Отступник

Глава 4

Райлегг — это город слов. В нем говорят все, повсюду и постоянно. Прохожие постоянно спрашивают у друг друга тот или иной адрес, так как не было и в помине никаких номеров и указателей. Случайные прохожие легко вступают в дискуссии. Стража точит лясы с бандами. Чтобы найти определенное заведение нужно узнавать, что есть поблизости. Вроде; «дом напротив рыбного рынка на углу у булочной старого Харио». Или «лавка по соседству с пивной лысого Фестера».

Вот и я сейчас выбравшись и канализации, выкинув свою обувь и штаны изгвазданные в сточных водах и отходах. И одев чистую из своего вещмешка, я искал нужную мне лавку, где обычно отоваривались воровская братия с Норы. Владелец был человек гильдии, и товары были только для гильдейских. Я там ни разу не был, нам не нужно было много специальной экипировки как тем, кто занимался воровством профессионально. Мне нужно было лишь пара мечей, арбалет, яд, да холодное желание убивать. Но тем не менее, я собирался свалить из города, и определенные вещи мне были необходимы. Которые в простых лавках старьевщика было не достать. Мне нужен был плащ с внутренними карманами, я видел такой у ребят в Норе. Система ремешков для скрытого оружия, к которой так же можно крепить кошку с веревкой, я видел такую у Мари. Ножны для ношения на бедре, чтобы оружие не болталось при беге. Да много чего полезного у них имелось. Это только рядовые обыватели думают, что вором быть легко и дешево. Вранье. Чтобы что-нибудь украсть, самое главное — снаряжение, а потом уже информация. Убийцей быть намного дешевле и проще.

Я все же рискнул туда пойти, раз Виг весельчак ничего мне не сказал, значит он не знал, а раз не знал один из приближенных, то и торговец по идее ничего не должен знать. Во всяком случае прошло слишком мало времени, и прямо сейчас донне Леоне явно не до меня. У нее на носу вот-вот будет грандиозная разборка.

Нужная мне лавка оказалась в глубине жилого квартала, я основательно пошатался по грязным переулкам, выспрашивая ее ориентиры. Мне нужен некий серебряный Беттино. Блуждая среди трущоб жилого квартала, я спрашивал у торговцев где его найти, почти у всех были знаки гильдии, незаметные для чужих глаз. Спросив у очередной лоточницы торгующей хлебом где найти этого человека. Она с раздражением указала на толстенького низкого мужичка с лысиной блестящей от пота, стоящего неподалеку, из-за его роста он казался круглым.

— Видишь эту толстую помесь пиявки с человеком, делающего вид что не подслушивает. Вот он то тебе и нужен. Я обернулся к нему, посмотрев. Он стоял в пол оборота к нам, жуя булку судя по всему купленную у этой женщины и глазел боковым зрением и несомненно слышал мой вопрос. Но ничего не сказал, пока на него не указали. Оказавшись в центре внимания он начал вопить и вздымать руки, разыгрывая из себя примерного торговца.

— О, как я рад, что Всевидящий направляет за моими прекрасными амулетами таких славных покупателей, я так рад, я так рад! Он начал активно жестикулировать, поднимая руки. Сразу сделав знак для своих на безязыком, рукой в которой держал булку. Он просил подтвердить, что я из семьи, показав кольцо печатку.

А я не знал даже где именно мое кольцо, я не любил его носить. Я последние два года выходил редко из Норы, лишь на заказы или чтобы встретиться с Мари. Ни там ни там она не нужна была, все кто мне нужен знали меня в лицо, а как-то выделяться нося кольцо гильдии я не любил. И теперь я стоял и думал, как мне быть. Он видно решил, что я не увидел знак и снова начал разыгрывать пантомиму и вопить о каких-то амулетах и Всевидящем. Но в конце концов мне надоело смотреть на этот уличный театр одного актера, у меня не было времени играть в игры.

— Да понял я, с первого раза увидел твой знак. Нету у меня с собой этого гребанного кольца. И мне не нужны амулеты, я за другим товаром пришел.

— Никто не хочет покупать мои амулеты. — В конце концов пробормотал он надувшись. — Пошли за мной, чего уж там.

Повернувшись, он повел меня по узким извилистым улочкам, от жары и избыточного веса он обильно потел, постоянно стирая платком пот льющийся с него ручьями. Шли мы недалеко, через пару поворотов, он свернул к невзрачному дому со входом в подвал. Возле которого скучали четверо громил с гильдии. Он остановившись возле них, указал на меня рукой.

— Кто-нибудь видел этого сукина сына раньше? Он из наших?

— Неа, первый раз его вижу. Самый ближайший облокотившись о стену ковырялся в зубах мизинцем смотря на меня исподлобья.

— Отделайте его как следует тогда, чтобы запомнил на всю жизнь, что не стоит называться тем, кем не являешься.Беттино даже не повернулся ко мне, достав массивную связку ключей из под одежды, начал ковыряться в дверном замке.

— Не босс, мне слишком мало платят для таких забав. Охранять лавку это одно, а драться против серых я не подписывался. Самый крайний сидел на дровах наклонив голову, и я его не узнал сразу. А он меня видно да.

Беттино икнул всем телом. Бросил на него взгляд проверяя, не шутит ли он. И повернувшись ко мне выдавил вымученную улыбку, стирая платком пот со лба, глядя на мою хмурую физиономию.

А я сжался в пружину стискивая рукоять меча левой рукой. Готовый их всех тут положить в стопочку, если хоть шаг кто сделает в мою сторону. Стоял смотря в глаза всем поочередности, размышляя, пригласит ли меня кто-нибудь на танец. Будь на моем месте Карлотта, она бы точно переломала кости этому серебряному Беттино и паре охранников заодно. Но в их глазах было только замешательство и удивление. А от торговца понесло страхом так, что Полночь заворочалась снизу впитывая свое излюбленное блюдо.

Ситуация мягко говоря накалилась. Они ждали моей реакции, а я искал в них любую агрессию, готовый взорваться бурей из сверкающей стали, залив тут все кровью и ошметками их тел. Как в последние минуты перед бурей все стихло, что я слышал их дыхание и как в соседнем доме жильцы ложками стучат по тарелкам.

И в этой тишине как гром среди ясного неба прозвучал тихий звук лопнувшей струны чьей-то жизни, совсем рядом через пару домов справа. Я был сильно напряжен и это случилось так внезапно. Что я не осознавая, чисто на инстинктах выбросил правую руку и поймал ее обрезанный конец.

Мир словно раздвоился, я прекрасно видел свою подрагивающую руку, держащую светящийся белым сгусток. Видел и слышал, как ковырявшийся в зубах мизинцем громила отшатнулся от меня, запнувшись об полено упал и с возгласами начал отползать. Прекрасно видел, как тот, кто меня узнал вскочил с места и выхватив меч таращился на мою светящуюся руку. Как серебряный Беттино взвыл и начал судорожно открывать дверь, от страха и спешки у него ключи выпали из его пухлых пальцев.

Но я так же осознавал себя другим человеком, неким Эзио, я видел мерзкую ухмыляющуюся рожу напарника Матиса. Который вонзил мне кинжал в грудь за то, что я хотел получить свою долю за работу, что мы сделали, обнеся лавку торговца специями. Я не хотел идти на эту работу, но он меня уговорил. А мне нужны были деньги, чтобы сделать подарок дочке булочника, о которой я мечтал ночами. Я прекрасно чувствовал, как руками схватил его запястья. Как будто это на самом деле были мои руки. Я чувствовал обиду и нарастающий словно горная лавина гнев. Видел его сползающую улыбку, вместо которой выползало удивление и страх. Он начал тыкать снова и снова мне в сердце кинжалом. Но боли не было.

Словно очнувшись от наваждения я отпустил край чужой оборванной жизни, и свечение в руке пропало. Сморгнул и потряс головой выкидывая из головы чужую жизнь, его мечты и страхи. С этим надо что-то делать и срочно. Перевел взгляд на торговца, который все не мог справиться с замком.

— Ладно Беттино, давай посмотрим на твои товары. Но если ты что-нибудь выкинешь лишнее, у этого прекрасного заведения будет другой торговец, надеюсь мы поняли друг друга?

Он обильно потея снова выдавил улыбку и кивнул.

Выбор товара у него действительно был что надо, что у меня аж глаза разбежались. Я взял себе все что хотел, и взял то, чего не планировал. Превосходный набор отмычек, складную кошку, которую очень удобно прятать и длинную шелковую веревку к ней, что выдержит вес пятерых взрослых мужиков. Удобный плащ с капюшоном на подкладке, с кучей кармашков. Удобный потайной кинжал с ножнами, который крепиться на предплечье. Короткий меч с ножнами которые крепятся на бедро двумя ремнями. Широкий кожаный ремень с кучей креплений. Перевязь с пятью отличными метательными ножами. Вместительный кожаный мешок с несколькими отделениями, с дополнительным креплением для поясницы, чтобы не болтался при беге. Удобный и легкий небольшой двухзарядный арбалет и два десятка болтов к нему, такими обычно пользуются всадники. Точно такой же я видел у Валери, до того как она решила нас покинуть, чуть не отправив на ту сторону всю Нору. Он мне вышел дороже всего. Да и вообще, почувствовав запах золота алчная душонка торговца быстро взяла вверх над страхом. И с разгорающимся азартом поняв, что его не собираются убивать, он начал чуть ли не летать по лавке, предлагая мне все более дорогие и дорогие вещи.

Но самое интересное началось когда он озвучил цену, этот хитрый толстый жук заломил цену вдвое совершенно забыв, что получасом ранее до дрожи в коленках боялся меня. Услышав нашу горячую и непродолжительную перепалку о цене, в дверь осторожно заглядывали охранники. Мы кричали на друг друга и торговались за цену упоминая всех знакомых и обоих божеств. Он начал опять начал корчить из себя верующего, заламывая руки и упоминая Всевидящего и всех значимых в криминальном мире людей. Но в итоге мы сошлись на двадцати золотых. Это была очень, очень внушительная сумма. Треть моих накоплений за два года, на смертельно опасной и сложной работе. Но эти деньги для меня мало имели значения, это были грязные деньги, для меня эти монеты пахли, словно вымоченные в поту и выпачканные в кладбищенской грязи старые ботинки могильщика. Они смердели кровью и смертью, и я был даже рад от них избавиться. В любом из бесчисленного множества миров хорошо известно, что такие деньги утекают между пальцами быстрее, чем те, которые заработаны твоим потом и кровью. Если вы друзья, не можете гордиться тем, как зарабатываете деньги, то их ценность падает практически до нуля.

Я стал для него самым дорогим и самым любимым клиентом, чуть ли не сыном родным. Он улыбаясь от уха до уха считал монеты и приговаривал вслух; «Какой удачный день, какой удачный день».

Он на радостях всучил мне в подарок два красивых серебряных резных амулета, пока расхваливал товары, что приедут к нему новой поставкой через неделю. Я сказал, что подумаю, не говорить же ему, что меня тут не будет через неделю. В конце концов я сложил все купленное в новый мешок, куда влез и мой небольшой вещмешок. Распрощался с ним и с парнями что охраняли и пошел через трущобные переулки в сторону рыбного рынка. Уже вечерело, день пролетел совершенно незаметно. На улицах все было вроде бы тихо, а это значит, что не было никакой драки в порту и нижнем городе. Или костеродный со стражей сами ушли, или смогли договориться.

Я шел обратно и прокручивал в голове посекундно все что произошло перед лавкой. И видно почувствовав мои мысли Полночь отозвалась снизу бархатным шепотом.

–…О чем задумался?..

— О том, что произошло. Ты ведь тоже все это почувствовала?

–… А все, это что именно? Я лишь ощутила от как от тебя дыхнуло силой…

— Я поймал его Полночь, того человека, что умер недалеко от нас. Я был им, помнил все, что помнил он, все его мысли и желания. Я мог управлять им как собой, видел его глазами.

–…Я ничего такого не чувствовала, лишь отголоски силы. Ну и твою светящуюся руку…

— Так или иначе, теперь я еще больше хочу в этом разобраться.

Назад в комнатушку Карлотты я пришел уже когда солнце начало клониться к закату. Жара начала спадать и стояла просто превосходная погода. Пока шел назад, я купил две хороших порции ужина для нас. Карлотта уже закончила свои дела и ждала меня на месте. Она тоже успела закупиться и забрать свой тайник. И тоже купила ужин на двоих. Так что мы были почти готовы, осталось только одежда, еда в дорогу и книги для меня. Пока я уплетал двойную порцию ужина она рассматривала мои покупки, цокала языком и качала головой с профессиональным интересом знатока. Я подарил ей один из серебряных амулетов что взял в лавке. И стал беднее на короткий и широкий меч с ножнами что крепиться на бедро. Она прицепила его к себе на ногу и наотрез отказалась снимать, заявив, что сломает мне руку, если вздумаю его забрать. Так как мне была дорога моя целая рука, вкупе с ее ослепительной улыбкой, пришлось согласиться.

В итоге я слопал три из четырех порций ужина. И сразу решил одеть на себя ремешки, пояс и скрытый кинжал на предплечье, скрыв это рубашкой и легкой курткой. На жару мне было уже все равно, так ходили почти все местные. Собрав все наши вещи, мы решили сюда больше не возвращаться, а пересидеть пару дней у Мари. В крайнем случае найдем где переночевать поблизости от нее.

Мари обитала выше, в более спокойных районах нижнего города со стороны замка хозяина города. Она все-таки была молодой и красивой девушкой, и не умела хорошо драться. И старалась избегать лишнего внимания. Жилье там было дороже, но в разы спокойнее из-за близости к среднему городу и центральным улицам. Там даже стража ходила, и до моря было совсем недалеко.

К дому что снимала Мари мы пришли уже когда стемнело, подходя к знакомой лестнице ведущей на второй этаж с удивлением услышал нежную музыку лютни и взрывы девичьего смеха. Это Мари с Аннет заливались смехом. Я честно испытал желание не идти туда, не разрушать ту веселую непринужденную атмосферу. Принося на своих плечах отголоски тюрьмы и смерти. Но у меня не было времени и мне нужна была помощь Мари. Так что я шагнул из мрака ночи на свет масляной лампы и с удивлением уставился Калеба, извивающегося в конвульсиях под одну из популярных южных мелодий что лилась из лютни в руках Маркоса. Именно над ним так задорно смеялись девушки. Он был одет в свои привычные серые хлопковые штаны и белую рубашку навыпуск. Никто из них не заметил нашего приближения, и мы молча понаблюдали за его танцем какое-то время стоя на границе тени.

В его танце были откровенно непристойные, вызывающие вихляния бедрами, они удивительным образом сочетались с невинным выражением лица и по-детски беспомощными взмахами рук. Но не его странный танец приковал мое внимание, а синяк под глазом Мари, неумело обработанный длинный шрам от пореза на лице Аннет и пропитанная кровью повязка на Маркосе. На моих друзей кто-то напал за то время пока я был в тюрьме.

На одном из виражей своего танца Калеб заметил две фигуры в ночной мгле и выхватив кинжал встал в стойку, перекрывая девушек. Все их хрупкое веселье разбилось, как хрустальная ваза, а в глазах читалась тревога. Я не стал тянуть и шагнул в круг света, чтобы они меня узнали. Секунду меня рассматривали и Калеб облегченно вздохнул и убрав нож молча меня облапил. Возвращаться к друзьям всегда приятно.

— Надо же, явился, да еще с… — Мари оглядела Карлотту с ног до головы, кинула взгляд ее парные мечи на поясе быстро все поняв. — с девушкой, и где тебя на этот раз носило?

— Здравствуй, Дарий! — сказала Аннет, отодвигая Калеба и обнимая меня. — Не злись на нее, она просто переживала потому что тебя долго не было.

Аннет сразу поняла, что со мной что-то не так. Она коснулась моего лица, проведя пальцами по шрамам, как слепой, читающий по выпуклым точкам: — Что с тобой случилось Дарий?

Она была прекрасна и стройна. Густые белокурые волосы были взбиты в художественном беспорядке и косо нависали над ясными сапфирами глаз, на которых отражался диск восходившей луны. Небрежное дружеское прикосновение ее руки к моей шее показалось мне настолько упоительным после тюремного кошмара и крови, оно было для меня словно лечебная мазь на прижженное клеймо. На ее лице виднелся наспех обработанный порез, тянувшийся от скулы до подбородка. Он был неглубоким, и я был уверен, что он быстро заживет, но шрам останется. Порез следовал естественному изгибу лица и лишь подчеркивал его форму. Он нанес красоте Аннет ущерб, но не уничтожил ее.

— Что у вас происходит? И кто все это сделал? Я провел пальцем возле шрама на ее лице вместо ответа на ее вопрос.

— Пора костеродных ублюдков, одному из них приглянулась Мари. И получив отказ он встретил ее через пару дней в лагуне. Сам напал на нас, да еще стражу вызвал. Нас теперь разыскивает стража среднего города, за нападение за благородного господина, ну Мари точно разыскивают, — Калеб пока рассказывал осматривал мою напарницу. — Не познакомишь нас?

Я лишь выругался скривившись, весь мой план накрылся. Но просьбу Калеба выполнил, познакомив всех с Карлоттой. Она была немногословна, быстро поняв кто и что из себя представляет. Она всю жизнь жила в мире где правит сила, жестокость и корысть, и привыкла судить людей только по их умению сражаться. С ее точки зрения тут все жалкие слабаки, с которыми даже разговаривать не стоит. Она пока не привыкла общаться с людьми которые рады видеть тебя просто так, и им ничего от тебя не нужно, кроме тебя самого и твоей улыбки.

— А вы знаете где найти этих костеродных?

— Знаем, они остановились в постоялом дворе «Три Каретника» возле входа в средний город. Ты знаешь его, там хозяин важный такой с большим пузом. А зачем тебе это? Воры костеродным не противники.

— Воры? Карлотта перевела ироничный взгляд сначала на Калеба потом на меня.

— Дарий нет! Не вздумай, я сама разберусь. Это приезжие, они сами скоро уедут, и стража все забудет.

— Мари, стража ничего не забывает. Даже если молчит, теперь я точно это знаю. Я вздохнул собираясь.

— Кое-что случилось друзья, я теперь в розыске, за мою голову назначена охрененно большая награда и каждый долбанный стражник этого города теперь мечтает меня поймать. К тому же мы теперь не часть гильдии, и бывшие друзья скорее всего нас с Карлоттой тоже разыскивают. Ну некоторые точно. Мне нужна была помощь, чтобы Мари раздобыла кое-какие книги. А раз ее ищут мне придется раздобыть их самому. Так что это в своем роде прощание.

— Но подожди Дарий, неужели ничего нельзя сделать? Мари наконец подошла ко мне обняв.

Я продолжал молчать и не без удовольствия наблюдал за тем, как разнообразные эмоции гоняются друг за другом на фоне мягкого ландшафта ее лица с безупречными чертами. Только синяк выбивался из картины, что добавляло мне злости и решимости навестить парочку храбрых благородных господ. Что посмели избить мою девушку и ранили моих друзей.

— Можно Мари. Оставаться в городе мне опасно и просто-напросто неразумно. Самое лучший вариант это сбежать, иначе я точно сдохну до конца месяца. Лучше подскажи мне, где найти учебники для магов. Хотя бы базовые. Ты наверняка встречала их в книжных лавках.

— Нет, такие вещи есть только в лавках самих магов и в здании городской библиотеки, ну и в библиотеке Наместника. Но погоди, зачем тебе учебники магов?

— Потому что у меня проснулся дар. И мне жизненно необходимо понять, что с ним делать.

Большие глаза Мари округлились, мерцая серыми опалами в свете звезд.

— Но ведь…это не возможно! Дар не просыпается так поздно, все это знают. Он просыпается только у детей, лет до десяти максимум. Если до десяти не пробился, значит тебе не стать одаренным!

Я закрыл глаза, и попытался вспомнить то чувство в руке, когда ухватил оборванный конец жизни. Почувствовал, как огонек лениво заворочался под сердцем, будто просыпаясь, отзываясь на зов. Ощутил жжение по венам, как будто обжигающая волна прошла, и наконец в руке снова засветился тот сгусток. Мерным теплым светом.

Лицо Мари вытянулось от удивления, Аннет захлопала в ладошки подпрыгивая на месте. Раскосые глаза Карлотты округлились. Даже Маркос отложил лютню и встал с лавочки кряхтя от боли и держась за окровавленный бок, подойдя он тяжело облокотился на Калеба. Мы все сбившись в кружочек стояли смотрели на этот светящийся сгусток.

— Ну Даарий, ты теперь стаанешь уваажаемым человеком. Южная манера речи Маркоса растягивая гласные всегда выбивалась из всех. Но он совершенно не желал переучиваться, сказав, что не собирается тут жить долго.

— Если выживу. Источник нестерпимо жжет сердце и я постоянно слышу голоса. Особенно если мертвые рядом, они сводят меня с ума буквально. Так что я не шутил когда сказал, что мне жизненно необходимо найти учебники, чтобы понять, как можно совладать с даром.