Отдана бандиту

Глава 24

По пути мы решили заехать в ресторан, где работает Ксюша. Вернее, это была моя инициатива. Макс предлагал отложить, заехать домой и отдохнуть, но я уперлась. Хотелось посмотреть подруге в глаза и спросить прямо, знала она или нет, что работает в ресторане врага нашей банды.

Она обрадовалась, увидев меня, однако, когда я задала мучивший вопрос, улыбка моментально сползла с ее лица. Макс остался ждать в машине, чтобы не нагнетать обстановку своим присутствием, но Ксюша и без того ни на шутку испугалась. Мгновенно побледнела и опустилась на ближайший свободный стул. Я уселась рядом, благо, стол оказался незанятым.

— Ну? — пытливо спросила, когда пауза затянулась. — Говори прямо, зачем устроилась в ресторан к врагу Ворона?

— Я не знала, честное слово! — клятвенно заверила Ксюша. — Меня пригласили на собеседование, я прошла его и начала работать. Лично встречалась только с директором магазина. А кто хозяин — понятия не имею. Фотку, конечно, видела на стенде, но кто он, ни сном, ни духом!

Я задумчиво постучала пальцами по столу. Ее тон и слова были убедительными, но я не привыкла верить людям, поэтому все еще сомневалась. Видимо, мое недоверие отразилось на лице, потому что Ксюша вдруг подскочила и, сняв фартук, бросила его на стул.

— Ну хочешь, я прямо сейчас уволюсь! Я не хочу никого подставлять. И терять друзей — тоже. Даже если придется пожертвовать работой, я… Я готова.

Я, честно говоря, растерялась. Посмотрела на нее, не зная, что сказать. Ксюша продолжала горячо убеждать:

— Я ни в чем не виновата! Ты зря меня подозреваешь!

— Ладно-ладно, успокойся и сядь.

Подруга опустилась обратно на стул. Потом, чуть подумав, открыла стоящую на столе бутылку с водой и выпила прямо из горлышка. Я откинулась на спинку и начала сверлить ее взглядом.

— Ворона и так подставили, — я попыталась объяснить, почему так набросилась на нее. — Не хотелось бы, чтобы ты тоже оказалась в этом замешанной…

— Алина, я устала повторять, что в глаза не видела этого вашего бандита, который враждует с Вороном. Я человек маленький, мне многого не надо. Только работа, еда на столе и крыша над головой. Все. Тихая, размеренная жизнь. Любая неприятность выбивает меня из колеи, поэтому я их не ищу.

Я посмотрела на ее руки, которые сжимали бутылку, и заметила, что пальцы дрожат. Похоже, я перегнула палку. Не предполагала, что она так разнервничается. А человеку еще работать до позднего вечера… Вздохнув, я все-таки сменила гнев на милость и примирительным тоном сказала:

— Ксюш, ты извини, если я где-то была резкой. Просто все в один момент навалилось, многие под подозрением. Я потому и пришла, что не смогла поверить в твою подлость. Решила посмотреть в глаза и лично с тобой поговорить. И теперь уверена: ты действительно не имеешь никакого отношения к этим разборкам. Но, пожалуйста, если что-нибудь узнаешь, какую-либо информацию, сразу сообщай мне! Договорились?

— Договорились! — Ксюша улыбнулась, а у меня отлегло от сердца.

Когда я вернулась в салон, Ворон стал расспрашивать, как все прошло, но на все его вопросы я отвечала одной-единственной фразой:

— Ксюша ни в чем не виновата.

И твердые нотки в голосе лишь подтверждали мою уверенность.

Оставшуюся дорогу мы ехали молча, каждый думал о своем. Я радовалась, что наконец-то все выяснила с мамой и смогла ее простить, что разобралась с Ксюшей. Правда, когда смотрела на Макса, радость мгновенно меркла. Выглядел он неважно, даже как-то удрученно. Темные круги под глазами не исчезали, на лице прослеживалась какая-то тревога, в последнее время он часто уходил в себя. И меня это сильно тревожило.

В квартире я все-таки не выдержала и спросила напрямую:

— С тобой точно все в порядке? Мне кажется, тебя что-то беспокоит…

— Что? — Он посмотрел на меня взглядом, в котором читалась усталость.

— Что случилось, Макс? О чем ты все время думаешь?

А он вдруг обхватил мое лицо руками и заглянул в самые зрачки:

— О том, что мы живем только один раз.

А потом отошел и, опершись о стену рукой, добавил:

— Ты и представить не можешь, как мне надоело крутиться в этом дерьме. Каждый раз я переступаю через себя, не могу спать по ночам — постоянно вижу тех людей, которых убил.

Я погладила его по плечу и мягко, осторожно сказала:

— Тогда завязывай с криминалом, Макс.

— Это не так просто, как кажется… Тем более, есть еще одно дело, которое надо уладить. Если все получится, я попытаюсь выйти из игры.

Он ушел в комнату, а я не пошла за ним. Не стала расспрашивать, вызывать на откровенность, интересоваться, о каком деле идет речь… Если бы я знала тогда, что его убьют, я бы нашла тысячу слов, тысячу причин, чтобы удержать его дома! Но шестое чувство не подсказало мне, что случится беда… Как же горько я буду жалеть о том, что так мало ему сказала…

Макса убили.

Эта фраза звенела в ушах без остановки, будто кто-то бил в набат. Раз… Макса убили. Два. Убили. Три… Убили. Я отчаянно зажала уши ладонями, но слова не исчезали. Я почти не воспринимала реальность. Видела словно в тумане, как мечется по комнате Аллигатор, туда-сюда, туда-сюда, кому-то без конца звонит по телефону, что-то орет… Потом звонят ему, он в бешенстве рычит в динамик ту же фразу…

Макса убили.

— Как?! Объясни! — Это не мой голос. Это какая-то чужая женщина говорит, нет, кричит, — надрывно, истошно, словно под пыткой. Узнать о таком, осознать, что его нет, — самая жестокая пытка.

— Его застрелили прямо возле бизнес-центра. Телохранитель не успел. Как и скорая.

— Я не верю! — вроде бы сижу на диване, а кажется, будто на карусели, перед глазами все кружится. Слезы льются из глаз, делая туманную пелену еще непроглядней. Бледное лицо Аллигатора расплывается, как и массивная фигура. — Кто?! Кто это может быть?!

— Либо Коготь, будь он неладен, либо толстяк, у которого бабки скоммуниздили.

— Но ему же уже все вернули!

— Видать, зуб наточил, не простил.

— И сдался же вам этот гребаный кейс! — заорала я так, что чуть не оглохла. — Из-за него погиб Макс!

— На самом деле, когда тебя послали на задание, нас интересовали далеко не бабки. В кейсе была флешка с компроматом на Ворона и Когтя. Вот почему сам Коготь согласился помочь Ульяне — ведь компромат на него оказался в наших руках. Она ее выкрала, но мы подстраховались, подменили флешку. Поэтому он согласился сдать Ульяну и молчать про то, что мы замешаны, а мы взамен отдали ему компромат. Только траблы в том, что я не знаю, кто убийца: он или жирдяй. Может, вообще, кто-то другой…

А потом обрушилась тишина. Только часы на стене раздражающе тикали и громко сопел Аллигатор. Страшная, почти осязаемая тишина, которая проникала в каждую клеточку тела и обостряла и без того режущее отчаяние.

— Я найду эту гниду! — угрожающе пообещал Аллигатор. — Найду и…

Он протянул руку и сжал пальцы в увесистый кулак, показывая, что собирается сделать с убийцей Макса. И этот жест был красноречивее всех слов.

Я встала. Цепляясь ослабевшими пальцами то за спинку, то за стенку, я в полной прострации побрела в комнату.

— Ты куда? — догнал меня вопрос.

— Мне больше нечего здесь делать. Хочу собрать оставшиеся вещи и… — облизала пересохшие губы. Боже, как тяжело говорить. Каждое слово как лезвие. — Поеду к себе.

Аллигатор понимающе кивнул.

— Я пришлю Марию, она поможет с вещами.

Я плохо помню, что было дальше. Кажется, я прижималась к стене, а домработница, не задавая лишних вопросов, раскладывала одежду по сумкам. Потом вернулся Аллигатор, взял меня под руку и провел к машине. Ноги подкосились, и он подхватил меня на руки. Так и донес. Звук закрывшейся дверцы немного отрезвил. Я окинула особняк прощальным взглядом, и он тут же растаял в пелене слез.

Чтобы хоть как-то избавиться от сумбурных мыслей, я болтала, что в голову взбредет, и Аллигатор поддерживал разговор. Пустой и бестолковый, потому что говорить было не о чем, но мы все равно продолжали плести ерунду. Только не молчать. Только не слушать мысли. Только не впадать в истерику.

Потом он помог мне дойти до квартиры. Остановившись на пороге, я прошептала — на большее просто не было сил:

— Спасибо. Ты очень много для меня сделал… Очень много для той, которую не переносишь.

— Ты — его выбор. И я его уважаю.

— Была. Была его выбором… — зачем-то поправила я и быстро захлопнула дверь. Потом началась истерика. Помню, как раскрывала чемоданы, подбрасывала одежду вверх и смотрела, как она падает на пол. И не знаю, чем бы все кончилось, если бы не звонок Лены. Мобильный все звонил и звонил, а я не могла его найти. Ходила по комнате и просто звала его, как умалишенная. Наконец определила, откуда идет звук, и дрожащей рукой ответила. Лена что-то говорила, я слышала ее голос, но не понимала, что именно. Никогда в жизни мне не было так чудовищно больно. Так пусто внутри. Так зверски одиноко. Словно я прижимала к груди что-то очень родное и дорогое, а его вдруг взяли и отняли.

— Ну, что скажешь? Эй, ты в порядке, почему молчишь? — доносилось из трубки.

А у меня ноги к полу приросли, а рыдания застряли в горле. Еще чуть-чуть — и рухну. В голове снова зазвучала страшная фраза и я не заметила, как произнесла ее вслух.

— Господи! Ты только держись, слышишь? Я сейчас приеду! — донесся до меня взволнованный голос сестры. Она положила трубку, а я продолжала стоять, слушая монотонные гудки. Слушала и мысленно молила об одном: чтобы сестра поскорее приехала. Иначе я просто сойду с ума…

Не знаю, сколько времени прошло, когда они приехали. Лена и ее сын. Имя я не запомнила. Я вообще плохо видела и слышала, будто в каком-то вакууме находилась. Милый мальчик, садись, вот чай, печенье. И ты, Лена, садись, только не смотрите так. Ничего не спрашивайте. Давайте просто посидим. Это мысли или слова — не знаю. Но сестра со своим сыном сидели и пили чай. И ничего не спрашивали. Просто рассказывали о том о сем. Примерно через час — по ощущениям — я наконец перестала ходить туда-сюда и села за стол. Потом разглядела ясные голубые глаза Вовки и да, вспомнила его имя. Темные волосы, ямочки на щеках и доверчивый взгляд. Ленка может гордиться. А у меня… У меня, наверное, уже никогда не будет детей. Снова обжигающая мысль, и я в который раз прикусила губу.

— Тетя Алина, давайте я ваши вещи разложу? — звонкий голос мальчика на миг рассеял туман. Я, кажется, даже улыбнулась.

— Спасибо. Пусть лежат. Я потом…

— Тогда телек можно включить? Там сейчас классный фильм начнется…

— Вова! — осадила его Лена.

— Нет-нет, пусть, — пробормотала я. — Пусть включит…

Вовка отыскал пульт и с радостным воплем нажал на кнопку. Слух ударил голос ведущей новостей:

— Московского чиновника поймали на крупной взятке сегодня утром… Сразу же после получения «благодарности в конверте» его задержали силовики…

Услышав знакомую фамилию, я махнула на Вовку рукой, чтобы не переключал, и завороженно уставилась в экран. А там крупным планом фото того самого толстяка, у которого я не так давно стащила кейс с деньгами… Охнув, я залпом выпила чай, а потом бросилась в комнату за телефоном. Номер Аллигатора я помнила наизусть.

— Слышал новость? — спросила в лоб, как только он ответил.

— Какую?

— Толстяка арестовали за взятку.

— Как мило.

— Твоих рук дело?

— Ну… считай это возмездием.

— А если серьезно?

— А если серьезно, то я найду, с кем договориться, и ему там не поздоровится! — я кожей почувствовала его злость, даже поежилась. В этот момент на второй линии высветился номер Ксюши.

— Ой, подожди, мне звонят, не отключайся!

Разговоры, разговоры, разговоры… Они не давали мрачным мыслям сверлить мозг. Отвлекали, вынимали из кокона и заставляли переключаться. Правда, когда из трубки послышалось слово «Ворон», слезы снова обожгли глаза.

— Ты слышишь? Они праздновали убийство Ворона! — Ксюша заговорила громким шепотом.

— Кто — они?

— Ну этот… хозяин ресторана!

— Коготь?

— Коготь, Ноготь, без разницы! У нас был банкет, хозяин ресторана со своими гостями накрыли шикарный стол, я была там за главную. Они хорошенько выпили, стали громко разговаривать… Ну я и услышала, что именно там празднуют. Долго сидели, я за полночь пришла, еле ноги волочила. Как проснулась — сразу тебе позвонила. Как и обещала.

— Спасибо.

Я сразу же сообщила обо всем Аллигатору.

Наверное, мне должно стать легче от мысли, что убийца Макса найден и будет наказан, но легче не становилось. Я сидела и тупо смотрела на часы, висящие на стене, устало следила за стрелками. Время шло, но боль врастала как корень, глубоко в сердце, обвивало его и впивалось колючими шипами.

Убийца найден. Но Макса уже не вернуть…