Отсекая лишнее

Глава 1 Волшебный джойнт

Он поставил на столик стакан с оранжевой Маргаритой, положил руки под голову, закрыл глаза и сладко потянулся на шезлонге. Погода стояла фантастическая: не жарко и не холодно. Солнце то и дело скрывали проплывающее в высокой синеве стаи быстро бегущих белых облаков. Туристов в это время было совсем не много, все-таки не сезон, да и прохладно, по меркам Индонезии. Свежий морской бриз и температура воздуха, которая не заставляет тебя ни потеть, ни покрываться мурашками. Ну что еще нужно для полного счастья? Стаканчик с чем-нибудь холодненьким? Ну так и он присутствовал!

Сделав еще один глоток, Илья подумал, что уйти с работы было безусловно правильным решением. Более того, сделать это следовало уже давно. Если подумать, сколько возможностей он упустил пока работал в компании, становилось немного грустно. Но, как известно, все в этом мире к лучшему, а думать о том, чего не вернуть — было одним из самых неэффективных занятий в жизни.

В сущности, Илья и сейчас на отдыхе не был. Просто ему лучше работалось на свежем тропическом воздухе. Заказы, которые уже почти пятый год он выполнял в роли фрилансера щелкались как орешки в промежутке между 20-й и 30-й параллелями. Настолько хорошо, что все намеченные на конкретную поездку проекты он выполнял, почти всегда, прилично быстрее задуманного срока, поэтому последние дни, а то и недели, проводил в праздном безделье.

Занимался Илья, как он сам это называл, скорой компьютерной помощью. Помощь это была разной степени сложности и состояла в основном в написании определенного софта определенным людям. Квалификацией Илья обладал приличной, поэтому его клиенты в основном были товарищи платежеспособные. В реалиях современного мира все больше и больше сфер жизни подвергались компьютерным оптимизации и автоматизации. А вот честный ручной труд простого человека ценился и был нужен все меньше и меньше… Сам фрилансер прекрасно понимал, что такие как он заколачивали последние гвозди в крышку гроба традиционной модели мироустройства. Это они, лакеи хай-тека и мастера ай-ти, выстилали красную ковровую для маргинальных, стремительно деградирующий под тик-ток и ютюбчик орд, марширующих в невеселое и несветлое будущее. Одно лишь расстраивало самого Илью: оставалось только гадать, когда уже машины научатся программировать себя сами и надобность в людях, в том числе и таких как он, отпадет совсем. Тогда уже невостребованными окажутся все, вся человеческая популяция. С того места, откуда он смотрел на процессы, творящиеся в мире, в силу своего рода деятельности, перспектива открывалась незавидная. Сколько еще лет осталось человеку в том виде, к которому мы все привыкли. 20, 50, 100 лет? Вряд ли больше.

Он снова отхлебнул своей Маргариты и посмотрел на небо. Солнце в очередной раз скрылось за облаком. На пляж упала серая тень. Ветер усиливался и погнал белые пенные гребешки по темно-синим волнам. Холодало.

«Какой интересно это ветер?» — подумал Илья, — «Должно быть северный. Иначе с чего бы еще ему быть таким холодным?».

Никакой кофты он с собой не взял. Купальные шорты никак не хотели высыхать и неприятно, мокро облепили бедра. В час, когда утром он выходил из номера, погода обещала быть сказочной. А теперь посмотрите! Есть, конечно, минусы у тропиков. В их числе, определенно, погодная непредсказуемость и переменчивость.

Делать было нечего. Мерзнуть Илья не собирался. Наскоро допил Маргариту, взял стакан, полотенце и быстрым шагом двинулся к бару. Поставил стакан на стойку, поблагодарил бармена. Тот в ответ поблагодарил его, видимо за стакан, который Илья приносить назад был вовсе не обязан. Но тут уж, извините, воспитание. В 38 лет сложно что-то в нем менять. Как говорится: что выросло, то выросло.

По дороге в отель неплохо было бы придумать, а чем, собственно, там заниматься. Заказ Илья выполнил уже как 3 дня назад. Погода портилась на глазах, белые облака нещадно вытеснялись с неба грозными и суровым серыми и черными тучами. Погулять не выйдет. Оставалось либо пить в баре, в надежде на неожиданную приятную встречу, или же безрадостно бакланить в номере. Пить Илья почему-то сегодня не хотел. Бывает так. Иногда просто не лежит душа к тому или иному. Сегодня вот не лежала к алкоголю. Объяснить это невозможно. Что ж… Остается номер.

Конечно, и Илья это прекрасно знал, любое время можно провести с пользой. Если не для окружающих, то хотя-бы для себя. Была ли польза в том, чтобы выкурить те 3 толстенных джойнта, что в благодарность дал ему один абориген за помощь в магазине, который тот абориген держал? Интересный, конечно, вопрос. Смотря куда и на что потом направить свое измененное каннабиноидами сознание — напрашивался ответ.

За неимением альтернатив, Илья решил остановиться именно на этом варианте. Вектор приложения сознания, однако, рисковал так и остаться неопределенным, но это не страшно. В конце концов импровизацию еще никто не отменял.

Отель был уже совсем близко. Хотя, и далеко-то он никогда не был, все-таки вторая линия. Однако, несмотря на это, по пути в мокрых шортах и одной футболке, продуваемый холодным ветром, Илья успел изрядно замерзнуть.

«Нет, два пальца виски определенно не повредит», — твердо решил он. Доза была не большая, чисто профилактическая. Она никак не должна была омрачить намеченное свидание с Марьей Ивановной. Конечно, с этим делом лучше вообще не мешать алкоголь, но тут уж из двух зол… А как говаривал, любимый Ильей седовласый персонаж книг, фильмов и игр бывший не так давно на самом пике популярности: «Если мне предложат выбирать между одним злом и другим, я не буду выбирать вовсе».

Холл отеля встретил приятным приглушенным светом и теплом. «Молодцы, что догадались вырубить кондиционеры. Это им, конечно, респект», — подумал про себя продрогший до костей фрилансер. Поздоровавшись с молодым смуглым парнем на ресепшене, он прошел вглубь холла, в бар.

Виски залетело со свистом. Поначалу Илье показалось, что он выпил просто стакан воды. А нет… Вот сейчас пищевод привычно обожгло. Спустя секунд 10, приятное, почти нежное жжение начало вальяжно расползаться по телу. Илья прислушался к себе. Тепла явно не хватало, и он попросил бармена повторить. Тот улыбнулся и отсалютовал бутылкой, как бы намекая: а не стоит ли взять ее всю? Промокший фрилансер прищурился, пару секунд раздумывая над предложением. Потом покачал головой и сделал отрицательный жест рукой. «Нет-нет. У нас ведь сегодня медитация по плану», — подумал он. Второй стакан Илья смаковал. Пил медленно, не спеша, раскатывая по рту богатый купаж. По стакану благородный напиток стекал тягучими жирными разводами. Илья посмотрел сквозь толстое стекло на свет. Теплый переливчатый янтарь поднял настроение. А может и не он вовсе, а начинающий свою привычную работу алкоголь.

Так или иначе, настроение улучшилось. Илья поблагодарил бармена, порылся в шортах и шлепнул на стол мокрую 5 долларовую купюру. Хранитель мареной дубовой столешницы учтиво поклонился, Илья подмигнул в ответ. Ноги веселой пружинящей походкой понесли согревшегося туриста в номер.

— Господин Бельштейн, — окликнули с ресепшена.

Илья повернулся на звук.

— Слушаю, ответил он так же, по-английски.

— Извините ради бога, совсем забыл, — парень за стойкой поклонился, извиняясь, — вам тут оставили посылку.

— Посылку? От кого?

— Он пожелал остаться инкогнито. Это был мужчина.

— Вот как? Ну и черт с ним. Не нужны мне посылки от всяких инкогнито. Но спасибо, что сказали, — Илья немного помолчал, а затем спросил, — как он хотя бы выглядел?

— Да, вы знаете… — начал администратор, потом замялся. Посмотрел сначала куда-то вниз, потом поднял голову к потолку, — выглядел обычно. Иностранец. Был в черном дождевике, кажется, в панаме. …Или без панамы, но в черных очках? Хотя зачем кому-то солнечные очки в такую погоду? Но ведь с утра же было солнце… Простите еще раз, господин Бельштейн, я не запомнил!

И парень уронил голову в низком поклоне.

— Да ничего страшного, — ободряюще сказал Илья, — тут должно быть столько людей проходит, не обязан же ты всех их помнить.

Говорить было больше не о чем, и Илья пошел к лифтам.

Поднимаясь на свой этаж, он все время думал об этой чертовой посылке. Крючком это известие впилось в сознание. Человеческое любопытство хочешь-не хочешь, брало свое. Хоть Бельштейн и жил на зависть многим, от рутины никуда не уйдешь. Все со временем в нее превращается. Она есть в любой работе, даже в самой творческой и не тривиальной из всех. А раз так, то голова тут же ухватилась за то новое, что сейчас оказалось в поле ее восприятия.

Рутиной такая жизнь стала довольно быстро. Виной тому, должно быть, послужили особенности характера. Первое время Илья работал в родной Москве, но уже очень скоро один и тот же пейзаж за окном опостылел и несменной застывшей декорацией, серой и унылой, начал застилать взор. Поэтому было принято решение: очередной контракт — очередная страна. Когда фриланс стал приносить ощутимый доход, а случилось это почти сразу, у Ильи буквально закружилась голова от расширившихся границ и горизонтов. Наконец-то жизнь двинулась в желаемое русло — так он думал.

В первые месяцы такого лайфстайла все было ново и интересно. Большой мир, разные страны, а потом… Потом страны стали напоминать одна другую и уже не вызывали того трепета. Да и заказывали почти всегда одно и то же. Копи-пэйст. Копи-пэйст… Опыт то наработан, зачем изобретать велосипед. Такими темпами лайфстайл мечты стал потихоньку обрастать всеми признаками рутины. Но сейчас, настолько же стремительно, насколько лифт отсчитывал этажи красными циферками на черном табло, в вечно скучную жизнь Ильи возвращались смысл и вкус. Пьяненький, среднего возраста мужчина, ощущал себя чем-то вроде Джеймса Бонда. Жизнь тут же окуталась пеленой тайны и пряной, подхлестывающей опасности. Да, черт возьми, может быть только в твоей голове, ну и что?! Хоть где-то… А может и не только в ней?

Илья посмотрел на себя в зеркало. Да, он был на пороге пятого десятка. Ну и что? Эти сорок почти лет никто ему не давал. Девушки так подавно. Кто-то однажды сравнил женщину с хорошим вином, сказав, что с годами она становится только лучше. А как же мужчины? К ним, считал Илья, это тоже применимо в полной мере. Возможно даже и в большей степени.

«А что?», — подумал Бельштейн, глядя на себе в зеркало лифта. «Живота совсем не видно, даже за прилипшей футболкой. Лысина даже и не думает появляться», — он провел рукой по густым черным волосам средней длины, убирая те назад. Волосы слегка вились, но были совсем не кудрявыми. «Седина в щетине? Ну так это красиво и благородно! В случае чего можно и побриться. …Правда к вечеру все равно отрастет», — непринужденно рассуждал он.

Когда лифт дзынкьнул на нужном этаже и раздвинул двери, Илья вышел совсем веселый и довольный собой. Он вспомнил про сегодняшние 3 Маргариты на пляже. К сожалению, все они были жидкие. Эх, а ведь он бы не отказался от одной из них из плоти и крови! Но раз на раз, как говорится.

Виски, замешанное на старых дрожжах, творило свою древнюю магию, с каждым шагом устремляя настроение ввысь. Хотелось даже танцевать.

Летящей походкой дойдя до нужных цифр на двери, он вынул мокрую пластиковую ключ-карту. Замок прожужжал и впустил Ильи в его покои. В номере фрилансер первым делом скинул противную сырую одежду и прошел в душ. Минут через десять, благоухающий и распаренный, окутываемый белыми клубами пара, Илья вышел из ванны. Посвежевший, с настроением, готовым пробить звенящую высь стратосферы, Бельштейн, напевая что-то свое, подхватил с кровати пульт и включил фоном какую-то муру по ТВ. Можно было сказать, что просто включил телевизор, ведь кроме муры, там обычно ничего и не показывают. Сев на край кровати, он выдвинул верхний ящик тумбочки. Достал оттуда старую, потертую жестяную коробочку. Несмотря на слезшую местами краску, все еще можно было разглядеть красивый рисунок на верхней крышке. Два серых слона на черном фоне стояли один против другого и тянули друг к другу хоботы. По краям крышки вился красивый зелено-желтый орнамент. Илья приписывал ему индийское происхождение. Это коробочка служила ему для одной и только лишь для одной цели. Вот и сейчас, открыв крышку, он с удовлетворением посмотрел на 3 продолговатых рулончика из прозрачной белой бумаги. Рулончики были упитанные. Набитая в них темно-зеленая сухая смесь листочков и маленьких шишечек легко просвечивала через тонкую бумагу. Концы с обеих сторон этого изделия были закручены как у конфетки.

— Так и есть, — тихонько пробормотал расплывающийся в улыбке Илья, — чудесные зеленые, натуральные конфетки!

Он открыл форточку, вернулся к кровати, взял между пальцев пухлую трубочку. Уже положил один конец в рот, как вдруг!..

Звонок телефона. Оглушительная трель по всему номеру.

Чем меньше ты ждешь таких звонков, тем больше они заставляют вздрагивать. Вот и Илья сейчас не просто вздрогнул, а натурально подпрыгнул на кровати. От неожиданности джойнт выпал у него изо рта и закатился под кровать.

— Твою сука!.. — в сердцах начал Илья, но не закончил. Снял трубку телефона и сказал, как можно спокойней и вежливей, — Алло.

— Мистер Бельштейн. Извините, что отвлекаю, сейчас звонил какой-то неизвестный и спрашивал…

— Что, какой неизвестный?! Что спрашивал? — перебил зачем-то ни в чем неповинного администратора фрилансер.

— Он спрашивал, получили ли вы посылку.

— Что?.. — только и смог выговорить удивленный до глубины души этим сообщением Бельштейн.

Какое-то время Илья молчал, собираясь с мыслями. Крючок, пробивший слои сознания чуть раньше в лифте, никуда не делся и коротким, точным уколом напомнил о себе.

— Мистер Бельштейн?

— Да-да. Одну минуту, сейчас спущусь.

Илья быстро обошел кровать и направился к двери. Схватил карточку и как был, в халате вышел из номера. Быстро пошел по коридору. Потом сел на одно из кресел напротив окна на пол пути к лифту и задумался.

«Чушь какая-то», — пытался сообразить он хоть что-то, — «Ладно, допустим, это просто посылка, может ошиблись. Хотя, с другой стороны, как можно было ошибиться? Она ведь на мое имя. Но с другой стороны, мало ли Бельштейнов в Индонезии? Наверное, не так уж и много, но и вряд ли один. Самое странное, что звонят и интересуются. И не представляются… Шантаж? Если так, то, где я успел так наследить? Уже ведь сто лет ни к чему нелегальному и близко не подходил. Да, дурковал по молодости, ну а кто нет в нашей-то профессии? Кушать ведь хочется. Нет, вряд ли это след из прошлого. Объявились бы гораздо раньше. Плюс могли бы просто грохнуть где-нибудь в подъезде. В наше время найти человека — раз плюнуть. Тогда кто? Предложение о работе? Слушатели сарафанного радио? К чему тогда весь этот маскарад с тайными посылками? Есть ведь просто Тор[1]. Кому надо могут найти меня там на раз-два.

Ладно… Гадать можно бесконечно. Надо просто выдохнуть, успокоится, пойти и взять эту долбаную посылку. А что? А может тайная поклонница какая? Или поклонник! Хоть поржать можно будет под траву».

Лифт послушно и мягко доставил Илью на первый этаж. Подойдя к стойке, он сказал:

— Хорошо, давайте ее сюда.

Админ посмотрел на него, затем нагнулся куда-то под стойку и достал оттуда сверток прямоугольной формы, обернутый в простую грубую бумагу серо-желтого цвета.

— Распишитесь здесь, — указал администратор на нужное место в журнале.

Илья поставил свой аккуратный автограф, взял сверток и поднялся на лифте обратно в номер. Войдя внутрь, он размашисто отправил коробочку в полет по направлению к кровати. Та мягко приземлилась на белом пододеяльнике и неподвижно застыла прямо по центру огромного ложа. Казалось, все напряжение мира, весь интерес и тайна сейчас были сосредоточены в этом маленьком, непритязательном свертке.

Нужно было открывать. Иначе никак. Воображение Ильи тем временем нарисовало такое, что вряд ли хотя бы снилось лучшим писателям и сценаристам нашего времени. От банальных угроз до сверхсекретных протоколов госбезопасности США.

«В общем, что тянуть кота за яйца?» — резюмировал в своей голове компьютерщик. Он взял коробку в руки, повертел так и эдак для того, чтобы понять, откуда лучше всего следует начать процесс анбоксинга. Запакована и завернута эта тайна была на совесть. Илья поднял сверток повыше, присмотрелся. Снизу упаковки на свету глянцем отливала широкая полоска скотча. С нее хакер и решил начать. С трудом просунув мизинец под толстые бумажные складки, он надорвал упаковку. Красиво открыть не получалось, поэтому Илья плюнул на эстетику и, словно бешенная росомаха принялся потрошить желто-серую целлюлозу. Справившись с оберткой, он с удовлетворением посмотрел на солидную черную шкатулку из плотного материала. Поверхность была матовая и приятная на ощупь. В такие кейсы часто упаковывают ювелирные украшения, — почему-то пришла ассоциация.

«Может, все-таки, просто подарок? Но от кого?» — никак не мог остановить свой, лихорадочно несущийся паровозик мыслей, фрилансер, — «Нет, вряд ли».

Тут до Ильи внезапно дошла мысль, скорее даже воспоминание откуда-то из неконтролируемых сознанием глубин. Почему-то перед глазами встала картина отрубленного пальца — этакое предупреждение из криминального мира. Или не предупреждение, шут его знает, но определенно что-то бандитское. Экспертом области криминала Илья себя не считал, но с фильмами и книгами на подобную тематику, разумеется, был ознакомлен. Однако, он быстро отмел от себя эту мысль, ведь она была еще бредовее идеи с подарком.

— Ай, да короче!

Быстрым движением Илья откинул черную крышку. Ни отрубленного пальца, ни дорогого украшения внутри не было. Не было там ни пачки денег ни, допустим, маленькой флэшки. Вместо всего этого, на дне шкатулки, очень просторной для имеющегося в ней содержимого, лежал простой белый листок бумаги, сложенный вдвое. На глаз — А5.

Илья оторопел. Пару минут он просто сидел с широко открытыми глазам, держа коробку на коленях. Бельштейн не понимал, что должен сейчас чувствовать. То ли расслабиться и выдохнуть от облегчения, то ли наоборот напрячься еще больше. Он убрал коробку на кровать и двумя ладонями несколько раз потер лицо. Потом усмехнулся, взял листик, развернул, да и прочитал.

— было написано красивым почерком.

— Чееего?! — вслух, усмехаясь протянул он.

Затем усмехнулся еще раз, но теперь как-то скорее истерически.

— Нет. ЧЕГО? Не спать??! Ахахахахах!

Тут он уже рассмеялся искренне. Это было настоящее, не с чем не сравнимое чувство облегчения. Когда твой тревожный мозг нафантазировал себе всякого, а реальность, как часто с ней бывает, оказалась куда как спокойнее и прозаичнее.

«Странно конечно», — подумал Илья, — «Очень тупо для прикола. Если только у тебя не наглухо отбитое чувство юмора. Хотя, мало ли чудиков на свете? Может ходит какой-то дядя и раздает подобные посылки кому не лень, упаковывая их в красивую обертку. Но вот именные?..

Ну и что? Может кто-то из знакомых решил так меня разыграть. Я, пожалуй, даже знаю кто. Для розыгрыша, однако, это очень беззубо…»

Он двумя руками убрал все еще мокрые волосы назад, приглаживая те к голове. Словно только и дожидаясь этого прикосновения рук, крючок, засевший в сознании, снова напомнил о себе уколом.

«А что, если правда предупреждение?»

На крыльях этой мысли, ледяным порывом, в голову снова проникла тревога.

«Не спать?.. Но почему? Почему только сегодня? Что такого может произойти с тобой во сне? Нет, скорей всего просто дебильная шутка. Ну и ладно! Зато, хотя бы, не пальцы»

Тревога отступила, словно спряталась за ширму, удаляясь из поля внимания до поры до времени. Илья вспомнил о своих планах на вечер. Нагнулся под кровать, пошарил там рукой и извлек тот самый пухлый ароматный косячок.

Сразу вспомнилось, как к нему попали эти 3 джойнта.

Как-то раз, будучи здесь, в Индонезии, он просто прогуливался по прибрежному поселку. На пути встретилась лавка. Илья мельком взглянул на стеклянную витрину. За ней были всякие интересные вещицы, должно быть товары антикварного магазина. На тротуаре возле входа стояло много коробок и ящиков. Рядом с ними, уперев сухие, смуглые руки в бока, стоял старый чернокожий дед с почти уже полностью седыми длинными дредами. Когда Илья проходил мимо него, тот внезапно, с неожиданной для мужчины его лет скоростью и ловкостью, обернулся и схватил Илью за руку. Илья, конечно, удивился и опешил, но руки вырывать не стал. Все-таки его поколение воспитали почтительно относиться к старшим, даже несмотря на их, порой, странные выходки.

— Я могу вам как-то помочь? — спросил тогда Илья.

Дед пристально посмотрел на него пустыми белесыми глазами. Где-то за их молочной поволокой можно было различить тусклые зрачки. Старый негр склонил голову и прищурившись продолжал изучать Илью. Потом улыбнулся коричневыми отвратительными зубами, словно убедившись в чем-то, и сказал:

— Молодой человек! Боги послали мне вас! Видите все эти коробки? В одиночку мне ни за что не перетаскать их внутрь! Помогите!

Бельштейн был в хорошем настроении и делать было особо нечего, поэтому он без колебаний согласился.

Спустя какие-то 5, может 10 минут, все коробки находились внутри.

— Спасибо вам, молодой человек, — горячо поблагодарил его дед, — примите пожалуйста в знак моей признательности.

Он снова схватил Илью за руку и сунул ему в ладонь те самые 3 косячка. А после этого поглядел хакеру в глаза, лукаво прищурился и осклабился своими коричневыми зубами.

— Максимальный эффект достигается вечером, — сказал он на прощание, — лучше всего прямо перед сном. Спать будете без задних ног!

— Спасибо большое, — поблагодарил его, сильно удивленным таким подарком, Илья, — мне было совсем не сложно.

— О что вы, что вы! Вы очень, ОЧЕНЬ помогли старику!

— Ну… Я рад! Всего хорошего, спасибо, — сказал хакер уходя и убирая подарок поглубже в карман.

— Всего хорошего. Без задних ног! — крикнул ему вслед старик, — … и мыслей.

— Что, простите?

— Ничего-ничего! Просто старый дед бурчит себе что-то под нос!

Илья пожал плечами и пошел дальше.

«Ну, а теперь проверим, что же сильнее: растафарианское зелье старой школы или таинственная записка!» — возвращаясь в настоящий момент, спросил себя фрилансер.

Он поджог белый свернутый фитилек и сладко затянулся маслянистым дымом. После еще пары затяжек откинулся на кровать с косяком между пальцев. Дурман заводил свой привычный медленный танец в голове. Лишние мысли и тревоги растворялись в нем, как сумерки растворяются в рассветных лучах. Скоро Илья совсем забыл и о записке, и о своих недавних фрустрациях по поводу присносущности рутины. Медленно затягиваясь и выпуская дым, он наблюдал как вновь меняется мир вокруг него. Или он в этом мире? Разобраться и сказать об этом с уверенностью в моменты нарождающегося трипа всегда было крайне сложно, если возможно вообще. Всегда было интересно: какой из этих миров настоящий? Тот, что сейчас: с размазанными гранями предметов, волнами перетекающих один в другой или тот, что мы видим обычно? Точнее чаще всего. Тот, где есть верх и низ, объекты и субъекты, да и нет, реально и нереально?

Всматриваясь полузакрытыми глазами между повисших в воздухе переплетенных невесомых паутинок дыма, Илья думал, что это один из немногих вопросов, где у человека действительно есть выбор. Мир одновременно и такой, и такой. Для тебя же он поворачивается той стороной, в которую ты веришь. Можно позволять жизни постоянно отвлекать себя, разменивать и растягивать свой фокус на бесконечное количество отвлекающих факторов, крючками разрывающих и терзающих душу. А можно, как сейчас, успокоиться и забыть о них, увидеть наконец истинную волновую природу вещей, где одно продолжение другого и плавно из него вытекает. Истинную причинно-следственную связь бесконечного и всеобъемлющего логоса.

Яркие красочные картины поплыли перед Ильей. Непонятно чем навеянные абстракции. Он не понимал открыты его глаза или закрыты. Разноцветный калейдоскоп унес сознание далеко. Путешествуя там, по сокрытым в других измерениях пейзажам, он не заметил, как уснул.