От рождения до костра

Народ без фамилий и отчеств

Много любопытных поверий и примет связано у тамилов с именами и их выбором, который европейцу может показаться неожиданным. Трудно, например, представить себе такое газетное сообщение: «Сегодня во дворце культуры состоится выступление ленинградского аккордеониста Бориса Петровича». Удивление читателей, вызванное подобным сообщением, будет вполне понятным: здесь отсутствует главный компонент — фамилия. У нас принята трехступенчатая система имен — фамилия, имя, отчество. Известно, что в России фамилии появились в XVI веке. Мы настолько к этому привыкли, что иную структуру трудно себе представляем. При знакомстве с тамилом вы можете услышать:

— Меня зовут Шанмуга Сундарам.

— А как ваша фамилия? — спросите вы.

— У нас нет фамилий.

— Разве Сундарам — не фамилия?

— Нет, нет, — заверит он вас. — Сундарам — мое имя, точнее Шанмугасундарам, и оно состоит из двух имен. Я пишу их вместе или раздельно. Мое полное имя обычно пишется так: В. Шанмуга Сундарам или Вадивелю Шанмуга Сундарам. Вадивелю — имя моего отца.

— Значит, ваше отчество — Вадивелю?

— Нет, Вадивелю — имя отца. Отчества у нас не приняты.

Наш знакомый прав. У тамилов не приняты ни фамилии, ни отчества. Можно привести другие трехступенчатые тамильские имена, например Арумуга Чоккалингам Пиллей, или даже четырехступенчатое — Вараханери Венката Субраманья Айяр, и в каждом из приведенных имен мы тщетно будем искать привычные нам фамилию, или отчество их носителей. Конечно, это вовсе не значит, что тамилы не знают своих отцов, не помнят своего рода-племени. Все дело здесь в тех или иных вековых обычаях, привычках и представлениях, очень прочных и устойчивых, нередко находящихся под воздействием индуизма.

Изучением имен индусов вообще, а тамилов в особенности, занимаются как историки, лингвисты, этнографы, так и литературоведы. Не менее интересно и полезно знать об этом и неспециалистам: ведь сфера общения с жителями Индии у нас год от года расширяется.

В 1964 году «Вечерняя Москва»[12] сообщала, что в столице СССР проживает не менее 90 тысяч Ивановых, 78 тысяч Кузнецовых, 30 тысяч Волковых, Соколовых и Гусевых. Любопытно то, что среди 90 тысяч Ивановых насчитывалась тысяча Иванов Ивановичей Ивановых! И это в одной только столице.

В Тамилнаде с его почти пятидесятимиллионным населением трудно встретить двух людей с одинаковыми именами, как, впрочем, и вообще в Индии. Достаточно просмотреть адресные книги Мадраса за несколько лет, чтобы убедиться в том, что людей с тождественными именами встретить не так-то просто, хотя отдельные компоненты имен встречаются, естественно, у многих (специалисты по изучению имен собственных — ономатологи — еще довольно слабо изучили этот вопрос применительно к народам Индии). Здесь имеются свои сложности, связанные с определенными запретами, накладываемыми индуизмом на круг проблем, связанных с именами собственными. Не будем вдаваться в историю ономастики и пытаться решать сложные вопросы этого раздела языкознания. Попробуем лишь объяснить, почему у тамила Шанмугасундарама нет и не может быть фамилии и отчества.

Общепризнано, что имя служит функции различения. В этом смысле сложившийся исторически механизм системы присвоения имен собственных в Индии действует до сих пор и почти исключает повторяемость и полное совпадение имен. Учтено здесь и требование социально-различительной функции, когда один из трех компонентов имени служит показателем принадлежности к касте или подкасте, к религиозно-общинной ячейке общества — индуизму, христианству и т. д. Имя всегда служило социальным знаком его носителя. Индуизм, как и любая другая религия, кодифицировал древнюю систему присвоения имен своим последователям, обставив ее множеством обрядов, церемоний, запретов и поверий. Имена различаются и по признаку приверженности к разным течениям индуизма — шиваизму и вишнуизму.

Из глубины веков доносит до нас тамильская литература упоминания имен героев и авторов поэм и стихотворений. 15–18 веков назад у тамилов бытовали такие, например, имена, как Аувэйяр, Кабилар, Наккирар; были также прозвища, впоследствии ставшие именами собственными. Так, имя прославленного барда Сембулы Пейанирара — не что иное, как строка из стихотворения: «Написавший о соединении дождя и земли». Имя поэтессы Велливидийяр представляет собой псевдоним и звучит: «Та, которая живет на Серебряной улице». Выходец из Ераккаттурской области поэт Тайям Каннанар присоединил к своему имени географическое название Ераккаттур, чтобы подчеркнуть свое происхождение. Поэт Сундарамурти, живший в IX веке, добавляет к своему имени слово «Свами» (буквально «господин, наставник»), дабы напомнить окружающим, что он — выходец из брахманской касты. Прославленный еще при жизни поэт Маниккавасахар (IX–X вв.) получил пышный титул, ставший его именем: «Изрекающий рубиновые слова».

Многие имена древних тамилов представляли собой клички или прозвища, возникшие на основе тех или иных особенностей во внешнем облике человека: например, Перунталэй Саттанар — это «Саттанар с большой головой» и т. д. Сложившаяся система имен у тамилов оказалась весьма живучей и дошла до наших дней в мало-измененном виде.

Выбор имени новорожденного в Тамилнаде зависит не только от принадлежности к касте и от округа, в котором он родился. В деревнях, например, нередко внук носит имя дедушки, а внучка становится наследницей имени бабушки. Если младенец родился в день праздника какого-либо бога, то можно с уверенностью сказать, что ребенок будет носить имя этого бога или богини. Если вы встретили носительницу имени Лакшми, то почти безошибочно можно сказать, что она родилась в среду — день, считающийся благоприятным для всего, что находится под «опекой» богини богатства и счастья Лакшми. Не случайно в Индии так много носительниц., этого имени. И, напротив, в Тамилнаде Маннанькатту — имя довольно редкое (буквально «мизер, пустячок, ерунда»). Оно выбирается в тех случаях, когда родители по какой-либо причине не желают больше иметь детей.

Особо следует сказать об именах касты брахманов. В состав их имен входит часть, напоминающая фамилию. Это явление присуще готре (роду), насчитывающему до сотни и более членов. Хотя брахманы имеют свои кастовые имена (например, Айяры, Айянгары, Састри), но каждый род в пределах касты и подкаст называет себя еще одним именем, как правило, санскритизированным, — именем мифического родоначальника, который, как считается, был одним из риши — древнеиндийских мудрецов, например Найтраба Кашьяба. Полное имя представителя этой готры может звучать так: Найтраба Кашьяба Кайласа Айянгар, что значит: «Мужчина по имени Кайласа (Кайласа — священная гора в Гималаях, где якобы обитает бог Шива) из брахманской касты Айянгар, рода Найтраба Кашьяба». Число готр у брахманов не так уж велико.

Браки не должны совершаться в пределах одной готры. Спутника семейной жизни обычно подыскивают среди членов другой готры.

«Не давай имени ребенку до его рождения», — говорят тамилы, потому что у них принято выбирать имя после того, как факт рождения свершился. Это связано с тем, что здесь, как и всюду в Индии, широко практикуется выбор имени с помощью джосияра — астролога.

Часто замужняя женщина перед родами стремится вернуться в дом родителей. За этим кроется не только естественное стремление дочери быть в столь ответственный момент поближе к матери, под кровом отчего дома, но и необходимость составить гороскоп на новорожденного у своего джосияра. Пользуясь картами звездного неба и таблицами, астролог принимает во внимание северную и восточную долготу, вычисляет географическое положение населенного пункта, место рождения ребенка. Зная точное время рождения (часы и минуты), день, число, месяц, время суток, год шестидесятигодичного цикла, знаки Зодиака и положение небесных светил в момент рождения, а также ряд других символов, джосияр устанавливает для младенца первый «слог имени, затем все имя. Это может быть, предположим, Кришнан, потому что первый слог соответствует именно такому знаку Зодиака, или риши (всех знаков Зодиака двенадцать).

Если знак Зодиака в соответствии с таблицей указывает на слог, например, ма, тогда вероятными могут быть имена Махадеван («Великий бог»), Махалингам («Великий Лингам») или Мани. Если же на слог ми, тогда у девочки может быть имя, например, Мина. Предположим, таблица указывает на слог ша. В этом случае имя может быть Шанмуга («Сын бога Шивы»). Присоединяя к этому имени еще одно — Сундарам, получают имя Шанмугасундарам. Однако перед именем обязательно ставятся буквы, соответствующие начальным в названии городка или деревни, где он родился, и в имени отца. Так, если родным местом для него является, скажем, город Дарапурам, а отца зовут Вадивелу, то полное имя этого человека будет Дарапурам Вадивелу Шанмугасундарам, или Д. В. Шанмугасундарам.

Вообще из четырех дравидийских народов Южной Индии — тамилов, малаяли, каннада и телугу — только-первые сохранили привилегию включать в состав своего имени в качестве компонента имя отца. Не случайно, блестящий поэт Субраманья Баради воспел Тамилнад как «Страну Отцов», в то время как Индию он неизменно прославлял как Родину-Мать. Тонкий знаток родной культуры и народных традиций современный прозаик. Д. Джеякантан писал: «Возьмем мое имя. Д — это сокращенное имя моего отца М. Дандапани Пиллея (пиллей — название подкасты земледельческой касты веллалов в Тамилнаде. — В. Ф.), в чьем имени, в свою очередь, М — имя его отца и, следовательно, моего дедушки Муругесам Пиллея. По традиции у тамилов в состав, имени сына первым элементом обычно входит имя отца… У меня есть друг телугу Балламари Венкатесваралю. Я попросил его объяснить свое имя. Выяснилось, Балламари вовсе не является именем его отца. Знакомый малаяли по имени С. А. Балан тоже сказал, что в. составе этого имени нет упоминания о его отце, ибо С может значить или название его родного места, или может обозначать род, семью; А — здесь имя дяди по материнской линии — Аччутхаменон. Так что ставить сокращенное имя отца перед собственным именем — традиция исключительно тамильская»[13].

В зависимости от касты третий компонент меняется и от воли родителей или астролога не зависит, он наследственный, как у нас фамилия. Так, у крестьян Тамилнада третий компонент — имя Каундар или Муттусами; у торговцев — Четтияр, у плотников — Асари, у сборщиков плодов — Надар и т. д.

Может показаться, что третий компонент имени тамилов как раз и выполняет функцию фамилии. Однако это далеко не так. Хотя у тамилов с древних времен он и играл роль социального знака, однако указывал на принадлежность к той или иной касте, социальный статус которой веками находился в очень жестких рамках.

Чрезвычайно симптоматично, что в течение последних трех-четырех десятилетий у тамилов, как, впрочем, и у других народов Индии, система имен претерпевает ряд изменений.

От внимательного взгляда исследователя тамильской литературы не может ускользнуть такой загадочный, на первый взгляд, факт, как сокращение тамильских имен до двух компонентов. Что это? Может быть, мода?

Нет, это свидетельство огромных перемен, происходящих в современной Индии. Дело в том, что третий компонент имени исчез не совсем. Он продолжает жить, напоминая о том, что кастовая система еще далеко не изжита. Однако сдвиги есть, и немалые.

В последние десятилетия в печати и официальных документах, по радио и телевидению, во многих сферах жизни прогрессивные представители народа не упоминают третий компонент своего имени — знак принадлежности к касте. Происходит невиданный доселе в Индии процесс стирания социальной функции имени. Этот факт, бесспорно, свидетельствует о том, что третий компонент имени не мог и не может быть фамилией. Оставшихся компонентов вполне достаточно для выполнения именем различительной функции.

Приметой нового времени у тамилов является и тот факт, что некоторые жители штата вместо имени оставляют только два инициала. Правда, это привилегия наиболее известных граждан штата — писателей, ученых и артистов. Тамильский ученый и писатель, ныне покойный Мунисами Варадараджан, например, известен в Индии и за ее пределами как доктор Му. Ва.

В послеколониальной Индии с именами подчас происходят удивительные вещи.

В Тамилнаде выступает популярная народная музыкально-драматическая труппа «Вилисей кужувинар». Ее душой и организатором стал сын батрака по имени С. М. Горький. Согласно гороскопу он должен был носить имя Пулиюран, но- мальчик, увлекшись рассказами о Максиме Горьком, взял себе имя великого писателя. Теперь его все называют С. М. Горьким. Инициалы расшифровываются так: С — сокращенное название родного-городка Сивагири, М — начальная буква имени его рано умершего отца Муккайядэвара.

Автору приходилось встречать в Мадрасе тамилов с именами Крупская, Зоя (в честь Зои Космодемьянской), Нина. Известная в Мадрасе врач, активный член индосоветского культурного общества носит имя Россия.

Как видим, С. М. Горький — вовсе не единственный тамил, носящий русское имя. В Мадрасе, например, живут два Ленина. Один из них — уважаемый всеми профессор М. Ленин Тангаппа, литератор. Он перевел на английский язык многие стихи тамильских авторов о В. И. Ленине, об Октябрьской революции, о дружбе между советским и индийским народами. Сочетание русского и тамильского имен не выглядит искусственным, ибо имя Ленина известно сотням миллионов индийцев с начала XX века. То, что Ленин Тангаппа (буквально-«Золотой парень по имени Ленин») носит это имя — не только дань уважения имени великого вождя, но также свидетельство бытующего поверия, будто известное всему человечеству имя может защитить его носителя от трудностей жизни и уберечь от неправедного пути (адхармы).

Известно, что сотни тысяч жителей Тамилнада носят нетамильские имена. Обычно с принятием христианства или мусульманства тамилы выбирают себе имена, присущие представителям этих религий, например Джесудасан («Последователь Иисуса»).

Судьба имен у народов мира вообще поразительна. Нередко случается так, что некоторые из них, с виду, казалось бы, ничем не примечательные, становятся символами национальной гордости, произносятся с любовью и благоговением. Такими стали у нас имена героев Александра Невского, Дмитрия Донского, Ивана Сусанина, Ивана Болотникова, Степана Разина, Емельяна Пугачева. В Индии имена также часто имеют нарицательный смысл и отражают отношение народа к историческим лицам или явлениям. «При имени Хайдар Али даже плачущий малыш мгновенно умолкает», — обычно говорят тамилы, вспоминая неукротимого мусульманского воителя, покорившего в свое время Юг Индии.

Нередко в наши дни в Тамилнаде писатели в качестве псевдонимов берут имена своих жен или матерей, а редакторы называют свои журналы именами дочерей или жен. Считается, что женское имя приносит счастье и удачу.

Основоположник короткого тамильского рассказа В. В. С. Айяр первые рассказы, опубликованные в 1915–1918 гг., подписывал женским именем Т. П. Лакшми Аммаль. Только спустя несколько лет историки литературы с изумлением узнали, что псевдонимом В. В. С. Ай-яра было имя его жены.

Во всех приведенных случаях мы не найдем указания иа существование у тамилов фамилии. «У многих народов Востока вообще нет фамилий, — справедливо замечает советская исследовательница А. В. Суперанская, — и люди называют друг друга по именам, в состав которых, помимо личного, могут входить и прозвища, и характеристики человека, и определение «категории людей», к которой данный человек принадлежит (мальчик, юноша, мужчина, старик, дядя, тетя, дедушка, мать, отец и т. д.), и название рода, из которого этот человек происходит, и имена его родственников (отца, матери, деда, бабки, дочери или сына), и название местности, в которой он родился»[14].

Следует заметить, что тамилы, как и все индийцы, при обращении к вышестоящим по положению и старшим родственникам избегают употреблять личные имена. Традиционный этикет запрещает жене обращаться к мужу по имени и на «ты». Во всех подобных случаях вместо имени пользуются словами «невестка», «деверь», «матушка», «свекор» и др., имеющимися на все случаи жизни. Их немало, и на первый взгляд они кажутся сложными. Сами тамилы легко овладевают этой премудростью с детства. Старшие могут называть младших по основному компоненту имени, причем оно имеет уменьшительные или ласкательные формы: например, Субра-манью домашние могут звать просто Суббу. Бытуют ласкательные прозвища. Очень распространены обращения типа тамби («мальчик, малыш, милый»), каннэ («милый, милая») и др.

Младшие используют такие обращения, как айя («господин»), амма («матушка»), свами («господин»), тирумати («госпожа») и др. Широко используется тамилами английское слово «сэр», произносимое повсеместно как cap.

Обращаясь к мужу, жена говорит маччан (буквально «кузен»), аттан («лицо, старшее по положению и возрасту»), Младшие братья и сестры называют старшего аннан («старший брат»).

Забота о здоровье и благополучии малышей — огромная радость для семьи. Родители и близкие всеми силами стараются уберечь детишек от болезней и страданий, от «дурного глаза» и влияния «злых духов».

У тамилов бытуют свои приметы и поверия в отношении имен. Случается, что ребенок получает уничижительное имя, например Куппан («Глупыш»), Куппаммаль («Глупышка»), Паккири («Факир Нищенствующий»), Пиччей («Нищий») и т. д.

Такой обычай связан со стремлением родителей уберечь заболевших детей от смерти. Наивная вера в чудеса вынуждает отчаявшихся родителей давать богам обещание назвать ребенка одним из пренебрежительных имен, лишь бы боги оставили дитя в живых.

Случается иногда и так, что долгожданные сыновья после рождения умирают, а девочки выживают. По тамильским обычаям, в таких случаях вновь родившемуся и оставшемуся в живых мальчику дадут уничижительное имя Мукканди («Бродяжка с проткнутой ноздрей»), Чтобы уберечь этого малыша от напастей, ему непременно протыкают ноздрю.

В низших кастах чаще всего встречаются имена Вэллейян («Белый»), Каруппан («Черный»), Паччей («Зеленый»), Отголоски культа плодородия сказались в. обыкновении давать новорожденным имена, так или иначе связанные с этим культом, а также с растительным миром.

До сих пор в Индии можно встретиться с большим количеством пережитков прошлого. Одни из них легко, другие с трудом, но все же уходят в небытие. Симптоматично, что даже в одной из наиболее консервативных сторон жизни общества — в сфере употребления имен собственных — заметны ощутимые сдвиги.

Судьба некоторых имен

Тамильская земля помнит не только существование на юге Индии трех дравидийских царств — Чолы, Черы и Пандьи, но и вторжение с севера армий мусульманских правителей, а также воинственных маратхов и приход англичан и французов. Титанические усилия делал народ, чтобы сохранить независимость от европейских пришельцев. Тамильский народ выдвинул своих национальных героев, подобных национальному герою Типу Султану из соседнего Карнатака, успешно противостоявших колонизаторам.

Имена великих людей подобны верстовым столбам да извилистой и полной неожиданных поворотов исторической дороге народов мира.

В Тамилнаде знают и чтут имя патриота Каттабоммы (1765–1799), получившего почетный титул героя — Вирапандия. В конце XVIII века, а точнее, в 1792 году, Ост-Индская компания активно вторгалась в глубь Тамилнада. Хорошо организованная и вооруженная армия английских наемников силой и хитростью брала города и деревни, продвигаясь на северо-запад Индостана. Многие крупные феодалы перешли на сторону англичан. Среди тех, кто не склонил головы перед пришельцами, был тридцатилетний Каттабомма, глава органа местного самоуправления на юго-восточном побережье страны (округ Тирунельвели). Каттабомма считал, что землей должны управлять только индийцы. Он дал клятву сражаться против пришельцев и призвал соседних феодалов поддержать его.

В жаркий летний день отряд англичан приближался к землям, которыми управлял Каттабомма. Наслышавшиеся о зажиточности тамошних крестьян, завоеватели предвкушали легкую победу, сытную пищу и золото.

Неожиданно отряд был атакован с обоих флангов. Он пытался оказать сопротивление, но несколько сотен индийских бойцов нанесли англичанам столь стремительный, неожиданный и блестяще организованный удар, что уцелевшие завоеватели рапортовали своему начальству о появлении некоего регулярного индийского войска. Каково же было удивление английских офицеров, когда они впоследствии узнали, что их отряд разбили простые крестьяне и ремесленники, во главе которых стоял мужественный Каттабомма. Врожденный ум, большие организаторские способности и личное мужество сделали его предводителем народного ополчения. Каттабомма предвидел неизбежное столкновение и сумел подготовиться к вооруженной схватке, выработать и осуществить тактический план. Шесть лет — с 1792 по 1798 год — шли упорные бои между англичанами и народным ополчением Каттабоммы.

Хорошо зная, что враг готовит решающий бой, Каттабомма собрал соотечественников и призвал их строить укрепления. В заключение своей страстной речи Каттабомма сказал:

— Как нельзя выпрямить хвост собаки, так не следует от белых ждать ничего доброго. Эти люди с далеких маленьких островов подобны земляному червю, который пытается подражать танцу нашей божественной кобры. Мои лазутчики донесли о силах врагов. Их много, они жадные и жестокие. Нас здесь немного, но помните: даже крохотный огонек безнаказанно не завернешь в широкие европейские одежды. За дело!

В короткий срок были возведены фортификационные укрепления. Как гласит предание, Каттабомма повелел возвести стены из камней, скрепляя их песчаным раствором, замешанным на соке кокосового ореха. Дни и ночи трудились крестьяне и ремесленники, запасаясь продовольствием, водой и оружием, укрепляя стены.

Настал день, когда английские войска во главе с майором Бенерманом приступили к осаде крепости. К удивлению горожан, они не предприняли атаки, а выслали парламентеров, которые в соответствии с насаждаемым завоевателями порядком потребовали, чтобы в знак признания владычества британской короны Каттабомма выслал причитающийся пришельцам каппам — своего рода дань новым правителям.

Каттабомма выслушал парламентеров и невозмутимо ответил:

— Небо дает нам воду. Мы обрабатываем землю, и она родит нам хлеб. Мы сами себя кормим и ничего ни у кого не просим. Почему же мы должны отдавать англичанам наше золото и зерно? Кто они, эти белые? Может, родители или братья, которым мы, по обычаю, обязаны помогать? Они никто нам. Если уж они дошли до такой нужды, что, подобно нищему, должны униженно молить о каппам, пусть приходят к городским воротам, но без оружия. Так и быть, я вынесу им подаяние.

Оскорбленные парламентеры ушли, а вскоре орудия англичан начали бешеный обстрел крепости. Храбро сражалась горстка мужественных ремесленников и крестьян из окрестных деревень, но силы были слишком неравными. С несколькими оставшимися в живых храбрецами Каттабомма отступил в глубь Тамилнада, лелея планы организации новых боевых отрядов.

Англичане обещали немалую сумму за Каттабомму. Народ всячески оберегал своего вожака и помогал ему. Но предатель все-таки нашелся. Некто по имени Еттаппан соблазнился деньгами пришельцев и выдал местопребывание Каттабоммы. Англичанам удалось схватить Каттабомму. Долгое время они пытались склонить вожака на свою сторону, но ничто не могло сломить воли гордого тамила. Английский губернатор велел повесить дерзкого и непокорного Каттабомму, а затем отрубить ему голову и выставить на стенах крепости.

— На землю наших отцов пришла белая обезьяна, но дни ее, я уверен, сочтены, — заявил перед казнью Каттабомма.

Он призвал соотечественников не уступать иноземцам ни пяди своей земли. Вблизи городка Еттаяпурама, на перекрестке двух дорог, где был казнен Вирапандия Каттабомма, за десятилетия вырос рукотворный холм. Так как англичане не позволили поставить памятник герою, простой народ увековечил память о нем весьма своеобразно: каждый, кто проезжает или проходит мимо этого перекрестка, непременно оставляет на месте казни Каттабоммы принесенный с собой камешек. О Каттабомме звучат песни, о нем слагают стихи. Тамильский кинематограф запечатлел его образ на пленке — великолепно играет эту роль мастер национального кино Шиваджи Ганешан.

Что касается предателя Еттаппана, то вот уже много десятилетий, как его именем так и не был назван ни один сын тамила. Это имя умерло, став синонимом двурушника и предателя. Слово «еттаппан» звучит оскорбительно для тамила. И поныне тамильская пресса использует его для обозначения отступничества, вероломства и подлости.

Имена Каттабоммы и его братьев — Уммейтурея и Севаттейя — до сих пор окружены ореолом славы и романтизма. Они стали символом вольнолюбия тамильского народа. Каттабомме сооружен величественный памятник.