Оттенки полуночи

Глава 1

Двадцать восемь сотен фунтов широкой полосы замороженной реки Коюкук[1] блестели под крыльями красного одномоторного De Havilland Beaver’а[2] в утреннем лунном свете, как полоса крошечных бриллиантов. Александра Магуайр летела над длинным, поддернутым льдом участком кристально чистой воды в севере от городка Хармони, задняя часть ее самолета была заполнена припасами для дневной доставки в несколько населенных пунктов, укрытых в глубинке.

Рядом с ней на сиденье второго пилота в кабине сидела Лу́на, единственный “пилот”, который у нее когда-либо был, не считая ее отца, который научил Алекс всему, что она знает о полетах. Серо-белая собака-волкодав была поддержкой Хэнка Магуайра на протяжении нескольких лет, пока болезнь Альцгеймера потихоньку уносила его. Трудно поверить, что его не было уже шесть месяцев, хотя Алекс часто чувствовала, что медленно теряет его. По крайней мере, эта болезнь, что отобрала его ум и память, остановила его боль, хотя это, можно быть уверенным, небольшое милосердие.

Теперь у нее осталась только Луна и гостиная в старом доме в Хармони, а также доставка для людей из списка клиентов Хэнка. Луна сидела рядом с Алекс, ее уши навострились, а яркие голубые глаза были сосредоточенны на горном хребте Брукса[3], тень которого склонялась, все больше скрывая северо-западную сторону. Как только они пересекли Полярный Круг, собака заерзала на сиденье и проскулила.

- Не говори мне, что можешь отсюда чувствовать запах вяленого лосинного мяса Попа Томса , - сказала Алекс, протягивая руку, чтобы взъерошить шерсть на большой голове, и продолжая двигаться на север вдоль дельты Коюкука и небольших сел Беттлс и Эвансвилл.

- Завтрак в двадцати минутах от нас, девочка. А может и в тридцати, если эта грозовая туча над перевалом Анактувук решит отправиться нам навстречу.

Алекс посмотрела на темную грозовую тучу, которая маячила в нескольких милях от траектории полета. Еще в прогнозе на сегодня был снег; нет, ничего необычно для ноября на Аляске, но сегодня на ее маршруте были не совсем простые условия для доставки.

Она выругалась, когда ветер сошел с гор и, набрав скорость, прорвался через долину реки, добавляя уже достаточно тернистому пути еще больше осложнений.

Как только самое худшее закончилось, сотовый телефон Алекс зазвонил в кармане ее куртки. Она порылась в нем, достала телефон и ответила на вызов, даже не взглянув экран, уже зная, кто на другом конце линии.

- Эй, Дженна.

На заднем плане Алекс расслышала радио Лесной службы, по которому сообщали об ухудшении погодных условий и резком понижении температуры.

- Шторм окажется на твоем пути через несколько часов, Алекс. Ты уже приземлилась?

- Не совсем. - Она минула еще одну хорошую встряску перед тем, как приблизиться к городу Уайзмен[4], и сменила курс, выбрав маршрут, который приведет ее к первой за день остановке в графике. – Я сейчас где-то в десяти минутах от дома Томсов. После этого еще три остановки, не более чем час на каждую, даже со встречным ветром, с которым я сейчас борюсь. Думаю, к этому времени буря пройдет.

Это была больше надежда, чем компетентная оценка, она больше успокаивала подругу, чем реально беспокоилась о своей безопасности. Алекс была хорошим летчиком и была слишком хорошо обучена Хэнком Магуайром, чтобы делать что-нибудь абсолютно безрассудное, но самым очевидным объяснением были товары, которые она хранила в своем грузовом отсеке уже неделю, опаздывая из-за плохой погоды. Будь она проклята, если позволит нескольким снежинкам или порывистому ветру помешать ей доставить товары людям, живущим на огромной территории, которые рассчитывали на нее, на то, что она доставит им еду и топливо.

- Все хорошо, Джен. Ты же знаешь, что я всегда осторожна.

- Да, - сказала она, - но несчастные случаи все равно происходят, не так ли?

Алекс могла бы сказать Дженне, что все в порядке, но эта фраза ни к чему хорошему бы не привела. Ее подруга знала, как и любой другой — а возможно, и лучше кого бы то ни было — что неофициальное кредо опытного летчика было примерно таким же, что и у полицейского: “Ты должен идти, но ты не обязан возвращаться”.

Дженна Такер-Дэрроу, бывший полицейский следователь из длинного рода полицейских — и вдова одного из них — молчала в течение долгого времени. Алекс знала, что голову ее подруги заполняют темные мысли, и поэтому постаралась заполнить тишину болтовней.

- Эй, когда я вчера разговаривала с Попом Томсом, он сказал, что только что получил большую партию лосинного мяса. Интересно, смогу ли я как-нибудь умаслить его, чтобы потом вернуться с дополнительным вяленым мясом для тебя?

Дженна засмеялась, но ее смех прозвучал так, будто ее мысли находились на расстоянии в миллион миль отсюда.

- Я в этом уверена. Если ты думаешь, что Луна позволит тебе выйти сухой из воды, то я согласна.

- Считай, что уже получила его. Единственная вещь, которая лучше вяленого лосинного мяса Попа – это соус и булочки. Мне повезло, что я получу и то, и другое.

Завтрак у Попа Томса в обмен на поступающие два раза в месяц поставки был традицией, начатой еще отцом Алекс. Она любила это, даже если авиатопливо стоило намного больше еды Попа. Но Алекс нравились пожилой мужчина и его семья. Они были хорошими людьми, живущими на земле, знавшей несколько поколений их предков.

Мысль о том, чтобы приняться за горячий, домашний завтрак и узнать события прошедшей недели от Попа Томса, делала стоящими каждое потряхивание и каждый удар в полете. Когда она минула последний горный хребет и начала свой спуск к поселковому месту посадки позади магазина Попа, Алекс представила солоновато-сладкий запах копченого мяса и молочных булочек, которые уже будут готовиться на дровяной печи, когда она придет.

- Послушай, мне лучше отключиться, - сказала она Дженне. – Мне нужны обе руки, чтобы удачно посадить самолет, и я…

Слова застряли в горле. На земле было что-то странное. В зимней утренней темноте она не смогла полностью разобрать большую, заснеженную фигуру, лежащую в центре площадки для приземления, но независимо от этого, волосы у нее на затылке все равно встали дыбом.

- Алекс?

Сначала она не могла ответить, все ее внимание было сфокусировано на странном объекте. Страх пополз по ее позвоночнику, столь же холодный, как и ветер, бьющийся о ветровое стекло.

- Алекс, ты все еще там?

- Я, эм…да, я здесь.

- Что происходит?

- Я не уверена. Я просто смотрю вперед на поляну Попа, но что-то не так.

- О чем ты?

- Я не могу сказать точно. - Алекс сквозь окно всмотрелась в место для посадки самолета. - В снегу есть что-то. Оно не двигается. О, мой бог…я думаю, это человек.

- Ты в этом уверена?

- Я не знаю, – пробормотала по телефону Алекс, но ее пульс ускорился: она не сомневалась, что смотрит на человека, лежащего под свежим снежным покровом.

Мертвого человека, если тот, кто там лежал, находился больше нескольких часов во власти карающего холода.

Но как такое могло случиться? Было почти девять утра. Даже при том, что рассвет на этом далеком севере не наступит до полудня, Поп к этому времени уже должен бодрствовать. Другие люди в поселении — его сестра и ее семья — должны были быть слепыми, чтобы пропустить тот факт, что один из них не только не пришел домой, но и, замерзший, лежит у них возле порога.

- Оставайся на связи, Алекс,- заговорила Дженна, используя свой голос полицейского, тот, который не принимал отказа. – Расскажи мне, что происходит?

Когда она спустилась, чтобы начать посадку, Алекс заметила другую беспокоящую ее фигуру на земле, чуть дальше — та находилась между домом Попа Томса и деревьями окружающего его леса. Снег вокруг тела был окружен кроваво-красными пятнами, которые поглощались новым слоем снега с ужасающей интенсивностью.

- О, Иисусе, - шепотом прошипела она. – Все плохо, Дженна. Здесь произошло что-то ужасное. Там больше, чем один человек. Им…причинили вред.

- В смысле, ранили?

- Убили, - пробормотала Алекс, во рту внезапно стало сухо от осознания того, что она сейчас видела.

- Дерьмо, - прошептала Дженна. – Алекс, слушай меня очень внимательно. Я хочу, чтобы ты сейчас оставалась со мной на телефоне. Поворачивай и возвращайся в город. Я вызову Зака по рации, а ты будешь разговаривать со мной, хорошо? Независимо от того, что произошло, мы должны дать Заку с этим разобраться. Не отправляйся туда.

- Я не могу оставить их одних, - проговорила Алекс. - Им причинили боль. Что, если они нуждаются в помощи? Сейчас я не могу просто повернуть и оставить их здесь. О, боже. Я должна приземлиться и посмотреть, смогу ли что-нибудь сделать.

- Алекс, не делай этого, черт возьми.

- Я должна сделать это, - сказала она. – Я собираюсь приземлиться.

Игнорируя долгие уговоры Дженны оставить проблему Заку Такеру, брату Дженны и единственному полицейскому в радиусе ста миль, Алекс прервала разговор и опустила самолет на посадочную полосу. Посадка выдалась резкой на свежем снегу, не самое изящное приземление, но довольно таки хорошее, учитывая то, что каждое нервное окончание в ее теле вопило от нарастающей паники. Алекс заглушила двигатель, но не успела открыть дверь кабины, как Луна рванула через ее колени и выскочила наружу, побежав сквозь группу домов.

- Луна!

Голос Алекс эхом отозвался в жутко тихом месте. Сейчас волкодав была вне поля зрения. Алекс выбралась из самолета и снова позвала Луну, но ответом ей была лишь тишина. Никто не вышел из соседних домов, чтобы встретить ее. Никаких признаков присутствия Попа Томса в бревенчатой хижине, находящейся всего в ста футах от нее. Никаких признаков Тедди, который, несмотря на тяжело проходящий переходный возраст, обожал Луну так же, как и она его. Не было никаких признаков присутствия ни сестры Попа, Рут, ни ее мужа и взрослых сыновей, которые обычно были здесь задолго до ноябрьского рассвета и заботились о делах в поселении. Все это место было тихим, совершенно безжизненным.

- Дерьмо, - прошептала Алекс, ее сердце отбойным молотком грохотало в груди.

Что, черт возьми, здесь произошло? В какую опасную ситуацию она могла ввязаться, выйдя из самолета?

Когда она вернулась в грузовой отсек, чтобы захватить заряженную винтовку, ум Алекс охватили самые мрачные объяснения. Было просто немыслимо, что кто-то, в глухую зиму, пошел и нанес серьезный вред своему соседу или себе, да еще и так быстро. Она не хотела думать об этом – не могла представить, чтобы кто-то в этой сплоченной и привязанной друг к другу семье, даже угрюмый Тедди, недавно присоединившийся к дурной компании, за которого волновался Поп, смог сделать это. С винтовкой наготове, Алекс выбралась из самолета и побежала за Луной. Новый снежный покров, образовавшийся прошлой ночью, был мягким и рассыпчатым под ботинками, приглушая звуки ее шагов, когда она осторожно приблизилась к магазину Попа. Черный ход был открыт, через него в комнату навалилось полфута снега, который минул открытую дверь и начал накапливаться. Здесь не было никого как минимум несколько часов.

Алекс сглотнула комок страха, который постоянно увеличивался в ее горле. Сейчас она не осмеливалась никого звать. Едва осмеливалась дышать, когда проходила мимо пустых магазинчиков. Лай Луны заставил ее подскочить. Волкодав сидела в нескольких ярдах от нее. Около нее находилась одна из безжизненных фигур, которые она увидела в полете. Луна снова залаяла, затем обнюхала тело и подтолкнула носом, будто пытаясь заставить его двигаться.

- О, Господи…как такое могло случиться? - прошептала Алекс, принявшись осматривать тихое поселение, как только смогла лучше контролировать оружие в своих руках. Ее ноги будто налились свинцом, когда она направилась к Луне и этой неподвижной заснеженной фигуре на земле.

- Хорошая девочка. Теперь я здесь. Позволь мне взглянуть.

Господи, ей не нужно было подходить близко к телу, чтобы понять, что это Тедди. Его любимая черно–красная фланелевая рубашка выглядывала из порезанного, окровавленного пуховика. Темно-каштановые волосы покрылись льдом в местах, где касались щек и лба, оливковая кожа была холодной и восковой, с оттенком синего, а там, где раньше была гортань, теперь зияла страшная рваная рана со спекшейся красно-коричневой кровью.

Алекс покачнулась, глубоко задышав из-за недостатка воздуха. Тедди был мертв. Он был еще ребенком, черт подери, а какое-то животное оставило его здесь. И он не был единственным, кого постигла та же участь в этом отдаленном семейном поселении. Шок и страх когтями впился в нее, когда Алекс отошла от тела Тедди и повернула голову, чтобы осмотреть окрестности и дома. Дверь через дорогу была сорвана с петель. Другая неподвижная фигура лежала возле одного из домиков. Еще одна, чуть ниже, вываливалась из открытой двери пикапа, припаркованного возле старого деревянного хранилища.

- О, Боже…нет.

А затем она обнаружила фигуру, которую увидела при спуске в поселение и которая походила на мертвого и окровавленного Попа Томса, на краю леса позади его дома. Она покрепче обхватила винтовку, даже при том, что сомневалась, что убийца — или убийцы, которые участвовали в резне — вcё еще бродит вокруг. Алекс начала приближаться к тому, пропитанному кровью, участку снега возле рядов деревьев, а Луна семенила позади нее.

Все внутренности Алекс сжимались с каждым ужасным шагом. Она не хотела видеть Попа, как не хотела бы видеть кого-либо, о ком она заботилась, переломанным и окровавленным…никогда вновь.

И все же она больше не могла помешать ногам двигаться, еле держась, когда встала на колени рядом с устрашающим, лежащим лицом вниз, трупом человека, который всегда приветствовал ее улыбкой и медвежьими объятиями. Алекс положила свое оружие на алый снег рядом с собой. Безмолвный крик застрял в горле, когда Алекс потянула за плечо и с усилием перевернула тело. На Алекс уставилось размозженное, невидящее лицо, и это зрелище заставляло кровь стыть в жилах. Выражение его лица было воплощением чистого кошмара, заморозив его некогда веселые черты. Алекс даже представить себе не могла тот ужас, что он, должно быть, увидел в момент своей смерти.

С другой стороны …

Старые воспоминания вынырнули из темного, запертого уголка ее прошлого. Алекс почувствовала их острый укус, слышала крики, которые разрушили тишину ночи — и ее жизнь — навсегда.

Нет.

Алекс не хотела вновь переживать ту боль. Она не хотела думать о той ночи, сейчас меньше всего. Некогда она пережила такую смерть. Некогда именно так она осталась полностью одна. Она не могла перенести восстания своего прошлое, которое она оставила восемнадцать лет назад и тысячи миль позади себя.

Но оно заняло ее мысли, как будто все произошло только вчера. Как будто это происходило снова: она была непоколебимо уверена, что тот же самый ужас, который она и ее отец пережили так давно во Флориде, посетил эту невинную семью в изолированных дебрях Аляски. Алекс подавила рыдание, вызванное отвращением, соскребла слезы, которые начали жечь ее щеки, когда застыли на коже. Низкое рычание Луны рядом с ней прорвалось сквозь мысли Алекс. Собака начала рыть снег вокруг тела, ее морда от этого стала белой. Она двинулась вперед, принюхиваясь к запаху, который привел ее к деревьям. Алекс встала, чтобы посмотреть на то, что обнаружила Луна. Сначала она ничего не увидела, но то, что она увидела потом, не укладывалось у нее в голове.

Это был след, запачканный кровью и частично запорошенный новым снегом. Ей показалось, что это был человеческий след двадцать пятого или большего размера[5]. И нога, которая оставила его, была босой—слишком невозможно в этом смертельном холоде.

- Какого черта?

Испугавшись, Алекс быстро схватила Луну за шкирку и прижала к себе, прежде чем та смогла вырваться и убежать. Она посмотрела туда, куда вел след, все больше редея, а потом и вовсе прерываясь. Это не имело смысла.

Ничего из этого не имело смысла в реальном мире, когда она его разглядела. Из своего самолета она услышала звон сотового телефона, сопровождаемый сильным потрескиванием радиоприемника Beaver’а, когда возбужденный мужской голос пронзительно проорал в него.

- Алекс, черт возьми, ты меня слышишь? Алекс!

Благодарная за отвлечение, она взяла свою винтовку и побежала к самолету, Луна в ногу шла рядом с ней, как собачий телохранитель, которым она, в действительности, и являлась.

- Алекс! - Зак Такер снова прокричал ее имя по радио. - Если ты меня слышишь, Алекс, убирайся оттуда прямо сейчас!

Она перегнулась через место и схватила радиопередатчик. - Я здесь, - сказала она, затаив дыхание и дрожа. - Я здесь, Зак, а они все мертвы. Поп Томс. Тедди. Все.

Зак шепотом выругался. – Что насчет тебя? С тобой все хорошо?

- Да, - пробормотала она. – Боже мой, Зак. Как такое могло случиться?

- Я позабочусь об этом, - сказал он ей. - Прямо сейчас мне нужно, чтобы ты сказала, что видишь вокруг, хорошо? Ты видела какое-нибудь оружие, что-нибудь, что могло бы нам помочь узнать, что там произошло?

Алекс обратила свой несчастный взор обратно на резню в поселении. Жизни, оборванные так яростно. Кровь, которую она могла чувствовать на холодном ветру.

- Алекс, у тебя есть какие-либо догадки по поводу того, как эти люди погибли?

Она зажмурилась от нахлынувших воспоминаний, которые навалились на нее — вопли матери и маленького брата, мучительные крики отца, когда он схватил девятилетнюю Алекс в свои руки и сбежал с нею в ночь, прежде чем у монстров появился шанс убить их всех.

Алекс покачала головой, пытаясь отчаянно стереть то ужасное воспоминание … и пытаясь доказать самой себе, что здешние убийства не выглядели также.

- Поговори со мной, - уговаривал ее Зак. – Помоги мне понять, что произошло, если можешь, Алекс.

Она не смогла выговорить ни слова. Они остались пойманными в ловушку в ее горле, охваченном узлом ледяного страха, который взорвался в центре ее груди.

- Я не знаю, - ответила она. Ее голос звучал отрывисто и скованно в тишине пустой, замороженной кабины. – Я не могу сказать тебе, что случилось. Я не могу…

- Хорошо, Алекс. Я знаю, что ты расстроена. Просто лети обратно домой. Я уже позвонил Роджеру Бемису со взлетно-посадочной полосы. Он на самолете доставит меня туда в течение часа, и мы позаботимся о Томсах, хорошо?

- Хорошо, - пробормотала Алекс.

- Теперь все будет хорошо, обещаю.

- Хорошо, - вновь повторила она, чувствуя, как другая слеза скатывается вниз по ледяной щеке.

Ее отец повторял те же слова все эти годы— обещание, что все будет в порядке. Она не верила ему. После того, что она увидела здесь сегодня, у нее промелькнула мысль, что что-то злое вновь приближалось к ней, и Алекс задалась вопросом, будет ли вообще что-нибудь когда-нибудь в порядке.

Скитер Арнольд схватился за пронзенный болью сустав, когда пнул детское кресло из голубого вельвета, самое красивое, что было в квартире его матери в Хармони. Задержав дым глубоко в своих легких, он закрыл глаза и слушал вопли, доносящиеся из радио на кухонной полке. Деятельность Скитера, которую он избрал и которой занимался, была хорошим бизнесом, потому что не только штатские, но и местные мужики были слишком глупы, чтобы держать свои задницы подальше от неприятностей. И да, возможно ему нравилось слушать эту волну, потому что он извлекал извращенное удовольствия из страданий других людей. Приятно вспоминать, что иногда он не был самым огромным неудачником в целом штате Аляска, независимо от того, что его гребанная мамаша регулярно говорила ему об этом. Скитер медленно выдохнул тонкую струйку дыма, которая сбилась в сторону после изреченного им проклятия, которое он произнес, услышав скрип и стон старых половиц, и когда бесконечная заноза в его заднице вернулась, топая внизу из прихожей к его комнате.

- Стенли, ты слышал, как я звонила в дверь? Или ты намереваешься проспать там весь проклятый день? - Она неуклюже постучала в дверь и попыталась повернуть ручку. - Разве я не говорила тебе, чтобы ты утром, первым делом, сбегал за рисом и бобами? Чего, черт возьми, ты ждешь, весенней оттепели? Вытаскивай свою ленивую задницу и сделай хоть что-то полезное, для разнообразия.

Скитер не торопился отвечать. И при этом не сдвинулся с места и не поменял своей позы на стуле, хотя вздрогнул, когда его мать со всей силы забарабанила в дверь. Он поменял одну ленивую позу на другую, наслаждаясь гулом, зная, что возмущение возле его комнаты будет проигнорировано и отнимет у нее силы, после чего она займет свое законное место гарпии перед ТВ. Пытаясь заглушить ее крики, Скитер дотянулся до радио на расстоянии нескольких футов и увеличил звук. Один-единственный законный полицейский Хармони, штатский Зак Такер, казалось, наложил в штаны из-за чего-то крайне серьезного.

- Стенли Арнольд, не думай, что можешь просто взять и заглушить меня. Ты ужасный, не имеющий оправдания, сын! - Его мать снова завелась, ее огромный рот заполнял тишину всего коридора. – Ты такой же, как твой отец! Который никогда не стоял заботы и никогда не будет!

Скитер поднялся из глубокого кресла и приблизился ближе к радио, когда Такер, сообщающий о гражданских служащим парням из Фэрбенкса, отбарабанил координаты очевидно огромной смертельной сцены — вероятное убийство, как он сказал— приблизительно в сорока милях в поселке. Такер ожидал воздушного перелета с одним из пилотов Хармони. Он сообщил, что другой пилот, Алекс Магуайр, была тем, кто обнаружил тела, когда занималась доставкой, и которая сейчас была на пути домой. Скитер чувствовал волнение, пока слушал. Он знал ту область очень хорошо. Черт, он был там только вчера с Чедом Бишопом и другими ребятами. Они остановились и пили у реки…прямо перед тем, как начали мучать Тедди Томса. Фактически, полицейские сейчас говорили о ребенке из того поселения.

- Неплохо, - прошептал Скитер, задаваясь вопросом, был ли он прав. Только, чтобы быть уверенным, он коротко записал координаты на ладони, затем разворошил груду неоплаченных счетов и другого мусора, пока не нашел запятнанную пивом карту области, которую он использовал для своего бизнеса в течение последних нескольких лет. Он разделил карту на три части, недоверие и больной восторг прокрались в его органы чувств.

- Святое дерьмо, - сказал он, поправляя поцарапанную, обгоревшую Формику[6], оставляя остальное на потом. Он был слишком взволнован, чтобы закончить. Слишком занят болезненным любопытством, чтобы удержаться от хождения взад-вперед по комнате.

Отправился ли это Поп Томс или его шурин на тот свет? Или это был Тедди, который, наконец, сломал тот поводок. Может быть, малыш потерял его после того, как Скитер и другие погнали его прочь в слезах вниз по реке?

Он знал, что это время очень скоро придет, понял Скитер. Он всегда хотел увидеть мертвого человека с близкого расстояния. Возможно, он убил бы двух зайцев, сделав после этого крюк и купив риса и бобов, которые хотела его мать. Да, и возможно, он пропустил бы ерунду с посыльным и отправился сделать что-нибудь новое, для разнообразия. Он захватил свой новый телефон – с функцией видеосъемки и классным чехлом с перекрещенными костями. Потом схватил ключи от своего снегохода Ямаха с грязного столика. Он не потрудился предупредить мать, куда отправляется, просто надел свой зимний костюм и шагнул в бодрящий холод дня.