Первый шаг Некроманта. Том 4

Глава 3 Приглашение

Вторую неделю мы тоже использовали, чтобы скопить денежек, и я максимально получал удовольствие от процесса. Половина дней — охота, половина — на ремесло и домашние дела. Мортиканты тренировались, я тоже впитывал всё больше и больше информации о разных типах магии.

Ломоносов очень удивился, когда услышал, что барьер можно, как конструктор, разбирать на составляющие, и днями напролёт штудировал ту книжечку, что перевёл Ицхак. Правда, ничего у него не ладилось, но Ваня не сдавался.

Один раз сычовцам пришлось скооперироваться с ещё парочкой отрядов и закрыть пятнадцатиметровую Брешь. Особого труда это не составило, ведь нас была целая толпа. По сути, теперь проблема была в Инженере. Если мы искореним всех отступников, то никто не будет мешать закрывать Бреши.

— Мой Повелитель, — поклонившись, поздоровался Кудяблик, глава теневой разведки, — есть новости.

— Рассказывай, — ответил я ему, потягиваясь на уже не таком тёплом солнышке.

Сейчас шла тренировка мортикантов-стихийников. Двадцать пять рыл дисциплинированно расстреливали монстров из небольшой Бреши, поочерёдно сменяя друг друга, а я сидел на пенёчке вдали и наблюдал за процессом.

— В северной части леса всё чисто — даже нашего брата нет.

— Ты уверен? — переспросил я, потому что это в высшей мере странно, с насиженных мест вот так резко не уходят.

— Да, можно приступать к уничтожению ключевой Бреши, — кивнул мортикант.

— Хорошо, ищите Инженера, — велел я ему, и слуга, поклонившись, побежал в чащу.

Я смотрел, как мои подданные добивают остатки гигантских крыс и из портала вальяжно выходит Вожак. Вся его шкура была покрыта хитинистыми пластинками, острыми как ножи, а на голове торчали три коротких рога, хвост же представлял собой подвижную шипастую булаву.

Я смотрел на него и думал совсем о других вещах. Не за горами освобождение всего Вологодского уезда, а это значит, придётся ломиться и в другие места. Схема с закрытием малюток-Брешей, конечно же, хорошая и я могу сидеть на ней достаточно долго, развивая себя и своё окружение. Однако глобально мы топчемся на месте.

Обогащение ради обогащения меня не интересовало. Сейчас, когда я уже могу вмешиваться в дела рода, а также влиять на ход событий целого города, нужно выбираться на следующий уровень. Осталось чуть-чуть нарастить материальную базу, укрепить тыл и можно идти дальше.

Инженер и был вот этим «чуть-чуть», последним препятствием перед рывком по всей губернии.

«Уничтожу падаль, сгоняю домой в Громовец, улажу все дела и обратно».

Крыс-Вожак грозно открыл пасть и ударил хвостом о дерево. То переломилось пополам и с треском полетело вниз. Я вытянул руку и метеоритным дождём моментально прибил тварь к земле. А затем создал из камня четырёхметровое копьё, прицелился и прошил им насквозь нарушителя спокойствия.

Вожака опрокинуло на спину так, что голова попала обратно в портал и растворилась.

— Приберите тут всё, — поморщился я и отправил Мамона с весточкой к чистильщикам и инквизитору Радмиру.

Я сегодня не планировал работать, но стихийникам нужна была практика. На свежих убийствах обучение шло быстрее. К тому же вылазки давали больше, чем простые тренировки в местах силы. Вожака они пока не способны завалить, но это дело времени. Главное — создать из них автономную боевую единицу, и тогда мортиканты смогут самостоятельно уничтожать слабые Бреши.

Таков план. Пока я буду разгребать дела в Громовце — эти ребята заработают мне лишних рубликов. Монстры с Вожаком на мортикантах, а закрытием Бреши займётся Радмир с товарищем, красота же! А то, что это получается — зря их кормлю?

А чтобы разнообразить практику с теорией, я оставил своим слугам литературу — простейшие учебники по боевой магии: огонь, земля, вода и ветер. В приоритете, конечно, огонь — у него самая большая площадь поражения и обучение в разы проще, но и остальной арсенал тоже неплох.

Я покинул лесную территорию и отправился обратно в Бастион. Скоро обед и Ривка проснётся, к тому же мы пригласили сычовцев в гости.

Когда въезжал в город, стража уже по привычке вся подтянулась, едва завидев. Людей не обманешь — они знали, кто привёл всю эту махину изменений в движение, и теперь, куда бы я ни зашёл, везде оказывали уважение. Город, по сути, захолустье, но ещё месяц назад я чуть было не стал здесь изгоем.

В Бастионе жили самые обычные ликвидаторы со средним процентилем в двадцать-тридцать единиц. Сороковки очень редко встречались и, как правило, возглавляли отряды. Они не ловили звёзд с неба, но трудились как проклятые, чтобы защитить свои семьи, а также заработать на проживание. Их признание получить сложнее всего, ведь им не важен твой статус дворянина — эти смотрят на поступки и личные качества. Так что я гордился проделанной работой.

Чуть ли не каждый день к нам в лавку заглядывали различные воины и маги, спрашивая, нужен ли Сычу лишний напарник. Ко мне они почему-то стеснялись сразу обращаться, всё через Ривку или Ицхака.

Последний так и вовсе начал важничать и брать плату за возможность замолвить за просящих словечко, либо сразу говорил что-то вроде: «Э не, гой, сходи-ка ты ещё потренируйся, только зря время потратишь. Артём Борисович не любит, когда его по пустякам дёргают».

Я пока не был заинтересован в открытии набора целой армии. Мне нужны были сверхпрофессионалы своего дела, либо крайне лояльные бойцы, вроде мортикантов и сычовцев.

Показатели в отряде тоже росли, но я бы не сказал, что ребята поодиночке могут творить чудеса. Их сила пока что в коллективе, в способности понимать друг друга с полуслова. Христ хорошенько всех натаскал, и моя задача теперь повысить общую огневую мощь.

Завидев меня издали, двое совсем молодых воинов тут же развернулись от лавки Ицхака и быстрым шагом ушли прочь. Я потрепал мальчишку по голове и спросил.

— Что-то годное?

— Да так, фантазёры, — небрежно отмахнулся юный продавец, — оба пятнашки, впарил им пару ножичков.

— Понятно, — усмехнулся я. — Ко мне меньше сорока не допускай, но не говори точно, кто требуется, — проинструктировал я.

— Да помню, помню, ты уже говорил, — закивал Ицхак. — Всё, иди, не мешай, — он снова нагнулся над своими записями и обмакнул перо в чернильницу.

Парень старался быть полезным. Я не хотел его расстраивать, что через пару месяцев уже смогу самостоятельно прочитать наследие Гольдштейнов.

Сейчас три сознания были мощным инструментом, и единственное, чего им не хватало — это времени. Просто спокойно посидеть за книгами и выучить иврит. Язык довольно сложный, но вполне по плечу для бывшего архимага.

Дома уже ждали сычовцы. С порога послышался громогласный смех Беса, он опять травил какие-то присказки, смеша народ.

— Как вас много, — улыбаясь, поздоровался я. — Рад всех видеть.

— Здарова, командир, а мы тут Семёна решили взять в отряд, — подмигивая сычовцам, заявил Бес, — позывной «Пипидастр», маг уборки и чистоты. Ты посмотри на этого тигра! — показывая двумя руками на рассерженного старика, хохмил Бес.

— У него уже есть позывной, — сразу же встал я на сторону своего верного камердинера.

— Вот как? — все с любопытством обернулись к деду. — И какой же?

— Лев.

— Да ну! Шутишь? — Рустам посмотрел на меня, потом опять на Семёна, и обратился к последнему. — Вах, отец, ценит тебя командир, раз так назвал.

— Без тебя знаю, бухарец. Вот поживёшь с моё, посмотрю, как ты запоëшь. Поди, подушки все пропердишь, а я вона с утра на ногах: и по дому, и в анминистрацию успеваю, и на рынок…

— Тише-тише, Лев, сдаюсь, — поднял руки мечник, — урыл, признаю, — а сам хитро стрелял глазами, и, когда Семён остыл и пошёл на кухню за приготовленными блюдами, Бес тихо спросил. — Ривчик, может, поспрашиваешь подруг, есть ли подходящая львица нашему деду?

Девушка улыбнулась и ответила.

— Боюсь, прошлая была первой и единственной.

— Вон оно как, — почесал щетину Рустам.

— Да, бери пример — такая любовь может быть только раз в жизни, — причём она сказала настолько явно и двусмысленно, что я так понял, адресовано и мне было.

Но быть умным, значит, вовремя притворится тупым: я сделал вид, что меня это не касается и вскоре в дом заглянул посыльный из трактира. Нам притащили четыре бараньи ноги, целый казан плова, горшочки, наполненные жареными грибами, фаршированными перцами и многим другим. Последними вкатили бочонок пива и кадку кваса.

Стол пришлось удлинить, чтобы с удобством разместить собравшихся, и после короткой молитвы всех верующих в нашем отряде мы приступили к трапезе. Надо признать, организм мой обрастал потихоньку мясом. Я планировал набрать такую мышечную массу, что не будет мешать в магических драках.

В прошлой жизни у меня был печальный опыт: я набрал сто семьдесят килограмм сплошных мускул и причём вполне себе функциональных. Мог бегать на большие расстояния, высоко прыгать и имел приличную растяжку. Вот только на поддержание такого тела уходило порядочно внимания и, став больше в размерах, я, соответственно, увеличил площадь поражения по себе.

Для мага это непростительно, так как они не носят тяжёлую броню. Я превратился в лёгкую цель на войне. Драться в ближнем бою мне не понравилось, так что пришлось худеть и перестраивать организм. Это стало мне хорошим уроком.

Нынешнее тело я превращу в комок мускул, но эстетичный. А дальше сделаю упор на взрывную силу, гибкость, крепость связок и сухожилий.

За столом говорили только о нейтральных вещах, это было правило. Дома мы отдыхаем, но вот когда Ривка с Ицхаком ушли, компания заняла зал и я объявил то, зачем их сюда собрал.

— Как закончим здесь, я хочу, чтобы вы все со мной поехали в Громовец.

Ребята ничего не ответили, лишь переглядывались между собой.

— А у этого есть какая-то веская причина? — поинтересовался за всех Соловей, он быстро пьянел, потому был расслабленней остальных.

— Да, мне надо решить кое-какие дела на родине, а затем я приму вас в свою дружину, если, конечно, никто не против.

Это заявление повергло всех в шок. Ну, ещё бы — стать частью дворянского рода это тебе не мыкаться по подворотням Бастиона.

У дружинников были расширенные права: род обязывался присматривать за их семьями (еда, кров, одежда, обучение и многое другое предоставлялись без вопросов); в случае смерти отца, глава брал на себя финансовую ответственность за мать и детей; по выслуге лет предоставлялись отдельный дом и пенсия; ну и самое вкусное — вся дружина получала судебную и дворянскую защиту. Любые поползновения на честь и достоинство дружинника или его семьи означали бы вызов всем Барятинским.

Членство не делало дворянином, но даровало много бонусов. Каждый свободный ликвидатор мечтал стать частью такой структуры. Это элита. Выше уже не прыгнешь, только если ваш род продвинется по имперской иерархии: из баронской дружины станет графской и т.д. В глазах же черни ты навсегда получал дичайшее восхищение и зависть.

— Ты ведь не шутишь? А то это как-то… — подал голос Бес.

— Нет, Рустам, я серьёзно.

— Но… Но тебе разве позволят обособиться? — уточнил Джон, клирик был скептичней всех настроен. — Насколько я помню, ты говорил, что разум вернулся к тебе недавно и потянет ли твой род ещё шестерых дармоедов?

Я прошёлся туда-сюда по комнате, сцепив руки за спиной.

— Во-первых, это не ваша проблема, а моя — я такой же сын своего отца, как и остальные братья. Во-вторых, в казну рода уже ушло больше шестисот тысяч целковых, — я сделал паузу и обвёл каждого взглядом, — к моменту отъезда из Бастиона эта сумма перевалит за миллион, вы уже доказали свою эффективность и никакие не дармоеды. Забудьте это слово. Ну а в-третьих, мне нужны верные люди. Я собираюсь бороться за наследство.

Последняя фраза заставила всех задуматься ещё больше. Одно дело быть дружинником у рядового члена семьи, а другое — у самого главы. Разница огромная. Чем ближе ты к верхушке, тем выше твоё положение, относительно других магов и воинов в роду. Это и престиж, и богатство, и власть.

Но был и четвёртый пункт, который я не хотел озвучивать. Состоял он в том, что вступившие в род давали клятву верности. С момента, как они станут Барятинскими псами войны, ничто выше интересов семьи не могло быть: ни церковь, ни некромантская Ложа. Таковы правила. Если ты сдашь своих, то по закону тебя всё равно ждала смертная казнь.

Я хотел, чтобы Джон, Маэстро и Кишка забыли про свои фракции и действовали только в моих интересах. Мне нужна круговая порука, что скрепит нас всех. Для развития успеха и масштабирования нам понадобится кооперация с мортикантами. Держать воинство разрозненым уже не было смысла — наши будущие задачи усложнятся, и одной семёркой не навоюешься.

— Вы как хотите неудачники, а я за. Так и на домик копить не надо, — прогнусавил Кишка, — оставлю на мебель и шторы.

— Ты их там из золота собрался шить, кишкоблуд? — хохотнул Бес. — Ну, раз такая пьянка — я тоже за. Только с условием, — погрозил мне пальцем бухарец, — Как разбогатеем, выделишь мне отряд, всегда мечтал стать офицером.

— Хорошо, — я улыбнулся, представив, насколько отбитых на голову он к себе наберёт, — будет тебе отряд.

— Я с вами, — кивнул Соловей, — мне нравится биться с тобой Артём, а ещё дружинникам девки охотней дают, — подмигнул он, и все захохотали.

— Джон, Маэстро? — наконец спросил я обоих служителей церкви, больше всего под вопросом были именно они.

Джон как раз закончил собирать белобрысые волосы в конский хвост и задумчиво посмотрел на меня.

— Когда я отправился в Америку миссионером, мне встретился там старый индеец из племени Юта. Долго пытался его вразумить: где они со своим язычеством, а где Клирикрос? Спорил с ним до посинения, приводил доводы, ругался — как об стенку горох. Думал, ну что за упрямый дурак? Живут как скоты, из магии только друидизм, нищета страшная. Но потом расслабился, всё как-то само собой пошло, быт наладился, и мы подружились. Умнейший оказался мужик, вот он сказал мне как-то: «Лошадь не боится сменить тропу, если знает, что всадник не потерял дорогу». Думаю, ты знаешь, куда нас ведёшь, Артём. Поэтому я с тобой.

Я пожал руку сначала ему, а потом и серьёзно кивнувшему Маэстро. Тот, как всегда, был немногословен.

— Ну а тебя никто не спрашивал, — показал я пальцем на Ломоносова, — пойдёшь как миленький.

— Вот так и попадают в рабство, — кивнул он, беспомощно разводя руками, и это разрядило обстановку смешками.

Спустя четыре дня.

Ударный отряд сычовцев шёл по разведанным лесным тропам. Я здесь уже успел побывать вместе с Терехом и сносно ориентировался на местности. Параллельно на отдалении шли разрозненные группы мортикантов. У них было своё задание — внедриться в стан врага.

По донесениям Кудяблика и его теневых братьев подобраться к плавучей крепости незамеченным практически невозможно. Вся растительность на несколько сот метров была уничтожена, и отступники на вышках не смыкали глаз. Однако временами туда разрешали проходить мортикантам — те приносили всякий хлам для обмена на человечину.

Из-за того, что чёрные скупщики покинули Вологодский уезд, Инженеру и его ребятам приходилось весьма туго. Деньги-то у них были — пруссаки каким-то образом нашли способ доставлять валюту.

«Скорее всего, по воздуху, через друидов».

Но тяжёлые товары так не завезёшь, вот и принимали они с радостью мертвяков, что как муравьи тащили на своих горбах честно награбленное. В основном съестное, табак, алкоголь, тюки с тёплой одеждой (сейчас похолодало), всякий скарб вроде мыла, щёток, полотенец, кухонной утвари и, конечно же, оружие. Дефицит артефактов ничем не уберёшь.

Мы пробирались уже часов десять, пару раз делали привалы и снова трогались в путь. Все выглядели серьёзными и максимально сосредоточенными. Я хорошенько поработал в мастерской и изготовил себе новый огненный нож в сорок процентилей. Сказать, что Ривка потеряла дар речи — этот ничего не сказать. Ведь прошлый мой максимальный результат был двадцатка.

Вот она сила двух клонов сознания и свободного времени. На артефакт ушло семь часов и куча дорогостоящих ингредиентов — часть я взял из собственного хранилища, а часть пришлось докупать. Юра Пичуга хорошо поработал и доставил мне всё по сносной цене.

Но вишенкой на торте были новые огненные стрелы для моего дорогого Соловья. Всё это время он закупал расходники на свои деньги и скромно об этом молчал, но теперь ему не придётся мыкаться и экономить. Ведь мне нужен лучник с самым убойным оружием и экипировкой.

В общем, в последнее время он стрелял преимущественно огнём, потому с пятнадцати процентилей поднялся до двадцати. Я изготовил ему целую прорву наконечников и велел больше не экономить на стрелах. Это ведь не меч или нож — изготавливались довольно быстро. Пусть лучше копит деньги на новый лук.

Радовался он как ребёнок и обещал, что не будет больше сдерживаться.

Мы, наконец, добрались до лесоболотной зоны. Воздух здесь был напоен ароматом гниющей листвы и прелых трав, а под ногами предательски покачивались влажные маты мха. Тонкие стебли осоки обвивали стволы низкорослых берёз и колебались на ветру, словно приглашая путников пройти дальше.

Но больше всего внимание привлёк плавучий город посреди всего это зыбкого царства. Он возвышался уродливой круглой конструкцией над болотом, нарушая все правила логики — невозможно таким образом оставаться на плаву. У него были свои стены, башни и даже высотные здания внутри, отсюда виднелось несколько мельничных колёс, что постоянно крутились, выделяя энергию.

Метров сто в диаметре, он способен был вместить целое полчище отступников.

— Ох, ты ж, мама дорогая, — присвистнул Бес, — и как нам брать эту махину? Хорошо хоть не бегает — обстреляем издали, да мужики?

Но стоило ему это сказать, как крепость вдруг затряслась. Вода вокруг неё забурлилась, испуская пузыри, и вся конструкция приподнялась. Держали её по меньшей мере десять гигантских корненожек, покрытых тиной, грибами-паразитами и красными водорослями. Вода потоками вытекала из углублений фундамента, зачадили трубы, что раскинулись внутри города, послышались звуки рожков и усиленные магией крики. Махина пришла в движение, синхронно передвигая живые «сваи».

— Накаркал, чертило узкоглазый, — послышался глухой подзатыльник от Маэстро.