Отсекая лишнее

Глава 7 Шторм

Автобус свернул с широкой трассы, освещенной равноудаленными пятнами света от элегантных светло-серых фонарей. В воздухе пахло озоном, как перед приближающимся дождем, а там далеко, у горизонта, где клубились мглистые тучи, глухо перекатывались редкие громовые раскаты. Автобус с довольными, галдящими словно морские чайки, разномастными туристами, неторопливо катил к гостинице.

Настроение, высокое и звенящие, которым был наэлектризован Илья всего несколько часов назад, таяло как последние клочки чистого неба в подступавших со всех сторон серых тучах.

В прошлом, когда он был ощутимо моложе, хакер обязательно пустился бы в пространные рассуждения и увиливания от очередной правды, что была прямо перед глазами. Сейчас эта правда состояла в еще одном болезненном напоминании насколько же мир наполнен язвительной и токсичной иронией. Словно в кривом гротескном зеркале в нем отражаются все наши недовольства, жалобы, обиды и гнев. И часто адресованы перечисленные чувства как раз-таки этому самому миру. Последний же, с дьявольским спокойствием и методичностью, снова и снова выплевывает в лицо недовольному свой переработанный фидбэк, циничный и саркастичный. Раз за разом он тыкает обиженного и негодующего в свои же изъяны поведения и восприятия, словно котенка в желтую лужу. Вот и господин Бельштейн, подъезжая сейчас к отелю, все никак не мог выкинуть из головы сногсшибательную японку, которая по всем законам вселенского тонкого троллинга, как назло, оказалась неправильной ориентации.

«Ах, ну вот опять это слово», — одергивал сам себя фрилансер.

«Почему неправильной то? Кто сказал? С чьей это такой авторитетнейшей точки зрения, сея ориентация вдруг оказалось неправильной?»

«Ну как?» — продолжал он крутить незримую ручку скрипучей шарманки у себя в голове, — «Ведь учили. В школе, дома… Мама с папой говорили, что надо семью, надо детей, традиции там, преемственность… А вот мир взял, да и наплевал на все это с высокой колокольни. Или может просто в очередной раз решил так пошутить, причем над всеми сразу? Над стареющим мной, которому в первый раз по-настоящему понравилась девушка, спустя оооочень долгое время; над этой девушкой, ведь она не такая как все и вынуждена жить с этим; да и над самим обществом в конце концов! Пусть оно думает, гадает как оно правильно и как подобает к этому всему относиться. Почвы для размышлений предостаточно! Сотни часов для разговоров на бесчисленных телешоу по всему миру и Гексабайты текста и видео в интернете».

Хакер любил на досуге поразмышлять над подобными вопросами, такими как: куда катиться весь этот чертов мир и как подобает жить в нем дальше. Его далеко еще не атрофированный, но и совсем не молодой уже разум, не всегда поспевал за трендами нового времени. Все это новое, непонятное, нелогичное, но при этом безудержно прогрессивное и толлерантное, часто ставило бедного компьютерщика в тупик. Много было им обдумано по данной теме, пропущено через себя. Одни и те же мысли, одни и те же вопросы… Однако сейчас, было в его голове, и кое-что новое. А точнее не было. И не было там изрядной части. Ведь безразличие вряд ли можно к чему-то прибавить, разве что только отнять.

Конечно, если безразличия становиться совсем уж много, тогда да — оно прибавляется. Точнее заменяет собой то, что раньше не давало покоя, раз за разом заставляя работать твою нейронную сеть. Оно стирает образы, делая их блеклыми, размытыми, а в процессе и полностью невидимыми, замещая вакуумом безучастия, мертвой пустотой. Вот и Бельштейн сейчас с некоторым удивлением отметил, что даже не огорчен по-настоящему, не расстроен.

Чувства мужчины, с прошествием лет становятся как голень тайского боксера — очень сложно пробиваемой. В принципе, конечно, это все та же голень — постарайся и пробьешь, смотря чем, но все равно она куда крепче среднестатистической. Дело тут, если уж продолжать аналогию, в количестве ударов, которые ты принимаешь. Один, второй, десятый… После недели кажется, что теперь ты инвалид и едва ли сможешь ходить как раньше. Но ты продолжаешь, и уже тренируешься год. И да, ты, конечно, чувствуешь каждый новый удар, отмечаешь его, тебе даже может быть больно, но уже не так. Твои чувства изменились, стали другими.

Точно так же и с девушками, и со многим другим. В 20 лет тебе больно, немыслимо. Как так?! Сердце разбито и обливается кровью, ты убежден, что жить не за чем. Какой смысл, если все так несправедливо и жестоко? Но ты живешь, утром ты открываешь глаза, перед которыми мелькает безразличный тебе мир. День за днем… День за днем… Тебе 25, 27, 30. Ты кое-что понял и выработал какой-никой, но свой взгляд ни вещи вокруг. И вот тебе к 40, в твоей жизни уже много, что было: нет бабушек и дедушек, умер отец, ушла к другому единственная настоящая любовь. Кстати, тоже азиатской внешности — вспомнил Илья и криво усмехнулся, — еще один пример жестокой иронии. И подобно ударам по голени, удары по душе, по твоему естеству и сознанию, тренируют тебя точно так же. Ты привыкаешь, не боишься и переносишь их гораздо легче. Да, обидно. Да, досадно. Еще один шанс коту под хвост. Например, на этот раз, твой романтический интерес оказался лесбиянкой. Ну и что, подумаешь! Бывает и так… Вряд ли ты первый. Очередной удар отскочил от тренированной голени. Всего на долю секунды ты рефлекторно скривил губы, отметил тусклую вспышку боли, а потом опустил блок и пошел дальше.

Автобус остановился. Илья взял с соседнего кресла рюкзак, закинул на плечо, выдохнул и поплелся к выходу в стройном рядке с другими пассажирами.

Думать больше не хотелось. Хотелось прибегнуть к проверенному годами средству, которое всегда работало более-менее надежно и исправно. Сказано сделано, и после быстрого душа в номере, переодетый и причёсанный, и по собственному мнению, изрядно привлекательный, Илья Маркович явил себя публике в местном баре.

В город выходить желания не было, да и погода вела себя странно. Поэтому, по уже сложившейся традиции, выбор пал на бар родной гостиницы. Разумеется, этот статус у гостиницы был лишь временным. Счет таким вот «родным» вместилищам его кочующего, неприкаянного естества за 5 лет давно был потерян.

Илье принесли целую разделочную доску разноцветных шотов, и прикончив парочку подряд, ловким движением руки, он извлек телефон из своих широких штанин. Наработанным движением крутнул девайс между двумя пальцами, приводя аппарат в удобное положение, набрал пин разблокировки и погрузился в гипнотизирующее мерцание глянцевого экрана.

Новостная лента сразу подсказала подходящую для ознакомления тему. Тема эта, судя во всему, была настоящей сенсацией, так или иначе фигурируя почти во всех заголовках. «Климатическая катастрофа!», «Небывалое потепление!», и совсем уж апокалиптичное: «Вот и все? Планета на пороге тепловой гибели» — пестрели заголовки.

Суть сообщений и статей, озаглавленных в подобном духе с разной степенью пафоса сводилась к тому, что, якобы, все мировые климатологические станции фиксировали небывалое потепление вод Северного-ледовитого океана и прилегающих к нему областей. В связи с чем, зеленые во всю принялись бить тревогу о катастрофическом ускорении темпа таяния льдов северной шапки планеты. Илья вчитывался с интересом, но и не без изрядной доли скепсиса, ведь подобными обещаниями скорого конца и воплями одуматься экологи смущают человечество уже почти что пол века, и ничего — пока все живы. Но с другой стороны, все это подтверждало то, о чем сегодня говорила гид Сигрид на берегу.

Многие авторы, чтобы уж совсем не нагонять скорбь и панику, ближе к завершению своих статей, напоминали о так называемой теории цикличности климата. Заключалась она в том, что волноваться не о чем, и что сейчас планета просто входит в пик очередного, можно сказать планового потепления, одного из тех, что происходили десятки тысяч раз до этого. Примечательно, что данного мнения придерживались в основном северные страны, в том числе и те, что были прямым образом вовлечены в разработку нового вида топлива, недавно открытого русскими в Арктике.

Перейдя чуть глубже, туда, куда сложно, даже почти невозможно попасть рядовому юзеру, Илья обнаружил интересное интервью с одним русским климатологом. Жил тот климатолог, однако, в Новой Зеландии. В том интервью профессор говорил, что разработки того самого злосчастного S-Fuel ведутся с особых слоев земных недр, и слои эти, по словам ученого, являются главным сдерживающим барьерам на пути очень горячих магматических испарений. Мало того, что испарения эти могут многократно повысить температуру коры, а, как следствие, и всей экосистемы в огромном радиусе от источника выхода, так они еще являются и крайне токсичными. Таким образом, если не прекратить добычу S-Fuel как можно быстрее, то последствия отразятся на всей планете, причем самым суровым и негативным образом.

Ниже статьи были приведены комментарии всех, кому не лень, а также ссылки на официальные ответы других ученых мужей. В этих ответах, над профессором откровенно смеялись и называли позорно бежавшим диссидентом, очерняющим российскую науку, тормозящим мировой прогресс, да и вообще, что его слушать, он на Рен-ТВ выступал.

Илья невесело усмехнулся, и чтобы разогнать брожение противоречивых разнородных мыслей, опрокинул еще один шот. «Хватит уже грусти на сегодняшний вечер», — подумал он. Потом подумал еще, полистал веселые картинки в твиттере и выпил за радужные меньшинства, про себя произнеся даже целый тост в их честь.

«Нормально я к ним отношусь, нормально! Понятно?!» — пробурчал он со склоненной головой.

Одна пожилая женщина за соседним столиком, видимо услышав его бормотание, повернулась и спросила по английски:

— Excuse me?

— Skaal! — отсалютовал ей очередной 40-градусной порцией Илья.

— Ahhhh! Skaal! Na zdorovie! — засмеялась женщина в ответ и подняла в свою очередь немаленькую такую кружку пива.

«Ну вот и компания появилась. ЖЕНСКАЯ!» — подумал про себя Бельштейн, расплылся в соловелой улыбке и выпил с немолодой исландкой.

«Вечеринка» продолжалась. Повышающийся градус в организме наполнял голову радостью и безмятежностью, свет в баре разливался ярче, играя все новыми красками радужных отражений. Пьянеющий хакер то и дело поворачивался во все стороны ко все новым столикам. Салютовал и подмигивал разному контингенту, смеялся и шутил на всех известных ему языках. На него смотрели какие-то совсем молодые девочки за барной стойкой, смеялись и смущались в ответ на его развязные подмигивания. Перевалившее за полночь время вместе с объемами потребленного алкоголя, неотвратимо делали посетителей если и не одной семьей, то как минимум близкими друзьями.

В ожидании доставки очередной дозы Бельштейн листал телефон нетвердым пальцем, смотря в экран невидящим и не понимающим взглядом. Осознав наконец, что средство коммуникации перестало служить своим прямым задачам, погружая вместо этого бедного хакера в пучину цифрового маразма, Илья поспешил отложить телефон. Все-таки какую-никакую цифровую гигиену он старался соблюдать. Фрилансер окинул взглядом светлый, начинающий плыть и покачиваться в глазах, зал.

Высокую и мощную фигуру у входа он заметил сразу. Своими размерами и цепким трезвым взглядом вновь прибывший сразу выделялся из общего фона. Это был молодой мужчина с длинными волосами, буро-каштанового цвета, в черной майке и кожаной куртке поверх, туго натянутой на бугрящиеся мышцы. Откинув назад богатые вьющиеся пряди, он свысока оглядел зал темными не то волчьими, не то вороньими глазами. Илья, смотрел на фигуру в черной кожаной куртке и черных же джинсах, не в силах оторвать взгляд, поэтому то, что их глаза очень быстро встретились, было происшествием закономерным.

Вошедший вперил свои черные абсолютно нечитаемые очи в Илью, неспеша прошел в зал и сел за столик в другом конце, ближе к окнам. Он, не отрывая взгляда, сверлил Илью глазами, точно знал его. Фрилансер же эту пристальную дуэль не выдержал и вернулся к своему телефону. Ну мало ли на свете людей с тяжелым взглядом, что теперь, позволять всем им портить твои чудесные вечера?

Тем временем милая девушка-официантка принесла заказанную выпивку. Илья сразу же опрокинул один шот, встряхнул головой, пытаясь ухватить внезапно испарившееся настроение и огляделся вокруг. Люди по-прежнему веселились и галдели. Бельштейн попытался поймать зрительный контакт с кем-нибудь, улыбнуться, и тем самым вновь войти в прежнее праздничное русло, из которого его вынесло внезапное появление мрачного черного незнакомца. Не получалось. Кстати, а чем этот новенький сейчас занят?

Украдкой, Илья бросил быстрый взгляд в сторону дальнего столика. Волчьеглазый сидел все там же, только теперь без куртки. Огромные, перевитые мышцами руки, разукрашенные татуировками спокойно лежали на столе, одна из них держала добрую кружку пива.

«Ну хоть пиво предпочитает светлое», — подумал про себя Илья, осторожно разглядывая гостя, — «а то, глядишь, будь в кружке темное, то он своей совокупной чернотой начал бы пространство искривлять!» Фрилансер усмехнулся своей же шутке.

Татуированный гость не позволил долго на себя любоваться и вскоре вновь вскинул черные непроницаемые глаза на Илью. Компьютерщик попытался разрядить эту, непонятно откуда взявшуюся, глупую напряженность и улыбнулся незнакомцу, даже отсалютовал ему рюмкой. Черный ответил на этот жест лихим бандитским оскалом, напоминающим улыбку лишь отдаленно. При этом глаза его оставались по неземному холодны, сузились и блеснули злым угрожающем огоньком.

«Ну тебя на хрен!» — мысленно выпалил Илья, одновременно роняя взгляд обратно в стол от греха подальше, — «вот уже где меньше всего ожидал встретить психов, так это здесь. Оказывается, они везде есть».

Стало страшновато. Обычно люди просто так в такой манере на тебя не смотрят.

Мысли Ильи уже были готовы разбежаться в панике, как в дело вмешался новый фактор.

Погода за окнами теплого и уютного бара портилась уже давно. Чем дальше в ночь, тем сильнее становились завывания ветра на улице. Но последний его порыв заставил всех гостей оторваться от потребления горячительного и уставиться туда, пытаясь всмотреться сквозь толстые стекла в непроглядную северную ночь.

Вой ветра возвысил свои децибелы резко и многократно. Загудело и завибрировало остекление веранды. Стекла были толстые и надежные на вид, правильнее даже сказать не стекла, а прозрачные стены, ведь были они от пола до потолка. Страшно было даже представить, насколько силен ветер на улице, раз эти мощнейшие перегородки буквально заходили от него ходуном. Зиг-заги молний разрезали небо на рваные куски исполинского паззла. Ярко-желтые ломаные росчерки на миг раскололи черные тучи, высветили угрюмое небо, и под ним, беспокойный бушующий океан.

Но вскоре все стихло. Непогода вернулась к своему стабильному состоянию. Притихшие было люди сначала на пол тона выше, но вскоре все громче и громче возвращались к веселью. Однако были и те, кто покидали свои столики, оставив на них купюры, или подзывая официантов с банковскими терминалами для расчета. Бар начинал пустеть. Илья посмотрел на часы — стрелки приближались в 2 ночи. Так поздно?! Может и ему самое время закругляться?

«А что там тот волосатый? Сидит. Теперь лицом в стол. Может думает о чем-то? Может у него что-то случилось? Или он на чем-то очень сосредоточен…» Фрилансер присмотрелся: под упавшими на лоб каштановыми волосами было видно, как губы незнакомца шевелятся, точно в бреду или трансе.

«Тьфу ты! Ну и тип, конечно. Короче, надо тоже закругляться, вечер перестает быть томным».

Илья поднял голову осматриваясь, пытаясь зацепить взглядом кого-нибудь из официанток. Контакта не было. Он поднял руку и помахал. То же самое — персонал заведения словно не замечал его или игнорировал. Но с чего бы это вдруг?.. Тем временем люди все чаще и все в более массовом количестве вставали со своих мест и покидали ресторан.

— Эй! — крикнул в зал Илья.

Девушка за баром вяло подняла голову в его сторону, какие-то секунды посмотрела, сузила глаза и вернулась к своим делам.

«Но она же посмотрела на меня! Что за?.. Как будто не увидела вовсе…»

Илья огляделся. Волнение, словно вода, тоннами хлещущая в пробитый корпус корабля, заполняло сознание хакера. Заведение стремительно пустело, и никто не обращал на него внимания. Илья уже откровенно орал, пытаясь хоть как-то обозначить присутствие своей персоны.

«А как там наш странный загадочный товарищ?»

С этими мыслями Илья посмотрел в дальний угол на татуированного. Черноглазый как раз перестал нашептывать свой странный наговор столу, поднял взгляд и неспеша оглядел ресторан. Едва уловимо кивнув, видимо довольный создавшейся обстановкой, он встал, потянулся, покрутил плечами и головой, хрустнул пальцами, медленно повернул голову в сторону Ильи, осклабился плотоядной улыбочкой и никуда не спеша, грациозно обходя столы, двинулся в сторону шокированного фрилансера.

Илья застыл будто в ступоре. Нет, он не забыл свои дела недавней давности и то, как он вырезал целую семью, но тогда он был зол, взбешен по-настоящему и уверен в том, что идет на правое дело. Да и то, что произошло потом, никак не давало почву для построения иллюзий о своем воинском бесстрашии. Это невозможно было адекватно объяснить, но Бельштейн был уверен, что без посторонней помощи или принуждения, в Москве тогда не обошлось.

Сейчас же, когда страшный черный человек приближался к нему через почти пустой бар, Илья не чувствовал и толики той решимости и уверенности в собственных силах.

От беды спасло его чудо. Конечно, если чудо может быть таким шокирующим и ужасным.

Внезапно вся веранда, где располагался бар, заходила ходуном от очередного внезапно налетевшего шквального порыва. Задрожали и завибрировали стекла, даже пол мелкой дрожью затрясся под ногами. Стулья и столы принялись подпрыгивать, отбиваю бешенную адскую чечетку. В стеклянную стену что-то громко и гулко ударило. Илья в ту же секунду резко повернул голову на звук. Огромная отломанная ветка, поджимаемая ветром, медленно сползала по стеклу, начинающие желтеть листья на ней оставляли мокрые разводы

Этот удар привел хакера в чувство. Он встал, обошел свой стол и принялся медленно отступать к стене веранды. Ветер тысячей волков завыл с новой силой, а спустя несколько секунд со страшным грохотом мелкие стеклянные осколки посыпались на лакированный пол. Стеклянная стена рухнула, и прямо посередине веранды, вся мокрая от дождя, облепленная листьями, с выбитыми стеклами, приземлилась перевернутая на крышу машина! Да небольшой, но все же, настоящий автомобиль грязно-зеленого цвета!

Это неслыханное происшествие отрезвило странную индифферентную обстановку, воцарившуюся в последние минуты в ресторане. Из-за барной стойки показалась светлая головка девушки-бармена, она в шоке, выпученными синими глазами глядела на хаос вокруг. Увидела Илью, закричала:

— Мистер! Убирайтесь скорей отсюда, здесь скоро все!..

Люстры на потолке бешено раскачивались. Ворвавшийся в обжитое пространство ветер играл ими, как ребенок подвесными игрушка над кроваткой. Свет мигал: то гас, то, наоборот, разгорался ярче. Но девушка осеклась из-за того, что у двери, там, где был электрический щит что-то хлопнуло, взорвалось искрами. Те, переливчатой стружкой, упали на случайно разлитый кем-то у входа алкоголь, и вот уже единственная спасительная для Ильи дверь полыхала ярким оранжевым пламенем.

Блондинка-бармен еще какие-то секунды смотрела на одиноко стоящего у стены Илью, потом шмыгнула за витрину с напитками, и была такова. Хакер сначала хотел последовать за ней — явно за баром был служебный вход, но огонь перекинулся дальше, залил половину пространства кафе и стал быстро забираться на стойку. Путей к спасению оставалось все меньше. Плюс, у противоположной стены, за маревом огненных сполохов Илья различил движение, длинные волосы и черный силуэт.

Решившись, подхлестываемый бурлящим адреналином, фрилансер кинулся к разбитому машиной окну. Подбежал, быстро взглянул вниз. Кроме кувыркающейся листвы и какого-то темного непонятного месива было ни черта не видно.

«Ай была не была, тут точно смерть!» — с этими мыслями Бельштейн выпрыгнул в окно. Пролете пару метров, потом грузно и неловко приземлился на что-то твердое. Камни? Плиты? Асфальт? Приземление отдалось колющей болью в пятках.

Потеряв равновесие, Илья не удержался и упал в лужу. Рефлекторно выставленную ладонь обожгло болью — должно быть содрал кожу.

«Подняться! Так, хорошо… Могу стоять. Ходить тоже могу, но надо бежать?! Куда? Где я вообще?!»

Глаза постепенно привыкали к темноте, и Илья увидел, что стоит на плоской широкой каменной площадке. Вниз, сложенная из таких же камней уходит импровизированная природная лестница. Или постарались ландшафтные дизайнеры?

Да какая разница? Нет времени!

Не мешкая, но и не забывая об аккуратности, осторожно, фрилансер принялся спускаться по камням. Ступил на асфальт — наконец то! Огляделся: улица была кое-где все же освещена фонарями. Большинство из них, однако, или же просто не горели или были повалены стихией на дорогу. Местами опасно искрили провода. Кожаные ботинки наполовину утопали в воде, которая пенясь и вихрясь, лилась по улице потоками. Бельштейн оглянулся наверх. Как же высоко!

Не успел он об этом подумать, как взрыв, дыханием дракона вырвался из разбитого окна горящей веранды. В последних сполохах этого яркого взрыва компьютерщик к своему ужасу явственно увидел развивающие на ветру длинные волосы и мускулистый силуэт.

Сердце не уходило в пятки и желудок не совершил пресловутого сальто, Илья просто понял, что нужно бежать и не останавливаться. Так антилопа понимает, что пора бежать, завидев львиный прайд.

Все это походило на кошмарный сюрреалистический сон, но раздумывать по этому поводу было некогда. Черная тень ловко прыгала с камня на камень и была уже на середине исполинской лестницы.

Хлюпая по лужам, Илья побежал изо всех сил. Как назло, улица была прямая и без каких-либо видимых закоулков или задворок, где можно было спрятаться. Отбежав, как ему казалось, довольно далеко, Бельштейн оглянулся. Грянуло на небе, заложило уши, а желтые яркие зигзаги светом софитов выхватили из мокрого хаоса черную Немезиду. Фигура преследователя казалась маленькой и далекой. В следующий миг эта фигура пустилась бегом, грацией и силой движений ничем не уступая Усейну Болту.

Ничего не оставалось. Последний раз глубоко вздохнув, Илья побежал дальше в сырую ночь, и бешенная гонка продолжилась. Шлепая по лужам, вздымая высокие фонтаны брызг, фрилансер бежал, не оглядываясь. Вместо этого он вертел головой по сторонам, стараясь высмотреть спасительную лазейку в сплошном монолите застройки. И такая нашлась. Слева он наконец увидел черный проем подворотни, уходящей куда-то вглубь домов. Быстро свернул туда и побежал дальше. Узкий коридор тянулся в черноту, и взгляда не хватало, чтобы понять, где он заканчивается. Мокрые шаги, влажное тепло в ступнях. Ботинки промокли насквозь, и вода нагрелась в них до температуры тела.

Напряженным до предела зрением, из рассеченной струями дождя темноты, Илья выхватил узкий, едва заметный отворот направо. Отлично! Перед тем как свернуть, хакер остановился и оглянулся. Далеко в проеме подворотни, согнувшись и поставив руки на колени, переводила дух черная фигура. Бельштейн не стал гадать заметил его гигант или нет и нырнул в обнаруженный проем. Спустя пару десятков шагов перед компьютерщиком выросла сетчатая изгородь и большой мусорный бак перед ней. Сил оставалось не много, и, собрав их все, Илья оттолкнулся от мокрого асфальта, запрыгивая одной ногой на край бака. Рукой же он хотел зацепиться за ограду. Ему не хватило считаных миллиметров. Пальцы мазнули по мокрому холодному металлу, но не смогли зацепиться. Баланс сбился, поехала опорная нога, на носочке стоявшая на самом краю. Илья потерял равновесие, поскользнулся и больно приложился боком о рифленую жесткую крышку. Грохот, усиленный эхом узкого прохода, раскатился по округе, мало чем уступая раскатам грома.

Превозмогая боль, Бельштейн поднялся, теперь уже уверенно поставил обе руки на край ограды, оттолкнулся, вынес грудь над краем и перекинул тело на ту сторону. Оказавшись за забором, он даже не особо удивился, когда увидел по ту сторону силуэт своего преследователя. Широкая грудь амплитудно ходила вверх и вниз. Видно было, что амбал тоже устал. Последние, что увидел Илья перед тем, как продолжить бег, было то, с какой легкостью гора мышц проделала маневр, который сперва не удался фрилансеру.

Тяжелое дыхание, капли разбивались о разгоряченный лоб, а мокрая пелена, повисшая в воздухе, до минимума сокращала обзор. Если бы Илья устал не так сильно, то скорей всего заметил бы еще один поворот, только теперь уже влево, но он пробежал мимо, пытаясь рассмотреть, что было впереди и ни дай бог не запнуться обо что-нибудь.

Слишком поздно, по вине отвратительной видимости, фрилансер разглядел, что перед ним выросла высокая кирпичная стена. Это был тупик.

Вот теперь желудок сделал то самое клешёное сальто и по позвоночнику побежали мурашки. Времени оставалось в обрез. Илье казалось, что он уже слышит тяжелое дыхание из темноты за ним.

Быстро подняв голову вверх и сощурившись, загнанный в тупик хакер увидел, что у стены все-таки есть край. Там, в мокрой пелене, метрах в 6 над землей. Справа вились и переплетались тускло блестящие трубы разной толщины. Еще чуть выше из стены выходил юнит сплит системы кондиционера, а над ним был карниз окна. Теоретически, можно было попробовать взобраться, но вряд это получилось бы у него сейчас, в такую погоду и при такой усталости. Поэтому Бельштейн решил принять неминуемый бой. Но сначала конечно же поговорить и попытаться выяснить, что черному преследователю вообще от него нужно.

Последний не заставил себя ждать, и вот, ночная сырость изрыгнула из себя высокую фигуру с мощными руками. Грудные мышцы гиганта, казалось, были высечены из дерева. Их облепляла мокрая черная ткань майки без рукавов.

— Подожди! — не дожидаясь критического сближения, выкрикнул Илья по-английски, — Что тебе нужно? У меня есть деньги…

Фигура на какое-то время остановилась. Гигант склонил голову, а на его лице, под мокрыми волосами можно было различить презрительную ухмылку.

— И чего только они в тебе нашли? — низким басом прогудел амбал, — ты же самый настоящий трус. Не думал, что это будет так легко.

Дальше он говорить не стал, а просто приступил к сокращению дистанции, широко шагая прямо по лужам.

Илья лихорадочно оглядел пол и стены вокруг в поисках чего-нибудь, позволившему бы ему хоть как-то уровнять шансы. Справа нашелся то ли обломок кирпича, то ли просто крупный камень. Бельштейн кошкой ринулся к нему и согнулся для того, чтобы поднять.

Черный тем временем тоже не мешкал. Прыжком подлетев к Илье, он с размаха впечатал тяжелый ботинок хакеру прямо под ребра. От удара, легкое по сравнению с гигантом, тело отлетело к задней стене, и хакер больно ударился спиной о кирпичную кладку.

Однако ему повезло. Он успел ухватить кирпич, и несмотря на всю боль от удара, хватки не разжал. Два шага разделяло их, и это расстояние вновь очень быстро сократилось. Илья поднял голову и увидел, как пудовый кулачище летит прямо ему в лицо. Сам не понимая как, но фрилансер успел вскинуть руку с зажатым в ней кирпичом навстречу летящему кулаку и тот врезался в острые обломанные края.

— АААААА! Сука! — заорал черный во всю глотку.

Затем отошел на пол шага, встряхнул поврежденной рукой и прошипел:

— Неееет, быстро я тебя не убью. Сначала изуродую. Пусть Орден полюбуются какого жалкого пса они выбрали себе в шестерки на этот раз.

Илья встал на ноги. Точнее ему позволили это сделать. Встав в подобие боевой стойки, Бельштейн попытался вызвать то чувство ярости, что испытывал в самолете, или после, когда резал семью Азарянца. Ничего не получалось. В душе был только страх, а виски гулкими ударами сотрясал бурлящий адреналин. Даже намека на то ледяное спокойствие и собранность киллера не было. Не было, несмотря на то, что казалось сама природа утопила весь мир вокруг него в такой нужной и любимой последнее время воде.

— Дай угадаю, — снова заговорил густой бас, — пытаешься воззвать к своим, к тем, что поддерживали и давали тебе сил? Ничего не получиться. Наши тоже не пальцем деланные.

С этими словами он просунул большой палец под свою черную майку, подцепил серебряную цепочку и достал наружу красивый продолговатый предмет. Тот, едва уловимо пульсировал неярким жемчужным светом.

— Ты ведь хакер так? Считай это глушилкой связи, — с усмешкой пророкотал черный.

Илье все это надоело. Пусть помощи нет, но и он тоже ведь на что-то способен, а если не способен, то тем более, зачем оттягивать неизбежное?

Сделав пару движений, похожих на то, что в боксе называется маятником, хакер выбросил матросский хук рукой, в которой был зажат кирпич. Маневр этот был прочитан, и волосатый визави играючи нырнул под руку. Потеряв равновесие, Илья оказался к противнику в пол оборота. Внутренне уже сжавшись в предвкушении страшного удара, Бельштейн очень удивился, когда амбал всего лишь оттолкнул его. Тем не менее все, что бы не делали эти огромные руки, получалось весьма сильным, да и разницу в весе никто не отменял, поэтому компьютерщик отлетел и неприятно ткнулся в боковую стену. Волосатый явно играл с ним, получая нескрываемое удовольствие.

— Неплохо, хакер! Балл тебе за смелость, — куражился гигант.

Илья же пришел в себя, тряхнул головой и с дикими криками кинулся на черного, осыпая того широкими неумелыми ударами. Один раз его правая вроде бы даже нашла цель где-то в непробиваемом мышечном корсете. Завершением комбинации должен был стать удар в пах, но тот был больно парирован кулаком прямо в голень. А после этого в работу включился уже сам гигант.

Сбив летящую в промежность ногу, мускулистый пошел вперед. Коротким джебом он ткнул Илью в подбородок. Следующим движением, другой рукой убийца просто взял бедного хакера за лицо и толкнул к тупиковой стене. Илья в гроге, с вращающимся миром вокруг, перестал помышлять об атаке. Теперь он вынужден был просто думать о том, как устоять на ногах. С этого момента драка как таковая для него закончилась. Попытка кинуть кирпич в волосатую голову провалилась, черные глаза сузились, и татуированная рука со стремительностью мурены, вцепилась Илье в горло.

Бах! Это затылок Бельшейна с силой вошел в кирпичи. Бах! Бах! Еще и еще раз. Потом вроде бы ему дали пощечину. Сквозь красное мутное марево в голове сложно было что-то разобрать. Да и воздуха в легких с каждой новой секундой становилось все меньше и меньше.

Но тут внезапно хватка ослабла. Стальные пальцы отпустили горло, а волосатая голова как-то безвольно и без особой силы ткнулась Илье в грудь. Потом какие-то другие новые руки вмешались в процесс и откинули обмякшее черное тело в сторону. Мир перед глазами по-прежнему был размытым и неясным. В плывущем пятнами хаосе темных цветов, прямо перед его лицом вырисовывался какой-то новый силуэт. Человеческая фигура. Точно в замедленной съемке, фигура принялась выбрасывать какие-то проекции к лицу фрилансера. Немного поразмыслив поврежденной головой, Илья понял, что это человек размахивает перед ним руками.

«Да что ж вы меня все бьете-то сегодня? Что я всем вам сделал?» — подумал хакер с налетом мрачного юмора. Действительно, почему бы и не повеселиться хоть немного перед тем, как тебя окончательно прибьют?

Однако вскоре голова начала проясняться и до Ильи дошло, что новый незнакомец просто на просто отвешивал ему несильные пощечины, стараясь привести в чувство. Илья поднял свои руки, обхватил чужие. Те не сопротивлялись.

— Хватит, — каким-то свистяще-шипящим не своим голосом выплюнул он, — хватит, пожалуйста.

Бельштейн опустил голову вниз, поставил руки на колени, встряхнулся, закрыл глаза, потер их, снова открыл и постарался привычным осмысленным взглядом посмотреть на мир.

Перед ним стоял человек, немного ниже его самого, с длинными светлыми волосами и густой рыжеватой, но недлинной бородой. Синие глаза его смотрела прямо в глаза Ильи с тревогой и озабоченностью.

— Ну что ты? Лучше? В себя пришел? — с искренним участием и с очень сильным северным акцентом спросил бородатый.

— Да… Вроде бы… Вы спасли меня. Спасибо.

— Да уж. Еще немного и опоздал бы. Эти гады научились быть уж совсем трудно отслеживаемыми.

— Какие гады? Кто это? — указал Илья пальцем дрожащей руки, на лежащего в неестественной позе гиганта.

Рядом с телом валялся серый шлакоблок. Уголок стройматериала был в густой красной крови.

— Это вы его так? Кто вы?

— Зови меня Уве. И пока хватит разговоров.

С этими словами светловолосый подошел и согнулся над поверженным преследователем.

— Дышит. До утра не доживет скорей всего, но лучше перестраховаться.

Уве очень спокойно развернулся, поднял с земли упомянутый шлакоблок, перехватил поудобней. Потом подошел к черному телу, перевернул его носком ботинка на спину, размахнулся, и со всех сил обрушил серый камень на темноволосую голову.

В ужасе Илья отвернулся, и уже не смотря, услышал еще два страшных удара, каждый из которых отдавался противным чавкающим хлюпом.

— Теперь готово, — сказал Уве с легкой отдышкой, критически осматривая свою работу, — теперь точно не вернется. По крайней мере этот.

Илья нашел в себе силы и посмотрел на бездыханное тело. На месте головы там было бурое месиво из крови, костей и волос.

— А это было так обязательно? — не веря глазам задал вопрос Бельштейн.

— Обязательно и необходимо. Но это еще не все. Помоги мне, берись за ноги. Нужно избавиться от тела.

— Твою мать… Ты серьезно?

Блондин выпрямился и серьезно посмотрел на Илью, слегка склонив голову. Затем сказал ледяным голосом:

— Послушай меня, дружок, ты соучастник убийства, это по закону. А по смыслу тебе просто лучше сейчас делать все, что я скажу.

— Понял, понял. Первого пункта уже в принципе достаточно.

Взявшись с двух сторон, пыхтя и отдуваясь, мужчины подняли добрый центнер мертвой плоти.

— Давай, здесь недалеко. Ты удачно убежал.

Двое пошли обратно по подворотне. Уве нес за руки спереди, Илья пыхтел и тащил за ноги сзади. Пройдя сто метров, они свернули направо, в том самый проем, который проскочил Илья, когда уносил ноги. Впереди стояла припаркованная машина — старый американский muscle-car. Мужчины доставили ношу к автомобилю, и скандинав сказал с легкой отдышкой:

— Хорошо, бросай пока здесь.

Илья с удовольствием выполнил директиву. Уве же, выудив из кармана джинсов ключи, открыл багажник и извлек оттуда большой черный пакет на молнии.

— Ты профессионально эти занимаешься что ли? — спросил севшим голосом удивленный такой подготовкой Илья, — не пойми неправильно, но откуда ты взялся вообще, как узнал, что меня тут убивают?

— Давай об этом позже, — ответил похожий на викинга исландец, расстегивая молнию, — хорошо, однако, что американцы оснащали свои машины такими вместительными багажника, да?

— Весело тебе, я смотрю. Ну хорошо, хоть кому-то из нас.

— Весело? Да не особо. Знаешь, настоящий тропический тайфун здесь на севере, где отродясь их не было, как-то не прибавляет веселости. Давай, помогай.

Они вновь взялись за черное мокрое тело и упаковали его в пакет. Уве лязгнул молнией, после чего упаковка была перемещена в багажник.

— Так, пока неплохо. А теперь нам нужно быстро, пока еще темно и непогода, доехать до одного места и распрощаться с нашим неживым другом. Садись.

Они сели в машину, и та резко тронулась.

Уве водил, не церемонясь. Мустанг летел по мокрой дороге, со скрипом колес и сносом задней оси проходя повороты. Илья много о чем хотел бы спросить своего неожиданного спасителя, но манера вождения Уве не позволяла этого сделать. Во-первых, не хотелось отвлекать его от сложной дороги, во-вторых, такое «пилотирование» само по себе не располагало к вдумчивой беседе. Постоянно приходилось думать о том, за что держаться при дрифте в очередном повороте. Кроме этого, немного подташнивало.

Быстро вырвавшись из города, мустанг помчался по заливаемой дождем трассе навстречу черным, все еще разрываемым молниями тучам. Слева под ними бушевало море, разбивая свои высокие валы о крутые прибрежные скалы на пенные осколки.

— Мы уже рядом, — обронил Уве после 40-ой минут такой сумасшедшей езды, — думал мне все тут обблюешь, но ты ничего, молодцом!

— Стараюсь как могу, — ответил хакер, — одно время очень хотелось.

— Не вздумай! Сам мне будешь тогда тут все отмывать! Кстати, мы почти приехали.

И действительно, проехав еще порядка 4-х километров, машина вынырнула из очередного поворота на горном серпантине. В тот момент Илья сразу понял куда они едут. Впереди узкий бетонный мостик соединял разрыв над пропастью между двух крутых скал.

— Да, да, правильно. Именно туда и едем, — весело заметил Уве, увидев, куда смотрит Илья.

Машина остановилась перед въездом на мост. С хрустом блондин дернул рычаг ручника вверх, вырвал ключи из зажигания и покинул классику американского автопрома. Илья последовал его примеру. Пока викинг открывал багажник, фрилансер прошел на мост и посмотрел вниз. Метрах в четырёхстах под мостом, быстрая горная речка отдавала свои воды океану, раскрываясь широкой дельтой.

— Ищи там крупные камни! — перекрикивая завывания ветра, проорал исландец, — да потяжелее.

Сказано, сделано, и мужчины разбрелись по скалам в поисках камней, таская те на мост. После нескольких минут этой не самой легкой работы Уве наконец сказал:

— Ну вот, думаю и хватит. Всплыть не должен. Достаем.

Подельники прошли обратно к машине, извлекли из недр багажника тяжеленого мертвого дядьку и поволокли его в последний путь.

— Придадим морю, как настоящего викинга, так? — попытался пошутить Илья.

— Ахахахахах! Молодец, хорошая шутка. Да, именно так. Но в Вальхаллу ему все равно не попасть, оружия ведь у него в руках нет! Ахаха!

Уве даже выронил пакет. Хохот мешал ему идти.

— А ты все-таки не так безнадежен, как многие из нас думают. Не удивлюсь, что Он выбрал тебя за одно только чувство юмора!

Илья скованно улыбнулся.

— Кто этот он, ты конечно же не скажешь?

— Не могу, брат, — серьезно ответил Уве, — вообще не могу тебе ничего говорить. Если нужно будет, Он сам тебе все расскажет. И я думаю, что случится это уже очень скоро. Все-таки, дела пока что идут как мы и планировали.

Викинг заметил, как озадаченное и без того лицо Ильи изменилось еще сильнее от нарастающего градуса непонимания.

— Не бери в голову. Ты жив — это пока все, что необходимо.

Камни плотно легли в пакет. После чудовищного напряжения сил, двое мужчин кряхтя и сопя перевали-таки тяжелую ношу через ограду моста. Черный пакет вместе с тяжелым содержимым полетел в пропасть и с почти неслышным всплеском ушел под воду.

— Ху!.. Дело сделано. Поехали обратно.

— Поехали, только можно в этот раз вести хоть немного поаккуратней, а то я точно тебе все заблюю.

— Ахахах! Ладно, попробую.

К великому сожалению для вестибулярного аппарата Илья, Уве не мог унять свою маниакальную манеру вождения. Один раз фриласер весь зеленый лицом, даже просил скандинава остановиться. После того, как бедный Бельштейн на обочине исторгнул из себя остатки алкоголя вперемешку с желудочными соками, они поехали дальше. Дальнейший путь хакер провел в какой-то полудреме. Усталость и напряжение пробились через адреналиновую блокаду и взяли верх над его организмом. Очнулся он от резкого толчка. Машина остановилась.

— Вон за тем поворотом твой отель, — сказал на прощание Уве, — будь осторожен. Мы конечно же постараемся сделать все, чтобы не допустить новых покушений, но обещать ничего не могу. Сам понимаешь.

— А хотя бы сказать, что происходит? Не надо подробно, можно в самых общих чертах.

— Нет. Я ведь говорил, — вздохнул Уве, — но…

Тут он открыл бардачок и порылся в его закромах.

— Но, могу дать кое-что, что может помочь прояснить ситуацию, — с лукавой улыбкой добавил викинг.

С этими словами Уве разжал кулак и протянул Илья 2 аккуратные белых бумажных колбаски.

При виде косяков глаза хакера полезли из орбит.

— Вот уж нет! Спасибо большое, но с них то как раз все и началось.

— Это тебе только так кажется. Все началось бы и без них.

— Нет уж! Не надо. В гробу я видел всю эту мистику. Специально ведь сюда уехал от этой чертовщины!..

— Друг… — начал Уве серьезно, — ты уже часть этой чертовщины, хочешь ты этого или нет. Поэтому давай бери и проваливай если хочешь ответов, или просто проваливай, если не хочешь. Утомил ты меня.

— Спасибо, что спас мне жизнь, — на прощание поблагодарил викинга Илья и вышел из машины. Предложенного он не взял.

На небе светлело. Тучи рвались свежим ветром, уносясь вдаль, к горизонту. Лучи восходящего солнца пока что робко и с трудом, неярко и несмело, но все же золотили небосвод. Шторм заканчивался, улетая прочь. Пострадавший, уставший, мокрый и побитый, как и весь этот город, Илья медленно побрел к своему отелю.