… А как вы относитесь к дружеским спаррингам?

Гнили в этой парочке не чувствовалось, поэтому я сказал правду:

— Когда-то любил. А сейчас мучаюсь без спарринг-партнера моего веса, так что уродую андроидов…

— О-о-о!!! — заулыбались парни и спросили, по каким правилам я привык рубиться.

— Как ни странно, в моей памяти больше всего фрагментов чистой рубки. То есть, без использования магии и с легкими накладками на кулаках. Но я так соскучился по хорошему мордобою, что соглашусь на любые правила. Само собой, за исключением бесконтактщины…

— Наш человек! — довольно хохотнул Егор и предложил перебраться в его спортивный зал.

Я возражать и не подумал — забыл и о торте, и о соке, встал с кресла и пошел следом за потомственными вояками. Как и следовало ожидать, весь остальной народ тут же забыл обо всем на свете и рванул вдогонку. Хотя нет, не весь: Максакова-младшая отжала у Костровой пульт управления, вернула катер к берегу, достала из воды и перетащила на лежак. Впрочем, до коттеджа Лемешева допрыгала самой первой из дам, ворвалась в фойе первого этажа и догнала нас, как раз заканчивавших обсуждать правила первого поединка.

С подготовкой особо не задурялись — мы с Антоном Чирковым сняли верх, обувь и носки, как следует размялись, дополнительно разогрели тушки жаром, затем скинули все «баффы», но подняли защиты. Чтобы работать в полную силу и не бояться последствий.

Весил этот друг Павла Демьяновича килограммов на двенадцать больше меня, но большая часть этого веса приходилась на жирок.

Мне приходилось рубиться с противниками и потяжелее, так что я вцепился в парня взглядом, дождался команды Максакова, взявшего на себя обязанности судьи, и плавно качнулся вперед.

Первые секунд тридцать бросал одиночные прямые левой, «двоечки» и изредка бил ногами по бедрам. Когда оценил скоростные качества противника, здорово расстроился — у нас, в АПД, с ним справилось бы процентов девяносто первокурсников. Тем не менее, решил проверить свои выводы и взорвался довольно простенькой атакой: показал двойку руками, прошел в ноги, уронил и задушил. Точнее, взял соответствующий захват, но продавливать защиту и не подумал.

Реакция Чиркова расстроила еще сильнее: он не понял, как я его уронил, и сообразил, что проиграл, только секунды через три-четыре после того, как оказался в безвыходном положении! Впрочем, обижаться или изображать, что этот проигрыш был случайным, даже не подумал — восторженно выдохнул, что моя атака была безумно быстрой, и заявил, что не хотел бы попасть под нее же, но под всеми усилениями.

— Как я понимаю, бросковую технику и защиту от нее вам ставили по остаточному принципу, верно? — спросил я, разомкнув захват и выкатившись из-под Антона.

Он подтверждающе кивнул, а Егор Лемешев расстроенно добавил:

— Нас заточили на предельно жесткое задержание Одаренных — дали соответствующий арсенал умений, научили им пользоваться и заставили вбить в подсознание всего несколько боевых связок. Так что в борьбе и чистой рубке мы тебе, пожалуй, не соперники.

— Тогда предлагаю порубиться по тем правилам, к которым привыкли вы.

Тут подал голос Павел Демьянович:

— Ксения Святославовна вас, конечно, реанимирует. Но… на развалинах коттеджа. А этого я не допущу. Поэтому пока деритесь по этим же. И ждите возможности поработать в зале с нормальной защитой…