Песня зовет

Родина моя

Во время гастролей в Канаде, когда нас повезли на знаменитый Ниагарский водопад, по дороге, сидя в машине, я все пытался представить, вспоминая ранее виденные снимки, рассказы путешественников, писателей, картину водопада, летящие в бездну потоки воды в окружении диких скал, первозданных лесов. Ожидал чего-то необычного, поражающего воображение своим величием и нетронутой красотой.

Каково же было разочарование, когда увидел ухоженный благопристойный городок с отелями, павильонами, кафе, бульварами, с чистыми дорожками, газонами, указателями и другими атрибутами современной цивилизации, среди которых водопад с его могучим ревом производил впечатление чего-то странного, чужеродного. И припомнилась мне вдруг наша милая береза, лесные тропинки, узкие речонки в илистых берегах, размытая проселочная дорога, наше облачное небо и подмосковная тишина, и больно сжалось сердце от тоски по Родине. Родина, далекая, прекрасная, вставала перед глазами.

Артисты нашего ансамбля испытывали те же чувства. Они, разукрасив пометками висевший в репетиционном зале на стене календарь, с радостью зачеркивали «дни», повторяя при этом:

— Осталось семь, осталось шесть, пять, четыре...

И когда наступил последний день, все только и ждали момента посадки в советский самолет и быстрейшего возвращения на Родину.

Любовь к Отечеству — чувство яркое, благородное, возвышающее человека. Если припомнить, сколько прекрасных подвигов было совершено во имя Отечества, то можно понять и чувства тех, кто расстается с Родиной, хоть ненадолго, неся свою службу за ее пределами.

Есть прекрасная песня о Родине А. Новикова и Л. Ошанина. Ее мелодия, согретая любовью к Отечеству, невольно возникает при одном воспоминании о нашей стране:

Гастроли по Советскому Союзу — это всегда живая связь с народом. Это встречи со своеобразием и неповторимостью наших городов, республик, встречи с удивительными традициями, обычаями, с самым благодарным советским зрителем. Мы не устаем черпать впечатления для новой творческой работы. Повсюду видим мирную жизнь и огромный созидательный труд миллионов советских людей. Своим искусством украсить эту жизнь, мобилизовать на новые трудовые подвиги — в этом наша задача, наш высокий долг.

Краснознаменный ансамбль побывал во многих городах, краях, республиках, во всех военных округах, на всех наших морях, выступая перед воинами, моряками, перед героями ударных комсомольских строек, у рыбаков и нефтяников, шахтеров и металлургов, автомобилистов и ткачей, у хлеборобов и животноводов, в столицах и новых, возникших недавно городах и поселках.

Мы видели северное сияние, находясь за Полярным кругом, окунали руки в студеные волны Байкала, проезжая знаменитым Баргузинским трактом, опускались вместе с рабочими в уральские рудники, шахты Кузбасса, видели плавку в домнах Магнитогорска, оставили автографы на памятном костыле, вложенном в железнодорожное полотно БАМа, встречали рассвет на Сахалине, провожали солнце у наших западных границ. Кушка и Куляб на дальнем южном рубеже, Курилы — на восточном, легендарная Брестская крепость — на западном, Чукотка — на северном слышали песни дважды Краснознаменного ансамбля.

Артистов не смущают расстояния и отдаленность будущих концертных площадок, они всегда рады встрече с советскими слушателями, для которых перед началом выступления разворачивают обширную фотовыставку об истории ансамбля, его гастрольных поездках, проводят лекции по искусству, а в воинских частях помогают коллективам художественной самодеятельности. Приезд ансамбля воспринимается нередко как событие большого культурного значения, и люди со всей искренностью и теплотой встречают нас, рассказывая о себе, своем городе, о замечательных земляках, о предприятиях и героях труда, об истории края.

Я был счастлив, что своим трудом помогал рождению новых прекрасных музыкальных произведений советских авторов, воспевающих Родину, наш народ, армию. Композиторы доверяли и доверяют нам свои работы.

Краснознаменный ансамбль не раз включал в свои программы песни Т. Н. Хренникова. В годы войны исполнял его задорную, отражающую оптимизм и душевное здоровье советского солдата песню «Есть на севере хороший городок», написанную на стихи В. Гусева.

Близость к народной основе сделала ее одной из любимых солдатских строевых песен.

Из тех людей, кто долгие годы был связан с Краснознаменным ансамблем, особым даром выделялся композитор Василий Павлович Соловьев-Седой. Это был человек редкой души, простой, естественный, без налета избранности.

Когда он впервые пришел в коллектив со своими песнями и мы разговорились, я и не заметил, как перешел с ним на «ты». Василий Павлович поражал своим пониманием жанра песни, ее адреса и будущего звучания. Казалось, что он ведал секретами удачи, потому что почти все его песни стали народными. «Вечер на рейде», «Соловьи», «На солнечной поляночке», «Ничего не говорила», «Подмосковные вечера», «В путь» — да разве можно перечислить все его знаменитые песни?

Когда он приносил их в ансамбль, то А. В. Александров спрашивал:

— Ну что принес нового? — И Василий Павлович разворачивал клавир очередного шедевра, в котором пелось все, все было на месте, имело свой голос, ни на что из прежних его вещей не похожий. Он умел находить для своих песен такой наряд, который делал их неповторимыми, умел слушать слово, опевать его так, что оно становилось драгоценным камнем в оправе из звуков, а песня в целом — произведением ювелирного искусства.

Он был сыном России и в своих мелодиях отразил ее мягкий, сердечный, теплый, искренний, лирический облик, полный самобытных примет.

Василий Павлович всегда радовался, когда слышал, как его песни поет народ на гуляньях, на улице, дома. Тогда сердце его ощущало это кровное родство, и он был счастлив. Сколько людей на всех широтах Земли слушали и слушают его прекрасные мелодии. Мы провезли с ансамблем их по многим странам и континентам и видели, как его музыка, особенно песня «Подмосковные вечера», для многих людей олицетворяет Москву, Россию...

Вообще концертные программы дважды Краснознаменного ансамбля, его репертуар могли бы стать хорошей антологией советской песни. Более пятидесяти лет лучшее, что создавалось советскими композиторами в песенном жанре, исполнялось им.

Испытанный мастер песенного жанра Матвей Блантер говорил мне, что только самые удачные свои работы рискует показывать в ансамбле. Мы подружились еще в предвоенные годы, советуясь и делясь замыслами, проигрывая друг другу фрагменты только что написанных произведений.

У М. Блантера даже есть хор «Штурвальный с «Марата», исполняемый без сопровождения. Это произведение он посвятил мне.

Я тогда закончил оперетту «Свадьба в Малиновке», а Блантер начинал работу над опереттой «На берегу Амура». Но в эти же годы он приносил в ансамбль одну за другой свои удивительные песни: «Партизан Железняк», «Песню о Щорсе» и ставшую знаменитой «Катюшу».

Я уже рассказывал, как мы встретились с ней в Италии. Там считают, что это итальянская песня, хотя мотив проник в страну и усвоился лишь в годы войны. Видимо, так и рождаются народные песни. Блантер действительно народный композитор, произведения которого поет весь народ. Ну разве не знакомы вам этот мотив, эти слова?

Или эти:

В произведении заложена драматургия, позволяющая воссоздать картину в звуках. Мелодия начинается как бы издали, еле уловимым эхом, намечающим контуры картины: будто идет вдали цепочка усталых солдат. Но вот мелодия крепнет, наполняется энергией, строй солдат все ближе, и мы можем рассмотреть героев. Они, не жалея сил, защищали Родину. Гремит могучее форте. Мощь хора достигает предела, звучит как клятва, как гимн мужеству:

Но вот исчез за горизонтом строй солдат, и песня угасла, как и возникла...

Помню, как принес песню «Красная гвоздика» композитор Аркадий Островский, попросив при исполнении усилить ее революционное звучание. Незабываемы встречи с работами других композиторов, в том числе с яркими песнями Александры Пахмутовой. Она стойко идет по традиционному пути, проложенному советским песенным искусством, привнося в него новые черты, продиктованные временем.

Я мог бы рассказать еще о многих моих коллегах по искусству, соратниках по творчеству, о помощниках в ансамбле: Евгении Тытянко, Юрии Петрове, Василии Самсоненко, Александре Хмельницком, Вячеславе Коробко и других артистах и музыкантах. Каждый из них заслуживает добрые слова за верную службу и преданность делу, но размеры книги не позволяют сделать этого.

Заканчиваю писать книгу под впечатлением гастрольной поездки по Испании, подтвердившей творческий уровень коллектива, его растущее мастерство. Газеты единодушно отмечали успешное исполнение русских и советских песен, восхищались виртуозностью танцоров, с особым теплом упоминали о безукоризненном исполнении ансамблем народных испанских песен на испанском языке.

А при первых звуках нашей «Калинки» зал просто взрывался бурными аплодисментами. В каждом концерте песню приходилось исполнять на «бис». «Калинка», — писали испанские газеты, — это песня народа, совершившего Октябрьскую революцию, народа пятилетних планов, народа, не оставившего без помощи республиканскую Испанию и помогающего многим народам в их антиимпериалистической борьбе».

Впереди новые концертные поездки по нашей стране, по другим странам и континентам. Новые встречи, новые песни ждут нас. Жизнь идет, и на смену старшему поколению приходят новые молодые силы.

Уже сейчас состав ансамбля почти полностью обновился. Многие из ветеранов, прощаясь, как дорогую реликвию передают молодым свои «роли» — запевы в прекрасных песнях, хореографические находки в танцах, приемы игры в оркестровых пьесах. Но некоторые из них не собираются сдавать позиции. Они нашли работу не на сцене, а в других подразделениях, не порывая связи с родным коллективом.

Александр Васильевич Александров всегда говорил, что армия сделала его композитором, дирижером, музыкальным и общественным деятелем. Могу сказать, как и отец, что армия воспитала и меня как композитора, сделала дирижером, музыкантом и общественным деятелем. Я благодарен Родине, Советскому правительству и Коммунистической партии за то внимание, которое проявляется к нашему творчеству.

Осень мягкими мазками прошлась по зеленому убору садов и парков, оставляя золотистые и багряные блики. Улетели птицы в теплые края, и над Москвой то и дело моросит мелкий, въедливый дождь, но грусть, невольно возникающая при виде увядающей природы, окрашена светлой печалью.

Жизнь продолжается, хотя и отпразднована уже семьдесят шестая весна. Для меня жизнь — это работа, творчество, новые встречи с боевой солдатской песней, зовущей в дальние походы: