Было так тяжело пройти мимо его комнаты. В какой-то момент хотела плюнуть на все, развернуться и еще в коридоре снять чертову ночную рубашку, но заставила себя закрыть дверь и лечь в свою постель. Поняла вдруг, что не хочу быть для него просто привлекательным телом. Лучше никак, чем так. Я не пустая, не безвольная и не бесхарактерная. У меня сердце есть. Душа. Принципы, в конце концов. Я все правильно сделала. Почему только так в груди щемит?
Одеваюсь, прежде чем выйти из комнаты. Уже почти десять, ожидаю увидеть его на кухне или в гостиной, но в квартире царит тишина. Паника подкатывает к горлу, еще раз оббегаю все комнаты, не нахожу его и влетаю в его спальню, резко толкая немного приоткрытую дверь. Она ударяется о стену, а Родион подрывается на кровати.
Выдохнуть не успеваю, как с его груди соскальзывает ноутбук и с грохотом падает на пол. Туманов поворачивает голову в мою сторону, а я пищу виновато:
— Прости. Я запаниковала, решив, что тебя нет.
Родион шумно выдыхает и трет глаза. Спускает ноги с кровати и поднимает ноутбук.
— Похоже, у нас сегодня на одно дело больше, — сообщает ровным голосом.
— Прости…
— Ерунда, — отвечает мягко. — Это всего лишь ноутбук. Сколько там? — смотрит на наручные часы. — Ого! Понятно, почему ты меня потеряла, — улыбается. — Заработался ночью. Сварганишь что-нибудь на завтрак?
— Конечно, — отвечаю торопливо и заискиваю: — Что ты хочешь?
— Я всеядный, а холодильник почти пустой.
— Каша, так каша, — прыскаю и сбегаю, когда он поднимается и встает в полный рост, расправляя широкие плечи.
«Красивый какой, мамочки», — хнычу мысленно и ускоряю шаг, стремясь оказаться как можно дальше в кратчайшие сроки.
Вид бурлящей овсянки значительно охлаждает пыл и к моменту, когда Родион появляется на кухне, я уже вполне готова смотреть ему в глаза. Правда, не решаюсь.
— Слушай, на счет вчерашнего, — начинает разговор, которого я стремилась избежать. — Не бери в голову, ладно? Я мужик, а мужики полжизни работают на рефлексах и инстинктах.
— Ладно, — мямлю, не разворачиваясь.
Отлично поговорили. У меня на тебя стоит, но это чисто физиология, так что забей. Биться хочется только головой об стену после такого объяснения. Еще и фиктивной свадьбы я точно не вытерплю.
— Какой у нас план? — осведомляюсь деловито, накрывая на стол.
— Купить ноут, — прыскает Родион, а я прикрываю один глаз. — Старый отвезти в ремонт. Купить продукты. Ну и, судя по всему, ждать новой информации.
— А что насчет Юли?
— Опасно, Саш, — вздыхает и берет в руки ложку. — Даниил прав, можно нарваться всем.
— А если мы встретимся случайно? Мне так-то денег должны, а у нее смена сегодня.
— Да сколько там? — закатывает глаза, а я хмурюсь:
— Все мои. И я их честно заработала.
— Да, конечно, — бормочет, опомнившись. — Вкусно. У меня так не получается.
— Подлиза, — фыркаю с улыбкой. Пробую сама и кривлюсь: — Я ее пересолила.
— Напрочь, — поддакивает и продолжает есть.
— Другую сварю, — пытаюсь отодвинуть от него тарелку, но он практически обнимает ее.
— Мне — вкусно. Пивка только не хватает.
— Родион! Блин! — смеюсь и пытаюсь отобрать, но это все равно что отнять кусок сырого мяса из лап голодного льва.
— Мало только, Саш. Есть там что на хлеб кинуть?
— Есть, — улыбаюсь, оставив попытки.
— И кофе. — Поднимаюсь, открываю хлебницу и стучу половиной багета по столу. — Класс, — ржет Туманов.
— Спокуха. — Сую его в микроволновку, сама достаю тарелки с нарезкой, оставшиеся с застолья, из холодильника и разливаю кофе. Достаю горячий мягкий хлеб, режу и ставлю все на стол. — Теперь главное сожрать его пока не остыл и навсегда не превратился в камень.
Очень серьезно подходим к выполнению задачи и спустя пять минут сыто откидываемся на стульях.
— Случайно, говоришь, — размышляет Туманов. — В принципе, можно. Приедем пораньше, дождешься ее в раздевалке. Там вещи твои должны были остаться. Я тормозну в машине, но ты вставишь в ухо гарнитуру и будешь на связи.
— Идет! — отвечаю поспешно, пока не передумал.
Туманов слегка сощуривается, уловив подвох, но не комментирует.
Спустя два часа Родион становится счастливым обладателем нового ноутбука, а я телефона, чехла и беспроводных наушников к нему.
— Не нужно было, — мямлю, неловко теребя коробку в руках, — у меня нормальный.
— Зато на этом крутая камера. Памяти больше, заряд держит неплохо, твой живет на розетке уже. Если сядет в самый неподходящий момент, поседею я. А мне еще рано на пенсию, я слишком молод и горяч. Доставай, настроим под тебя.
— Боже, — шепчу и закатываю глаза, снимая защитную пленку с новенького гаджета.
— Никогда еще с такой легкостью не доставлял женщине удовольствие, — смеется приглушенно.
«Ошибаешься, — думаю вскользь, — достаточно прикоснуться».
Включаю, пропускаю приветствие, наряжаю в красивенький чехол пудрового цвета и хвастаюсь довольно:
— Настроила.
— Селфи, — командует, подаваясь вбок. — Проверим, на что он способен.
Первая фотография получается вполне обыденной. У меня взгляд немного испуганный, лицо Родиона вообще никаких эмоций не выражает. А потом он отбирает телефон и начинает кривляться на камеру, снимая мои реакции. Когда срываюсь на хохот, делает еще несколько контрольных снимков и с чувством выполненного долга возвращает мобильный.
— Ресторан и супермаркет или супермаркет и готовим дома? — спрашивает, заводя мотор.
— Второе, — отвечаю без раздумий.
— Я надеялся, что ты ответишь именно так, — довольно улыбается и трогается с места.
Открываю альбом, начав просматривать фотографии. Сдавленно смеюсь, листая быстрее, чем хотелось бы. Буду рассматривать, когда останусь одна. Каждую, подолгу и наверняка размазывая по щекам слезы.
— Ты так глупо выглядишь, — сообщаю с удовольствием.
— Когда ты улыбаешься, проще игнорировать чувство вины, — одной фразой стирает с моего лица всю веселость. Берет за руку и просит тихо: — Посмотри еще раз, Саш.